Geum.ru

Российская федерация федеральное агентство по образованию государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «орловский государственный университет»

Вид материалаДокументы

Содержание


Ii.3. духовно-просветительская деятельность православных церковных братств во второй половине xix века
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8

II.3. ДУХОВНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПРАВОСЛАВНЫХ ЦЕРКОВНЫХ БРАТСТВ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА


В данном параграфе будет рассмотрена духовно-просвети­тельская деятельность церковных братств, внесших значительный вклад в образовательно-педагогическую деятельность православной церкви во второй половине XIX века. Особого внимания заслуживают следующие вопросы сотрудничества церкви и общества в деле религиозно-нравственного просвещения: участия братств в становлении и деятельности церковно-приходских школ, собственной образовательной и просветительской деятельности братств, выразившейся в организации братских школ, чтений и собеседований, работе библиотек.

Большой интерес в связи с этим представляет в том числе и опыт деятельности Орловского Петропавловского Братства, возникшего в 1887 г. на фоне развития церковно-школьного дела.

Одним из наиболее важных является вопрос о причине возобновления во второй половине прошлого века братств как особой формы сотрудничества духовенства и мирян в деле духовного просвещения, возвращения к традициям братств Юго-Западной России XV-XVII вв.

Существуют две наиболее распространенные точки зрения по вопросу об истоках возникновения православных братств. Представители одной из них считают, что по своей основе и по своему происхождению это учреждения одного типа с древними северо-восточных братчинами, как, например, Иванская купецкая в Новгороде (1134 г.), Псковская, Русская, Полоцкая (1159 г.) (С.М. Соловьев). Подобно братчинам, западнорусские церковные братства сосредоточивались около приходского храма, о благоустройстве которого заботились и престольный праздник которого отмечали особенно торжественно. И в северной России, и в западной церковные братства на первых порах были учреждениями односословными (купецкие братчины, братства кушнерские, т.е. скорнячные и т.д.). В таком виде западнорусские церковные братства становятся известными во второй половине XV в. (львовское в 1439 г., виленское кушнерское в 1458 г.).

Согласно другой точке зрения, как сами церковные братства , так и их строй происходят от магдебургского права, которым были наделены многие западнорусские города и который определял организацию ремесленных цехов (И. Флеров, Н. Скабаланович).

Со временем духовные лица становятся инициаторами церковных братств (львовского Благовещенского) или их проповедниками, учителями. С началом решительной борьбы с католичеством и унией церковные братства превращаются в религиозно-нравственные, просветительно-благотворительные учреждения с сложным устройством и крупным церковным и политическим значением.

В состав церковных братств входили представители всех слоев и классов русского народа, начиная с торговых людей и ремесленников, и кончая князьями, епископами и митрополитами. В церковные братства вписывались не только местные жители, но и иногородние, даже зарубежные православные. Случалось, что составы церковных братств увеличивались иногда сразу на целые группы людей. Так, в 1591 в львовское братство вписался священник Гологурский со своим приходом, около 1620 в киевское - запорожский гетман Сагайдачный со всем войском. Во главе всех церковных братств стояли львовское Успенское и виленское Троицкое, впоследствии Свято-Духовское. В конце XVI и в начале XVII вв. возникли церковные братства в Киеве, Луцке, Замостье, Могилеве, Орше, Минске, Пинске, Бельске, Бресте, Кобрине, Витебске, Полоцке и множество других в небольших городах, местечках и селениях. Братчики собирались на сходки недельные, месячные, годовые и экстренные; во главе их стояли избираемые на год 4 старших братчика, которым вверялся высший надзор за делами церковных братств а также хранение братской казны. Церковные братства владели значительным имуществом; братчики обязывались вносить известную сумму денег, платили штрафы, делали добровольные пожертвования и денежные сборы. Братства имели свою церковь или - меньшие - придел в церкви и пользовались правом патроната над ней.

