Волков А. Редакторы перевода Горшков К. Г., Самотаев И. В. Швагер Д. Ш 33 Биржевые маги

Вид материала

Интервью

Содержание Я обратил внимание, что на вашем столе отсутствует котировочный аппарат. Почему так много трейдеров проваливаются на рынке? Как неудачнику переделать себя, чтобы стать преуспевающим трейдером? Как бы вы соотнесли важность психологии и рыночного анализа для успешной торговли? Вы часто апеллируете к психологии. Сможете ли вы, побеседовав с человеком, определить, каким он мог бы стать трейдером — удачли­ По каким качествам вы распознаете трейдера-победителя? Эд Сейкота 187 Иногда мне снятся сны, относящиеся к будущему направлению рынка. Они бывают очень редко, но невероятным образом сбываются и прит Как вы судите об успехе? 188 Эд Сейкота 190 Ларри Хаит Как вы впервые заинтересовались рынками? Когда вы впервые приобщились к финансовым рынкам? 192 Ларри Хаит На основании чего вы решили, что сможете создать методы, кото­рые склоняют шансы в вашу пользу? Разве это не так? Ларри Хаит 193 Но разве рынки не могут измениться? И тогда будущее окажется совсем не таким, как прошлое. 194 Ларри Хаит Ларри Хаит 195 ... Полное содержание

Подобный материал:

• Волков А. Редакторы перевода Горшков К. Г., Самотаев И. В. Швагер Д. Ш 33 Биржевые, 6446.72kb.
• The new market wizards conversations with america's top traders, 8125.95kb.
• Урок №15. Тема: «Текстовые редакторы», 75.16kb.
• Учебно-методический комплекс по дисциплине «Теория и практика перевода» для специальности, 487.56kb.
• Задачи теоретического изучения перевода. История перевода и переводческой мысли. Виды, 15.19kb.
• Экзаменационные вопросы по предмету «Основы теории перевода», 564.39kb.
• Тема Семинарские (Лабораторные) занятия, час, 74.45kb.
• Требования гос впо к дисциплине сд. 01 Теория перевода, 356.18kb.
• Рабочая программа дисциплины «теория перевода» Рекомендуется для направления подготовки, 213.26kb.
• Рабочая программа дисциплины «Теория перевода» глава основные понятия переводоведения, 2336.77kb.

Часть денег из своих первых заработанных миллионов вы припря­тали подальше, чтобы не повторить случившегося с Джессом Ливер-мором? [Ливермор — знаменитый спекулянт начала двадцатого века, который заработал и потерял на бирже несколько состояний.]

По-моему, случившееся с Ливермором было предопределено психологи­чески и мало зависело от того, где физически находились его деньги. Я даже читал где-то, что он не просто убирал, а запирал часть прибыли на ключ, так что, когда нужно было достать деньги, ему приходилось сначала отыскивать этот ключ. Поэтому, припрятывая прибыль, мы будем копировать опыт Ли-вермора, а не избегать его. Более того, для полноты картины, вероятно, при­дется торговать чрезмерными объемами и полностью разоряться, одновременно подогревая свои эмоции горячим желанием «все вернуть назад». Разыгрывать эту драму, наверное, очень увлекательно. Но и весьма накладно. Одна из аль­тернатив — держаться небольших позиций и неуклонно уменьшать степень риска при уменьшении торгового счета. Действуя таким образом, вы будете приближаться к сохранным деньгам асимптотически и испытывать лишь мяг­кие финансовые и эмоциональные спады.

Я обратил внимание, что на вашем столе отсутствует котировочный аппарат.

Эд Сейкота 185

Иметь котировочный аппарат — это всё равно, что установить на своем столе игорный автомат: кончишь тем, что весь день будешь его кормить. Я снимаю ценовые показатели раз в день после закрытия рынков.

Почему так много трейдеров проваливаются на рынке?

По той же причине, по которой большинство черепашек так и не дожива­ют до зрелого возраста. Как говорится, «много званых — да мало призван­ных». Рынок, как социальный механизм, держится тем, что привлекает к себе многих людей. Оставив подходящих, он отпускает других попытать счастья в чем-нибудь еще и найти, наконец, свое призвание. Это касается и других обла­стей человеческой деятельности.

