Geum.ru

Текст взят с психологического сайта

Вид материалаДокументы

Содержание


Бикамерный ум, письменные теократии и герои
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   28


3. Избыточность - точность. Однозначность, точность, экономичность языковых средств порождены письменным языком. Избыточность сообщения неизбежна при хранении опыта в живой памяти и его устной передаче от поколения к поколению.


4. Консерватизм - новаторство. Включение в устную традицию принципиально новых формул и фактов затруднено приверженностью к прошлому опыту. Явной ориентации на будущее дописьменное сознание, в отличие от письменного, не знает.


5. Непосредственность - отвлеченность. Первобытное рассуждение связано с темами и проблемами повседневной жизни. <Чистый теоретизм> ему не присущ.


6. Патетичность (агонистичность) - нейтральность. Устное сообщение эмоционально окрашено и суггестивно. Современный текст более очищен от побуждения и ориентирован на <чистую информацию>.


222


Ментальность исторических эпох и периодов


7. Эмпатийность (соучастие) - дистанция. Непосредственная коммуникация как регулятор межличностных отношений служит инструментом идентификации и группового объединения. Напротив, в опосредованной коммуникации силен эффект разграничения позиций.


8. Гомеостатичность - изменяемость. Первобытный дискурс погружен в настоящее. Прошлый опыт используется применительно к задачам поддержания социокуль-турной стабильности. Социальное изменение воспринимается отрицательно и как цель в общественном сознании не присутствует.


9. Ситуативность - абстрактность. Ситуативность первобытного опыта подтверждается почти полным отсутствием в языке абстрактных понятий и нежеланием представителя традиционной культуры воображать положения, выходящие за пределы известного и представимого.


Письменный текст представляет собой замкнутую последовательность знаков, независимую от контекста и определяемую внутренними грамматическими правилами. Внешний, прагматический контроль уже не входит в нее непосредственно, связь означаемых и означающих задана универсальным кодом, а не определяется превратностями импровизации. Письменность делает сообщение векторной величиной, т. е. ориентирует между прошлым и будущим в семиотическом поле, причем достигается это, как можно предположить, не только и не столько линейно-синтаг-мическим строением сообщения и введением формы будущего времени (которая в дописьменных языках почти не представлена), сколько пространственно-временной разделенностью события и сообщения, автора и читателя.


В многомерной системе социальных связей современной личности письменность выполняет ведущую роль в интеграции связей по горизонтали между разобщенными в пространстве и времени, лишенными непосредственных контактов группами и личностями. Речь, естественно, идет не о почтовой переписке. Письменность - главный механизм усвоения культуры и участия в коллективном опыте


Психологическая история эпох и психических процессов


человечества. В отличие от опыта эмоциональных идентификаций в контактной группе (интеграция связей и оценок по вертикали) <исторический> опыт личности структурирован весьма однозначно вокруг хронологических осей и биографических схем культуры.


<Человек - раскрытая книга, его судьба - роман, который пишется жизнью>. Подобные сентенции прямо объявляют личность разновидностью текста. Хотя метафора <личность - текст> уступает в популярности метафоре <личность - роль> (отражающей значение непосредственного общения), текст как социальная модель жизненного пути не имеет себе равных в письменной культуре. Множество документов современной цивилизации, от интимных дневников до официальных анкет и формуляров, учат нас текстуализировать личность, т. е. представлять ее в соответствии с линейно-сюжетной схемой текста. В биографии случайность жизненных обстоятельств упорядочивается и признается закономерностью склада личности и таким образом вводится в измерения социального пространства-времени.


Но хотя обаяние текстуальной метафоры в обществе массовой коммуникации чрезвычайно велико (структурализм превратил ее даже в теоретическую концепцию), речь пойдет не о ее детализации, а о ее преодолении. Разделение культур на дописьменные и письменные возвращает текст в разряд исторических категорий.


В момент своего возникновения в цивилизациях Древнего Востока письменность служит целям, неизвестным первобытности. Большая часть древнейших текстов - это государственные и административно-хозяйственные документы: распоряжения, списки, хроники, лексиконы. Письменность служит обществу, а не общности, она освобождает личность из-под ига непосредственного окружения ради надбытовых стремлений и ценностей. Идеальные мыслительные отношения все более конкурируют с непосредственным общением.


