История

Вид материала

Документы

Содержание Учение монофизитов и деление их. Император Юстиниан I-й (527-565 г.). Эдикт относительно Оригена Спор о трех главах

Подобный материал:

• Рабочая программа дисциплины «история востоковедения в россии», 460.24kb.
• Планирование 10 класс Преподаватель Гуржий Ю. А. Всеобщая история и история россии, 444.08kb.
• История Таллинна История Таллинна история Таллинн, 101.19kb.
• История история России Соловьев, 43.79kb.
• Программа минимум кандидатского экзамена по курсу «История и философия науки», 120.67kb.
• Программа минимум кандидатского экзамена по курсу «История и философия науки», 123.9kb.
• -, 268.16kb.
• Программы кандидатских экзаменов «история и философия науки» («История науки») «Науки, 50.92kb.
• Четыре проекта: Удача, Святость, Воинство, Цивилизация, 629.53kb.
• -, 534.86kb.

Учение монофизитов и деление их.

“Монофизитство, говорит проф. Болотов (Лекции IV), как доктри­на, слагается из двух моментов: материального и формаль­ного. Первый решает вопрос о характере, качестве человечес­кой природы во Христе; второй занимается количественной стороною, утвержает во Христе бытие одной природы, а не двух. Отвергать прямо непререкаемый факт присутствия во Христе человеческой природы, веруя в “единую” Его природу, было бы очевидно невозможно. Наше обычное популярное пред­ставление, будто бы по монофизитскому учению человечество во Христе поглощено Божеством, превратилось в Божество, слилось с Божеством, — приписывает монофизитам то, чего они не утверждали.” Монофизиты не только избегали, но и отвер­гали выражения — τροπη (превращение), μιξις (смешение), συνχυσις (слияние). Не отрицая человечества во Христе, моно­физиты предполагали однако оправдать, доказать свой догмат о единой природе Христа, дав особое выяснение Его человечест­ва. Виновник монофизитства, Евтихий учил, что Иисус Христос “из двух природ” (εκ δυο φυσεων), а после единения, или вопло­щения у Него уже одна природа — μετα την ενωσιν μια φυσις. С материальной стороны он держался мысли об иносущии тела Христова нашему (телу), отвергая впрочем мысль о том, что оно было принесено с неба. Диоскор ближе других стоял к Евтихию, как это можно видеть из его письма, написанного из Гангры, куда он был сослан и где и умер в 454 г. Он не на­ходил возможным называть кровь Христа единосущною крови людей по природе. Но с другой стороны, он признает Христа единосущным людям чрез восприятие плоти. Тимофей Элур уже дальше стоит от первоначального монофизитства, хотя довольно близко к Диоскору. “Одна природа во Христе, единственно Божество Его, хотя Он и воплотился непреложно.” Человечество Христа —— это не ουσια и не φυσις, νομος οικονομιας. Точка зрения на человечество Христа у Тимофея Элура неустойчивая, подобная Диоскоровой. Он значительно подчер­кивает единосущно плоти Христа с человеческою, хотя бы в первом моменте. Однако, чрез это Тимофей Элур и Иеру­салимский антилатриарх Феодосии далеко ушли от перво­начального монофизитства. С другой стороны, он не признавал близким к своим воззрениям и Кирилла Александрийского, обличая его в противоречиях. Епископ Иеропольский Филоксен (Ксенай) в истории развития монофизитской доктрины замечателен тем, что первый ввел формулу “одна природа (т.е. Иисуса Христа) сложная, двойственная, μια φυσις συνθετος, μια φυσις διττη.” Эпоху в истории монофизитства составило выступление Севера (Σευηρος), патриарха Антиохийского (512-538 г.), давшего свое имя тому умеренному направлению, ко­торое получило после него преобладание. С воцарением Юстина, он бежал в Александрию. При Юстиниане он был вызван в Константинополь для переговоров об единении (в 535 г). и осужден Собором 536 г. в Константинополе; умер он в Египте в 538 г. К Энотикону Зинона Север относился совсем отрицательно, так как в нем не было анафемы на Халкидонский Собор. Он называл ενωτικον — διαιρετικον и κενωτικον, Не соединительным, а разделительным посланием. Халкидонский Собор Север порицал не за то, что Собор, рассуждая об единении, говорит о двух природах: “Никто не выставляет против него такого бессмысленного обвинения, и сами мы признаем во Христе две природы — сотворенную и несотворен­ную.” Халкидонский Собор, по мысли Севера, подлежит ана­феме за то, что он не последовал учению св. Кирилла, не сказал: Христос εκ δυο φυσεων, что из обеих один Христос, отступил от выражений — μια φυσις του Θεου Λογου σεσαρκωμενη ενωσις καθ’ υποστασιν, συνοδος φυσικη.

