Бюллетень №19
| Вид материала | Бюллетень |
- Бюллетень новых поступлений 2008 год, 1138.52kb.
- Бюллетень новых поступлений 2008 год, 805.79kb.
- Бюллетень новых поступлений 2009 год, 1013.32kb.
- Бюллетень новых поступлений 2008 год, 1176.51kb.
- Бюллетень новых поступлений 2007 год, 897.56kb.
- Бюллетень новых поступлений 2007 год, 1558.57kb.
- Бюллетень новых поступлений 2006 год, 989.43kb.
- Бюллетень новых поступлений 2008 год, 1726.46kb.
- Бюллетень новых поступлений 2004 год, 643.98kb.
- Бюллетень новых поступлений 2004 год, 951.75kb.
Часть III. ЭКСПЕРТИЗА управляемого банкротства
- Бывший сотрудник Интерпола
- Генерал-майор милиции
- Представитель «Газпромбанка»
Бывший сотрудник Интерпола: «Ущерб кредиторов от банкротства НЦБК равняется годовому бюджету полумиллионного города»
За юридической экспертизой обстоятельств банкротства Неманского ЦБК КНИА обратилось специалисту в области корпоративного права партнеру известной московской юридической компании, за плечами которого не только работа в Интерполе, но и консультирование международного агентства Kroll Associates6. На беседу с КНИА эксперт согласился при условии сохранения анонимности, мотивируя свою просьбу тем, что ни он, ни его компания в публичной рекламе не нуждаются.
КНИА:
Какие у вас сложились впечатления после знакомством с материалами, относящимися к банкротству НЦБК?
Эксперт:
Откровенно говоря, меня несколько удивляет атмосфера всеобщего благодушия, царящая вокруг происходящего. Насколько я помню, долг НЦБК перед кредиторами составляет порядка 8 млрд руб., из них 4 млрд — перед банками, которые ссужали комбинат реальными деньгами. То есть ущерб кредиторов от банкротства НЦБК равняется полугодовому бюджету полумиллионного города или двухмесячному бюджету целого субъекта федерации. Для сравнения: во время нашумевшего банкротства Parmalat обнаружилась недостача где-то 14 млрд евро. Несмотря на то, что это было всего около 1/50 бюджета Италии, местные власти очень серьезно отнеслись к банкротству компании, провели тщательное расследование его причин, и в конце прошлого года виновные предстали перед судом. Всего на скамью подсудимых по обвинению в финансовой афере и преднамеренном банкротстве попали 9 человек, организатор аферы — бывший глава пищевого холдинга Калисто Танци, получил 10 лет тюрьмы. А прокуратура вообще требовала для него 13 лет!
Заметьте, это все произошло не где-нибудь в Азии, а в европейской стране с их гуманной системой правосудия. И судебный приговор — 10 лет организатору преднамеренного банкротства — говорит, что государство там в полной мере осознает, какую угрозу для экономической и социальной стабильности несет реализация подобного рода финансовых афер.
А что же у нас в России? Подделка бухгалтерской отчетности, страховые махинации, преднамеренные и фиктивные банкротства, хищения кредитов и средств акционеров, финансовые и биржевые аферы — ущерб от этих явлений достиг таких объемов, что можно говорить о полномасштабной экономической войне, которая ведется против России и ее граждан. И пока наше государство в ней проигрывает. Цена, которую мы все платим за этот проигрыш, — сотни миллиардов долларов. Сейчас боевые действия активизируются, потому что многие рассчитывают, что «кризис все спишет».
КНИА:
Вы считаете, что банкротство НЦБК — часть этой войны?
Эксперт:
Убежден в этом. Более того, не исключаю, что собственно банкротство – это лишь вершина айсберга. В последнее время экономические преступления в России все чаще являются частью схем, реализуемых транснациональными преступными сообществами. Когда я говорю про транснациональные преступные сообщества, то имею в виду не карикатурных албанских наркоторговцев с 8-ю классами образования — ассоциация, которая сразу приходит на ум. Напротив, это уважаемые президенты хедж-фондов, топ-менеджмент консалтинговых и аудиторских компаний, финансисты и инвестбанкиры — то есть, скорее, завсегдатаи Ротари-клуба, нежели бандитской малины. Их бизнес внешне вполне легален. Но именно они являются идеологами и участниками схем по выводу и отмыванию денег, манипуляциями биржевыми котировками, обрушению национальных валют. Вспомним банкротство компании Enron или дело Bank of New York, которое так и не дали расследовать до конца.