Европейской письменной традиции с самого начала присущ крен в сторону художественного и философского


224


Ментальность исторических эпох и периодов


выражения личности. Поэтому психология древних европейцев более открыта и легче поддается описанию, чем жителей Древнего Востока.


ЭГЕЙСКИЙ МИР - НА ЧАЛО ЕВРОПЕЙСКОЙ ИСТОРИИ. Европейская древность называется античностью (от лат. antiquitas - древность, старина). Это - история Древней Греции и Древнего Рима вместе с народами, вовлеченными в их культурную и военно-политическую орбиту. Европейское человечество видит в древних эллинах и римлянах своих прямых исторических предков. Отсюда оно выводит свое особенное место в мире, противопоставляясь неевропейскому кругу народов. Отсюда оно начинает линию культурной преемственности эпох: античность - средние века - Новое время - Новейшее время (современность). В этой последовательности античность имеет значение истока <родовых> свойств европейского человечества, которые проявляются в собственно европейских (эллино-римских) открытиях философии, науки, политической демократии, гражданского права и соответствующих свойств личности и ума: логического мышления, индивидуалистичности, рефлексии.


Античное Начало европейской истории также имеет свои истоки, которые называются Эгейской (или крито-микенской) цивилизацией (3-2 тыс. до н. э.). Эгейский мир - европейский по территории и неантичный по характеру; до конца прошлого века о нем было известно только из эпических преданий и легенд, его открытие продолжается до сих пор.


О первоначальной истории древних греков мы узнаем из двух поэм, приписываемых легендарному слепому поэту Гомеру, - <Илиады> и <Одиссеи>. Они повествуют о троянской войне, которая разразилась из-за того, что Парис, сын царя Трои Приама, похитил у спартанского царя Менелая его жену Елену. Но корни сюжета уходят глубже в мифологию: на пиру богов Эрида, богиня раздора, бро-- В. А. ШкУратов 225


Психологическая история эпох и психических процессов


сила яблоко с надписью <Прекраснейшей>. Юноша Парис присудил яблоко Афродите, обидев других богинь, Геру и Афину. Афродита помогла Парису похитить Елену. Гера и Афина встали на сторону Менелая и его соплеменников - ахейцев. <Илиада> - один из эпизодов троянской войны, охватывающий ссору между предводителем ахейцев Агамемноном и героем Ахиллом, поражение вследствие этого ахейского воинства от троянцев, возвращение Ахилла на поле боя, убийство им в поединке троянского царевича Патрокла, уничтожение Трои и финальный визит Приама к Ахиллу за телом сына. <Одиссея>, которая была написана позже <Илиады>, - поэма о странствиях возвращающегося на родину с войны царя Итаки Одиссея. <Илиада> и <Одиссея> - первые произведения европейской литературы.


Историческая достоверность поэм с конца XVIII в. была поставлена европейской наукой под сомнение. Даже само существование поэта Гомера оспаривалось так называемым критическим направлением в классической филологии. По мнению его представителей, поэмы складывались как своего рода сборники древнегреческого фольклора под пером собирателей народных песен и преданий. Делался вывод, что рассказы о троянской войне - вымысел. <Гомеровская проблема> далека от решения и сейчас, однако доверие к Гомеру как к историческому источнику возросло после археологических открытий второй половины XIX в. - начала XX в. Немцу Г. Шлиману удалось откопать Трою, англичанин А. Эванс обнаружил на острове Крит дворец-лабиринт упоминаемого Гомером царя Миноса. Историческая реальность военной экспедиции ахейцев под Трою подтвердилась. Гомер не мог быть ее свидетелем, он жил спустя сотни лет после событий, о которых повествовал. Историческое ядро его сюжетов сложилось из богатых преданий и воспоминаний коллективной памяти его среды. А среда эта, видимо, состояла из потомков победителей Трои, испытавших с тех пор горечь поражений от новых победителей. Обломки аристократических родов, слушате-226


Ментальность исторических эпох и периодов


ли Гомера тешились преданиями о подвигах своих полубо-жественных предков. Прошлое отодвинуто от убогого настоящего на расстояние эпического преувеличения, подобающего блеску героев, но историческая канва сохранена. Поэмы многослойны. Факты прошлого в них гиперболи-зированы, обернуты сказочным и мифическим вымыслом, снабжены приметами скромного гомеровского быта. Сквозь наивную простоту и преувеличения, свойственные детству человечества, просвечивает опыт зрелой цивилизации. В повествовании различимы два или даже три исторических плана: время создания поэм (гомеровская эпоха), век ахейцев - героев троянской войны и, наконец, еще более древнее прошлое Эгейского мира, олицетворяемого владетелем критского лабиринта Миносом.


