Азиатско-тихоокеанского региона

Вид материала

Учебно-методическое пособие

Содержание Лица наемного труда и низшие слои общества Интеллигенция и средние слои 1.8. Специфика классового деления в КНДР Вопросы и задания

Подобный материал:

• Роль форума атэс в политико-интеграционных процессах азиатско-тихоокеанского региона, 356.53kb.
• Положение о III международном музыкальном фестивале стран Азиатско-Тихоокеанского региона, 51.83kb.
• Концепция международной научно-практической конференции «Развитие национального законодательства, 86.55kb.
• Заседание Комитета тпп РФ по содействию внешнеэкономической деятельности, 37.75kb.
• Оценка влияния экспорта нефти в страны азиатско-тихоокеанского региона на развитие, 178.94kb.
• Программа международной научно-практической конференции, 1693.74kb.
• О проведении ежегодной международной, 31.48kb.
• Александр Александрович Бартош член-корреспондент авн, 147.08kb.
• Www fentu ru Образец заявки девятый Международный Форум студентов, аспирантов и молодых, 54.22kb.
• «Сотрудничество Архаринского района со странами атр», 286.53kb.

Лица наемного труда и низшие слои общества

К началу 1990-х годов в Азии было 190 млн. наемных работников, т.е. около 30% самодеятельного населения, из них 45–50 млн. человек были рабочими и занятыми в промышленности, строительстве, на транспорте. При этом в разных странах от 25 до 34% всех занятых в промышленности были профессионалами высокой квалификации и солидного уровня технической подготовки.

В странах Юго-Восточной Азии со второй половины 1970-х годов начался рост и диверсификация структуры рабочего класса. Численность наемных работников региона составила в эти годы около 30 млн. человек, из них около 17-20 млн. – рабочий класс и около 7 млн. можно отнести к современному пролетариату. В 1980–90-е годы рост численности лиц наемного труда продолжался и составил 78 млн. чел в Индонезии, 31 млн. – в Таиланде, 25 млн. – на Филиппинах.

Для промышленного рабочего класса характерно резкое повышение темпов роста занятых в современных отраслях по сравнению с традиционными.

Развитие промышленности в новых индустриальных странах Азии сопровождалось ростом числа наемных работников. Их абсолютная численность возросла в Гонконге в 1,3–2 раза, в Сингапуре и Южной Корее – в 2–2,4 раза. Технологическая перестройка ведет к перераспределению рабочей силы между различными отраслями экономики. Значительное число рабочих ныне занято в обрабатывающей промышленности. В 1980-90-е годы в Сингапуре более половины занятых в обрабатывающей промышленности составляли рабочие машиностроительных предприятий, особенно электротехники и электроники. На Тайване, в Гонконге и Южной Корее в этих отраслях было сконцентрировано до трети наемных работников. Но среди лиц наемного труда можно заметить увеличение доли служащих и сокращение доли рабочих, что объясняется расширением сферы услуг. Это имело место в Гонконге уже в 1970-е годы, в Южной Корее, Сингапуре и на Тайване – с начала 80-х годов.

На современных промышленных предприятиях иностранного и местного монополистического капитала, а также на государственных предприятиях формируется пролетариат европейского типа. Рабочие и служащие, занятые здесь, свободны от всех форм общественных связей, кроме экономических. Численность их значительна. В Южной Корее на крупных предприятиях обрабатывающей промышленности трудилось 73,9 % занятых, а на иностранных и смешанных – 25%.

Во многих странах Востока специально создавался госсектор, что позволяло решать не только экономические, но и социальные задачи. Речь шла о том, чтобы стимулировать индустриальное развитие путем строительства крупных современных промышленных предприятий и тем самым обеспечить работой трудоспособное население.

Интересы экономического и социального развития зачастую вступают в противоречие. Чтобы решить или смягчить проблему занятости и уменьшить резервную армию труда, государство даже готово пойти на снижение темпов экономического развития, принимая на госпредприятия и неквалифицированных рабочих. Но и госпредприятиям, как и частным, все больше требуются рабочие с высоким образовательным и квалификационным опытом.

Рабочий класс развивающихся стран не представляет собой единого целого. Это скорее несконсолидировавшийся социальный пласт, объединенный сходным отношением к средствам производства, да и то не во всем. Поэтому необходимо рассматривать возникновение и эволюцию отдельных отрядов рабочего класса.

