Правозащитные отношения: вопросы теории и методологии 12. 00. 01 теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2 3 4

На правах рукописи

Рагимов Азади Тагирович

ПРАВОЗАЩИТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ:

вопросы теории и методологии

12.00.01 – теория и история права и государства;

история учений о праве и государстве

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора юридических наук

Москва – 2011

Диссертация подготовлена на кафедре теории государства и права

ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет»

Официальные оппоненты: Лазарев Валерий Васильевич,

доктор юридических наук, профессор,

заслуженный деятель науки Российской Федерации;

Сырых Владимир Михайлович,

доктор юридических наук, профессор;

заслуженный деятель науки Российской Федерации;

Черногор Николай Николаевич,

доктор юридических наук

Ведущая организация: ФГОУ ВПО «Нижегородская академия

МВД России»

Защита состоится 28 октября 2011 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета Д 203.022.02 при Академии экономической безопасности МВД России по адресу: 129329, Москва, ул. Кольская, д. 2, зал ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Академии экономической безопасности МВД России.

Автореферат разослан «_____» ____________ 2011 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор юридических наук, профессор В.И. Гладких

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Права и свободы человека – явление историческое. Пройдя вместе с обществом все его исторические вехи развития, они убедительно продемонстрировали, что общество, в котором права и свободы человека не признаются, а признанные не соблюдаются и не защищаются, обречено на стагнацию, завершающуюся, как правило, его саморазрушением. О существовании этой закономерности было известно еще в конце XVIII века. Она прямо зафиксирована французской Декларацией прав и свобод человека и гражданина, в преамбуле которой записано: «Невежество, забвение естественных прав человека или пренебрежение ими являются единственной причиной общественных бедствий...»^¹. Но и по сей день еще существуют государства, считающие, что у них свой, особый путь развития, в рамках которого права и свободы человека не играют столь существенного значения. Однако на практике обнаруживается, что все усилия по модернизации государственно-правового строительства и национальных отношений, ускорению развития экономической, социальной, культурной и иных областей жизни общества обречены на провал, если они отрываются от такого своего естественного знаменателя, каковым являются интересы конкретного человека, важнейшие из которых как раз и существуют в форме его прав и свобод. В этой связи важно осознать каждому – и чиновнику, и общественно-политическому деятелю, и рядовому гражданину, – что у современного общества есть только один путь развития – признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина. Особое значение понимания и восприятия этой общецивилизационной закономерности имеется в Российской Федерации, которая «прошла через многое: было и откровенное пренебрежение к личности; и внешне уважительное, но на самом деле иезуитское отношение к человеку-«винтику» государственной машины, получающему существующие блага не столько при лояльном отношении к системе, сколько при благосклонном отношении системы к тебе, причем система может изолировать тебя от общества не только при совершении тобой преступления, но и при обнаружении твоих «вредных» взглядов. Сегодня Россия поднялась до самого прогрессивного начала в отношении к личности – признания ее приоритета в государстве»^². Именно поэтому вопросы признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина прочно заняли центральное место в ряду наиболее актуальных проблем современной отечественной юридической науки.

Настоящее диссертационное исследование посвящено такому аспекту утверждения приоритета прав и свобод человека, как их правовая защищенность.

Анализ философско-правовых, общетеоретических и отраслевых произведений по проблеме правовой защищенности человека обнаруживает, что чаще всего она исследуется со стороны исполнения государством России в целом либо его отдельными органами и должностными лицами обязанности защищать права и свободы человека. Под таким углом зрения детально анализируются вопросы нормативной основы, организационно-правовые формы и гарантии деятельности российского государства по защите прав и свобод человека. Но поскольку в таких исследованиях во главу угла поставлена правозащитная обязанность государства, постольку естественно-правовые возможности человека, которые функционально и инструментально предназначены именно для сохранения и восстановления его правовой защищенности, остаются не вовлеченными в орбиту научного анализа. Вследствие этого и человек, по поводу правовой защищенности которого осуществляются государственно-властные правозащитные мероприятия, оказывается в положении их потребителя, а его правозащитная активность – нереализованной. И если принять во внимание, что основная угроза правовой защищенности человека исходит, в первую очередь, от государства, то во многом станет понятной причина того, почему граждане, в большинстве своем, не доверяют судебной власти, видят в ней не гаранта режима своей правовой защищенности, а конечную инстанцию утверждения режима их зависимости от правоприменительных решений государства. Отсюда и чрезмерно большое количество обращений граждан России в Европейский суд по правам человека за защитой своих прав от государства.

Наряду с таким подходом в правоведении сложился и другой подход – изучение проблем правовой защищенности человека с позиций осуществления им своего права на защиту закона. Безусловным достоинством этого подхода является, во-первых, позиционирование юридических свойств правозащитных возможностей человека и, во-вторых, выявление и анализ тех способов их реализации, посредством которых человек только и может осуществить свою правозащитную активность и лично включиться в процессы сохранения и восстановления своей правовой защищенности. Вместе с тем, каким бы привлекательным ни было бы это направление исследования правовой защищенности человека, оно все-таки остается неполным, поскольку не вмещает в себя вопросы реализации правозащитных обязанностей государства. Следовательно, в рамках такого подхода за предметом исследования остаются проблемы выполнения государством, его органами и должностными лицами возложенных на них правозащитных обязанностей. Между тем, осуществление человеком своего права на защиту закона, в условиях уклонения государства от выполнения правозащитных обязанностей, – дело практически безнадежное.

Исходя из отмеченных особенностей указанных направлений изучения правовой защищенности человека, признавая их сильные стороны и принимая во внимание их известную обособленность друг от друга, автор поставил перед собой задачу – исследовать проблематику правовой защищенности человека через призму правозащитных отношений. Одним из главных доводов теоретической перспективности и практической значимости такого подхода автор считает то, что именно в правозащитных отношениях человек, используя свои правозащитные полномочия, приобретает юридически гарантированные возможности побудить, а по сути – принудить государство, его органы и должностных лиц к своевременному, законному и эффективному исполнению возложенных на них правозащитных обязанностей. В этом заключается основная причина выбора темы диссертационного исследования.

На выбор диссертантом темы исследования также оказали влияние закономерности построения правовой государственности в Российской Федерации, одной из которых как раз и является формирование практики цивилизованного правового общения человека и государства в ходе разрешения ими правозащитного конфликта. С точки зрения юридической науки наиболее эффективной формой разрешения любого правового конфликта, а, следовательно, и правозащитного, выступают правоотношения. В этой связи очевидно, что выведение проблематики правовой защищенности человека на уровень правоотношений между индивидом и государством с последующим исследованием предпосылок их возникновения и существа юридической природы общественно значимо и остро востребовано юридической практикой.

