Краткий исторический экскурс 5 глава 2 11 Толерантность один из основных гуманистических принципов исламской цивилизации 11 глава 3 14

Вид материала

Документы

Содержание География и путешествия

Подобный материал:

• Краткий исторический экскурс 5 глава 2 11 Толерантность один из основных гуманистических, 2111.43kb.
• В. А. Гребенников оглавление часть первая общие вопросы детской анестезиологии и реаниматологии, 7418.31kb.
• Узоры Древа Жизни Глава Десять Сфир в четырех мирах Глава 10. Пути на Древе Глава 11., 3700.54kb.
• Узоры Древа Жизни Глава Десять Сфир в четырех мирах Глава 10. Пути на Древе Глава 11., 5221.91kb.
• Гидденс Энтони Ускользающий мир, 1505.14kb.
• Психологическая энциклопедия психология человека, 12602.79kb.
• Русская доктрина андрей Кобяков Виталий Аверьянов Владимир Кучеренко (Максим Калашников), 11986.64kb.
• К вопросу о ценностях исламской цивилизации, 70.06kb.
• План. Введение Глава Методы и типы монетарного регулирования Глава Операции на открытом, 411.98kb.
• Альберт Эллис Глава 11. Милтон Эриксон Глава 12. «Миланская школа» Глава 13. Коротенькое, 3401.28kb.

ГЛАВА 14

География и путешествия

Результативность научной и производственной дея­тельности мусульман, распространение ее результатов в мире с Востока на Запад были связаны с наличием ин­фраструктуры, дорог, путей сообщения и, соответствен­но, с интенсивным передвижением торговцев, путеше­ственников и паломников. Особенно важными по мно­гим параметрам были географические исследования му­сульман. Наряду с описанием дорог, природных особен­ностей различных стран исламские исследователи про­явили особый интерес к вопросам антропографии. Ми­фологизированные рассказы моряков полны ценных сведений о дорогах, портах, жизни и быте, а также об обычаях и ритуалах различных народов. Книги о путе­шествиях, несмотря на описания чудес, и удивительных событий, в основном свидетельствовали о страсти му­сульман к исследованиям. Работы исламских авторов по географии отличались содержательностью, разнообра­зием. Они были поучительны и интересны. При крити­ческом подходе в них можно обнаружить много полез­ной информации и важных документальных свиде­тельств историко-географического характера. В целом и по географии у мусульман по сравнению с греками было более широкое поле исследований, больше науч­ных достижений, более ценные результаты исследова­ний. Поэтому географические разработки у мусульман во много раз превосходили уровень древних греков⁸¹. Для многих из этих исследований мусульмане, осо­бенно в первые века возникновения ислама, использо­вали информацию, полученную посредством почтовой связи, а также традиции, присущие государственной си­стеме империи Сасанидов — это способ разделения Ой­кумены на семь частей; наличие слов и фразеологизмов персидского происхождения в исламской географии.⁸²

Исламские географы проявляли особый интерес к личным наблюдениям и индивидуальному опыту. Поэтому большое количество информации, представлен­ное в их работах, основано на опыте и наблюдениях, а не на пересказе содержания других источников. Якуби в своей книге «Аль-Булдан» («Города») говорит о своих многочисленных странствиях. В своем повест­вовании он основывается на рассказах жителей соответствующих стран. Достоверность этих рассказов прове­рялась дополнительной контрольной информацией, полученной из достоверных источников.

К сожалению, книга известного путешественника, правдивого географа и историка Абуль Хасана Масуди (X в.) «Кетаб аль-Казайа в-аль Таджаруб» («Книга о со­бытиях и испытаниях») — итог его путешествий — до наших дней не сохранилось. Но о его страсти к вопро­сам географии, а также о точности и широте его взглядов по этим вопросам можно судить по другим дошед­шим до наших дней книгам, таким как «Мурудж аз-Захаб» («Золотые копи») и «Ат-танбих вал-Ашраф» («На­казание и знатность»).