В новых индустриальных странах доля госсектора в 1970–80-е годы составляла: в Сингапуре около 35% валового внутреннего продукта, на Тайване и в Южной Корее 23% и 10% ВНП соответственно. Задача государственного сектора в этих странах заключалась в стимулировании частного сектора путем развития инфраструктуры и некоторых отраслей обрабатывающей промышленности. В последние годы госсектор в этих странах сокращается. В других странах (Китай) госсектор остается становым хребтом экономики.

Глобальная стратегия развитых стран по отношению к развивающимся заключалась в развитии и укреплении в них капиталистических отношений, в приобщении этих стран к потребностям мирового капиталистического хозяйства. Это повлекло за собой огромный поток иностранного капитала в эти страны, где он занял сильные позиции. Так, в 1980-е годы на Филиппинах, в Малайзии и Таиланде иностранный капитал финансировал от 14 до 13 нужд развития этих стран. В Индонезии основная часть бюджетных расходов на развитие экономики обеспечивается внешними займами.

В Сингапуре, Южной Корее и на Тайване государство проводит экспортную ориентацию экономики и регулирует хозяйственную жизнь и предпринимательскую деятельность. Самыми крупными инвесторами в новых индустриальных странах были США, Япония, Великобритания. В 1980 г. на американские филиалы приходилось 43,5% всех дочерних предприятий ТНК в Южной Корее, 30,6% – в Сянгане, 34,4% – в Сингапуре. Японские финансисты составляют соответственно 49,1%, 14,8% и 7,7 % , а английские – 2,1%, 31,5% и 29 %. В странах, где высока доля иностранных инвестиций, основная масса трудящихся занята на предприятиях частного сектора. На Филиппинах, например, на госсектор приходилось только 15 всех лиц наемного труда, в Сингапуре 84% трудящихся сосредоточено в частном секторе.

Относительно быстрый рост тяжелой промышленности в странах Азии, создание новых отраслей производства, оснащенных новой техникой, модернизация предприятий легкой промышленности и инфраструктуры оказали серьезное влияние на социально-профессиональную структуру рабочего класса. В настоящее время две трети занятых в промышленности и инфраструктуре – постоянные рабочие, прочно связавшие себя с городом и крупным производством.

Одна из сложнейших социально-экономических проблем развивающихся стран – формирование квалифицированных национальных кадров. В Сингапуре с каждым годом повышается уровень образования и квалификации рабочих. Доля лиц со средним образованием увеличилась среди мужчин до 44% в 1986 г. по сравнению с 32% в 1976 г. Но квалифицированных рабочих кадров для промышленности Сингапура по прежнему не хватает. Правительство признает, что одна из причин этого – весьма скромные расходы на производственное обеспечение рабочих – 100 долл. (в Японии – 2500–3000 долл.).

На Филиппинах рабочая сила по уровню образования и квалификации занимает ведущее место в регионе Юго-Восточной Азии.

Большое влияние на формирование современного рабочего класса оказали высокий удельный вес молодежи в составе работников и вовлечение молодых женщин в производство. В первой половине 1980-х годов работники моложе 35 лет составляли в Южной Корее 46,6%, на Тайване – 56,6%, в Сянгане – 56%, в Сингапуре – 60% экономически активного населения. Этот процесс особенно интенсивен в промышленности. В целом, образовательный ценз рабочих в новых индустриальных странах значительно вырос. На Тайване уже в 70-е годы в обрабатывающей промышленности 60% рабочих имели среднее или высшее образование.

Процесс формирования рабочего класса в странах Азии сложен и противоречив. В условиях специфической, неравномерной общественной эволюции этих стран пролетаризация населения сопровождается сохранением и даже углублением социальной и профессиональной неоднородности армии наемного труда, усложнением структуры и состава рабочего класса.

Рабочий класс в странах Азии весьма неоднороден по национальному и этносоциальному составу. В Малайзии в 1980-е годы доля малайцев в индустриальном секторе составила 39,8%, а китайцев – 51,1%. Кроме того, среди рабочих – индонезийцы, филиппинцы, таиландцы. Большинство иностранцев занято на плантациях и в строительстве. Национальный состав рабочего класса Сингапура отражает полиэтническую структуру населения страны с преобладанием китайцев – 76%, малайцев –15%, индийцев и пакистанцев. Китайцы – основная часть сингапурского пролетариата, занятого в промышленности и на транспорте, где работают также индийцы, особенно, в металлургической и электротехнической промышленности, малайцы заняты в сфере обслуживания.