Как неудачнику переделать себя, чтобы стать преуспевающим трейдером?

Трейдер-неудачник мало что может сделать для этого. Он потому и не­удачник, что не хочет себя переделывать. Это по силам только удачливым трейдерам.

Как бы вы соотнесли важность психологии и рыночного анализа для успешной торговли?

Психология мотивирует качество анализа и пускает его в оборот. Психо­логия — это водитель, а анализ — карта дорог.

Вы часто апеллируете к психологии. Сможете ли вы, побеседовав с человеком, определить, каким он мог бы стать трейдером — удачли­вым или нет?

Смогу. Удачливые трейдеры обычно достигали успеха и в своей прежней работе, какой бы она ни была.

По каким качествам вы распознаете трейдера-победителя?

1. Он любит торговлю.
   
2. Он любит побеждать.
   

186 Эд Сейкота

Разве не все трейдеры хотят победить?

Победить ли, проиграть ли, каждый получает от рынка то, что ему нужно. Некоторым, похоже, нравится проигрывать, поэтому, теряя деньги, они по­беждают.

Я знаю одного трейдера, который входит в рынок чуть ли не в самом начале каждого крупного бычьего хода и за пару месяцев доводит свои 10000 долл. почти до четверти миллиона. Затем у него происходит психологический пере­лом и он теряет весь свой выигрыш. Это повторяется, как по часам. Однажды я торговал вместе с ним, но вышел из рынка, как только произошла эта переме­на. Я удвоил свой капитал, а мой коллега, как всегда, проигрался. Я поделился с ним своей тактикой и даже заплатил ему за управление счетом. Но он ничего не мог с собой поделать. По-моему, он действительно по-другому не может. Ему другого и не надо. Он испытывает массу эмоций, обретает ореол мучени­ка, находит сочувствие у друзей и оказывается в центре внимания. Кроме того, не исключено, что ему удобнее общаться с людьми, находясь в одинаковом с ними материальном положении. Я думаю, что, в известном смысле, он действи­тельно получает то, что ему нужно.

Мне кажется, что если бы люди внимательно присмотрелись к манере сво­ей торговли, то увидели бы, что в итоге, с учетом всех своих целей, они дей­ствительно получают то, чего хотят, пусть и не понимая или не желая признавать того.

Один мой приятель-врач рассказал о случае со своей пациенткой, у кото­рой был рак. Пользуясь своим состоянием, она требовала к себе повышенного внимания и, вообще, командовала всеми вокруг. Заранее договорившись с ее родными о проведении психологического эксперимента, мой приятель сооб­щил ей, что у него есть препарат, инъекции которого смогут ее вылечить. Па­циентка не являлась на процедуру то под одним предлогом, то под другим, а потом и вовсе от нее отказалась. Видимо, власть над людьми была для нее важ­нее жизни. Так что, судя по всему, результативность торговли говорит о при­оритетах человека больше, чем ему хотелось бы признавать.

Я думаю, что некоторые из самых ярких и интересных трейдеров торгуют ради чего-то большего, чем просто прибыль; возможно, они торгуют и ради острых ощущений. Один из лучших способов увеличить прибыль — выбрать цель и провести мысленную визуализацию путей ее достижения, объединяя таким образом ресурсы сознания и подсознания в стремлении к прибыли. Я поработал со многими трейдерами, изучая их приоритеты и корректируя их цели. После применения комплексной системы, включающей гипноз, дыха­тельные упражнения, визуализацию, гештальт-терапию, массаж и прочее, трей-

Эд Сейкота 187

деры обычно либо (1) улучшали свои торговые показатели, либо (2) понима­ли, что не особенно-то и хотели быть трейдерами.

Уверен, что некоторые проигрывают просто по неопытности, хотя действительно хотят победить.

Это лишь счастливое совпадение, когда природа, даровав человеку страст­ное стремление к цели, снабжает его еще и средствами для ее достижения. Тот, кто хочет победить и кому недостает опыта, может обратиться за помощью к более опытному коллеге.

Иногда мне снятся сны, относящиеся к будущему направлению рынка. Они бывают очень редко, но невероятным образом сбываются и притом часто. А у вас бывает такое?

