Геннадий Мир

Вид материала

Книга

Содержание 7-4. Отношения 7-5. Особенности 7-6. Обобщения

Подобный материал:

• России Геннадий Евстафьев. Ныне независимые эксперты. Валентин Фалин, Геннадий Евстафьев., 182.08kb.
• Геннадий Шичко, 967.97kb.
• Библиографический указатель книг, поступивших в конб им. В. Г. Белинского в 2010, 319.58kb.
• Собрание сочинений в 4 т. Т. М., Мысль, 1993 с. 347 Основной, 749.26kb.
• Владимир Васильевич Новоселов, Ректор Тюменского нефтегазового университета Геннадий, 52.33kb.
• Геннадий Сорокоумов «Стоматологические стихи, или Арбатское небо», 1597.15kb.
• Доклад: «Праздник мира. Рождество», 36.32kb.
• Канова Ирина Васильевна. Восход, 2008 Портрет Николая Васильевича Гоголя 1840 г. Автор:, 183.72kb.
• Программа окружающий мир плешаков («мир вокруг нас») Данная линия учебников имеет грифы, 929.05kb.
• Мир Арании, мир непохожий на другие. Мир, где технология и магия развиваются не отдельно, 800.45kb.

7-4. Отношения

Я провел три блока занятий с Олегом, и он временами с интересом и охотой занимался со мной, изучал приемы особого дыхания, бегал по стадиону, медитировал. Недели через две он преобразился – почувствовал вкус к жизни, завел себе новых друзей, стал много работать: он ремонтировал вместе с отцом автомобили. Даже стало казаться, что человек действительно изменился.

Но месяца через четыре все вернулось. Самостоятельность, заработанные им деньги не удержали его на плаву. С начала моих занятий с ним он снова жил вместе с родителями и они снова взяли над ним жесткую опеку. Может в этом и заключалась ошибка. Как я ни уговаривал их, они не хотели приотпустить свои вожжи. Опека очень скоро трансформировалась в полное и безоговорочное подчинение сына им. Они стали требовать от меня тоже жестких мер, а мои объяснения о пагубности подобного разбивались о их нежелание понять мои доводы.

Они считали, что их сын не способен к самостоятельным действиям, не может проявить разум в ограничении себя в контактах и в выборе занятий. Они следили за каждым его шагом, контролировали каждое его движение. Дома даже в присутствии меня они не могли остановить себя от этой подозрительности.

Я понял, что наши успехи с Олегом скоро совсем будут сведены на нет в результате такого отношения. Наше с ним творчество попало в капкан родительской “заботы”. В начале Олег очень активно пользовался теми приемами и теми ключами, что я ему дал. Но по мере роста притязания родителей на его душу и его самостоятельность он все более терял желание жить нормальной жизнью. Я объяснял родителям неоднократно и доказательно, что тот метод, который применяю я, не требует никаких запретов на прием наркотика или вина, приводил примеры из своей практики. Я заранее им объяснил, что Олегу необходимо будет уколоться и выпить, чтобы проверить устойчивость к наркотику и вину. Говорил, что не нужно делать из этого трагедии, ведь он готовится к такой жизни, в которой нет запретов.

7-5. Особенности

Понять же ту истину, что их сын может вообще жить всегда, принимая ежедневно небольшую дозу, им было, как оказалось, просто не под силу. Как я им ни объяснял, что организм их сына в принципе неспособен выдержать дневную информационную нагрузку, как другие люди, они не хотели этого понять. За пятнадцать лет приема наркотика их сыном у него уже образовалась не просто болезненная привязанность. Генетический код его клеток был ущербен изначально, от рождения.

Такие люди, имеющие особо высокую информационную чувствительность, принципиально не могут жить без поддержки чужеродного вещества, являющегося для их организма недостающим и обязательным элементом. Вещество, которое заменяется наркотиком, у других людей, ненаркоманов, имеется в их клетках, в у него нет.

Давно известно, что если таким людям удается свести прием наркотика к минимальным лекарственным дозам, то они становятся чрезвычайно активными в жизни, весьма плодовитыми в их деятельности. Только тогда эти люди не являются потерянными для общества и семьи. Ведь не считаем мы потерянными тех, кто привязан к инсулину при заболевании сахарным диабетом.

Критерием при этом является способность их вести разумную жизнь, сознательное включение их в окружающий мир. Единственно важным моментов их жизни становится лишь удовлетворение потребности организма в этом веществе, но в минимальном количестве. А для этого необходимо постоянно проводить небольшой комплекс мер, которым я и учу их. Практически им нужно лишь поддерживать определенную, не такую уж обременительную, дисциплины жизни и физическую форму. Без воли тут не обойтись, но это далеко не героические усилия.

