Введение
| Вид материала | Диплом |
- Джон Р. Хикс. "Стоимость и капитал", 4314.44kb.
- Введение глава психологизм как особенность характерологии в рассказах Всеволода Иванова, 12.47kb.
- Лабунец Ольга Юрьевна мытищи 2009 г. Оглавление Введение 3 Использование видеофильмов, 263.17kb.
- Анализ и планирование трудовых показателей Аудит и контроллинг персонала Введение, 12.45kb.
- Программа курса. План семинарских занятий Методические рекомендации Новосибирск 1999, 340.75kb.
- Учебной дисциплины (модуля) Наименование дисциплины (модуля) Введение в спецфилологию:, 83.08kb.
- 1. Целеполагание в процессе менеджмента Введение, 49.78kb.
- Пояснительная записка. Особенностью курса «Введение в языкознание» является высокая, 305.75kb.
- Курносов Владимир Анатольевич Волжск 2007 Оглавление Введение 3-5 Глава I. Юродство, 355.39kb.
- Целевые программы и непрограммная деятельность Распределение расходов по целям, задачам, 396.48kb.
Оставалось только поставить у власти во Флоренции представителей клана Пацци. Однако законными методами это сделать не удавалось. да в 1477 году на Лоренцо и его младшего брата Джулиано было организо-; вано покушение. Джулиано Медичи погиб, а его брату Лоренцо несмотря на ранение удалось спастись. Непосредственный вдохновитель преступле ния архиепископ Сальвиати и его сообщники были схвачены сторонника' ми Медичи. Возмущенные флорентийцы на месте расправились с заговор щиками.
Лоренцо безжалостно казнил без суда и следствия двести шестьдесят; человека из окружения Пацци. Авторитет Медичи поднялся на небывалук высоту.
ЛОРЕНЦО МВДИЧИ
107
Лоренцо приступил к политической реформе. Сохранив республиканские формы, он в 1480 году создал Совет 70, от которого целиком зависели все высшие должности. Затем выдвинулись две новых коллегии — одна, из 8 членов, ведала политическими и военными делами, другая, коллегия 12, распоряжалась государственным кредитом и юрисдикцией. Старые органы синьории были сохранены, но по существу стали фикцией.
Лоренцо сам руководил внешней политикой, принимал послов, в качестве личных секретарей часто привлекал нефлорентийцев простого происхождения. Опирался он на личную гвардию и, если того требовали обстоятельства, жестоко подавлял восстания (в Вольтерре в 1472 году и др.).
Триумф Медичи и поражение Пацци были восприняты Папой Римским как личное оскорбление. Особенно возмущало Сикста IV казнь архиепископа и то, что другой вдохновитель заговора — его племянник, по-прежнему находился в руках Лоренцо, который отказывался даровать ему свободу. Не сумев разделаться с Медичи с помощью наемных убийц, папа отлучил от церкви Лоренцо и всю правящую элиту Флоренции. Более того, папа стал угрожать интердиктом всему тосканскому государству, если в течение месяца Медичи и их сторонники не будут выданы папскому суду.
Несмотря на страшную угрозу, Синьория взяла сторону Лоренцо, разрешив ему даже создать личную охрану. Тем не менее все понимали необходимость примирения с папой. Племянник папы получил свободу. Но только этим умилостивить понтифика было невозможно. Флоренция начинает готовиться к войне и обращается за помощью к союзникам. Те готовы оказать прежде всего политическую помощь. Германский император, Король Франции, миланский герцог, другие европейские правители известили папу о своем недовольстве занятой им позицией. Но Рим, заручившись поддержкой Неаполя, все-таки начал боевые действия.
Война папы и Флоренции длилась полтора года с переменным успехом, но в конце концов искусному дипломату Лоренцо удалось разрушить альянс папы с королем Неаполя и привлечь последнего на свою сторону. Ради этого Медичи отправляется в Неаполь на встречу с королем, справедливо почитаемым одним из наиболее жестоких и коварных владык Европы. Лоренцо демонстрирует незаурядное личное мужество и гениальное политическое чутье. Ему удалось убедить неаполитанца в том, что Флоренция под властью Медичи — более надежный союзник, чем Рим, где власть меняется с каждым новым папой.
Лоренцо переживал настоящий триумф. Однако он не стремился занять официальные должности. Медичи ни разу не избирался членом Синьории, то есть правительства, и если между ветвями флорентийской власти возни* кал конфликт, то вел себя как независимый арбитр. Но на самом деле во всех Республиканских институтах у него имелись свои ставленники.
Современников поражала интеллектуальная сила Лоренцо. В одиночку, без армии, без официального ранга он умудрялся поддерживать политическое равновесие в Италии только за счет своих гениальных дипломатических способностей и широкой шпионской сети.
Медичи вмешивался в личную жизнь граждан. Он стремился контролировать процессы сращивания флорентийских родов и запретил всем со-*-гоятельным гражданам жениться без его разрешения. Он боялся, что •• ~ЪеДинение сильных семейств приведет к рождению новых конкурентов 1-Медичи.
108
100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ:
Во Флоренции практически нее было нищих или бездомных. О всех] немощных заботилось государство. Даже крестьяне, в отличие от других; регионов Италии, процветали. Люди низкого звания, но талантливые,, пользовались поддержкой Лоренцо, который ставил их на высшие государственные должности.
Флоренция переживала свой золотой век. Враг Лоренцо, папа Сикст IV, 1 умер, новый папа, напротив, благоволил к Медичи. Лоренцо испояьзовал : расположение папы в дипломатических целях. В 1488 году побочный сын] папы, сорокалетний Франческо Чибо, женился на шестнадцатилетней дочери Лоренцо Магдалине. Союз для Медичи по понятиям того времени был исключительно лестный. Папа даже выполняет настойчивую просьбу Вели-: коленного и дарует его тринадцатилетнему) сыну шапку кардинала. Это ] будущий папа Лев X.
