- Сад в русской поэзии ХХ века: феномен культурной памяти, 576.52kb.
- Шведская программа на ярмарке non/fiction №12 в цдх (01. 12-05. 12. 2010), 267.28kb.
- Сценарий урока литературы Тема: «Несказанное, синее, нежное…», 227.5kb.
- А. В. Кольцов наш земляк и наша гордость, 171kb.
- Исторические предпосылки возникновения русской литературы, 164.97kb.
- Немеркнущее солнце русской поэзии, 28.58kb.
- М. В. Ломоносова факультет журналистики кафедра истории русской журналистики и литературы, 672.12kb.
- Урок литературы в 5 классе Тема урока: «В ней есть душа, в ней есть свобода.»(Времена, 49.07kb.
- Антропологические художественные модели в русской поэзии начала ХХ века в контексте, 661.58kb.
- Список литературы по дисциплине Основная литература: История русской поэзии: в 2-х, 143.04kb.
1 2 3
Брюсов, Брюсов! – Судя по всему, здесь описывается второй вечер поэтических импровизаций, ср.: «Недавно был я на настоящем поэтическом турнире – «вечере поэтических импровизаций» в «Живых Альманахах». О первом таком вечере уже писал на страницах «Жизни» Ауслендер. Я был на втором, еще более интересном. На первом поэту разрешалось пользоваться карандашом и бумагой. На втором они должны были читать на память. Выступали: Валерий Брюсов, Любовь Столица, Вадим Шершеневич, Лев Никулин. Наталия Поплавская, Рубанович. Темы, как и тогда, давались из публики: из трех, вытащенных из урны, поэт выбирал одну. а через несколько минут – читал стихотворение! Посмотрели бы пролетарские поэты, с каким блеском выходили из затруднения участники турнира! Валерий Брюсов, например, получил тему «memento mori». Он не стал даже пользоваться своим правом взять еще две записки и выбрать более подходящую тему. Он постоял минутки две, размахивая рукой в такт творимого стихотворения, и вот со сцены полились звуки сонета (сонета!):
Ища забав, быть может, сатана
Является порой у нас в столице,
Одет, как дэнди и цветок в петлице,
Рубин в булавке, грудь надушена …».
(Каржанский Н. Поэты пролетарские и поэты непролетарские. Жизнь. 6 июня (24 мая). 1918. С. 4)
О гораздо менее невинном вечере «Живых альманахов», тоже еще в помещении «Музыкальной табакерки», вспоминал Вадим Шершеневич:
«Уже в годы революции Брюсов выступал в литературном кафе на углу Петровки и Кузнецкого. Кафе называлось “Живые альманахи”. Бумаги не было. Книги не выходили. Люди, чтобы не забыть азбуку, читали надписи на вывесках и ходили слушать живых поэтов. Один вечер “Живого альманаха” был посвящен оригинальным и переводным эротическим стихотворениям. Читали мы все сравнительно невинные вещи. На эстраду вышел Брюсов и начал читать переводы латинских поэтов. Атмосфера быстро накалялась. Сначала уткнулись носом в стаканы дамы, потом мужчины начали усиленно закуривать. Не смутился один Брюсов. Издатель альманахов, он же владелец кафе, подозвал меня и грозно спросил: – Он только читать будет или и наглядно показывать? Я успокоил встревожившегося коммерсанта, что Брюсов обойдется только читкой. Коммерсант требовал, чтобы я прекратил “похабщину”. Я указал, что Брюсов достаточно аккредитованный поэт. – Что мне до его кредитов, если мне комиссар кафе закроет! Брюсов кончил читать и совершенно наивно поглядел на зал, удивляясь, что не аплодируют» (Шершеневич В.Г. Там же. С. 459–460).
Другой отчет о том же вечере был процитирован в одесской газете Д. Тальниковым через год после описанных событий: это впечатления С. Яблоновского, опубликованные в газете «Свободная Россия»: «На красной афише (непременно красной!) объявлялся «Альманах эротики». Один поэт читал те стихи Овидия, которые до сих не печатались «вследствие буржуазных предрассудков». Он, впрочем, объявил, что не будет называть вещей их настоящими именами, как это делает Овидий. Но публика оказалась настолько любящей Овидия и так дорожащей неприкосновенностью его творчества, что потребовала: – Называйте! Читать так читать! (Тальников Д. «Гаврилиада» А.С. Пушкина// Одесские новости. 1919 18 (5) янв.).