Россия и ее граждане уже давно вовлечены в подобного рода преступные схемы. Например, один из эпизодов, за который Интерпол разыскивает небезызвестного Семена Могилевича, связан с тем, что в середине 90-х гг. на бирже Торонто продавались акции компании YBM Magnex International, которая существовала только на бумаге и в воображении игроков фондового рынка. В результате, когда через несколько лет афера была раскрыта, капитализация YBM уже достигла 450 млн канадских долларов. Доверчивые инвесторы стали жертвой тщательно спланированной и растянутой по времени кампании по дезинформации.
Но, на мой взгляд, не это самое страшное. Гораздо опаснее, что в результате деятельности транснациональных преступных групп Россия превращается в место сбыта зараженной говядины или напичканной антибиотиками курятины, отлетавших свой ресурс самолетов, устаревших и заведомо неконкурентоспособных производственных линий и технологий. Таким образом нас обрекают идти по пути какой-нибудь Нигерии. Это миллиардный и хорошо организованный бизнес с нормой прибыли, вполне сопоставимой, например, с продажей оружия. Ведь, что нужно сделать? Собрать неликвид, который практически ничего не стоит, оформить на него фальшивые сертификаты и документы и продать в Россию. Как правило, российский контрагент все прекрасно понимает, он тоже участник схемы. Он либо является посредником и соответственно в доле. Либо, будучи конечным покупателем, он под эту сделку по заведомо завышенной цене получает банковский кредит, часть денег отдает продавцу за оборудование, которое поступает в залог банку, а часть выводит за границу.
Одним словом, если бы я занимался проверкой деятельности СЗЛК, то первым делом внимательно изучил все контракты на покупку производственных линий за рубежом и провел независимую оценку реальной, а не договорной стоимости этого оборудования.
КНИА:
Ранее Сбербанк обвинил владельцев СЗЛК в том, что значительная часть полученных ими кредитных средств была расходована нецелевым образом. Вы это же имеете в виду?
Эксперт:
Я не знаю, на какую информацию опирается Сбербанк, делая такие заявления. Но наверно, у них есть для этого основания. Могу лишь поделиться собственными рассуждениями. В СМИ проходила информация о том, что чета Битковых предлагала передать в залог банкам-кредиторам личное имущество, чтобы снять обременения с производственных активов. Среди прочего речь шла о земельных участках в Калининградской области, на Куршской косе. Тогда же в прессе звучали экспертные оценки стоимости этих активов — около миллиарда долларов. Если все это правда, то и кредиторы, и журналисты, и, наконец, правоохранительные органы должны задать себе один вопрос: откуда у владельцев не самого успешного и прибыльного бизнеса (а ведь официально предприятия Группы СЗЛК генерирует не такую уж и большую прибыль) столько имущества? По-моему, здесь, действительно, есть над чем подумать.
КНИА:
Почему, по вашему мнению, владельцы и руководство СЗЛК так настойчиво добивались введения на НЦБК внешнего управления? Что это им дает?
Эксперт:
Насколько себе можно представить, исходя из имеющейся информации, а также моего опыта участия в расследовании подобных дел, главной целью собственников НЦБК является недопущение принудительного взыскания банками-кредиторами задолженности предприятия при сохранении своего полного контроля над финансово-хозяйственной деятельностью комбината. Поясню, чтобы было понятно. В период внешнего управления, который может продлиться вплоть до двух лет, накладывается мораторий на всю кредиторскую задолженность предприятия, сформированную до инициирования процедуры банкротства. Согласно закону, на сумму этих обязательств, конечно, начисляются проценты, размер которых привязан к действующей ставке рефинансирования, однако на практике шансов у кредиторов вернуть себе не то что проценты, но и всю сумму основного долга немного. Так вот, в течение этих двух лет оперативное управление предприятием-должником осуществляет внешний управляющий и утвержденная им команда менеджеров. В нашем случае это, как мы уже видели, полностью лояльный владельцам СЗЛК арбитражный управляющий, а также бывший генеральный директор предприятия Леонид Райков, назначенный после введения внешнего управления, исполнительным директором НЦБК. То есть владельцы СЗЛК получили возможность продолжить извлекать прибыль из хозяйственной деятельности НЦБК. Причем «на бумаге», комбинат все эти годы может работать себе в убыток и глубже «тонуть в долгах», а центрами прибыли станут специально созданные фирмы-посредники, поставщики сырья, дилеры и другие контрагенты, связанные с комбинатом договорными отношениями.