В частности, во введении к своей книге «Мурудж аз-Захаб», говоря о высказывании Джахеза об истоках реки Мехран в Сенде, Масуди опровергает его мнение об идентичности этой реки с рекой Нил в Египте с теми же водами и с теми же крокодилами. Автор отмечает, что книга Джахеза «Аль-Амсар» («Большие города») весьма слаба в научном плане и из его рассуждений очевидно, что он никогда не путешествовал ни морем, ни сушей; подобно собирающим хворост в темноте, собрал он све­дения из книг изготовителей бумаги⁸³. Личный опыт и стремление к путешествиям и исследованиям, кото­рые Масуди считал основой достоверных географиче­ских сведений, привели к тому, что мусульмане получи­ли относительно точную географическую информацию. Они воспользовались ею как для налаживания торговых отношений, так и для изучения путей сообщения в це­лях улучшения деятельности почтовых учреждений и государственной системы Аббасидов. Этими сведени­ями воспользовались также и паломники, отправляю­щиеся в Мекку и другие святые места. Некоторые изве­стные исламские географы, такие как Ибн Хордадбех (иранский ученый географ VIII века, автор знаменитой книги «Аль-Масалик валь-Мамалек» («Дороги и стра­ны») и Якуби, считали Ирак центром Ойкумены, но некоторые другие ученые, такие как Ибн аль-Факих и Ибн Руста (иранский ученый энциклопедист второй половины IX—начала X вв.), считали центром Мекку и Медину. Те, кто считал центром Ойкумены Ирак, пи­сали свои книги в основном для использования почтовыми учреждениями и купцами, а те, кто ратовал за Мекку и Медину, имели в виду интересы паломников в Хиджаз или стремились облегчить задачи по завоева­нию новых городов и взиманию с них налогов.

В целом же, вопреки утверждениям некоторых уче­ных⁸⁴, отчасти побудительным мотивом для сбора столь обширной информации по географии, несомненно, были пытливость, любознательность и страсть мусульман к исследованиям и изучению новых стран и народов. Заинтересованность мусульман вопросами антропогра­фии подтверждают труды Масуди и Бируни.

Исламские географы, описывая территории халифа­та, отражали не только особенности ландшафта и климата регионов и городов, но приводили ценную инфор­мацию о жизни, быте, ремеслах, верованиях и языках народов, населявших эти города и страны. Более того, географические сведения мусульман не ограничиваются одними лишь пределами халифата. Им были известны не только морские пути до Индии, Китая, Кореи и даже до Японии, но и пути по суше до Центральной Азии, Тибета и далее — вплоть до Китая. За пять веков до Мар­ко Поло мусульманский путешественник Сулейман Таджир (Торговец) посетил Китай. Его легендарные путе­вые заметки собраны в виде отдельной книги Абу Зейдом Сейфари (IX в.). Эти путевые заметки, несмотря на их несоответствие географическим канонам, свидетель­ствуют о любознательности мусульман и их торговых отношениях с Китаем еще задолго до IX века.⁸⁵

Джахез и Са'алаби (известный литератор и историк конца IX—начала X вв., родом из Нишапура) пишет о достижениях китайцев в различных областях матери­ального производства и их чувстве самосознания. Представляется, что для знакомства с Китаем и его населением мусульмане, как и во многих других случаях, пользова­лись сведениями, накопленными древними иранца­ми⁸⁶. Мусульмане собрали о Центральной Азии и про­живающих в этом регионе народах много достоверных сведений. Причем эти данные значительно превосходят как качественно, так и количественно знания древних греков об этом регионе. Книга Бируни «Тахкик ма'лил Хинд» («Исследования по Индии») по сути своей не яв­ляется чисто географическим или историческим иссле­дованием. Это энциклопедический труд, основанный на достоверных научных данных, который к тому же считается шедевром научной мысли мусульман в облас­ти географии и этнографии.

Другим ярким свидетельством любознательности мусульман являются упомянутые в этой книге исследования по выявлению местонахождения пещеры Кахф и стены Маджудж (Магог). Как известно, Аббасидский халиф Васек направил группу во главе со знаменитым математиком и астрономом аль - Хорезми в Рум (Визан­тию) для определения местоположения этой пещеры и выявлению состояния останков покоящихся в ней людей. После проведения исследований он написал ха­лифу подробный отчет. Описание этой научной экспе­диции представлено в книге Ибн Хордадбеха⁸⁷. Упомя­нутое путешествие переводчика Салама в поисках стены Маджудж (Магог) также было предпринято по поруче­нию этого халифа.