Источник чрезвычайных прав, какими были наделены церковные братства, лежит в грамотах восточных патриархов. Ободренные грамотой антиохийского патриарха Иоакима львовскому братству от 1 января 1586 г., львовские братчики в том же году обратились к константинопольскому патриарху Феолипту с просьбой «ради церковного устроения» утвердить братство, школу и типографию, а также узаконить братский устав для других городов, «поспешения ради благочестия». Спор львовского братства с местным епископом Герасимом и низшим духовенством из-за права мирян вмешиваться в церковные дела константинопольским патриархом Иеремией был решен в пользу братства. Некоторые русские владыки сами признали за братствами церковные права. Так, перемышльский епископ Михаил Копыстенский дал комарскому братству (2 февраля 1592 г.) право обличать непокоряющихся истине и передал ему больницу и школу. Митрополит Михаил Рагоза встал на сторону львовского братства в его борьбе с местным епископом и духовенством. В 1588 г. константинопольский патриарх Иеремия предоставил двум важнейшим братствам, львовскому и виленскому, право ставропигии, т.е. независимости от епископского суда, с подчинением только патриаршему суду. В 1620 г., по грамоте Феофана, патриарха Иерусалимского, право ставропигии получили братства луцкое Крестовоздвиженское, киевское Богоявленское и слуцкое Преображенское, но в 1626 г. ставропигии их были уничтожены. В 1633 г. константинопольский патриарх Кирилл объявил ставропигией могилевское братство. Ставропигиальные братства имели право наблюдать за жизнью епископа; им же принадлежал надзор за неставропигиальными братствами. В 1676 г. решением сейма церковным братствам было запрещено сноситься с патриархом и велено подчиняться местным владыкам.

Церковные братства устраивали типографии и развивали издательскую деятельность. В типографиях церковных братств печатались различные книги: богослужебные, святоотеческие, полемические, учебные и др. Из братских типографий наиболее значительны виленская, могилевская, луцкая и особенно львовская. Последняя в продолжение трех веков издала не меньше 300 тыс. церковных и учебных книг.

Большое значение имело то, что издательская деятельность братств была подчинена главной цели - поддержке братской школы путем обеспечения школ учебно-методической и религиозно-нравственной литературой, служившей также цели духовно-нравственного просвещения самых широких масс народа. Из братских школ вышли многие видные деятели просвещения, составители первых учебников для школ, авторы полемических сочинений против унии и замечательных произведений по богословию и церковной проповеди, переводчики и исправители книг; таковы, например, Иов Борецкий, Лаврентий Зизаний, Памва Берында, Захария Копыстенский (из львовской школы), Епифаний Славинецкий (из киевской).

Из числа учебников, употреблявшихся в Братских школах, известны три грамматики и катехизис: «еллино-словенская грамматика», изданная Львовским Братством в 1591 г., славянская грамматика Лаврентия Зизания с молитвами и кратким катехизисом Стефана Зизания, напечатанная в Вильно в 1596 г., славянская грамматика Мелетия Смотрицкого, напечатанная в 1619 г., и пространный катехизис Лаврентия Зизания. К сожалению, до нас не дошли рукописные учебники Братских школ по другим предметам, о существовании которых говорит соответствующее указание устава Луцкой школы.

Из западнорусских церковных братств, упоминаемых в конце XVI и начале XVII столетий, школы были у немногим более двадцати. Братства старались обеспечить юридически и материально существование своих школ. Для таких церковных братств, как львовское и виленское, школы составляли предмет особой заботы.

Старшее из Братств, Львовское, раньше других (в 1586 г.) учредило при себе школу. Львовская братская школа снабжала другие братские школы учителями. Подъем образования в Львовской школе начался с 1631 г. К 1637 г. при школе была составлена большая библиотека книг на греческом, латинском, славянском, польском языках.

Основанная в 1588 г. Виленская Братская школа помещалась вначале в Троицком монастыре, а затем в монастыре Святого Духа. Постановкой образования выделялись также Могилевская, Луцкая, Минская братские школы. Но особенно большое значение для становления просвещения в России имела Киевская Братская школа, историю которой уже рассматривалась выше в связи с деятельностью Киевской Духовной Академии. Постановкой образования выделялись также Могилевская, Луцкая, Минская братские школы. Но особенно большое значение для становления просвещения в России имела Киевская Братская школа, историю которой уже рассматривалась выше в связи с деятельностью Киевской Духовной Академии.

