Geum.ru

Маркьянов Период распада часть 4

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   ...   29

— Быстро вниз! — молодой турецкий снайпер оскалился как волк, сейчас он не был похож ни на самого себя, ни на модного певца Таркана и ни одна из русских пляжных подружек не узнала бы его сейчас — это приказ!

Не ожидая ответа, он быстро взбежал на этаж выше, пошел по коридору, держа в руках пистолет и прикидывая, кто бы это мог быть. Американец — это явно американец. Американцы опасались передавать иракцам винтовки калибра 0,50 дюйма, понимая, что они могут быть использованы против них же — и значит, это американец. Тот самый, который убил Тарика. Значит — надо заставить его расплатиться за все за это.

Он один — в здании полном мертвецов и не только. Но бывали случаи и похуже…

Выбрав наугад дверь, он изо всей силы саданул по ней ногой, чуть выше замка, дверь не поддалась, он пнул еще раз, потом еще — и дверь с треском ввалилась внутрь. Держа наготове пистолет, он быстро осмотрел кабинет — обычный чиновничий кабинет, богато обставленный, только на стене вышитый золотом молельный коврик, а на столе — пресс-папье в виде Каабы — святого камня, одного из чудес света. Иракские чиновники быстро становились этакими космополитами, но с арабским уклоном… ничего, когда начнется, они заставят их служить им.

Дайте только срок.

За окном раз за разом била винтовка, явно преграждая путь штурмовой группе, ей вторили несколько автоматов. Капитан Эрим осторожно выглянул в окно — здание могло быть под прицелом, окно тоже — но ничего не случилось и через несколько секунд он выглядел уже смелее.

Кажется, полицейским удалось "стабилизировать фронт" — фронтом для них теперь служили изрешеченные и подожженные машины, гражданские и полицейские, за которыми уцелевшие могли прятаться и вести огонь. Он видел вспышки, пульсирующее пламя на стволах автоматов — но ему это было неинтересно, Серым волкам не был страшен автоматный огонь. Он искал одного-единственного стрелка, американца, который выцеливал их с винтовки, предназначенной для борьбы с бронетехникой, и убивал их одного за другим. Вероятно… на его счету жизнь не одного волка… вот он!

На мгновение Серый Волк, снайпер, капитан турецкой армии Орхан Эрим замер, рассматривая цель и прикидывая поправку — а потом дожал спуск.


Полицейские


Когда американцам удалось подавить самую опасную огневую точку противника — крупнокалиберный пулемет, установленный в тяжелом MRAP — иракские полицейские и солдаты двинулись вперед, сначала осторожно, потом все быстрее. Они были трусливы и злы, трусливы, потому что никто не учил их быть храбрыми, а злы, потому что злость всегда сопровождает трусость. Под огнем крупнокалиберного пулемета они потеряли немало своих товарищей и сейчас определенно были настроены на то, чтобы поквитаться. Выйдя к перекрестку, они услышали выстрел из РПГ и увидели человека, в руках у которого был автомат. И открыли по нему огонь, им просто надо был кого-нибудь убить, чтобы хоть немного заглушить страх — и они забыли все наставления американских инструкторов, относительно того, что надо смотреть, куда стреляешь. Человек с автоматом упал, они бросились вперед — и попали под автоматный и пулеметный огонь, который вели Серые волки вдоль улицы. Кто-то упал, кому-то — удалось перебежать улицу и занять позицию примерно ту, которую занимал человек, которого они только что убили. Вдоль улицы все еще стреляли, причем стреляли так, что выстрелы были не слышны, но пули разили наповал. Рядом лежал человек, один из этих, кажется, убитый… но тут он пошевелился, и один из полицейских высадил в него весь рожок АКМ в упор. Чтобы наверняка…


ЦРУ, Миллер


— Удерживать их огнем! Не давайте им пересечь улицу!

Миллер кричал — и понимал, что половина из тех, кто хоть как-то пытается держать линию, его просто не поймут, потому что плохо владеют английским, а вторая половина — им дай Бог на своем месте удержаться, не побежать и остаться в живых. Американцы из его группы, каждый из которых прошел специальный, "повышенной реалистичности" курс городского боя в Аризоне, на стрельбище — стреляли из своих М4, стреляли уже очередями, потому что в бою все навыки "отсечки по три выстрела" были забыты, стреляли по суетящимся у здания парламента, перебегающим дорогу боевикам в черном — но боевики не падали. И вели убийственный ответный огонь — пули барабанили по кузовам машин подобно палочкам перкуссионного барабанщика на фестивале где-нибудь в Новом Орлеане.

