Материалы к интернет-тестированию по социологии История

Вид материала

Документы

Содержание Традиционное общество Индустриальное общество Таблица 12 Типы обществ и критерии их различия Тенденция информатизации как продолжение тенденции рационализации. Демографический взрыв. Социокультурные теории общественного развития Традиционное общество. Переходное общество Стадия подъема Стадия высокого массового потребления. Либеральные теории. Радикальные теории.

Подобный материал:

• Источники и материалы для подготовки к интернет-тестированию по философии, 412.96kb.
• Учебно-методическое пособие по английскому языку для подготовки студентов к интернет-тестированию, 1322.03kb.
• 1. История социологии, 105.22kb.
• Учебное пособие Для подготовки к тестированию Новочеркасск 2007, 2155.67kb.
• Экзамен 5 семестр Программа курса «История социологии в России», 22.08kb.
• История социологии, 721.12kb.
• Классическая социология, 155.63kb.
• Краткая аннотация курса «история социологии», 482.9kb.
• Федерацией Интернет Образования, за Интернет-проект "Занимательные и методические материалы…", 39.74kb.
• С. С. Новикова история развития социологии в россии учебное пособие, 7011.71kb.

Резюме

1. Сравнительный анализ различных типов человеческих обществ,различающихся по уровню своего развития, целесообразно проводить, сопоставляя между собою типовые параметры, схожие для разных стран и народов, находящихся на одном и том же уровне социального развития, и отличающиеся своим содержанием для обществ на разных уровнях развития. Таких параметров восемь: 1) характер обществен­ ного устройства; 2) характер участия членов общества в управлении
   его делами; 3) господствующий характер экономических отношений; 4) общий характер организационно-технологического уровня; 5) струк­тура занятости; б) характер поселений; (7) уровень и масштабы об­ разования; (8) характер и уровень развития научных знаний.
   
2. Примитивное общество, в соответствии с обозначенными восе­мью параметрами, можно описать следующим образом. Господствую­щим типом социальной конструкции здесь является трайбализм - родоплеменное устройство. Большинство членов общества принимают непосредственное участие в управлении, но хаотичным, неупорядоченным образом. «Экономика» (для примитивного общества это понятие весьма условно) зиждется на натуральном хозяйстве; господ­
   ствует общинная собственность на средства производства; наблюда­ется случайный характер отношений товарного обмена. Для этих обществ характерны примитивная обработка орудий промысла (соби­рательства, охоты, рыболовства), а также элементарное половозраст­ное разделение труда, поскольку большинство членов общины занято одним и тем же промыслом. Местом обитания членов примитивных обществ являются небольшие временные поселения (стоянки, стано­вища). Систематизации накопленных знаний не происходит, и пере­дача их последующим поколениям осуществляется изустно и в инди­видуальном порядке.
   
3. Традиционное общество в сравнении с примитивным претерпевает серьезные социальные изменения. Основным типом социальной кон­струкции здесь становится на начальных стадиях слабо централизо­ванное государство, которое по мере развития приобретает все более отчетливо выраженные тенденции к абсолютизму. Политика здесь — дело узкого слоя элиты, и абсолютное большинство членов обществ
   
4. отстранено от участия в управлении. В фундаменте экономической жизни лежит частная собственность на средства производства. В тра­диционных обществах наблюдается преобладание экономики пропи­тания. Здесь все более последовательно нарастает разнообразие ору­дий труда, однако главным образом — на основе мускульной энергии человека и животных. Основной организационно-хозяйственной еди­ницей выступает семья. В городских поселениях отмечается все боль­шее развитие ремесленного и сервисного секторов, однако абсолютное большинство населения занято в аграрном секторе. Это большин­ство проживает в сельской местности. Города приобретают все боль­шее влияние как центры политической, промышленной и духовной жизни. Образование, как и политика, является уделом тонкого слоя элиты. Наука и производство представляют собою автономные, сла­бо связанные сферы жизнедеятельности общества.
   
5. Индустриальное общество в ходе процесса индустриализации приобретает, по характеристике Р. Арона, следующие типовые черты. Основным типом общественного устройства становятся национальные государства с четко очерченными территориальными границами; эти
   государства формируются вокруг общих форм экономики, языка и культуры. Предоставляется всеобщее избирательное право населению, вследствие чего наблюдается последовательная институционализация политической деятельности вокруг массовых партий. Экономика приобретает все более отчетливо выраженные рыночные отношения, что означает практически полную коммерциализацию производства и исчезновение экономики пропитания. Стержневой основой экономики становится частная собственность на капитал. Технологической доми­нантой выступает господство машинного производства. Следует от­метить падение доли работников, занятых в сельскохозяйственном производстве, и возрастание доли промышленного пролетариата. Про-­
   изводство реорганизуется на фабричной основе. Важной приметой индустриализации является урбанизация общества. Усиление действия закона перемены труда ведет к росту массовой грамотности. С самого начала индустриальной революции в нарастающих темпах имеет место приложение пауки ко всем сферам жизни, особенно к индустриаль­ному производству, а также последовательная рационализация всей социальной жизни.
   

6. Развитие информационной революции приводит к постепенному формированию постиндустриального общества. Судя по тенденциям, наблюдающимся сегодня в наиболее продвинутых социумах, оно будет обладать следующими характеристиками. Важнейшим со циальным изменением в системе социального конструирования сле­дует считать усиление прозрачности национальных границ и влияния наднациональных сообществ. Для экономической жизни все более характерно возрастание роли информации и обладания ею, усиление значения интеллектуальной собственности, появление электронных денег и превращение информации в основное средство обмена. В тех­нологической сфере все более важное значение приобретает развитие «высоких технологий*, а также автоматизация и компьютеризация производственных процессов. Следует отметить отчетливо выражен­ную тенденцию падения доли работников, занятых в индустрии, с одно­временным увеличением доли занятых в информационном и особен­но—в сервисном секторах. Индустриальная урбанизация сменяется тенденцией к субурбанизации. Проявлением кризиса социальных ин­ститутов образования служит осознание проблемы функциональной неграмотности. Наука становится непосредственно производитель­ной сферой.

