Лучших школьных сочинений

Вид материала

Литература

Содержание Жанр антиутопии в русской литературе Р. Бах, Д. Оруэлл Евангельские мотивы в русской литературе xx века (/ Евангельские мотивы в русской литературе xx века В двадцатые Искусство в жизни человека Размышление о чести и совести

Подобный материал:

• О конкурсе школьных сочинений риа новости, 18.11kb.
• Положение о проведении окружного конкурса школьных сочинений «На страже родных рубежей», 34.71kb.
• Конкурс школьных сочинений «Учитель! Пред именем твоим…», 96.74kb.
• 10000 самых лучших сочинений. Самый полный сборник. Все классы. Все темы, 20.17kb.
• Из детских сочинений про СССР, 63.33kb.
• Конкурс сочинений, 117.24kb.
• Конкурс сочинений, 34.72kb.
• Приказ №1108 г. Петропавловск-Камчатский «27» сентября 2010 г. Опроведении краевого, 67.17kb.
• Республиканский конкурс сочинений «Как мы провели лето в Удмуртии», 71.46kb.
• Методические рекомендации по проведению информационно-разъяснительной работы по Всероссийской, 708.05kb.

ног». Но нельзя построить будущее, начисто отбросив прошлое, его ошибки и достижения. Октябрь 1917 года и современная история России доказывают это. И прав был Николай Гумилев, сказав:

Солнце, сожги настоящее Во имя грядущего,

Но помилуй прошедшее.

Каким будет XXI век? Что принесет он человечеству?

Боль и тревога сегодняшнего дня — Чернобыль, локальные вой­ны, загрязнение окружающей среды, новые, неизученные болезни и многое другое.

277

Но человек надеется. Ибо, утратив надежду, он теряет все. Поэ­тому спасение человека в его вере и духовном развитии.

Есть одна проблема — Одна — единственная в мире — Вернуть людям духовное содержание, Духовные заботы.

А. Септ-Экзюпери

Так каким будет будущее? Кто даст ответ?!

ЖАНР АНТИУТОПИИ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ (П вариант)

Перемены приходят в нашу жизнь не сразу... Человечество по природе своей очень консервативно, а радикалы, люди «первого ря­да», чаще всего становятся изгоями, и только спустя какое-то вре­мя, когда потребности общества дорастают до замыслов личности, люди встают на новую ступень развития, делают прогрессивный шаг вперед. Примером может служить распространение христианства и долгий путь этого учения перед тем, как заполнить души и сердца.

Боясь перемен, люди всегда старались «заглянуть за горизонт». В прошлом популярны были различные гадания и астрологические прогнозы. В XIX веке появилась научная фантастика, и писатели предыдущего столетия — Ж. Верн, Г. Уэллс — старались предуга­дать, как будет устроен мир и «обустроен» человек будущего, то есть насколько далеко человечество сможет продвинуться по пути научно-технического прогресса.

Писатели нашего века — Р. Бах, Д. Оруэлл, Е. Замятин и др. — пытаются показать перспективы духовного развития человечества, анализируя сегодняшний «человеческий материал», то есть нас, своих современников. Они изображают реальность, окружающую человека, и ее влияние на его внутренний мир.

Для меня серию произведений антиутопий, которыми так бога­та литература XX века, открыли две книги: роман Е, Замятина «Мы» и роман Д. Оруэлла «1984». Обе книги похожи как мрачной, гнетущей обстановкой, так и проблемами, которые поднимают ав­торы. Это и проблема обезличивания человека тоталитарной систе­мой, и уничтожение в человеке человеческого, и вопрос о лишении права выбора и возможности проявить свое «я». Писатели подчер­кивают, что выравнивание людей по одежде, пище, образованию противоестественно, ведь все мы разные от природы: красивые и не очень, талантливые и ординарные. И чем глубже проникаешь в мысль, «как это замечательно», тем страшнее кажутся прогнозы Е. Замятина и Д. Оруэлла!

Герои Е. Замятина — люди-«нумера», но у Д. Оруэлла люди ху­же, чем «нумера», хотя у них есть собственные имена. Из чего можно сделать такой вывод?

