Уголовная ответственность за нарушение уставных правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне

Вид материала

Диссертация

Подобный материал:

• Программа обж, 10-й класс (2 часа) Урок, 64.33kb.
• Мышленной собствен­ности наступает гражданс­ко-правовая, администра­тивная и уголовная, 127.35kb.
• Рожнов А. А. Уголовная ответственность нотариусов за нарушение профессиональной тайны, 250.32kb.
• 1. Уголовная ответственность несовершеннолетних по законодательству, 25.39kb.
• Статья 146. Нарушение авторских и смежных прав, 44.97kb.
• Уголовная ответственность должностных лиц за специальные коррупционные преступления, 355.49kb.
• Уголовная ответственность военнослужащих за нарушение правил обращения с оружием, 290.79kb.
• Уголовная ответственность несовершеннолетних Статья 27. Возраст, с которого наступает, 137.04kb.
• График проведения бесплатных семинаров с налогоплательщиками в ноябре 2011 года, 48.51kb.
• Ответственность за нарушение правил дорожного движения, 383.38kb.

⁹¹.

Судебная практика в большинстве случаев идет по пути, в соответствии с которым тяжкими последствиями в контексте ст. 344 УК РФ могут являться причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью одного лица, либо хотя и меньшего вреда, но нескольким лицам. Причинение лицом из состава суточного или патрульного нарядов легкого вреда здоровью одного потерпевшего или побоев тяжкими последствиями нарушения уставных правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне не являются и, по нашему мнению, не будут основанием для привлечения к ответственности по ст. 344 УК РФ.

Вместе с тем анализ следственной и судебной практики военной прокуратуры и военных судов показывает, что органы военной юстиции иногда по-разному квалифицируют одинаковые нарушения.

Так, 94-м гарнизонным военным судом рядовой Н. признан виновным в том, что во время исполнения обязанностей дневального по роте неоднократно избивал рядовых М. и Б., в результате чего первому из потерпевших был причинен здоровью вред средней тяжести, а второму - побои. Эти действия Н. наряду со ст. 335 УК РФ квалифицированы судом и по ст. 344 того же кодекса.

В данном случае квалификация по ст. 344 УК РФ, по нашему мнению, является правильной, поскольку причинение средней тяжести вреда здоровью одного лица и нанесение побоев другому должно быть отнесено к тяжким последствиям нарушения уставных правил внутренней службы⁹².

Ошибка была допущена гарнизонным военным судом по обвинению рядового С. Последний признан виновным в том, что, исполняя обязанности дневального по роте, нанес удар рядовому К., причинив легкий вред здоровью, то есть в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 335 и ст. 344 УК РФ.

Напротив, этим же судом был оправдан по ст. 344 УК РФ дежурный по военному городку прапорщик М., причинивший легкий вред здоровью рядовых З., М. и Н. В решении суда указано, что указанные повреждения не могут быть признаны тяжкими последствиями. Данное решение является ошибочным.

Неоднозначные уголовно-правовые оценки, даваемые органами военной юстиции по существу аналогичным преступным деяниям лиц из состава суточного наряда, противоречат принципу справедливости, установленному ст. 6 УК РФ.

Представляется, что вопрос о наступлении тяжких последствий в случае причинения здоровью вреда средней тяжести и легкого вреда здоровью одного или нескольких потерпевших должен решаться, исходя из фактических обстоятельств конкретного уголовного дела, так как военно-уголовная теория ответа на него не дает. Очевидно, что только судебные органы могут окончательно установить размеры наступивших последствий, и оценить их сравнительную тяжесть. Однако следует указать, что практика уже выработала довольно устойчивые оценки тяжести последствий применительно к преступлениям против порядка несения специальных служб. К таким оценкам по нашему мнению следует отнести нижеследующие.

1. Лишение жизни человека всегда рассматривается судебной практикой как тяжкое последствие.

2. Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью также в большинстве случаев рассматривается в качестве тяжкого последствия.