Я знаю несколько человек, которые уверяют, будто во сне на них нисхо­дят торговые озарения. Мне кажется, что одна из функций снов — прими­рить факты и чувства, когда с этим не справляется сознание. Например, однажды я проговорился многим своим приятелям о том, что, по моему мне­нию, рынок серебра будет расти и дальше. Но он, наоборот, упал, и тогда я, как бы не замечая этого факта, пытался убедить себя в том, что это лишь временная коррекция. Мне грозила потеря и репутации, и денег. Я не мог позволить себе ошибиться. Примерно тогда же мне не раз снилось, что я лечу в блестящем серебристом самолете, у которого заглох двигатель; само­лет начал падать — катастрофы было не избежать. Эти сны прекратились, когда я, наконец, закрыл длинную позицию по серебру и даже сыграл на по­нижение.

Как вы судите об успехе?

Я не сужу об успехе, а праздную его. По-моему, успех как-то связан с обретением своего призвания и со служением ему независимо от финансо­вых дивидендов.

Пусть ироничность высказываний Сейкоты не введет в заблуждение моих читателей. В его лаконичных ответах кроется подлинный здравый смысл. Лич­но меня больше всего поразила мысль о том, что «каждый получает от рынка

188 Эд Сейкота

то, что ему нужно». Когда Сейкота впервые обронил эту фразу, я подумал, что она сказана просто для красного словца. Но вскоре я понял, что он вовсе не шутит. В ответ я лишь усомнился: выходит, что все неудачники хотят проиг­рать, а победители, которым не удается в полной мере достичь своих целей (как, например, мне), утоляют некую скрытую внутреннюю потребность в ог­раничении своего успеха. Проглотить такое нелегко. Хотя это никак не вписы­вается в мой строго логический образ мыслей, уважение, которое я испытываю к Сейкоте за его знание рынка и людей, заставляет меня считаться с тем, что, может, и вправду каждый получает от рынка то, что хочет. Эта идея кажется мне столь же дерзкой, сколь и привлекательной.

ЛарриХайт

С риском не шутят

У Ларри Хаита интерес к финансовым рынкам пробудился благодаря кур­су лекций в колледже, однако его путь на Уолл-стрит был так же извилист, как путь Моисея в Землю Израиля. В пору взросления ничто не указывало на то, что этому молодому человеку суждено, в конце концов, достичь большого успеха. На смену весьма скромным успехам в учебе пришла череда случайных занятий, ни на одном из которых он не смог задержаться подолгу. Он плыл по течению, пока, наконец, не остановился на двойной профессии актера и кино­сценариста. Не выказав особенных успехов и на этом поприще, он, тем не ме­нее, сумел зарабатывать на жизнь и любил свою работу. Права на реализацию одного из его киносценариев, впрочем, так и не запущенного в производство, продавались настолько часто, что Ларри стал рассматривать его как источник устойчивого дохода.

Однажды Хаит услышал радиопередачу с участием Г. Л. Ханта, который рассказывал, как сделал свое состояние, кучами скупая дешевые опционные права по нефти¹. Благодаря этому он с минимальным риском время от времени мог получать значительную непредвиденную прибыль. В тот же вечер, будучи

Права на льготное приобретение опционов. — Прим. ред.

190 Ларри Хаит

в гостях, Хаит познакомился с Брайаном Эпстайном — менеджером группы «Битлз». Впечатления от Ханта и Эпстайна, сплавившись в его голове воеди­но, в очередной раз привели к изменению в карьере. Он смотрел на антрепрене­ра рок-музыкантов и думал: «В этом деле есть возможность крупно заработать при минимальных инвестициях». Хаит заключил ряд контрактов на запись дис­ков для некоторых из своих рок-групп, и, хотя ни одна из них так и не достигла звездных высот, он и на этот раз сумел обеспечить себе вполне сносное суще­ствование.