Степень научной разработанности проблемы. Идея правовой защищенности человека и гражданина в связанности с назначением государственной власти – одна из традиционных в философско-правовой мысли выдающихся представителей российской науки. В разных политико-правовых плоскостях и с различных мировоззренческих позиций она формулировалась и развивалась в работах М.М. Сперанского, П.Я. Чаадаева, К.П. Победоносцева, Б.Н. Чичерина, К.Н. Леонтьева, С.А. Муромцева, Л.А.Тихомирова, В.С.Соловьева, Н.М. Коркунова, П.И. Новгородцева, Н.А. Бердяева, И.А. Ильина, П.А. Сорокина и других.

В советский период истории, под влиянием господствующих идеологических догм и установившегося политического режима, исследование проблем правовой защищенности человека осуществлялось, как правило, опосредованно: в одних случаях – через конституционно-правовые основы государственного управления, в других – в контексте различных элементов системы правового регулирования (принципов права, субъективного права, юридической ответственности и др.), и требовало от авторов немалого гражданского мужества. Такие исследования проводились в трудах Н.Г. Александрова, А.Г. Бережнова, Л.Д. Воеводина, А.И. Денисова, Ю.П. Еременко, Д.А. Керимова, В.В. Копейчикова, В.Н. Кудрявцева, О.Е. Кутафина, В.А. Кучинского, Г.В. Мальцева, П.Е. Недбайло, В.С. Нерсесянца, Ф.М. Рудинского, И.Е. Фарбера, В.М. Чхиквадзе, Л.С. Явича и других.

В настоящее время, в условиях утвердившегося мировоззренческого плюрализма, провозглашения права человека на защиту закона в качестве общепризнанного и непосредственно действующего, а также функционирования единого международного и внутригосударственного механизма его обеспечения, существенно возросла роль методологических основ исследований правовой защищенности человека, а теоретические знания о ней все в большей степени стали реализовываться в правотворческой и правоприменительной деятельности Российской Федерации. Эти, по сути, эпохальные сдвиги в юридической науке и практике стали возможны в результате творческих усилий ученых как представителей общей теории права и государства – В.С. Афанасьева, С.С. Алексеева, В.М. Баранова, П.П. Баранова, М.И. Байтина, В.Н. Бутылина, А.М. Витченко, Н.Н. Вопленко, В.М. Горшенева, Н.Л. Гранат, В.Д. Зорькина, В.Н. Карташева, В.А. Карташкина, С.А. Комарова, В.А. Кучинского, В.В. Лазарева, В.М. Лазарева, Е.А. Лукашевой, А.В. Малько, Н.С. Малеина, Н.И. Матузова, А.С. Мордовца, В.С. Орзиха, Т.Н. Радько, Р.А. Ромашева, И.В. Ростовщикова, В.П. Сальникова, И.Н. Сенякина, В.И. Синюкова, В.Д. Сорокина, А.В. Стремоухова, В.М. Сырых, М.С. Тимофеева, В.А. Толстика, Н.Н. Черногора, Р.В. Шагиевой, В.М. Шафирова, А.А. Юнусова и многих других, так и представителей, в первую очередь, науки конституционного права – С.А. Авакьяна, М.В. Баглая, Н.А. Богданова, В.В. Бойцова, Н.С. Бондарь, В.М. Жуйкова, О.О. Миронова, М.В. Мархгейм, Н.Г. Салищева, Б.Н. Топорнина, В.Е. Чиркина, Б.С. Эбзеева и других, а также представителей других отраслевых юридических наук – В.П. Божьева, В.П. Грибанова, А.Г. Диденко, Н.Д. Егорова, П.Ф. Елисейкина, А.А. Иванова, A.M. Ларина, Лукьяновой, П.А. Лупинской, И.Л. Петрухина, Г.М. Петрова, А.И. Процевского, В.М. Савицкого, М.М. Салтыгова, А.П. Сергеева, Г.Я. Стоякина, В.С. Шадрина, П.М. Филиппова и многих других ученых.

Благодаря этим и другим авторам стало очевидным, что прочное состояние правовой защищенности человека является продуктом согласованных и урегулированных законом действий как самого обладателя права на защиту закона, так и его основного гаранта – государства. Тем самым научное знание закономерно и вплотную подошло к вопросу о форме такого сотрудничества.

В 1996 году А.В. Стремоухов сформулировал, что объектом его исследования являются правозащитные отношения, а предметом – правовая защищенность человека как межотраслевой правовой институт российского права^¹. В связи с исследовательским акцентом на нормативно-институциональную сторону правовой защищенности человека правозащитные отношения оказались вне активного поискового внимания автора. По этой причине фундаментальные методологические и собственно теоретические вопросы правозащитных отношений не получили должного научного освещения, а их во многом особенная юридическая природа, отличная от природы отношений правоохранительных, осталась необоснованной и нераскрытой. Не удалось этого сделать и Е.В. Ревиной. В диссертационном исследовании «Правозащитные отношения: теоретико-правовые аспекты» она отождествила отношения правозащитные не только с правоохранительными, но и с регулятивными^².

Таким образом, на сегодняшний момент времени в общей теории права и государства полностью отсутствует как специальная методология исследования правозащитных отношений, так и базовые общетеоретические знания об их специфической юридической природе, указывающей на то, что в механизме правового регулирования они не поглощаются регулятивными или охранительными правоотношениями, а занимают в нем свое, присущее только им место. Настоящее диссертационное исследование посвящено комплексному анализу методологических и общетеоретических проблем правозащитных отношений.

Объектом исследования выступают общественные отношения, сложившиеся в процессе возникновения правозащитных связей между человеком и государством, а также особенности методологии их теоретического познания как процессуальных явлений в ряду регулятивных и правоохранительных отношений.

Предметом исследования являются общие закономерности, сущность, формы и роль правозащитных отношений как способа обеспечения правозащитной безопасности человека в единстве с теорией и методологией их познания.

Цель настоящего диссертационного исследования состоит в обосновании методологии изучения правозащитных отношений и в теоретическом раскрытии особенностей их предпосылок, развития сущности и форм выражения в юридической действительности Российской Федерации.