Фактически это резюме и сведено в единую матрицу под названием «Типы обществ и критерии их различия*. Эту матрицу можно анали­зировать в двух направлениях:

• по строкам: тогда мы видим, какие именно социальные измене­ния происходят в данной сфере общественной жизнедеятельно­сти, или (что то же самое) какие изменения в этой сфере вызыва­ет та или иная глобальная революция;
  

• по столбцам: в результате мы получаем комплексную характерис­тику каждого из четырех типов обществ (что и находит свое отра­жение в резюме к главе 12).
  

Таблица 12 Типы обществ и критерии их различия

Параметры социальных институтов	Типы обществ
	Примитивное общество	Традиционное	Индустриальное	Посгиндуетриальное
Характер общест­венного устройства	Трайбализм {родо-племенная система)	Слабо централизован­ное государство с тен­денциями к абсолю­тизму	Национальные госу­дарства (с четко очер­ченными границами) вокруг общих экономи­ки, языка и культуры	Тенденции: усиление прозрачности нацио­нальных границ и влияния наднацио­нальных сообществ
Характер участия членов общества в управлении	Большинство членов общества принимают непосредственное участие в управлении хаотичным, неупоря­доченным образом	Авторитаризм. Полити­ка — дело узкого слоя элиты. Абсолютное большинство членов общества отстранено от участия н управлении	Всеобщее избиратель­ное право населению и институционализа-ция политической деятельности вокруг массовых партий
Господствующий характер эконо­мических отношений	Натуральное хозяйст­во, Общинная собст­венность на средства производства. Случай­ный характер отноше­ний товарного обмена	Частная собственность на средства производ­ства. Преобладание экономики пропитания	Коммерциализация производства и исчез­новение экономики пропитания. Стержне­вая основа — частная собствен по сть на капитал	Возрастание роди информации и обла­дании сю. Появление электронных денег; превращение инфор­мации в основное средство обмена
Общий характер организационного и технологиче­ского уровня	Примитивная обра­ботка орудий промыс­ла (собирательства, охоты, рыболовства)	Разнообразие орудий труда па основе мускуль­ной энергии человека и животных. Основная хозяйственная едини­ца — семья	Рост концентрации производства. Господ­ство машинного про­изводства. Реоргани­зация производства па фабричной основе	Развитие «высоких технологий». Авто­матизация и ком­пьютеризация про­изводственных про­цессов

Структура занятости	Элементарное поло­возрастное разделение труда; большинство членов общины занято одним и тем же промыслом	Углубление разделе­ния труда. Развитие ремесленного и сер­висного секторов. Абсолютное боль­шинство населения занято в аграрном секторе	Падение доли работ-пиков, занятых о сельскохозяйствен­ном производстве и возрастание доли промышленного пролетариата	Падение доли работ-пиков, занятых в ин­дустрии; увеличение доли запятых в ин­формационном и особенно — в сер­висном секторах
Характер поселений	Небольшие временные поселения (стоянки, становища)	Большинство прожи­вает в сельской мест­ности. Города — цент­ры политической, промышленной и духовной жизни	Урбанизация общества	Тенденция к суб-урбанизации
Уровень и масштабы образования	Передача накопленных знаний осущест­вляется изустно и в индивидуальном порядке	Образование — удел тонкого слоя элиты	Рост массовой грамотности	Осознание проблемы функциональной не­грамотности
Характер разви­тия научных знаний	Аккумуляции и систе­матизации накоплен­ных знаний не проис­ходит	Наука и производство представляют собою автономные, слабо связанные сферы жизнедеятельности общества	Приложение науки ко всем сферам Жизни, особенно к индуст­риальному производ­ству, последователь­ная рационализация социальной жизни	Наука становится пепосредсчцсппо производительной сферой

Современные тенденции и будущее России

Для того чтобы определить место России в будущем мире, надо рассмотреть общемировые тенденции и то, как им соответст­вует нынешняя Россия. Они должны соответствовать универсальным тенденциям развития мира и человека, т.е. быть укоре­нены в бытии, а не оказаться кратковременным и случайным отклонением от общей линии развития. Универсальными тен­денциями выступают эволюция (мы говорили об эволюциониз­ме как направлении в современной науке), рационализация и интегративное разнообразие. Современная тенденция общест­венного развития вполне им соответствует.

Первой из данных тенденций следует назвать тенденцию ин­форматизации как укрепившуюся на стадии перехода от индуст­риального общества к постиндустриальному, которое называют также информационным. Эта тенденция продолжает тенденцию рационализации и является одной из ее современных форм, по­скольку информация рассматривается в эпоху вычислительной техники как количественно структурированная и математически обработанная. Так понятая информация становится важнейшим ресурсом постиндустриального общества, занимая место, кото­рое ранее занимали вещество и энергия. Ответвлениями тенден­ции информатизации являются тенденции компьютеризации (использование персональных и нового поколения суперкомпь­ютеров) и кибернетизации (создание автоматизированной тех­ники, роботов, облегчающих и заменяющих физический труд).