3. Причинение легкого вреда здоровью следует отнести к тяжким последствиям преступлений, предусмотренных ст. 344 УК РФ только в том случае, если такой вред причинен двум и более лицам.

4. Причинение легкого вреда здоровью или побои, причиненные одному лицу, тяжкими последствиями указанных преступлений не являются.

Безусловно, предложенные нами критерии оценок не являются правилами, и их применение для квалификации правонарушения возможно лишь при условии установления судом всех обстоятельств его совершения.

Причинение вреда дополнительному объекту - здоровью граждан в преступлениях, предусмотренных ст. 344 УК РФ, является способом, составной частью причинения вреда основному объекту - порядку несения внутренней службы. Общественная опасность подобных преступлений увеличена, что должно быть отражено и в санкции ст. 344 УК РФ. Санкция указанной статьи, как и санкции ст. 340-343 УК РФ, должна быть значительно строже санкций общеуголовных преступлений против личности. Представляется очевидным, что законодатель не в полной мере учел повышенную общественную опасность указанных преступлений против порядка несения специальных служб. Например, санкция ст. 344 УК РФ не превышает двух лет содержания в дисциплинарной воинской части, тогда как санкция ст. 112 УК РФ достигает пяти лет лишения свободы. Также вызывает недоумение сравнение санкций ст. 340 -343 и 344 УК РФ. Так, максимальная санкция статьи 343 УК РФ – до пяти лет лишения свободы, статьи 340 УК РФ – до трех лет лишения свободы и т.д. Указанные недоразумения вызывают значительные трудности при квалификации нарушений уставных правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне и требуют в ряде случаев дополнительной квалификации по статьям, предусматривающим ответственность за посягательства против личности.

Для квалификации правонарушения по ст. 344 УК РФ исключительно важным является установление причинной связи между совершенным деянием данного лица и наступившими общественно опасными последствиями.

В.Н.Кудрявцев пишет: «Органы предварительного следствия и суды при рассмотрении уголовных дел обязаны установить фактические обстоятельства, свидетельствующие о наличии или отсутствии причинной связи, а не исходить в решении этого вопроса из каких-либо догадок или предположений»⁹⁶.

Отсутствие причинной связи между действиями правонарушителя и наступившими общественно опасными последствиями в преступлениях, предусмотренных ст. 344 УК РФ, означает, что лицу незаконно вменялись в вину тяжкие последствия, которых оно не причиняло, а иногда и то, что настоящий преступник не был обнаружен и привлечен к ответственности.

Установление причинной связи совпадает с установлением конкретных юридических фактов: причины (деяния обвиняемого) и следствия (общественно опасное последствие), то есть причинная связь является одним из предметов доказывания при расследовании уголовных дел. Один из способов проверки существования причинной связи между действиями субъекта преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ, и наступившими тяжкими последствиями сводится к выяснению объективных причин этих последствий. Военные суды часто аргументируют вывод об отсутствии причинной связи между действиями лица и последствиями тем, что указывают на их действительные причины, не связанные с поведением обвиняемого.

Например, дежурный по полку по получению сигнала тревоги не доложил об этом командиру полка и не оповестил его заместителей и других должностных лиц полка, что привело к тяжким последствиям – срыву важного военного мероприятия. В ходе расследования было установлено, что система оповещения лиц командного состава по техническим причинам оказалась на момент объявления тревоги по вине посторонних лиц неисправной, что исключило наличие причинной связи между деянием дежурного по полку и наступившими тяжкими последствиями и, следовательно, его ответственность.

Суть причинной связи в преступлениях, предусмотренных ст. 344 УК РФ, заключается в следующем:

1. Нарушение уставных правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне всегда предшествует тяжким последствиям.

2. Нарушение уставных правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне является необходимым условием наступивших тяжких последствий. Без указанного нарушения эти последствия не могли бы наступить.