Отныне стержень внешней политики Лоренцо — союз Флоренции с Ри-1 мом. Конечно, у Лоренцо нет иллюзий относительно папства. Своему юному 1 сыну-кардиналу, отправляющемуся в Рим, он дает напутствие: «Ты вступаешь 3 на очень опасную стезю. Я знаю, что, отправляясь в Рим, это средоточие вся- ] кого зла, ты столкнешься с тем, что тебе окажется сложно следовать моим I советам. Но я помню, что и среди кардиналов я встречал несколько людей, ко- ] торые вели достойную жизнь. Следуй их примеру, хотя в настоящее время в] Святом колледже ты встретишь очень мало добродетели».
Лоренцо покровительствовал выдающимся мастерам своего времени — 1 Боттичелли, Гирландайо, Вероккьо, молодым Микеланджело и Леонардо да! Винчи и многим другим. Он был щедр к философам и поэтам. Город-госу-| дарство Флоренция справедливо почитался самым блестящим в Европе.
Лоренцо построил изысканнейшую виллу, напоминавшую дворцы рим-| ских патрициев. Огромный охотничий парк и роскошный сад дополнял* владения Лоренцо. Здесь он писал стихи, предавался любовным утехам.
Укрепление престижа Флоренции и собственного владычества над ней Лоренцо стремился обратить на благо всей Италии. Он объединил Италии перед лицом чужеземных нашествий. Конечно, единство Италии представ лялось ему как триумф Флоренции, как триумф Медичи.
С каждым годом Лоренцо тратил все больше личных денег на поддержание своего престижа. Он опустошил общественную кассу, предназначенную на выдачу приданого бедным флорентийкам. Медичи заставил городские власти проводить оплату военных расходов через тот банк, где ему при-! надлежала доля, и в итоге присвоил 8 процентов военного бюджета!
В последние годы его правления налоговый гнет значительно увеличил* ся — прямые налоги со 100 тысяч флоринов возросли до 360 тысяч. Иногд прямые налоги взимались по 10— 12 раз в год. Торгово-банкирские дома бь недовольны опекой Медичи, население возмущено налогами.
Но эти проблемы Лоренцо оставил решать потомкам. 7 апреля 1492 год он умер. Ему было всего сорок четыре года.
Лоренцо покинул политическую сцену в канун эпохи серьезных потрян сений. Итальянские правители, освободившись от интеллектуального подства Лоренцо Великолепного, начали интриговать друг против друга. Их некому было остановить. Если бы Лоренцо был жив, его мудрая диплома4 тия не допустила бы кардинального изменения сил на Апеннинском полу4 острове. К сожалению, тот образец политического компромисса и маневри* рования, который демонстрировал Лоренцо, был быстро забыт. Не случай
ПИККОЛО ДИ БЕРНАРДО МАКИАВЕЛЛИ
109
но Папа Римский, узнав о смерти Лоренцо, воскликнул: «Мир погиб!» А король Неаполя сказал: «Он прожил достаточно долго для себя самого, но слишком мало для спасения Италии».
НИККОЛО ДИ БЕРНАРДО МАКИАВЕЛЛИ
(1469-1527)
Итальянский политический деятель, писатель и дипломат. Секретарь
комиссии Десяти Флорентийской республики (1498—1512). Автор политических сочинений, в которых развивал свою теорию дипломатии
и государственного управления: «Государь» (1513), «Рассуждения по поводу первой декады Т. Ливия» (1513—1519), «История Флоренции»
(1520-1525) и др.
Никколо Макиавелли родился 3 мая 1469 года в семье юриста. Его отец, Бернардо Макиавелли, получал также небольшой доход от своих земельных участков. Мать Никколо — донна Бартоло-меа, была женщиной религиозной, она сочиняла гимны и канцоны в честь Девы Марии и пела в хоре в церкви Сайта Тринита
В семь лет Никколо поступил в школу магистра Маттео, затем его отдали в городскую школу. К концу обучения он очень хорошо знал латынь и прошел курс латинской стилистики.
Средний достаток семьи Макиавелли не позволил Никколо поступить в университет. Его учителями стали древние авторы Тит Ливии, Тацит, Цицерон, Цезарь, Вергилий, Све-тоний, Овидий, а также Тибулл и Катулл. По-видимому, Бернардо Макиавелли ознакомил сына с основами юридической науки и практики.
18 февраля 1498 года Макиавелли баллотировался на пост секретаря второй канцелярии республики и был побежден кандидатом партии монаха-доминиканца Савонаролы. Но уже в апреле партия Савонаролы потерпела крах, а сам доминиканец 23 мая был казнен на площади Синьории...
Через пять дней после этого события Макиавелли, победив кандидата от Партии Медичи, был намечен, а 18 июня утвержден секретарем второй канцелярии; 14 июля ему была также доверена канцелярия комиссии Десяти, ведавшая иностранными и военными делами.
Очень скоро флорентийская Синьория убедилась в том, что не • вшиблась в своем выборе. 29-летний Никколо Макиавелли успешно
110
100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ!
