Geum.ru

Проблема онтологии в истории философии и системомыследеятельностной методологии

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
Проблема онтологии в истории философии и системомыследеятельностной методологии.

П.Г.Щедровицкий

(фрагмент текста «Очерки методологического быта», 1986 – 1988 г.г.)

1. Традиция Европейского рационализма оставила нам целый ряд  существенных категориальных оппозиций  и  различений,  которые имеют расходящиеся интерпретации в различных философских доктринах. В качестве ключевых следует назвать различения "знания" и "мнения",  "явления" и "сущего", "сущего", "сущности" и "кажимости", "метафизики" и "онтологии", "реальности" и "действительности", "сущего" и "должного",  "бытия" и "существования", "знания" и "объекта", "онтики" и "онтологии".

При всем различии в интерпретации названных понятий, можно утверждать,  что в истории мысли сформирована особая   проблемная область   (и может быть даже  проблемная ситуация),  которая глубинно связана с вопросом об отношении Мышления  (Сознания) и Мира.

2. Первоначально (если обращаться к истории греческой  философии) знаковые описания не  отличаются от знаковых структур, которые выступают - а затем и фиксируются (откладываются) - в виде средств.  Но тогда нет и различия между фактическим и необходимым. Даже если такое различие устанавливается,  то  знаковые средства продолжают выступать в качестве "кирпичиков",  из которых набирается,  строится описание  (это знаки-изображения).

Вместе с тем,  могут появляться и такие средства, которые вообще не соответствуют эмпирическим описаниям (выражение пути и времени в отрезках - см.  появление апорий у Зенона и  др.). Тем  самым  происходит  отрыв  знаний  от  системы  описания и средств. Именно философия представляла собой ту область, сферу,  где предпочтение отдавалось не эмпирическим описаниям, но тем формам-средствам,  которые могли выступать как изображения сущности.  Более того,  в философии  возникла гипотеза, что эти последние изображения выступают как подлинное,  в  отличии  от эмпирии. В этом плане любопытно высказывание Платона: "... некоторые все с неба и из невидимого мира тащат на Землю,  грубо схватывая все руками,  словно скалы и дубы. В самом деле, когда они берутся за любые подобного рода вещи, они изо всех сил пытаются доказать,  что существует только то,  к чему можно прикоснуться и что можно как-нибудь осязать,  так как они полагают,  что  тело  и  сущность - одно и то же..."(Софист 246 АВ). Можно предположить, что специфика философского мышления возникает и оформляется в тот момент когда "сущность" отделяется от "тела",  "явления" или "феномена",  входя в противоречие с непосредственным представлением.

3. Однако, если соответствие вещам или телам теряет свою регулятивную функцию  в  процессах  познания и практической деятельности, то должны возникнуть некоторые "внутренние" эпистемические  критерии,  которые бы позволили отделить сущность от не-сущности.  Само знание начинает дифференцироваться и иерархизироваться  по определенным правилам.

Эта двойственность находит свое отражение в логике и системе  логических  понятий, регулирующих  мыслительную работу и фундаментальные полагания.  Античная философия различает "знание"  и  "мнение",  а также "сущность" и "кажимость".  Понятие "сущности" предполагает о-смысленное Бытие или принцип  разумного  устройства мира.  Эта разумность может выражаться в различных онтологических и метафизических доктринах.  Принцип разумного устройства мира ложится в основу исследования и познания как одной из принципиальных форм самоопределения Духа. Уже в античный период конкурирует несколько онтологических систем: пифагорейцы - единица, Демокрит - атомы, Аристотель – качества и др.

Эти различные единицы онтологии противопоставляются  друг другу: "Из дающих учение о неделимых одни говорят, что существуют неделимые тела,  как Левкипп и Демокрит, другие принимают неделимые линии,  как Ксенофонт,  Платон допускает (неделимые плоскости..." (схолии к Аристот.  О небе I Iр268аI) и в другом месте:  "...  ибо поскольку отличается учение его (Платона) от учения Левкиппа,  поскольку один  из  них  считает  неделимыми твердые (тела), другой же - плоскости, и один (учит) что (эти) неделимые твердые (тела) имеют бесконечно разнообразные формы, другой  же  -  что  (у неделимых плоскостей) одна определенная форма; оба они (одинаково) говорят, что (существуют) неделимые и  (что) они имеют определенные формы..." (Аристотель. О происхождении тел I_ 325 в 24).

