Принцесса и проклятый лес
| Вид материала | Документы |
- -, 357.88kb.
- Принцесса и дракон, 581.84kb.
- Давным-давно жила-была на планете «Зе» маленькая принцесса со своими родителями, 856.8kb.
- Л. А. История Принцесса Родогуна: история и литература, 197.83kb.
- Анатолий Онегов Русский лес, 4773.57kb.
- Я люблю тебя, Россия!, 30.54kb.
- Лес природное сообщество, 86.29kb.
- Игра путешествие «По лесным тропинкам» Ведущий: Здравствуй лес, дремучий лес, 67.86kb.
- Николая Болдырева «Лес Фонтенбло», 3094.5kb.
- Жила-была на свете одна принцесса. Принцесса была добрая и по ночам рассказывала звездам, 107.48kb.
Не забывайте
Не забывайте мир каков
И два старинных первых слова,
Сквозь череду седых веков
Ищите свет любимый снова.
Не забывайте светлый день
И ветер, листьев колыханье,
Отбрасываемую тень,
Возвышенной души страданье.
Не забывайте лёд зимы,
Камин горячий и старинный,
Сквозь шёлк страшащей белизны
Живой и тёмный волос длинный.
Не забывайте блеск ручья,
Не забывайте звон капели,
Не забывайте ярый вой
Листвы оранжевой метели.
Не забывайте ничего,
Только для вас это не малость,
Подчас лишь память есть одно
Что вправду до конца осталось.
Чёрное на белом.
Мы не всегда можем понять что и когда нам нужно делать,
Не всякий может навсегда поверить в верное решенье,
Не всякий может угадать, что Путь его – во что-то верить
Мы не всегда можем понять, что шаг во тьму - порой спасенье.
Смотря на чистоту алмаза, на грани, плещущие светом,
Мы не всегда можем понять сколько пролито было крови,
Чтобы владеть алмазом этим, когда-то в времени далёком,
И сколько зла было добыто со дна душ, что в алмаз глядели.
Смотря в лицо красы-девицы, что во гробу строгом, дубовом,
Лежит, молчит, уже не дышит; в чьи волосы цветы вплетали
Убитые горем сестрицы, мы не всегда понять способны,
Что эта юная девица когда-то щедрою рукою
Ростки клеветничества в сердце того иль этого сажала,
А позже сладкие плоды слезами лживыми сжинала.
Смотря на старую вдову, что с причитаньем и стенаньем
На земь сырую сыпет пепел, и горький шёпот чей взывает
К тому, кто мир земной покинул, мы не всегда понять способны,
Что молодой она когда-то прочь от него не раз бежала
И в роще из дубов столетних богов просила об отраде
И одиночестве, иль смерти.
Смотря на отрока младого, что только бегать научился
И на родителей его, смотрящих нежно и с любовью
На сына своего, не можем мы даже в мыслях и представить,
Что вырастет ребёнок этот и на родителей любимых
Пойдет негласною войной.
Не можем даже мы представить, что в чистоте на миг пришедшей,
Сокрыты страшные деянья, сокрыты горькие терпенья,
Сокрыты тайны поднебесья, от вида коих стынет кровь,
Не можем даже и представить как мир добра и света тесен,
Как мал, как немощен, прозрачен, как рушится с прикосновеньем,
Как служит иногда он ширмой тому, что многие скрывают.
Белое на чёрном.
Мы не всегда можем понять, что слёзы горя - это благо,
Не всякий может навсегда зло в разуме своём лелеять
Не всякий может угадать, что в складках тьмы сияет солнце,
Мы не всегда можем понять, что в доброту не только верят.
Смотря на то, как мать ребёнка отсчитывает стого, больно,
Как прегрешения его она со злостью вспоминает,
Мы не всегда можем понять, что это - твёрдый разворот
Прочь от ошибок, прямо к свету и к верным, правильным решеньям.
Когда мы чувствуем уход того, кто дорог был всем сердцем,
Когда мы падаем одни во тьму и в боль, в горечь утраты,
Мы не всегда понять способны, что нас тогда оберегали,
Что защитили от беды, что в будущем сильнее ранит.
Когда сияющим ножом, в печи что раньше раскалённой
Лежал и холода не знал, мы нити связей разрезаем,
Те, кто был ими с нами связан отнюдь не всякий раз способны
Понять, что их сейчас спасаем и что они потом свободно
Подставят лица вольным ветрам.