Для достижения этой цели в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:

дифференцирование основных направлений исследования правозащитных отношений в отечественной юридической науке и раскрытие их содержания;
обоснование концептуального характера естественно-правового подхода к изучению правозащитных отношений в их различии от отношений регулятивных и правоохранительных;
выявление особенностей методологии исследования правозащитных отношений с позиции естественно-правового подхода; значения категории «юридическая безопасность человека» и интегративного метода познания для обоснования и изучения диалектики, с одной стороны, отношений правозащитных, а с другой – отношений правоохранительных;
определение общетеоретических основ предпосылок правозащитных отношений и их отличий от предпосылок отношений правоохранительных;
исследование правозащитных норм, правозащитной правосубъектности, объектов и юридических фактов как предпосылок правозащитных отношений;
проведение специально-юридического анализа правозащитной связи как сущности правозащитных отношений, объясняющей невозможность применения мер правовой охраны в форме правозащитных отношений;
анализ общих и конкретных правозащитных отношений в качестве форм выражения их единой сущности;
теоретико-прикладное раскрытие особенностей и содержания основных уровней сущности правозащитных отношений.

Методологическая основа исследования. В ходе решения поставленных задач и в интересах достижения цели диссертационного исследования автором использованы метод материалистической диалектики, исторический, логический методы познания, а также формально-юридический, технико-юридический и нормативный методы правового анализа. Важные исследовательские задачи были решены с помощью метода интегративного познания, позволившего выявить в качестве общеправовой закономерности единство и взаимосвязь в правозащитных отношениях естественного права с позитивным, субъективного права с объективным. Метод интегративного познания совместно с методом сравнительно-правового анализа использовались при установлении отличительных черт правозащитных отношений от всех иных правоотношений, а также в процессе выявления диалектики правозащитных и правоохранительных отношений как относительно-самостоятельных способов обеспечения юридической безопасности человека.

При написании диссертации автор опирался на положения и принципы российского и зарубежного правоведения, научные исследования ученых-правоведов, политологов, историков, философов и социологов, исторический опыт права и государства, юридическую практику, общественное мнение, а также данные различных социологические обследований.

Нормативную правовую базу диссертационного исследования составили: конституционные акты (Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы (от 31 декабря 1996 г. №1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», от 21 июля 1994 г. №1-ФКЗ «О Конституционном суде Российской Федерации» и др.) и федеральные законы (от 25 июля 2002 г. №115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации», от 31 мая 2002 г. №62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации», от 24 мая 1999 г. №99-ФЗ «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» и др.). Широко использовано отраслевое законодательство, акты Конституционного суда Российской Федерации, постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации, судебные решения по конкретным юридическим делам.

В диссертации использован большой объем международных (универсальные и европейские) актов, регулирующих правозащитные отношения, а также постановления Европейского суда по правам человека.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые выявлены особая инструментально-регулятивная ценность правозащитных отношений и самостоятельность их места и роли в обеспечении правозащитной безопасности человека, а также разработаны естественно-правовой подход и специальная методология познания правозащитных отношений как процессуальных явлений юридической действительности Российской Федерации. С позиций естественно-правового подхода и с использованием специальной методологии было обосновано, что в правозащитных отношениях реально осуществляется взаимодействие естественного права с правом позитивным, что возникшее взаимодействие – это особая многоуровневая связь между правозащитными правомочиями человека и правозащитными долженствованиями государства, его органов и должностных лиц, что формой существования и развития этой связи являются только правозащитные отношения, инструментально-регулятивные особенности которых исключают возможность применения сторонами друг к другу мер правовой охраны (карательно-штрафных санкций). Впервые исследованы предпосылки, основные уровни сущности и формы выражения правозащитных отношений. Сформулировано, что преодоление в юридической науке тенденции подведения реализации права человека на защиту закона под механизм правоохранительного регулирования является важной теоретической и практической задачей.

В процессе диссертационного исследования в научно-понятийный аппарат общей теории права и государства введён ряд новых правовых понятий, а также уточнены некоторые, ранее известные категории.

Диссертационное исследование является значительным шагом в развитии общей теории правовых отношений и практики обеспечения юридической безопасности человека, вносит существенный вклад в процессы оптимизации правозащитной политики России и формирования правозащитной культуры государственных и муниципальных служащих и населения в целом.

Новизна положений, сформулированных в диссертации, позволяет говорить о создании концепции правозащитных отношений.

На защиту выносятся следующие, наиболее существенные теоретические выводы и положения, полученные и сформулированные в ходе диссертационного исследования:

