Поэтика иосифа бродского
| Вид материала | Автореферат |
- Поэтика иосифа бродского, 870.06kb.
- А. С. Волгина Функции заглавия в автопереводах Иосифа Бродского, 173.24kb.
- «рождественский романс» как путешествие из москвы в петербург и обратно, 507.04kb.
- Поэзия Иосифа Бродского: к проблеме интертекстуальности вузовского компонента цикла, 110.57kb.
- Островкин Д. Л. исторический ф-т,, 151.7kb.
- Поэтика цикла и. А. Бродского «осенний крик ястреба» >10. 01. 01 русская литература, 339.45kb.
- Иосифа Бродского "Сретенье", 244.99kb.
- Теодор Курентзис: "Самая правильная артикуляция, на мой взгляд – у Иосифа Бродского", 77.53kb.
- Иосифа Бродского «Часть речи», 232.91kb.
- Векторы Иосифа Бродского /Фрагмент интервью, 13.29kb.
Санкт-Петербургский государственный университет
На правах рукописи
Глазунова Ольга Игоревна
ПОЭТИКА ИОСИФА БРОДСКОГО
Специальность 10.01.01 – русская литература
А в т о р е ф е р а т
диссертации на соискание ученой степени
доктора филологических наук
Санкт-Петербург
2008
Работа выполнена на кафедре русской литературы на факультете филологии и искусств Санкт-Петербургского государственного университета
| Официальные оппоненты: | доктор филологических наук, главный научный сотрудник ИРЛИ РАН Грякалова Наталья Юрьевна доктор филологических наук, профессор Зобнин Юрий Владимирович доктор филологических наук, профессор Тлостанова Мадина Владимировна |
| Ведущая организация: | Московский педагогический государственный университет |
Защита состоится «____» _________________ 200 года в ____ часов на заседании диссертационного совета Д.212.232.26 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 11.
С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (Санкт-Петербург, Университетская набережная, 7/9).
Автореферат разослан «_____» _________________2008 года.
Ученый секретарь
диссертационного совета Д.212.232.26
кандидат филологических наук С.Д.Титаренко
Для объективного представления замысла поэтических текстов и изучения особенностей функционирования языка художественной литературы необходимы комплексные исследования, направленные на выявление используемых в них принципов лингвистического и построения с учетом своеобразия личности автора, а также обстоятельств его жизни и творчества.
И здесь недостаточно опираться исключительно на литературоведческие или лингвистические методы. Только их взаимодействие способно принести результаты, которые помогут проникнуть в замысел писателя, понять истоки его творчества. Как писал В.В.Виноградов, «лингвистически обоснованная стилистика художественной литературы изучает стиль как внутренне цельную и единую систему взаимосвязанных структурных элементов, находящихся между собою в разных формах связи, соотношений и взаимодействий. Но она не в состоянии по характеру своих приемов, задач и методов привести к пониманию и созданию словесно-художественного произведения как воплощения едино-целостного смысла, «замысла» писателя. Проблемы замысла писателя, идейных тенденций, заложенных в литературном произведении, его тематики, связи сюжета и образов персонажей с действительностью и мировоззрением автора, вопрос о месте данного литературного произведения в общем контексте современной ему литературы, об отношении самого автора к воспроизводимой и художественно преобразованной действительности и многие другие подобные вопросы – связаны с искусствоведческим (в том числе и литературоведческим) понятием стиля и составляют предмет изучения стилистики литературоведческой, а тем самым и поэтики».
Поэтический язык как особый стиль речи, как способ существования языка с «установкой на эстетически значимое творчество» (В.П.Григорьев) рассматривался в работах Б.М.Эйхенбаума, Б.В.Томашевского, Ю.М.Лотмана, В.М.Жирмунского, М.М.Бахтина, В.Б.Шкловского, В.П.Григорьева, М.Л.Гаспарова, Л.Я.Гинзбург. Являясь формой отображения поэтической картины мира, язык художественной литературы обладает рядом специфических особенностей, среди которых особое значение приобретают эмоциональные и экспрессивные средства выражения. По словам В.О.Винокура, «слово в поэтическом языке выступает как знак искусства и мотивируется его законами, а не законами ”практического языка”», и в этой двойственной природе слова кроется глубинная связь между литературоведением и лингвистикой.