КНИА:
А что будет после окончания срока внешнего управления на НЦБК?
Эксперт:
Возможно несколько сценариев дальнейшего развития ситуации. Во-первых, еще в период внешнего управления владельцы СЗЛК могут найти удобный для них способ решения своих проблем. Например, это может быть мировое соглашение с кредиторами или погашение задолженности путем перекредитования в банках на новых условиях. Возможна попытка вывода наиболее ликвидных активов либо путем их выкупа аффилированной структурой по заниженной стоимости, либо через механизм замещения активов. Нельзя исключать и возможность «продажи ситуации» какой-нибудь крупной бизнес-структуре, которая обладает ресурсами для урегулирования отношений с кредиторами. Если ничего из описанного в период внешнего управления осуществить не удастся, то тогда неизбежно введение в отношении НЦБК конкурсного производства – последней стадии банкротства. В этой процедуре для владельцев СЗЛК также принципиально важным является назначение «своего» конкурсного управляющего, который будет отвечать за проведение конкурсных торгов и таким образом сможет создать все условия для продажи активов НЦБК или в «свои» руки, или союзникам владельцев СЗЛК.
КНИА:
Почему при решении вопроса о выборе процедуры банкротства в отношении самого СЗЛК Битковы выступили сразу за конкурсное производство?
Эксперт:
Насколько я понимаю, ЗАО «СЗЛК» – это всего лишь управляющая компания с символическим размером уставного капитала. На ней не числится производственных активов, долей в других предприятиях Группы. Так что ее ликвидация ничем не угрожает владельцам СЗЛК. Напротив, если на часть долговых обязательств ЗАО «СЗЛК» не распространяются поручительства Неманского комбината или Каменногорской фабрики, то в результате конкурсного производства эта кредиторская задолженность попросту будет списана, обнулена. Естественно, за счет неудовлетворения законных требований кредиторов.
КНИА:
Среди возможных сценариев разрешения ситуации вы упомянули заключение мирового соглашения. Как вы прокомментируете предложение Игоря и Ирины Битковых кредиторам, согласно которому, все активы, входящие в Группу, объединяются в новую компанию, а доли в акционерном капитале этого юрлица распределяются между кредиторами пропорционально их доле в реестре требований? Как сообщают СМИ, сами Битковы при этом готовы вообще отказаться от получения акций новой компании.
Эксперт:
На первый взгляд, предложение нынешних собственников СЗЛК выглядит вполне благородно. Но, как известно, дьявол кроется в деталях. Мы всех деталей не знаем. Как мне представляется, принципиальный момент этого плана, распространяется ли предложение супругов Битковых и на такого кредитора как Vilda? Судя по официальному заявлению пресс-службы СЗЛК, оно адресовано всем кредиторам, чьи требования включены в реестр. В таком случае, что мы получаем? Допустим, банки-кредиторы соглашаются. Создается новая компания. Vilda Consult автоматически получает в ней контрольный пакет, а соответственно и оперативное управление этим активом. Доли остальных кредиторов будут меньше блокирующего пакета и не позволят им осуществлять полноценный контроль за действиями основного акционера и поставленной им команды менеджеров. Одним словом, хозяевами положения станут теневые собственники оффшора Vilda Consult, которые, как многие полагают, удивительно похожи на нынешних владельцев СЗЛК. Если резюмировать, на мой личный вкус, план мирового соглашения изобретательный, где-то даже элегантный, но ничего не дающий большинству кредиторов. Кроме того, его реализация в описанном мною виде подпадает под действие ст. 159 УК РФ (мошенничество).