Когда в кипящей, чёрной тьме мы выжигаем чью-то душу,
Мы не всегда можем душе поведать, что во тьме жестокой
Сожжётся тьма души самой, и что придут освобожденье,
И тёплый свет, и счастья годы, а чернота, и боль, и злоба,
И обречённость, и рыданья уйдут, и тени не оставят.
Мы не всегда понять способны, что коль добром мостим дорогу,
Ведущую во тьму и пламя, то тьмой и пламенем мы можем
Развеяв на мгновенье радость, его пустить чрез ново русло,
Чтобы наполнить снова душу, а старо русло, что прогнило,
Что в миг готово развалиться, отнюдь не зря уничтожаем.
Сказка о том, как неведомый народ в ночь, что чудо как хороша, чудеса создавал.
На холме глубокой ночью
Возле яркого костра
Ночь сегодня хороша,
Мы же варим чудеса!
Собрался чудной народ,
Песни распевает.
Песня мысли вдаль зовёт,
Сердцу подпевает.
Ночь сегодня хороша!
Сварим, сварим чудеса!
Притащили мы котёл,
Эдакое диво!
Разведём сейчас костёр,
Дайте-ка огниво!
Ночь сегодня хороша!
Варим, варим чудеса!
Злато, медь, чугун и сталь
На котёл пошли,
Черти, ангелы и мы
В кузницу пришли, и…
В ночь, была что неплоха,
Мы отлили три котла!
Два котла куда-то делись,
Ну а третий-то для нас!
Вместе накрепко мы спелись
В этот предрассветный час!
Ночь сегодня хороша!
Варим, варим чудеса!
Мы зальём в котёл туману,
И добавим света звёзд,
Гроздья сладкого обмана
И печали горьких слёз.
Ночь сегодня хороша!
Варим, варим чудеса!
Ну-ка! Где ещё туман?
Браться, сёстры, вниз спуститесь!
Что?!! Откуда караван?!
Люди, люди! Эй! Проснитесь!
Ночь сегодня хороша,
Зелье варим неспеша.
Нет, ребята, не будите,
Ведь устал тот караван!
Лучше в зелье заберите
Отголоски дальних стран!
Ночь сегодня хороша,
Варим, варим чудеса!
Эй, слетайте-ка в деревню,
Принесите ярких снов,
Говорю, собратья, верно:
Сны – основа из основ!
Ночь сегодня хороша,
Варим зелье неспеша!
Эй вы там, в кроватях спит кто,
Детством кто не дорожит,
Сразу, сразу нам вас видно!
Вот от вас сон и сбежит!
Ночь сегодня хороша,
Варим, варим чудеса!
Кинем в зелье недоверье
И любви несмелый вздох,
Стародавние поверья
И отважное «Готов!».
Ночь сегодня хороша,
Варим, варим чудеса!
Покидай ингредиентов,
Помешай веткой еловой
И добавь пару моментов,
В миг которых правда – слово!
Ночь сегодня хороша!
Варим, варим чудеса!
Чу! Идёт кто-то в ночи,
Человече это ли?
Тише, тише, помолчи!
…Спрятаться нам что-ли?
Ночь сегодня хороша,
Зелье варится, спеша.
Братья, сёстры, посмотрите,
Что пьянчуга натворил!
Братья, сёстры, подойдите!
Он котёл наш уронил!
Ночь сегодня хороша,
Мы варили чудеса.
Соберём сейчас осколки
От волшебного котла.
Из рассыпчатой помолки
В них наварим чудеса!
Не одна ночь хороша,
Ещё будут чудеса!
Маг
Неведомо где и неведомо как
Жил старый, седой и таинственный Маг.
Он чары творил под полночной луной
И ищущим сны навевал он покой,
Он песни шептал менестрелям в трактирах
И руку стрелкам он придерживал в тирах,
Указывал девушкам тропки домой,
Коль путь свой теряли в чащобе лесной,
Колодцы он летом водой наполнял,
Поля от заморских жуков охранял,
Пыль тысячелетий сбивал в крепкий камень,
Чтоб зло, что под ним, не вставало, как ране.