...Последний «бастион», который никакое государство не может уничтожить сразу, — это потребность в любви и творчестве. Стрем­ление к свободе, красоте, гармонии названо Е. Замятиным «процес­сом образования души». У всех главных героев романа «Мы» —

278

1-330, Д-503, О-90 — «появляется» душа, которую символизирует нуль в имени, а вместе с нею и способность любить. И могучее Еди­ное Государство смогло уничтожить души только путем хирургиче­ского вмешательства в мозг Д-503 и физического устранения 1-330, то есть путем насилия извне.

И О-90 — женское начало, источник жизни и света — уносит за Зеленую Стену своего еще неродившегося ребенка, ребенка от Д-503, настоящего человеческого ребенка!

У Д. Оруэлла все гораздо страшнее: герои добровольно (!) преда­ют друг друга, животное чувство страха побеждает человеческое чувство любви. «Под развесистым каштаном предали друг друга мы...» — простая и жуткая в своей простоте фраза из популярной песенки.

Что же получают герои Е. Замятина и Д. Оруэлла? «Счастье! Сколько угодно счастья! Бесплатно! Для всех! И пусть никто не уйдет обиженным!» — кричит некто из «Пикника на обочине» бра­тьев Стругацких. У Е. Замятина все просто и понятно: жизнь рег­ламентирована Скрижалью, за выполнением всех ее предписаний зорко следят Хранители. Все общее: юнифа раз в год, нефтяная пи­ща, прогулка два раза в день по часу, розовый талон... и Зеленая Стена. Общий замкнутый круг. Где выход? Где же спасение? Один из вариантов предлагает наша современница Л. Петрушевская в рассказе «Новые робинзоны». Единственный шанс выжить для ее героев заключается в непрерывном бегстве. Бегство от цивилиза­ции — это и протест против навязываемых условий жизни, и по­пытка сохранить в себе человеческое, сохранить Дом, тепло, кор­ни — все то, что отличает людей от животных {«Два чувства дивно близки нам — В них обретает сердце пищу: Любовь к родному пе­пелищу, Любовь к отеческим гробам». А. С. Пушкин).

Л. Петрушевская пишет, что «природа даст им все, чтобы вы­жить», а это значит, что определенная доля надежды на выживание есть... Хотя того, кто убегает, в конечном итоге можно поймать.

Мне кажется, что у людей есть будущее, именно светлое буду­щее, но несколько по другой причине. В предисловии к «Журналу Печорина» М. Ю. Лермонтов написал: «История души человече­ской... едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого наро­да...» Во все времена среди людей существовали яркие личности, «ведущие».

Об этом повесть-притча Ричарда Баха «Чайка по имени Джона­тан Ливинстон». В этом произведении Р. Бах поднимает проблему поиска своего места в мире, вечного поиска ответа на вопрос «А за­чем я здесь?» и показывает реальную реакцию серой массы, когда потребности общества и личности не совпадают. Но самое главное то, что Р. Бах показывает духовный рост и долгий тернистый путь, чтобы научиться летать (интересно, что, поскольку герой притчи — птица, метафора здесь обретает прямой смысл). Путь ду­ховного совершенствования требует постоянной напряженной рабо­ты над собой, порой «превозмогая боль», путь познания долог и сложен, но не стоит искать легких путей, поскольку истинную цен­ность в жизни имеет только то, что досталось путем сломанных пе­рьев и соли на щеках. «Невыдуманному Джонатану-Чайке, кото-

279

рый живет в каждом из нас» — таков эпиграф к книге. В этой строчке Р. Бах раскрыл нам свое понимание человека: каждый (!) человек изначально добр и гуманен, в каждом есть человеческое, надо только постараться пробудить это.

...Пройдет время, и чайки, которым, если воспользоваться ци­татой из Горького, «здесь спокойно, тепло и...», будут знать и уметь все, что с таким трудом далось Джонатану. И они сделают его своим срлагом, иконой, кумиром.

Все снова станет серо и обыденно... И тогда появится новая звез­да, новый отшельник, новый герой. И все повторится сначала...