Братские школы были схожи между собой по организации и содержанию учебной деятельности. Начиная с постановления патриарха Иеремии от 1590 г. братским школам было предоставлено исключительное право воспитания детей: «не быть другому общественному училищу, кроме одного училища Братского, и только в нем учить детей благочестивых и православных христиан божественному и священному писанию, также славянскому и греческому языку»87. Поскольку Братские школы открывались и поддерживались братствами, состоявшими из людей всех сословий, Братские школы были открыты для детей любого социального положения. Братства оказывали помощь бедным ученикам школ и особенно сиротам. Они обучались бесплатно, «на коште Братском»88.

Представление об устройстве Братских школ может быть получено на основе анализа дошедшего до нас устава Луцкого училища, основанного в 1620 г. В основе организации всех Братских школ лежал образец средней школы, существовавшей в Польше и других странах Европы. Вероятно, свой устав Луцкая школа заимствовала у Киевской, которая в свою очередь получила вместе с первыми учителями и устав от Львовской школы. То же относится и к Виленской школе. Поскольку все Братства устраивались по образцу Братств Львовского и Виленского, устройство Братских школ в значительной степени воспроизводило устройство Львовской и Виленской школ.

Не сторонились сближения с западной наукой и школой церковные братства и в отношении программ. Начав с греческого и славянского языков, они включили в состав преподавания латинский и польский языки; системе семи свободных искусств (грамматика, логика, риторика, география, арифметика, астрономия и музыка) они мало-помалу сообщили западноевропейский характер; даже церковное пение изменило свой вид.

Так, в первых трех из пяти классов в Луцкой Братской школе преподавался латинский язык, в четвертом - русский, а в пятом - славянский и греческий. Помимо греческого, славянского, русского, польского и латинского языков преподавались из «наук светских» - грамматика, риторика, поэзия, арифметика, диалектика и другие части философии. Из «наук духовных» особое внимание уделялось изучению священного писания, а именно «учение от св. Евангелий, посланий Апостольских, Пророков, св. Отец». Так же преподавались церковный устав (церковное чтение и пение, пасхалия), краткое нравственное богословие («учение о добродетелях»), литургика («учение о праздниках»)89.

При всем том братская школа существенно отличалась и по объему преподавания, и по особенностям внутреннего строя и педагогических требований от неправославных школ. Вообще все образование в Братских школах было строго подчинено учению православной церкви, и изучение догматов веры служило средоточием всех наук. В грамоте к Киевской Братской школе патриарх Феофан говорил: «учители, научая благочестивой жизни и преподавая надлежащие науки имеют усердно объяснять и внушать желающим учиться, а особенно младенческому уму, твердое исповедание веры и неизменное учение о догматах, установленных семью святыми вселенскими соборами Восточной Церкви»90.

Только с учреждением Киево-Могилянской коллегии, с несколько иной, чем в братских школах, постановкой преподавания, значение этих школ стало слабеть.

Из всех церковных братств, игравших видную роль в защите православной церкви в Польше, только бельское, могилевское и виленское сохранились до XIX в., прочие или перешли в унию, или закрылись под польским католическим давлением, или прекратили свое существование с переходом края под власть России. Более устойчивыми оказались церковные братства, действовавшие в глубинке. В 1862 г. известный историк православных церковных братств Коялович предпринял поездку по Западному краю с целью познакомиться с положением церковным братств. Свои путевые заметки он поместил в аксаковском «Дне» за 1862 г.. Из них мы узнаем, что в литовской епархии оказалось около ста пятидесяти церковных братств. В минской епархии почти при каждой церкви было братство. Много церковных братств также оказалось в волынской, киевской и подольской епархиях. Только в двух западнорусских епархиях не имелось братств - в полоцкой и могилевской, хотя сохранилось живое предание о них.

В начале 60-х годов XIX в., с усилением польской католической пропаганды в западных губерниях, православные церковные братства в этом крае начали возобновлять свою деятельность и привлекать к себе сочувствие и пожертвования не только местных жителей, но и православных людей всей России. Сочувствие это выразилось не только вступлением в члены западнорусских братств и пожертвованиями в их пользу, но и желанием видеть подобные учреждения и в русских губерниях. 8 мая 1864 г. были утверждены основные правила для учреждения православных церковных братств, значительно содействовавшие восстановлению некоторых древних братств в центральных местностях Западного края и учреждению повсеместно в России новых церковных братств.