КНИА:
Как вообще могло так получиться, что в реестр кредиторов попала компания Vilda Consult Ltd., долг НЦБК перед которой, что называется, «шит белыми нитками»? Куда в данном случае смотрел Арбитражный суд?
Эксперт:
Чтобы исчерпывающе ответить на ваш вопрос, мне нужно изучить материалы дела о банкротстве и, прежде всего, получить финансовый анализ, проведенный арбитражным управляющим в период наблюдения. Не имея этих документов на руках, могу лишь высказать свое предположение, так сказать, смоделировать ситуацию.
Согласно положениям Закона о банкротстве, на арбитражного управляющего возлагается обязанность провести финансовый анализ состояния должника, а также работу по выявлению признаков фиктивного либо преднамеренного банкротства. Последнее особенно актуально, в случае если ходатайство о признании предприятия банкротом подали его владельцы. На практике это делается в два этапа. На первом проводится анализ значений и динамики коэффициентов, характеризующих платежеспособность должника. Результатом этой работы становится выявление периодов существенного ухудшения платежеспособности предприятия и уменьшения коэффициента обеспеченности обязательств активами. Затем, уже на втором этапе, сквозь увеличительное стекло изучаются сделки, которые привели либо могли привести к ухудшению названных показателей. Очевидно, что в нашем случае речь идет о сделке между НЦБК и Vilda о покупке ООО «Светоч». Так вот, и на первом, и на втором этапе анализ можно провести добросовестно, а можно сугубо формально. Ангажированный арбитражный управляющий всегда имеет возможность учесть одни данные и закрыть глаза на другие. С помощью таких манипуляций можно «обосновать» практически любой вывод.
Дабы не быть голословным, могу проиллюстрировать свои слова на знакомой нам фактической базе. Возьмем основные параметры финансового состояния НЦБК на момент покупки ООО «Светоч» и после заключения сделки. Я буду округлять цифры и немного утрировать, но принцип махинаций именно такой. Итак, согласно данным бухгалтерской отчетности балансовая стоимость всех активов НЦБК была около 6 млрд руб., совокупный размер финансовых обязательств порядка 3,65 млрд руб. Таким образом, соотношение обязательств к активам составляло примерно 60% или, иначе говоря, коэффициент обеспеченности обязательств активами равнялся 1,65. Теперь посмотрим, что изменилось после сделки с Vilda. Балансовая стоимость активов НЦБК выросла на размер балансовой стоимости купленного «Светоча» — до 6,144 млрд руб., а обязательства перед кредиторами, после того, как НЦБК не оплатил сделку, — до 7,35 млрд руб. Итого: соотношение обязательств к активам около 123% или коэффициент обеспеченности обязательств активами — 0,82. Отсюда следует вывод: предприятие резко нарастило долг, который значительно превысил сумму всех активов. Это если считать все по-честному. Но можно и не по-честному. Например, указать, что балансовая стоимость активов НЦБК выросла не на 144 млн, а на 3,7 млрд руб. – договорную стоимость «Светоча». Тогда у нас получаются совсем другие цифры: стоимость активов порядка 9,7 млрд руб., а размер долга – всего 7,35 млрд руб. С ними коэффициент обеспеченности обязательств активами уже 1,32. Это, конечно, меньше, чем 1,65, но в целом на приемлемом уровне.
КНИА:
Допустим, арбитражный управляющий может «нарисовать» в своем отчете что угодно. Но его цифры и выводы должны же как-то проверяться в суде?
Эксперт:
Арбитражный процесс, конечно, носит состязательный характер. То есть — это стороны процесса должны аргументировать свою позицию. Но вы совершенно правы: при любых подозрениях в том, что накануне инициирования процедуры банкротства должник заключил фиктивную сделку, должна проводиться судебная экспертиза. В том числе и на соответствие ее условий рыночным. Суд вправе принимать такие решения. Почему этого не произошло в случае с Vilda и «Светочем», я объяснить не могу. Точнее, возможные объяснения подобного отношения арбитражных судей к своим обязанностям лежат в неправовой плоскости.
