Geum.ru

В. о динамически возвышенном в природе

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   15
§ 34. Никакой объективный принцип вкуса невозможен


Под принципом вкуса следовало бы понимать то основоположение, под условие которого можно было бы подвести понятие предмета и затем посредством умозаключения вывести, что этот предмет красив. Но это никак невозможно. В самом деле, я должен непосредственно почувствовать удовольствие от представления о предмете и никакие доводы не могут навязать мне это удовольствие. Таким образом, хотя критики, как говорит Юм, могут умствовать более правдоподобно, чем повара, все же судьба и тех и других одинакова. Определяющего основания суждения они могут ждать не от силы доводов, а только от рефлексии субъекта о своем собственном состоянии (удовольствия или неудовольствия) с отказом от всех предписаний и правил.

Но о следующем критики все же могут и должны умствовать, если это послужит исправлению и расширению наших суждений вкуса: не представлять в общеупотребительной формуле определяющее основание этого вида эстетических суждений, что невозможно, а исследовать наши познавательные способности и их деятельность в этих суждениях и объяснить на примерах их взаимную субъективную целесообразность, относительно которой выше было показано, что ее форма в данном представлении составляет красоту его предмета. Следовательно, сама критика вкуса лишь субъективна в отношении представления, посредством которого нам дается объект, а именно она есть искусство или наука подводить под правила взаимное отношение между рассудком и воображением в данном представлении (безотносительно к предшествующему ощущению или понятию), стало быть [подводить под правило] единодушие их или отсутствие его, и определять их условия. Она есть $искусство$, если показывает это только на примерах; она есть $наука$, если она возможность такой оценки выводит из природы этих способностей как познавательных способностей вообще. Здесь мы имеем дело единственно с последней как трансцендентальной критикой. Она должна развить и обосновать субъективный принцип вкуса как априорный принцип способности суждения. Критика как искусство пытается лишь применить к суждению о своих предметах физиологические (здесь психологические), стало быть эмпирические, правила, по которым вкус на самом деле действует (не задумываясь над их возможностью) и критикует произведения изящных искусств, тогда как предмет ее как науки — сама способность судить о них.

§ 35. Принцип вкуса есть субъективный принцип способности суждения вообще


Суждение вкуса отличается от логического суждения тем, что последнее подводит представление под понятия об объекте, а первое вообще не подводит его под понятие, иначе необходимого [здесь] всеобщего одобрения можно было бы добиться посредством доказательств. Тем не менее оно похоже на логическое тем, что притязает на всеобщность и необходимость, но не на основе понятий об объекте, следовательно, притязает только на субъективную [всеобщность и необходимость]. А так как понятия в суждении составляют его содержание (то, что относится к познанию объекта), а суждение вкуса не определимо понятиями, то оно основано лишь на субъективном формальном условии суждения вообще. Субъективное условие всех суждений есть сама способность судить, или способность суждения. Эта способность, примененная к представлению, посредством которого дается предмет, требует согласия двух способностей представления, а именно воображения (для созерцания и синтеза [Zusammensetzung] его многообразия) и рассудка (для понятия как представления о единстве этого синтеза). А так как здесь в основе суждения не лежит никакое понятие об объекте, то суждение может состоять лишь в подведении самого воображения (при представлении, посредством которого предмет дается) под такое условие, при котором рассудок вообще мог прийти от созерцания к понятиям; т. е. так как свобода воображения состоит именно в том, что оно схематизирует без понятия, то суждение вкуса должно основываться лишь на ощущении того, что воображение в своей $свободе$ и рассудок со своей $закономерностью$ оживляют друг друга; следовательно, [оно основывается] на чувстве, позволяющем судить о предмете по целесообразности представления (посредством которого предмет дается) для поощрения познавательных способностей в их свободной игре; и вкус, как субъективная способность суждения, содержит в себе некий принцип подведения, но не созерцаний под $понятия$, а $способности$ к созерцаниям или изображениям (т. е. воображения) под $способность$ [давать] понятия (т. е. под рассудок), поскольку первая [способность] $в своей свободе$ согласуется с последней $в ее закономерности$.

А чтобы найти для этого законное основание через дедукцию суждений вкуса, мы в качестве путеводной нити можем пользоваться только формальными особенностями этого вида суждений, стало быть, постольку, поскольку в них рассматривается одна лишь логическая форма.

§ 36. О задаче дедукции суждений вкуса


С восприятием предмета можно непосредственно связать в познавательное суждение понятие об объекте вообще, эмпирические предикаты которого содержит в себе восприятие, и таким образом может возникнуть суждение опыта. В основе такого суждения лежат априорные понятия о синтетическом единстве многообразного [содержания] созерцания, чтобы мыслить его как определение объекта; и эти понятия (категории) требуют дедукции, которая и была дана в критике чистого разума, благодаря чему и можно было решить задачу: как возможны априорные синтетические познавательные суждения?

Эта задача, следовательно, касалась априорных принципов чистого рассудка и его теоретических суждений.

Но с восприятием может быть непосредственно связано также и чувство удовольствия (или неудовольствия) и удовлетворение, сопутствующее представлению об объекте и служащее ему предикатом, и таким образом может возникнуть эстетическое суждение, которое не есть познавательное суждение. В основе его, если оно не просто суждение ощущения, а формальное суждение рефлексии, которое от каждого необходимо ожидает этого удовольствия, должно лежать нечто в качестве априорного принципа, который может быть только чисто субъективным (если бы объективный принцип для этого вида суждений оказался невозможен); но и как таковой он нуждается в дедукции, чтобы можно было понять, каким же образом эстетическое суждение может притязать на необходимость. На этом и основывается задача, которой мы теперь занимаемся: как возможны суждения вкуса? Эта задача, следовательно, касается априорных принципов чистой способности суждения в $эстетических$ суждениях, т. е. в таких, где (в отличие от теоретических) эта способность не должна просто подводить под объективные понятия рассудка и где она не подчинена закону, но где она, будучи субъективной, для себя самой есть и предмет, и закон.

Но эту задачу можно представить и так: как возможно суждение, которое [исходя] только из $собственного$ чувства удовольствия от предмета, независимо от понятия последнего, судит a priori об этом удовольствии как присущем представлению об этом же объекте $в каждом другом субъекте$, т. е. не дожидаясь согласия со стороны других?

Нетрудно видеть, что суждения вкуса суть синтетические суждения, так как они выходят за пределы понятия и даже созерцания объекта и к созерцанию присоединяют в качестве предиката нечто такое, что вовсе не есть познание, а именно чувство удовольствия (или неудовольствия). Но то, что они, несмотря на эмпирический характер предиката ([моего] $собственного$ удовольствия, связанного с представлением), все же, поскольку дело касается требуемого одобрения $со стороны каждого$, суть априорные суждения или могут считаться такими, также содержится уже в выражениях их притязания; таким образом, эта задача критики способности суждения относится к общей проблеме трансцендентальной философии: как возможны априорные синтетические суждения?