Вместе с тем,  само понятие о "неделимости" в отношении к онтологическим единицам требует своего пояснения. Многие древние  комментаторы (и в еще большей степени современные исследователи) склонны трактовать понятие о неделимости натурно.  В то же время есть все основания полагать,  что Демокрит и Платон в равной мере понимали неделимость эпистемически.

4. "Единицы", вводимые как единицы онтологической картины не могут быть делимы далее по своей функции - быть единицей  -  в той мере,  в какой онтология фиксирует фундаментальный принцип строения систем знания и принцип образования знаний вообще.

Вернемся еще раз к текстам.

"Те, которые считают (первотела) неделимыми не  утверждают,  что они очень малы... но они говорят, что оно (неделимое) не делится на более мелкие части..." (комментарии  Темистия  к Аристотелю). Здесь можно усмотреть операциональную интерпретацию,  так же как и в следующем фрагменте, где по-новому предстает  понятие  о  "материи":  "...  подобно тому, как некоторые (Левкипп и Демокрит) слагали сущее из мельчайших телец,  так и эти  (пифагорейцы  слагали),  в силу чего единица становится у них материей чисел..." (Аристотель Метафизика  XIII  1084  в).

Здесь не только наличествует эпистемическая ориентация, но пифагорейская "единица" трактуется как объект особой оперативной системы  -  как идеальный объект или онтологическая "единица". Диоген говорит иначе:  "...Должен отвергнуть возможность деления на мелкие части до бесконечности, чтобы нам не сделать все существующее лишенным всякой силы и чтобы не быть принужденным в  наших  понятиях  о сложных телах оставаться без реальности, распыляя ее в ничто..." (об Эпикуре/

 Вместе с тем,  наблюдается сильное расхождение в трактовках онтологических "единиц":  атомы Демокрита интерпретируются большей частью натурно, а пифагорейская "единица" скорее эпистемически (а затем формально-эпистемически).  Вследствие этого наметился  разрыв между процедурами в оперативных системах математики и онтологией.  Онтология утеряла свою  эпистемическую трактовку вместо того, чтобы стать главой Органона (т.е. методологии), заняла свое место после "физики" - онтология превратилась в метафизику и "натуру".  Вместо того, чтобы обсуждать, как строить сущее, стали обсуждать: каков же мир.

5. В соответствии с распространенной версией истории философии лишь  И.Кант  подверг  критике  метафизическую  ориентацию предшествующих  философских  направлений  и вновь обратил свой анализ к деятельности разума.  При этом,  под вопрос была поставлена  сама  метафизическая  ориентация и долгое время слово "метафизика" воспринималось как синоним наивного натурализма и некритического подхода. Науки о духе, отвергая логическую категорию "субстанции",  отвергали тем самым и всякую  метафизику. Формой  мыслимости духовного провозглашался процесс.  В основу наук о духе ложилась либо философия истории, либо реабилитированная категория "опыта", лишенная своей сенсуалистической интерпретации.  Натуралистической метафизике  противопоставлялся феноменализм,  начиная от его простейших форм и кончая феноменологией Духа.  Христианская философия критикует натурализацию и объективацию Творца в религиозной метафизике, и, прежде всего, в томизме. В рамках различных направлений и школ все более и более утверждается постулат глубины: тезис о том, что Дух не может быть объективирован.  Отсюда:  расцвет философии  жизни, экзистенциализма, феноменологии.

Однако, при этом антиметафизические философские направления XX века начинают неожиданно терять установку на поиск сущности,  а вместе с ней целый ряд тонких интеллектуальных  техник.  Отвергнув "метафизическое мышление" философия и социальные науки попадают в плен дурной "метафизики" и идеологии.

6. Осознание этого обстоятельства приводит постепенно к реабилитации онтологического мышления и онтологии. Вопрос о "сущности" и "существовании" получает свою новую трактовку.  

Существенным моментом программы  построения  содержательно-генетической логики  (эпистемологии) и системомыследеятельностной (СМД) методологии  является   концепция  онтологической  работы, онтологизации и онтологии.