Согласно Корану (сура 18, аяты 94—97) открытие пу­ти Яджуджу и Маджуджу (Гог и Магог) является знаме­нием приближения божественного обещания. Но во­прос о личности Яджуджа и Маджуджа остается спор­ным. На основе некоторых современных исследований Яджудж и Маджудж — это арабские названия двух пле­мен, проживающих на Кавказе на территории Армении и часто угрожающих Сирии и Палестине⁸⁸. Стена, пост­роенная на их пути Александром Македонским, по всей вероятности, связана с этой территорией и говорит о на­личии в те времена угрозы арабским и еврейским племенам. Именно поэтому переводчик Салам в поисках местонахождения этой стены отправляется в Армению, на Кавказ и к берегам Каспия, а не в Китай, где Великая стена в народном представлении ошибочно преврати­лась в легендарную «стену Яджуджа».

Утверждение Макдеси о том, что все моря в мире ок­ружены двумя великими морями — Бах ар-Рум и Бахр ас-Син — столкнулось с яростным сопротивлением уче­ных.⁸⁹

Стремление понять высказывания Корана о геогра­фии, состоянии городов, морей и гор также послужило для мусульман мощным стимулом заняться географией. Поиски различных городов, которые были захватываю­щими, иногда и вовсе фантастическими, послужили причиной того, что у мусульман, как и у древних греков и даже позднее европейцев, книги о путешествиях и ос­нованные на них работы по географии изобиловали ги­перболизацией и фантастическими рассказами. Особый интерес вызывали у читателей рассказы мореходов о Китае, Индии и других дальних странах. Несмотря на значительное количество преувеличений, те достовер­ные сведения, которые содержались в книгах по геогра­фии и в описаниях путешествий, удивительным обра­зом способствовали расширению географических зна­ний, которые у мусульман были гораздо шире, качест­веннее и богаче, чем информация древних греков.

В повести о «надменных» — отважных моряках — магрибских арабах, которые, по преданию, в течение нескольких месяцев бродили по морям в поисках моря Мрака, прослеживается тот же самый дух страстного эн­тузиазма, что и описанный в книге известного географа и писателя XII века Идриси «Назхат ал-Муштак» («Чистота жаждущих»). Этот дух приключений и открытий много веков спустя побудил Христофора Колумба, Америго Веспуччи, Магеллана и других европейцев к путе­шествиям по великим морским просторам.

Были ли реальны рассказы Идриси о том, что му­сульманские мореходы на южных берегах Атлантиче­ского океана сталкивались с краснокожими племена­ми? Даже если допустить их правдивость, все же расска­зы Идриси имеют сказочную подоплеку. Однако они свидетельствуют также о чувстве любознательности путешественников и отваге мореходов исламского мира, об их открытиях на море и на суше.

Древнейшей географической информацией о России являются путевые заметки Ибн Фадлана (арабского путешественника и писателя первой половины X века), путешествовавшего по поручению аббасидского халифа аль-Муктадира в Поволжье и прибывшего ко двору пра­вителя булгар. Другой путешественник, Аль-Мухаллаби, в 981 году в своей книге, посвященной фатимидскому халифу аль-Азиз Биллаху, привел уникальное, не имеющее до той поры аналогов описание Судана. Приблизительно в 1010 году один мусульманский море­ход на индийском корабле доплыл до южных берегов Африки⁹⁰.

Исламские мореходы ходили к берегам Китая до Ко­реи; за много веков до европейцев изучали Японию. Название Японии приведено Махмудом Кашгари (средне­азиатский ученый-филолог XI века, составил на араб­ском языке «Словарь тюркских наречий») в форме «Джабарка» (Djabarka). Рашидаддин Фазлуллах назы­вает Японию «Чименгоу» (Tchimengou). Оба названия представляют собой нечто похожее на название этой страны в форме «Tchibengou», употребляемой Марко Поло в виде «Zipengu», что близко современному назва­нию страны на французском и английском языках.