Как бы ни были мрачны прогнозы Д. Оруэлла, в произведениях Л. Петрушевской и Е. Замятина уже чувствуется надежда, а при­тча о Чайке пронизана светлой верой в Человека. Мне кажется, что у мира есть надежда, а у человечества есть будущее. И перемены, ожидающие нас, консерваторов, зависят только от того, что мы сможем вырастить в своих душах и передать нашим детям. Пока есть беспокойство в умах и сердцах, пока сильно желание познать себя и мир вокруг, у нас есть шанс!

Трудно сказать, каким оно будет, это далекое и близкое, зага­дочное и непонятное Будущее, но оно действительно будет! И это главное.

ЕВАНГЕЛЬСКИЕ МОТИВЫ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XX ВЕКА (/ вариант)

7. Иудеи отвечали ему: мы
имеем закон, и по закону нашему
Он должен умереть, потому что
¹ сделал Себя Сыном Божиим.

9. И опять вошел в преторию, и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа.

Библия

Социальные потрясения, вызванные революцией 1917 года, привели к разрушению веками устоявшихся нравственных норм в российском обществе. Революция — это тот рубеж, который заста­вил людей перечеркнуть свое прошлое. Она почти уничтожила само понятие жизни духа, отделила Церковь от государства и признала религию антизаконным, общественно опасным явлением. Человек не находит источника морали и нравственности, по которому он смог бы строить свою жизнь. Образовавшийся вакуум в мировоз­зрении людей старательно заполнялся новой коммунистической идеологией. Идея «светлого будущего» была поставлена выше чело­веческих отношений: семейных уз, любви, дружбы.

Русская литература пытается вернуть интерес своего читателя к вечным нравственным принципам Библии, она в это время проник­нута евангельскими мотивами.

М. А. Булгаков в романе «Мастер и Маргарита» говорит о том, что человек сам волен выбирать, по каким нравственным законам он будет жить.

В произведении две сюжетные линии. Одна развивается в совре-

280

менном мире, другая — в далеком прошлом. В последней Булга­ков, заимствуя евангельский сюжет, по-другому расставляет акцен­ты и излагает собственную версию пришествия Христа. Все произ­ведение Булгаков строит вокруг этой фигуры Спасителя. Уже в первой главе Берлиоз в разговоре с Иваном Бездомным отрицает существование Христа как реально жившего человека, утверждая, что он — выдумка и миф. Именно в этот момент появляется Сата­на, принимающий облик профессора Воланда. Этот образ соединяет два сюжетных плана в романе: исторический и современный. Образ Воланда воспринимается неоднозначно. Фигура Сатаны вызывает ассоциации с адом, страшными мучениями, грехопадением и иску­шениями. Сам Булгаков в эпиграфе к роману дает противоречивую оценку этому образу: автор играет со словами, с устоявшимися взглядами читателя. Воланд — «...часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Из уст профессора читатель вместе с Бездомным и Берлиозом узнает все подробности разговора между Иешуа и Пилатом. Акценты расставлены так, что Сатана является лишь посторонним наблюдателем, а вина за распятие Сына Божие-го ложится на людей, не принявших Божьих заповедей. Автор уже с первых страниц романа показывает безнравственность людей, живущих не по евангельским законам.

Булгаков не пытается дать вторую версию распятия Христа, он даже меняет имя Иисуса на Иешуа, а название города Иерусалим заменяет на Ершалаим. Этим, по моему мнению, автор хочет пока­зать, что он не поднимает руку на Евангелие, но и не создает паро­дию.

Образ Иешуа в романе лишен божественного библейского орео­ла, но булгаковский Га-Ноцри ближе и понятнее, его воспринима­ешь как реально существовавшего человека. Булгаков наполнил об­раз Иешуа любовью к ближнему и смирением.

В романе присутствуют еще несколько отступлений в прошлое. В одном из них автор вступает в противоречие с библейским трак­тованием дальнейшей судьбы Иуды: булгаковский Иуда — это не­раскаявшийся человек, погибающий таинственной насильственной смертью по приказу Пилата, а не от собственной руки.

Современный план романа насыщен персонажами и богат собы­тиями. Здесь Булгаков уделяет равное внимание нравственной и социальной проблематике. На примере Берлиоза автор показывает, как образование без жизни духа может привести к законченному атеизму. «Каждому по вере воздастся». Берлиоз после смерти ухо­дит в небытие.