В диссертационной работе исследуется природа мыслительной активности и принципы кодирования информации в художественном тексте на уровне лексем, словосочетаний и предложений. Особое значение уделяется ассоциативно-образному мышление и его роли в творчестве, а также принципам существования и развития художественного мышления. На базе проведенных исследований выявляются способы презентации информации по принципу «от противного» при использовании парадокса в поэтических текстах И.Бродского, а также особенности употребления метафорических образов в системе субъективно-авторских символических значений.
Актуальность исследования определяются необходимостью комплексного описания поэтического языка одного из наиболее значительных представителей русской поэзии ХХ века – Иосифа Бродского.
На защиту выносятся следующие положения:
1) В процессе передачи информации наряду с нормативным использованием языковых единиц используются не зафиксированные в системе языка авторские новообразования. В отличие от ошибки, сознательное отступление от нормы всегда функционально оправданно и имеет своей целью эксплицировать значения, которые выходят за рамки бытового общения и не могут быть переданы с помощью общепринятых языковых средств выражения.
2) При сознательном отступлении от языковых норм «кодирование» информации в художественном тексте остается в рамках логических принципов существования и развития языка и литературы, что дает возможность читателю, используя здравый смысл, опыт и аналитические способности, восстанавливать недостающие фрагменты, постигая смысл произведений автора и его творчества в целом.
3) В основе преобразования языковых единиц в поэтике И.Бродского эмиграционного периода лежит субъективно-авторская концепция отношения к читателю как к «соучастнику творчества». Язык, который был создан поэтом в эмиграции, обладает своей внутренней логикой и соответствует авторским принципам восприятия и отображения действительности.
4) Исследование функциональных особенностей языка и используемых в стихотворениях поэтических приемов И.Бродского позволит понять мотивы его творчества, выявить причины, которыми руководствовался автор при отступлении от традиций, что, в конечном итоге, даст возможность выявить наиболее характерные для поэта особенности его мировосприятия в эмиграции.
Основная цель диссертации состоит в выявлении и описании наиболее значимых принципов построения поэтических текстов И.Бродского, что, в конечном итоге, дает возможность выявить значение и проблематику как отдельных произведений поэта, так и его творчества в целом.
В процессе достижения этой цели планируется решить ряд задач:
1) На примере поэзии И.Бродского исследовать природу нарушения историко-литературной нормы при создании художественных текстов, а также выявить механизмы, лежащие в основе последующего «декодирования» информации с учетом субъективно-авторских ассоциативных значений и сознательно допущенных искажений, которые противоречат традиционным представлениям читателя о функционировании языковых структур.
2) Описать наиболее существенные особенности поэтического языка Иосифа Бродского, функциональное значение лексических новообразований, принципы построения метафорических и синтаксических конструкций, символику цвета, света и звука в стихотворных текстах эмиграционного периода творчества. Выявить значение и механизмы метафорического переноса в стихотворениях Бродского.
3) Исследовать природу логического парадокса, сознательного нарушения норм, способствующего созданию второго плана – имплицитно представленной информации, которая может быть выявлена из контекста только при условии последовательного осмысления с учетом особенностей построения и тематики стихотворений, определяющих творческую манеру автора.
4) Провести исследование цветоупотребления в поэзии Бродского с точки зрения эстетической теории цветовосприятия в искусстве, с тем чтобы проследить за изменением настроения поэта в эмиграции.
5) Исследовать в поэтических текстах Бродского функции согласных и гласных звуков в их смысловом и эстетическом выражении с учетом заложенных в них традиционных и субъективно авторских ассоциативных значений. Выявить звуковые образы, обладающие устойчивым символическим значением, чтобы на их основе проследить за изменением душевного состояния поэта в эмиграции.