НИККОЛО ДИ ББРНАРДО МАКИАВЕЛЛИ
111
справлялся со своими обязанностями. За четырнадцать лет он составил! тысячи дипломатических писем, донесений, правительственных распо-! ряжений, военных приказов, проектов государственных законов; совер-1 шил тринадцать дипломатических и военно-дипломатических поездок г* весьма сложными поручениями к различным итальянским государям и| правительствам республик, к папе, императору и четырежды к француз-1 скому королю; как секретарь комиссии Десяти он был организатором и участником военных кампаний и инициатором создания респбликан-ского ополчения. /
В марте 1499 года Макиавелли отправился в Понтедера к владетели Пьомбино, расположенного километрах в ста на юго-запад от Флоренции 30-летний секретарь комиссии Десяти сумел убедить д'Аппиано, этого ко-;1 ронованного военачальника, не требовать увеличения платы за военную службу Флорентийской республике, которая и без того тратила колоссаль-* ные средства на наемников-кондотьеров. '
В июле того же года Макиавелли был послан к правительнице важно го для республики стратегического пункта — Форли, дочери Галеаццс Сфорца, Катарине с официальным письмом первого канцлера Флоренции Марчелло Вирджилио Адриани, ученика Полициано, университетской; профессора литературы. Несмотря на все ухищрения коварной и опытной правительницы, первый дипломатический экзамен флорентийский послав нец сдал на отлично: дружбу с правительницей Форли удалось сохранить3 что было крайне важно в условиях напряженной борьбы за важнейши! торговый центр Пизу. Л
Между тем тучи над Италией сгущались. В октябре 1499 года француз! ские войска вошли в Милан, а в начале следующего года его правител! Лодовико Моро был пленен и увезен во Францию. Судьба итальянских гс сударств теперь зависела от Людовика XII, к которому Флорентийска республика в июле 1500 года и направила дипломатическую делегацию 4 составе Никколо Макиавелли и Франческо Каза. Раньше вопрос о Пиз) решала Флоренция, отныне его решал французский двор, требовавши! огромных денег за военную помощь. Макиавелли не принадлежал к чис; парадных послов, которых посылали в торжественных случаях, а был ора тором-дипломатом, который, по его собственному выражению, «готовя пути Господу» и, не имея «средств и веса», добивается всего своими тала» тами и умом.
Великий флорентиец не только выполнял официальные инструкцю но внимательно наблюдал и оценивал обстановку, людей, обычаи. Мак* авелли посетил Лион, Невер, Мелея, Париж. Его сообщения флоренти! ской Синьории были не менее важны, чем ведение переговоров. «Фра! цузы ослеплены своим могуществом, — писали Макиавелли и Каза, считаются лишь с теми, кто обладает оружием или готов давать деньги* Вскоре Каза заболел, и Макиавелли остался единственным представит лем республики при дворе. Он не только изучал французскую политик но и пытался оказать на нее влияние. Когда однажды кардинал Руанскг' заявил, что итальянцы ничего не понимают в военном деле, Макиаве. ли ответил ему, что «французы ничего не понимают в политике, так ка если бы понимали, то не позволили бы папству достичь такого могую ства». Совет флорентийца заставил французский двор серьезнее относ» ся к политике папства.
Во время этой же миссии во Франции он проявил себя как тонкий психолог. О находившемся при французском дворе перебежчике из лагеря ара-гонцев Джулио де Скручиатио, будущем папском инквизиторе, он сообщал Синьории: «при первом же вашем письме сюда он сыграет роль молнии... он красноречив, чрезвычайно смел, назойлив, ужасен, не знает меры в своих страстях и поэтому способен во всех своих начинаниях достигнуть некоторого результата».
По возвращении из Франции, в 1501 году, секретарь комиссии Десяти занимался делами, связанными с подчиненной, но вечно непокорной Пи-стойей: вел переписку, писал приказы, трижды ездил в мятежный район для улаживания конфликта. В этом же году он выполнил ряд поручений в Сиене и Кашине
В 1502 году Макиавелли встретился с Цезарем Борджа — герцогом Валентине, который произвел на него сильное впечатление — жестокий, хитрый, не считающийся с какими-либо нормами морали, но смелый, решительный и проницательный правитель. Он не идеализировал Цезаря Борджа, а изучал его действия, когда тот пытался подчинить и объединить целые области Италии. Макиавелли еще несколько раз встречался с этим героем шпаги и отравленного вина, и в своих донесениях отмечал качества этого государственного деятеля, достойные послужить материалом для теоретических обобщений.
Вместе с епископом Вольтерры Франческо Содерини Макиавелли прибыл в захваченный Цезарем Борджа Урбино. Содерини и Макиавелли были приняты в два часа ночи 24 июня 1502 года. Их общее впечатление было изложено в донесении: «Герцог так смел, что самое большое дело кажется ему легким. Стремясь к славе и новым владениям, он не дает себе отдыха, не ведает усталости, не признает опасностей. Он приезжает в одно место прежде, чем успеешь услышать о его отъезде из другого. Он пользуется расположением своих солдат и сумел собрать вокруг себя лучших людей Италии Кроме того, ему постоянно везет. Все это вместе взятое делает герцога победоносным и страшным». Этот портрет военачальника и политика можно считать первым наброском знаменитого трактата «Государь», законченного Макиавелли в 1513 году.
В сентябре 1502 года во Флорентийской республике была введена должность пожизненного гонфалоньера, которым стал Пьеро Содерини, брат епископа Вольтерры, ездившего в Урбино вместе с Макиавелли. Он был главой Синьории, имел право законодательной инициативы и вмешательства в судебные дела. Содерини был хорошим оратором, но не обладал какими-либо значительными дарованиями. От имени комиссии Десяти Макиавелли поспешил уведомить нового гонфалоньера об избрании и выразил надежду на успешную его деятельность. Вскоре Макиавелли приобрел неограниченное доверие Содерини, стал его постоянным советчиком.
