Geum.ru

Романтики повесть Часть первая в ночном море

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5
* * *

Как-то, выбрав время, он пошел в читальный зал городской библиотеки и, долго роясь в каталогах, отыскивал нужные ему незнакомые книги. Наверное, впервые после института вместо технических журналов, справочников и мудреных научных монографий он попросил дать ему несколько сборников стихов разных поэтов. А еще, спросил он, немного смутившись, не найдется ли у них прочитать что-нибудь об испанском поэте Гарсиа Лорке…


12

… А еще через неделю, когда Алексей уже стал терять и терпение, и надежду и, оказавшись в городе по делам, зашел на почту, девушка за окошком протянула ему конверт. Буквы запрыгали у него перед глазами; он всматривался в почти знакомый почерк, читал строки своего адреса и не мог понять по обратному, почему в нем указан Бахчисарайский район, а не Симферополь. Алексей машинально двинулся к выходу, на улицу. И, лишь пройдя до ближайшего сквера, нашел свободную скамью и с волнением распечатал конверт, развернул долгожданное письмо. Глядя на первую же строчку написанного, вдруг опять явственно услышал глубокий грудной голос Наташи и увидел перед собой ее лучистый, сияющий взгляд…

– Алеша, здравствуй! – было в письме. – Прости мне, что не написала за такое долгое время. Дело в том, что сразу, на другой день, как я приехала в институт, нас послали на месяц (а может, и больше) на сельхозработы. И вот, с третьего числа мы находимся в совхозе, на уборке овощей. Ездим в поле убирать морковку, хорошо, когда помидоры, а то свеклу и всё, что скажут наши бригадиры. А под конец, говорят, на десять дней нас переведут на консервный завод, - лучше это или хуже, мы не знаем. А пока вот каждый день в поле, загорели все, как черти! Ты бы не узнал меня сейчас. Встаем очень рано, чуть ли не с рассветом, и ужасно не высыпаемся, а к вечеру падаем с ног от усталости. - Не сельхозработы, а прямо исправительная трудовая колония какая-то!.. Было немного тяжело с непривычки от таких полевых доз. Но ничего, уже начали привыкать, нормы почти всегда выполняем, кое-что даже заработали. Но очень хочется скорее вернуться в институт к занятиям, к нашим преподавателям. А в общем, не унываем, живем очень весело, и погода тут в сентябре отличная, солнце нам светит постоянно.

Теперь ты понимаешь, что в такой обстановке написать письмо было совершенно немыслимо, тем более не домой, а тебе. Всё время вокруг люди, смех и розыгрыши, подначки, - где тут сосредоточиться!? Не говоря уж о каком-нибудь уединении. И вот я каждый день собираюсь написать тебе, думаю об этом постоянно, но ничего не получалось: уйти здесь некуда, и нигде не уединишься! А сегодня мне просто повезло: суббота, и вечером мои девчонки решили пойти на танцы в районный клуб, и вообще посмотреть на местный мир. Конечно, тащили и меня, а я сказала, что не в форме, хочу отдохнуть. И осталась в нашем общежитии из своих совсем одна, чтобы написать поскорее тебе. Домой-то я уже успела написать. Может быть, ты уже ждешь от меня какое-нибудь известие, - так я не забыла об этом, не думай!

Ну, а ты за своими делами, заводом, друзьями и постройкой яхты еще не совсем забыл про Севастополь? Мне было бы очень жаль, если бы ты забыл… Я же, как видишь, не забыла. Со мной в дороге произошло что-то необъяснимое, изумительное и странное. Не знаю, как объяснить тебе это. С того дня, как я вернулась из Одессы, меня не покидает светлое, счастливое состояние. Если бы мне еще месяц назад сказали, что меня ожидает такое, я бы не поверила. А теперь я даже не могу представить своей жизни без этого удивительного рейса и этой чудесной звездной ночи в море, без твоего рассказа о вздыхающем океане и дальних странах, о вечных скитальцах морей… И вообще, мне сейчас даже страшно подумать, что я могла не встретить и никогда не узнать тебя!..