Генерал-майор милиции: «Имеются веские основания для возбуждения уголовного дела по факту банкротства НЦБК»
Возможный криминальный аспект банкротства НЦБК КНИА попросило прокомментировать действующего генерал-майора милиции, проработавшего более 25 лет в системе органов внутренних дел, в частности, в РУОП (Региональное управление по организованной преступности) и ГУОП (Главное управление по организованной преступности). В настоящий момент он занимает руководящую должность в ГУ МВД по одному из федеральных округов, в связи с чем пожелал сохранить анонимность.
КНИА:
Ваша нынешняя работа как-то связана с расследованием экономических преступлений?
Генерал-майор милиции:
Да, одна из задач ГУ МВД — это выявление, предупреждение и пресечение тяжких и особо тяжких преступлений в экономической и налоговой сферах. Если говорить конкретнее, к нам попадают дела, связанные с незаконной банковской деятельностью, преднамеренным банкротством, незаконным получением кредита, лжепредпринимательством и мошенничеством. В последнее время число таких преступлений значительно увеличилось.
КНИА:
На основании тех материалов и документов, с которыми вы имели возможность ознакомиться, можно ли говорить, что при банкротстве НЦБК и других предприятий Группы СЗЛК было нарушено уголовное законодательство?
Генерал-майор милиции:
Если подтвердится мнимый характер сделки по покупке ООО «Светоч» и другие факты, то будет правомерно говорить о действии организованной преступной группы, целью которой является сохранение контроля над производственными и материальными активами Группы СЗЛК.
КНИА:
Не могли бы вы подробнее пояснить, какие конкретно статьи УК могли быть нарушены и кем?
Генерал-майор милиции:
В любой ОПГ есть своя иерархия отношений и ролей. В нашем случае вероятными организаторами преступной группы и выгодоприобретателями банкротства являются участники ООО «НЦБК» и акционеры ЗАО «КФОБ». В прессе таковыми себя называют предприниматели Битковы, а точный список этих лиц устанавливается в ходе оперативно-следственных мероприятий. В действиях организаторов присутствуют признаки сразу нескольких составов преступления. Во-первых, ст.196 УК РФ – преднамеренное банкротство. Во-вторых, сделка между НЦБК и Vilda Consult по покупке ООО «Светоч» в случае доказательства ее фиктивного характера попадает под действие ст. 159 (мошенничество) и ст. 160 УК РФ (хищение, совершенное организованной группой в особо крупном размере). Перечисленные мною статьи относятся к серьезным преступлениям, по которым предусмотрены продолжительные сроки ограничения либо лишения свободы.
Далее, вероятные исполнители. К ним можно отнести гендиректора НЦБК Л.Райкова, а также представителей Vilda Consult. Предположительно, в соответствии с заранее разработанной схемой, они заключили заведомо невыполнимую для должника сделку по покупке ООО «Светоч». Наиболее вероятной целью этой сделки являлось создание кредиторской задолженности, превышающей требования остальных кредиторов, что, в свою очередь, обеспечивало контроль за процедурой банкротства через большинство голосов на собрании кредиторов. В данном случае речь вновь идет об упомянутых мною ст.ст. 196, 159 и 160 УК РФ.
Помимо этого, в действиях Л.Райкова можно также усмотреть признаки преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ – злоупотребление полномочиями. Являясь на момент сделки с Vilda Consult руководителем ООО «НЦБК», он располагал всей полнотой информации о неблагоприятном финансово-экономическом положении предприятия и, тем не менее, своими действиями усугубил его.
Арбитражный управляющий Д.Шураков является вероятным пособником организаторов преднамеренного банкротства. Его предполагаемая роль заключается в сокрытии фактов, позволяющих утверждать о наличии в действиях собственников НЦБК состава преступления, а также в обеспечении их фактического контроля над производственными активами в ходе процедуры банкротства. Поэтому помимо 196-й статьи в этих действиях присутствуют признаки преступления, описываемого ст.195 УК РФ – неправомерные действия при банкротстве.
И это только основные фигуранты. Наверняка есть и другие соучастники. Как правило, их имена всплывают по мере продвижения следственных мероприятий — выемок документов, допросов, обысков, различных экспертиз.