Был Маг с добрым ликом, густой бородой
И с веткой живой, дремлющей под рукой,
В простых сапогах и простом балахоне
И без колпака… На зелёном всё фоне –
Тот Маг по лесам очень часто бродил,
И в рощи дриад иногда заходил.
Встречали дриады его ясным пеньем,
Блистали глаза дев (иль древ?), как каменья:
Рубин и берилл, оникс или алмаз,
Иль кварц, даже жемчуг, гранёный топаз!
Бывало, что Маг фавнов ночью встречал,
Приветствовал их, их грехи примечал,
Корил их что, мол, напоили старушку,
Старушку-Ягушку, добрейшею душку!
Бывало к самой он Яге заходил
И взглядом серьёзным избу обводил,
Вздыхала Яга, отпускала ребёнка,
Забрёдшего к ней тридесятой сторонкой.
Казалось, добрейший из магов был Маг,
Не мог никому сотворить зла никак…
Но мало кто помнит: лет триста назад
В краях бушевал превоинственный Маг.
Он порчи на люд и на скот наводил,
И беды в дома он людей приводил.
Однажды пошёл к речке злобный тот Маг,
Услышал: копает под речкой вадлак!
Он хмыкнул, вадлаку обрушил туннель,
Хотел уж уйти но услышал вдруг трель…
Чудесная музыка к речке лилась,
Как светлого леса души ипостась.
Злой Маг онемел, очарован он был
На звук он пошёл и к поляне прибыл.
На камне неровном, вся в лунном свете
Сидела девица, с красой, будто сети,
Попался в те сети воинственный маг,
Упав на колени, не мог он никак
И молвить словечка, а Дева всё пела
И песня её к магу в душу влетела.
Схватил Деву за руки тот чёрный Маг,
И звал он с собою, сначала как брат,
Потом будто он уже давно её муж,
Потом, будто ветер зимы: зол и стуж.
Но Дева печально качала главой
И магу внезапно махала рукой,
Стоя на краю той волшебной поляны,
И в сердце злодея открылись три раны:
Одна, что та Дева отнюдь не его,
Вторая, что замужем Дева давно,
А третья, что Дева уходит навеки…
Как заживить Магу в сердце прорехи?
И вскинул сияющий меч в небо Маг
А после пронзил тело Девы, и как
Осмелился он совершить святотатство,
Пойти против воли той, что так прекрасна…
И Дева должна уж была умереть,
Но в разуме Мага пошла круговерть,
Увидел он кровь, что во землю сочилась,
Увидел, как в нитях страдания билась
Та Дева, что он сердцем всем полюбил…
Поступка сего Маг себе не простил.
Он силу всю отдал, что б Дева жила
И в дерево Девы душа перешла.
А маг потерял зла всего злую силу,
И пал он на землю…
…И снег уж красиво
Засыпал леса, но очнулся вдруг Маг,
И где Девы разум - не вспомнить никак!
В себе же он чувствовал добрую силу…
Отныне добро добрый Маг наш творит,
И ищет то древо, где Девушка спит…
Проходящий-сквозь-моря
От усталости качаясь, ты заходишь в пустоту.
Силы кончились, осталось только слабое «иду».
Измотали буйны ветры, от бессилья стынет кровь,
Преклонив свои колени, вспомнишь ты украдкой вновь
Все часы, когда та сила – неотъемлемо в тебе,
Те часы, когда на милость отдавались все волне,
Ну а ты с улыбкой гордой только руки разведёшь
И, шагнув чрез бурны волны, с эхом в мир другой канёшь…
Но прошли счастливы годы, и усталость подошла,
И вода, тобой ведома, в сторону не отошла,
Волны бурные сомкнулись над твоею головой,
Принеся, чего боишься - нескончаемый покой.
Взгляд мутнеющий метнётся ввысь, где бесятся ветра,
Ноги слабые коснутся убивающего дна.
Все закончится когда-то, истончатся времена,
Только тень твоя, как прежде, будет проходить моря.
Отстоять жизнь до рассвета
Отстоять жизнь до рассвета…
Сложно…
Можно?
Невозможно?
Я хочу увидеть лето!
Можно?
Ложно?
Осторожно?
Продержаться до восхода
С жизнью
Вон
Из переделки.
Медленно движенье хода,
Чуть ли
Не стоят
Все стрелки.
Ночь вокруг, крадутся тени
От луны
Седого
Света.
