Геннадий Мир
Вид материала | Книга |
СодержаниеО КОРНЯХ ПСИХЗАБОЛЕВАНИЙ 13-1. О гибкости сознания 13-2. О проблеме психопатологии |
- России Геннадий Евстафьев. Ныне независимые эксперты. Валентин Фалин, Геннадий Евстафьев., 182.08kb.
- Геннадий Шичко, 967.97kb.
- Библиографический указатель книг, поступивших в конб им. В. Г. Белинского в 2010, 319.58kb.
- Собрание сочинений в 4 т. Т. М., Мысль, 1993 с. 347 Основной, 749.26kb.
- Владимир Васильевич Новоселов, Ректор Тюменского нефтегазового университета Геннадий, 52.33kb.
- Геннадий Сорокоумов «Стоматологические стихи, или Арбатское небо», 1597.15kb.
- Доклад: «Праздник мира. Рождество», 36.32kb.
- Канова Ирина Васильевна. Восход, 2008 Портрет Николая Васильевича Гоголя 1840 г. Автор:, 183.72kb.
- Программа окружающий мир плешаков («мир вокруг нас») Данная линия учебников имеет грифы, 929.05kb.
- Мир Арании, мир непохожий на другие. Мир, где технология и магия развиваются не отдельно, 800.45kb.
О КОРНЯХ ПСИХЗАБОЛЕВАНИЙ
13-1. О гибкости сознания
Мы привыкли обожествлять любого, кто восходит на пьедестал. Мы совершаем ошибку, о которой говорил Иисус Христос: для человека не должно быть (это “должно” – от Бога) ни кумиров, ни пророков, чтобы человек не пошел случайно или несознательно за ними. Не должно быть болезненных привязанностей мужа к жене, родителей – к детям. Человек готовится стать в будущем личностью, которая не будет ни к кому привязана и ни на кого не станет агрессировать, будет любить ближнего, дальнего и врага своего.
Но мы не обращаем внимания на это, хотя сказанному Иисусом уже почти две тысячи лет. А ведь многих заболеваний мы могли бы избежать, если бы были внимательны к его истинам.
Понятие психических заболеваний весьма относительно. Оно меняет свое лицо в зависимости от образа жизни. Основой такой метаморфозы является пока что наше непонимание и наше неприятие другого образа жизни. Казалось бы, что существует абсолютно противоречивая задача совершенствования: стать личностью, не связанной ни с кем, автономно действующей, и в то же время понимающей других.
Противоречивость вытекает из того факта, что автономность личности подразумевает несовпадение центров парадигм сознаний каждого. А понимание подразумевает, наоборот, совпадение их. Центр парадигмы сознания, ядро сознания, – это концентрация непререкаемых истин, на совпадение которым по смыслу проверяется любая информация. Если она противоречит этим истинам, то подвергается сомнению, отсекается, обосновывается либо переходит в разряд нейтральной, игнорируемой. Если же она совпадает с истинами ядра, то принимается без проверок. Внутренне это означает, что сознание человека присваивает либо отторгает данную информацию.
Но отторжение есть присвоение противоположности – именно противоречия. Присвоение происходит на уровне реактивного, бессознательного ума, где создается автоматизм действий и на негативное и на позитивное.
Гибкость сознания есть форма перестройки ядра сознания с широкого на узкое и наоборот, что обеспечивает человеку либо понимание другого, либо автономизацию. Это свойство сознания менять величину ядра понимания можно назвать концентрацией сознания. Оно находит проявление в том, что человек концентрирует свое внимание больше или меньше в виде некоего прожектора внимания. Рассеянное внимание позволяет осознавать широкое поле предметов без проникновения в тонкости и особенности хотя бы одного из них.
Рассеянность нашего внимания есть необходимое условие поисковой процедуры в сознании и условие работы Иррацио-составляющей сознания. Степень же концентрации внимания может характеризовать Рацио-составляющую сознания. Причем, большая концентрация дает большую степень проникновения в смысл получаемой информации и, значит, на верхние этажи иерархии сознания.
Безумие же человека во многом определяется неосознаванием им его собственной границы, которая делит общее пространство сознания на внутреннее и внешнее. Как правило, эта граница и определяет собственное Я человека.
Я – это отражение, зеркало, всего внутреннего и всего внешнего, осознаваемого человеком. Это двустороннее Зеркало. Безумие связано прежде всего с нарушением в ощущениях человека его личной свободы как категории его пространства действий с точки зрения критерия полноты ощущений, а совсем не выполнения любых желаний.
В этом состоит основополагающая особенность сознания: разрешение проблемы самоограничения личности есть проникновение ее через некую тайную дверь, открыв которую можно самому контролировать свое собственное отклонение от психического равновесия.
13-2. О проблеме психопатологии
Можно, конечно, сформулировать проблему психопатологии как проблему несамостоятельного выживания в средних условиях жизни. Однако это будет слишком суженный и достаточно субъективный подход, согласно которому почти всех детей можно будет сразу же зачислить в отряд сумасшедших. Либо же изобрести, как это давно уже делается, еще одну особую психологию детей, забывая при этом, что именно из детей и получаются потом совершенно разные взрослые, несущие в себе и проявляющие, как это ни странно, почти во всем свою детскую психику, которая чаще, чем кому-то хотелось бы, определяет наше поведение.