Kогда Север был в Александрии, ему пришлось вступить в спор с Юлианом, епископом Галикарнасским по следующему поводу. Один монах в Александрии спросил Севера: следует ли считать тело Христа тленным, или нетленным? “Экс” — па­триарх отвечал: “по учению св. отцов, оно тленно.” Но когда предложили этот вопрос Юлиану, он ответил в противополож­ном смысле: “по учению св. отцов, оно нетленно.” Это и послужило к литературной полемике между последователями того и другого авторитета. Севериане обзывали последователей Юлиана “афтардокетами,” а последние со своей стороны нарекли их “фтартолатрами.” Первые находили, что Юлианисты своим учением о нетленности восстанавливают древний докетизм. Последние же полагали, что точка зрения Севера ведет к такой нелепости, как поклонение тленному веществу.

Вопрос, разделивший монофизитов на две партии — о тлен­ности (φθορα) или нетленности αφθαρσια тела Христа не был логически неразрывно связан с монофизитством. Следует заметить, что при этом φθορα понималось не в смысле окон­чательного разложения тела на составные элементы, что в этом смысле плоть Христа не испытала тления — в этом были все согласны. Дело шло о том, подлежал ли Христос по своей человеческой природе вообще тем условиям тленной жизни в настоящем мире, которая характеризует настоящее обусловленное грехом состояние мира и человека, иначе — бы­ли ли Ему присущи человеческие “страсти” (ανθρωπινα παθη) и именно, так называемые “безгрешные страсти” (παθη αδιαβλητα): состояния — печаль, страх, и потребности — голод и жажда, сон и утомление, которые признаются у человека следствием греха (Zacharias IX, 10-13 (s. 178-188). Послания Севера и Юлиана).

Император Юстиниан I-й (527-565 г.).

Император Юстиниан очень интересовался религиозными вопросами, имел познания в них и был отличным диалектиком. Он, между прочим, составил песнопение “Единородний Сыне и Слове Божий.” Он возвысил Церковь в юридическом от­ношении, даровал широкие права епископам, заботился о ма­териальном состоянии Церкви. Он известен и как храмоздатель. Он, например, заново реставрировал знаменитый храм св. Софии, построенный Константином Великим, пострадавший от пожара после низвержения св. Иоанна Златоуста и сгоревший во время бунта νικα, почти до тла.

Как будто бы по взаимному соглашению, — а Прокопий так дело и представляет, — Юстиниан был покровителем пра­вославных, а императрица Феодора — защитницею моно­физитов (Ср. Проф. Болотов. Лекции IV, 379).