Этот час – не время лени,
Или
Не увижу
Лета.
Рык и писк, взрыхляют когти
Слой
Сырого
Глинозёма.
Расцарапала все локти,
Выбираясь
Из Разлома.
А оттуда валом твари.
Песня,
Видимо,
Допета.
До рассвета б… Нет, едва ли…
…Я
Хочу
Увидеть
Лето…
Повесть тех-кто-сведущ.
Чёрная Луна.
Зло сотворённое не канет прочь, в небытие,
А над тобой зависнет чёрной тучею,
И возвращаться будет в твоё бытие
Бедой, слезою горькой, тяжкой кручею.
Пусть не сегодня – значит завтра.
Не завтра - значит через год.
И принесёт беду и страх,
И вечен будет этот ход.
И зло своё ты должен будешь искупит,
Иль жизнь твоя будет всегда прегорька.
До дна ты должен эту чашу пить,
И выпит всё, всё выпит. Ровно столько!
Пусть не сегодня – значит завтра,
Не завтра – значит через год.
И не испытывай же страха!
Иди к своей судьбе! Вперёд!
Всё, что плохого сотворил ты
Впитала Чёрная Луна.
Так победи! Смогли ведь мы!
Опустоши до дна!
Белая Луна.
Ты раньше сотворил добро,
И сотворил сейчас.
И не канёт оно в ничто
Ни в тот, ни в этот раз.
Зачтёт деяние твоё
Белая Луна,
И белое крыло её –
Защита для тебя.
Она от бед отгородит.
Поможет искупить.
Плотиной тьму загородит.
Даст шанс жить и любить.
…
Вот две Луны, две силы
Вершат твою удачу:
Иль жизнь тебе немила,
Или же всё иначе.
Под сапоги ложится тракт…
Под сапоги ложится тракт,
Темнеет горизонт,
Осела на дорогу пыль,
Подкралась темнота.
В родном дому, в старом шкафу
Оставила свой зонт,
Отринула родных слова о том
Что не права.
Ты видела живой рассвет,
Покровы облаков,
Струящийся с небес огонь,
Живущий в песнях гроз,
Ты видела в густой траве
Соцветия цветов,
Совсем иных, чем под окном
Куст ярко-алых роз.
И платья все твои в шкафу,
Без дела пусть висят,
Взамен на плечи шерстяной
Тёмно-зелёный плащ.
Другие пусть живут в быту,
С тоскою пусть глядят.
Тебе дорогую идти, дорогой –
Это слаще.
Вперёд, вперёд, дальше идти,
Дорога так длинна!
По ней ветра с тобой идут
Вперёд, за край земли.
Когда закончится твой Путь
С душой пойдут ветра,
Душу с собою пронесут
Где не смогла пройти.
Помнишь?
Помнишь, как мы в облаках летали?
Помнишь, как горя и бед не знали?
Помнишь, как плавен был наш полёт?
Помнишь разбились мы как об лёд?
Помнишь, как смех наш звучал повсюду,
Помнишь, как мягки те облака?
Помнишь, как к нам текли отовсюду
Жизни свет чистый и счастья слова?
Помнишь, как быстро вперёд мы летели,
Помнишь, как много мы сделать могли,
Помнишь, как в быстрой густой канители
Жизни минуты встречали мы?
Помнишь, как яростно падали вниз,
Помнишь, разбились мы как об лёд?
Помнишь, как полы истлевших риз
Прикрыли след крыльев и их полёт?
Помнишь, как корчились мы от боли,
Помнишь - тянулись друг к другу мы,
Помнишь, как хрупкие крохи воли
Сквозь холод и слёзы с трудом берегли?
Помнишь, как на земь с тобой опускались,
Помнишь, как небу молились мы?
Помнишь, как плакали, помнишь, как каялись?
Помнишь, как дальше идти не могли?
Помнишь, друг друга как мы искали,
Помнишь, как в темноте мы пропали,
Помнишь, как мы находили лишь снег,
Помнишь, как долог слепой наш был бег?……..
Помнишь то облако, где отдыхали
До злого удара о тёмный лёд,
До того, как мы бед и страданья не знали,
До того, как был счастлив и светел полёт?
Помнишь тот ветер, крылом что ловили,
Тот ветер, что к небу нас поднимал,
Который, упав, вскоре мы позабыли,
Пока тленный воздух тела обнимал?