Сохраняющиеся этнические, кастовые, религиозные и прочие проявления нетерпимости в среде рабочего класса стран Востока выражают хотя и не основную, но одну из черт психологического склада. Между тем, всякое абсолютизирование различий порождает взаимную отчужденность, представление о собственной исключительности или, наоборот, неполноценности, что все еще деформирует общественное сознание.

Рабочих разъединяют еще больше, чем на Западе, проблемы, связанные с безработицей. Правда, в некоторых странах Азии ее уровень даже ниже, чем в США и Европе: в 1994 г. он составлял в Сингапуре 2,6%, 3% – на Тайване, 2,4% – в Южной Корее. Выше безработица на Филиппинах – 8,4%. Для смягчения проблемы безработицы власти стран Азии узаконили экспорт рабочей силы, хотя это чревато колоссальным ущербом вследствие происходящей при этом «утечки мозгов» и потери квалифицированных кадров.

Размеры заработной платы рабочих стран Востока зависят от множества факторов: уровня экономического и социального развития страны, традиционно сложившегося спроса на товары и услуги, конкретной фазы эволюции экономики, изменения конъюнктуры, стабильности положения страны в целом и возможностей работодателей.

В 1980-е годы заработная плата наемного работника в Южной Корее, Сянгане, Сингапуре и на Тайване была, соответственно, в три-шесть раз меньше, чем в США, в два-четыре раза ниже, чем в Японии и Великобритании. В то же время производительность труда в новых индустриальных странах Азии была лишь в полтора-три раза меньше, чем в капиталистических странах. Это позволило ТНК получать огромные прибыли за счет экономии расходов на оплату труда.

В промышленности самую высокую зарплату получают работники современных предприятий, принадлежащих иностранному капиталу. Кроме женщин, самую низкую – работники обрабатывающей промышленности. Оплата труда меняется в зависимости от возраста. У рабочих максимальная оплата приходится на 30–40 летний возраст. У служащих заработная плата растет вплоть до пенсии. В новых индустриальных странах зарплата рабочих в промышленности росла быстрее всего. Но разница в зарплате рабочего и инженера всегда очень существенная. Разница в оплате труда рабочих мелких и крупных предприятий доходит до 40%.

Важным завоеванием трудящихся стало создание системы социального обеспечения практически во всех странах Востока. На госпредприятиях расходы на социальные нужды и строительство жилья, как правило, значительно выше, чем в частном секторе.

Но неквалифицированная часть пролетариата Азии почти не имеет социальных гарантий или обеспечена ими явно недостаточно. Это прежде всего касается так называемого традиционного пролетариата. Традиционные отряды пролетариата включают лиц, только начинающих втягиваться в систему капиталистического найма (предпролетарат), т.е. вовлеченных в капиталистическое производство, но еще сильно связанных с докапиталистическими формами, как правило, мелкотоварными (полупролетариат), и работающих в пределах мелкокапиталистического производства (нефабричный пролетариат).

Рост городов и сверхурбанизация в 1960–90-е годы породили много проблем, одна из которых – нефабричные формы наемного труда. Нефабричный пролетариат связан с предприятиями мелкокапиталистического уклада, характеризующимися относительно незначительными масштабами производства, низким уровнем технического оснащения и механизации труда, сочетанием капиталистической и докапиталистической форм организации и эксплуатации.

Будучи неотъемлемой частью городских низов, нефабричный пролетариат с трудом поддается исчислению. На предприятиях рабочие заняты, как правило, на производстве (сборке) потребительских товаров широкой номенклатуры, от производства хлеба до сборки холодильников. Трудовой процесс здесь основан на принципах цехового и мануфактурного разделения труда. Подготовка кадров осуществляется через систему ученичества. Ученики – члены семьи мастера или владельца заведения. Рынок труда нефабричного пролетариата не регулируется законодательством, что создает условия для злоупотребления в оплате труда. Миллионы людей живут в нищете и имеют доходы значительно ниже прожиточного уровня. Плюс неустойчивая занятость, плохие жилищные условия.