Гонения на монофизитов, поднятые при Юстине, продол­жались и при Юстиниане. Однако, бесцельность их последний ясно сознавал, и в 531 г. прекратил насилия, разрешив изгнан­ным вернуться в их церкви и монастыри (Zacharias. VIII, 5 s. 160), при чем епископов приглашал прибыть к нему. Император надеялся достиг­нуть единства путем выяснения пунктов разногласия в личных собеседованиях. Восточные епископы прислали ему свое изложение веры (Zacharias. IX, 14. s. 189-196). В Константинополе же находилось и много видных представителей монофизитской Церкви. Импера­тор решил устроить диспут — собеседование между правос­лавными и монофизитами, пригласив по 6 представителей с той и другой стороны. Первая роль между православными выпала на долю Ефесского епископа Ипатия. Один из 6-ти монофизитских епископов Филоксен, сын сестры Ксеная, был убежден доводами епископа Ипатия и воссоединился с пра­вославной Церковью (Сведения о диспуте сохранены у одного участника, епископа (в Родоне) — Mansi VIII, 817-836). Диспут происходил, вероятно, зимою 532-533 г.; в связи с этим диспутом стоял указ императора Юстиниана о вере, от 15-го марта 533 г. (Codex Just. I, 1.6), к населению Константинополя и главных городов империи. 26-го марта того же года Юстиниан издал рескрипт с изложением вероучения на имя патриарха Епифания, в который было включено Выражение “τον σαρκωθεντα… και ενανθρωπησαντα και σταυρωθεντα ένα είναι της αγιας τριαδος. Извещая патриарха Епифания об из­дании вероопределения, император прибавляет, что он довел обо всем до сведения Римского папы, так как “он есть глава всех святейших Божьих священников” и всегда сдерживает авторитетом своего престола все ереси в восточных об­ластях (Codex Just. I, 1,7,2 — I, 1,6,6 — I, 1,8.14). Формула Юстиниана стоит в связи с теопас-хитскими спорами скифских монахов, к которым сначала Юстиниан относился отрицательно, а потом стал на их сторону. Папа после некоторых колебаний признал, как уже замечено, теопасхитскую формулу Юстиниана, по совету диакона Кар­фагенской Церкви Ферранда (Patrol, lat. LXVII, 889-908). Ответ папы императору послан 25-го марта 534 г. (Вера императора изложена у Mansi VIII, 803-806).

После смерти патриарха Епифания, 5-го июля 535 г., ка­федру занял Анфим, епископ Трапезунта. Почти одновремен­но произошла перемена и на римской кафедре: на место умер­шего папы Иоанна П, был поставлен 3 июля 535 г. папа Агапит. Юстиниан, немедля, отправил ему свое исповедание ве­ры и получил его одобрение (Mansi. VIII, 845-848). Однако, новый Констан­тинопольский патриарх Анфим был в большом подозрении от­носительно своих верований. 20-го февраля 536 г., по рас­поряжению римского царя Феодагота, папа Агапит прибыл в Царьград для предотвращения надвигавшейся войны. Ос­ведомленный относительно верований и полемики патриарха Анфима, он потребовал его низложения. Император уступил и предложил папе самому назначить патриарха. Папа поставил пресвитера Мину и посвятил его 3-го марта 536 г. Вскоре после этого, заболел сам папа Агапит и умер 22-го апреля 536 г. 2-го мая, новый патриарх составил Собор, при участии и западных епископов, прибывших с папою. На этом Соборе Анфим, Север, Петр и монах Зоара были преданы анафеме (Mansi. VIII, 873-1150).

На место умершего папы Агапита в Риме избрали Сильверия, сына папы Гормизды. Но в Византии этому не сочувствовали, ибо уже узнали о нежелании нового папы воз­вышать 1-ю Юстиниану и об его несговорчивости по монофизитским делам. Подходящим антипапою явился апокрисиарий при Константинопольской кафедре диакон Вигилий, принадлежавший к римской знати и человек очень честолю­бивый. Он вошел в тайное соглашение с императрицею и уехал в Италию с поручением императрицы к полководцу Велизарию возвести его в папы. Велизарий, искусственно обвинивший папу Сильверия в измене, в сношении с готами, низложил его и возвел на его место 22-го ноября 537 г. папу Вигилия. В исполнение своих обязанностей Вигилий отказался от требо­вания анафемы на Евфимия, Македония и Фравиту, ограничив её одним Акакием, признал особые права за епископом 1-й Юстинианы и послал письма к монофизитским патриархам — Феодосию, Анфиму и Северу с анафемою на Павла Са-мосатского, Диоскора, Феодора и Феодорита и “всех тех, кто чтил или чтут их положения” (Это было тайною; письмо было послано чрез жену Велизария Антонину — Liberat. Brev. с. XXII).