Вторая тенденция — глобализация. Это качественно новая тенденция, соответствующая универсальной тенденции интегра-тивного разнообразия, поскольку объединяет новое содержание в структуры, выходящие ныне на глобальный уровень интегра­ции. Это проявляется в различных сферах человеческой деятель­ности. Прежде всего Б экономической сфере, где данная тенден­ция нарастала с империалистической стадией развития капита­лизма в конце XIX в. до современных ТНК, которые пронизали своими щупальцами весь мир. Покупая, скажем, японский теле­визор «Сони», обнаруживаем, что он произведен на Тайване, в Малайзии, в Венгрии или какой-либо другой стране. За глобали­зацией в экономической сфере следует глобализация в полити­ческой сфере. Процесс интеграции человеческих общностей вы­шел сегодня на глобальный уровень. В XX в. образовались все­мирные политические организации.-- Лига Наций, а после окончания Второй мировой войны ООН, в которую входят ныне практически все государства земного шара с многочисленными ответвлениями, координирующими сотрудничество в различных областях: ЮНЕСКО — в культурной сфере, ВОЗ — в области здравоохранения, например. Постоянно муссируются разговоры о полуофициальных и тайных организациях, пытающихся управ­лять миром (так называемая мировая закулиса) — от Тройственной комиссии, объединяющей экономическую и политическую элиту мира, до масонских лож. Эти разговоры и связанные с ни­ми страхи, а может быть, надежды, не безосновательны, учиты­вая политическую интеграцию мира. По крайней мере, развитие идет в этом направлении.

Тенденция глобализации проявляется и в военной сфере, как I в виде укрепления могущественных военных блоков, например, НАТО, так и создания новых видов военной техники и средств массового уничтожения, которые в состоянии после изобрете­ния атомного оружия уничтожить все человечество, если не пла­нету в целом.

Следующая сфера тенденции глобализации — культурная, где обостряется борьба за господство и усиливается культурное давление. Особенно успешно это удается американской культу­ре. Так. в нашей стране сегодня больше демонстрируется амери­канских фильмов, чем отечественных, заставляя вспомнить сло­ва В.И. Ленина; «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Направлением глобализации в культурной сфере стала тенденция интеграции национальных культур в единую всемир­ную культуру, утверждение в качестве международного языка об­щения английского. Серьезную проблему представляет создание множества международных сект типа «Аум-Сенрике» или объе­динения Муна, которые не менее активны в духовной сфере, чем ТНК — в материальной.

Еще одно направление тенденции глобализации — информа­тизация. Имеет место соединение этих двух тенденций, усили­вающее синергетический эффект. Информационные сети опу­тывают мир паутиной Интернета, в которую оказываются втяну­тыми люди во всех уголках планеты. В наше время к Интернету подключено уже множество абонентов в России, и этот процесс идет с нарастающей скоростью, как, впрочем, и все другие из на­званной обоймы/

Следующая тенденция получила название демографического взрыва. Во второй главе говорилось о демографической школе в социологии, начатой трудами Т. Мальтуса. Многие его предви­дения оправдываются. Население мира растет по экспоненте с периодом удвоения около 40 лет. В 1930 г. на Земле было 2 млрд. человек, в I960 — 3, в 2000 г. — 6 млрд. человек. Если данные темпы роста сохранятся, к концу XXI в. на Земле будет прожи­вать порядка 50 млрд. человек, что неизбежно обострит борьбу за природные ресурсы и еще более усилит разрыв между богатыми и бедными странами, который и сегодня стремительно растет.

С демографическим взрывом связана еще одна глобальная тенденция — разрушения природной среды. Она — результат гло­бального и интенсивного воздействия увеличивающегося насе­ления планеты на среду обитания. Результатом ее стали исчерпа­ние природных ресурсов, промышленное и сельскохозяйствен­ное загрязнение окружающей среды, дефицит пахотных земель и сельскохозяйственной продукции.

Следующую тенденцию можно обозначить, использовав название книги А. Тоффлера, как «Футурошок», или шок от бу­дущего. Дело в том, что скорость основных процессов, происхо­дящих в мире, растет по экспоненте (общее количество наук и научных открытий и публикаций, технологических и конструк­торских разработок, инноваций в различных сферах и т.п.). Че­ловек устроен более консервативно, и его чувства и мышление с трудом поспевают за изменениями в мире. Возникает проблема «боязни будущего», все более обостряющаяся.

Другая тенденция, о которой следует сказать, — демократи­зация. Развитие промышленности, урбанизация, переход к фор­мальному образованию (обучению в школах, институтах, а не в семье), повышение участия граждан в политической жизни при-вели к политической модернизации, особенно в развивающихся странах, в плане создания новых демократических институтов власти, хотя порой это принимает внешние, подчас уродливые формы, а до подлинного народовластия в мире еще далеко.

Возникает вопрос, как соответствует этим тенденциям на­циональный характер, менталитет, история и современное со­стояние России? Ответим на него в той же последовательности/

1. 
   Тенденция информатизации как продолжение тенденции рационализации. О преимущественной нерациональности русского ума сказано много. Особенно резко это прозвучало в статье И.П. Павлова «О русском уме». Слова Тютчева «умом Россию не
   понять» следует понимать в том смысле, что трудно рационально объяснить нерациональное поведение. Отсюда — необходимость установления жестких социальных связей, которые оказываются наименее прочны (как показали события 1917 и 1991 гг.).
   