После археологических открытий XIX-XX вв. стало ясно, что троянская война - это эпизод многовекового расселения древнейших предков эллинов по Балканскому полуострову и Малой Азии. Греческие племена пришли сюда с севера несколькими волнами во 2 тыс. до н. э. Первыми были ахейцы. Они столкнулись с высокой неэлладс-кой цивилизацией, центр которой находился на острове Крит.


Раскопки Кносского дворца - знаменитого лабиринта - открыли мир восточного типа, но с местной спецификой, выделявшей его на фоне древних деспотий Египта и Междуречья.


Дворцовые фрески демонстрируют египетские приемы изображения человека: ноги в профиль, туловище анфас, голова в профиль, глаз анфас. Однако в кносских росписях нет восточного монументализма, отсутствуют сцены войны и труда. Искусство здесь легкое, праздничное по темам и колориту. Движутся ритуальные шествия, летучие рыбки резвятся в море, акробаты играют с быком.


<Искусству Крита, Египта, Вавилонии, Ассирии - стран, проходивших рабовладельческий этап истории, - свойствен примерно один уровень художественных представлений о мире и примерно одинаковые возможности


Психологическая история эпох и психических процессов


изображения его событий и явлений. Приемы в изображении человека и природы, сходные по своей условности, очерчивают границы этого <стиля эпохи>. Но в эти общие свойства вкладывалось в разных странах разное общественное содержание. Особенно отличается от искусства великих деспотий Древнего Востока искусство Крита, замечательное ни с чем не сравнимой свободой и праздничностью человеческих чувств, до краев наполняющих те рамки, которые создают для художественного творчества исторические возможности той эпохи. Но за эти пределы не мог выйти ни один гений! И действительно, зная лишь пять красок (черную, белую, голубую, желтую, красную), владея лишь <цветным силуэтом>, живопись Крита сумела создать удивительно эмоциональные изображения с помощью свежего живописного пятна, а контурной линии придать легкость и свободу... Видимо, общественная жизнь критских дворцов, процветавшая в относительно спокойных, почти оранжерейных условиях, не знала тех переломов, гибельных и победоносных войн, каторжного труда тысяч рабов на плотинах, полях и пирамидах, которые заняли столь важное место в искусстве древневосточных деспотий. Ее постепенно нарастающее развитие, вероятно, не потребовало тех свирепых и кровавых усилий, которые в искусстве классического Древнего Востока воплотились в грозных, сверхчеловеческих и царственных темах> [Полевой, 1970, с. 63-64].


С этим своеобразным вариантом восточного развития столкнулись ахейцы. Сосуществование Крита и материковой Греции было столь длительным, интенсивным и взаимопроникающим, что создало историческое единство, известное под названием крито-микенской культуры (3- 2 тыс. до н. э.). По-видимому, первоначально Крит в той или иной форме доминировал над материковой частью, но затем, после катастрофического землетрясения, вызванного извержением вулкана, ослаб и принял ахейскую династию. Материковая (микенская) ветвь Эгейской цивилизации никогда не была ассимилирована с острова.