Гонимых монофизитов деятельно поддерживала Феодора. Так после Константинопольского Собора 536 г. низложенного Антима императрица приняла в свой дворец, где он тайно жил до самой её смерти (548 г.). Когда Север (†540 г.) пред указанным Собором прибыл в Константинополь, то был приг­лашен императрицею жить во дворце. Как в Константинополе, по смерти Епифания, кафедра, по влиянию императрицы, была замещена Антимом; так и в Александрии, по смерти Тимофея, не без содействия императрицы же, в 335 году, на кафедру вступил Феодосий. Несогласная часть населения избрала патриархом Гаяна. По настоянию диакона Пелагия, апокрисиария папы Вигилия, Феодосии был вызван в столицу в 538 г. Он отказался признать Халкидонский Собор. В 540 г. он “bin сослан в крепость Деркос. Вскоре он однако был возвращен в столицу. Место его занял православный Павел. Последний был обвинен в разных жестокостях, при исполнении своей миссии — утверждении Халкидонского Собора, и был низложен в 543 г.; место его занял Зоил.

На Востоке монофизиты подвергались энергичному пре­следованию со стороны патриарха Антиохийского Евфрема (526-545 г.). В Сирии ему удалось значительно ослабить монофизитскую Церковь. Сирийские арабы твердо стояли на сто­роне монофизитов. По их просьбе, константинопольские моно­физиты выслали в 542 г. им двух лиц — Феодора и Якова Барадея. Первый был посвящен в епископы Востры, второй — Эдессы. Яков обошел все восточные области и повсюду вос-становлял расстроенный преследованиями и отпадениями клир монофизитских Церквей. Так в течение нескольких лет возро­дилась новая иерархия монофизитской Церкви по всему Вос­току (Иоанн Ефесский. Comment. 159. Liberati Breviar. с. XXIV).

Эдикт относительно Оригена. В конце IV-го и начале V-го века Александрийскую и Палестинскую Церковь волно­вал и оригенистический спор о человеческом образе Бога. Во второй трети VI-го века в Палестине снова возникли оригенистические споры уже по другому вопросу, о воскресении и загробной жизни, отрицании вечных мук грешников (Эсхатологическое учение Оригена известно под именем теории αποκαταστασις των παντων т.е. восстановление при конце мира всего су­ществующего; как в начале создания все было “добро зело,” был только мир чистых свободных духов, и лишь потом, вследствие охлаж­дения любви к Богу, некоторые πνευματα стали ψυχαι и для них потребо­вались тела, а некоторые духи дошли даже до демонического падения). По­следнее учение разделяли некоторые монахи Новой Лавры Святого Саввы. Сам св. Савва сдерживал монахов. Но после его смерти в 532 г. споры оживились. Последователями ори-генизма оказались два таких лица, как Дометиан, епископ Анкирский и Феодор Аскида, епископ Кесарии Каппадокийской. Споры монахов продолжались около 10-ти лет. Один из ближайших учеников св. Саввы, Геласий, изгнал оригенистов из великой Лавры; они нашли себе убежище в новой Лавре. В 542 г. комиссия, состоявшая из Антиохийского патриарха Евфрема, Иерусалимского Петра, сына Евсевия, Ипатия Ефесского и апокрисиария — диакона Пелагия, по указанию императора, производила расследования о деяниях Павла Александрийского. Оригенисты принесли епископу Евсевию жалобу на притеснение, и были восстановлены в своих пра­вах (Житие св. Саввы, глава XXV). Этим спором заинтересовался и Пелагий сам и сумел заинтересовать императора. Последний ревностно занялся из­учением творений Оригена и сочинил ученый трактат, в кото­ром осудил его учение, как еретическое. Этот трактат был приложен к письму на имя патриарха Мины с просьбою рас­смотреть в собрании пункты учения Оригена и высказаться по поводу их (Justiniani Imperatotris. Liber adversus Origenem. (Patrol, gr. LXXXVI, 1, 845-993)). Собор состоялся в 543 г. С предложением императора осудить отдельные пункты в учении Оригена и анафематствовать с “безбожным Оригеном” и всех его едино­мышленников согласились и под ним подписались патриархи Рима, Константинополя, Александрии, Антиохии и Иерусали­ма (Liberati Breviar. с. 23). Этот решительный шаг против Оригена породил еще большие волнения.