2. Глобализация', а) экономическая сфера. Основные российские товары, как показал недавно А.П. Паршев в книге «Почему Россия не Америка?», будут уступать по своей конкурентоспо­собности товарам, производимым в развитых странах и на Востоке, вследствие больших энергозатрат на их производство. Климат не позволяет российским товарам успешно конкурировать с товарами, производимыми в других частях света. К. тому же в России не сформировалась необходимая для современного про­изводства капиталистическая этика (о чем писал в начале XX в. Н.А. Бердяев), коренящаяся в протестантских представлениях Нового времени; б) политическая сфера. Большое значение в со­временном интегрирующемся мире приобретает умение нахо­дить себе союзников и единомышленников. Отсутствие дипло­матической гибкости и искусства достижения компромиссов приводило к тому, что наши взаимоотношения с другими стра­нами строились, как и внутри страны, на основе жестких и потому непрочных связей, не обеспечивающих долговременную ус­тойчивую коммуникацию; в) военная сфера. Здесь мы, как прави­ло, догоняли продвинувшиеся страны как в случае пороха и огнестрельного оружия, так и атомной бомбы. В области военного сотрудничества Россия не входит сегодня ни в один блок, в то время как ей противостоит НАТО, все далее расширяющееся и продвигающееся на Восток; г) культурная сфера. Россия имеет неоспоримые приоритеты в классической литературе (достаточ­но вспомнить Толстого и Достоевского), но в рациональных от­раслях культуры — науке, философии — уступает развитым странам Запада и Востока. К тому же Россия подвергается сегодня давлению американской массовой культуры, разрушающей тра­диционные представления, присущие русскому национальному характеру; д) информационная сфера. Наличие жестких социальных связей способствовало установлению атмосферы цензуры, сокрытия информации, вместо того чтобы интерпретировать ее соответствующим образом и использовать другие технологии ма­нипуляции общественным мнением, достигшие большого про­гресса в наше время.
   

Демографический взрыв. Период нормального и даже ускоренного роста населения России закончился к началу XX в. За­тем темпы сократились, что происходило и в других развитых
странах. Демографическую ситуацию в России осложнили две мировые войны, три революции, Гражданская война, восстания и репрессии мирного населения. После 1991 г. население России уменьшается примерно на 1 млн. человек в год. Коэффициент
фсртильности¹ упал с 9 в начале до 3 в середине и до 0,7 в конце XX в. (для того чтобы численность сохранялась на постоянном уровне, он должен составлять 2,15). Из 37,5 млн. женщин репро­дуктивного возраста 15 млн. бесплодны. Растет количество абор­тов, основная причина которых — финансовые проблемы (40%), боязнь за будущее ребенка (21%), жилищные проблемы (15%). Имеет место так называемый российский крест — перекрещи-­
вающиеся кривые рождаемости и смертности: первая направле­на вниз, вторая — вверх. Рождаемость и смертность в 1999 г. со­ставили соответственно 8,4 и 14,7 на 1000 человек (уровень смертности выше, чем в среднем в слаборазвитых странах). Это
«сверхсмертность», которой нет нигде в мире. Смертность детей первого года жизни в России в 2 — 4 раза выше, чем в экономи­чески развитых странах. Разрушение природной среды. Несмотря на огромные разме­ры России, экологическая ситуация, особенно в крупных про­мышленных городах, включая столицу, во второй половине XX в. оставалась очень острой. Сама территория страны создава­ла ложное чувство самоуспокоенности, а в русском менталитете
преобладала нацеленность на борьбу с природой, что зафиксиро­вано в лозунге, висевшем на видном месте в каждой советской школе: «Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее — наша задача!» В результате более чем в 100 крупных городах ПДК¹ по различным показателям превышены в десятки и сотни раз, а экологические потери составляют 15—20% к ВВП.

5. 
   Футурошок. В русском менталитете сильны, несмотря на максимализм, консервативные установки. Из-за слабости фор­мы (как писал Н.А. Бердяев), мы часто в идеологическом плане
   оказывались ведомыми, заимствуя государственное устройство у варягов, религию у Византии, капитализм и идеологию у Запада. А ведомый всегда запаздывает с усвоением полученного мате­риала, внутренне сопротивляясь ему.
   
6. Демократизация. В истории России сильны авторитарные традиции, к которым в XX в. добавились тоталитарные (новгородское вече и казацкий круг были лишь в небольшой части страны, да и в этих формах общежития не все складывалось идеально). Вера в доброго царя и правителя, который придет и все исправит, глубоко укоренилась в русском народе.
   

Что же ждет Россию в XXI в., если исходить из общемировых тенденций и особенностей русского национального характера? В соответствии с тенденцией информатизации на Россию все сильнее будут воздействовать различные информационные тех­нологии, которым необходимо оказывать сопротивление. Тен­денция глобализации ведет к созданию единой мировой эконо­мики, в которой Россия может оказаться отнюдь не на первых ролях. Уже сегодня мировое хозяйство состоит из ядра (развитые страны) и периферии (весь остальной мир). Между ядром и пе­риферией происходит неэквивалентный экономический обмен. Ядро продуцирует новые технологии, а периферия в обмен на современные товары вынуждена передавать природные, трудо­вые и интеллектуальные ресурсы. В последнее десятилетие в России в полной мере проявились признаки периферийной эко­номики: разрушение научно-технического потенциала, блоки­рование новых макротехнологий, отсутствие самостоятельной экономической политики. В политической сфере Россия, как, впрочем, подавляющее большинство стран мира, лишится части суверенитета, если вообще останется существовать в качестве це­лостного образования. В военной сфере общий спад промыш­ленности приведет к ослаблению ВПК и дальнейшему уменьшению технологической оснащенности армии, которая к тому же численно сокращается до величины, не позволяющей эффектив­но защитить огромную территорию страны. В культурной сфере ослабление позиций религии, традиционно служащей в мире и в России в особенности одной из скреп государственности, и уси­ление позиций массовой культуры также не сулят ничего поло­жительного. Демографический взрыв будет вести к усилению давления на Россию со стороны Китая, Японии, исламского ми­ра, Средней Азии, Кавказа и Закавказья. Можно прогнозировать дальнейшее уменьшение количества населения в России, про­должительности жизни и рост числа новых заболеваний в допол­нение к старым — СПИДу, наркомании и т.п. Тенденция разру­шения природной среды может привести к усилению давления развитых стран с целью доступа к еще немалым российским за­пасам природных ресурсов. К этому следует добавить попытки использовать территорию России для захоронения радиоактив­ных отходов. Футурошок будет накладываться на резкие пертур­бации в виде шоковой терапии, дефолтов и т.п. Тенденция демо­кратизации в связи с особенностями русского менталитета будет, по-видимому, осложняться метаниями между демократией и то­талитаризмом.