Миллер прицелился по перебегающему боевику — он запомнил, за какой машиной он залег, он ждал его — и выстрелил. Боевик рухнул, но было непонятно — то ли попадание, то ли он понял, что находится на прицеле у снайпера.


Бронежилеты. Их и в самом деле не достать. Кто же это такие?! Муджики редко пользуются бронежилетами, потому что их нет, и потому что кто принял шахаду — тот без вариантов попадает в рай и нечего цепляться за жизнь, тем более в таком обосранном месте.


А эти, судя по всему, очень ценят свои жизни.


Сколько осталось? Два патрона или один? У него есть еще два магазина — но из боя он выключится секунд на десять.

А потом — сотрудника ЦРУ и бывшего боевого пловца шестой команды Майка Миллера словно молотком по голове ударило, и когда он пришел в себя — то понял, что лежит и рядом валяется винтовка. Он лежит, и у него болит голова, очень сильно болит голова. Так сильно болит, как никогда не болела.

Они проиграли…


Серые волки, капитан Эрим


Капитан "зафиксировал" попадание — прицел винтовки стоял на минимальном увеличении, и он увидел как снайпер, скрывающийся за пикапом, упал и выронил винтовку, он видел, что попал ему в голову. Дело было сделано, но это не все — он перевел прицел на человека, у которого был пулемет, выстрелил еще раз и пулемет замолчал. Потом он сделал еще три выстрела — и два из них были точными.

Пуля разбила стекло, проныла рядом — и капитан отпрянул от окна.


Все, хватит. Дело — сделано…


Капитан выбежал из кабинета и побежал догонять остальных — он знал, что ему оставили нескольких волков в прикрытие. Не могли не оставить…


Американский спецназ


— Пятьдесят секунд! Готовность к сбросу!

— Приготовились!

Вертолет — Черный ястреб последней модификации, базирующийся на Кэмп Баллад, — задирает нос, гася скорость. Парк Захра — зеленое, ухоженное место, но сейчас оно пусто, если не считать трупов…

— Сброс! Пошли, пошли!

Пулеметы готовы прикрыть высадку — но по ним никто не стреляет. Вниз летят толстые тросы, по ним, один за другим, вниз скользят люди в черном камуфляже и с оружием в руках. Специальный отряд антитеррористической безопасности, замаскированный под группу обеспечения безопасности авиабазы Баллад.

— Выброска завершена.

— Подтверждаю, выброска завершена, десант на земле.

— Внимание всем Ястребам, я Гражданин. Приказываю занять позиции для воздушного патрулирования, обезопасить зеленую зону! Использовать снайперов! Огонь по команде, как поняли. прием!

— Ястреб — один, вас понял, выдвигаюсь в зону ожидания.

— Ястреб — один, вас понял, выдвигаюсь в зону ожидания…

Спецназовцы осторожно, прикрывая друг друга, продвигаются к выходу из парка. Видно, что только что здесь был серьезный бой — следы от пуль, остановленное движение, на перекрестке — горящий бронетранспортер. Отсюда же видно здание правительства, там серьезный пожар. С вертолетной площадки на крыше здания парламента взлетает "Черный ястреб" с красным крестом — миссия "медэвак".

Навстречу что-то бежит, нервы напряжены до предела, спецназовцы вскидывают оружие.

— Не стреляйте! Не стреляйте! Я из посольства!

На человеке криво сидящий (это умудриться надо) бронежилет, рука наскоро перевязана, через повязку сочится кровь. Брюки от костюма грязные и изорванные.

— Кто вы, сэр?

— Я Марк Вирджил из посольства! Они туда ушли!

— Куда именно, сэр?

— Пойдемте, я покажу! Они прорвались к отелю аль-Рашид.


Вот черт…


— Вы хотите сказать, сэр, что они захватили заложников в отеле?


Только не это.


— Нет, сэр, они заняли здание, служебное здание и забаррикадировались там. Мы не решились входить в него.


Еще бы…


— Сколько пострадавших сэр?

— Много. Очень много. Они устроили бойню в здании правительства и парламента. Это курды, чертовы курды, мать их! Бешеные собаки!

— А сколько террористов?

— Не меньше сорока! Очень многим удалось прорваться, их никто не сумел остановить.

Граната летит в помещение — и сразу за ней захлопывается дверь

— Опасность!