Помнишь то свет: яркий, тёплый, лучистый,
Который берёг нас и бережно грел,
Помнишь полёт скорый, трепетный, быстрый,
Когда звёздным светом наш путь белел?
Сейчас же друг другу в глаза посмотрели,
И снова чуть-чуть улыбнулись мы,
Расправили крылья и в небо взлетели!
…Потому что летать мы всегда могли.
Посмотри
- Посмотри какое небо,
Облака плывут.
- И, наверное, их где-то…
Где-то очень ждут.
- Посмотри какой мороз,
Иней на окне.
- От моих горячих слёз
Лёд уж на щеке.
- Посмотри какое море,
Грозные валы!
- А на сердце моём горя
Мёртвые холмы.
- Посмотри же на снежинки,
Что к земле летят!
- Вижу я снежинки-льдинки,
Холод что таят.
- Посмотри в мои глаза,
Видишь, доброта!
- Не смотрю в твои глаза,
Ты давно мертва.
Праздник Урожая.
Башмаки да изящные туфли
Сотрясают дощатый пол.
Праздник, веселье, праздник, веселье,
Вьётся цветной подол.
В городке нашем нынче праздник,
Налейте скорей вина!
На Празднике Урожая
До танцев лишь, не до сна.
Поля мы вчера убрали,
Сегодня же празднуем всё,
Что отпраздновать не успели
И отпразднуем что ещё.
Башмаки да изящные туфли
Сотрясают дощатый пол.
Праздник, веселье, праздник, веселье,
Вьётся цветной подол.
Пылают девичьи щёчки,
Танцует простой рабочий,
Веселье идёт рекой,
Да здравствуют эти ночи!
Да здравствуют смех и веселье,
И звуки скрипки шальной,
Огни на цветных палатках
И слово песни простой.
Башмаки да изящные туфли
Сотрясают дощатый пол.
Праздник, веселье, праздник, веселье,
Вьётся цветной подол.
До крыши зерна в амбарах,
Полны у всех погреба,
Даже в лесу кабаница
Сто желудей нагребла.
Зима будет тёплой и сытой!
Пусть пенится в кружке эль,
На Празднике Урожая
Веселись, себя не жалей!
Башмаки да изящные туфли
Сотрясают дощатый пол.
Праздник, веселье, праздник, веселье,
Вьётся цветной подол.
В стороне лишь одна девица
Без улыбки весёлой сидит,
В золотой косе яркая лента
Памятью прежней горит.
С кем сейчас бы она танцевала,
Уж год как пропал в лесу,
И серые волки выли,
Пока заплетала косу.
Башмаки да изящные туфли
Сотрясают дощатый пол.
Праздник, веселье, праздник, веселье,
Вьётся цветной подол.
На Празднике Урожая
Забываются все дела,
Лишь Марьяна, купцова дочь,
Печальна и нежива.
Башмаки да изящные туфли
Сотрясают дощатый пол.
Праздник, веселье, праздник, веселье,
Вьётся цветной подол.
Призраки
Дым, боль, кровь, гарь,
Они сожгли моё село,
Следы их пеплом замело,
Они ушли в далёку даль.
Они идут из той страны,
Где солнце не заходит ночью,
Где демоницы – Бога дочки,
Где мысли злобны и странны.
Они идут в тот светлый край,
Где Царь с Царицей проживают,
Где наши дети оживают,
Когда привозим их в тот рай.
Мы жизнью связаны с природой:
Умрёт она, умрём и мы,
Наверно, этим мы странны,
Природа – часть души народа.
Они пришли с огнём и сталью,
Убили всех наших детей,
Отцов, друзей и матерей.
Скажите, кем теперь мы стали?
Мы вьёмся стаей над селом,
Без смысла, плоти и покоя.
С тоской смотрю на древо, кое
Часть моей жизни с первым сном.
Пока оно будет живо,
Я буду здесь, я буду ждать,
Не повернуть коль время вспять,
Так пусть быстрей течёт оно!
Останусь я над пеплом бдеть,
Я буду ждать. Пойдут обратно
Мои враги, повеселимся знатно.
Мы призраки, мы сможем отомстить.
Убить.
Проклятье избушки
Трещит себе веретено,
Прядётся шерсть да в нить.
День или ночь, а всё одно…
Придёшь меня убить?