Братства учреждались при церквах и монастырях с благословения и утверждения епархиального архиерея. После издания положения 8 мая 1864 г. в разных городах появились церковные братства, например Кирилло-Мефодиевское братство в Чистополе при Николаевском соборе, братство св. Креста в Саратове при Преображенском монастыре, братство св. Гурия в Казани, братство митрополита Петра в Москве, епархиальное братство во имя Пресвятой Богородицы в Санкт-Петербурге (которое имело своей задачей содействовать возникновению и процветанию церковно-приходских школ, внебогослужебных собеседований, церковно-народных библиотек и в целом религиозно-нравственному просвещению народа), Александро-Невское братство в Владимире, братство св. Димитрия Ростовского в Ярославле и др.

Сходство задач и близость традициям православных братств прошлого в деле духовно-нравственного просвещения объединяли многочисленные церковные братства, действовавшие в России во второй половине XIX в. В числе задач православных братств особое место занимали задачи духовно-просветительской деятельности, поддержки школ и социальной поддержки, вокруг которых и строилась вся деятельность братств.

Так, устав братства при кафедральном соборе в Каменце-Подольском, утвержденный 22 ноября 1864 г., провозглашал целями братства «содействие и покровительство учреждению школ в духе святой православной веры; заботы и попечение о нуждающихся членах святой православной церкви»91.

Возрождение церковных братств как практическое разрешение вопроса о православной общественности показало, что подъем духовной жизни в России во второй половине XIX в. наряду с развитием церковно-школьного дела выразился и в развитии православно-ориентированной педагогической и философско-богословской мысли.

Помимо задач духовного просвещения, братства часто осуществляли и задачи благотворительные. Так, открытое 5 декабря 1865 г. братство при орловской семинарской церкви ставило на первый план в своей деятельности именно благотворительность. В создание и работу благотворительного братства внес большой вклад ректор Орловской духовной семинарии архимандрит Палладий. В продолжении своей шестилетней деятельности братство при Иоанно-Богословской церкви оказало помощь и поддержку многим нуждающимся воспитанникам семинарии. В дальнейшем эту работу продолжило Иоанно-Богословское попечительство при Орловской Духовной Семинарии.

В 80-е гг. прошлого века потребность в духовно-просветительской работе усилилась в связи с развитием церковно-приходских школ. Так, § 22 «Правил о церковно-приходских школах» 1884 г. предусматривал участие братств в заведовании церковно-приходскими школами («В тех епархиях, где существует епархиальное церковное братство, заведование церковно-приходскими школами, совету такового братства могут быть по усмотрению местного архиерея предоставлены права епархиального училищного совета»92).

Необходимость в поддержке церковно-приходской школы, в привлечении общественности к духовно-просветительской деятельности привела к созданию в 1887 г. Орловского Петропавловского Братства, сыгравшего в 80-90-е гг. XIX в. значительную роль в духовной и культурной жизни Орловщины. Более подробное рассмотрение деятельности Орловского Петропавловского Братства позволит установить как характерные особенности братств прошлого века, так и влияние традиций западнорусских братств XV-XVII веков на их деятельность, выявить основные этапы организационного становления и духовно-просветительской деятельности.

Первые основы орловского церковного братства были заложены еще в 1884 г. епископом Орловским и Севским Симеоном. 31 октября этого года, учреждая в Орловской епархии Училищный Совет, он пожертвовал в пользу церковно-приходских школ 100 рублей93. Так, начиная с 1884 г., ежегодно поступали в кассу епархиального училищного совета денежные пожертвования. Т.о., как замечает один из учредителей братства В.Н. Лясковский, орловское православное церковное братство «фактически существовало уже с 1884 г.»94.

Организационное оформление Братства было начато в 1886 г. 19 августа епископ Симеон обратился к своей пастве с архипастырским воззванием, «...приглашая возлюбленных во Христе братий и чад своей епархии к участию в имеющем открыться Орловском церковном братстве с наименованием его Петропавловским». Тогда же почетному попечителю церковно-приходских школ Орловского уезда В.Н. Лясковскому было поручено составление устава братства. Автор проекта устава, являвшийся сторонником привлечения к работе братства помимо духовенства и светских лиц, обратился к общественности с приглашением к участию в образовании церковного братства.