Гулкий хлопок, дверь сделана из стали, но ее выгибает изнутри ударной волной.

— Пошли!

Удар в дверь — через секунду внутрь помещения врывается первый штурмовик, следом — еще один. У первого штурмовика особенное оружие — винтовка типа AR-10 закрепленная в кронштейне довольно большого щита, в который встроены мощные галогенные фонари. Они светят не равномерно — а вспышками, ослепляя врага. Вот только тут — слепить некого.

— Чисто!

Группа осторожно просачивается в коридор, в штурмовой группе восемь человек, все американцы из Кэмп Баллад из расположенной там группы специального назначения. Все они — помимо армейской подготовки — имеют за плечами курс специальной подготовки ФБР, проводимый на базе морской пехоты США в Куантико, Виргиния. Каждый из них знает, на что идет — но готов хладнокровно рискнуть своей жизнью ради поимки и уничтожения террористов, совершивших один из самых громких терактов этого столетия.

— Впереди чисто…

Коридор, освещения нет никакого, только от фонарей спецназа. На полу — кровь, следы волочения, упаковка от использованного перевязочного пакета. Нет даже дверей…интересно, куда он ведет.

Лестница…

— Внимание, лестница! Ведет вниз!

Здесь спецназовцы перестраиваются. Для того, чтобы пройти даже один пролет лестницы, желательно использовать троих, только в этом случае шансы уцелеть максимальны. Один человек, проходящий лестничный пролет — имеет неплохие шансы погибнуть.

— Волк один, доложите ситуацию, что там у вас, прием.

— Сэр, мы прошли к лестнице, она ведет куда-то вниз. В здании чисто, на полу — кровь и следы волочения. Сэр, вопрос — у нас есть план этого здания?

— Волк один, план сейчас ищут, он будет передан вам, как только будет возможность. Осторожнее там.

— Гражданин, вас понял.

Лестница ведет в подвал — мрачное, неиспользуемое помещение, там такой же коридор — но и с той и с другой стороны ответвления. Спецназовцы разбиваются на группы и начинают методично проверять помещение за помещением.

— Волк — один, это третья группа! Кажется, кое-что есть.

— Третья группа, не двигайтесь с места, я иду к вам.

Лучи фонарей высвечивают дыру в полу — такое ощущение, что ее проделал артиллерийский снаряд — но это не артиллерийский снаряд. Рядом — аккуратно выломанные куски бетона, бетонного пола. Кто-то очень потрудился, чтобы сделать все это без шума, потому что дыра — глубиной метра два, а дальше — темная преисподняя. Фонари пытаются высветить ее — и не могут.

— Гражданин, это Волк-один

— На приеме.

— Сэр, у нас есть кое-что. Кажется, нам нужен волоконно-оптический световод.

— Все, сэр. Дальше не хватит длины, это предел.

Человек в "цифровом" военном камуфляже "пустыня" со знаками различия полковника американской армии и заткнутым под погон черным беретом, обозначающим его принадлежность к американским специальным силам, мрачно смотрел на экран небольшого прибора, от которого шел длинный, тонкой шланг, исчезающий в провале.

— Катакомбы, сэр — сказал кто-то

— Да, катакомбы… — согласился полковник — Багдад стоит на чем-то, напоминающем швейцарский сыр, чертов параноик накопал столько бункеров и подземных ходов, что тут может укрыться целая армия. Мы даже первый уровень как следует не зачистили — а некоторые информаторы говорили нам, что их три.

Полковник передал экран обратно, техническому специалисту

— Заминировать здесь все, выставить датчики движения. Потом надо прислать саперов, чтобы они заделали эту паучью дыру.

— Сэр, мы можем… — осторожно сказал командир группы спецназа

— Ты ничего не можешь. Мы и так потеряли сегодня слишком много своих людей. Поднимай своих наверх, капитан. Они ушли.


Июнь 2014 года


Норфолк, штат Виргиния


Blackwater maritime solutions


Пираты двадцать первого века


Пока группы, занимающие отработкой воздушного вторжения, делали свое дело — Шаетет — 13, тринадцатая флотилия ВМФ Израиля тоже не сидела без дела.