В современной отечественной юридической науке утвердились следующие основные направления исследования правозащитных отношений: как элемент правовой системы общества; как предмет правозащитного регулирования; как естественно-правовое отношение. С точки зрения интересов правозащитной безопасности человека следует признать, что естественно-правовой подход в познании правозащитных отношений отличается наибольшей наукоемкостью и практической значимостью.
Авторская концепция естественно-правового подхода, заключающаяся в фиксировании в правозащитных отношениях общеправовой закономерности, согласно которой в них, как в юридической связи, происходит реальное взаимодействие права естественного и права позитивного. Главной концептуализирующей идеей естественно-правового подхода следует признать тезис об интегративной природе правозащитных отношений, которая сообщается им способностью права человека на защиту закона как права естественного, принудительно интегрироваться с позитивно-правовыми обязанностями государства, что, согласно ст. 18 Конституции РФ, выражается в программировании этим правом смысла, содержания и применения законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления.
В развитии авторской концепции естественно-правового подхода обоснована специальная методология исследования правозащитных отношений, позволившая: выявить общеправовую закономерность, согласно которой юридические права человека защищаются, а материальные – охраняются; определить роль категории «юридическая безопасность прав и свобод человека» в качестве исходной, базовой для исследования практики защиты и охраны прав человека в их единстве и совместно со средствами своего обеспечения; обнаружить, что правозащитные отношения, будучи формой реализации правозащитных правомочий человека и правозащитных долженствований государства, его органов и должностных лиц, ни инструментально, ни функционально не рассчитаны на воплощение в них штрафных (карательных) санкций, а, наоборот, охранительные правоотношения, предполагающие реализацию штрафных санкций, оказываются неприспособленными для осуществления защитных мер, которые, хотя и олицетворяют собой правовое принуждение, но не содержат в себе карательно-правового потенциала, а потому и отвлекаются от проблем доказывания состава правонарушения и определения вида и меры наказания лица, его совершившего.
Важным результатом использования специальной методологии исследования правозащитных отношений является вывод о наличии в субъективной структуре каждого права человека, в том числе и права человека на защиту, возможности индивида использовать охранительно-притязательное правомочие, гарантирующее исполнимость всех других правомочий. В структуре правомочий права человека на защиту закона эта возможность, не изменяя природу самого права, выступает реальной правовой основной возникновения правоохранительных отношений из отношений правозащитных, чем и обеспечивается диалектическая связанность отношений правозащитных с правоохранительными отношениями.
Возникновение правозащитного отношения – юридическая закономерность, имеющая под собой строго определенные предпосылки, формирование которых есть в то же время и начало складывания системы их правового регулирования. Наряду с общими и конкретными правозащитными нормами, правозащитной правосубъектностью человека и государства и правозащитными фактами, к числу предпосылок правозащитных отношений относятся и их объекты.
Пределы поиска сущности правозащитного отношения определяются юридической предметностью и регулятивно-функциональной способностью правозащитного отношения к выполнению своего назначения – выступать правовой формой взаимосвязи личности и государства и в этом смысле обозначать себя как самодвижение, развитие и воплощение связанных между собой правозащитных субъективных прав человека и правозащитных обязанностей государства. С этих позиций под сущностью правозащитного отношения следует понимать правозащитную связь между обладателями, корреспондирующими правозащитными правами и обязанностями.
Правозащитная связь, как сущность правозащитных отношений, первоначально обнаруживает себя в общих правозащитных отношениях. Здесь она представляет собой состояние общей правозащитной зависимости человека и государства, возникшей в результате корреспонденции общих правообязанностей, принадлежащих им, и, как таковая, существует в режиме покоя. Однако при наступлении определенных обстоятельств – мнимых или реальных, свершившихся либо только складывающихся угроз правозащитной безопасности человека как субъекта правовых отношений состояние покоя этой зависимости прерывается возникновением конкретных правозащитных полномочий человека и правозащитных обязанностей государства, осуществление которых в последующем выражается в их предметной правозащитной деятельности, что и свидетельствует о возникновении и развитии конкретного правозащитного отношения. Таким образом, основными уровнями сущности правозащитных отношений являются следующие: первым – общее правозащитное состояние человека и государства, вторым – связь права человека на защиту закона с правозащитной обязанностью государства в конкретном отношении, а третьим – деятельность человека и государства как индивидуально-персонифицированных сторон правозащитного отношения.
Правозащитное отношение представляет собой обусловленную строго определенными предпосылками правозащитную связь между человеком, обладающим правом на защиту закона, и государством, обремененным правозащитными обязанностями, возникающую и развивающуюся в целях сохранения, а в случае нарушения и восстановления правозащитной безопасности человека в процессе его юридического общения с любыми субъектами права.
Раскрытие первого уровня сущности правозащитных отношений предполагает установление основных черт правозащитных статусов человека и государства в плоскости их общей юридической зависимости. При этом первый уровень сущности правозащитных отношений характеризуется не только существованием, но и реализацией общих субъективных правозащитных прав и обязанностей, что подтверждается, с одной стороны, фактическим пользованием человеком, как стороной каких-либо юридических отношений, таким благом, как режим правозащитной безопасности, выраженном в прочности его правовой защищенности, а с другой – действиями государства по официальному признанию различных видов права человека на защиту закона, нормативному формулированию правозащитных обязанностей государства, его органов и должностных лиц, установлению правовых основ порядка (процедур и процессов) разрешения правозащитных конфликтов и др.
Второй уровень сущности правозащитных отношений представляет собой корреспонденцию права человека на защиту закона с правозащитными обязанностями государства, возникающую в целях своевременного и эффективного устранения угроз правозащитной безопасности человека и её восстановления. На втором уровне сущности правозащитного отношения его стороны представлены – человек, обладающий процедурно-процессуальными возможностями: пользоваться процессуальной защищенностью во взаимоотношениях с государством; требовать от участников правозащитного отношения добросовестного и полного осуществления ими процессуальных обязанностей; посредством процессуальных действий восстанавливать свою правозащитную безопасность; удовлетворять свои процессуальные притязания, – государство, обремененное процедурно-процессуальными долженствованиями: не препятствовать человеку пользоваться процессуальной защищенностью; своевременно, эффективно и в установленном законом порядке, реагировать на правозащитные требования человека; содействовать человеку в восстановлении его правозащитной безопасности; претерпевать воздействие мер юридической ответственности за совершение виновного и наказуемого нарушения права человека на защиту закона.
Диалектическая сущность правоотношения закономерным образом развивается в деятельности его сторон, которая представляет собой выраженную в их поведении совокупность процедурно-процессуальных действий, реализующих правозащитные правомочия и долженствования в непосредственной и правоприменительной формах в целях восстановления правозащитной безопасности человека либо устранения её угроз. В этом предметном виде она, с одной стороны, преломляет в себе предыдущие уровни сущности правозащитного отношения, а с другой – сама есть её предельно содержательная материализация.
Углубление научно-теоретических представлений о правозащитных отношениях, их локализация в юридической практике, является обязательным условием обоснования и обоснованности правозащитной политики России и активного формирования правозащитной культуры каждого россиянина.

Научная значимость исследования определяется: обоснованием концепции естественно-правового подхода к правозащитным отношениям и разработанной на его основе специальной методологии их теоретического анализа.

Дальнейшие научные исследования предпосылок, форм и сущности правозащитных отношений, их места и роли в обеспечении правозащитной безопасности человека будет способствовать заметной актуализации правозащитной проблематики в отраслевых юридических науках.

Практическая значимость результатов исследования состоит в возможности их использования: а) в научно-исследовательской работе при анализе актуальных проблем правовой системы и правозащитного регулирования; б) в преподавании общей теории права и государства, а также отраслевых юридических дисциплин; в) в практической деятельности органов законодательной, исполнительной и судебной власти по совершенствованию правозащитного законодательства и практики его применения; г) в проведении экспертиз отдельных нормативно-правовых актов и институтов процессуальных отраслей права на предмет соответствия предусмотренных в них правозащитных долженствований государства, его органов и должностных лиц правозащитным правомочиям человека.

Апробация результатов исследования. Результаты исследования автор докладывал на совещаниях профессорско-преподавательского состава юридического факультета ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет» и Северо-Кавказского филиала ГОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации», на заседаниях кафедры теории государства и права Дагестанского государственного университета и кафедры государственно-правовых дисциплин Академии экономической безопасности МВД РФ.