7. Первые подходы к построению концепции онтологии и выявлению роли  и  функций "онтологических представлений в процессах познания" вытекали уже из анализа реальных познавательных  ситуаций  и совокупностей знаний об объектах,  накопленных в различных предметных областях (физике,  химии, математике, геологии, писхологии и т.д.). Естественно, что в истории познания и в ходе логического анализа существующих систем знания возникали (или,  соответственно,  выявлялись)  такие ситуации,  когда кроме имеющихся "предметных знаний" нужно было  обладать  (или построить) знание другого типа:  в частности,  такой ситуацией была ситуация противоречия, апории или парадокса, естественная в логике.

Многочисленные логические и исторические исследования показывали, что в этой ситуации действительно необходимо привлечение  (создание)  особого знания,  особой структуры,  которая  связала бы два  (или более) наличных представления в одно  целое и обеспечила бы организацию и расщепление понятий уже не в соответствии с эмпирическим  материалом,  а  в  соответствии  со структурой вводимой модели объекта.

8. Таким образом,  уже  в  этот  период (1955-1965 г.г.) для Г.Щедровицкого стояла  задача  показать   как    онтологическое  представление (в дальнейшем получившее название онтологической  картины) появляется в  рамках  развертывания  и  рефлексивного  осознания познавательной ситуации с проблемой.  Онтологическое представление (или  модель  объекта-как-он-есть-на-самом-деле) выводилось как  по  своей  функции и месту (логической форме), так и по своему содержанию из  анализа  существующих  структур знаний (что в тот период означало анализ многоэтажных структур "замещения" и "отнесения"). Уже в этот период начинает использоваться функционально-структурная логика,  в дальнейшем выразившаяся  в  логико-методологическом "исчислении" организованностей деятельности.

Было ясно,  что такая структура (модель объекта) является средством синтеза знаний.  0на появляется только за счет специального философского  или философско-логического  исследования.  Было  ясно  также и то,  что подобное онтологическое изображение (представление) объекта является совершенно особым и по  своим функциональным  и  по структурно-морфологическим характеристикам. Несомненно, в  этот  период  онтологическое  представление трактуется, прежде всего, как сложное знание и в рамках содержательно-генетической логики  не  удается  провести  необходимых разграничений между "объектом знания", "объектом понятия", моделью-конфигуратором и онтологической картиной.

Однако, очевидны различия между названными логико-эпистемологическими образованиями.   Онтологическое    представление (картина)  предназначено  для выполнения особой функции в процессах познания и в соответствии с этим строится. Эта структура  представляет  объект и является знаковой структурой со своими правилами чтения.  Вместе с тем, онтология противопоставляется логике,  и хотя первоначально она возникает из задачи организации систем знания, но (как онтология) эта структура противостоит  формальным знаниям и формально-логическим представлениям.

 9. В рамках  содержательно-генетической  логики  "онтология" получила ряд дополнительных определений, вытекающих из принципа многих знаний.  Тезис о том, что содержательно-генетическая логика имеет дело с многослойными и многоплоскостными системами знания означал в том числе и то, что исследуя объекты человек непрерывно "поднимается" к новым знаковым системам и слоям замещения;  при  этом происходит смена объекта оперирования и объекта знания.  В условиях все более и более усложняющихся  и многослойных структур  замещения  возникает   проблема объекта: проблема восстановления, установления и конструирования "плоскости " объективного содержания" или объекта-как-такового.

Объект может  быть  задан   (через многочисленные функциональные требования к его типу, форме и содержанию),  но он заведомо не дан.

В период 1958-1964 годов при анализе процессов  "конфигурирования" Московский Методологический Кружок,  на наш взгляд, переоткрыл в другом языке и другой системе понятий идею о том, что  объект  есть ни что иное как пучок интенций (связей отнесения).  Сильный налет "конструктивизма",  позволяющий говорить о создании "конструкций объекта",  дополнялся целым рядом ограничений на полагание,  собственно конструирование, а далее онтологизацию, объективацию,  натурализацию,  реификацию, реализацию.

Проблема объекта  начинала трактоваться как проблема объективации в процессах мышления и мыслительной деятельности,  а также дополняться рассмотрением  циклов жизни  различных эпистемических организованностей в различных же системах МД  (исследовании, проектировании, критике и т.д.).