Хотя и в этой сфере происходят изменения. Можно сделать определенную «карьеру» в таком семейном бизнесе и со временем изменить свой статус. Но главным источником пополнения нефабричного пролетариата выступают сельские мигранты, разорившиеся ремесленники и торговцы, т.е. воспроизводство его происходит в рамках мелкотоварного уклада. Нанимаются целыми семьями. Широко применяется труд детей. Вместе с тем имеется дифференциация и нефабричного пролетариата: одни работают в крошечных мастерских, другие – в оснащенных цехах, выполняя работу по заказам крупных предприятий (предварительная сборка). Здесь уже требуется определенная квалификация и знания. Заработок реальный в нефабричной сфере в два-два с половиной раза ниже, чем в крупной промышленности. Живя в нищих районах, рабочие нефабричного сектора пользуются магазинами, размещенными здесь же, с соответствующими более низкими ценами, чем в супермаркетах, поэтому при низкой зарплате удается выживать. Но в целом, уровень образования и жизни этого слоя пролетариата очень низкий. Люди лишены надежды на лучшую жизнь, а иногда и не имеют представления о таковой. В их психологию привносятся люмпенские и пауперские черты, что сказывается на образе жизни в целом: преступность, спекуляция, алкоголизм.

Таким образом, рабочий класс Востока в большинстве стран, особенно наиболее развитых, сильно дифференцирован и диверсифицирован по самым разным параметрам: по степени квалификации и культурно-техническому уровню, по национальной и религиозной принадлежности, по социальному происхождению, по принадлежности к современному или традиционному (промышленному или нефабричному) пролетариату, по месту работы на предприятиях (крупных или мелких, цензовых или неформальных). Все эти различия имеют качественный характер с точки зрения социокультурного уровня, положения в обществе и отношения к нему, умения или неумения использовать новейшую технологию, высокой или низкой оплаты труда, качества жизни.

Ускорение в 70-90-е годы капиталистического развития в большинстве стран Востока вызвало наряду с другими экономическими и социальными явлениями расширение мелкокапиталистической и мелкотоварных форм приложения труда, увеличение численности разных компонентов деклассирующих слоев, в частности, возрастание значимости низших городских слоев. Эта социальная категория охватывает пеструю, неоднородную, находящуюся в постоянном движении, развитии и изменении сложную социальную общность.


Основными составляющими этого многоликого социального организма являются: значительная доля ремесленников, кустарей, хозяев мелкотоварных низших звеньев мелкокапиталистических предприятий и мастерских, большинство мелких торговцев, владельцев транспортных средств, часть землевладельцев, проживающих в пределах города, наемных работников мелкокапиталистических предприятий промышленности, торговли, услуг, низшая часть служащих, духовенства, пауперо-люмпенские слои, безработные, лица без определенных занятий, т.е. все, представляющие, несмотря на свою однородность, широкую социальную общность, обладающую не только схожестью материального бытия, но и эклектическим общим сознанием. Таким образом, мелкая буржуазия (по прежним советским категориям), размывается, растекается по разным звеньям и распределяется по разным полочкам социальной иерархии на Востоке.

По различны оценкам, в начале 1990-х годов городские низы в среднем составляли от 20–30 до 50–60% численности городского населения Востока.

Наибольшее число представителей городских низов связано с такими группами экономически активного населения, как «неоплачиваемые семейные работники», «наемные работники», «работодатели и самостоятельные производители». В одних густонаселенных странах – Индонезия, Малайзия – растет численность «неоплачиваемых семейных работников», в других – Гонконг, Сингапур – наоборот, сокращается. За этими показателями – факторы экономические и политические.

Наиболее высокие темпы прироста наемных работников были характерны для Таиланда, Малайзии, Филиппин. Но если в Таиланде он обеспечивался за счет роста числа работников мелких предприятий обрабатывающей промышленности, то на Филиппинах, в Малайзии – в связи с развитием крупного и среднего бизнеса.

Имеет место рост категории «неквалифицированных» работников. В ряде стран (Филиппины) имеет место рост незанятого населения, которое пополняется за счет разоряющихся мелких собственников

Одним из основных проявлений городского «дна» всегда являлось попрошайничество, которое не считалось зазорным и даже поощрялось религиозным милосердием. Попрошайничество как источник временного или постоянного дохода. При этом речь идет о разных проявлениях попрошайничества – от простого вымогательства до исполнения трюков, физических недостатков, всякого рода необычностей. Есть попрошайки-профессионалы, которые никогда и не хотели работать.