6) В процессе структурно-семантического анализа стихотворений «Колыбельная Трескового мыса» и «Вертумн» продемонстрировать практическое применение результатов исследования и актуальность принципов, составляющих основу поэтического языка Бродского.
Положения, изложенные выше, определяют теоретическую значимость исследования, которая заключается в представлении на уровне художественных текстов языковых явлений с точки зрения заложенных в них объективных логически обоснованных принципов отражения в сознании человека внеязыковой действительности.
Практическая значимость диссертационной работы заключается в создании методологической базы для изучения лирики Бродского и применении результатов исследования при лингвистическом анализе текстов, который на современном уровне является наиболее продуктивным способом интерпретации произведений художественной литературы. Выявленные особенности построения и реализации образных структур в поэзии И.Бродского позволят выйти на качественно новый уровень понимания структуры и содержания современных поэтических текстов и будут способствовать разрешению противоречий в интерпретации субъективно-авторских значений.
Объектом исследования послужил корпус стихотворных произведений И.Бродского. В силу того что своеобразие поэтики и идейно-тематическая направленность творчества поэта окончательно сложились в условиях эмиграции, в ходе исследования на основе сплошной выборки были проанализированы стихотворения и эссе, написанные в период с 1972 по 1996 год (около 300 стихотворений и более 80 эссе Бродского). Чтобы выявить и четче обозначить различия в способах представления и отражения поэтом действительности, полученные данные сопоставлялись с произведениями, написанными ранее.
Методологическая основа диссертации определяется спецификой поэтического творчества Бродского и включает принципы научной объективности, историзма и системности, которые конкретизировались в ходе исследования в зависимости от изучаемого материала и частных задач. Достижение поставленных целей предполагает сочетание типологического и историко-генетического подходов к анализу литературного материала. В ходе проведения исследований использовались библиографические разыскания, историко-литературное комментирование, обобщение историко-литературных фактов и закономерностей поэтического творчества, сопоставление и сравнение, логический, стилистический и структурно-семантический анализ текста, рассуждение, таксономическая систематизация, контекстуальный анализ, элементы компонентного анализа и статистический подсчет.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на научно-методической конференции "Социолингвистические проблемы в разных регионах мира" (Москва, Институт языкознания РАН, 22 -25 октября 1996), на международной конференции Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы "Теория и практика русистики в мировом контексте" (Москва, 28 - 30 октября 1997), на Международном конгрессе исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» (Москва, МГУ, 13 – 16 марта 2001), на международной конференции «Когнитивное моделирование в лингвистике» (Дивноморское, сентябрь 2001 года), на 4-ой международной научно-практической конференции «Русистика и современность» (СПб, Педагогический университет им. Герцена, 28 – 29 июня 2001 года), на международной конференции «Грамматика славянского предлога» (Москва, МГУ, 26-28 марта 2003 года), на Международной научно-практической конференции «Традиции и новаторство в преподавании русского языка как иностранного» (Москва, МГУ, 22 – 24 ноября 2006 года); на III Международный конгресс исследователей русского языка ««Русский язык: исторические судьбы и современность» (Москва, МГУ, 20 – 23 марта 2007); на XXXVI Международная филологическая конференция (Санкт-Петербург, филологический ф-т СПбГУ, 12 – 17 марта 2007).
Структура и содержание работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, каждая из которых посвящена решению определенных задач, заключения и списка использованной литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается тема исследования и основные его направления, намечается круг вопросов, которые предполагается рассмотреть, дается общая характеристика работы: определяются предмет и объекты исследования, его новизна и актуальность, практическая и теоретическая значимость, цели и задачи, которые стояли перед автором диссертационного исследования.
Глава I. Принципы построения поэтического языка Иосифа Бродского.
Парадокс как текстообразующий фактор поэзии Бродского
В первой главе диссертации анализируются особенности построения и функционирования языковых и образных структур в поэтических текстах Иосифа Бродского; рассматривается понятие историко-литературной нормы; отмечается принципиальное значение отступления от нее в процессе синтаксической и образной организации стихотворных текстов; предлагаются логические и собственно языковые подходы к интерпретации парадоксальных явлений; исследуются потенциально-семантические и прагматические возможности различных метафорических структур и механизмы реализации метафорического переноса в высказывании; выявляются способы метафорического представления действительности в зависимости от целей и задач отправителя речи, описываются метафизические основы цвето- и звуковосприятия в контексте стихотворений Бродского эмиграционного периода.