В  этом смысле,  онтологическая картина представляет собой осознанные  и интерпретированные на мир  (с-проектированные во вне) принципы организации систем знания.  Это означает, что выход к онтологии предполагает определенную  работу, особую организацию систем знания.  Условно, при первом приближении ее можно назвать формальной или формализованной  организацией знания.  Однако,  формализация  составляет только один и не самый главный аспект  формирования  онтологических картин. Выделение  онтологических картин опирается на особые приемы "выслаивания содержания", онтология констатирует форму бытия  содержания  - и в этом плане для ставших онтологических картин принципиальным оказывается "совпадения"  формы и содержания. Выслаивание содержания, замкнутое на рефлексию самого этого выслаивания,  выделение самого принципа организации систем  знания  традиционно воплощается в идее "единицы". Онтологический мир - это мир единиц.

10. Допуская возможность объективации и онтологизации, логик, опирающийся на идеи содержательно-генетической логики, исходит из того,  что устанавливаемое в рамках оперирования со знаками и в знаковых системах, может при соблюдении определенных условий проецироваться и в действительность того или иного типа, и в реальность МД (мир МД);  это,  одновременно  означает,  что исследователь  и проектировщик схватывают в своей МД некоторые существенные отношения в "мире" и поэтому  могут  осуществлять такое проецирование.  Таким образом,  хотя онтология по своему статусу принадлежит наиболее "высоким" и "рафинированным" (артифицированным) этажам  "замещения"  и  логико-методологической работы, содержание онтологического представления может переноситься "вниз"  (эти идеи изложены,  как нам кажется в докладах Г.П.Щедровицкого 1964 года),  и  использоваться  догматически: для представления объекта-как-он-есть-на-самом-деле.

Вместе с тем, фокусировка внимания на процессах онтологизации,  объективации,  реализации позволяет выделить различные процедуры мыслительной работы,  отличные от простого переброса "вниз"  (это,  последнее,  называется формальной объективацией или натурализацией и трактуется как не-рефлексивная, а во многих случаях как ошибочная [не-допустимая] техника). Так возникает  концепция онтологической работы  как более сложной логики,  в рамках которой формируются требования на функциональные и структурно-морфологические особенности знаковых систем  "онтологии" (онтологических представлений и картин); а переход от знаковых плоскостей к объекту (так же как и формирование схемы-изображения объекта) подвергается дополнительной регламентации. В частности,  отрабатывается техника  соотнесения  различных  знаний друг с другом; выделение формального (или структурного) содержания каждого знания,  понимания способов  движения  в  каждой плоскости замещения и формы связи знаний, анализа структур отнесения и интенциональных отношений.  Частично  эти  процедуры находят  свое  выражение в методах конфигурирования и техниках построения моделей-конфигураторов.  При  этом  рассматривается достаточно широкий круг вопросов,  относящихся к области онтологической работы:
  • как  создаются схемы объектов в зависимости от существующего набора знаний и проблем (не-знаний);
  • какова  специфика  логической организации самих знаний (а также понятий и категорий), типология знаний;
  • каковы  линии  дальнейшего  употребления схем объекта в онтологических картинах,  моделях,  трафаретах для  анализа  и т.д.;
  • г) как схемы объекта  связываются  с  практической  деятельностью и т.д.

 11. Переход к анализу процессов и систем мышления и  деятельности, в которых употребляются онтологические картины,  происшедший на рубеже 60-ых годов, осознание кардинального различия между различными типами МД и, соответственно, между "поведением" эпистемических организованностей в различных мыследеятельностных процессах, оказывается достаточен для того, чтобы отвергнуть наивную связь онтологического с бытийным.

Концепция "онтологии"  как продукта онтологической работы начинает отделяться от традиционного понимания "метафизики",  и даже  от программ реабилитации "онтологии" в Европейской философии конца ХIХ-начала ХХ века (Н.Гартман,  неотомизм,  фундаментальная онтология Хайдеггера).  Методологическая онтология, которая  знает,  что она всего лишь онтология,  не стремится ни консервировать  себя  в формах метафизики,  ни уничтожить себя через отказ от объективного знания. Методологическая онтология  оказывается не столько картиной мира, сколько принципом  систематизации и организации нашего  объективного  (стремящегося  к объективации) знания о мире, наиболее рациональным при существующих способах его употребления  (прежде  всего  в  практиках различного  рода).