Хорошо это или плохо? Вопрос непростой, он разбивается, как минимум, на два: оставить ли нам, взрослым, детскую любознательность и страсть к познанию и перенести ли нам в будущую жизнь детский эгоизм как мерило взаимоотношений себя и мира, выражающееся в том, кто, сколько и кому должен: я – миру или мир – мне?
Поскольку первое в пояснениях не нуждается и на него ответил Христос – “будьте как дети”, – постараемся осветить последнее.
Это “я – миру или мир – мне” представляется настолько важным и непроясненным в нашей психологии, что миновать это я никак не могу. Не сказать об этом, значит, умышленно обмануть ожидания читателей, которых заманили и бросили в темноте.
Вопрос отношения человека к миру и мира к человеку всегда отражался в различных духовных и философских учениях. Однако общим недостатком, по-моему, в них является расплывчатость определения личности – Я. Или это – самость, или это – сумма инстинктов и реакций, или это – всплеск желаний и страстей, или это – некоторая компьютерная программа с самонастройкой, или это – черт и дьявол, с одной стороны, и ангел, снедаемый совестью, с другой, и так далее.
Определение Я как двустороннего живого зеркала, отражающего внутреннее и внешнее пространства, позволяет достаточно просто объяснить такое замечательное явление, как присвоение личностью некоего права владеть кем-то или быть по отношению к нему отчужденным. Это присвоение не есть рассматриваемое в традиционной психологии отождествление. Любое наше действие или любая наша мысль отталкивается всегда только от нашего представления об объекте – от модели, а не впрямую от самого объекта. Человек вправе манипулировать в своем представлении любыми моделями своего сознания так, как ему захочется: может поместить эти модели в личное пространство, а может – во внешнее. При этом помещенное в личное пространство создает иллюзию собственности на эти объекты.
Манипуляции с иллюзиями-объектами не несут ограничений, присущих реальным объектам. Само ощущение реальных ограничений и есть та самая граница, о которую разбивается наше представление о мире. Если человек способен к четкому выделению самоограничений внешнего и внутреннего типа, то он способен удовлетвориться значительно меньшей степенью свободы без негативных по отношению к себе и миру проявлений и, следовательно, без негативных последствий для себя и других. Такой человек более сохранен. Самоограничения определяют безопасность человека в окружающем мире.
Отсутствие самоограничений – это спонтанность в поведении и безмерность в желаниях, это прежде всего ничем не ограниченное расширение своего влияния и присвоения. Не имеющий самоограничений – безумец. Он принципиально не готов к творческой работе только потому, что он не чувствует ограничений, которые и творят формы разнообразия.
Чем больше ограничений для людей вне их, тем резче люди разделяются на разрушителей и созидателей. Разрушитель взрывается в агрессии, созидатель – в изобретательности. Первый манипулирует объектами, одушевленными и неодушевленными, как чистой иллюзией. Второй идет дальше: он свою иллюзию примеривает на осознаваемые им ограничения реального мира. И исходя уже из этого строит стратегию своего поведения. Тогда как разрушитель главным критерием своей стратегии всегда будет считать удовлетворение только своих потребностей. Другой логики для него не существует, по отношению к другой логики он невменяем.
Сам элемент невменяемости несет в себе полное непонимание и нежелание понимать. Это – возможное усилие, которого человек не делает: он не совмещает свое ядро сознания с чужим. Парадигмы не совпадают. Фактически же создается усилие для того, чтобы парадигмы не совпали в принципе, чтобы не нашлось общего. При этом следует различать, по моему мнению, несколько случаев.
Один: парадигмы действительно не совпадают и человек искренен.
Другой: он специально создает усилия, чтобы отсечь, практически не думая, бессознательно, иногда на страхе, определенную часть собственной парадигмы, оставить оставшееся неприкосновенным для другого.
Третий: он понимает, что каждый претендует на часть чужой души, и делает все возможное, чтобы категорически не было никакого объединения, которое понимается как посягательство на собственную личность.
А последнее тоже рождает страх. Вот этот страх дележа, неуступчивость, вызывает общий страх близких контактов. Это – сознательное движение в сторону психических отклонений.
Есть ли вариант предотвращения такого сползания к болезни? Есть: преодоление собственного желания обособиться, силой заставить себя идти навстречу мнимому негативу объединения, не обсуждать негативы и не участвовать в оргиях собственного беса. Разум способен подавить или же изобрести такой метод, чтобы он стал основой объединения, почвой принятия единственно правильной парадигмы сознания – признанием первенства в большинстве явлений за Богом.
Таким образом, нарушение некоего чувства Зеркала как в одну, так и в другую сторону приводит к психопатологии. Это либо неприсвоение образа другого – отчуждение себя от него – невменяемость, либо полное присвоение этого образа с тем, чтобы манипулировать им как собой, как инструментом в преследовании своих целей. Любого рода маниакальность имеет основанием именно это последнее.