В декабре 1887 г. состоялось общее собрание духовных и светских лиц для обсуждения проекта устава. Доработанный проект устава Братства в соответствии с «Правилами для учреждения православных церковных братств» 1864 г. был утвержден 16 февраля 1887 г. преосвященным Симеоном. Открытие Братства было назначено на 2 марта 1887 г.: после службы в архиерейской домовой церкви, молебна и речи епископа Симеона, состоялось собрание членов-учредителей.

В своей речи на открытие Орловского Православного Петропавловского Братства епископ Симеон, раскрывая цели и задачи нового братства, обратился к словам апостола Павла: «Апостол ко всем без различий обращает свое слово: будем внимательны друг к другу, поощряя друг друга к любви и добрым делам (Евр.X.24,25); следовательно, и миряне не должны уклоняться от исполнения обязанности, которую Апостол возлагает на пастырей церкви. Итак, необходимо, чтобы все чада Церкви Христовой, наставляемые пастырями, и сами вразумляли друг друга, предостерегали, поощряли к добру, а сия-то обязанность нигде так удобнее не может быть выполнена, как в церковном братстве. Есть обязанности, которые не чужды никакому члену тела Церкви Христовой: например, охранять друг друга от смерти греховной, друг друга поощрять к Боголюбию и братолюбию, друг друга подвизать на дела благие, передавать здравое учение другим под руководством Святой Церкви и ее Пастырей, распространять его путем книжным. Сей-то цели и имеет служить наше, ныне открываемое Православное Петропавловское Церковное Братство.».

Братство в Орле учреждалось при кафедральном соборе Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла, являвшимся местом молитвенных собраний братчиков, внешним центром, их объединявшим. В нем находились святыня братства - икона небесных покровителей, святых первоверховных апостолов Петра и Павла95.

В соответствии с уставом задачей братства являлось содействие «утверждению и охранению православной веры и христианского благочестия в пределах Орловской епархии»96.

Ближайшим средством для достижения указанных целей братства служили: «а) собеседования и чтения об истинах веры и благочестия, б) открытие библиотек для чтения книг духовного содержания, а равно и складов книг Св. Писания, брошюр религиозного характера, святых икон и картин из священной и церковной истории, для продажи их по возможно дешевым ценам и для безмездной раздачи неимущим, и в) содействие открытию и содержанию церковно-приходских школ и развитию церковного пения»97.

Членами Братства могли быть лица обоего пола, православного исповедания, жившие как в пределах Орловской губернии, так и в других местностях (§ 13 устава). Члены братства подразделялись на почетных, пожизненных, действительных и соревнователей. Первоначальный состав братства образовали члены-учредители. В 1897 г., спустя десять лет с момента основания, в Братстве состояло 779 членов.

§ 17 устава провозглашал местного епархиального архиерея постоянным попечителем Братства. Из орловских архиереев особый вклад в работу братства внесли преосвященные Симеон, инициатор создания братства, и Мисаил, проявлявший большую заботу о благоустройстве церковно-приходских школ и опиравшийся в этом на деятельность братства.

Источниками средств для разнообразной деятельности братства служили взносы членов, пожертвования как членов братства, так и лиц, не состоявших в нем, сборы пожертвований по подписным листам и доходы от продажи книг и т.п.

Управление делами Братства принадлежало общему собранию членов и Совету Братства. Совет заведовал всеми текущими делами Братства. В частности в компетенции Совета находилась духовно-просветительская деятельность, устройство братских библиотек; выбор и выписка книг, брошюр, икон и священных изображений; рассмотрение и утверждение программ для внебогослужебных собеседований и чтений, и рекомендация необходимых пособий и руководств; рассмотрение рукописей и печатных статей для публичных чтений, поиск средств к открытию и поддержке церковно-приходских школ, приобретение для них книг и учебных пособий, а также, по примечанию к § 22 «Правил о церковно-приходских школах», заведование церковно-приходскими школами, с согласия епархиального архиерея. Совет Братства имел собственную печать с изображением на ней креста и надписью «Орловское Петропавловское Братство»98.

