Учебное пособие для технических вузов Серия «Современное высшее образование»
| Вид материала | Учебное пособие |
- Учебное пособие для вузов / Г. Р. Колоколов. М.: Издательство «Экзамен», 2006. 256, 66.37kb.
- Www i-u. Ru, 5094.81kb.
- Пособие предназначено для обучения секретарей-референтов, в помощь руководителям служб, 4960.9kb.
- Учебное пособие для модульно-рейтинговой технологии обучения Бийск, 2035.37kb.
- Инфра-м, 2944.52kb.
- Понимание социального процесса, 62.96kb.
- Учебное пособие для вузов / Е. Ю. Сидорова. М.: Издательство «Экзамен», 2006. 221,[3], 48.8kb.
- Учебное пособие для вузов, 757.74kb.
- Учебное пособие предназначено для студентов вузов естественнонаучных, технических, 4646.64kb.
- Библиографический указатель книг, поступивших в библиотеку в декабре 2011, 2435.14kb.
ГЛАВА 3. От Руси к России
§ 1. Удельные земли. Борьба с иноземными захватчиками
Киевская Русь, как и всякое другое современное ей средневековое государство, была объединением аморфным и зыбким. В её политическом и экономическом устройстве была заложена двойственность, факторы центростремительности и центробежности, которые активизировались или «дремали» в зависимости от стечения обстоятельств.
Во-первых, средневековье характеризуется натуральным хозяйством, а значит, возможностью для отдельных территорий автономного существования. Киевская Русь – не исключение из общего правила, но она держалась единством внешнеторговых интересов. Пока пролегавшие по русской территории пути были наилучшими для международной торговли, фактор натурального хозяйства имел второстепенное значение.
Во-вторых, политическая властная организация в Древней Руси имела двойственную природу. Единовластное и централизующее начало в лице княжеской власти сочеталось с демократическим и удельным в лице веча. Княжеская власть защищала общегосударственные и внешнеполитические интересы и, следовательно, была тем сильнее, чем актуальнее были проблемы внешней торговли и обороны.
В-третьих, централизация самой княжеской власти держалась на родовом единстве. Территории Древнерусского государства были разделены между сыновьями киевского князя, выполнявшими функции наместников и сборщиков дани. Такой тип управления окончательно сложился в княжение Владимира I Святославича (980 –1015 гг.).
В порядке наследования власти закрепилась «лествица» – преимущественное право старшинства. В случае перераспределения княжений между сыновьями великого князя после смерти одного из братьев соблюдался тот же принцип. Если умирал самый старший из них (обычно сидевший на новгородском «столе»), то его место занимал следующий по старшинству брат, а все остальные братья передвигались по «лествице» власти на одну ступеньку вверх, переходя на всё более престижные княжения.
Однако правила соблюдались неукоснительно, только пока был жив глава рода. По смерти отца братья вступали в борьбу за владение Киевом. Победивший все княжения раздавал теперь уже своим детям, пренебрегая братскими связями и воспроизводя лествицу для своих прямых потомков.
Таким образом, система организации и передачи власти в Киевской Руси предполагала систематические княжеские усобицы по поводу занятия великого киевского «стола».
Осознание губительности противостояния заставляло князей искать политический компромисс. В 1097 г. внуки Ярослава, собравшись в Любече, определили новый принцип взаимоотношений правителей в русских землях. Повесть временых лет так передаёт содержание переговоров: «Почто губим Русьскую землю, сами на ся котору деюще? А половци землю нашу несуть розно, и ради суть, оже межю нами рати. Да ноне отселе имемся въ едино сердце, и блюдем Рускые земли; кождо да держит отчину свою <…>.
Съезд в Любече, как и многие последовавшие за ним (1100, 1101, 1103, 1110 гг.), не предотвратили усобиц, но в попытке преодолеть губительные раздоры русскими князьями был утверждён, помимо принципа родового единства, принцип коллективной ответственности. Все члены княжеской семьи совместно владели Русской землёй. Гарантом соблюдения новых норм отношений выступал не «старший», киевский, а все князья. При этом одновременно провозглашался принцип вотчинного владения – русские земли закреплялись за княжескими линиями. В новом порядке содержалась очередная двойственность – он способствовал формированию местных интересов князей вотчинников в ущерб соображениям целостности.