Основные положения научного исследования содержатся в монографиях: «Правозащитные отношения: вопросы методологии и теории» (Махачкала, 2009), «Общетеоретические проблемы правозащитных отношений» (Москва, 2010); в учебном пособии «Теоретические основы прав человека и их реализация» (Махачкала, 2010), а также в статьях, опубликованных в научных журналах, тематических сборниках, материалах научно-практических конференций.

Результаты научной работы диссертанта нашли применение в деятельности юридического факультета ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет» и Северо-Кавказского филиала ГОУ ВПО «Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации». Положения диссертации используются при подготовке и чтении учебных авторских курсов (дисциплины специализации) «Механизм правового регулирования» (форма контроля – экзамен) и «Государственно-правовые основы противодействия коррупции» (форма контроля – экзамен) на юридическом факультете ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет».

Основные положения диссертации изложены в виде научных докладов, сообщений, опубликованы в материалах научно-практических конференций: «Защита прав жертв террористических актов и иных преступлений» (Международная научно-практическая конференция. Москва, 19 февраля, 2003), «Проблемы развития юридической науки в Дагестане» (Региональная научная конференция. Махачкала, 2006), «15 лет Конституции Российской Федерации» (Всероссийская научно-практическая конференция, 27-28 ноября 2008 г. Махачкала, 2008), а также в рекомендациях по совершенствованию деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления.

Выводы, сформулированные в диссертации, использованы в правовом воспитании населения Республики Дагестан.

Предложения автора были учтены при разработке Конституции Республики Дагестан, законов и иных нормативных правовых актов Республики Дагестан, в том числе Кодекса об административных правонарушениях Республики Дагестан, законов Республики Дагестан «О противодействии коррупции в Республике Дагестан», «О системе исполнительных органов государственной власти Республики Дагестан», «О Конституционном суде Республики Дагестан», «О мировых судьях в Республике Дагестан», «Об утверждении республиканской целевой программы «Повышение правовой культуры населения Республики Дагестан (2011-2014 годы)», Указа Президента Республики Дагестан «О Комиссии при Президенте Республики Дагестан по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни лицам, решившим прекратить террористическую и экстремистскую деятельность на территории Республики Дагестан», постановления Правительства Республики Дагестан «Об утверждении республиканской целевой программы «О противодействии коррупции в Республике Дагестан на 2009-2011 годы», других нормативных правовых актов и иных решений органов государственной власти.

Структура и объем диссертации определены целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, формулируются цель и задачи, объект и предмет исследования, определяется степень научной разработанности темы, указываются методологическая и нормативная основы, аргументируется научная новизна работы, практическая и научная значимость, излагаются теоретические выводы и положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации результатов исследования и внедрении их в жизнь, о структуре диссертации.

В первой главе – «Методологические вопросы исследования правозащитных отношений» анализируются различные аспекты правозащитных отношений как предмета исследования общей теории права, в том числе генезис правозащитных отношений в юридической действительности современной России и основные направления их теоретического анализа в отечественном правоведении; обосновывается и применяется концептуальность естественно-правового подхода и его специальная методология; определяются особенности методологии исследования правозащитных отношений с позиции естественно-правового подхода.

Первый параграф – «Основные направления исследования правозащитных отношений в отечественной юридической науке» посвящен проблемам генезиса правозащитных отношений в юридической действительности современной России и главных направлений их изучения.

Автор отмечает, что процесс формирования правозащитных отношений в юридической действительности России начался с признанием в российском обществе прав и свобод человека, в ряду которых особое место занимает право человека на защиту закона. Согласно ст.3 Всеобщей декларации прав человека все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона. В соответствии с Декларацией прав и свобод человека, принятой Съездом народных депутатов СССР 5 сентября 1991 г., все граждане равны перед законом и имеют равное право на защиту закона.

Как и любое иное право, введенное в каталог прав и свобод человека, право человека на защиту закона прямо вытекает из естественных потребностей человека, но, в отличие от всех иных прав, в его основе лежит потребность человека в обеспечении своей безопасности как субъекта юридических отношений. Отсюда проистекают основные особенности права человека на защиту закона, состоящие в том, что само это права полисистемно и имеет процессуальную природу.

В ходе категориальной характеристика «права человека на защиту закона» выяснилось, что его недопустимо рассматривать ни в качестве элемента понятия «права человека на защиту», ни как тождественного ему. И причина этого заключается не только в том, что этим самым формула «право человека на защиту закона» способна подменить собой все правоохранительное законодательство, чего вряд ли правильно допускать, но и в том, что такое его толкование позволяет «присвоить» вытекающие из него правозащитные правомочия государством, в то время как субъективное право должно и может быть реализовано именно тем лицом, которому оно принадлежит. Аналогичным образом, нельзя согласиться с попытками сведения права человека на защиту закона как к более широкому понятию – «право на защиту», так и к более узкому – «право на судебную защиту». В первом случае, помимо вышеотмеченных замечаний, происходит отождествление защиты одного их видов субъективного права человека с защитой всего объективного права, что ведет к стиранию различий в режимах их правового регулирования, во втором – к ограничению права человека на защиту закона возможностью индивида обратиться в суд за защитой. Между тем, право человека на защиту закона – это процессуально-правовой способ отстаивания человеком своей правовой защищенности, как субъекта различных юридических отношений, путем побуждения законом государство, его органов и должностных лиц, а также правомочных органов международного сообщества к выполнению ими и существующих для них правозащитных обязанностей.

Одновременно с признанием права человека на защиту закона международное сообщество, а вслед за ним и государство России возложили на себя правозащитные обязанности. Согласно п. «a» ч.3 ст.2 Международного пакта о гражданских и политических правах каждое участвующее в настоящем Пакте государство обязуется обеспечить любому лицу, права и свободы которого, признаваемые в настоящем Пакте, нарушены, эффективное средство правовой защиты, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве. В соответствии с Конституцией России признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства (ст.2).

Осуществление в нашем обществе признанных прав человека, обеспеченных юридическими обязанностями, в том числе и возложенными на государство, повлекло за собой возникновение и соответствующих правоотношений. А поскольку одним из видов реализуемых в них естественно-правовых возможностей является право человека на защиту закона, корреспондируемое с правозащитными обязанностями международного сообщества и государства, постольку стала актуальным и в научном и в практическом плане постановка вопроса об изучении тех правоотношений, в которых это право и юридические обязанности реализуются. Согласно правилу, в соответствии с которым правоотношения идентифицируются, в том числе по виду и назначению реализуемых в них субъективных прав и юридических обязанностей, данные правоотношения получили название правозащитных.