Такое развитие событий можно признать катастрофическим для России. Ему можно противопоставить рациональный сце­нарий, основанный на действии государства в своих интересах и в интересах большинства населения. Использование таких свойств русского народа, как выносливость, долготерпение, способность к самопожертвованию, коллективизм и жажда идеала и справедливости, может дать желательный результат.

Что нужно делать в каждом из обозначенных направлений?

3. 
   Для соответствия тенденции рационализации и информации как ее современной формы необходимо осуществлять рацио­нальное руководство, которое поднимало бы население к более высокому уровню рациональности путем: 1) создания оазисов рациональности (как при освоении космоса, развитии высоких технологий и т.д.); 2) стимулирования развития рациональных отраслей культуры (поднятие престижа и материального положе­ния ученых, укрепление экономической базы науки); 3) пропа­ганды рациональной государственной идеологии. В экономической сфере надо использовать имеющиеся преимущества науч-i но-технического и культурного плана, а при необходимости проводить протекционистскую политику по отношению к отече­ственным товарам. Пока у нас еще есть шансы прорваться на траекторию устойчивого экономического развития и вернуть се­бе место в ядре мировой экономической системы. Для укрепле­ния государства необходима не только вертикаль власти (самого по себе этого чисто политического средства недостаточно), но и становление гражданского общества, обеспечивающего гибкость и устойчивость социальной системы, поддержка патриотизма и религии — двух духовных основ государства. В военной сфере армия и ее научно-технический потенциал должны быть в со­стоянии преодолеть любую из идущих извне угроз. Культурная политика должна быть направлена на развитие всех современ­ных отраслей культуры. В демографической сфере необходима государственная помощь семье и переориентация ценностей са­мого населения, понимающего, что будущее нации зависит не от числа автомобилей, а от числа детских колясок. В экологической сфере необходимо использование ресурсов прежде всего в инте­ресах государства и большинства населения, а в менталитете на­рода должно укрепляться представление о необходимости бе­режного использования богатств природы и заботы о состоянии окружающей среды. Для того чтобы справиться с угрозой футурошока, необходимо выходить на передовые позиции в наиболее перспективных областях науки и техники. Наконец, тенденция демократизации требует не скоропалительных (учитывая нацио­нальный менталитет) шагов по принципу «слегка опережающей демократии». В свою очередь, народ должен вслед за Чеховым «по капле выдавливать из себя раба».
   

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ТЕОРИИ ОБЩЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ

13.1. Возможные пути развития общества

Не надо быть особенно проницательным, чтобы заметить: человече­ское общество — подвижная динамическая система, оно движется, развивается. В каком направлении развивается общество? Каковы движущие силы этого развития? На эти вопросы социологи отвеча­ют по-разному.

Эти же вопросы, очевидно, волновали людей с тех пор, как они осознали, что живут в обществе. Вначале эти вопросы решались на теологическом уровне знания; в мифах, легендах, преданиях. Движу­щими силами считались воля богов и явления природы.

Судя по историческим источникам, первыми возникли представ­ления о регрессе человечества.

Так, Гесиод, древнегреческий поэт и философ (VIII-VII вв. до н. э.), в поэме «Теогония» утверждал, что в истории общества было пять веков, пять поколений людей, причем каждое последующее по­коление по своим моральным качествам было хуже предыдущего. Золотое поколение жило, как боги, со спокойной и ясной душой. Се­ребряное поколение «уже похуже сотворили боги*; оно было унич­тожено за неуважение к богам. Медное поколение людей было «мо­гуче и страшное, любило войну, насилие; оно «все попало в царство Аида». Поколение героев также погубили войны. Пятое, железное поколение, — худшее из всех. Люди все более погрязают в пороках, не уважают закон, родителей, родных, теряют совесть и стыд. Это по­коление также будет уничтожено богами¹.

Таким образом, критерием развития общества у Гесиода выступа­ют нравственные качества людей. Так как нравственность все ухуд­шается, то общество от поколения к поколению регрессирует.

Аналогичных взглядов придерживался Платон (427-347 гг. до и. э.). Но он считал, что сдержать падение нравов, деградацию общества сможет так называемое идеальное государство, которое не только бу­дет способствовать нравственному воспитанию граждан, но вообще остановит какие-либо социально-политические и экономические из­менения в обществе.

В древнегреческой философии зародилась и идея цикличности - (круговорота) в движении общества. Впервые эта идея встречается у Гераклита (544-483 гг. до н. э.). В своем сочинении «О природе* он утверждает, что «этот космос, один и тот же для всего существующе­го, не создал никакой бог и никакой человек, по всегда он был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающийся и мерами поту­хающий»¹.

Взгляды Гераклита па мир стоики (IV-III вв. до н. э.) перенесли на человеческое общество. Таких же взглядов в XVIII в. придержи­вался итальянский философ Джамбаттиста Вико, который утверждал, что все общества возникают, движутся вперед, приходят в упадок и, наконец, погибают. Немецкий философ и историк Иоганн Гердер (1744-1803) прямо сравнивал историю народа с жизнью человека. Он считал, что любое общество проходит периоды зарождения, воз­вышения, роста и расцвета. Затем приходит смерть. В XIX и XX вв. идею цикличности развития цивилизаций развивали Н. Я. Данилев­ский, О. Шпенглер, А. Тойнби, С. Хантингтон и др.