Между тем сферой его подлинного интереса оставались финансовые рын­ки. «Часто слышишь о людях, зарабатывающих деньги на Уолл-стрит, чтобы стать киносценаристами. Я же, наверное, был единственным, кто работал ак­тером и сценаристом для оплаты своей карьеры на Уолл-стрит», — шутливо замечает Хаит. В 1968 году он окончательно решил посвятить себя своему главному увлечению. Восхищаясь фьючерсными рынками, он не имел ни ма­лейшего представления о том, как к ним подступиться, и поэтому начал броке­ром рынка акций. Несколькими годами позже он стал профессиональным товарным брокером.

Прошло более десяти лет, прежде чем Хаит, убедившись, что овладел всем, что необходимо для успеха в долгосрочной торговле, предпринял первые шаги, которые в итоге привели к созданию фирмы «Mint Investment Management Company». Он понимал, что его торговые идеи нужно подвергнуть строгой научной проверке. Заинтересовав предложением партнерства без немедлен­ной выплаты пая, он подключил к работе Питера Метьюза — доктора филосо­фии в области статистики. Годом позже Хаит нанял Майкла Делмана, который разрабатывал компьютерные системы для одной из фирм, выпускавшей ох­ранную электронику. Метьюз и Делман принесли с собой новые идеи и, что еще важнее, математически обосновали статистическую состоятельность тор­говых концепций Хаита. Помня об этом, Хаит особо подчеркивает, что успех фирмы «Mint» был бы невозможен без Метьюза и Делмана.

«Mint» никогда не стремилась получить наибольший процент дохода. Ско­рее; по замыслу Хаита, она взяла курс на достижение максимального темпа роста доходности при жестком контроле над риском. Именно этот подход (при­быль, увязанная с риском) действительно прославил «Mint». За период с нача­ла торговли в апреле 1981 года до середины 1988 года среднегодовой совокупный доход фирмы превысил 30 процентов. Но еще больше впечатляет стабильность успеха фирмы: ее ежегодный доход варьировался от минимума в 13 процентов до максимума в 60 процентов. Наибольшие потери за любые шесть месяцев составили лишь 15 процентов и были меньше 1 процента за любые двенадцать месяцев (а не только за календарный год).

ЛарриХайт 191

Не удивительно, что выдающиеся показатели фирмы привели к впечатля­ющему росту капитала под ее управлением. В апреле 1981 года она начала с 2 миллионов долл. Сегодня фирма управляет более чем 800 миллионами долл. Отметим также, что этот прирост никоим образом не ухудшил ее результатив­ности. Хаит считает, что в итоге «Mint» сможет управлять 2-мя миллиардами долл. — беспрецедентно крупной суммой для фьючерсного фонда.

Наше интервью проходило за ленчем в ресторане «Windows of the World», на окутанной облаками вершине нью-йоркского Всемирного торгового цент­ра. Завершилось оно в офисе Хаита, после того как нам намекнули, что кроме нас в ресторане уже никого не осталось.

Как вы впервые заинтересовались рынками?

В колледже я посещал лекции по бизнесу, которые читал профессор, обла­давший весьма острым чувством юмора. Например, когда он работал по совме­стительству банковским ревизором, с ним произошел следующий случай. Как-то раз, по завершении аудита в очередном банке, он на прощание в шутку сказал его президенту: «Вот вы и попались!» У того тут же случился сердеч­ный приступ. После этого они провели повторный аудит и выяснили, что этот президент банка прикарманил 75000 долл. Как-то раз во время занятий этот профессор, рассказывая обо всех финансовых инструментах — акциях, обли­гациях и так далее, — заявил: «А теперь перейдем к самым сумасшедшим рын­кам — товарным. Там торгуют всего с 5-процентным залоговым депозитом, да и его большинство берет в долг». Все, кроме меня, засмеялись. По какой-то причине идея торговли под 5 процентов залога показалась мне просто пре­красной.

Когда вы впервые приобщились к финансовым рынкам?

Лишь спустя много лет. Я тогда был антрепренером рок-групп. Как-то на выходных, в клубах, где выступали мои группы, произошли три независимые перестрелки. После чего я решил, что теперь самое время сменить профессию и заняться своим настоящим увлечением — финансовыми рынками. Однако, несмотря на свой интерес к фьючерсам, я и понятия не имел, как найти работу в этой области. Поэтому я решил начать брокером рынка акций.