Влад Королевич и сам участвовал в «“скандальном” вечере эротической поэзии» (видимо, том же самом) в кафе «Музыкальная табакерка» в апреле 1918 г. – об этом писали газеты. С другой стороны, известно, что Маяковский в своем выступлении на «Вечере эротики», устроенном в литературном кафе «Музыкальная табакерка», яростно напал на бесплодных эстетов – об этом пишет С. Спасский. Дату вечера – 2 апреля – установил Н.И. Харджиев по анонсу. (См.: Харджиев Н.И. Статьи об авангарде. М., 1997. Т. 2. С. 200).
Ясно, что речь идет об одном и том же событии. В любом случае, «Табакерка» была закрыта, и скорее всего, именно после скандального «эротического» вечера. Тот же Спасский так характеризует поведение Маяковского на вечере эротики в «Музыкальной табакерке»: «Если в кафе публика подбиралась не враждебная и настойчиво требовала стихов Маяковского, он вставал и читал между столиков. Только на «вечере эротики» он разрешил себе подняться на кафедру. Он не слушал специально сервированной программы «от классиков до наших дней». Войдя с улицы, не снимая кепки, он занял место, вклинившись в номера, сообщил, что прочтёт экспромт, заглянул в записную книжку, спокойно и неторопливо он обратился к тем, кто с вычурными жестами «тоненьких ручек» собрался сюда, чтобы славить наперебой
таинства соитий и случек,
голос его издевался, хотя Маяковский был совершенно невозмутим. И только к концу выступления он отчеканил несколько громче свое заключительное пожелание:
Ни любви не знать,
Ни потомства вам,
Импотенты и скотоложцы!»
(Спасский С. Маяковский и его спутники С. 137).
Нам попался и довольно скептический отзыв о другом вечере «Живых альманахов», проведенном той же группой Шершеневича, Королевича и компании, очевидно, уже после закрытия «Табакерки». Это заметка, подписанная «Красный», из московской газеты «Наше время»:
«Кафе в Камергерском переулке
При входе продаются выстуканные на машинке рукописи альманашных знаменитостей. Рукописи кусаются, как все продукты в наше драгоценное время, и поэтому, пробежав глазами первое четверостишие, робко кладешь их обратно, а в стороне питомцы муз досадливо грызут ногти…
В лицо пахнуло сыростью. Длинный сводчатый подвал. Ресторанные столики. В глубине игрушечная сцена. На окнах – гигантские трагические маски. У боковых дверей – символические фигуры поджарных (поджарых? – Е. Т.) экзотических зверей с поджатыми хвостами.
Публика собирается медленно. Много столиков пустует.
Поэт с лицом удивленного младенца, поморгав близорукими глазами, небрежно, усталым тоном оповещает:
– Три поэтессы поведают нам о своих весенних переживаниях»…
Cледует рассказ о чтении Шершеневичем Блока; упоминается и «поэт с фамилией, недопустимой в социалистическом отечестве» (тот же Королевич?) – который «прочел стихи о трамвайной остановке, где появлялся черный вуаль, но… внезапно исчез, и ничего другого не оставалось, как утешиться с белым вуалем…
Лениво хлопают.
Поэт во френче уверял, что весна примчалась в быстром авто и подкурила бензином»
Концовка заметки звучит так: «От “Живого Альманаха”, посвященного весне, осталось впечатление мрачного, сырого подземелья, полинезийской нечленораздельной декламации и воспетого аромата кошек и бензина» (Наше время, 1918. № 90. 10 мая (27 апр.) С. 3).