В структуре социальных низов имеется и этническая компонента. Одни этнические группы размываются, другие за счет традиции взаимной поддержки держатся на плаву. Правда, внутри них есть своя иерархизация.

Значительная часть городских низов – бомжи. Но здесь гораздо выше, чем на Западе, процент детей, бездомных, беспризорных, брошенных родителями, сирот. Т.е. социальная база для воспроизводства низов, нищеты, преступности, проституции и т. п. всегда достаточна.

Дети составляют и значительную долю эксплуатируемого населения, эксплуатация детского труда на Востоке достигает больших размеров. В Таиланде и на Филиппинах развита детская проституция. Велика среди люмпенов доля молодежи, не желающей работать, объясняя, что из-за неграмотности они приличную работу найти не могут, а на непристижных работать – ниже их достоинства.


Вопросы и задания:

1. В чем причины роста численности пролетариата и лиц наемного труда в странах АТР?
   
2. Какова структура занятости и сегментация лиц наемного труда на Востоке?
   
3. В чем выражается социально-экономическая неоднородность наемной рабочей силы?
   
4. Что представляет собой нефабричный пролетариат и каково его положение?
   

6. Интеллигенция и средние слои

Выделение интеллигенции из средних слоев восточного общества теоретически неправомерно, так как она – часть этих слоев и в какой-то мере их общий знаменатель. Поэтому вычленение ее несколько условно, даже искусственно, скорее, дань отечественному представлению об особой роли интеллигенции.

Вместе с тем, входя в средние слои, интеллигенция не теряет специфики своего положения и социальных функций, а также своеобразия выполняемых ею задач. Интеллигенция профессионально имеет дело с духовной сферой, психологией и выработкой менталитета общества. Деление интеллигенции на военную, гражданскую, гуманитарную инженерно-техническую, научную, производственную оказывается более весомо, нежели типологизация ее по критерию выхода ее из того или иного социального слоя.

Л. Реснер считал, что «интеллигенция – это образованный класс», который «выполняет функцию духовного освоения мира, его познания и осмысления, окультуривания и облагораживания». По его мнению, интеллигенция бывает «традиционная», «кризисная» или «обновленческая» – занятая переоценкой старых и выработкой новых ценностей.

Принадлежность основной части интеллигенции Востока к средним слоям, при всей условности определения ее места, роли и параметров, не вызывает сомнений. Более того, принадлежность к интеллигенции, образованность – фактически решающий критерий принадлежности к средним слоям.

Среди собственно средних слоев города – это интеллигенция современного типа (служилая и лица свободных профессий), мелкие чиновники, служащие, офицерство, студенчество, административные кадры и технические специалисты на производстве и в непроизводственных сферах. Иными словами, это – лица, не владеющие средствами производства, но обладающие образованием, знанием и квалификацией, необходимыми для организации, ориентации и удовлетворения потребностей экономической и духовной жизни современного общества.

Важнейшей частью их социальной характеристики является неразрывная связь с современным образом жизни городского населения, в который органически вошла школа, университет, услуги врача, адвоката, радио, кино, пресса, реклама и т.д.

По мере модернизации восточных обществ возрастает численность представителей средних слоев в деревне, особенно в городских окрестностях и полуурбанизированных районах – учителей, врачей, служащих, агрономов, чиновников, продавцов. Но все же главное поле деятельности средних слоев – города, где их доля уже в начале 1970-х годов составляла 25 и более % общего числа жителей.

Под средними слоями понимают «новые» средние слои – современную интеллигенцию – лиц свободных профессий, студенчество, офицерство, низшую и среднюю бюрократию, административных, технических и экономических служащих. Тогда как к «старым» средним слоям причисляли торгово-ремесленный люд традиционных кварталов, традиционную интеллигенцию – служителей культа, богословов, феодальных чиновников. Решающим условием отрыва «новых» от «старых» на первых порах было получение образования за рубежом.