Хотя второй канцлер республики и был первым человеком при главе I' Правительства, он продолжал выполнять сложные дипломатические поручения, так как никто не мог точнее и вернее оценить политическую атмосферу В чужой стране и дать характеристику ее деятелям. Когда Синьория торопила *го с присылкой донесений, он отвечал: «...серьезные вещи не отгадываются... если не хочешь излагать выдумок и сновидений, необходимо все прове-, Рить» И Синьория убеждалась, что Макиавелли прав: «Поистине, в после-| ДНих двух ваших письмах столько силы, в них так ярко сказывается Ваш ум,
112
100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ |
НИККОЛО ДИ БЕРНАРДО МАКИАВЕЛЛИ
113
что их даже нельзя похвалить так, как они того заслуживают. В частности, я говорил об этом с Пьеро Содерини. Он находит совершенно невозмож-; ным отозвать Вас оттуда... Ваши рассуждения и описания вызывают самую' лестную похвалу. Теперь все признают то, что я лично подметил в Вас: яс-1 ность, точность, достоверность ваших известий, на которую можно вполне | положиться».
Поэтому в трудные моменты итальянской и европейской истории имен-1 но Макиавелли посылали в другие государства и чужие страны. Судите сами.!
В 1503 году он находился в войске Цезаря Борджа, занявшего Перуджу,! Ассизи, сиенские замки. Затем его срочно направили в Рим в связи со смер-| тью Александра VI и выборами нового папы Юлия II. \
В 1504 году он вторично прибыл во Францию, в Лион, с новыми инструкциями флорентийскому послу при Людовике XII Никколо Валори, ко-> торый в письмах к Десяти лестно отзывался о Макиавелли, помогавшем ему советами.
В следующем году он был послан с дипломатическими поручениями : синьору Перуджи Бальони, к маркизу Мантуи и синьору Сиены Пандоль*» фо Петруччи, а еще через год представляет республику при Юлии II, кото рый во главе своих войск выступил против Перуджи и Болоньи. Флорентий-| ский посол должен был в дипломатичной форме сообщить воинственном)! папе, что Флоренция, хотя и является его союзником, пока не может ока* зать ему помощи в его «святом деле».
В декабре 1507 года Макиавелли направили в Тироль к император Максимилиану с новыми инструкциями для флорентийского посла. Резульу татом его ознакомления с обстановкой в немецких землях был доклад «Опш сание событий, происходящих в Германии».
В 1509 году он был послан в Мантую для уплаты денежного взноса рес| публики королю Максимилиану, а затем в Верону, откуда наблюдал за; дом военных действий между Венецией и союзниками Флоренции.
В следующем году Макиавелли в третий раз отправился с дипломатичес кой миссией во Францию для переговоров о совместной борьбе проти Венецианской республики. После этой поездки появились его «Описан* событий во Франции». Через несколько месяцев его снова послали во Фра* цию через Милан для обсуждения вопроса о Пизанском церковном собору который организовал Людовик XII против папы Юлия II. Этот собор < крылся в ноябре 1511 года, и Макиавелли был послан туда республикой чтобы наблюдать за развитием событий.
Выполняя многочисленные и сложные обязанности, Макиавелли превратился в занудного чиновника. Он обладал живым, общительны»! характером, любил хорошо одеваться и не жалел на это денег, даже когда 1 было не слишком много. Особенно заботился он о своей одежде, когд представлял республику перед чужеземными государями. Он был остроул ным и любил повеселиться, и на вечеринках, которые иногда устраиЕ члены комиссии Десяти, всегда оказывался душой компании.
Макиавелли женился в тридцать три года на Мариетте Корсини, в три цать четыре — стал отцом первого ребенка. Он очень заботился о семье, | шутку называя ее своей «командой».
Многое сделал Макиавелли и как секретарь военной комиссии Деа| ти, проявив себя на этом поприще не только исполнителем, но и орга» затором.
В 1512 году произошли драматические события, которые привели к гибели Флорентийскую республику и пресекли бурную политическую деятельность Никколо Макиавелли. 11 апреля испанское войско захватило Прато, учинив там беспощадную резню и грабеж. Пьеро Содерини бежал из Флоренции, где была восстановлена синьория Медичи; в результате переворота Макиавелли лишился должности и был выслан на год из города.
В следующем году был раскрыт антимедичейский заговор во главе с Боски. Заподозренный в соучастии Макиавелли в марте 1513 года был брошен в тюрьму, подвергнут пытке — ему нанесли шесть ударов плетьми. Он вышел из заключения только благодаря амнистии, объявленной в связи с избранием на папский престол Джованни Медичи, принявшего имя Льва X. Как неблагонадежному ссыльному Макиавелли разрешили проживать в принадлежавшем ему небольшом имении Сант-Андреа в Перкуссино, расположенном недалеко от Флоренции.
Макиавелли был обречен на вынужденное бездействие. Он переписывался со своими друзьями — Содерини и Веттори. «Так долго продолжаться не может, — писал Макиавелли, — такая бездеятельная жизнь подтачивает мое существование». Однако он готов был служить только своему государству, а не кому угодно и где угодно. Об этом свидетельствует его отказ от приглашения стать секретарем кардинала Просперо Колонны в 1521 году, что объяснялось его неприятием папства и церковников. Отказался он и от службы французской монархии, заявив в конце своей жизни- «Предпочитаю умереть с голода во Флоренции, чем от несварения желудка в Фонтенбло»
Увы, Медичи не доверяли Макиавелли и в течение пятнадцати лет не допускали его к политической деятельности.
Макиавелли занялся творчеством. В период ссылки (1513—1520) он написал «Государя», «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия», «Рассуждения о способах упорядочения дел во Флоренции после смерти герцога Лоренцо», «Описание событий в городе Лукке», была начата «История Флоренции»...
Он не отказывался от незначительных деловых поручений, вроде поездок в Карпи во францисканский монастырь, который он в письме к Гвич-чардини назвал «республикой деревянных сандалий», или в Венецию для защиты интересов флорентийских купцов.
4 мая 1527 года Рим был захвачен немецкими ландскнехтами. Флоренция ответила на это антимедичейским восстанием и восстановлением республики.