При последних просчетах ситуации было установлено, что Израиль, для нанесения полномасштабного удара должен будет сконцентрировать все свои ВВС, какие только есть, все самолеты — и даже так их силы будут на пределе. При расчете налетов на тот или иной объект обычно закладывает солидный резерв — на тот случай, когда часть самолетов ударной группы будет сбита или "сойдет с дистанции" по иным причинам. Здесь же — ни о каких сбитых самолетах вообще не могло идти речи, группировка находилась на пределе сил и каждый, буквально каждый самолет должен был долететь до цели и сбросить бомбовый груз на нее. Каждый — иначе ничего затевать не стоило, оставшиеся силы и средства непременно будет применены, причем даже не обязательно по Израилю — просто по соседям и по танкерам, которые проходят Заливом. Этого будет вполне достаточно — танкер, затонувший на фарватере способен вызвать мировой финансовый кризис ничуть не хуже, чем атомная бомбежка.

При просчете ситуации удалось понять только одно — существуют две основные группы целей. Первая и самая страшная — в Ормузском проливе, там не только предельно узкий фарватер, там куча островов, на которых есть гарнизоны и военные аэродромы, с которых могут подниматься самолеты для атак танкеров, идущих фарватером, промахнуться тут просто невозможно. Вторая — собственно говоря, то, из-за чего все и начиналось — атомный реактор в Бушере, уже действующий, в который по данным ЦРУ загружаются плутониевые блоки. Там же — остров Харк, на котором военный аэродром и возможно — позиции китайских копий ЗУР Кроталь, сам Бушер прикрывают четыре аэродрома и позиции ПВО, оснащенные русской техникой — ЗРК Тор. При прорыве ударной группы к реакторам начнется бой, Израиль не мог выделить значительные силы истребителей в сопровождение ударной группы, ракеты воздух-воздух было предложено подвешивать на истребители — бомбардировщики, но это выглядело как жест отчаяния. Все понимали, что перегруженные до предела ударным вооружением машины будут еще над Заливом встречены огнем С300, которые в этом месте простреливают весь залив, потом ими займутся более легкие комплексы ПВО, а навстречу им взлетят истребители ПВО, в том числе Миг-29 и переоборудованные, с новыми двигателями F14. Истребителям ПВО придется драться буквально над своими аэродромами, с минимумом вооружения — пушка и несколько ракет — да и сами по себе Миг-29 верткие и легкие, с перегруженными машинами ударной группы они расправятся без проблем. Чтобы этого не произошло — оперативным штабом было дано задание уничтожить все пять аэродромов в районе цели, не допустить взлета самолетов с них, а так же уничтожить стартовые позиции комплексов ПВО. Это требовало одновременного удара при весьма ограниченном ресурсе и командир Флотилии-13, который на время операции был выведен их оперативного подчинения штаба ВМФ и подчинялся командующему операцией, изучив ситуацию заявил, что ни о каких двух группах целей не может идти и речи. Только одна из двух — на остальное не хватит сил.

Возникла и еще одна проблема. Только сейчас, во время детальной проработки оперативного плана стали думать — а что потом. Что потом — даже если операция увенчается оглушительным успехом, и все ядерные объекты Ирана будут уничтожены?


У Ирана остается огромная армия и столь же огромный Корпус Стражей Исламской Революции, и там и там есть танковые, авиационные, ракетные части — это все равно, что две армии, причем в КСИР служат оголтелые фанатики, которые в свободное об службы время патрулируют города, подходят к целующимся парочкам и спрашивают, какие у них отношения

[80]

. Или лупят палками тех, кто по их мнению проявил недостаточное усердие в пятничном намазе. У Ирана остаются вооруженные ЗУ-23-2 и ракетными установками катера, способные делать семьдесят миль в час, подводные лодки и, что самое страшное — противокорабельные ракеты на автомобильном шасси. Все это могло обрушиться на танкеры, идущие по Заливу и потопить их. Да даже если и не потопить — одних ставок на фрахт, которые взлетят до небес, будет достаточно…


Просчитав операцию, Израиль обратился к США и заявил что существующих у Израиля сил для реализации операции недостаточно при любых раскладах.

Соединенные штаты Америки, страна обладающая сильнейшим флотом мира, содержащая двенадцать атомные авианосцев (воистину, даже в своей силе мы слабы) думала довольно долго, и в итоге было принято решение, которое обычным языком называется "ни два, ни полтора". Американцы подтвердили свое категорическое нежелание "светиться" в акции против Ирана, тем более выделять авианосец. Однако, помощь все же была предоставлена. В составе ВМФ США была сформирована совершенно секретная Task Force 190, в которую почти целиком вошли вторая, третья и шестая группа боевых пловцов US Navy SEAL, а так же некоторые части морской пехоты США — естественно из тех, которые на данный момент не были задействованы в текущих операциях. Эта комбинированная группа должна была обеспечить уничтожение второй группы целей — боевых частей и аэродромов, находящихся в районе Ормузского пролива и прибрежной полосы — до Бушера, ответственность за бушерскую группу целей возлагалась на израильтян.