228


Ментальность исторических эпох и периодов


Крепость Микены, центр ахейского мира, разительно отличается от неукрепленных критских дворцов-городов колоссальной толщиной стен (так называемая циклопическая кладка). Ахейские цари накопили баснословные богатства. Их шахтные гробницы с масками из листового золота на лицах погребенных изобиловали золотыми, серебряными вещами, инкрустированным бронзовым оружием и драгоценными камнями. Роскошь погребений и мощь крепостных стен позволяют оценить превосходную степень эпитетов древних героев, на которые не скупился Гомер. Военной силой и богатством басилевсы" догомеровской Эллады соперничали с владыками Востока, да и по характеру власти они сходны. Центром общественной жизни являлся дворец с большим хозяйством, обслуживавшимся отчасти рабами. Свободные крестьяне и ремесленники, представлявшие большинство населения, поставляли в царские кладовые натуральную подать (об этом говорят хозяйственные записи на глиняных табличках дворцовых архивов). Началом конца этой первой на территории Европы исторической цивилизации была, скорее всего, большая Эгейская война, память о которой дошла до Гомера. Вскоре после этого ослабленный мир ахейцев пал под ударами новой волны греческих племен с севера. Пришедшие оттуда дорийцы были отсталой частью греческого этноса. Они не знали ни сильной царской власти, ни письменности, ни сложных ремесел, но умели ковать стальные мечи. Против медного ахейского оружия это преимущество оказалось решающим.


Дорийское нашествие XII-XI в. до н. э. уничтожило крупные города и разметало ахейцев по Восточному Средиземноморью. Часть их переселилась на азиатский берег Эгейского моря. Здесь как отголосок великолепного прошлого и возник гомеровский эпос. Автора <Илиады> и <Одиссеи> окружал непритязательный быт, но за его спиной была двухтысячелетняя цивилизация. Сочетание свежей простоты и высокой искусности сделало первые памятники европейской литературы ее величайшими шедев-229


Психологическая история эпох и психических процессов


рами. Через эпос греческого народа античность получила Эгейское наследство: олимпийскую мифологию, родословные легендарных царей и героев, сюжеты троянского цикла. Но мир, сохранивший духовную преемственность с этой своей первоосновой, был уже иным.


Старое, встретившись с новым, не разрушилось окончательно, но и не стало воспроизводиться, как это бывало на Востоке. Возник синтез, свойственный европейской модели развития: при качественных изменениях в обществе и мировоззрении сохранялась высокая преемственность эпох. Дорийские племена, сокрушив ахейские царства, не стали воссоздавать сами централизованную монархию. Приняв мифы и предания прошлого, послеахейская Эллада создала общественный строй и культуру нового, античного типа.


БИКАМЕРНЫЙ УМ, ПИСЬМЕННЫЕ ТЕОКРАТИИ И ГЕРОИ <ИЛИАДЫ>. Американский психолог Дж. Джей-нес тоже попытался объяснить, почему крито-микенская окраина Древнего Востока превратилась в античную цивилизацию Эллады. Его книга <Происхождение сознания из бикамерного ума> [Jaynes, 1982] претендует на переворот в нашем представлении о человеке древности. По мысли автора, размежевание Востока и Запада состоялось потому, что около трех тысяч лет назад произошли кардинальные изменения в характере, социальной роли и психологическом воздействии письменности. А вызваны эти изменения были историческими катаклизмами, сделавшими старый графический язык неэффективным. Преобразования коснулись и Востока, но греки пошли много дальше своих соседей.


Джейнес - психолог, который применяет клинические и нейрофизиологические знания к историческому материалу. Отправная точка его рассуждений - билатеральная организация мозга и воздействие на нее разных систем письменности. Ученый справедливо считает, что


Ментальность исторических эпох и периодов


архитектоника нервных центров сложилась исторически и тем самым дает ключ к разгадкам человеческого прошлого.


Джейнес трактует письменность как способ знакового контроля за поведением индивида в обществе. Последнее же есть экологическая среда человека с меняющейся коммуникативной конфигурацией пространства. Цивилизация расширяет размеры человеческих сообществ за пределы, охватываемые непосредственной коммуникацией. Численность обезьяньей стаи ограничена так, чтобы составляющие ее особи могли слышать и видеть друг друга при движении по кормовой территории. То же можно предположить и о первых людях. Когда коллектив перерастает размеры кочующей орды, коммуникация становится опосредованной. Теперь коллективные действия надо прогнозировать, кодировать в речевых сигналах, а сигналы запоминать. Так возникает язык. Эта несложная схема глоттогенеза в сопоставлении с данными психопатологии и нейрофизиологии приводит автора к весьма нетривиальной гипотезе: у человека без рефлексии припоминание приказа происходит в форме звуковой галлюцинации. Джейнес указывает, что больные шизофренией часто слышат повелительные голоса. Навязчивые галлюцинации возникают на фоне понижения порога идентификации образов, сужения самокритичности и самосознания, других симптомов распада "Я". Интересно, что патологические явления нарастают в моменты принятия решения. Больной оказывается неспособен к рационально-волевому выбору, он полагается на подсказки извне или изнутри своей психики и телесности. И тогда начинают звучать голоса-команды.