Тема творческого предназначения писателя в романе тесно свя­зана с религиозной тематикой. Образы Мастера и Бездомного свя­заны не только композиционно, но и тематически. Они оба писали о Христе, но Бездомный создавал конъюнктурное произведение, а Мастер действовал лишь в согласии со своим сердцем и разумом. Иван Бездомный — человек, затянутый в круговорот атеистиче­ской идеологией, через страдания приходящий к пониманию и ос­мыслению жизни, к божественным принципам бытия.

Булгаков показывает низменность людей, живущих лишь мате­риальными интересами. Во время представления в театре Воланд

281

говорит: «Они — люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Человечество любит деньги... Ну, легкомысленны... ну, что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца... обыкновенные люди... в общем, напоминают прежних...»

Булгаков делает Воланда предельно объективным, когда он до­казывает неизбежность существования зла: «...что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, ес­ли бы с нее исчезли тени?» Новое — это хорошо забытое старое. Эта мысль является основой построения человеческого бытия. «Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, — отозвался Во-ланд, — но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются». Не надо выдумывать новых ценностей, просто нужно открыть Евангелие и прочитать Божьи заповеди.

ЕВАНГЕЛЬСКИЕ МОТИВЫ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XX ВЕКА (II вариант)

Евангельские мотивы в русской литературе всегда были одной из наиболее интересных и неоднозначных тем.

Тема добра и зла, Иисуса Христа и дьявола так или иначе про­слеживалась в творчестве А. Погорельского, Н. Полевого, В. Одоев­ского. А через такие произведения, как «Гробовщик» и «Пиковая дама» Пушкина, «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Петербург­ские повести», «Портрет» Гоголя, «Двойник» Достоевского, оказа­ла и оказывает воздействие на многих русских писателей.

В двадцатые—тридцатые годы XX столетия шла бурная пере­оценка ценностей, рождались новые идеалы. На творчество русских писателей оказывают влияние кризис мировоззрения, ломка устояв­шихся традиций и в то же время романтические настроения обще­ства. Острые противоречия жизни, растерянность и отчаяние, поте­ря веры в близкие социальные перемены толкали писателей на поис­ки смысла жизни, путей духовного возрождения людей. Их притя­гивал мир человеческой личности, постижение собственного «я».

Великолепный мастер слова, автор имеющих огромный успех на сцене пьес, создатель бессмертных романов «Белая гвардия» и «Мас­тер и Маргарита», Булгаков изображал свое время, как время апока­липсическое, как «время мировых катастроф». Творчество Булгако­ва делает сегодняшний день для читателя пародией на тот единствен­ный мир, который включает в себя добро и зло, прошлое и будущее.

Обращение Булгакова к Евангелию обусловлено потребностью писателя, вытекающей из всей его жизни, его мировоззрения.

Михаил Афанасьевич родился в семье преподавателя Духовной академии, дед его был нищим священником кладбищенской церк­ви. А родное гнездо имело всегда для Булгакова, по его словам, «значение первостепенно важное».

Булгаков много думал и писал о нелепости и значимости судь­бы. Судьба порой являлась ему в виде страшного беспощадного су­щества, играющего беспомощными человечками.

Роман «Мастер и Маргарита» был задуман в 1928 году, и писал­ся он вплоть до самой смерти писателя (в 1940 году). Жанр опреде­лен самим автором как «фантастический роман».

282

Его история о Понтии Пилате и Иешуа Га-Ноцри — это роман в романе, это история «пятого прокуратора Иудеи» и бродячего фило­софа. В каждой главе, на каждой странице романа видим мы проти­вопоставления добра и зла, истины правдивой и истины ложной, трусости и смелости. Происходят различные столкновения. В чем суть этих столкновений? Из-за чего они происходят? Кто побеждает в происходящих спорах? Попробуем ответить на все эти вопросы, опираясь на роман М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита».

Перед нами Понтии Пилат — пятый прокуратор Иудеи. Чело­век несомненно жестокий, он, однако, по мнению немецкого исто­рика Адольфа Мюллера, и личность возвышенная, необычная. Сто­ящий перед ним обвиняемый, бедный бродячий философ Га-Ноцри, почему-то кажется ему героем.

