Geum.ru

О разделении Русской Церкви

Вид материалаДокументы

Содержание


Защита миссионерами книжнаго исправления.
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   21

Защита миссионерами книжнаго исправления.


 

В числе вопросов, послуживших также причиной разделения русской православной церкви на две части: Старообрядчество и Новообрядчество, так-же видное место занимает произведенное Никоном, бывшим патриархом, "книжное исправление". Защищая это книжное исправление, г. г. миссионеры обычно дело это рисуют в таком виде: "Исправление книг, - говорят миссионеры, - являлось делом необходимым, потому что по невежеству и небрежности переписчиков, с давняго времени вкралось в церковно-богослужебныя книги много ошибок, часто прямо искажающих смысл и очень отдаляющих русский текст не только от греческих подлинников, но даже и от древне-славянских переводов. Сплошь и рядом были пропуски слов и букв и даже бывало полное искажение самого смысла. При введении в России книго-печатания (XVI в.) все такия ошибки перешли в печатныя книги. Таким образом, ко времени патриаршества Никона, наши богослужебныя книги представляли из себя смесь православия с еретичеством". "Исправление их, - заявляют миссионеры, - являлось делом, не терпящим ни малейшаго отлагательства. И Никон совершил это великое дело: исправил книги во всем согласно с древними греческими и харатейными книгами и что это исправление совершенно не касалось догматов веры, а только была в некоторых местах замена одних слов другими". Вот та аргументация миссионеров, которою они стараются оправдать бывшаго патриарха Никона, его предпринятое книжное исправление. Но это только к сожалению слова миссионеров, самый же факт действительности предпринятаго Никоном исправления книг был вовсе не таков, какой рисуют г. г. миссионеры. Если-бы патриарх Никон действительно заботился об исправлении того, что подлежало исправлению, неотложно требовало онаго, то против такого исправления никто ничего и не имел-бы. Такое исправление признавалось необходимым еще до Стоглаваго собора, когда в 1518 году был для этого приглашен в Москву преподобный Максим грек. Исправлением книг занят был и св. Стоглавый собор, бывший в 1551 году. Не против необходимаго исправления были и те предки старообрядцев, которые впоследствии возстали против реформаторскаго исправления книг Никоном. Но в том-то и дело, что Никону хотелось не такого исправления, про которое говорят миссионеры. В книге профессора Каптерева, вот что говорится по этому поводу: "Никон говорил, на соборе (1654 г.) не о таких книжных исправлениях, под которыми-бы разумелись внесенныя в них невежеством ошибки, описки и подобныя неважныя и легко исправимыя погрешности, но требует исправления книг, поскольку оне содержат, по его мнению, нововводные чины и обряды, требует, так сказать, исправления самой Церкви, а не книг только... Никон торжественно заявляет на соборе, что русское благочестие сомнительно, так как русские содержат у себя неправые нововводные чины и обряды" (Патр. Никон и царь Алексей Михайлович, стр. 139-141). Что Никон в действительности и сделал, выкинув из области Церкви святыя древния предания, перевернул уставы и обычаи, которыми до него жила православная Русь. Чего не отрицают даже такие историки, как митрополит Макарий, Голубинский и другие, которые готовы видеть в книжном исправлении Никона какую-то важную услугу. "Вместе с исправлением церковных книг, - говорит м. Макарий, - Никон старался исправлять и церковные обряды и обычаи и согласовать их с обрядами и обычаями церкви греческой" (История русск. церкви, стр. 199). Профессор Голубинский, повторяя сказанное м. Макарием, присовокупляет и то: с обрядами и обычаями какой греческой церкви старался Никон согласовать наши церковные обряды и обычаи? Он говорит: "большею частью дело понимается так, будто Никоново исправление богослужебных книг состояло в точном и настоящем воспроизведении древних греческих и славянских рукописей или было ничем иным, как этим точным воспроизведением. Такое понимание дела, основанное на ошибочном толковании недостаточно определенных слов предисловия к "Служебнику", есть понимание совершенно неправильное, ибо представляемое в подобном виде исправление богослужебных книг было дело вовсе невозможным и было-бы со стороны Никона делом, лишенным смысла... Он захотел и предпринял исправить наши книги по современным книгам греческим, дабы привести нас относительно их в полное согласие с современными себе греками... Если Никон переменил взгляд на позднейших греков и начал смотреть на них, как на неизменно и неповрежденно сохраняюших чистоту православия древних греков, то из этого само собою и необходимо следовало, что мы должны быть в согласии относительно богослужения с этими последними греками, ибо иначе признавать чистоту православия позднейших греков и не хотеть того, чтобы быть в согласии с ними относительно богослужения было-бы нелепостью. Но и наконец, приступая к исправлению книг, что провозглашал Никон на соборе 1654 года в своих известных "возглашениях", как не то, что он желает привести русскую церковь относительно обрядов и богослужения к согласию и единению с современною церковью греческой" (Богословский Вестник за 1892 г.). Таким образом из приведеннаго достаточно ясно видно, что Никону вовсе ни такого хотелось исправления богослужебных книг, как это говорят миссионеры, то-есть, заменить одно слово другим нет, ему хотелось буквальнаго исправления всей церкви как по его мнению содержащей неправильные богослужебные чины и обряды, что он конечно и сделал. Подобной-же аргументацией г. г. миссионеры, просто-на-просто обманывают самих себя и этим обманом конечно увлекают за собою малосведующих темных людей, которые, благодаря своей неосведомленности, верят им и слепо следуют за ними. Оправдывая книжное исправление патр. Никона, миссионеры обычно говорят еще и так: "Исправление богослужебных книг, - говорят они, - началось задолго до патриаршества Никона. Исправлял богослужебныя книги вызванный с Афона ученый муж Максим грек, котораго за это и замучили. Следовательно, Никон, - говорят миссионеры, - делал то, что начато было уже до него, он довершил это начатое дело". Если, Никон, действительно, довершил то, что было начато и недокончено, - как говорят миссионеры, - Максимом греком, то зачем-же он (Никон) уничтожал и проклинал то, что было исправлено и признано за истину преподобным Максимом? Мы видим в писании преподобнаго Максима символ веры читается так: "И в Духа Святаго Господа истиннаго и животворящаго" (Твор. часть 1-я, стр. 512). А Никон и соборы 1666 и 1667 г.г. слово "истиннаго" у Духа Святаго отняли. Видно, собор забыл, что "все служебнии дуси могут уклониться в ту или в другую сторону, но Дух Святый есть истинный, везде сый и вся исполняяй".

Далее преподобный Максим о двоеперстном сложении говорит так: "Что оно тайное апостольское предание". Никон-же и собор 1667 г. порицают армянским, арианским, македонианским, несторианским и прочих проклятых богомерзких еретиков. Преподобный Максим учит петь аллилуиа по дважды, а в третий раз, Слава Тебе Боже; троинственное-же аллилуиа признает латинскою ересью, а Никон и соборы 1666 и 1667 г. г., напротив, велят троить аллилуиа, а двойственное называют "блядивым", и будто-бы оно принято в древнюю русскую церковь каким-то "диавольским наветом". Отсюда ясно, что Никон вовсе и не думал продолжать начатое ранее дело преподобным Максимом, как стараются уверять старообрядцев миссионеры.