13 Шесть кафе. – Здесь не упомянуто филипповское кафе-кабаре, оно же «литературное кафе» «Питтореск», первое в своем роде, открывшееся в конце 1917 г. на Кузнецком мосту, д. 5, расписанное Г.Б. Якуловым. Якулов называл его «мировой вокзал искусства», с барабана (арены) которого будут возвещаться «приказы по армии мастерам новой эры». Каменский В. Путь энтузиаста // Василий Каменский. М., 1990. С. 519. Ср. также: Ходасевич В. Портреты словами. М., 1987. С. 117–118.
О совместной работе в этом кафе с А.Н. Толстым летом 1917 г. вспоминает художница Н.Я. Симонович-Ефимова: Толстой «озвучивал» разыгрываемые Ефимовыми в театре петрушек свои сказки «Пустынник и медведь», «Две мыши», «Мерин». Симонович-Ефимова Н.Я. Театр петрушек. М., 1925. С. 48.
О литературных кафе 1917–1918 г. в своей мемуарной книге «Люди, годы, жизнь» писал И.Г. Эренбург: «Я упоминал о кафе “Бом” на Тверской, куда часто заглядывали писатели; там мы пили кофе и делились новостями. Были другие кафе, где мы работали, – за тридцать или за пятьдесят рублей читали свои произведения перед шумливыми посетителями, которые слушали плохо, но глядели на нас с любопытством, как посетители зоопарка глядят на обезьян. Кафе эти были эфемерными – названия то и дело менялись: “Кафе поэтов”, “Трилистник”, “Музыкальная табакерка”, “Домино”, “Питторекс” (sic!), “Десятая муза”, “Стойло Пегаса”, “Красный петух”». Эренбург И. Собрание сочинений: В 9 т. Т. 8. М., 1966. С. 271.
Толстой, вспоминал В.Е. Ардов, любил сидеть в кафе «Бом», что находилось в несохранившейся старом доме на углу Малого Гнезниковского переулка и ул. Горького: «Бим (Радунский) был антрепренером и директором цирка на Цветном бульваре, бывший цирк Соломонского. А клоун Бом (Станевский) – отличный комик (когда он смеялся, смехом отвечал весь цирк: он был рыжий, а Бим был весь белый), так вот, Станевский держал кафе “Бом” (позднее там было кафе “Стойло Пегаса”)» (Ардов В.Е. Из воспоминаний. Публ. Тейдер В.Ф. // Минувшее, 17. М.; СПб., 1994. С. 189–190.
14 Перевранная цитата из стихов В. Каменского (1884–1961) из его романа «Степан Разин» (М., 1916).
15 «Наглый, зычный бас Маяковского», его «фиглярство». – Недружелюбие объясняется тем, что Маяковский был открытым врагом имажинистов (см. ниже). О приемах его работы с публикой ср. любопытное наблюдение Спасского: «Чтоб было тихо, – разглаживал он голосом воздух. – Чтоб тихо сидели. Как лютики. На фоне оранжевой стены он вытягивался, погрузив руки в карманы. Кепка, сдвинутая назад, козырек резко вывернут над лбом. Папироса шевелилась в зубах, он об нее прикуривал следующую. Он покачивался, проверяя публику поблескивающими прохладными глазами. – Тише, котики, – дрессировал он собравшихся...». (Спасский С. Москва. С. 75). Наглость Маяковского, его сознательное хамство тематизируется и в революционных очерках Толстого (см. ниже).
16 Ойра – хора, «хойре» (идиш), еврейская народная плясовая.
17 В № 3452 «Новостей сезона» объявлялось, что в Театре Трабского поэт Влад. Королевич читает «Стихи о свежем сердце». (Никольский театр с сентября 1917 г. назывался Театр Н.Т. и Г. Трабского.)
18 Ср.: «“Зеленое яблоко”. Под таким названием в Москве недавно организовался кружок молодых поэтов – нефутуристов. Организаторами этого кружка являются поэты Л.И. Моносзон и Вл.Вл. Королевич». Наше время. Москва. 1918. 28 (15) февр. С. 2.
19 Спасский С. Москва // Маяковскому. Сборник воспоминаний и статей. Л., 1940. С. 81.
20 Великий князь Дмитрий Павлович (1891-1942), внук Александра II, участник убийства Распутина, после революции в эмиграции.
21 Королевич Влад. Сады Дофина. М., 1918. С. 9.