Только в XVIII в. французскими просветителями Жаном Кондорсе («Эскиз исторической картины прогресса человеческого разу­ма», 1794) и Анном Тюрго (1727-1781) была обоснована концепция прогресса, т. е. постоянного, неуклонного развития человеческого об­щества по восходящей линии. К. Маркс (1818-1883) считал, что прогресс общества осуществляется по спирали, т. е. на каждом новом витке человечество в чем-то повторяет свои достижения, но уже на новом, более высоком уровне развития производительных сил. Маркс остроумно заметил: «Гегель где-то отмечает, что все великие всемир­но-исторические события и личности повторяются, так сказать, два­жды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса»¹¹. В XIX в. развитие общества настолько ускорилось, что теории про­гресса стало трудно что-либо противопоставить. Споры переходят в иную плоскость: что является критерием прогресса? Существуют три основные точки зрения на этот вопрос:

1. Критерием развития общества является рост нравственности че­ловека, общественной морали, духовности общества. Этой точки зрения, как мы помним, придерживались Гесиод, Сократ, Платон,
   а также средневековые теософы и современные христианские и другие религиозные философы,
   
2. Критерий прогресса общества — развитие знания, пауки, образо­вания, воспитания. Французские просветители Кондорсе, Тюрго, Вольтер, Руссо, Дидро считали, что причина всех бед человечест­ва в невежестве. О. Конт отождествлял накопление знания, развитие представлений людей о мире и прогресс общества.
   
3. Критерий прогресса — развитие паук, техники и технологий. Такая точка зрения характерна для сторонников технократического подхода (технического детерминизма).
   

Технократы, в свою очередь, разделяются на два лагеря — идеали­сты и материалисты. Технократами-идеалистами являются большин­ство современных социологов. Они полагают, что сначала идеи, на­учные открытия, технические усовершенствования, новые технологии возникают в головах людей, а потом они осуществляются в произ­водственных структурах.

Технократы-материалисты, наоборот, полагают, что потребности общественного производства двигают вперед науку и изобретатель­ство.

Уже в XX в. человеческая цивилизация развивалась очень нерав­номерно. Периоды бурного роста перемежались периодами застоя (Великая депрессия 1929-1931 гг.), социального регресса (револю­ции, Первая и Вторая мировые войны). В этих условиях опять стано­вятся популярными циклические теории и появляются так называе­мые волновые теории общественного развития. Последние хорошо отражают неравномерность развития как отдельных обществ, так и человеческой цивилизации в целом. Волна — это обязательно подъ­ем и спад. Волна может быть разной: то плавная, как синусоида, то ломаная, как зубья пилы, а то и очень сложной и неправильной фор­мы. Но какой бы ни была волна, она отражает реальный процесс. Этот образ позволяет адекватно описать сложные закономерности движения общества.

13.1.1. Теории прогресса

Теории прогрессивного развития общества имеет смысл начать рас­сматривать с марксистского учения, так как авторы последующих теорий (особенно в XX в.) строили свои рассуждения на сравнении и противопоставлении марксизму.

Для понимания развития общества К. Маркс ввел понятие «об­щественно-экономическая формация* (ОЭФ), которая у него базиру­ется на способе производства материальных благ и форме собствен­ности. Способ производства и общественно-экономическая форма­ция в целом, по Марксу, остаются неизменными, пока сохраняется равновесие между производительными силами (материальная суб­станция) и производственными отношениями (идеальная субстанция). Рост, качественное изменение производительных сил общества (раз­витие техники и навыков людей) влекут за собой изменение произ­водственных (и вообще всех социальных) отношений, в том числе формы собственности. Завершаются эти изменения революционным скачком. Общество переходит на новую ступень, образуется новая общественно-экономическая формация. Важную роль в изменении формы собственности и смене формаций играет классовая борьба. Революции являются ускорителями общественного прогресса («ло­комотивы истории»). В процессе развития человеческое общество проходит пять этапов, пять общественно-экономических формаций: первобытно-общинную, рабовладельческую, феодальную, капитали­стическую и коммунистическую.

Такой подход к общественному развитию, основывающийся на сме­не общественно-экономических формаций, получил название «формационный».

Материализм Маркса заключался в том, что, по его представле­ниям, в основе общества (общественно-экономической формации) лежит материальное производство, которое развивается социальны­ми действиями людей и вызывает соответствующие изменения в ду­ховной сфере.

Марксистский анализ общества дал адекватные ответы на акту­альные вопросы своего времени. Свою теорию К. Маркс создавал в середине XIX в., когда классовая борьба в Европе и Америке была заметным фактором общественного развития. В XX в. центром клас­совой борьбы становится Россия, а в передовых европейских и аме­риканских обществах наблюдается затухание «классовых битв». На этом фоне уже трудно было объяснить развитие общества усилением

классовых противоречий. Кроме того, социологам-идеалистам было неясно, как материальное производство детерминирует развитие науки. Многие научные открытия были сделаны без непосредствен­ного влияния производственных потребностей. Наконец, К. Маркс не объяснил, какая формация последует за коммунистической. Ведь развитие производственных отношений с необходимостью приведет к образованию новых социальных структур.

В середине XX в. в условиях быстрого, поступательного и мирно­го (без революций и войн) развития капитализма теория Маркса уже не удовлетворяла социологов. Если К. Маркс описал раннее ка­питалистическое общество, недавно вышедшее из чрева феодализма, то теперь налицо было зрелое индустриальное общество, развивав­шееся на своей собственной основе.

Концепцию индустриального общества рассмотрим на примере теории стадий экономического роста, созданной в 1960 г. американ­ским экономистом и социологом Уолтом Ростоу

Если у Маркса движущими силами общества являются способ производства и классовая борьба, то у Ростоу это сумма факто­ров — экономических и неэкономических (политических, культур­ных, психологических, военных), носящих не материальный, а идеа­листический характер. Среди этих факторов особенно выделяются наука и технология. Именно они коренным образом меняют пред­ставления людей, вызывая новые социальные действия, преобразую­щие общество, и переводят его в новую стадию экономического рос­та. Таких стадий у Ростоу, как и у Маркса, пять. Однако он выделяет другие исторические периоды и иначе определяет их сущность.