Наконец, при сосредоточении власти по праву традиции в руках старшего в роду особое значение для состояния государства имели характеристики личности киевского князя. Сильный тип своим авторитетом сплачивал все силы государства, отсутствие такового обнаруживало центробежные начала.
Когда и почему шаткое равновесие окончательно разрушилось и центробежные тенденции преодолели центростремительные?
Механизмы, которые активизировали распад, находились как в самой Руси, так и вне русских пределов.
Во-первых, в начале XII в. окончательно исчерпались возможности расширения сферы «примучивания» данников. Свежих нетронутых областей захвата не осталось. С последними мятежными племенами вятичей справился Владимир Мономах. На дальние походы в связи с половецкой угрозой и княжескими усобицами не было ни сил, ни средств. Русские княжества закрывались друг от друга в стремлении не дать «своей земли» в обиду. Местные интересы становились преобладающими.
Во-вторых, к концу XI в. с размножением княжеского рода окончательно запуталось и перестало быть эффективным правило лествицы.
Дополнения в лествицу, внесённые Любечским съездом, на некоторое время ослабили остроту противоречий, но зафиксировали распадение рода на ветви и замыкание ветвей в первоначально крупных областях, которыми по завещанию Ярослава Мудрого владели его сыновья.
В-третьих, в конце XI в. в Европе началась эпоха крестовых походов (1096 – 1270). Главной целью военных экспедиций была Палестина и Гроб Господень, который следовало освободить из мусульманского плена. Попутно военно-рыцарские ордена должны были завоевать мир для римской католической церкви. В ходе крестовых походов на завоёванных территориях создавались государства крестоносцев. Крестовыми походами был создан новый сухопутный путь сообщения Западной Европы с Азией в обход Киева.
Международная транзитная торговля как цементирующее начало русской государственности постепенно приходила в упадок, Киев терял значение столицы, в нём перестали быть заинтересованы и представители княжеского рода, и отдельные территории.
Таким образом, новыми обстоятельствами были заложены основания целой эпохи в русской истории и новые факторы двойственности, которые эту эпоху характеризовали.
Структура русской экономики, а вслед за ней и политики в связи с утратой положения транзитного центра международной торговли претерпела ряд изменений.
Русь утратила исключительные торговые привилегии в черноморской торговле. Они перешли от русских к итальянцам. Черноморские порты заполнили генуэзцы и венецианцы.
Общим ослаблением Руси не замедлили воспользоваться её степные соседи половцы, которые принялись вытеснять русских князей с торговых путей и устанавливать там свой контроль. Уплотнился половецкий барьер в низовьях Днепра и Северного Донца, русских вытеснили из причерноморья (Тьмутаракань).
Некогда единая общерусская система торговых путей оказалась раздробленной. С XII в. отдельные княжества стали самостоятельными субъектами внешней политики. В Византии, Венгрии, Болгарии и др. к ним теперь именно так и относились. Удельные территории стремились к сохранению традиционных торговых связей и созданию новых, возможных на данном участке.
Коренным образом, в связи с этим, изменились взаимоотношения с Византией. С одной стороны, в торговые отношения оказался вовлечённым более широкий круг русских городов. Теперь Византия более зависела от отношений с Русью, чем Русь от Византии.
С другой стороны, в связи с вытеснением русских из Причерноморья, их позиции в Византии тоже ослабли. На смену общерусским договорам пришли соглашения с отдельными княжествами – кратковременные и нестабильные, как и внешнеполитическая ситуация.
Утрата доходов от транзита и сырьевого экспорта компенсировалась на Руси развитием ремесла, ориентированного на рынок.
В XII – XIII вв. быстро росло число городов и укреплённых поселений (до 300 к середине XIII в.) как местных рыночных центров. Множились ремесленные специальности, усложнялась технология ремесленного производства. Изделия русских мастеров ещё со времён Киевской Руси пользовались большой популярностью на рынках Европы и Азии. В городах Византии, Польши, Болгарии, Чехии, Германии, Прибалтики, Средней Азии, на Северном Кавказе, в половецких степях имелись особые дворы и улицы русских купцов. Крупнейшие торгово-промышленные центры Руси (Новгород, Смоленск, Полоцк) заключали взаимовыгодные торговые договоры с германскими и прибалтийскими городами и торговыми союзами городов.