Иешуа проповедует истину добрых людей. «Злых людей нет, — говорит он. — А есть несчастные». Таков Понтии Пилат.

Спор об истине заканчивается тем, что каждый остается при своем мнении. Этот конфликт как бы потухает с жизнью Иешуа. Однако он разгорается с новой силой, когда до прокуратора дохо­дят слова, сказанные Га-Ноцри перед смертью. «Единственное, что он сказал, — это что в числе человеческих пороков одним из самых главных он считает трусость».

Как прав был этот бродячий философ и великолепный психолог! Даже казненный, Иешуа продолжает спор с прокуратором. Он вновь доказывает Пилату, что его истина настоящая.

Игемон хотел спасти Га-Ноцри. Язычник-прокуратор даже скло­нен считать арестованного полубогом, и единственное, что застав­ляет его дать согласие на казнь подсудимого, — это страх перед до­носом кесарю. Понтии Пилат совершил «судебное убийство» неви­новного, хотя и при смягчающих обстоятельствах. На страницах романа прослеживается сочувственное отношение Булгакова к про­куратору. И он прощает его в конце романа.

И не могло быть по-другому. Сохранилась мысль Булгакова, ко­торая сопровождала его всю жизнь: «Мы должны оценить человека во всей совокупности его существа, человека как человека, даже ес­ли он грешен, пессимистичен, озлоблен или заносчив. Нужно ис­кать сердцевину, самое глубокое сосредоточение человеческого в этом человеке*.

Понтии Пилат — несчастный человек. Он обрек на смерть неви­новного. Слова, сказанные Иешуа перед смертью, обрекают проку­ратора на вечные душевные муки. На Ершалаим спускается ночь, а сон не идет к Пилату. После нескольких часов мучений он засыпа­ет. Его сон прекрасен. Прокуратору снится светящаяся дорога, ве­дущая прямо к луне, по которой идет он с бродячим философом. «Казни не было! Не было! Вот в чем прелесть этого путешествия вверх по лестнице луны!» Прокуратор улыбается во сне. Однако мысль о казни не дает ему покоя. И трусость — «это самый страш­ный порок».

«— Неужели вы, при вашем уме, допускаете мысль, что из-за человека, совершившего преступление против кесаря, погубит свою карьеру прокуратор Иудеи?

— Да, да, — стонал и всхлипывал во сне Пилат».

283

Перед нами уже не тот грозный и великий «пятый прокуратор Иудеи», а несчастный, измученный человек. Все его могущество оказалось мнимым, так же как и его истина оказалась ложной.

И все же Понтий Пилат обретает покой. Он прощен за те муки, которые он испытал, за те страдания, которые он перенес.

Другой сюжет Евангелия лег в основу рассказа Л. Н. Андреева «Иуда Искариот». Автор простым и доступным языком рассказы­вает об Иисусе и его учениках, их путешествиях и встречах, о пре­дательстве Иуды.

«И поставил из них двенадцать, чтобы с Ним были и чтобы по­слать их на проповедь. Поставил... и Иуду Искариота, который и предал Его», — написано в Евангелии от Марка.

В своих рассказах «Елизар», «Иуда Искариот», «Рассказ о семи повешенных» Андреев поднимает животрепещущие общественные вопросы.

Многогранные романы Булгакова, простые и понятные расска­зы Андреева, поразительные произведения Шмелева — все они свя­заны одной темой — темой Евангелия. Их осеняет, как сказал пре­подобный Сергий из рассказа И. С. Шмелева «Куликово поле», «крест Христов — знамение Спасения, светлое благовестив, ми­лость Господня».

«Если народ теряет веру в Бога, то его постигает бедствие и не­счастья, и если не кается, то гибнет и исчезает с земли», — сказано в Библии.

ИСКУССТВО В ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА

Произведения подлинного искусства раскрываются перед чело­веком не сразу. Чтение художественной литературы — процесс, требующий творческих усилий читателя, захватывающий обязате­льно и интеллектуальную, и эмоциональную сферы. Творчество на­стоящего писателя гуманно по всей сущности. И цель его — каждо­го человека призвать к совершенствованию ума и души, научить его радоваться красоте, наслаждаться ею, понимать ее.