Спор о трех главах. В числе подписавших императорский эдикт против Оригена был и Феодор Аскида, сам оригенист. Нерасположение к нему диакона апокрисиария Пелагия в этом деле сыграло свою роль. Теперь стремление Феодора Аскиды было направлено к тому, чтобы отвлечь внимание им­ператора от Оригена. И это удалось ему. Он хорошо знал, что император никогда не оставлял мысль — какими-нибудь спо­собами привлечь к Церкви монофизитов и что в последнее время он задумывал сочинение против монофизитов (Ibidem, с. 24). Из­бавляя императора от его утопического плана, Феодор Аскида предложил ему сделать нечто реальное, хотя и в другом на­правлении. Не сочинение против монофизитов писать нужно, а устранить то, что в особенности их делает врагами Халкидонскому Собору, будто бы последний не хотел осудить несто-рианства и принял в общение Феодорита и Иву. Между тем, Феодорит писал в защиту Нестория против Кирилла; однако, был принят в число отцов Халкидонского Собора, правда, после произнесения публичной анафемы на Нестория, но его еретические сочинения не подверглись осуждению. Точно так­же на этом Соборе было доложено явно еретическое письмо Ивы Эдесского к персу Марию. Хотя оно было признано со­держащим ересь, но не вызвало осуждения со стороны Собора. Наконец, Собор 451 г. не произнес никакого осуждения на творения учителя Нестория, Феодора, епископа Мопсуэстийского, совершенно несогласные с учением Кирилла. Сочинения этих писателей ревностно распространялись по Востоку в ви­дах полемики против Халкидонского Собора. Феодор Аскида внушил императору мысль, что осуждение этих сочинений и их авторов устранит для монофизитов самую возможность нападок на Халкидонский Собор и тем самым будет содей­ствовать воссоединению их с господствующею Церковью. Мысль упала на вполне подготовленную почву и принесла свои, хотя и не вполне доброкачественные, плоды. Императрица поддер­жала эту мысль, и Юстиниан принялся за новый ученый труд, возымевший уже практическое действие (Liberat. Brev. с. 24). Разобрав сочи­нения Феодора Мопсуэстийского, письмо Ивы и полемические против Кирилла сочинения Феодорита Кирского, Юстиниан нашел в них еретическое учение. Затруднение было в одном, можно ли осуждать лиц после смерти. Здесь выступил Кон­стантинопольский апокрисиарий при Амасийском епископе — Евтихий и сослался на пример царя Иосии, раскопавшего могилы языческих жрецов (Евагрий. Ц. История IV, 38; (Migne. Patr. gr. LXXXVI,⁶ 2776; рус. пер. 2381). Ссылка Евтихия показалась всем убедительною, не исключая самого императора. Последний высоко оценил Евтихия, и после смерти Мины возвел его на патриаршую кафедру.