Возникновение и функционирование правозащитных отношений в юридической действительности Российской Федерации – имеет, по сути, эпохальное значение. В главном и основном это объясняется тем, что каждый человек, полагающий, что возникла угроза состоянию его правозащитной безопасности, может привлечь государство, на которое возложена обязанность обеспечивать данное состояние, к устранению созданной угрозы путем принуждения его к выполнению соответствующих, а именно - правозащитных обязанностей. При этом следует иметь в виду, что факт возникновения угрозы состоянию правозащитной безопасности человека есть свидетельство того, что между индивидом и государством возник правозащитный конфликт, что существо этого конфликта заключается в невыполнении, либо в не надлежащим выполнении государством правозащитных обязанностей. Таким образом, в осуществлении обеспечения состояния правозащитной безопасности человека и заключается основной смысл правозащитных отношений, в которых правомочной, а следовательно и побудительной стороной, в отличи от отношений правоохранительных, является человек, а обязанной - государство. Отсюда очевидно, что уклонение государством от своевременного и эффективного выполнения правозащитных обязанностей – основной источник нарастания угроз правозащитной безопасности человека. Также видно и то, что правозащитные отношения таят в себе колоссальные регулятивные возможности для организации цивилизованного, т.е. правового, способа разрешения правозащитного конфликта между отдельной личностью и государством. С социально-философской стороны они представляют собой универсальную форму эволюционного развития правовых взаимосвязей человека и государства в современном мире. В этом смысле правозащитные отношения являют собой индивидуальную, общественную и государственную ценность.

Анализ теоретико-правовой и отраслевой юридической литературы показывает, что на сегодняшний день факт существования правозащитных отношений в правовой действительности нашего общества признается все большим числом ученых, позиции которых и позволяют обоснованно ставить проблему об основных направлениях изучения этой остающейся еще во многом малоизученной правовой материи.

Первым таким направлением сложилось изучение правозащитных отношений в качестве элемента правовой системы общества (Т.М. Калинина, В.Н. Карташов, М.В. Мархгейм и др.). Особенности этого направления состоят в утверждении того, что нормативной основой правозащитных отношений выступает только объективное право, а сами правозащитные отношения представляют собой соответствующие подразделения регулятивных и охранительных правоотношений. Оппонируя сторонникам данного направления, автор обращает внимание на то, что правозащитное отношение – это та юридическая форма (способ), в которой естественные правозащитные правомочия человека реализуются во взаимосвязи с соответствующими позитивными юридическими обязанностями государства. В них, таким образом, происходит реальное взаимодействие права естественного и права позитивного. Кроме того, во многом особенное назначение правозащитного отношения исключает возможность отнесения его как к охранительным, так и к регулятивным правоотношениям, поскольку, с одной стороны, в его рамках осуществляется принуждение – применение мер защиты, а с другой – не решается вопрос о вине правообязанной стороны и к ней не применяются меры правоохраны. В правозащитном отношении правоуполномоченная сторона (человек) юридически значимыми средствами принуждает правообязанную сторону (государство, его органы и должностные лица) к выполнению возложенных на неё правозащитных обязанностей. Разумеется, правозащитные отношения сохраняют общеродовые признаки правоотношений. Но диалектика этих общеродовых признаков со специальными признаками правозащитных отношений исключает как возможность их разделения на регулятивные и охранительные, так и их идентификацию только с регулятивными либо только с охранительными правоотношениями.

Второе направление в исследовании правозащитных отношений сложилось в результате попыток системного анализа правозащитного регулирования (И.А. Блинова, В.М. Лазарев, Н.В. Папичев, А.В. Стремоухов и др.). С позиций системного подхода выяснилось, что правозащитное регулирование как целостное явление может сложиться и функционировать только в том случае, если оно снабжено соответствующим методом, ставить вопрос о котором, в свою очередь, можно только в том случае, если он имеет свой специфический предмет, т.е. особую группу правовых отношений, которые и были определены как отношения правозащитные. Однако анализ этого подхода показывает, что его сторонники допускают явное и необоснованное расширение инструментально-регулятивных возможностей правозащитного отношения, что, в конечном счете, приводит к их неразличению от отношений регулятивных и правоохранительных. Так, ими утверждается, что правозащитное отношение является универсальным способом осуществления всех прав человека, что в его рамках осуществляются все виды неблагоприятных последствий, в том числе и преследующих карательные цели (лишения материального, организационного или личного характера), наступающих для того субъекта, который нарушил то или иное право человека.

С точки зрения диссертанта, необоснованное расширение инструментально-регулятивных возможностей правозащитного отношения является следствием отнесения к правозащитным отношениям и тех отношений, которые не являются таковыми. Анализ доводов, приводимых сторонниками рассматриваемого направления, выявляет, что в основу понимания правозащитного отношения они положили методологию и теорию действия охранительных норм позитивного права. Это и привело их к выводу о том, что и защита прав человека, и их охрана – это как раз те юридические формы, в которых и осуществляется право человека на правовую защиту. И этот вывод не позволил его сторонникам обнаружить, что правозащитное отношение – это всегда правоотношение вторичное, поскольку оно возникает не тогда, когда имеет место нарушение какого-либо гражданского, политического, социально-экономического или культурного права (свободы) человека, а тогда, когда в рамках самых различных правовых отношений, но с обязательным участием человека, возникают либо уже возникли угрозы его правозащитной безопасности. Появление угроз правозащитной безопасности человека в самых различных правоотношениях и побуждает человека к использованию права на защиту закона, т.е. обратиться за защитой к государству, в связи с чем и возникает конкретное правозащитное отношение. Смешение первичных правоотношений, т.е. тех, в которых возникла либо реализовалась угроза юридической безопасности человека, со вторичными, т.е. с теми, которые возникли в результате обращения человека к государству за защитой от таких угроз, ведет к стиранию различий в юридических и фактических основаниях правозащитных и правоохранительных отношений.

Следующее направление исследования правозащитных отношений можно назвать естественно-правовым, поскольку здесь правозащитные отношения рассматриваются с позиции отнесения этих отношений к естественно-правовым.