58-летний Макиавелли выдвинул свою кандидатуру на пост канцлера Флорентийской республики. Вопрос решился на Большом Совете респуб->Чики 10 мая 1527 года. Однако годы медичейского правления сделали свое . Дело: за Макиавелли было подано всего 12 голосов, против — 555.
21 июня 1527 года Никколо Макиавелли скончался, а еще через день его I В°х°ронили в церкви Санта-Кроче, ставшей флорентийским пантеоном, с Макиавелли покоятся Микеланджело, Галилей и другие великие
пьянцы.
114
100 ВЕЛИКИХ ДИШЮМАТО1
СИГИЗМУНД ГЕРБЕРШТЕЙН
(1486-1566)
л
Барон, немецкий дипломат. В составе имперских посольств посетил Данию,]
Чехию, Нидерланды, Испанию, итальянские государства, Турцию, Польшу,
Венгрию, Великое княжество Московское. Способствовал продлению
перемирия между Русским государством и Польшей (1526). В 1549 году
опубликовал книгу «Записки о Московитских делах».
Полстолетия Сигизмунд Герберштейн верой и правдой служил четыре1 королям (это четыре Габсбурга — Максимилиан I, Карл V, Фердинанд I.,
Максимилиан II), ачем сообща| ет и надпись, высеченная на егс надгробном памятнике.
Родился он в 1486 году замке Виппах (ныне Випава) „ Штирии. Здесь, в горах славян! ской Крайны, Сигизмунд Гер<| берштейн провел свое детство,| что дало основание одному и| исследователей назвать его «пс, граничным немцем». Общенш с коренным населением — ела? вянами — наложило известны! отпечаток на формирование отпрыска обедневшего, н| очень древнего рода немецко,| Штирии.
В отличие от большинств своих сверстников, Герберште* уже в отрочестве наряду с дать нью учил и словенский язьц чем вызывал насмешки свок сверстников. Будущий диплома познакомился с обычаями, вер ваниями и жизнью славянско| общины.
В 1499 году он поступил Венский университет, переж вавший эпоху расцвета. Здесь, | частности, преподавал Конра Цельтис, внедряя гуманистичс кое направление в географ!
Герберштейн получил степень бакалавра, почти постыдную для молод! людей благородного происхождения. В 20 лет будущий дипломат покин университет, чтобы обеспечить семью, оставшуюся на его попечении.
В 1506 году он поступил на службу к Габсбургам. Герберштейн участ вал в походе против Венгрии, предпринятом Максимилианом, тогда е, носившим титул римского короля, ради заключения брака одного из е
СИГИЗМУНД ГЕРБЕРШТЕЙН
115
внуков — Фердинанда с Анной, дочерью венгерского короля Владислава Ягеллона. Герберштейн отличился в ряде сражений.
Во время войны с Венгрией за успешную доставку провианта в осажденную крепость Маран и разгром вражеского отряда в ходе очередной вылазки против венецианцев Герберштейн удостоился посвящения в рыцари самим Максимилианом, разглядевшим в юном выходце из Штирии не только отважного воина, но и разумного и осторожного политика (1508). Рыцарь по воле римского короля превратился в дипломата.
С 1515 года Герберштейн стал членом Имперского совета, а в 1516 году он получил деликатное поручение — убедить датского короля Кристиана II в необходимости хранить верность собственной супруге Изабелле — внучке Максимилиана I и сестре будущего императора, а пока герцога бургундского Карла — и расторгнуть связь с дочерью трактирщицы Сигбрид, некоей Дивеке. Король уже тогда был известен жестокостью и неуравновешенностью. Герберштейну удалось добиться аудиенции у короля, но на этом успехи дипломата закончились. Получив отрицательный ответ, Герберштейн тем не менее завоевал благосклонность Кристиана II.
Неудача миссии не повлияла на дальнейшую карьеру Герберштейна. Неукоснительное следование инструкциям, твердость, разумная настойчивость и корректность, проявленные послом в Дании, произвели впечатление при дворе. Через несколько месяцев в Вене Герберштейн получил полномочия посла императора в Московию.
Не останавливаясь подробно на сложном международном положении 20-х годов XVI века, отметим, что поездка Герберштейна была одним из ходов запутанной игры Габсбургов, пытавшихся одновременно предотвратить наметившееся сближение Москвы с Данией, ливонским орденом и Францией, а также создать заслон на северо-востоке против турецких полчищ, вторгшихся на Балканы и угрожавших дунайской империи. Задачи эти оказались чрезвычайно сложными и практически невыполнимыми.
В конце 1516 года из Вены в Вильно и Москву отправилось посольство барона Сигизмунда Герберштейна. Первую часть своей сложной миссии оно выполнило успешно. Герберштейн представил польскому королю его невесту принцессу Бону, которая совершенно очаровала его. Сигизмунд изложил имперскому послу свою программу мирного урегулирования отно-шений'с Россией. Непременным условием было возвращение Великому княжеству Смоленска. Теперь оставалось склонить к принятию этого ус»-ловия Василия III, и Герберштейн мог бы считать свою поездку блистательт ным триумфом. 18 апреля он прибыл в Москву. И здесь имперскому послу была устроена торжественная встреча. 22 апреля начались переговоры. К их главной теме (заключение мира с Литвой и союза против турок) Герберштейн подходил исподволь. Свою речь он начал с того, что весьма красочно описал ту угрозу, которую представляли для «христианского мира» турки. Барон Сигизмунд говорил, что турецкий царь победил «великаго султана, Дамаск и Ерусалим и все его государства силою взял». Единственное спасение от грозящей беды — это соединение и согласие между христианскими Державами.