В русской экономике ещё более возросла роль работорговли, стимулируемой русско-половецкими войнами, растущим спросом на рабов в мусульманских странах и трезвым расчётом итальянских торговцев, взявших в свои руки торговые коммуникации в черноморском бассейне и на востоке Средиземноморья. Половцы сбывали им русских пленников, русские – половцев.
Одновременно увеличилась доля и значение натурального хозяйства. Земля приобретала ценность, которой не имела в киевский период. Владение земельной собственностью становилось залогом и экономического, и политического влияния. С XII в. на Руси начался процесс формирования крупного землевладения. Основным источником его развития стало рабство. «Полон» был средством заселения пустующих земель. Не доля от дани, как это было в Киевской Руси, а доход от вотчинного хозяйства становился теперь важнейшим источником благосостояния местного князя. К XIII в. княжеские линии осели по волостям и стали именоваться по территориальной принадлежности, например: Ярослав Тверской и Василий Костромской Ярославичи.
Политическая организация русского общества претерпела значительные изменения.
В ней сосуществовали и противостояли друг другу три традиции политического властвования – княжеская единовластная, демократическая вечевая и боярская олигархическая.
Княжеская власть в русских городах-государствах, через которую прежде осуществлялись необходимые связи с центром, с его фактической утратой в известной мере потеряла своё значение, утратила земский авторитет. Вопреки правилам горожане нередко сажали на княжеский стол своих избранников. Если князья захватывали столы силой, община с ними плохо уживалась и лишь ждала удобного случая противопоставить силе силу.
В новой экономической ситуации у князей появился новый конкурент во властных устремлениях – вотчинное земское боярство, из местной племенной аристократии. Боярство вырастало в опасную для княжеской власти силу. В условиях натурального хозяйства боярство становилось экономически независимым, политическая раздробленность способствовала формированию феодального иммунитета, то есть возможности вершить внутренний суд, содержать собственные дружины, формулировать свои политические цели и самостоятельно выбирать союзников.
Политические и экономические интересы князя и возвысившегося боярства должны были уравновешиваться в особом совещательном органе при князе – боярской думе. В ней участвовали бояре, лица дворцового управления, представители высшего духовенства. Дума не имела юридически оформленного статута, состав думцев, созыв думы, вопросы, выносимые на обсуждение – всё это зависело только от князя. Рекомендации думцев также не были для князя обязательными. Между тем, бояре советовали князю, думали вместе с ним «о строе земельном и ратех», и лишь немногие князья решались игнорировать или поступить вопреки советам своей боярской думы. При слабых князьях власть фактически переходила в руки боярства.
Наряду с активно развивающимися в экономике и политическом устройстве процессами дробления, на Руси никогда не исчезала идея и ощущение национально-государственного единства.
В отличие от западноевропейской истории, где следующим после раздробленности этапом было складывание множества национальных государств, русская история демонстрирует другой сценарий. Это сценарий собирания земель и восстановления политической и экономической централизации на огромных пространствах.
Вектор дальнейшего развития был определён не объективными факторами, а идейной базой русской государственности, сформированной в Древней Руси национальной психологией.
В Киевской Руси не позднее первой половины XI в. сформировался ряд устойчивых стереотипов национального сознания, часть из которых разрешается через понятие «Русская земля».
Прежде всего, оно содержало в себе принадлежность к православному вероисповеданию. Формирующаяся нация воспринимала себя не этнически, а конфессионально.
Русская православная земля в сознании современников объединялась не столько политически, сколько принадлежностью религиозному центру. В XII – XIII вв. русские князья всё ещё боролись за Киев как за духовный центр и номинальную столицу Руси. В Киеве до 1299 г. находился митрополит «всея Руси», и Киевское княжество не было закреплено ни за одной из княжеских ветвей. Киевский стол продолжал считаться «старейшим» и рассматривался как объект коллективного владения.
Русская земля, земля богоспасаемая воспринималась, как Божий дар православным, который они в свою очередь должны были оберегать и защищать от всякой напасти.
К слову, в этом особого свойства осознании единства православных на православной Русской земле кроются источники русского патриотизма как отличительной черты русского национального характера.