Совсем недавно я открыла для себя творчество В. Шукшина, ко­торое потрясло меня своей глубиной и своеобразием. Поэтому, вы­брав тему экзаменационного сочинения, я не могу не поделиться своими мыслями об этом писателе.

Земля — образ конкретный и поэтически многозначный в твор­честве В. Шукшина. Дом родной и родная деревня, пашня, степь, мать — сыра земля... Шукшин пишет о бесконечности жизни и уходящей в прошлое цепи поколений, о Родине, о необъемлемо притягательной силе земли. Этот всеобъемлющий образ естествен­но становится центром содержания творчества Шукшина: образной системы, художественных концепций, нравственно-эстетических идеалов и поэтики.

Писал ли Шукшин Любавиных, мрачных и жестоких собствен­ников, вольнолюбивого мятежника Степана Разина, рассказывал ли о разгроме деревенских семей, прощании его со всем земным, ставил ли фильмы о Пашке Колокольникове, Иване Расторгуеве, братьях Громовых, Егоре Прокудине, писатель изображал героев

284

на фоне конкретных и обобщенных образов реки, дороги, бесконеч­ного простора пашни, отчего дома, безвестных могил. Шукшин на­полняет этот центральный образ всеобъемлющим содержанием, ре­шая кардинальную проблему: что есть Человек? в чем суть его бы­тия?

Земля у Шукшина — образ исторический. Ее судьба и судьбы людей едины, и разорвать эти вечные связи невозможно без траги­чески необратимых катастроф и гибельных последствий. Судьбы сегодняшние — продолжение звеньев исторической цепи поколе­ний. Прочны ли эти звенья и как они спаяны? — размышляет Шукшин. Прослеживая жизненный путь отцов и детей, представ­ляющих разные поколения и стоящие за ними эпохи, Шукшин стремится раскрыть их духовный мир, радости и заботы, смысл бы­тия, во имя чего прожита жизнь.

В рассказе «Дядя Ермолай» этот вопрос остается без ответа. Нужно много взвесить, распознать, обдумать, сопоставить, чтобы понять характер, душу людей старшего поколения. Размышления над смыслом жизни старших поколений неизменно возвращают пи­сателя к извечным и простым истинам: земля, труд, дом, — состав­ляющим основу бытия. Да, в этом круге замыкались все радости и все интересы, огорчения и заботы дяди Ермолая, его поколения, его отца, деда и далее — в глубину прошлого — уходили проверен­ные искомые истины. Но оставалась неразгаданной тайна прочнос­ти, устойчивости этих истин. Тайна извечного притяжения земли и дома. Обогащение, обновление, даже усложнения содержания ис­конных понятий и представлений о земле и родном доме в творче­стве Шукшина вполне закономерно. За всем этим — самобытность мировосприятия писателя, его жизненного опыта, обостренное чув­ство родины, художническая проникновенность, рожденные в но­вую эпоху жизни народа. Совершенно естественно пристальное внимание Шукшина к современным социальным процессам. Он «допрашивает» наше время, изучает своего современника, чей ду­ховный мир пытается разгадать и обрисовать.

Проза Шукшина остродраматична, психологически уплотнена. Характеры изображаются в напряженно-кризисные моменты выбо­ра, самопознания, трагического прощания с жизнью, разочарова­ния или необычайных -открытий. При этом внутреннее состояние героя как будто обнажено.

Мы узнаем все о человеке: угадываем дисгармонию души, рас­пад с миром, драматизм нравственных поисков или, напротив — высшую гармонию с миром, людьми.

«Человеку приснилась родная деревня. Идет будто он берегом реки... В том месте реки — затон. Тихо. Никого, ни одной живой души вокруг... В душу с тишиной вместе вкрадывается беспокойно-нежное чувство ко всему на свете», — пишет Шукшин в своем рас­сказе «Два письма». А вот из рассказа «Горе»: «Это даже не дума­ется, что-то другое: чудится, ждется, что ли. Притаишься где-ни­будь на задах огородов, в лопухах, — сердце замирает от необъяс­нимой, тайной радости. Жалко, мало у нас в жизни таких ночей».