Явления и объекты окружающей человека действительности обладают количественными и качественными характеристиками, которые отображаются человеческим сознанием как неотъемлемая часть данной структуры. Степень проявления признаков фиксируется в наиболее частотном из значений как обобщенный средний показатель, свойственный данному классу объектов в целом.
Интуитивно-опытный характер оценки нормативности проявления признаков соответствует общему подходу к понятию нормы, активно разрабатываемому в последнее время в искусствоведении, социальных науках и лингвистике. Являясь, по сути, отражением сложившихся в процессе развития общества коллективных представлений, историко-литературная норма представляет собой развернутую систему общественных ценностей, закрепляемую и внедряемую на уровне национального самосознания. Любое исследование стилевых особенностей того или иного литературного произведения нуждается в сопоставлении использованной писателем системы художественных средств (приемов) с другими аналогичными системами, т.е. с принятой литературным сообществом в пределах рассматриваемого исторического периода нормой.
Особенность поэтических представлений Бродского состоит в системном подходе к описанию действительности. Сознание поэта охватывает различные, часто полярные, категории и способы существования в пространстве и времени: конечность и бесконечность; жизнь и смерть; количество и качество; физическое и бестелесное; ограниченность суши и беспредельность океана; распространение в пространстве по горизонтали и вертикальный творческий взлет; суету и безразличное отношение к жизни; прозу и поэзию (а в широком смысле – реальную жизнь и искусство подражания ей); предметы и мысли о них1 сиюминутное и вечное; жадность и бескорыстие; ограниченность земного пространства и возможность выхода в космос.
Чаще всего предметом рассмотрения поэта являются отрицательные полюса значений. При этом мировоззренческие понятия в поэтических текстах пересекаются, образуя сплетения сходных, с точки зрения автора, совокупностей коннотатов и сопряженных с ними признаков. Вечность – бесчеловечность: «– Неправда! Меня привлекает вечность. / Я с ней знакома. / Ее первый признак – бесчеловечность. / И здесь я – дома». Космос – бесчеловечность, космос – смерть, бесконечность, неодушевленность: «И что общее / у созвездий со стульями – бесчувственность, бесчеловечность»; «Во всяком случае, не менее вероятно, / что знаменитая неодушевленность / космоса, устав от своей дурной / бесконечности, ищет себе земного / пристанища, и мы –/ тут как тут». Вселенная – время, Вселенная – немота, молчание: «Время есть мясо немой Вселенной». Смерть – время, смерть – будущее: «Время создано смертью»; «Будущее всегда / настает, когда кто-нибудь умирает». Смерть – немота: «Он шел умирать. И не в уличный гул / он, дверь отворивши руками, шагнул, / но в глухонемые владения смерти». Будущее – оледенение, смерть, одиночество, несчастье: «Пахнет оледененьем. / Пахнет, я бы добавил, неолитом и палеолитом. / В просторечии – будущим»; «оледененье / есть категория будущего, которое есть пора, / когда больше уже никого не любишь, / даже себя»; «Когда человек несчастен, / он в будущем». Север – лед, холод: «Север! в огромный айсберг вмерзшее пианино»; «Север крошит металл, но щадит стекло. / Учит гортань проговаривать "впусти". / Холод меня воспитал и вложил перо / в пальцы, чтоб их согреть в горсти». Небытие – неодушевленность, отсутствие, небытие – покой – безымянность – безадресность; небытие – смерть, забвение: «Что может быть красноречивей, / чем неодушевленность? Лишь / само небытие, чьей нивой / ты мозг пылишь / не столько циферблатам, сколько / галактике самой, про связь / догадываясь и на роль осколка / туда просясь»; «Отсутствие есть всего лишь / домашний адрес небытия»; сижу, шелестя газетой, раздумывая, с какой / натуры все это списано? чей покой, / безымянность, безадресность, форму небытия / мы повторяем в летних сумерках – вяз и я?».