Я призрак страшный, призрак злой,
Три века здесь сижу.
Мету избу метлой порой –
Тоска, тебе скажу!
Живой когда-то я была,
Как роза я цвела,
Светла, приветлива всегда,
Любезна, весела.
Всё изменилось как-то вдруг…
Я жду гостей к себе,
На них я навожу недуг,
Пусть мне не по себе.
Их силу жарко, жадно пью,
Их радость и их свет.
Истают. Долго слёзы лью:
Проклятье! Беды бед!!
Освободи, убей меня!
Мне тягостно так жить!
Не пой молебен для меня,
Не надо хоронить!
Одень на шею медный крест,
Ссыпь ладану в карман,
Пройди сквозь серый скучный лес,
Не верь своим глазам.
Сорви рябины красной лист,
Найди мою избу,
Твой ясен взгляд, твой разум чист,
Поверь в мою вину!
Пусть доброй я тебе кажусь
Девчушкой молодой,
Знай: скоро я преображусь,
Старухой стану злой.
Начнёт клонить коль в сон тебя,
Держись за медный крест.
Не слушай говор мой, меня,
Лучше спасайся, в лес!
Пронзи меня своим мечом,
Ты убивать привык?
Ставни… Открой… Пронзи лучом…
Лист древа под язык…
Оставь меня в крови лежать,
А сам же прочь беги…
Мне страшно быть и убивать…
Постой, не уходи.
Внимательно в глаза смотри:
Избушку береги.
Проснись
Стой, обернись, посмотри мне в глаза,
Просто смотри и исчезнут сомненья…
Слышишь, в потоках жужжит стрекоза,
Чувствуешь, кто-то стучится в сени,
Веришь: бежит у холма река,
Помнишь, как подле трепещут осины,
Знаешь: сосна в лесу высока,
Думаешь ты, что затянут пруд тиной.
Нет подожди, и не смейся в лицо,
Просто послушай меня и поверь:
За рамой оконной уже светло,
Стучатся не в сени, а в твою дверь,
Слышь шелест не реки, а сверла,
И люди, а не осины трепещут,
Кровать, а не древо в лесу, высока,
Затянут не пруд, а (вуалью) плечи.
Теперь можешь уж не смотреть мне в глаза,
Откинь полог сна, подними тяжки веки,
Иначе удел твоих близких – слеза…
А твой удел – ящик из дуба, навеки…
Прощание
Я есть, и невозможно это отрицать.
Я буду, не могу я это изменить.
Я есть, и я могу это понять,
Но не пойму я, как себя простить.
Я… мчусь сквозь ночь потерянным листком…
Плыву в тумане спящей тенью…
В земле, тоскующим по теплоте ростком,
Отшельником, бредущему к спасенью…
Со смехом жизнь свою я пью до дна
Из горькой чаши чистого металла,
Уж нет во мне добра, нет света, сна,
И не начнется жизни путь с начала.
Я пью до дна что связывало нас:
Меня, огонь, ночь, яркие картины,
Звезд свет, звон стали, птицы глас,
Часы тиши, пути глуши и яркие витрины.
Уйду! Все! Прочь, уж скоро полночь!
Уйду и не оставлю башмачок,
Мне зреть свершенья мира, грезы, ночь
Невмочь, ужасно, нестерпимо! Прочь, всё прочь!
…
Мне горько, я исчезну скоро вовсе,
Я буду, но не будет здесь меня,
И не оставлю ничего я после,
Но будет память обо мне всегда.
Грустный кивок, иль тяжкий вздох,
Иль взор туманный в страны дали,
Напомнят обо мне тиши оков,
И не увидишь ты меня, нам времени не дали.
Не дали нам с тобой поговорить,
Не дали нам раскрыть друг другу душу.
Тебе меня и мне тебя уж не забыть,
И грусть свою я счастья смехом глушу.
Мне тяжело, на сердце камень золотой,
Не потому что дорог, потому что тяжел,
И цвет его напомнит крик: «Постой!»,
И вновь печаль на душу мою ляжет.
Не дали нам с тобой поговорить,
Я верю, что ты мне не просто «друже»,
И ты еще меня можешь забыть,
Но мне от этого не будет хуже.
Не будет хуже: не увижу я тебя,
И не узнаю, что забыл меня ты скоро,
Но буду помнить я тебя всегда.