КНИА:
Кто потенциально может пополнить список соучастников?
Генерал-майор милиции:
Круг этих лиц может быть довольно широк. Например, непосредственной разработкой схемы преднамеренного банкротства могли заниматься штатные юристы СЗЛК. Если удастся обнаружить доказательства их причастности к реализации преступной схемы, то своими действиями они обеспечили себе продолжительные каникулы в местах не столь отдаленных. В последнее время суды перестали закрывать глаза на подобное. Возьмите хотя бы дело ЮКОСа. Небезызвестную С.Бахмину приговорили к 7 годам лишения свободы в колонии общего режима именно по 160-й статье (хищение), хотя никакой личной выгоды она не получала и проходила по делу как соучастник.
Кроме того, по моему опыту, подобные дела редко обходятся без коррумпирования должностных лиц различного уровня. При установлении конкретных фактов уголовная ответственность предусмотрена как для должностного лица, уличенного в использовании своего положения в целях извлечения личной выгоды, так и для лиц, которые непосредственно осуществляли коррумпирование — давали взятки и т.п. Я бы сказал, что в зоне повышенного внимания следственных органов должны оказаться представители местной и региональной власти, арбитражные судьи, выносившие решения в пользу Vilda Consult, а также замгендиректора СЗЛК Ю.Мурашко, который отвечает в компании за внешние связи.
КНИА:
Привлечение к ответственности представителей власти и арбитражных судей — звучит как-то неправдоподобно. Слишком идеалистично, что ли.
Генерал-майор милиции:
Конечно, наличие особого порядка возбуждения уголовных дел в отношении определенной категории лиц, например, арбитражных судей или депутатов, существенно усложняет процедуру сбора доказательств и привлечения виновных к ответственности. Однако поверьте, когда я молодым лейтенантом в составе следственной группы принимал участие в расследовании ряда эпизодов знаменитого «хлопкового» дела, изобличать преступников из числа высшего партийного руководства было не легче. Тем не менее, тогда наша работа была выполнена. Так что и в данном случае я не вижу каких-либо непреодолимых препятствий.
КНИА:
Как вам кажется, имеются ли основания для возбуждения уголовного дела по факту банкротства НЦБК?
Генерал-майор милиции:
По моему мнению, имеются и довольно веские. Возбуждение уголовного дела является самым эффективным средством блокирования любой противоправной деятельности. Что же касается сбора полноценной доказательной базы, то эта задача решается уже на этапе следствия. Именно для этого и возбуждается дело. В рамках его следственная группа получит возможность провести проверку уже имеющейся информации, затребовать предоставление необходимых для этого документов, провести другие оперативно-следственные мероприятия, а также, если нужно, применить в отношении основных фигурантов меры процессуального принуждения и пресечения.
Представитель руководства Газпромбанка, курирующий вопрос возврата долга НЦБК: «Мы рассчитываем, что государственно-ориентированный подход возобладает и действия владельцев СЗЛК получат надлежащую оценку»
За комментариями сложившейся ситуации вокруг банкротства НЦБК КНИА обратилось к представителю одного из кредиторов комбината - Газпромбанку.
КНИА:
До сих пор Газпромбанк публично не заявлял свою позицию по поводу инициирования владельцами СЗЛК банкротства основных предприятий Группы. Какова ваша оценка происходящего?
Представитель банка:
Мы полагаем, что есть все основания подозревать владельцев СЗЛК Игоря и Ирину Битковых в попытке невозврата полученных кредитов путем преднамеренного банкротства. Уверяю вас: мы этого не допустим. Газпромбанк располагает всеми необходимыми ресурсами, чтобы эффективно препятствовать подобным действиям, от кого бы они ни исходили. И если понадобиться, мы задействуем весь имеющийся у нас арсенал средств. Конечно же, в рамках, предусмотренных законом.
Наша позиция полностью соответствует государственной линии, направленной на усиление борьбы с экономическими преступлениями. Не так давно, выступая на коллегии ФСБ, Президент России Д.А.Медведев в очередной раз дал понять, что руководство государства намерено жестко пресекать любые попытки ловли рыбы в мутной воде кризиса.