Свою жизнь в эмиграции поэт рассматривает как движение в бесконечность, выход в открытый космос в результате постепенного разрыва всех связей, удерживающих его на земле: «Писатель в изгнании похож на собаку или человека, запущенных в космос в капсуле (конечно, больше на собаку, чем на человека, потому что обратно вас никогда не вернут). И ваша капсула – это ваш язык. Чтобы закончить с этой метафорой, следует добавить, что вскоре пассажир капсулы обнаруживает, что гравитация направлена не к земле, а от нее» («Состояние, которое мы называем изгнанием, или Попутного ретро», 1987).
Метафорическое представление действительности проходит через всю поэзию Бродского. Например, «Эклога 4-я (зимняя)» – это размышления поэта о жизни и смерти, о прошлом, настоящем и будущем, это своеобразное подведение итогов, потому что все самое главное, что должно было произойти в его жизни, – произошло, и уже ничего, кроме воспоминаний, не будет иметь значения в будущем: «Жизнь моя затянулась. В речитативе вьюги / обострившийся слух различает невольно тему / оледенения. Всякое "во-саду-ли" / есть всего-лишь застывшее "буги-вуги". / Сильный мороз суть откровенье телу / о его грядущей температуре // либо – вздох Земли о ее богатом / галактическом прошлом, о злом морозе. / Даже здесь щека пунцóвеет, как редиска. / Космос всегда отливает слепым агатом, / и вернувшееся восвояси "морзе" / попискивает, не застав радиста».
В приведенном выше отрывке присутствует цепочка противопоставлений: «застывшее “буги-вуги”» вместо привычного «во-саду-ли»; «сильный мороз» как предвестник смерти («суть откровенье телу / о его грядущей температуре»); современное состояние Земли и ее «вздох» о «богатом галактическом прошлом». Неудовлетворенность, ощущение бессмысленности того, что он делает, проникают в творчество поэта, становятся постоянными мотивами его лирики. «Не принятое никем / и вернувшееся восвояси морзе» как метафорическое выражение крика о помощи, о котором поэт говорил в «Барбизон Террас» (1974) в самом начале эмиграции, будет присутствовать в его лирических стихотворениях до самой смерти.
На противоположном полюсе понятий в поэтическом мире Бродского присутствуют антагонистические значения: «кратковременность (вечность) – человечность (бесчеловечность) – ограниченное пространство (космос) – жизнь (смерть) – конечность (бесконечность) – одушевленность (неодушевленность) – Земля (Вселенная) – язык (немота, молчание) – пространство (время) – прошлое (будущее) – жар (оледенение) – двое (одиночество) – счастье (несчастье) – юг (север) – пламень (лед) – жара (холод) – бытие (небытие) – присутствие (отсутствие) – движение (покой) – память (забвение)». Приведенные выше понятия взаимодействуют в поэтике Бродского, дополняя и усиливая значение друг друга.
Бесчеловечному холоду бесконечной Вселенной противостоит мир человеческих чувств, мыслей и воспоминаний, но для Бродского связанные с этим миром ощущения остались в прошлом. В этой ситуации особое значение в системе поэтических координат Бродского приобретает память. В «Литовском ноктюрне» тема памяти получает развитие в одиннадцатой строфе стихотворения: «Существуют места, / где ничто не меняется. Это – / заменители памяти, кислый триумф фиксажа». Воспоминания для поэта являются попыткой сохранить, зафиксировать, оставить нетронутыми впечатления о прошлой жизни. В то же время оторванность не только не уменьшает (стирает) их с течением времени, а наоборот, делает более четкими («Там шлагбаумы на резкость наводит верста») и объемными («Там чем дальше, тем больше в тебе силуэта»).