По предложению преосвященного Мисаила и в июле 1890 г. Совет Братства был слит с епархиальным училищным советом «по сходству главных задач обоих советов»99. Решение Общего Собрания Братства о слиянии было принято 8 сентября 1890 г.. Председателем объединенного Совета стал преосвященный Мисаил, его заместителями - архимандрит Варсонофий (ректор Орловской духовной семинарии) и протоиерей В.Я. Васильев (председатель Совета Братства).

Деятельность Братства выражалась не только в ведении внебогослужебных церковных чтений, в содержании бесплатных библиотек-читален и устройстве бесплатных чтений при церковно-приходских школах; бесплатной раздаче и удешевленной продаже книг, брошюр, листков и изображений религиозно-нравственного содержания, содержании и усилении бесплатной духовной библиотеки-читальни в г. Орле, но и в содержании Братской ремесленной школы-приюта100 и поддержке церковно-приходских школ. Братская ремесленная школа-приют была открыта в 1891 г. при Орловском Архиерейском Доме, с целью содержания, обучения общеобразовательным предметам по программе одноклассных церковно-приходских школ и переплетному ремеслу детей епархиального духовенства (мальчиков), не поступивших в другие духовно-учебные заведения, либо уволенных из них и оставшихся без средств к существованию101. В школе было 2 учителя и 19 учеников. 31 августа общее собрание Братства постановило закрыть ремесленную школу, и вместо нее открыть Орловскую братскую псаломщическую школу по образцу Киево-Михайловской школы102.

Таким образом, братство сочетало в деятельности своей школы как задачу специального образования и духовно-нравственного просвещения детей, так и задачу социальной поддержки нуждающихся учеников, что особенно характерно для типа школы, исторически сложившегося в рамках просветительской деятельности православных братств.

Забота о нравственном состоянии населения выражалась в ведении внебогослужебных чтений по воскресным и праздничным дням, которые с 1892 г. велись по всем церквам орловской епархии. Они посвящались «объяснению дневных апостольских, евангельских и паремийных чтений, житиям святых, рассказам из священной и церковной истории, объяснению церковного богослужения и общеупотребительных молитв, статьям из отечественной гражданской истории и из области сельского хозяйства»103.

Темы для чтений по своему содержанию носили религиозно-нравственный и назидательный характер, по изложению - были доступны и понятны, по объему - небольшими.

Предметом особой заботы Совета Братства была организация чтений в г. Орле: например, в 1895-1896 учебном году - в Троице-Васильевской церковно-приходской школе, а в следующем, 1896-1897 году, также в Крестовоздвиженской школе. Читальня и чтения при Троице-Васильевской школе особенно выделялись на фоне других городских церковно-приходских школ. В 1896 г. было построено новое здание для читальни. Совет Братства открыл при школе по вечерам в воскресные и праздничные дни бесплатные религиозно-нравственные чтения104. Для их организации был создан особый временный комитет, в который вошли священники г. Орла И. Ливанский и Э. Гедеоновский и преподаватель Орловской Духовной Семинарии Г.М. Пясецкий. Этот комитет составил программу чтений, которые продолжались с 28 декабря 1895 г. по 17 марта 1896 г.. На каждом из 14 чтений читались статьи церковно-исторического и религиозно-нравственного содержания.

Серьезная постановка чтений, удачный подбор тем, понятное изложение, иллюстрация чтений картинами и исполнение церковных песнопений производили глубокое и сильное впечатление на слушателей. Чтения заинтересовали даже интеллигенцию; о них сложилось положительное мнение в обществе и печати. В среднем каждое чтение посетило 478 посетителей (от 295 до 670 человек) - мужчины и женщины, учащиеся и взрослые, люди различного социального положение, как из прихода Троице-Васильевской церкви, так и из других приходов г. Орла. Расходы по ведению чтений принимало на себя Петропавловское Братство.