С понятием «Русская земля» связано и самоопределение древнерусской народности, а затем и русских как нации на огромных пространствах от Карпат до Дона и Волги, от Балтики до Чёрного моря.
Другая группа стереотипов, составивших национальное самосознание, родилась из исторического опыта.
Письменные источники и устное народное творчество сохранили удивительно тёплую память о Киевской Руси как о «золотом веке», когда процветали торговля и ремёсла, когда киевский князь был грозой врагов Русской земли, а сила княжеской власти сочеталась с народной вечевой свободой. Воспоминания о «золотом веке» и представления русских о том, что есть Русская земля и русские на ней, сформировали для русской средневековой истории такой же идеал, каким для европейцев был образ Римской империи.
Стремление к реализации идеала и составило содержание истории удельного периода. Русь сохранялась как единое целое даже в «лоскутном» состоянии. Русская летопись периода раздробленности не знает слова «удел». Оно впервые появляется только в XIV в. в договоре сыновей Ивана Калиты, то есть уже на излёте этой эпохи. Показательно, что процессы этнической и культурной консолидации не только не прерываются, но, напротив, нарастают именно в период «раздробленности». Так, в XIII – XIV вв. постепенно нивелируются диалектные особенности севера и юга русских земель (сохранявшиеся в Киевской Руси) на основе активного взаимодействия с соседними (прежде всего, суздальскими) диалектами.
Между моментом распада и началом движения к централизации не было временной дистанции. В политике удельных князей очевидна тенденция к восстановлению Русской земли во всём блеске, но – в границах своего удела с последующим собиранием прочих территорий. Вопрос состоял только в том, у кого на этом пути объективно было больше преимуществ.
В связи с этим, эпоха политической раздробленности может быть разделена на три этапа.
Первый этап (30-е гг. XII в. – нач. XIII в.) характеризуется стремлением к сохранению крупных политических форм государственного устройства, преобладанием в экономическом и государственно-политическом строе традиций киевской эпохи.
В конце XII – начале XIII в. на Руси среди прочих земель выделились три доминирующих политических центра, каждый из которых определял политическую жизнь окружающих территорий и княжеств. Для Северо-Восточной и Западной (в немалой степени и для Северо-Западной и Южной) Руси это было Владимиро-Суздальское княжество; для Южной и Юго-Западной Руси – Галицко-Волынское княжество; для Северо-Запада – Новгородская республика. Все они имели свой тип экономического развития и собственную политическую традицию.
Новгородская республика, будучи, как и прочие земли, осколком Киевской державы, всегда имела в ней особый статус.
Уже с момента образования Киевской державы Новгород был в ней одновременно и конкурентом Киева - «северной столицей», вторым политическим и сакральным центром «Русьской земли», колыбелью ранней русской государственности – и носителем идеи автономии, не признающим княжеской власти. Киев уважал этот статус, посылая на княжение в Новгород старшего сына великого киевского князя, то есть будущего владельца киевского престола.
Для того, чтобы понять, почему в русской средневековой истории Новгород играл особую роль и был своего рода исключением из общего правила, уместно вернуться в древнейший период, к призванию новгородцами варяжских князей.
К середине IX в. на Северо-Западе будущей Руси сложилась значительная межэтническая конфедерация, консолидировавшаяся для отпора скандинавским набегам. «Вечевая» государственность к указанному времени пережила этап становления городской жизни, обеспечивала устойчивый и надёжный правопорядок и позволяла разрешать уже с 80-х гг. X в. сложнейшие судебные дела. Более того, правопорядок позднейших времён не претерпел существенных изменений.
Во второй половине IX в. из-за усобиц конфедерация оказалась перед угрозой распада и должна была прибегнуть к помощи третейского судьи. Известие в Повести Временных Лет о призвании Рюрика (862 г.) новгородцами и есть рассказ о его приглашении на основе договора. Князь был ответствен перед конфедерацией за соблюдение общих для всех правил, обеспечение мира, организацию обороны. Одним из важнейших пунктов договора было условие сбора податей самими новгородцами. Кроме того, приглашённый князь со своей дружиной обустраивался не среди призвавших его, а в отдельно расположенной резиденции.