Онтологизация начинает  все  более и более противопоставляться объективации:   все (все остальные эпистемические и деятельностные  образования)  объективируются за счет и благодаря онтологии. Различные организованности  деятельности  и  пласты содержания должны  как бы "вывернуться внутрь" и выразить свое относительное и условное существование в онтологическом, абсолютном.

Вместе с тем,  это означает, что методология строит целый ряд  онтологических  картин и исповедует онтологический плюрализм;  в методологической онтологии ключевую функцию  начинает играть проблема и проблематическая установка (фиксирующая наши знания о нашем не-знании);  применяется  особый  "язык  схем", способствующий конструированию и чтению онтологий;  разрабатывается техника самого конструирования (верстак) и онтологической работы в широком смысле слова; полученные схемы трактуются не только как схемы объектов,  но и как  логико-эпистемические формы  для  организации мышления о мире (организационно-мыслительные и организационно-понимающие схемы),  а также как принципы построения знаний.

12. Вместе с тем,  методологическая  концепция  онтологии  не сводится  к  логико-эпистемологической технике конструирования особого класса представлений.

Онтология является   существенным,  необходимым  фактором развития мыследеятельности.  Онтологические  представления  противостоят не только знанию и системам знания, но и деятельности (системам МД). Закрепление и фиксация онтологических картин как  бы останавливает,  гомогенизирует МД и,  тем самым,  дает возможность на следующем шаге освободиться  от  предыдущей  МД ради ее развития.

Эта трактовка появляется в истории  развития  СМД-подхода достаточно поздно и,  во многом,  связана с анализом процессов смыслообразования, понимания и коммуникации;  "пик" интереса к данной проблематике приходится на середину 70-ых годов.

Онтология оказывается важнейшим моментом  самоопределения и преодоления манипулятивности любых сложных систем рефлексивной коммуникации и МД в целом.  За счет этого онтология оказывается  важнейшим  компонентом обобществления методологической работы, включения "неофита" в МД.

Становление онтологической картины  зависит  от  тех рамок, которые используются (применяются).  За рамками стоит логическая рефлексия и логические категории. Категория "объекта" принадлежит  логической  действительности и лишь затем опускается в те или  иные  эпистемические  действительности. Характеристики объекта,  преимущественно  схватываемые  в той или иной логической  эпистемической  действительности   образуют предметность во втором смысле. Это предмет знания. Доксическое суждение может  в  равной  мере  принадлежать  первичной предметной рефлексии или метафизической установке. Экзистенциальное суждение принадлежит действительности.

Любопытно напомнить здесь круги Лейбница-Эйлера. Эйлеров круг  не изображает мир,  он выражает формы мыслимости мира и, в частности, отношения между объемами понятий (классов предметов), обозначенных  соответствующими  терминами.  Каждый круг изображает, в этом  смысле,  лишь  соответствующий  организм  знания. В  этой плоскости рассмотрения содержание формальных знаний расходится с действительной природой объекта.

Смысл Лейбницевского  переворота  состоит в обращении к природе и способам функционирования интеллекта. Будучи изображением организмов  знания в их взаимоотношениях, логическая онтология является указанием на форму бытия мира,  представленного через знания.  Вместе с тем,  она указывает на форму образования знания о мире. Гуссерль также различает формальную и материальную онтологию.  Последняя региональна, первая всеобща.

Если материальная онтологическая картина, будучи формой схватывания и репрезентации мировых отношений в схемах  объекта, целиком опиралась на способность понимания или рассудка и обеспечивала трансляцию и воспроизводство,  то  формальная онтология, будучи  конструктивной,  дает возможность мыслить.

Мышление создает конструктивную действительность.  Мышление, будучи развертыванием конструктивной действительности, отвечает за создание новых миров.  Это - интеллегибельные  миры. Однако мышление  реализуется, и  интеллегибельные  миры  могут превращаться в миры реальные. Развертывание формальных онтологических картин связано с понятием практики.

 Материя суть принцип индивидуации.

Рефлектирующая себя метафизика допускает наличие многих миров. Она знает о наличии многих миров, признает свою ограниченность, но сама знает только один мир как  существующий.

Вместе с  тем,  переход  к  конструктивным действительностям фактически означает смену модальности – мы обсуждаем не  то, что есть,  а то,  что должно быть,  то, что должно существовать. Мышление создает новые деятельности и новые миры.  Миссия понимания – возвратить нас к реальности.