Раньше где-то я прочитала такое заклинание: никогда не возвращайтесь туда, где однажды были очень счастливы!.. - может быть, у Олдингтона, не помню. Но ведь в этом говорит опыт старых, бывалых людей, умудренных жизнью, прожитыми годами, изменчивой судьбой. А я еще не прошла через такое и совсем не хочу соглашаться с этим, ни за что! – Как бы я хотела сейчас снова оказаться на борту нашей «Колхиды», вернуться к тем незабываемым часам, минута за минутой! – Снова походить с тобой по ночному кораблю, смотреть светящийся след за кормой, опять оказаться под сверкающими в небе звездами и снова услышать ту твою волшебную музыку… - она, словно вторая моя душа, до сих пор звучит во мне. И я знаю твердо: я действительно никогда не забуду этого дня, потому что это был самый прекрасный, быть может, лучший день в моей жизни. И все яркие впечатления той неповторимой ночи, её видения, признания, мечты – живут во мне, как будто это было только вчера…

А еще я вспоминаю Севастополь и отход теплохода. В те минуты творилось что-то невероятное для меня. Ведь я первый раз в жизни провожала пароход, и это было незнакомо, как-то странно и очень-очень грустно. Я до сих пор не пойму, что со мной происходило тогда. Мне хотелось плакать, чуть ли не кричать от непонятной боли, остановить эти неумолимые проводы, это безжалостное расставание, или просто кинуться вверх по трапу, чтобы плыть с кораблем дальше!.. «И вся моя душа в колоколах, но музыка от бездны не спасет!..» - так, кажется, сказал один наш поэт, и так со мной было тогда…

И теперь мне еще роднее и ближе стал Севастополь, моя вечная любовь. Он еще больше и сильнее влечет меня к себе. Я буду стараться чаще, как только удастся, бывать в нем, чтобы бродить по нему, видеть это синее-синее море, солнце и белые скалы, стоять на берегу и вдыхать запахи воды и водорослей, запахи прибоя. Хочу снова пройти по нашим с тобой местам, постоять на холме возле усыпальницы Адмиралов, пройти по улочке Лермонтова и Советской, представляя, что и ты идешь рядом со мной. И хотя бы еще один раз снова увидеть в порту «Колхиду», помахать ей на прощание рукой. - Только чтобы на этот раз провожать ее одну, без тебя, чтобы ты остался, а не уплывал вместе с ней…

А сейчас я радуюсь, как ребенок, и счастлива, что ты есть, Алеша, и я могу тебе писать. И мысли мои обгоняют перо, я тороплюсь за ними, я спешу, боюсь не успеть. Как всё удивительно странно и прекрасно! Я спешу не знаю куда… нет, я спешу, чтобы успеть сказать тебе всё самое важное для меня, о чем я думаю каждый день, каждый час… хочу вот сейчас, в эти минуты, всё-всё написать тебе! Мне ужасно хорошо говорить с тобой, Алешенька, мне так хорошо сейчас, и хочется сделать что-то необыкновенное, чудесное и ласковое. Я хочу говорить с тобой наяву, Алешенька, как тогда. Как жаль, что мы живем так далеко друг от друга!…

Как твой сынишка? Ходите ли вы с ним на море? Мне так хотелось бы увидеть его, посмотреть на вас вместе у моря… Я думаю, - нет, я уверена, что он обязательно вырастет моряком и хорошим человеком.

Всё, сегодня я уже больше ничего не напишу, Алеша; я только буду думать о тебе. Вот-вот придут девчонки, уже почти одиннадцать часов. Давай прощаться; до свидания, Алеша… Вечер тебе добрый или утро, день тебе добрый и ночь волшебная! Хочу всего доброго и самого прекрасного для тебя.

Наташа


А после этого, ниже, другим, неровным и торопливым почерком было дописано:

- Милый мой Капитан!

Когда ты на своем паруснике отправишься странствовать по морям, не забудь взять меня с собой. Я буду старательным и добросовестным матросом в твоей команде. Ты помнишь наш уговор? – Пусть он будет нашей великой тайной!..

«Парус надежный, крепкая мачта, ветер попутный…»

Желаю тебе счастья и удачи во всем!.

* * *

Алексей, не замечая ничего вокруг, перечитывал письмо. Потом поднялся и бессознательно направился в город. Ярко светило солнце, кругом шли и улыбались люди, смеялись дети, и в душе Алексея лилась музыка. Отдельные строки, слова письма оживали в его мозгу, звучали голосом Наташи, и лицо ее, ее милые, сияющие глаза смотрели на него.

Жизнь продолжалась. Все её задуманные свершения, удивительные тайны и открытия еще ждали его впереди. И заветные, манящие далекие острова не были теперь такими недостижимыми.

Севастополь