Герберштейн старался внушить Василию III мысль, что война с Турци-Г*й — главная задача, которая должна волновать русское правительство. Но, *1*РОЯТНо> он, как, впрочем, и Максимилиан, не сознавал, что идея втянуть кЯЬпсию в войну с Турцией (которая для Москвы представлялась потенциаль-
116
100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ01
ным союзником, а не врагом) была утопичной. Уже во время пребывания Герберштейна в Москве (22 апреля) к турецкому султану отправился гонец Д. Степанов с предложением мира и дружбы. До Царьграда он так и не доехал: на Дону его убили татары.
Страшные картины «турецкой опасности», нарисованные Герберштей-» ном, оказали воздействие на московский двор совершенно противоположи ное тому, на которое рассчитывал опытный имперский дипломат. В.елики8 князь Василий III и его окружение еще раз убедились в необходимости сохранять дружеские отношения с Портой.
Русские дипломаты оставили у имперского посла полную иллюзию со* гласия России на «единачество» с другими «христианскими державами» для борьбы с «врагами христианства». Это было совершенно необходимо для того, чтобы добиться своей цели — использовать имперское пАсредниче- ство при заключении выгодного и прочного мира с Великим княжествол Литовским.
Дело оказалось сложным. Василий III хотел, чтобы мирные перегово* ры велись в Москве, а именно этбго и не желал Сигизмунд. Для уточнений места ведения переговоров русское правительство разрешило племянник Герберштейна Гансу фон Турну 26 апреля отбыть ко двору польского корой ля. Вернувшись 14 июля в Москву, он сообщил, что Сигизмунд согласен прислать своих послов только на русско-литовскую границу. Василия III: не устраивало. Переговоры, таким образом, зашли в тупик еще прежде, чек начались. Камнем преткновения стал «процедурный» вопрос. Ганс фон Тур* снова был послан в Литву. Он передал королю, что Герберштейн будет счи| тать свою посредническую миссию законченной, если тот не согласится чтобы переговоры происходили в Москве. Под нажимом имперского диплс мата Сигизмунд принял это условие.
Литовские послы Ян Щит и Богуш прибыли в Москву 3 октябр 1517 года. Посредником в переговорах выступал Герберштейн. Московски государь торжественно заявил, что готов примириться с Сигизмундом рад| своего «брата» Максимилиана и из-за того, чтобы «рука бесерменская высилася и государи бы бесерменские вперед не ширились, а христиане* бы государей над бесерменством рука высилася и государства бы христиан ские ширились». Эта расплывчатая формулировка о «бесерменских госуда рях» вообще давала русским дипломатам возможность интерпретировать < так, как им выгодно, и одновременно создавала впечатление готовност России вступить в антитурецкую лигу.
Гораздо труднее приходилось обеим сторонам, когда нужно было деклараций переходить к рассмотрению конкретных условий мира. И рус ские, и литовские дипломаты начали торг с «запроса». Василий III заявил, 41 Сигизмунд «неправдою» держит «отчину» русских князей — Киев, Поло! и Витебск. Справедливость русских требований фактически была признав по договору 1514 года России с империей, и, когда русские дипломаты сосла лись на этот договор, Герберштейну ничего не оставалось, как заявить, договор заключен «не по государя нашего велению».
Со своей стороны литовские послы говорили о том, что им издрев принадлежит не только Смоленск, но и Новгород, Псков, Вязьма и Севе| щина. Разговор, словом, велся на столь различных языках, что о взаимог нимании не могло быть и речи. Прояснила, но не облегчила ситуаь позиция, занятая Герберштейном. Он высказался за передачу Смоленс
СИГИЗМУНД ГЕРВЕРШТЕЙН
117
Литве, сославшись на пример Максимилиана, отдавшего Верону ее гражданам. Но отказываться от старинного русского города, присоединенного с таким большим трудом, Москва не собиралась.
Не возражая в принципе против продолжения переговоров, московские дипломаты решительно отклонили предложения Герберштейна. Ему ничего не оставалось, как покинуть Москву. 22 ноября он вместе с московским послом дьяком В.С. Племянниковым отбыл к имперскому двору.
Итог первой миссии Герберштейна в Москву не принес желаемого результата. Тем не менее отношения Московии с империей, прерванные после Венского конгресса, были возобновлены.
Осенью того же года австрийский посол возвратился в Вену. Видимо, здесь, в столице империи, в кружке венских гуманистов, внимавших его рассказам о далекой и необычной Московии, у Герберштейна впервые возникла мысль написать книгу о своем путешествии. Немаловажную роль могли сыграть и дневники, которые вел Герберштейн во время путешествия. Но прошло еще много лет, прежде чем эта идея осуществилась.
На 20—30-е годы XVI века Герберштейн был одним из руководителей делегации, посланной для приглашения Карла V на престол империи; он возглавлял посольство на Балканы, вел переговоры с венецианским дожем, турецким султаном, посещал почти все страны континентальной Европы.
А в 1526 году Герберштейн вновь был послан в Московию, с той же целью, что и в первый раз. Второе посольство оказалось удачливее, чем первое.
29 августа 1526 года в битве с турками при Мохаче погиб венгерский король Людовик (Лайош II) Ягеллон. При Ягеллонах позиции центральной власти ослабели. Даже угроз,а османского нашествия и грандиозный поход османов на Белград в 1521 году не могли привести к усилению централиза-торских тенденций. Через пять лет, в 1526 году, состоялся новый поход, в результате которого Венгрия стала добычей могущественного соседа.
Венгерские события, тесно связанные с ростом турецкой угрозы, а также энергичный нажим имперской и польской дипломатии заставили Сигизмунда искать прочного мира с Россией: ведь в 1527 году кончалось пятилетнее русско-литовское перемирие; нужно было думать о будущем.