Укрупнение промышленности дает стимул к росту современных классов – кадрового пролетариата, свободных мелких предпринимателей, научно-технической интеллигенции и управленческой прослойки. Крупные предприятия нуждаются в новой, более масштабной организации производства, что рождает потребность в образованных менеджерах, инженерах, технологах, научных консультантах. Для рационализации и повышения эффективности своей работы им необходима информация о новейших технологиях и достижениях НТП, что вызывает к жизни конструкторские бюро, научно-исследовательские институты, проектные и патентные организации, различные специализированные фирмы, нуждающиеся в научных и административных кадрах. Это, в свою очередь, приводит к усложнению сферы услуг, посредничества, рекламы и т.п. Возникающие в результате этого потребности в специалистах самой разной квалификации стимулируют расширение и дифференциацию системы образования. Не случайно поэтому, в странах Востока наблюдался рост специалистов самых разных квалификаций. В Индонезии с 1971 по 1980 гг. он составил 72%, в Малайзии – 89%, на Филиппинах – 71%, в Таиланде – 97%.

Промежуточный, переходный, посреднический характер средних слоев как бы способствует накоплению и выражению ими в концентрированном виде всех идейных направлений, течений, оттенков духовной жизни общества. Поэтому инженеры и техники, врачи, адвокаты, учителя, студенты на Востоке не отделены стеной от мира традиций, религии, национальной мифологии, нравов и обычаев, связанных не столько с потребностями современной жизни, сколько с исторически сложившейся системой ценностей. Восточный интеллигент может совмещать диплом западного университета с приверженностью к какому-либо религиозному братству или секте и т.п. Религиозность (особенно в мусульманском мире), обусловленная не только мировоззренчески, но и социально-политически (как традиционное средство регулирования общественных проблем и противоречий), прекрасно уживается в сознании интеллигенции Востока с самыми новейшими достижениями гуманитарного знания.

Офицерский корпус всегда был чрезвычайно важным для некоторых стран Востока. Армия в них – самый эффективный инструмент политической борьбы, а офицерство – наиболее динамичная, дееспособная и политически активная часть интеллигенции. Военные связаны не только с внутренней, но и внешней политикой, как правило, являются объектом различных идейных влияний извне. Но армейское офицерство в восточных странах, независимо от места получения им образования, в целом, не позволило превратить себя в орудие тех или иных внешних сил, в основном последовательно отстаивая общенациональные интересы. Помимо воздействия настроений, преобладающих в народе, сыграл свою роль и фактор социального происхождения офицеров в большинстве армий Востока: по большей части они выходцы из семей мелких предпринимателей, военных, чиновников и интеллигенции.

По мнению видного знатока роли армии на Востоке В. Федорова, говоря о политических ориентациях офицерского корпуса, необходимо отметить, что они лишь частично находятся под влиянием социальных связей. Решающее влияние оказывает на них общее соотношение социальных сил и результаты политической борьбы на тот или иной момент. Именно этим он объясняет пробуржуазность позиции офицерства, вышедшего из средних слоев и к ним принадлежащего, во многих странах с военными режимами.

Позиция интеллигенции и средних слоев в ряде стран Востока ослабляются их этноконфессиональной неоднородностью и иностранным происхождением. К этому следует добавить массовую утечку мозгов из стран Востока на Запад и своего рода метания между Западом и Востоком значительной части воспитанной по-западному восточной интеллигенции. Таким образом, интеллигенция на Востоке оказывается, в силу обстоятельств, а также необходимости получать образование за границей или на иностранном языке, менее связанной с национальной почвой, нежели прочие социальные группы. В не меньшей степени ее позиции ослабляются расколом на современную и традиционную фракции. Причем, если современные группы интеллигенции играют большую роль в экономике, то в политике в последнее время традиционные группы с ними успешно конкурируют.

Еще один компонент средних слоев современного типа – студенчество, численность которого постоянно возрастает. В силу своей молодости, неопытности и непосредственности реакций студенчество обычно не играет самостоятельной роли в общественной и политической жизни. Но оно – главный резерв пополнения интеллигенции. Поэтому его формирование и воспитание во многом предопределяют особенности социального и политического климата в будущем. К тому же студенчество, пополняющее ряды всех социальных фракций городских слоев, обычно является и наиболее весомой их частью по численности. Все это должны учитывать политические власти. Политическая активность студенчества в отдельных странах довольно высока. Примеры Китая 1989 г., Южной Кореи и, особенно Индонезии, где оно явилось движущей силой восстания, свергнувшего диктатуру Сухарто, довольно убедительны.