Мое первое собеседование на Уолл-стрит состоялось в очень авторитет­ной фирме, атмосфера которой как бы сама собой заставляла говорить полу-

192 Ларри Хаит

шепотом. Меня принял сотрудник с претензией на аристократизм и характер­ной манерой разговаривать сквозь зубы. «Для своих клиентов мы покупаем только голубые фишки», — сообщил он мне своим «изысканно-напыщенным» тоном [который Хаит тут же удачно воспроизвел].

Я понятия не имел, что такое «голубые фишки», но сам термин показался мне странным применительно к солидной инвестиционной фирме. Поэтому после собеседования я поинтересовался его этимологией. Оказалось, что свое происхождение этот термин ведет от цвета самой дорогой фишки в Монте-Карло. «Теперь ясно, чем они тут занимаются — азартными играми», — ска­зал я себе. И забросил книгу Грэма и Додда [«Анализ ценных бумаг» («Graham, Dodd; Principles of Security Analysis»}, считавшуюся многими библией ана­лиза рынка акций], купив взамен другую под названием «Обыграй дилера» («Beat the Dealer»}. Из нее я заключил, что успешное инвестирование — это на самом деле вопрос случая, умея вычислять вероятность которого, можно найти методы, позволяющие победить рынок.

На основании чего вы решили, что сможете создать методы, кото­рые склоняют шансы в вашу пользу?

Не думаю, что понимал это тогда, но с годами я осознал, что рынки неэф­фективны. Мой приятель-экономист всё пытается объяснить мне, как ребен­ку, что все мои усилия напрасны, потому что «рынки эффективны». Я заметил ему, что все, от кого я слышал эти слова, — люди бедные. Он возражает на это, что если бы я смог создать выигрышную компьютерную систему, то и другие смогли бы и, значит, все наши усилия сошли бы на нет.

Разве это не так?

Не так. Ведь системы разрабатываются людьми, а людям свойственно оши­баться. Одни начнут переделывать свою систему или метаться от одной к дру­гой во время полосы неудач, случающейся у каждого. Другие не устоят перед соблазном подправлять торговые сигналы. Бывая на конференциях по управ­лению капиталом, сидя по вечерам за бокалом вина в тесной компании ее уча­стников, я всякий раз слышу одну и ту же историю. «Моя система отработала отлично, просто я сам не решился на сделку по золоту, а она могла бы стать моей крупнейшей победой».

В этом весьма важный посыл: люди не меняются. Именно поэтому и про­должается вся эта игра. В 1637 году тюльпаны в Голландии стоили 5500 фло­ринов, а затем упали до 50 флоринов, потеряв 99 процентов цены. Конечно,

Ларри Хаит 193

можно возразить: «Тогда рыночная торговля была делом сравнительно но­вым, люди — простаками, а капитализм только зарождался. Сейчас мы ста­ли более искушенными». Идя дальше, к 1929 году, обнаружим, что акции «Air Reduction», стоившие 233 долл., после обвала упали до 31 долл., поте­ряв 87 процентов цены. Конечно, и на это можно сказать: «Бурные 20-е были сумасшедшим временем. Теперь все наверняка иначе». Продвигаясь дальше, к 1961 году, увидим, как акции «Texas Instruments» упали с уровня в 207 долл. до 49 долл., потеряв 77 процентов цены. Тем, кто считает, что в 80-е годы люди стали опытнее, достаточно взглянуть на рынок серебра. Достиг­нув в 1981 году пика в 50 долл., оно впоследствии упало до 5 долл., потеряв 90 процентов цены.

Всё дело как раз в том, что люди не меняются. Поэтому, используя доста­точно жесткие методы исключения всяческого домысливания, систему мож­но протестировать, выяснив, как она показала бы себя в прошлом и, тем самым, получить достаточно хорошее представление о ее поведении в будущем. В этом состоит наше преимущество.

Но разве рынки не могут измениться? И тогда будущее окажется совсем не таким, как прошлое.