Напряженно-возвышенное духовное состояние героя рождается в момент высшей гармонии — слияния с природой. Писатель ак-

285

центирует внимание читателя на моментах, когда душу человека озаряют добрые и светлые чувства. Поиски ответов на вечные во­просы о смысле жизни и преемственности поколений требуют от писателя анализа чувств. Любовь, дружба, сыновние и отцовские чувства, материнство в беспредельности терпения и доброты — че­рез них познается человек, а через него — время и сущность бы­тия. Пути постижения писателем бытия ведут его к познанию глу­бин души человеческой. А в этом — ключ к решению и древних, и новых загадок жизни. Узнавая дорогих Шукшину героев, убежда­ешься в одном: выше всего, прекраснее и глубже не переживания, которые испытывает человек, приобщаясь к природе, постигая из­вечную власть и обаяние земли, бесконечность человеческой жиз­ни. Убеждаешься в этом, прочитав такие произведения, как «За­летный», «Верую!», «И разыгрались же кони в поле», сАлеша Бес­конвойный».

Совершенно закономерно, что в центре поэтического ряда «лю­ди — земля» выделен образ матери, с ее терпением, добротой, вели­кодушием, жалостью. Поэтизируя простую деревенскую женщину-мать, Шукшин изображает ее хранительницей дома, земли, извеч­ных семейных устоев и традиций. В старой матери-труженице Шукшин видит истинную опору для человека в превратностях су­дьбы, она для писателя — воплощение надежды, мудрости, добро­ты и милосердия.

В киноповестях и фильмах Шукшина «Брат мой...», «Живет та­кой парень», «Печки-лавочки», «Калина красная» найдены харак­теры, отвечающие положительным идеалам писателя и драматур­га, — Пашка Колокольников, Семен Громов, Иван Расторгуев, Лю­ба Байкалова. Пашка Колокольников живет просто, не отдавая себе отчета в привязанностях, в необходимости поступать по велению разума. Его натура противится какому-либо нравственному дикта­ту, потому что руководствуется сердцем. Но деятельное добро — проявление непосредственного, сердечного внимания, которое ни­кем не подписано и не запланировано. Особенно интересен харак­тер Любы Байкаловой. В этом характере сосредоточены и выявле­ны крупно, убедительно начала гармонической личности. Люба Байкалова, с ее умом, сердечностью, верностью нравственным усто­ям семьи — человек обаятельный, активный. Люба не обретает сча­стья в жизни, переживая утраты, сталкиваясь с чуждыми ее духу силами, но характер героини Шукшина несет в себе идеалы добра, чистоты и душевности. Возможности этой натуры, по мысли авто­ра, далеко не исчерпаны.

Художественный мир Шукшина — многолюдный, «многошумя-щий», динамичный, живописный. Создается иллюзия полной есте­ственности его, совершенного единства с реальностью. Океан жиз­ни, как бы вытиснув в момент могучего волнения этот образный мир, не оставил свой бесконечный бег. За ушедшими придут новые поколения. Жизнь нескончаема и беспредельна.

Иа уроках литературы мы изучали понятие о конфликте. На мой взгляд, творчество Шукшина не дает четкого ответа на основ­ные вопросы бытия. В этом его прелесть. Не давать однозначного ответа, а научить читателя думать, домысливать, сопереживать.

286

Поэтому рамки рассказов Шукшина открыты, финалы, за немно­гим исключением, ждут своего продолжения, призывая к соуча­стию всю огромную читательскую аудиторию.

РАЗМЫШЛЕНИЕ О ЧЕСТИ И СОВЕСТИ

Честь и совесть. Что означают эти слова? Может быть, для кого-то это пустой звук? Часто ли мы сталкиваемся с этим в жизни?

Эти качества должны быть присущи каждому человеку, но так ли это?

По-моему, лучше всего честь и совесть проявляются в экстрема­льных ситуациях. Самая экстремальная ситуация — это война. О Великой Отечественной войне писали и пишут очень много. Поэты слагали стихи и поэмы, писатели писали художественные и публи­цистические произведения. ,

Одним из таких произведений является повесть В. Некрасова «В окопах