Хочу отметить, что крупнейшие кредиторы НЦБК — Газпромбанк, Сбербанк и ВТБ — являются опорными для финансовой системы страны институтами. Нам доверили свои деньги миллионы граждан России, из этих средств осуществляется кредитование отечественной промышленности, в том числе Неманского ЦБК и других предприятий Группы СЗЛК. Поэтому невозврат полученных у банков кредитов – это удар по вкладчикам, конкретным людям, а также по финансовой стабильности России в целом. Подчеркну, что удар крайне болезненный, усугубляющий и без того непростую ситуацию в экономике.
КНИА:
Во сколько вы оцениваете возможный ущерб от действий собственников НЦБК?
Представитель банка:
Точно подсчитать ущерб, нанесенный действиями владельцев СЗЛК, непросто. Есть прямой убыток банков. Он измеряется объемом невозвращенных кредитов и процентов по ним. В данном случае речь идет о нескольких миллиардах рублей. Но помимо этого есть косвенный ущерб, который бьет не только по банкам, а по всем. Ситуации, подобные тому, что мы видим, провоцируют тотальное недоверие между экономическими субъектами, заставляют банки сокращать свои кредитные программы и увеличивать процентные ставки по действующим кредитным линиям. В итоге предприятия реального сектора испытывают острый дефицит оборотных средств, а рост экономики страны замедляется. Эти потери оцениваются уже в миллиарды долларов и процентные пункты ВВП.
КНИА:
Вы уже упоминали своих вкладчиков, за счет средств которых кредитовался НЦБК. Но у сложившейся ситуации есть еще одно человеческое измерение — трудовые коллективы предприятий, входящих в Группу. Кто будет учитывать их интересы?
Представитель банка:
Мы прекрасно видим, как владельцы СЗЛК пытаются использовать социальную тему в своей игре. Они делают все возможное, чтобы настроить трудовые коллективы НЦБК и КФОБ против кредиторов и их законных требований. Рабочим настойчиво внушают мысль, что они с собственниками сидят в одной лодке и поэтому должны во всем их поддерживать. Но это не что иное, как циничное манипулирование настроениями людей! Семья Битковых с весны прошлого года проживает за границей и наслаждается всеми благами европейского уровня жизни и потребления, а в это время семьи рабочих Неманского комбината ютятся в малогабаритной квартирке и с ужасом ждут уведомления о сокращении. Где же тут одна лодка?
Хочу категорически заявить: ни один кредитор не заинтересован в остановке НЦБК и КФОБ, никому не нужна распродажа производственного оборудования. По частям оно ничего не стоит. Единственное желание кредиторов — вернуть деньги своих вкладчиков. Для этого предприятия должны работать, приносить прибыль. Нынешние владельцы СЗЛК уже доказали свою неспособность организовать стабильную и прибыльную работу своего бизнеса. Возможно, пришло время через процедуру конкурсного производства найти этим предприятиям действительно эффективных собственников. По-моему, в этом вопросе интересы кредиторов объективно совпадают с интересами рабочих НЦБК и КФОБ.
КНИА:
Как вы можете охарактеризовать позицию правительства Калининградской области и муниципальных властей по поводу банкротства НЦБК?
Представитель банка:
Позиция, занятая в процессе банкротства НЦБК региональным правительством и особенно руководством Неманского района, мягко говоря, вызывает недоумение. Мы считаем, что представители власти любого уровня — муниципального, регионального, федерального — не должны своими действиями либо бездействием поощрять желание отдельных бизнесменов уйти от выполнения своих финансовых обязательств, какими бы громкими словами эти желания не прикрывались. Подобные явления наносят стране огромный вред, подпитывая правовой нигилизм и возвращая нас назад в 90-е годы. Поэтому поведение чиновников на местах, которое мы наблюдаем, входит в прямое противоречие с курсом последних 9 лет, который последовательно проводится В.В.Путиным и Д.А.Медведевым. Мы рассчитываем, что государственно-ориентированный подход в этом вопросе все-таки возобладает и действия нынешних владельцев СЗЛК получат надлежащую оценку со стороны правительства Калининградской области, правоохранительных и судебных органов.