Ранневизантийская церковная историография
| Вид материала | Документы |
- На основе Программы кандидатских экзаменов Министерства и науки РФ от 17. 02. 2004, 98.6kb.
- Михаил Эммануилович Поснов (1874-1931), 19602.16kb.
- Отечественная историография помещичьих и буржуазных партий россии, 628.73kb.
- Отечественная историография российского либерализма начала ХХ века, 904.44kb.
- Отечественная историография советско-монгольских приграничных отношений в 1960-1990, 283.39kb.
- Отечественная историография о роли США в развязывании "холодной войны". Раздел 07., 598.2kb.
- Отечественная историография о роли иностранного капитала в экономике Урала в последней, 398.92kb.
- Отечественная историография большой императорской фамилии царствования александра, 348.14kb.
- Отечественная историография большой императорской фамилии царствования александра, 347.73kb.
- Историография генезиса рынка и предпринимательства в Казахстане во второй половине, 855.64kb.
Ранневизантийская церковная историография
И.В. Кривушин. Ранневизантийская церковная историография. СПб., 1998. С. 224-228.
Ранневизантийская традиция церковного историописания и разделяет, и соединяет античную историческую мысль со средневековой. Она впитала в себя раннехристианские воззрения на историю, эсхатологические и потому «антиисторические» по своему характеру, и одновременно выработала – при использовании достижений греко-римской историографии новые христианские модели исторических событий. В трудах ее представителей обнаруживается и идея бессобытийного (духовного) времени, и причудливое сочетание церковной и христиано-имперской тематики, и попытку прямого синтеза христианских и античных взглядов на историю.
Этапы: рождение, расцвет и закат. Начало положил Евсевий Кесарийский, который первым дал последовательное описание истории церкви и предложил способы ее интерпретации. Свидетель и участник ключевых для христианства событий, свидетель рождения нового христианского государства.
История у Евсевия тянется от Творения и Грехопадения через Первое Пришествие к Великому гонению и перевороту Константина, распадаясь на две эпохи – христианскую и дохристианскую. Дохристианская история мыслится как подготовка человечества к принятию Христа. История Церкви – продолжение священной истории. Она вливается в общий поток всемирной истории и становится одним из ее периодов.
Смысл священной истории – передача Божественной истины, которая находит отображение в сверхсобытиях – соприкосновениях Бога с земной историей. История Церкви воспроизводит неизменный образ христианской духовности через преемства епископов, мучеников, христианских апологетов. Своеобразный «антиисторизм».
Священная история кардинально отличается от светской суетной событийной истории. Соприкосновение священной и светской истории в эпоху Великого гонения и правление Константина. Правление Константина почти равнозначно Первому пришествию Христа (макрособытие). Для оправдания христианской империи Евсевий использует теорию Мелитона Сардийского о моральном порядке в истории (Диоклетиан – Константин). Евсевий скорее завершает линию раннехристианской исторической мысли, лишь намечая новый путь в церковной историографии, ибо идея Мелитона играет у него подчиненную роль. Продолжатели Евсевия наполнили церковную историографию событиями, сделав ее предметом контролируемое Богом прогрессивное развитие христианской империи.
Расцвет греческой церковной историографии приходится на 5 в. – Сократ Схоластик, Эрмий Созомен и Феодорит Киррский. Две проблемы: 1) какие события составляют предмет церковного историописания и в какой мере история церкви связана с историей христианской Римской империи; 2) применимость к истории Церкви и Империи теории божественного управления историей через механизм поощрения-наказания подданных за религиозное поведение правителей.