1. Традиционное общество. В эту стадию У. Ростоу включает боль­шой период человеческой истории, который у Маркса занимает первобытно-общинная, рабовладельческая и феодальная форма­ции. Традиционное общество характеризуется «доньютоновским уровнем науки и технологии», примитивным сельским хозяйст­вом. Прогресс почти не заметен. Власть принадлежит тем, кто вла­деет землей. «...Важнейшим признаком традиционного общества является то, что в нем неизбежен некоторый предел роста выра­ботки продукции па душу населения»'.

2. Переходное общество (предпосылки для подъема). В конце XVII -начале XVII столетия наука и техника совершили «проникновенные открытиям и стали непосредственно влиять на развитие про­изводства. Кроме того, появились предприниматели - активные люди, способствующие внедрению новых технологий. Массовое изобретательство и предприимчивость стали возможны в той культурной среде, где имелись определенные социальные ценно­сти, побуждающие к открытиям. Это был период буржуазных ре­волюций и образования национальных государств, установления равного для всех права и укрепления правопорядка, способство­вавшего развитию торговли и расширению рынка. Этой стадии первой достигла Великобритания. Страны третьего мира вошли в эту стадию в середине XX в. (национально-освободительное дви­жение).

3. Стадия подъема (промышленная революция). На этой стадии бурно идет накопление капитала «общественного назначения» (обеспечивающего развитие транспорта, связи, дорог, т. е. всей
инфраструктуры). Резко повышается технический уровень промышленности и сельского хозяйства. Политическая власть осознает необходимость модернизации. Этой стадии достигли:

* Великобритания — в конце XVIII в.;

* Франция и США - в середине XIX в.;

• Германия — во второй половине XIX в.;
  
• Россия - в 1890-1914 гг.;
  

* Индия и Китай - в начале 50-х гг. XX в.

4. Стадия зрелости (быстрого созревания). «За подъемом следует продолжительный период неизменного, хотя и колеблющегося рос­та, период, во время которого отныне из года в год растущее хо­зяйство стремится распространить новейшую технологию на все
участки хозяйственной жизни». В этот период значительно растет национальный доход, общество согласует с растущим производством свои ценности и институты, приспосабливает или изменяет их. От начала подъема до периода зрелости необходимо около 60 лет, чтобы целое поколение привыкло воспринимать постоянный рост производства. После развития инфраструктуры бурно развиваются новые отрасли, определяющие прогресс общества.В эту стадию передовые страны вошли в следующей последовательности: Великобритания - в 1850 г., США - в 1900, Франция
и Германия - в 1910, Япония - в 1940, СССР - в 1950 г.

5. Стадия высокого массового потребления. Общество перестает счи­тать дальнейшее развитие современной технологии своей главной целью, а выделяет большие средства па социальное благосостоя­ние. Возникает новый тип социальной политики — «государство общественного благоденствия». Ведущими становятся отрасли, производящие потребительские товары длительного пользования и услуги индивидуального назначения (автомобили, телевизоры, холодильники и т. д.). Рыночное предложение индивидуализиру­ет общество.

К 1960 г., по мнению Ростоу, США находились на стадии высоко­го массового потребления, а Западная Европа и Япония вступали в эту стадию. СССР в то время находился на пороге высокого массового потребления. По вступлении в эту стадию процесс индивидуализа­ции сознания, необходимость политических, экономических и воен­ных реформ, по оценке Ростоу, приведет к деградации коммунисти­ческого строя.

Во второй половине XX в. прогресс общества настолько ускорил­ся, что его итоги подводятся каждое десятилетие. И каждое десяти­летие ученые констатируют колоссальные культурные, экономиче­ские и социальные сдвиги.

Поэтому уже в 1970-х гг. описанная У. Ростоу пятая стадия пере­стала соответствовать реальности, общество приобрело новые черты.

Появляются концепции постиндустриального общества. Они груп­пируются по двум направлениям;

1. Либеральные теории. Их авторами являются по преимуществу американские социологи: Дэниэл Белл, Джон Гелбрейт, Збигнев Бжезинский, Герман Кап, Элвин Тоффлер и др. Отличительной чертой этих теорий является отрицание классовой борьбы и со­циальных революций как движущих сил развития общества.

2. Радикальные теории. Их авторами являются европейцы (в основ­ном французские социологи) — Раймон Арон, Ален Турен, Жан Фурастье, признающие роль классовой борьбы и революций в об­щественном прогрессе (очевидно, сказалось влияние так называе­мой «студенческой революции» 1968 г.).

Концепция постиндустриального общества представлена в тео­риях Д. Белла, 3. Бжезинского и Э. Тоффлера.

В 1973 г. Д. Белл выпустил книгу «Пришествие постиндустри­ального общества». В ней он отметил, что современное индустриаль­ное общество вследствие бурного развития науки и технологий (ос- новные движущие силы) в конце XX — начале XXI в. вступит в новую стадию — стадию постиндустриального общества. Это общество по сравнению с индустриальным уже приобрело новые признаки.

• Экономика производства товаров превратилась по преимуществу в экономику услуг. Уже на то время 75% работающих американцев были заняты в сфере услуг и только 25% вследствие колос­
  сального роста производительности труда обеспечивали нее нарастающий поток товаров. (В России соотношение был обратное: 25% работающих занято в сфере услуг и 75% — па производстве,)
  
• В производственной сфере господствующее положение заняли менеджеры (наемные работники), а не капиталисты (владельцы средств производства). Менеджер — профессиональный управ­ляющий, знающий производство и рынок. Он получает оклад и
  обычно еще и процент с прибыли. Их влияние в производственной сфере увеличит их влияние и в других сферах (политической, социальной). Этот процесс получил название «революция менеджеров».
  

* Главенствующее значение приобрели теоретическое знание, но­вые идеи. Все более возрастает влияние науки на производство. Это еще больше снизило значение собственников средств произ­водства.