22 Толстой А.Н. Дневник 1917–1936 гг. / Публ. А.М. Крюковой // А.Н. Толстой. Материалы и исследования. С. 358. 4 (17) марта 1918 г. советские газеты сообщали о занятии большевиками Екатеринодара. Это означало крах всех надежд на успех «ледяного похода».
23 Спасский С. Москва. С. 80.
24 Очевидно, это стихотворение навеяно «Электрическим Арлекином» Маринетти.
25 Шершеневич. Указ. соч. С. 493.
26 Публикатор этой никогда ранее не печатавшейся вещи Шершеневича, Сергей Шумихин первым соотнес «Арлекина» с «Перекличкой Электрического и Элегического Пьерро». См.: Шумихин С. Вступительная заметка // Шершеневич В. Похождения Электрического Арлекина. НЛО. 1998. № 31. С. 5–6.
27 Там же. C. 37 и сл.
28 Тема убийства, взывающего к раскрытию, задаётся здесь аллюзией на балладу Жуковского – Шиллера «Ивиковы журавли».
29 Эренбург И.Г. Люди, годы, жизнь // Собрание сочинений. В 9 т. Т. 8 М., 1966. С. 130.
30 Бунин И.А. Окаянные дни. М., 1990. (Ксерокс 10-го тома Собрания сочинений. Берлин: Петронюанс). С. 32–33.
31 Могилевский А.Я. – известный скрипач, профессор Московской консерватории.
32 Добровейн Исай Александрович (Барабейчик Ицхак Зорахович) (1891–1953) – известный, тогда ещё молодой пианист. Толстой бывал на его концертах во времена Первой мировой войны. С 1919 г. – дирижер. Эмигрировал в 1922 г. в Германию. Стал ведущим оперным дирижером ХХ в.
33 Попов В., Фрезинский Б. Илья Эренбург: Хроника жизни и творчества. Т. 1. 1891–1923. СПб., 1993. С. 145.
34 Там же. С. 147.
35 Толстая-Крандиевская Н.В. [Воспоминания] // Воспоминания об А.Н. Толстом. М., 1982. С. 105.
36 Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева (урождённая Пиленко), поэтесса (см. ниже). В конце 1917 г. примкнула к правым эсерам. Действительно провела некоторое время в Москве летом 1918 г., была делегатом 8 съезда партии правых эсеров.
37 Дон-Аминадо (Шполянский А.П.) Поезд на третьем пути. // Наша маленькая жизнь. Стихотворения. Политический памфлет. Воспоминания. М., 1994. С. 612–613.
38 «Вечерняя жизнь». 5 апреля 1918 года.
39 Бунин И.А. Воспоминания. Нью-Йорк, 1950. С. 212.
40 Копылова Любовь Федоровна (1885–1936) – поэтесса. В 1918 г. вышел ее третий сборник «Благословенная печаль». Позднее прозаик женской и бытовой темы (роман «Одеяло из лоскутьев», Р. н/Д., 1930).
41 Шкляр Николай Григорьевич, 1876–1952 – писатель, драматург, автор Московского Драматического театра («Сказка о короле Альберте») участник литературного кружка «Среда», член «Книгоиздательства русских писателей», в 1918–1919 гг. жил в Одессе.
42 Бунин И. Окаянные дни. М., 1990. С. 62.
43 Там же.
44 Там же. С. 58.
45 Бунин И.А. Воспоминания. С. 214.
46 Как мы увидим, в 1914 году Толстой провозглашал себя и футуристом.
47 Там же. С. 221.
48 Литературное наследство. Т. 92: Александр Блок. Новые исследования и материалы. Книга вторая. М.: Наука, 1981. С. 329.
49 Бунин И.А. Воспоминания. С. 225.
50 Владимир Николаевич Ладыженский (1859 – 1932) — поэт, прозаик, мемуарист, общественный деятель. Был близок к Чехову. В 1918 г. возглавлял Общество культпросвещения в Москве. В 1919 г. эмигрировал, жил во Франции.
51 Лидин Вл. Люди и встречи. М., 1961. С. 138–139.
n