14 октября в Можайск, где в это время находился «на потехе» Василий III, Прибыли литовские представители — полоцкий воевода Петр Станиславович Кишка и подекарбий Богуш. Здесь в присутствии Герберштейна начались •переговоры. Литовские представители непременным условием заключения мира ставили уступку Смоленска. Русская сторона на это категорически не оглашалась. Тогда Кишка и Богуш пошли на заключение нового, теперь уже Шестилетнего, перемирия. С этим литовское посольство и покинуло Мо-&айск. Вместе с ним в ноябре 1526 года из России уехал и Герберщтейн. :*. 28 февраля 1527 года Сигизмунд I подписал договор, продлевавший на И*есть лет (с 25 декабря 1526 по 25 декабря 1532 г.) перемирие между Литвой Россией. Планы церковной унии антитурецкие проекты империи были но вместе с тем решительно отклонены русскими дипломатами.
Гибель Людовика Ягеллона крайне осложнила положение в Восточной и привела к длительной борьбе империи и других держав за венгерс-
корону. 13 ноября того же года сейм в Фейерваре избрал венгерским
лем трансильванского воеводу Яноша Запольяи. Но почти одновременно * Декабря) группа венгерских магнатов в Братиславе провозгласила королем
118
100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!
брата императора Карла V Фердинанда I Чешского (женатого на сестре \ гибшего короля Лайоша II). Началась длительная междоусобная бор!, между сторонниками обоих королей. Она сразу же осложнилась сопернк ством Карла V (поддерживавшего Фердинанда) и польской шляхты, сторонницы Яноша Запольяи, пользовавшегося покровительством туре!. го султана. Сам же польский король Сигизмунд придерживался полит нейтралитета, скорее благожелательного по отношению к Фердинанду.
На вопрос «кто виноват?» в Европе давали разные и противоречив ответы. По-видимому, Габсбурги распространяли версию о том, что отв ственность за поражение при Мохаче должен нести один из крупней!1 венгерских магнатов — Янош Запольяи. Вслед за имперскими диплоатак вероятно, также оценивали роль Яноша Запольяи и в России. Судя по соч нениям Герберштейна, в Австрийском эрцгерцогстве вину за поражение ] Мохаче возлагали не только на Яноша Запольяи. Таким же ответчик*! считали Сигизмунда I Старого, польского короля и великого князя лито ского, не пришедшего на помощь своему племяннику. Противоположи! мнение высказал сам король на приеме австрийского посла Герберштей 28 января 1527 года. Все несчастья и ссоры между христианскими государ ми, по его словам, происходят по вине тех из них, которые мечтают о : вате других государств, ведомые надеждами на чужие земли, они «выдают I христианство» на поток и разграбление неприятелю. Несомненно, Сиги мунд I намекал при этом на государя, направившего к нему Герберште на, — австрийского эрцгерцога Фердинанда.
Итак, три точки зрения — виноваты Янош Запольяи, польский кор и великий князь литовский и, наконец, Габсбурги. Три виновника пор ния при Мохаче — это три главные действующие силы на территории Ве грии, не считая Порты, в период с 1526 по 1549 год. Их борьба за раз Венгрии то разгоралась, то утихала, их «вклад» в «решение» венгерскс вопроса то сокращался, то увеличивался в зависимости от внутренней литики Польши и Австрийского эрцгерцогства, а также от соотношения! сил с силами Османского султаната.
Два венгерских короля 14 апреля 1527 года заключили перемирие, зак пившее раздел страны между ними. Тем не менее отныне началось мног летнее кровавое соперничество партии Запольяи и Габсбургов в Венгри Первую поддерживала Польша. Герберштейн, будучи в Польше в очереднЦ раз в конце февраля — начале марта 1528 года, сообщил Сигизмунду I' бование Фердинанда — не предоставлять его сопернику Яношу Заполь убежища в Польше. Большего он не осмелился потребовать.
Османская опасность не исчезла, было ясно, что ее объектом отнь могут стать не только славянские и венгерские земли, но и земли эрцгерцо ства. Военная активность Сулеймана возрастала. Летом 1528 года османск войска вторглись в Крайну. В этих условиях венгерский вопрос времен отступил на второй план.
И вот в феврале — марте 1529 года Герберштейн отправился в Велик| княжество Литовское со сложным дипломатическим поручением — доби ся военной помощи от Сигизмунда I. Двухнедельное пребывание в Вильн се с 20 марта по 7 апреля 1529 года закончилось безрезультатно. Ни крас* речивое описание османских захватов и угрозы, нависшей надо всеми; дарствамИ Юго-Восточной Европы и Центра, ни просьбы о помощи' возымели должного действия.
СИГИЗМУНД ГЕРБЕРШТЕЙН
119
Наряду с дипломатическими поручениями Герберштейн преуспевал и во внутриполитической жизни страны. После смерти Максимилиана 1 он в составе посольства отправился в 1519 году к будущему императору Карлу V. А при Фердинанде, австрийском эрцгерцоге, Герберштейн защищал не только государственные, но и представлял интересы родной Штирии. В начале 1521 года он стал членом Высшего Государственного совета Штирии, в 1527 году — членом Нижнеавстрийской камеры, в 1537 году — членом Высшего военного совета, в 1539 году — президентом Нижнеавстрийской камеры. В 1532 году Герберштейн был возведен в баронское звание.
Вершиной своей дипломатической деятельности Герберштейн считал встречу с Сулейманом Великолепным, когда ему удалось говорить не распростертым ниц перед султаном, как было принято при османском дворе, но стоя на одном колене. Недаром позднее с разрешения императора Герберштейн пополнил родовой герб изображением «московита» и «турка», имея в виду две важнейшие дипломатические миссии своей жизни.