* Создание новой интеллектуальной, гибкой технологии приводит к вытеснению ею машинного производства. Еще более распростра­нятся новые способы передачи информации, персональные ком­пьютеры, программные технологии. Некоторые социологи назы­вают постиндустриальное общество информационным.

* Дальнейший рост производства будет зависеть более от человече­ского фактора (генерация новых идей, их внедрение, менеджмент), чем от денежного. Основой промышленности станет не предпри­ятие, а научный центр, который будет не только делать научные открытия и технологические усовершенствования, но и готовить и распределять человеческие ресурсы.

Усовершенствования в идеальных структурах (знания, представ­ления людей о новых технологиях) влекут за собой изменение соци­альной структуры общества. В отличие от индустриального в пост­индустриальном обществе социальная структура состоит не только из горизонтальных слоев (классы, социальные страты), но и из вер­тикальных структур. Горизонтальная социальная структура включает четыре основных слоя:

1. специалисты-интеллектуалы (ученые, менеджеры и др. — те, кто генерируют новые идеи);
   
2. инженерно-технические работники (те, кто внедряют новые идеи);
   
3. клерки-служащие (бюрократия па производстве). Их роль сни­жается;
   
4. квалифицированные рабочие. Их роль по-прежнему высока.
   Вертикальный срез общества проявляет пять основных структур:
   

1. предприятия и фирмы. Их роль даже превышает роль правительственных учреждений, так как крупные фирмы действуют за рам­ками национальных правительств;
   
2. правительственные учреждения. Их роль относительно снижает­ся (в России они продолжают занимать господствующие высоты);
   

3. университеты и научные центры. Роль их возрастает;
   
4. военный комплекс. Его значение снижается;
   
5. социальный комплекс (здравоохранение, образование, социальные услуги и др.). Его значение значительно выше, чем в индустриальном обществе.
   

В постиндустриальном обществе не будет голода и нищеты. Без­работица, как правило, будет находиться на социально безопасном уровне. Поэтому горизонтальные слои (классы, страты), активные в марксовом раннем индустриальном обществе, где их значение опреде­ляла классовая борьба, здесь политически пассивны (ведут перегово­ры об условиях работы и оплаты труда с предпринимателями).

Политическая инициатива переходит к вертикальным структурам. Именно здесь идет борьба за влияние в обществе. Эта борьба носит скрытый и не революционный характер, ибо никто не заинтересован в смене формы собственности.

Положение человека в таком обществе больше определяет не ка­питал, а его знания, умения и качество той пользы, которую он при­носит людям (дизайн, изготовление, производство пищи, одежды, художественных произведений, знания и др.). Изменится, по мне­нию Д. Белла, само существо общества, которое следует называть не капиталистическим, а меритократическим (от лат. meritas — польза).

Схожими чертами наделяет постиндустриальное общество дру­гой американский социолог — 3. Бжезинский. В своей работе «Роль Америки в технотронную эру» (1970) он утверждает, что человечест­во прошло в своем развитии две эры - аграрную и индустриальную и теперь входит в третью эру - технотронную (т. е. техпонаправленную). Признаки технотронного общества 3. Бжезинского напомина­ют черты постиндустриального общества Д. Белла: промышленность товаров уступает место экономике услуг;

• растет роль знаний, компетентности, которые становятся инструментами власти;
  

• учеба и самообразование необходимы в течение всей жизни;
  

• жизнь широких слоев скучна (днем рационализированное производство, вечером — телевизор). Отсюда - важная роль досуга:
  развитие шоу-бизнеса, индустрии развлечений, спорта и т. д.;
  
• университеты, научные центры непосредственно определяют из­
  менения и всю жизнь общества;
  
• падает роль идеологии при возрастании интереса к общечеловеческим ценностям;
  
• телевидение вовлекает в политическую жизнь широкие массы,
  ранее пассивные;
  

* становится актуальным участие широких слоев в принятии соци­ально важных решений;

• экономическая власть деперсонифицируется (менеджер - не владелец, а наемный работник. Предприятие принадлежит тем, кто владеет акциями);
  
• повышается интерес к качеству жизни, а не только к материальному благополучию.
  

В 80-е гг. XX в. концепция постиндустриального общества про­должает развиваться. Однако ученых начинает беспокоить проблема выживания общества при все увеличивающихся темпах экономиче­ского развития. Впервые звучат пессимистические нотки при оценке прогресса.

В 1980 г. выходит книга Э. Тоффлера «Третья волна». Он рассу­ждает, как и 3. Бзежинский, в духе «пришествия третьей эры» (пер­вая волна - аграрная, вторая - индустриальная, третья волна — по­стиндустриальная).

В постиндустриальном обществе, по Тоффлеру, развитие техники идет такими темпами, что биологическая природа человека за ними ¹ не поспевает. Люди неприспособившиеся, не успевающие за прогрес­сом, остаются «на обочине», как бы выпадают из общества, противостоят, мстят ему, испытывают страх, «шок от будущего». Отсюда такие социальные девиации, как вандализм, мистицизм, апатия, наркома­ния, насилие, агрессия.

Выход из данной ситуации Тоффлер видит в изменении мышле­ния, переходе к новым формам социальной жизни. Новые формы социальной жизни придут, по его мнению, после перехода к «произ­водству детей» по заданным физическим и интеллектуальным ха­рактеристикам. Тогда изменятся такие социальные структуры, как семья, брак, и такие понятия, как материнство, секс. Изменятся со­циальные роли мужчины и женщины и появятся такие формы соци­альной жизни, как групповые браки, коммуны.

Центральным понятием теории Тоффлера является футурошок — шок, удар от будущего. Люди впервые за всю историю боятся даль­нейшего прогресса, с недоверием ожидают очередных быстрых соци­альных перемен.