Рынки могут меняться, а люди — нет. Когда продолжалось тестирование нашей системы и мы еще не приступили к управлению реальными деньгами, мой партнер Майкл Делман предложил оценивать эффективность системы применительно к так называемым периодам владения¹. Оценка эффективнос­ти системы только по результатам, полученным за календарный год, весьма условна. Ведь на самом деле нас интересует, каковы шансы получения прибы­ли по периоду владения любой длительности. С помощью компьютерного мо­делирования Питер установил, что прибыльными для нашей системы будут 90 процентов всех шестимесячных, 97 процентов — всех двенадцатимесячных и 100 процентов — всех восемнадцатимесячных периодов владения. По проше­ствии семи с лишним лет фактической торговли эти показатели оказались рав­ны 90 процентам, 99 процентам и 100 процентам соответственно.

Уверен, что будущее за нашей процедурой оценки. Поясню на примере. У нас есть один сотрудник — отставной полковник британской армии. Его воен­ная специальность — демонтаж боеприпасов по всему миру. «Как же вы это делали?» — поинтересовался я. «Да это не так уж сложно. Бомбы бывают

¹ Время, на которое инвестор передает данную сумму денег под управление фонда. — Прим. ред.

194 Ларри Хаит

разные: в Малайзии — одни, на Ближнем Востоке — другие. Приехал, посмот­рел, какого она типа, и демонтируй». — «Простите, а если попадется бомба неизвестного типа. Что тогда?» — спросил я. Полковник взглянул мне прямо в глаза, а потом ответил: «Надо запомнить свое первое впечатление и надеяться, что оно не станет последним».

Однажды, войдя в офис, я застал этого железной выдержки человека чуть ли не в слезах. В чем дело? Оказалось, что Федеральная резервная система измени­ла свою долгосрочную политику, что радикально перевернуло многие крупные рыночные тенденции. Наутро бумаги нашего фонда, выросшие с исходной вели­чины в 10 долл. почти до 15, упали ниже 12 долл., и это когда наш полковник только что открыл счет для одного крупного швейцарского банка. «Дозвони­тесь до них!» — велел я ему. «Что-что?» — несколько смутившись, переспросил он. «До-зво-ни-тесь до них!» — повторил я (медленнее и по слогам).

В свою бытность брокером я усвоил от своего начальника одно правило: если не сообщить клиенту о том, что он проигрывает, то за тебя это сделают другие. Честно говоря, именно так я и поступал тогда. Если я звонил наметив­шимся клиентам, а они жаловались на своего брокера, то я обычно восклицал: «Ну зачем же он втянул вас в такую сделку!»

В последовавшем телефонном разговоре со швейцарским клиентом я объяс­нил ему, что, по данным нашего моделирования, такое случается через каж­дые несколько лет и я уверен, что через девять месяцев фонд поднимется на новую высоту. «Честно говоря, я сам только что взял немного взаймы, чтобы пополнить собственные вложения в фонде», — добавил я. «Неужели?» — уди­вился клиент. Я заверил его, что это так.

В результате он удвоил свои вложения и наш фонд сразу приподнялся. Сегодня этот клиент •— один из наших крупнейших вкладчиков. Почему я мог быть настолько уверен? Потому что знал главное. Как это ни удивительно, но в этом бизнесе можно не знать, что произойдет завтра, зато иметь вполне на­дежное представление о долгосрочной перспективе.

Превосходным аналогом может служить страховой бизнес. Возьмите ка­кого-нибудь конкретного шестидесятилетнего человека, и вы вряд ли скаже­те, каковы его шансы прожить еще год. Но для 100000 людей этого возраста уже можно с высокой точностью утверждать, сколько из них будут живы че­рез год. В этом и заключается аналогия: на помощь к нам приходит закон боль­ших чисел. В каком-то смысле мы продаем и покупаем страховые прогнозы.

Один мой приятель разорился, торгуя фьючерсами. Он не может понять, как мне удается торговать, свято следуя компьютерной системе. Как-то раз во время игры в теннис он спросил меня: «Ларри, ну как ты можешь так одно­образно отбивать? Неужели тебе не скучно?» На что я ответил: «Я делаю так

Ларри Хаит 195

не ради забавы, а ради выигрыша»¹. Это может быть очень скучно, но зато очень прибыльно. Выслушивая в компаниях .других трейдеров их воспомина­ния о «боевых» делах на рынке, я ничего не могу добавить от себя. Для меня все сделки одинаковы.