Неудовлетворенность, которую поэт испытывал в настоящем, заставляла его вновь и вновь обращаться к прошлому, припоминая малейшие детали, испытывая раздражение оттого, что воспоминания с течением времени стираются в памяти. Обратимся к началу стихотворения «Кентавры III» (1988), в котором поэт говорит об абсолютно новом, неведомом ранее существе, возникшем в результате слияния коня с человеком: «Помесь прошлого с будущим, данная в камне, крупным / планом. Развитым торсом и конским крупом. / Либо – простым грамматическим "был" и "буду" / в настоящем продолженном. Дать эту вещь как груду / скушных подробностей, в голой избе на курьих / ножках. Плюс нас, со стороны, на стульях. / Или – слившихся с теми, кого любили / в горизонтальной постели. Или в автомобиле, / суть в плену перспективы, в рабстве у линий. Либо / просто в мозгу».
Кентавр, высеченный из камня, схематично, в «профиль» (что позволяет увидеть суть нового образа), хотя и является следствием эволюционного развития, с точки зрения окружающих представляет собой неодушевленный застывший предмет, не имеющий ничего общего с реальной действительностью. Судя по начальным строчкам стихотворения, с образом кентавра у Бродского связаны глубоко личные мотивы. Анализ творчества Бродского позволяет сделать вывод, что в эмиграции поэт не воспринимал себя в настоящем, – его жизнь была обращена к прошлому или к будущему; отсюда такое количество глаголов прошедшего и будущего времени в его стихотворениях. Поэтический мир Бродского после отъезда существенно изменился, изменились и его представления о действительности. Поэт ощущает себя тем самым кентавром – новой явившейся миру сущностью.
В третьей строфе стихотворения «На выставке Карла Вейлинка» (1984) поэт описывает свое прошлое с позиций настоящего, рассказывая о «пределе отчаяния», об «общей вершине», о которой в эмиграции остались только воспоминания, о том, что в настоящей жизни он предпочитает мыслить категориями прошедшего времени («глаголы в длинной очереди к “л”»), так как уже ничто из того, что окружает поэта в реальности, не занимает его воображения («улегшаяся буря крепдешина»).
Прошлое в представлении Бродского раздваивается на те воспоминания, которые помогают ему выжить, и на горькие размышления о том, к чему он пришел. Поэтому рядом с «царством прошлого», которое поэт воздвиг в своем воображении, присутствует совсем другой мир – мир настоящего, на который он взирает с беспощадной трезвостью. Описывая этот мир, поэт говорит об утрате интереса к тому, что происходит вокруг него (о «тропе, заглохнувшей в действительность»), о засыхающей «луже» отражений, об ужасе своего внутреннего «я» – «яичницы», которая увидела перед собой остатки своей скорлупы.
В стихотворении «Келломяки» (1982) речь идет о запретности воспоминаний и о той борьбе, которая постоянно проходила в душе поэта: «С точки зрения времени, нет "тогда": / есть только "там". И "там", напрягая взор, / память бродит по комнатам в сумерках, точно вор, / шаря в шкафах, роняя на пол роман, / запуская руку к себе в карман».
«С точки зрения времени, нет “тогда”», – пишет Бродский. Категория времени – философская категория. Она многозначна. То, что живо в сердце, и есть настоящее, тем более для человека, который считает себя «умершим». Отсюда стремление, «напрягая взор», вспомнить все, что осталось в прошлом, вспомнить до мельчайших подробностей.
Время остановилось, мир раскололся на две части: «здесь» и «там», и только это имеет для поэта значение. И «там» – в той жизни – «память бродит по комнатам в сумерках, точно вор», как будто вспоминать прошлое это преступление. А может быть, когда-то раз и навсегда поэт запретил себе думать о том времени: бесполезно ворошить то, что невозможно вернуть, ничего, кроме боли и отчаянья, это не принесет. Но память вновь и вновь возвращается к болезненной теме, «запуская руку себе в карман», по крупинкам собирая то, что прошло, но не утратило своего значения.
В поэзии Бродского эмиграционного периода присутствует смешение противоположных по значению категорий, образующих полюса, постоянно взаимодействующие в сознании поэта: «