Молчанье же для сердца будет ново.
Я не смогу найти в тиши тебя,
Я не смогу разбить глуши оковы,
Мои оковы крепче духа Января,
Мои оковы для меня так строго-новы…
Так новы… окружает тишина…
И образы постылых дней застыли,
Я не забуду, друже, никогда,
Как те, кого люблю, тебя убили.
Убили сердца пламенную речь,
Убили силу мысли между нами,
Как раньше Лета будет течь,
Разделит то, что создали мы сами.
Тебя я не забуду никогда,
При мысли о тебе тронет лицо улыбка,
И что меня ты вспоминаешь иногда;
Но омрачит лицо моя ошибка…
Свеча.
Бросишь быстро взгляд в окно,
Полный скуки, грусти, кручи,
Думаешь, что там светло,
Но увидишь мути тучи.
Горький вздох. Огонь дрожит.
Охраняешь свечки пламя.
Огонёк всё вниз бежит,
Догорит раньше, чем ране.
Что ты выберешь, скажи:
Дунешь на свечу умело,
Иль, прислушавшись к тиши,
Дашь ей догореть, несмело?
О политике
Сиюминутные порывы
Ведут политиков дела,
Неважно то, что раньше было,
Чуть-чуть важней для них "вчера",
Совсем уж важно - что сегодня,
Заботятся, может, о "завтра",
Плоды своей бойцовской сводни
Кладут в карман с улыбкой сладкой.
Смерть Забавы.
Как грустно чувствовать закат,
Которым небо догорает…
За светом многие следят,
Но… Но не многие сгорают.
Как горько знать, что этот свет…
..Пока что яркий, вскоре бледный…
…Как больно чувствовать ответ,
Мне шепчущий: «Он твой последний…».
Над молчаливою толпой
Я гордо, тихо возвышаюсь,
Часов на башне стихнет бой,
А я с закатами прощаюсь.
Я больше не увижу ночь,
Мерцающее звёзд сиянье…
Путы цепей не превозмочь,
Мне испытать сполна страданье.
Безмолвно гаснет мой закат,
За жизнь недолгую последний,
Он озаряет алый сад,
Где часто длился сон мой летний.
Теперь надолго я усну,
Но прежде запалят костёр…
Засну, засну, засну, засну!…
…Как больно мне, какая боль!
Мой крик взлетает к небесам,
Не заглушая треск костра,
Огонь предался волосам.
О, где ты, где, моя сестра!
Прошу, скорее, помоги!
На всё пойду, на всё пойду,
Прошу, мою боль прекрати!!!
…Хочу уйти… …Сейчас уйду…
Нежданно спало пламя вниз,
Исчез огонь, пропала боль.
Будто исполнен мой каприз,
Сыграл Храниетель Божий роль…
…Сестра, ты опоздала чуть.
Я ухожу, я ухожу…
Знаешь, гореть – такая жуть…
Прости им то, что не прощу…
А я стояла над сестрой
И в мёртвые глаза глядела.
…Я только притупила боль…
Прости, сестра, я не успела!..
Снежный дух.
Тихо вышла за порог,
Дверь прикрыла, тоже тихо.
Ты поверить мне не смог,
Говорил: «глаголишь лихо».
Слёзы спрятались в глазах,
Губы скривились в улыбке,
Всё, как в этих грустных снах:
Отдала я сердце пытке.
Жадно окружил мороз,
Пропитал льняное платье,
Отобрал остатки грёз,
Отшвырнул их снежной рати.
Окружила пелена
Злых и колющих снежинок,
Я теперь совсем одна
В гуще сдвоенных ошибок.
Ты понять бы не сумел…
Только я тебя любила.
Ты любил, как… Как умел,
Говорил любовь, мол, сила,
Зажигает, мол, огонь,
И огнём взгляд наполняет,
Будто твой булатный конь
В небо с всадником взлетает.
Для меня любовь была
Тихим лишь прикосновеньем,
Для меня она была
Сладкой речью и виденьем,
Вышла для тебя из снега,
В снег же я сейчас войду…
Мать моя, светило Вега,
Неужели я умру?!
Неужели всё что было,
Как в пророчестве седом,
Навсегда для нас застыло
И покрылось твёрдым льдом?