Интеллигенция, современная и традиционная, служащие, чиновничество, офицерство, студенчество – все эти компоненты средних слоев восточного города имеют свои особенности, индивидуальные качества и интересы. Вместе с тем между ними много общего, они взаимодействуют друг с другом в ходе эволюции общества и нередко выполняют общие задачи и функции. К числу этих задач и функций относятся: роль объединителя общества, посредника во взаимоотношениях между антагонистическими классами, организатора и творца государственной власти. Разумеется, выполнение этих задач и функций далеко не всегда достается средним слоям, особенно там, где сильны бюрократия, классы феодалов и буржуазии. Поэтому средние слои города (и деревни) находятся как бы в промежуточном состоянии перехода к выполнению этих задач, во многих случаях еще только отстаивая это право. Но независимо от своего положения и особенностей своей деятельности в разных странах, средние слои города везде уже стали значительной социальной и политической силой.


Вопросы и задания:

1. Назовите основные сегменты средних слоев восточных обществ.

2. Определите экономические, социальные и идеологические функции средних слоев и интеллигенции Востока.

3. Чем обусловлены трансформации в средних слоях восточного общества?

1.8. Специфика классового деления в КНДР^

С 1958 г. все граждане Северной Кореи, согласно секретным инструкциям и распоряжениям (открыто это никогда не признавалось), делятся на три основных класса, которые, в свою очередь, как утверждает Институт исследований Южной и Северной Кореи в Сеуле, подразделены на 51 категорию. В секретных инструкциях три класса определяются как стержневой класс, неустойчивый класс и враждебный класс.

Стержневой класс состоит из трех подгрупп. В элитную входят семья и родственники покойного Ким Ир Сена, руководителя партии и правительства, начальники, занимающие «ответственные посты» – иными словами, номенклатура, составляющая один процент населения страны, и, наконец, последователи первых двух групп, в лояльности которых власти абсолютно уверены (они составляют примерно четверть населения).

Номенклатура Северной Кореи составляет около 200 тысяч человек. Больше половины из них живет в Пхеньяне, в специальных районах. Кроме того, в столице есть специальный район, отведенный для постоянного жительства персонала, обслуживающего этих лиц. Это смогли засвидетельствовать еще в 1984 году визитеры с Запада, которым удалось освободиться от опеки бдительных гидов. Условия жизни номенклатуры, по меркам КНДР, исключительные: отдельные пятикомнатные квартиры, цветные телевизоры, холодильники, ванные комнаты, «мерседесы» с личным шофером. Только им разрешается неограниченно расходовать электричество, несмотря на постоянную нехватку электроэнергии. Специальные продукты питания предоставляется номенклатуре из закрытых распределителей по чисто символическим ценам, а, начиная с определенного уровня, и вовсе бесплатно.

Что же касается остальной части «стержневого» класса, то она живет лишь немногим лучше, чем население, к этому классу не принадлежащее. Разве что питается чуть посытнее и имеет возможность жить в крупных городах.

К неустойчивому классу принадлежит значительная часть населения страны. Его составляют лица, в лояльности которых в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств власти не уверены. Это рабочие, крестьяне, служащие, медсестры и т.п. Уровень их зарплаты столь низок, что они едва могут прокормить себя. Как правило, у таких людей плохое здоровье. Представители этого класса находятся под контролем политической службы безопасности, постоянно участвуют в различных собраниях – политучеба, собрания жильцов и т.п.

Третий, так называемый враждебный класс, состоит из «подозрительных» людей, бывших когда-либо в оппозиции правительству или проявивших «тенденции к нелояльности». В частности, к этому классу обычно принадлежат бывшие зажиточные люди, интеллигенция «западной» (по мнению властей) ориентации, потомки религиозных лидеров, лица, имеющие родственников в Южной Корее.

Тех, кто принадлежит к этому классу, обычно направляют на тяжелые и опасные работы. Иностранные посетители видят их очень редко. Число таких граждан можно оценить приблизительно в 4 млн. человек. Это 20% населения страны. Практически, рабочие заняты в среднем порядке 12 часов в день, служащие – 10–12 часов.


Вопросы и задания:

1. Как, по-вашему, что лежит в основе классового деления северокорейского общества? Насколько такой подход соответствует ленинской концепции социальных классов?