Все они стремились продолжить Евсевия, но по-разному. Сократ представил историю церкви как историю событий и человеческих действий, дал этой истории земную перспективу и ввел в нее имперскую историю, подчинив последнюю интерпретации Мелитона. Созомен подчиняет интерпретации Мелитона не только имперскую, но и церковную историю, фактически объединяя их. Феодорит пытается вернуть церковной истории автономность от светской, избавить ее от воздействия мирских факторов, но воспринимает ее как процесс событийный. Евагрий Схоластик завершает в конце 6 в. линию ранневизантийского церковного историописания. Сближение церкви и государства, реальная связь церковных и светских событий. Переориентация на модели античной историографии приводит к разрушению жанра церковной истории как такового: не синтез двух подходов, но распад исторической концепции. Размывание границ жанра светской истории в труде Феофилакта Самокатты, «последнего историка античности».
На Востоке на первый план выходит христианская хронистика, на Западе появляются локальные церковные истории. Однако идеи Евсевия и его последователей находят отражение в средневековой исторической мысли. На Западе Августин резко противопоставляет церковную и светскую историю, отвергая провиденциальную связь между судьбой христианства и Римской империи. Однако благодаря Лактанцию, Иерониму и Орозию в конечном итоге в ранней латинской историографии торжествует концепция Мелитона (поощрения-наказания человечества за подвиги и грехи правителей), а также идея христианской империи. В той или иной мере эту концепцию принимают и Беда, и Нитхард, и Оттон Фрейзингенский, и Иоанн Солсберийский, и др. В центре западной церковной хронистики также оказывается земная событийная перспектива ранней церковной историографии. В то же время на Западе долго сохраняется и евсевианский взгляд на историю как передачу неизменной истины (Абеляр, Фома Аквинский), который соперничает с концепцией постепенного раскрытия истины (Гуго Сен-Викторский).
Рождение латинской христианской историографии 4-5 вв.
Латинская христианская историческая проза возникает не как продолжение опыта восточных (греческих) писателей, но как самостоятельное явление, теснейшим образом связанное с римской языческой историографией.
Лактанций. О смертях преследователей. Локальный сюжет, жанр исторической монографии. Использование концепции войны для изложения истории не только политической, но и религиозной. Новатор, родоначальник христианского историописания на Западе. Концепция Мелитона. Христианская логика в истории римских императоров. Терпимость/нетерпимость к христианству определяет судьбу правителя. Увидел в Константине надежду на дальнейшее процветание империи.
Конец 4 в.- начало автономизации церквей. Забота интеллектуалов Запада о привлечении латинских читателей к достижениям греческой христианской мысли. Расширенные латинские переводы Евсевия – его «Хроники» и «Церковной истории».
Иероним, переводчик Хроник, впервые заявил об истории как универсальном процессе, связанном единой хронологической системой. Хроника демонстрировала линейность истории, ее начало и цель, уникальность и неповторимость каждого события, а также идею о том, что история – это реализация единого Промысла.
Руфин Аквилейский – не только переводчик Церковной истории Евсевия, но и создатель собственной церковно-исторической концепции. История современной ему Церкви – это борьба за истину, борьба православия против язычников и еретиков. Светская история растворена в церковной. Непоследовательное использование концепции Мелитона. Роль светских правителей вообще снижена.
Сульпиций Север, современник Руфина. Церковь – это не только сторонники Православия, но все христиане. Разрушительность церковных споров. Античное понимание истории как череды политических конфликтов. История Церкви спущена на уровень человеческих взаимоотношений, вне присутствия Бога. Включает церковное настоящее в контекст универсальной священной истории, обнаруживает единство между иудейским (ветхозаветным) прошлым и христианским настоящим. Использует концепцию Саллюстия о пагубном влиянии внешнего благополучия для морального облика общества. Связь религиозных успехов иудеев и христиан с тяжелыми годами внешней опасности. Целостная картина истории богоизбранного народа (сначала иудейского, потом христианского).
«История против язычников» Орозия. Результат многолетней интеллектуальной работы христиан по созданию философии истории, но не простая сумма предшествующих взглядов. Отодвинул всю ветхозаветную историю (теорию шести веков, у Августина) и выдвинул теорию четырех империй (переход власти, «перенос империи»). Концепция Мелитона. История – проявление первородного греха и Божиего наказания. Прославление христианской империи. Жанровое и концептуальное влияние на историографию варваров.