В 544 г. был издан Юстинианом указ с его характерными тремя пунктами или главами (τρια κεφαλαια. Словом κεφαλαιον, capitulum, обозначали краткую формули­ровку анафематствованного положения. Таковы были 12 “глав” Ки­рилла против Нестория. Но в данном случае понимали под главами трех авторов). По уцелевшим из него фрагментам у Факунда Гермионского, суть его со­стояла в следующем: 1) “Если кто называет правильным нечестивое письмо к Марию, написанное, как говорят, Ивою, или защищает его и не анафематствует, как худо отзываю­щееся о св. Кирилле, который говорит, что Бог-Слово сделался человеком, и порицающее 12 глав того же св. Кирилла и на­падающее на первый Ефесский Собор, а Нестория защищающее и Феодора Мопсуэстийского похваляющее, тот да будет ана­фема.” 2) “Если кто не анафематствует Феодора Мопсуэстий­ского и его догматов и тех, кто или мудрствовал или мудр­ствует подобно ему, анафема. 3) Анафематствовался и Феодорит с его сочинениями. Затем в эдикте стояло: кто утвер­ждает, что мы это изрекли с целью уничтожения или устра­нения святых отцов, бывших на Халкидонском Соборе, тот да будет анафема” (Facundi: Pro defensione trium capitulorum concilii Chalcedonensis libri XII ad Justinianum imperatorem, Patrol, lat. LXVII, 527-852, II, 3 с. 567. X, 7. cap. 791 — Подробный разбор сочинения Факунда см. у проф. А.П. Доброклонского — Сочинение Факунда, епископа Гермион­ского в защиту трех глав. Москва. 1888).

После издания эдикта, верные Халкидонскому Собору находились в очень мучительном состоянии. Эдикт, разумеется, был политическим шагом, сделанным под влиянием известных обстоятельств. Приверженцы Халкидонского Собора теперь были поставлены пред альтернативой: или осудить три главы и чрез это корректировать, исправить Вселенский Халкидон-ский Собор, или оставаясь всецело верными Халкидонскому Собору, защищать сомнительное (т.е. “три главы”). Все патриархи Востока испытывали громадное затруднение при получении императорского эдикта, и однако, все подписали, даже Евфрем Антиохийский (См. много интересных — глубоких и оригинальных — замечаний или рассуждении по новому эдикта о трех главах у Harnacka D.G. II, 419-420).

Однако, со стороны западных последовал решительный протест против данного эдикта — прежде всего, в Константи­нополе, от апокрисиария Стефана и Медиоланского епископа Дация. Не раз упоминаемый Пелагий решительно осудил эдикт и запросил по этому поводу диакона Карфагенской Церкви Фульгенция Ферранда. Последний резко порицал эдикт, отрицая смысл и надобность обличать заблуждения и анафе-матствовать людей, умерших в мире с Церковью (Fulgentii Ferrandi. Ep. I (Patrol, lat. LXVII, 921-928)). Юсти­ниан очень нуждался в согласии главы Западной Церкви, папы Вигилия, в свое время давшего много обещаний Визан­тийскому двору. Юстиниан пожелал приезда папы в Констан­тинополь. Последний, сочувствуя западному духовенству в его отрицательном отношении к указу императора, медлил испол­нить пожелание императора. Юстиниан спешил. По его рас­поряжению, колеблющийся папа был схвачен в церкви св. Цецилии и в ноябре 545 г. доставлен на остров Сицилию, где он встретился с Африканскими епископами и оставался целый год. В Константинополь он прибыл в начале (25-го января) 547 г. Несмотря на радушную встречу с императором, папа начал решительно проводить свое воззрение на эдикт. Он от­решил Мину за подписание эдикта; последний с своей сто­роны прервал сношения с папою, вычеркнув его имя из дипти­хов. Раскол продолжался до 29 июня, праздника Петра и Павла, когда общими усилиями удалось склонить папу к при­мирению с Миною (Theophan. Chron. 225, 227). В начале 548 г. папа организовал со­борные заседания из приехавших с ним Африканских еписко­пов и тех восточных, прибывших в Царьград, которые еще не подписали эдикта, — в общем в собрание входило до 70-ти епископов. На этих собраниях сам Вигилий, по Факунду, вы­ступал, как judex, а самые собрания были judicia. По вопросу о трех главах не было достигнуто ни устного, ни письменного согласия. Однако, в угоду императору и императрице папа 11-го апреля 548 г. издал от своего имени “Judicatum” с осуж­дением трех глав, в виде послания на имя патриарха Мины. Почти весь Запад оказался против папы; даже сопровождав­шие его диаконы — один из них племянник — Рустик и Се-вастьян отделились от него. Африканские епископы, во главе с Репаратом Карфагенским, отлучили самого папу (Patrol, lat. LXIX, 55-59. — Mans; IX. 151-156. — Vict. Tonn, s. a (Chron. min. II 202)). Испуганный такими последствиями от изданного документа, папа упросил императора вернуть ему “Judicatum.” Однако, импе­ратор взял в августе 550 г. клятвенное обещание с папы со­действовать решению вопроса в желательном для императора смысле на предстоящем Соборе; а папа уговорил императора не предпринимать ничего решительного против трех глав без соборного обсуждения предмета. Однако, благодаря тому же Феодору Аскиде, император не сдержал своего слова. По его предложению, император написал свое исповедание веры — omologia pistevw с 13-ю анафематизмами против трех глав. И это был второй указ против трех глав, изданный, вероятно, в 551 г. Текст этого эдикта дошел до нас (Mansi IX, 537-582).