Надо отметить, что в современном отечественном правоведении неоднократно предпринимались попытки обоснования существования естественно-правовых отношений (В.С. Афанасьев, Н.Л. Гранат, Ю.И. Гревцов и др). При этом в качестве одного из основных доводов существования естественно-правовых отношений приводится факт того, что если в правовом отношении реализуется то или иное естественное, общепризнанное право человека, то такое правоотношение может быть квалифицировано в качестве естественно-правового. Исходя из существа этого и других доводов, диссертант предпринял попытку концептуального обоснования тезиса о том, что правозащитное отношение, имея в своей основе право человека на защиту закона, может быть понято как естественно-правовое и в этом качестве выступить юридической формой реализации правозащитных правомочий человека и правозащитных обязанностей государства. В результате разработки этой концепции и сложилось естественно-правовое направление в исследовании правозащитных отношений.

В юридической литературе отмечается, что естественные права человека могут осуществляться как в общих, так и в конкретных правоотношениях (Н.И. Матузов), что естественно-правовые отношения могут классифицироваться не только по основанию абстрактности юридической связи носителя прав человека с другими субъектами, но и по основанию характера осуществляемых в них прав человека, в связи с чем они подразделяются на материальные и процессуальные. Последние, т.е. процессуальные, и выступают формой реализации права человека на защиту закона.

Обобщая высказывания специалистов относительно естественно-правового подхода к правозащитным отношениям, автор обращает внимание на то, что никто из них не интерпретирует естественно-правовые отношения в качестве охранительных. Также отмечает преобладание мнений ученых о том, что право человека на защиту закона реализуется в естественно-правовых правозащитных отношениях, которые могут быть общими и конкретными, но не материальными, а исключительно процессуальными. Очевидно, последнее связано с тем обстоятельством, что, как поясняет А.А. Демин, «в процессуальных отношениях не охраняют права, а выясняют юридическую истину, обоснованность притязания на право»^¹.

Анализируя существующие в юридической науке попытки обоснования естественно-правового подхода к пониманию правозащитных отношений, нельзя не заметить, что их авторы чаще всего оперируют не целостной правовой материей правозащитного отношения, а только одной его частью – каким-либо правозащитным правомочием человека. Однако теоретический анализ одного какого-либо правозащитного правомочия еще не есть анализ правозащитного отношения в целом, поскольку о факте появления, существования и функционирования правозащитного отношения можно говорить только с того момента, когда реализуемое то или иное правозащитное правомочие человека состыкуется, свяжется с соответствующей правозащитной обязанностью надлежащего субъекта. Следовательно, анализ правозащитного отношения должен вбирать в себя и правозащитные обязанности, корреспондируемые с правозащитными правомочиями.

Оценивая изложенные направления исследования правозащитных отношений, следует признать, что третье направление привлекает к себе наибольшее внимание. По мнению диссертанта, это объясняется тем, что в рамках данного направления появляется возможность вовлечь в предмет теоретического анализа всю проблематику действия правозащитных правомочий человека и правозащитных обязанностей государства и, в первую очередь, вопрос об их единой юридической форме осуществления, в качестве которой и выступает правозащитное отношение. В этой связи имеет смысл подчеркнуть еще раз, что главным его достоинством является реализуемая в нем логика, согласно которой правозащитное отношение появляется с объективной закономерностью вследствие осуществления права человека на защиту закона и правозащитных обязанностей государства, а это, помимо всего прочего, автоматически придает любому правозащитному отношению статус отношения международного.

Во втором параграфе – «Концептуальный характер естественно-правового подхода в изучении правозащитных отношений» выявляются и исследуются философско-правовые истоки естественно-правового подхода в теоретическом осмыслении правозащитных отншений.

Автор считает, что встав на позиции естественно-правового подхода в исследовании правозащитных отношений, необходимо иметь в виду, что этим самым не только обозначается соответствующий угол зрения на правозащитные отношения, но и вовлекается в методологию их изучения ряд категорий, определенность понимания которых затруднена, в одних случаях, связанностью с концептуальными основами различных вариантов миропонимания, а в других – присущей им тенденцией к конвенциальности. Однако даже при наличии этих факторов, заметно осложняющих познание правозащитных отношений, естественно-правовой подход, в сравнении с другими, сохраняет в себе наибольшую способность раскрыть реальное взаимодействие естественного права с правом позитивным, выраженного, соответственно, в юридической связи права человека на защиту закона с правозащитными обязанностями государства.

Как известно, идея о том, что естественное право не только является критерием права позитивного, но и способно выступать с ним в единстве, была сформулирована мыслителями Древнего Рима. Пройдя через века, её восприняло и наше отечественное современное правоведение, приобретя в ней статус основной правовой идеи, обусловившей процесс конвергенции юридического позитивизма и теории естественного права. С этих позиций в диссертации обосновывается постановка вопроса о концептуальности естественно-правового подхода в изучении правозащитных отношений, которая рассматривается автором как закономерный этап в исследовании права современной России. Кроме оперционально-научного значения, важность концепции естественно-правового подхода заключается и в развитии идеи о цивилизованном праве, как о новом качественном образовании, складывающемся во взаимосвязи права естественного с правом позитивным (В.Д. Ардашкина, Л.Д. Воеводина, Л.И. Глухаревой, В.В. Лазарева, Е.А.Лукашевой, А.С. Мордовца, В.С. Нерсесянца, В.М. Шафирова и др.). Таким образом, концептуальное существо естественно-правового подхода в исследовании правозащитных отношений состоит в идее о диалектике естественного права и права позитивного. Следовательно, концепция естественно-правового подхода к правозащитным отношениям не противопоставляется позитивному подходу и не является его альтернативой. Она, в рамках конкретной правовой материи, в качестве которой выступают правозащитные отношения, раскрывает на уровне субъективного права связь между естественным правом и правом позитивным. Этим самым она обеспечивает обоснование предметности правозащитных отношений и познание в них закономерной сопряженности между правом человека на защиту закона и правозащитными обязанностями государства. Все это, вместе взятое, указывает на то, что концепция естественно-правового подхода имеет не только сугубо академическое, но и практическое значение, поскольку в ходе её реализации создаются теоретические предпосылки для создания эффективно работающих правовых и организационных инструментов регулирования правозащитных отношений.