Исламские географы, опираясь на сведения индий­цев, задолго до открытия Америки высказали предположение о существовании суши на другом полушарии. Это предположение побудило Христофора Колумба к от­крытию нового континента. Правда, неизвестно, что ев­ропейцы знали об открытиях исламской географиче­ской науки до эпохи великих географических открытий. Во всяком случае, они не могли не знать о наличии кни­ги мусульманского автора из Андалузии Идриси по гео­графии и картографии (с приблизительной картой Зем­ли), под названием «Назхат аль-Муштак» («Чистота жаждущих»). Эта книга была написана для норманнско­го (викингского) правителя Сицилии Рожера II (ИЗО— 1154 гг.)⁹¹. Краткое изложение этой книги было издано лишь в 1619 году. Однако ее содержание было известно христианским ученым Сицилии, Италии и других со­предельных территорий, а часть из них использовали эту книгу в своей практике. Таким же образом книга «Таквим аль-Булдан» («Календарь городов») Абуль Феда (жил в 1273—1331 гг. — просвещенный правитель из ди­настии Айюбидов, активный участник войн Салахадди­на Айюби против крестоносцев, историк и географ) даже в первой половине XVII века была популярна у европей­ских ученых и использовалась ими. По мнению некото­рых исследователей, Европа в течение всего средневе­ковья не смогла создать что-либо равноценное книгам Абуль-Феда.⁹² Карты, составленные Идриси, использовались в этой книге в качестве лучшего образца кар­тографии. Европа в это время переживала эпоху средневековья, и подобный уровень научного развития был ей пока недоступен. Когда энтузиазм мусульман в гео­графических исследованиях, присущий эпохе Истахри и Макдеси, остался позади, составление путевых заме­ток, таких как работы Ибн Джубейра и Ибн Баттута, все еще было популярным. Одним из великих дости­жений мусульман было составление Абу Абдуллахом Якутом (П79—1229, арабского филолога, географа и историка греческого происхождения) большой эн­циклопедической работы под названием «Му'джам аль-Болдан» («Энциклопедический словарь по горо­дам»). С этой работой по вопросам географии, положе­нию городов и этнографии равноценны разве что «Ис­тория» Ибн Асира и «Хави» Рази. Знакомство с различ­ными странами и путями сообщения имело прямую связь с торговой деятельностью мусульман. В течение нескольких веков до начала крестовых походов аквато­рия Средиземного моря входила в зону влияния му­сульманских мореплавателей. Подобно караванным дорогам по суше, которые были для мусульман средст­вом налаживания торговли и обмена товарами, зоной интенсивных перемещений исламских торговцев ста­ли также просторы Индийского океана, Красного мо­ря и Персидского залива. Земледельческая и ремеслен­ная продукция мусульман поставлялась на западные и восточные рынки, а конечным результатом этого ста­ло развитие сельского хозяйства и ремесла как на Запа­де, так и на Востоке.

Некоторые фрукты, в частности цитрусовые, были распространены мусульманами в Испанию через Си­рию и Палестину, а выращиванию сахарного тростника крестоносцы научились у мусульман, которые, в свою очередь, переняли методы выращивания этой культуры у индийцев. Первыми в Европе занялись выращивани­ем хлопка также мусульмане.

На европейских рынках в то время был большой спрос на мусульманские ткани. Появление в европей­ских языках таких терминов, как «муслин» (от арабско­го «масвел» — соединенный, скрепленный), «дамаск» (от арабского «Дамашки» — дамасский), «тапие» (от арабского «атаба» — царский двор), говорит о бурной торговой деятельности мусульман в ту эпоху. Свидетель­ством эффективной торговой деятельности мусульман следует считать и поныне бытующие в европейских язы­ках слова: «tariff» (от арабского «та'рифа»), «bazar» (от «базар»), «magazin» (от «махзан»), «douane» (от «диван»), «checgue» (от «ас-Сек»), «caravan» (от персидского «караван») и др.

Столь бурная торговая деятельность диктовала необ­ходимость точной информации о путях сообщения, а знакомство с различными этносами и расами требова­ло знаний их географических и исторических особенно­стей.