Подтверждение своей гипотезе Джейнес находит в билатеральной организации психических процессов. Чем объяснить то, что речевые зоны у современного человека локализованы в левом полушарии мозга - ведь правое идентично по морфологии и анатомии? Возможно, перед нами наследие древнейшего бикамерного ума.


Психологическая история эпох и психических процессов


Бикамерный ум состоял из двух частей. Одна представлена голосами-командами, другая - слушает и повинуется.


Центр артикулированной речи под давлением постоянной необходимости в принятии решений переносился в левое полушарие. Правое резервировалось для звуковых галлюцинаций - неартикулированных и не связанных с двигательными путями. Команды-галлюцинации передаются по комиссуре, соединяющей полушария. У человека она уже, чем у других млекопитающих, чтобы сделать императивное воздействие более направленным и концентрированным.


Но почему человеческая психика так долго основывалась на галлюцинациях? Потому что галлюцинаторно-звуковой комплекс выполнял ту интегрирующую роль, которую сейчас выполняет сознание, а сознание может появиться только в богатой символической среде с устоявшимся метафорическим языком. <...Сознание есть работа лексической метафоры> [Jaynes, 1982, р. 58].


Итак, современный человек является прежде всего метафорическим, а не понятийным существом. Видимо, потому что главный поэтический троп хорошо обеспечивает ассоциативную непрерывность потока психики через включение его в смысловые связи культуры. <Я> включено в метафоризацию мира и одновременно находит в нем свои культурные отражения-аналоги. Но такая непрерывность персонального, рефлексивного бытия в единстве непосредственного и опосредованного обеспечивается только зрелой письменной культурой. В менее зрелой или в до-письменной надо ориентироваться на непосредственные команды и галлюцинаторно озвучивать их в моменты принятия решения. Голоса, которые разъясняют бикамерному человеку, что делать в неопределенных обстоятельствах, называются этим последним богами.


<Бикамерный ум есть форма социального контроля и эта форма социального контроля позволила человечеству продвинуться от маленьких групп охотников-собирателей к большим аграрным сообществам. Бикамерный ум с его


Ментальность исторических эпох и периодов


контролирующими богами развивался как финальная стадия эволюции языка. И в этом развитии лежит происхождение цивилизации> [Jaynes, 1982, р. 1261.


С возникновением письменности звуковые галлюцинации не рассеялись. Наоборот. Иероглифические и клинописные строки вещают от имени небес. Если статуя Бога - сам Бог, то надпись на ней - его голос. Первые письменные документы в подавляющей массе - административно-хозяйственная отчетность храмовых и дворцовых архивов. О головах скота, сандалиях, мерах лука и пива повествуют торжественно и сакрально. Ведь даже мелкие распоряжения издаются небожителями или, по крайней мере, их наместниками. Государство совпадает с дворцовым и храмовым хозяйством. Его правитель - живой Бог (фараон в Древнем Египте) или наместник богов (цари-жрецы Двуречья). Власть запечатлевает свой повелительный голос на папирусе, глине, камне и разносит его как можно дальше и внушительнее. Такой порядок правления Джейнес называет бикамерной письменной теократией.


Отражение подобного мира автор находит и в <Илиаде>. Он рисует удивительные картины. <Троянская война направлялась галлюцинациями. И воины, которые так управлялись, были совсем не похожи на нас. Они были благородными автоматами, которые не знали, что они делают> [Jaynes, 1982, р. 75]. Мысль этого автора состоит в том, что у человека без рефлексии восприятие и припоминание повелительных слов приобретают характер звуковых галлюцинаций. Голоса приписываются богам и демонам. Ведь без развитого психологического языка внутренних состояний человеку не остается ничего иного, как приписать свои поступки другим. <Человек <Илиады> не имел субъективности, как мы; он не имел осознания своего сознания мира и внутреннего умственного пространства для интроспекции. В отличие от наших субъективных сознательных умов, мы можем назвать ментальность микенцев бикамерным умом. Воля, пла-233