С позиции философско-правовых основ естественно-правового подхода к правозащитным отношениям видно, что от всех иных подходов он отличается тем, что центральной и побудительной стороной в правозащитных отношениях утверждается человек. Также важным результатом его применения является вывод об интегративной природе правозащитных отношений, которая сообщается им способностью права человека на защиту закона развиваться в правоотношение, интегрирующее собой естественное и позитивное право как право субъективное (право человека на защиту закона) и право объективное (правозащитные обязанности государства, установленные ст.2 Конституции РФ). В свою очередь, интегративность, как свойство правозащитных отношений, обуславливает возможность и целесообразность использования в их изучении соответствующего метода – метода интегративного познания. С учетом этого обстоятельства диссертант считает весьма важным отметить значительную роль в обосновании и эвристическом наполнении концептуальности естественно-правового подхода к правозащитным отношениям интегративного метода, который позволяет охватить единым предметом познания не только взаимосвязь естественного права с правом позитивным, но и другой срез правовой действительности, а именно – частноправовую и публично-правовую проблематику осуществления защитных правообязанностей (правозащитных правомочий человека и правозащитных обязанностей государства), восходящих, в конечном счете, к формуле «права человека и гражданина – нормативный способ взаимодействия личности с государством и гражданским обществом».

Таким образом, концептуальность естественно-правового подхода в исследовании правозащитных отношений, будучи его качественным свойством, закономерным образом выявляет взаимосвязь в них естественного права с позитивным, субъективного права с объективным, а также частного права с публичным, чем и указывает на обоснованную возможность использования в его рамках метода интегративного теоретического анализа.

В третьем параграфе – «Особенности методологии исследования правозащитных отношений с позиции естественно-правового подхода» отмечается, что обоснование и осуществление естественно-правового подхода в исследовании правозащитных отношений предполагает разработку и специальной методологии. Автор полагает, что на современном этапе изучения правозащитных отношений эта методология призвана, в первую очередь, обоснованно отграничить правозащитные отношения от всех иных отношений правовой системы общества, в том числе и главным образом, от отношений охранительных. В этих целях в диссертации обращено внимание на то, что специфика разрабатываемой методологии, обусловлена в основном, особенностями назначения и содержания как права человека на защиту закона, так и правозащитной обязанности государства, а также различиями инструментально-регулятивных свойств мер защиты прав и мер их охраны.

В соответствии с формально-юридическим и сравнительно-правовым методами познания, различия в назначениях, содержании и реализации мер правоохраны и мер правозащиты с логикой объективной закономерности обуславливают невозможность их осуществления в одних и тех же – либо в охранительных, либо в правозащитных отношениях, поскольку правозащитные отношения, будучи формой реализации мер защиты, ни инструментально, ни функционально не рассчитаны на воплощение в них штрафных (карательных) санкций. И, наоборот, охранительные правоотношения, предполагающие реализацию штрафных санкций, оказываются неприспособленными для осуществления защитных мер, которые, хотя и олицетворяют собой правовое принуждение, но не содержат в себе карательно-правового потенциала, а потому и отвлекаются от одной из важнейшей проблемы применения мер охраны – проблемы виновности лица в совершении правонарушения. Из этого обстоятельства, вместе с другими, и вытекает вывод о том, что в правовой системе современного российского общества наряду с охранительными функционируют и отношения правозащитные, которые также не могут идентифицироваться с отношениями регулятивными. Последняя часть вывода столь очевидна, что вряд ли требует каких-либо специальных обоснований. Достаточно указать на то, что регулятивные правоотношения не способны выступить формой осуществления ни мер охраны, ни мер защиты.

Кроме того, специально-юридические методы познания позволили обоснованно классифицировать права человека на материальные и юридические. Потребность в такого рода классификации автор усматривает в сложившейся в юридической науке ситуации, в которой, с одной стороны, признается наличие процессуальных прав человека, а с другой – не установлено их место в общей системе прав человека, что существенно затрудняет понимание процессуального статуса человека, а, следовательно, и познание правоотношений, в которых этот статус реализуется. В процессе применения специально-юридических методов установлено, что часть 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод прямо признает наличие у каждого человека процессуальных прав, а её статья 13 относит к процессуальным правам, в том числе, право человека на эффективные средства правовой защиты. Отсюда становится очевидным, что каждый человек имеет процессуальные права, которые, в целях выработки адекватных механизмов их реализации, имеет смысл обозначить термином «юридические права человека». Утверждение и использовании этого термина объясняется еще и тем, что им можно охватить не только собственно-процессуальные, но и процедурные права человека, признанные как в международных актах о правах человека (например, «Минимальные стандартны правил обращения с заключенными»), так и во внутринациональном законодательстве (например, ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации»).

Из нормативно-правовых источников, признающих юридические права человека, следует, что их объектами выступают юридические (процедурно-(процессуальные ценности), фиксирующие собой: состояние юридической защищенности человека законом (быть под защитой закона); юридическая возможность человека использовать силу закона для восстановления своих юридических прав и свобод; юридическая возможность человека защищать закон, признающий и регулирующий порядок гарантирования прав и свобод человека мерами правоохраны и правозащиты. Наиболее обобщенной формой нормативного выражения юридических прав человека является его право на защиту закона. Оно аккумулирует в себе все виды (проявления) права человека на защиту закона, приобретая, тем самым, свойство комплексного, полисистемного образования. Разумеется, законозащитное назначение права человека на защиту закона обуславливает и соответствующие его природе средства своего обеспечения – санкции, к числу которых могут быть отнесены только меры защиты.

В диссертации обосновывается стратегическая роль категория «юридическая безопасность человека» в специальной методологии естественно-правовой концепции правозащитных отношений. В этой связи автор отмечает, что как научная абстракция категория «юридическая безопасность» отражает собой все те юридические инструменты (правовые средства), которые функционально предназначены для эффективного противодействия опасности человека. В этом ряду находятся инструменты и правовой охраны, и правовой защиты прав человека со средствами своего организационно-правового осуществления и обеспечения. Функционируя в границах системы юридической безопасности человека, они порождают и соответствующие правоохранительные и правозащитные отношения. При этом важно подчеркнуть, что правозащитные отношения, будучи выражением связанности правозащитных правомочий человека и правозащитных обязанностей государства, сами нередко порождают отношения охранительные. Например, в результате реализации права человека на защиту закона вышестоящая судебная инстанция отменяет неправосудный обвинительный приговор, что может повлечь за собой возбуждение охранительных правоотношений по применению к судье – мер юридической ответственности.

В диссертационном исследовании обосновывается, что в границах категории «юридическая безопасность человека» отношения правозащитные и правоохранительные находятся в диалектической связанности, что правовой основной этой связанности выступает правопритязательное правомочие, заключенное в субъективной структуре каждого вида права человека на защиту закона. В случаях использования человеком этого правомочия как стороной правозащитного отношения и возникают правоохранительные отношения.

Blog

Правозащитные отношения: вопросы теории и методологии 12. 00. 01 теория и история права и государства; история учений о праве и государстве

Содержание