По издании эдикта, в жилище папы, во дворце Плакиды, состоялась большая конференция из греческих и латинских епископов, пресвитеров, диаконов и клириков. Папа Вигилий и епископ Даций предостерегали от принятия эдикта. Феодор Аскида совершенно напротив — торжественно в церкви при­нял императорский эдикт, ему последовали многие другие епископы, а главное — патриарх Мина. Александрийский патриарх Зоил, отказавшийся принять эдикт, был смещен и заменен Аполлинарием, Император был разгневан Вигилием и Дацием. Последние, боясь насилий, укрылись в базилику Петра названную Ormisda, ибо она находилась во дворце “Ормизда,” откуда папа 14-го августа письменно подтвердил свое выступ­ление против императорского эдикта (Mansi IX, 50-60; Harduin III, 3-10), и 17-го августа от­лучил Феодора Аскида, Мину и их приверженцев. Вскоре по переселении папы, в церковь явился отряд солдат, чтобы из­влечь папу из его убежища. Путем переговоров и насилий удалось убедить папу вернуться во дворец Плакиды. Однако, папа здесь чувствовал себя пленником. Он видел враждебное отношение к себе императора и, опасаясь за свою жизнь, он снова бежал ночью 23-го декабря 551 г. в Халкидон, где он нашел убежище в храме св. Евфимии, в том самом, где некогда происходил Халкидонский Собор. Твердый и готовый претерпеть всякое насилие, лапа был теперь силен в своем несчастном положении. Рим был в руках Тотилы, и это об­стоятельство создавало необходимость для Юстиниана мирить­ся с тем папою, какой был на лицо. Папу снова с уверениями и клятвами упрашивают водвориться во дворец Плакиды, в Константинополе, вынуждают у него подписи и опять ос­корбляют его. В августе 552 г. умер патриарх Мина, преем­ником его был Евтихий. Он не торопился входить в сношение с Вигилием, и только 6-го января 553 г. он подал папе право­славное исповедение веры, подписанное еще Аполлинарием Александрийским, Домном Антиохийским и Илией Фессалоникийским. Вигилий был им удовлетворен и считал раскол прекращенным. Тогда император нашел время благоприятным для Вселенского Собора. Однако, папа желал Собора не в Константинополе, а в Италии, или Сицилии, чтобы могли оз­накомиться лучше с делом западные епископы. Император же настоял на своем.