Кроме того — американцы, которые были непревзойденными в мире мастерами скрывать свою активностью под вывесками коммерческих организаций — вышли на некоего Эрика Принса, бывшего военнослужащего SEAL и основателя компании Blackwater, которая в связи с судебными преследованиями была переименована в XE Security. Именно эта компания имела непревзойденные навыки в борьбе с террористами на море.


Просто удивительно, насколько американцы сильны — и слабы одновременно. Их энтузиазм и неукротимый предпринимательский дух позволяет постоянно изобретать совершенно великолепные способы обхождения различных препятствий — и в то же время с не меньшим упорством и изобретательностью другие американцы строят новые препятствия.


Взять ту же самую Blackwater и другие частные охранные структуры. Это ведь великолепный инструмент, если задуматься — отставные офицеры решают задачи, которые по тем или иным причинам не может решать государство. При этом — в подобных частных военных кампаниях отсутствует непробиваемая военная бюрократия, коррупция и расхищение военного бюджета, дикие откаты за принятие на вооружение совершенно негодной ни к чему техники. Там, где государству нужен Апач — частник обходится легким MD530, там где государству нужен MRAP, переброшенный по воздуху, за что заплачено три цены такой машины — частник обходится бронированным пикапом. Частник нанимает тех людей, которые нужны для выполнения боевой задачи, не мороча себе голову тем, американцы они или нет (причем их военная подготовка производится за счет другого государства), и самое главное — эти люди не связаны никакими Женевскими конвенциями. Пришла пора открыть глаза, господа! Перед нами — новый враг, к которому Женевские конвенции неприменимы. Представить себе то, что на каком то берегу живут пираты, они выходят в море и грабят суда, а против них выдумывают ультразвуковые пушки и отпугивают пожарными шлангами — просто невозможно. Представим себе, что это дело происходило бы… где-то в южных морях, годах этак в… тридцатых прошлого века. К берегу подошли бы несколько боевых кораблей Японского императорского флота — и через пару дней на пиратском берегу не осталось бы ничего кроме горящих деревень и виселиц с их жителями. И больше — не было бы никаких пиратов. Кстати, тем, кто сейчас борется с пиратами не мешало бы взглянуть в сборник "Скалы и мели"

[81]

, он иногда еще встречается на кораблях — как положено поступать с пиратами.


На Востоке уважают насилие. На Востоке уважают тех, кто не задумываясь применяет насилие. Все те вопли правозащитников — чушь собачья. Если бы после того, как американский солдат расстрелял гражданских — выступил бы американский президент и сказал: да, мы одобряем это, американская армия убивает и будет дальше убивать гражданских, военных — всех, пока не прекратится сопротивление — на следующий день сопротивление бы прекратилось. Сразу. Потому что на Востоке привыкли уважать силу и покоряться силе, и никто не будет сопротивляться, если увидит что сопротивление бесполезно. Каждое выступление правозащитников по сути укрепляет террористов и идет им на руку.


Не так давно, одна дамочка из гражданских служащих Госдепартамента США назвала морских пехотинцев США экстремистами. О, да, морские пехотинцы США экстремисты. Возможно — поэтому Соединенные штаты Америки существуют и по сей день.


Так и с частными охранными конторами. Пока одни делают дело, другие — адвокаты, правозащитники — им всячески мешают. В США есть совершенно бесполезная категория людей — адвокаты. Они — как акулы, готовы защищать самого дьявола. Их бизнес заключается не в том, что к ним приходит человек и они его защищают, о нет — они сами ищут, где нарушены права, а потом встречаются с будущим подзащитным и убеждают его подать в суд, даже если он и не задумывался об этом. И подают — а какой дурак откажется от денег, верно? Универсализм американского правосудия в данном случае служит дурную службу — дела об убийствах американцами иракцев могут рассматриваться в американских судах, причем как гражданские дела — для получения огромных компенсаций. Американские адвокаты так затерроризировали исками тех, кто их защищает, что те вынуждены постоянно менять фирмы, от имени которых они работают — на старых гроздьями висят судебные разбирательства,