Да, отныне так и будет,
Стану призраком немым,
От людей-то не убудет,
Что им дело подлым, злым.
Меж своих сестриц-снежинок
Буду снова я летать,
И от памяти соринок
Буду с бурей убегать…
Для него пришла из снега,
От него же в снег уйду…
Мать моя, светило Вега,
Неужели… Не могу!
Обернусь сейчас, открою
В сени старенькую дверь,
Тихо я её прикрою
Тихо опущусь в постель,
Он во сне меня обнимет,
Ласково к себе прижмёт,
Кровь моя, сейчас что стынет,
В жилах быстро потечёт.
Нет, кого я убеждаю,
Нет, обратно не вернусь,
Может с ним и не растаю,
Но… смертельно уколюсь,
Как в той старой-старой были:
Фея-крёстная одна
Отравила смертным ядом
Часть иглы веретена.
Мать моя, светило Вега,
Это всё из-за того,
Что я создана из снега,
Для полёта одного?
Да, наверно, так и надо
Мне несчастной и дурной,
Полюбить была я рада,
Но что на него войной
Дух мой ледяной вспенится
И как свечка задрожит,
За слова, что жар из печки,
От него он убежит,
Этого ведь я не знала!
Не судьба нам вместе быть,
Только без него на свете
Не смогу я дальше жить…
В небе, тучами укрытом,
Лишь одна звезда видна –
Мать-царица днём сокрытых,
Снежных духов, что светла
Только в ярый час полночный,
И лишь яростный поэт,
Убеждённый полуночник,
В душу допустив сей свет,
Восхищённо вскинет очи,
И сквозь бурю злого снега
Он увидит Неба дочь,
Духов мать – светило Вега.
Свет её, душе подобный,
Духов снежных порождает,
Снег серебряный, холодный
Ночью ясной оживляет.
Но сегодня, странно дело,
Сам собою появился
Дух… Но вышел он из тела,
Не из света он явился.
Стая хрупких и блестящих
Снежных крошек к небу взвилась,
Бурь холодных и летящих
Отыскать заторопилась.
Утро. Млечный Путь бледнеет,
Выбежал он на крыльцо.
Снег нетронутый белеет,
Как вчера белел в окно.
На колени опустился
И неслышно прошептал:
Боги, как я провинился!
Я любил её... Я знал!!
Сон
В голове царит туман,
Мысли вялые летают,
Зрение – один обман:
Все предметы будто тают.
Закрываются глаза,
Падают безвольно руки,
Мир, вокруг тебя кружа,
Успокоил громки звуки.
Тяжело ложась в кровать,
Думаешь лишь об одном:
Долго, долго, долго спать…
Остальное всё – потом.
Талли
Мы мчались – стая,
Бежали к лунам,
И крики: «Талли!»
Вторили струнам.
Летели с нами
Горгулий семьи,
Играли Таллям,
Нам, песни племя.
Мы мчались к лунам,
На луны выли.
Вторили струнам
И в бубны били
Младые девы
На наших спинах:
Лица красивы,
Но губы сини.
Мы мчались в ночи,
Мы были сильны,
Сыны и дщери
Богини Сины,
Наш путь опасен,
Мы злые звери,
Но мы прекрасны,
Мы в луны верим!
То ли раб, то ли бог.
Он хотел быть как все,
Не ходить по воде,
Не стремиться к весне,
Не перечить беде,
Не читать вещих снов,
Не лечить лебедей
И не рушить оков,
Заковавших людей.
Он хотел, но не мог,
Он пытался стоять,
Но он шёл по воде,
Повернув волны вспять.
Он пытался молчать,
Не творить ничего,
Но весна наступала
Под взглядом его.
Он не трогал беду,
И свою, никогда.
Но его стороной
Обходила беда.
Он годами пытался
Не спать, сгоряча…
…И записывал сны
На доске из луча.
Он пытался понять:
Почему? И не мог.
И несчастен он был,
То ли раб, то ли бог…
Чаши времени.
Ночь, ночь… Её очарованье
Смиряет сердца тяжкий стук,
Её неяркое сиянье,
Её нечастый, тихий звук
Летящей в ночь усталой птицы
Неслышный шорох белых крыл,
И вера, что уж не случится
Того, чем день так тяжек был.
Её приятная прохлада,
Хрустальный смех далёких звезд…
Душа им бесконечно рада.