Особое значение имела деятельность Петропавловского Братства по поддержке церковно-приходских школ. Наряду с материальным содействием, помощью книгами и учебными пособиями, Братство оказывало и методическую помощь. Так, в 1897 г. были разработаны «Руководственные наставления к программе внебогослужебных чтений и собеседований в Орловской епархии», а также программа к ним. В основу программы чтений была положена следующая точка зрения: «внебогослужебные чтения должны заменить для народа в некотором роде школу, где он должен приобрести прежде всего необходимые для всякого человека познания о вере и нравственности христианской». С учреждением и развитием в орловской епархии церковно-приходских школ и школ грамоты потребность в чтении книг духовного содержания возросла. Совет Братства, преследуя цель духовно-нравственного просвещения детей, заботился об удовлетворении этой потребности в распространении книг, брошюр, листков и изображений разнообразного содержания, православных по направлению, путем бесплатной раздачи и удешевленной продажи.

Так, каждому из учеников и учениц церковно-приходских школ и школ грамоты, окончивших курс, Братством выдавалось по одному экземпляру Евангелия на русском языке и сокращенного Молитвослова гражданской печати.

Кроме бесплатной раздачи неимущим, Совет братства распространял священные и богослужебные книги, религиозно-нравственные брошюры и листки, крестики, иконы и священные изображения путем продажи по возможно меньшей цене. С целью расширения и упорядочения этого дела в 1894 г. при Братской духовной библиотеке-читальне в г. Орле был открыт «запасный» иконный и книжный склад. В каждом из 47 благочиннических участков, 9 мужских и 7 женских монастырей орловской епархии было открыто по одному «окружному» складу. (Книги для этих складов поставляли в том числе Отдел распространения духовно-нравственных книг при «Московском обществе любителей духовного просвещения», Санкт-Петербургское Богородицкое и Владимирское Александро-Невское братства).

Масштабность и разноплановость духовно-просветительской деятельности отразилась в организации бесплатных библиотек-читален и чтений при церковно-приходских церквах, которые являлись одним из значительным направлений работы братства. Бесплатные библиотеки при всех церковно-приходских школах были учреждены Братством в 1893 г. Они использовались многими законоучителями, учителями при устройстве воскресных и праздничных читален и ведении чтений в школах.

Большое значение в деятельности Братства имела духовная библиотека-читальня. Основу Библиотеки-читальни Орловского Петропавловского Братства составили книги, пожертвованные ему 12 марта 1887 г. прот. П.Ф. Полидоровым. К 1 января 1897 г. в ней имелось 418 названий, в 920 томах. Соединенная библиотека Братства и Орловского духовенства с 9 октября 1894 г. помещалась в г. Орле, на Кромской улице, в особой комнате в здании Епархиального свечного завода. Здесь же находился и запасный иконный и книжный склад Братства.

Книгами братской библиотеки пользовались в основном лица духовного звания, многие воспитанники местной Духовной Семинарии и некоторые преподаватели духовно-учебных заведений. Их интересовали разнообразные книги богословского и церковно-исторического содержания, духовные журналы. Чиновники, мещане, ремесленники читали преимущественно жития святых, доступные по изложению духовные журналы, а также светские издания (особенно «Исторический вестник»). Меньше других пользовались библиотекой купцы, приказчики и крестьяне, удовлетворявшиеся Троицкими книжками и Воскресными листками.

В целом Орловское Православное Петропавловское Братство сыграло значительную роль в деле духовного, религиозно-нравственного просвещения на Орловщине.

Наряду с духовно-просветительской деятельностью церковных братств большую ценность представляет единственный в своем роде опыт Православного Трудового Крестовоздвиженского Братства, основанного помещиком Глуховского уезда Черниговской губернии Николаем Николаевичем Неплюевым в его имении, недалеко от местечка Янполя, на хуторе Воздвиженском. Его опыт был интересен самобытным подходом к воспитанию подрастающего поколения.

Решив посвятить себя, по примеру С.А. Рачинского, христианскому воспитанию крестьянских детей, Н.Н. Неплюев переехал в Янполь, «нанял в селе избу и стал собирать там крестьянских ребят и рассказывать им евангельскую историю, дела, притчи и чудеса Господа»105. Своим евангельским беседам с детьми он сразу придал практический характер: это не были простые пересказы евангельской истории, а уроки практической христианской жизни. Все беседы направлялись к этой главной цели - каким должен быть христианин и какова должна быть его христианская жизнь.