Условия договора нарушил Олег. Он перевёл резиденцию в Киев (882 г.) и установил дани по всей русской земле. С этого момента и началась история противостояния новгородцев и киевского князя. На Северо-Западе Руси начала создаваться структура местного общества, способная управляться автономно от Киева. Здесь, в границах фортификационного сооружения Детинца постепенно, с Х в. начал складываться Новгород как город. Через переселение племенной аристократии консолидировалась межэтническая конфедерация, превращаясь в новгородцев.
Усилению боярства способствовал ряд обстоятельств.
В отличие от центральной и южной Руси, в новгородской земле при невысокой плотности населения, обширных территориях, слабом земледелии было мало городов, и вся политическая и экономическая жизнь сосредотачивалась в них. Местная аристократия, позднее крупные землевладельцы предпочитали селиться в Новгороде, составляя систему корпоративного боярского управления через вече.
Экономика новгородской земли носила преимущественно торгово-промышленный характер. Новгород был выгодно расположен в начале важнейших для Восточной Европы торговых путей, связывавших Балтику с Чёрным и Каспийским морями. Ему принадлежала значительная доля посреднической торговли с другими странами и русскими землями. Новгород мало потерял от перенесения мировых торговых путей за пределы киевской державы. Он вошёл в Союз рейнских городов (будущая Ганза) и был звеном в единой рейнско-дунайской торговой транспортной системе. Сам Новгород поставлял на рынок как продукты многочисленных промыслов (пушнина, мёд, ценные породы рыб, льняные ткани и др.), так и продукты ремесла высочайшего качества и технологической сложности.
В киевский период Новгород пользовался известной долей автономии. В частности, новгородцы самостоятельно собирали государственные подати. Право сбора закреплялось за отдельными семьями на определенных территориях.
Таким образом, благосостояние новгородского боярства находилось в прямой зависимости и от эффективности экономики, и от того, насколько все циклы, от добычи сырья до экспорта готового продукта, будут контролироваться самой аристократией, и от того, насколько политически независимой от Киева она сумеет стать.
Имея исключительные доходы от государственной финансовой и ростовщической деятельности, бояре располагали и исключительными возможностями предпринимательства.
Боярская городская усадьба – клановая наследственная собственность – представляла собой замкнутую хозяйственную систему. В усадьбу из обширных и порой весьма отдалённых вотчин поступало на переработку сырьё. Здесь же располагались ремесленные мастерские. Усадьба осуществляла связь рынком, реализуя готовый продукт и импортируя те виды сырья, которых не было в новгородской земле. Замкнутый на боярской усадьбе производственный цикл позволял произвольно оперировать ценами. Поэтому княжеская казна получала эквивалент денежной нормы, а разницу от реальной цены – боярин.
Центробежным настроениям в Новгороде способствовала и его относительная удалённость от источников внешней опасности общерусского значения.
К концу столетия возникла особая форма боярской власти – посадничество. Экономическая основа боярства укрепилась в такой степени, что двоевластие князя и бояр и государственная служба стали обременительными. Вечевое избрание окончательно заменило наместничество, отпала необходимость вскармливать или пожизненно заставлять править князей. В 1136 г. новгородцы при поддержке псковичей и ладожан изгнали князя Всеволода Мстиславича. Этим событием завершился «княжеский» период новгородской истории и начался «республиканский», который продолжался до 1478 г., то есть до ликвидации новгородской независимости. С 1156 г. новгородцы сами избирали епископа, который по факту избрания утверждался киевским митрополитом.
Республиканский строй основывался на многоступенчатой вечевой организации. Так как основная масса населения проживала на землях и в усадьбах бояр и зависела от них экономически, представителями конфедерации самоуправляющихся городских районов на городском вечевом собрании были бояре. Предположительный состав собрания – 400 – 500 человек. Вече проводилось под открытым небом. Поэтому народ, не имевший права голоса, мог реагировать на ход собрания и влиять на боярский приговор криками, а бояре, в свою очередь, разжигать страсти и давить на оппонентов.
В республиканском политическом строе Новгорода утвердился тот статус княжеской власти, который был оговорён ещё для первых варяжских князей. Полномочия и направление деятельности князя приобрели служебно-исполнительный характер, были регламентированы и поставлены под контроль посадника. Республиканские органы управления встали рядом и над властью князя. С течением времени границы княжеских полномочий неизменно сокращались.