Сложность в таком поддержании определенной физической формы для Олега состояла в том, что ему было неоткуда взять даже негероических дополнительных сил, дополнительной воли, чтобы противостоять своим родителям в их интервенции в его душу. Его паразитическое существование в течении многих лет во взрослом состоянии, а до этого – жесткая опека родителями в детстве, не дали ему оснований для его самостоятельного перехода на новый уровень жизни.

И как ни облегчал я ему этот переход, как он сам ни упирался, железная воля его родителей оказалась намного сильнее. Вполне ответственно заявляю, что это именно она и доломала его. Как показала жизнь именно они, родители, не смогли перестроить себя, не смогли и не захотели понять, что их отношение в данном случае будет играть основную роль. И в этой обстановке сильнейшего давления на его самостоятельность он сам не нашел в себе силы, чтобы окончательно пересмотреть собственную систему ценностей, не впустил в себя духовность, хоть и вошел в нее, не стал читать другие книги, кроме детективов.

7-6. Обобщения

И тем не менее, даже несмотря на, казалось бы, отрицательный результат с точки зрения родителей, я не склонен причислять случившееся к неудачам. В принципе я всегда готов к такого рода событиям, ведь я занимаюсь такими крайними случаями, когда всем кажется, что нет никаких надежд, кроме призрачных.

Главное, я считаю то, что теперь Олег может сам прекратить “ломку” в течении получаса-часа с помощью тех приемов, которым я его обучил. Он уже может в любой момент регулировать свою тягу к наркотикам, алкоголю, табаку или еде – всему этому он обучен. И еще: он попробовал другой жизни и он ее не забудет, жизни, переход в которую зависит теперь только от него самого, уже не только от желания, но и от применения известных ему усилий. В новой жизни он мог бы добиться высокого и он уже знает об этом. В ней нет запретов, без которых не смогли обойтись его родители, не могут обойтись пока врачи и те, кто не знаком с новыми направлениями помощи таким кризисным больным.

Запреты ломают людей почище, чем тот же наркотик, они ему и поставляют клиентов, о чем, к сожалению, немногие родители знают. Фактически человек бывает сломлен не своим болезненным состоянием, даже самым тяжелым, а тем отношением, которое создается вокруг него, его окружением, – это либо неверие в какие-то возможности помощи извне, либо неверие в преображение самого человека, либо вообще равнодушие.

Это поле неверия и духовного равнодушия родителей Олега поглотило и разоружило больного. Совершенно необязательно решает дело интеллект. Часто бывает, что меня привлекали в человеке всего лишь желание изменить жизнь. Но обязательным условием во всех случаях является духовная перестройка, при которой все происходит и проще и быстрее. Иногда она бывает настолько быстрой, что приходится удивляться и мне: вот только вчера, казалось, это была старуха, потерявшая вкус к жизни, а сегодня это открытая и молодая еще женщина, уверенная в том, ради чего она живет.

Человек, ощутивший духовные силы в своем немощном организме, создает вокруг себя новую ауру, новое поле, хорошо ощущаемое по его упругости и надежности. Исходящий от человека Духовный Свет сначала удивляет нового человека своим несоответствием бессилию тела, вызывает уважение к непокорившемуся под тяжестью телесного, а потом заставляет задуматься любопытного и пытливого над этим несоответствием, с помощью которого природа может приоткрыть завесу своей тайны вечности Духа и тленности тела.

Люди рядом с таким преображенным духовностью человеком автоматически выходят на новый уровень мышления, миропонимания.

Олег, конечно, тоже изменился. Он стал теперь более реально оценивать окружающих, в первую очередь родных и близких. Часто мы не осознаем, что нашими самыми большими врагами являются наши самые близкие люди хотя бы уже тем, что они заставляют нас подчиниться жестким программам поведения по-настоящему ритуального характера. Нам очень удобно так жить, не задумываясь о последствиях. Когда мы понимаем это, то и помощь больному, исходящая от нас, соединяется с желанием и духом больного. Подчинение обстоятельствам перестает быть трагичным, а иногда даже воодушевляет.

Когда же такой помощи нет, а ограничения нашими родными и близкими приобретают абсурдный характер, угнетающий нас, рано или поздно мы начинаем бунтовать. У ребенка – это непослушание, раздражение, показная лень, у взрослого – все то же самое, вплоть до аффективных, неконтролируемых им самим состояний протеста. И как ни страшно родителям отпускать от себя слабого, по их мнению, человека, как ни сложно, как ни тяжело, все равно изменить себя в таких случаях необходимо раньше, чем начать переделывать ребенка. Если этого не случится, то, как правило, состоявшаяся попытка только усугубит ситуацию, что мы часто и наблюдаем: протест против насилия над личностью таков, что сорвавшийся человек – наркоман или нет – уже в знак протеста проваливается в болото своего греха или болезни намного глубже.

Такие попытки со стороны могут иногда кончиться плачевно, трагически, если родитель не хочет повиниться перед Богом за свой грех – за привязку своего ребенка к себе.