Из ребят, которые понимали его и готовы были жить по евангельским заповедям, он образовал два кружка - младший и старший; младшие были распределены между старшими, которые стали ближайшими помощниками по воспитанию младших, воспитываясь при этом и сами. У старшего была своя группа младших, ему порученных, с которыми он вел работу под наблюдением и руководством Неплюева. Сам Неплюев вел отдельные беседы с младшими и отдельные со старшими, а также общие беседы с теми и другими, не только религиозного, но и общеобразовательного характера.

В хуторе Воздвиженском Неплюев положил основание двум специальным сельскохозяйственным школам - для мальчиков и девочек. Преподавателями в школе сначала были приглашенные специалисты, а затем собственные воспитанники, выдержавшие специальные экзамены в государственных школах. Тогда же была выстроена на хуторе и церковь во имя Воздвижения Честного Креста Господня, и первым настоятелем и законоучителем обеих школ был по окончании Московской Духовной Академии С. Четвериков, видный православный педагог. С течением времени преподавательские должности в школах и хозяйственные должности по хутору стали замещаться оканчивающими школу воспитанниками и воспитанницами, и из них составилось официально утвержденное «Трудовое Крестовоздвиженское Братство», устав которого был утвержден соответствующими духовными и гражданскими властями. Братство было принято под высочайшее покровительство императрицы Александры Федоровны. Во главе Братства стояла Дума, возглавляемая Неплюевым.

Идея Неплюева и ее осуществление стали широко известны в русском обществе и за границей, многих заинтересовали, и отовсюду приезжали многие лица знакомиться с его опытом. В печати появлялись разнообразные отзывы о нем, как благоприятные, так и отрицательные. Так, профессор В.П. Вагнер напечатал о Братстве восторженный отзыв в журнале «Неделя» под заголовком «Оазис в пустыне», сотрудник «Нового времени» Меньшиков, наоборот, дал о нем в своей газете крайне отрицательный отзыв. Братство пережило революцию, и его представители участвовали во всероссийском церковном Соборе 1917 года. Впоследствии, как и другие церковные братства, оно было закрыто.

Как отмечает С. Четвериков, опыт Неплюева представляет собой «интересную попытку христианизации общественности в лоне Православия, как практического разрешение вопроса о православно-христианской общественности»106.

Возникшие начиная с 60-х гг. XIX века православные церковные братства к концу века стали необходимым элементом в системе духовного просвещения и религиозного образования, дополняя и поддерживая деятельность церкви, духовно-учебных заведений и церковной школы в этом направлении.

Крупнейшим вкладом православных церковных братств в педагогическое наследие стало создание типа братской школы, послужившего моделью для организации первых учебных заведений в России.

Братскую школу изначально отличала социальная направленность: она была открыта для детей любого социального положения, братства оказывали помощь бедным ученикам школ и особенно сиротам, которые обучались бесплатно.

Образование в братской школе по своему содержанию включало наряду с духовными и светские дисциплины.

Важнейшей задачей деятельности православных братств на всем протяжении их истории, в том числе и во второй половине прошлого века, оставалась задача всесторонней поддержки школы путем учебно-методической и материальной помощи, организации духовно-нравственных чтений, содержания библиотек, издательской деятельности.

Наряду с этой задачей большое значение в деятельности православных братств имела и задача социальной поддержки нуждающихся.

Особого внимания заслуживает опыт педагогического подвижничества Н.Н. Неплюева, основанный на деятельности Православного Трудового Крестовоздвиженского Братства, как практическое разрешение вопроса о православно-христианской общественности.

По примеру православных братств XV-XVII веков церковные братства второй половины XIX века служили объединению усилий церкви и общества в деле духовного просвещения. Форма этого объединения, конечно, полностью отвечала конкретно-историческим условиям своего времени, однако эффективность братства как института духовного просвещения во многом подтверждается и возвращением к этой форме в XX веке. Уже в наше время наблюдается рост интереса к традициям православных братств, что выражается в возобновлении деятельности многими братствами, возникновением новых церковных братств, задачи и цели которых схожи с соответствующими задачами и целями братств прошлого.