Герберштейн выполнял многие поручения австрийской короны и к концу жизни (он умер 28 марта 1566 года) заслужил славу одного из опытных и деятельных дипломатов империи. Но не меньшую известность принесла ему книга «Записки о московитских делах». Труд Герберштейна издавался неоднократно и, безусловно, содержал информацию о России, интересную не только для европейских читателей, но и для русских.
Можно полагать, что первоначальный вариант «Записок» был создан вскоре после возвращения дипломата из второго путешествия в Московию, а вторично Герберштейн обратился к ним уже в начале 1540-х годов. К 1544 году книга была завершена, но лишь в 1549 году «Записки о Московии» увидели свет. Это было очень своевременно: в 1548 году в Польше вновь появилась партия, стремившаяся упрочить положение Яноша Запольяи. «Недоредактированность» книги, вероятно, результат той спешки, в которой она готовилась к изданию.
Внимание Герберштейна к судьбам Венгрии делает ее почти такой же героиней его сочинения, как Русь. Он дважды обсуждает венгерскую проблему, с болью возвращается к последним дням Людовика Венгерского, повествует о времени расцвета Венгерского королевства при Матвее Кор-вине (Матьяше Хуньяди) и начавшемся при его преемниках Ягеллонах — Владиславе (Ласло) и Людовике (Лайоше) — упадке. По словам историка В.О Ключевского, «умный австрийский дипломат» пропел Венгрии «полную грустного чувства похоронную песнь».
Оправданием политики Габсбургов, осуждением политики Ягеллонов, которых он обвинял в предательстве Венгрии в 1526 году, равно как и Яноша Запольяи, которому вменялись в вину сговор с султаном и открытая измена Венгрии, значение «Записок о Московии» вовсе не исчерпывается. Если бы ях Содержание можно было бы свести лишь к развернутому манифесту внешнеполитической линии Габсбургов по отношению к Венгрии, Польше и Русскому государству, книга не обрела бы Столько читателей в последующих веках.
Природный ум, наблюдательность, всестороннее образование, полученное во время поездок по Европе, возможность непосредственного обще-|яия с населением — все это обусловило достоинства «Записок о МосковиТ-ях делах». Западная Европа впервые получила более или менее достовер-, й °черк о русском государстве, точное описание придворных обычаев, |яриема послов, религиозных обрядов и быта.
120
100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС
ИВАН МИХАЙЛОВИЧ ВИСКОВАТЫЙ
121
ИВАН МИХАЙЛОВИЧ ВИСКОВАТЫЙ
(?- 1570)
Русский государственный деятель, дипломат. Подьячий Посольского приказ
(1542—1549). С 1549 года руководил приказом вместе с А. Адашевым.
С 1553 года — дьяк думный; с 1561 года — печатник. Играл видную роль
во внешней политике, был одним из сторонников Ливонской войны 1558— |
1583 годов. В 1570 году был заподозрен в боярском заговоре и казнен.
Происхождение и дата рождения Ивана Михайловича Висковат« го нам неизвестны. Впервые его имя упоминается в дипломатическ*
делах 1542 года. Из ниос след| ет, что он был подьячим писал перемирную грамоту| Польшей.
Иван Михайлович продв(| гался по службе благодаря сво» способностям и старанщ К тому же у него имелись покр вители: скорее всего, ему благ водили родственники жены царя Ивана IV Анас сии — Захарьины.
С января 1549 года в сольских книгах все чаи встречается указание на что привезенные послами гр моты царь приказывает прю мать Висковатому. Вероят* Иван IV имел основания, кс да указал ему «ведать посоль ким делом».
2 января 1549 года он был к ногайским посла 17 января — к бывшему астр ханскому «царю» Дербьи 22 января — «с ответом» к товским послам. Тогда присутствии иностранных слов царь приказал назьп подьячего Висковатого ком. Официальное повыше}
состоялось несколькими месяцами позже и было связано с назначе* ем Висковатого начальником Посольского приказа.
С 1549 по 1559 год в Москву приезжали 32 посольства из разн| стран. Во всех переговорах участвовал Висковатый.
Иван Михайлович, как руководитель Посольского приказа, ведал репиской царя и Боярской думы с иноземными послами, участвовал в пр варительных переговорах, решал вопросы, связанные с приездом и пр
ванием в Москве иностранных дипломатов, готовил русские посольства для отправки в разные страны.
Как ближний государев дьяк Висковатый делал записи, которые затем использовались в качестве заготовок для официальной летописи. Кроме того, став главой Посольского приказа, Иван Михайлович получил в свое ведение Царский архив, содержавший огромное количество рукописных книг и различных государственных актов московских великих и удельных князей, их родословные, правительственное делопроизводство, всю документацию внешнеполитического характера, а также различные следственные материалы.
В конце XV — первой половине XVI века Царский архив находился в ведении великокняжеских дьяков, каждый из которых имел ларец для текущей документации. Во второй половине XVI века Царский архив окончательно оформился в самостоятельное учреждение во главе с посольскими дьяками. Первым из них стал Висковатый.
Решая дипломатические задачи, Иван Михайлович и его подчиненные должны были учитывать всю историю взаимоотношений с другими странами. Иначе невозможно было наводить справки, делать выписки, ссылки на более ранние переговоры, грамоты и т. д. Висковатый систематизировал документы государственного архива и организовал его текущее делопроизводство.
Основным направлением внешней политики в середине XVI века стало восточное. В 1552 году было завоевано Казанское ханство, в 1556-м — Астраханское. Висковатый хотя и сопровождал царя в Казанском походе, но, по свидетельству немца-опричника Генриха Штадена, бывшего на службе в России, «был не прочь, чтобы крымский царь забрал Русскую землю, был расположен ко всем татарам- и помогал им». Сам царь обвинял Висковатого в том, что он «ссылался с Крымом и наводил на Русь бусурманство».