Для установления причинной связи между нарушениями уставных правил несения внутренней службы и наступившими последствиями органам военной юстиции необходимо выяснять следующие обстоятельства: являлись ли эти нарушение и последствие общественно опасными и противоправными; повлекли ли именно эти нарушения наступившие тяжкие последствия; при наступлении нескольких последствий являлись ли эти нарушения причиной каждого такого последствия или причиной одного последствия, которое само вызвало наступление других последствий.

Таким образом, установление фактов нарушения военнослужащим уставных правил несения внутренней службы и наступления тяжких последствий, наличия между нарушением и общественно опасным последствием (последствиями) причинной связи, а также его вины по отношению к совершенному противозаконному деянию и наступившему тяжкому последствию - основные необходимые условия для вменения субъекту преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ общественно опасных последствий. Соблюдение этих требований правоприменителем укрепляет конституционные права гражданина, призванного на военную службу, служит гарантией против необоснованного привлечения к уголовной ответственности.

Обратимся к рассмотрению вопроса о субъекте преступления - нарушение уставных правил внутренней службы лицом, входящим в суточный наряд части.

Как определяет юридическая наука, субъект преступления - это «физическое лицо, совершившее преступление и способное нести за содеянное ответственность уголовную. Последняя определяется возрастом, с которого наступает уголовная ответственность за совершенное преступление, и вменяемостью этого лица…»⁹⁵.

Субъектом некоторых преступлений может быть не любое вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного УК РФ, но и обладающее кроме общих признаков субъекта, дополнительными признаками. В юридической науке такое лицо признается специальным субъектом преступления. В настоящее время в УК РФ значительное количество уголовно-правовых норм предусматривают наличие специального субъекта преступления. Такое положение отражает склонность законодателя к повышению нормативной определенности признаков субъектов преступлений.

Как указывает Х.М. Ахметшин, «выделение в уголовном законодательстве группы преступлений со специальным субъектом отражает специфический характер общественных отношений, на которые посягают эти преступления»⁹⁶.

Специальным субъектом преступлений против военной службы может быть только участник военно-служебных отношений. Ст. 331 УК РФ устанавливает круг субъектов преступлений против военной службы. Как следует из этой статьи, субъектами преступлений против военной службы надлежит считать военнослужащих, проходящих военную службу по призыву или контракту и граждан, пребывающих в запасе, во время прохождения ими военных сборов.

Нарушить воинский правопорядок и причинить вред охраняемым ст. 332-352 УК РФ правоотношениям могут только специальные лица –участники этих правоотношений. Проблемы специального субъекта в воинских правоотношениях освещены военно-юридической литературе достаточно глубоко и всесторонне⁹⁷.

По общепризнанному в теории военно-уголовного права подходу, в преступлениях против военной службы исполнителями могут быть только специальные субъекты, то есть лица, указанные в ст. 331 УК РФ.

Военнослужащие в определенные периоды военной службы исполняют специальные служебныефункции, получившие, как мы установили выше, название специальных служб. Такие лица являются специальными субъектами, с одной стороны, преступлений против военной службы в общем, а с другой - преступлений против порядка несения специальных служб. Определение, отражающее существенные признаки специального субъекта преступлений против порядка несения специальных служб, наиболее удачно и кратко сформулировано Ф.С. Бражником. Согласно этому определению, специальный субъект преступлений против порядка несения специальных видов военной службы, это «военнослужащий, назначенный приказом (распоряжением) командира для несения специального вида службы»⁹⁸.

Субъектом нарушения уставных правил несения внутренней службы могут быть только лица, входящие в суточный наряд части, что прямо указано в диспозиции ст. 344 УК РФ. Число таких лиц строго ограничено уставными правилами несения внутренней службы. Уставом внутренней службы (ст. 261-262) установлен перечень лиц суточного наряда, соответственно субъектом нарушения уставных правил несения внутренней службы может быть только лицо, несущее службу в его составе.

Как уже отмечалось, Уставом внутренней службы (ст. 261- 262) установлен перечень лиц суточного наряда, соответственно субъектом нарушения уставных правил несения внутренней службы может быть только лицо, несущее внутреннюю службу в его составе.

Как считают некоторые ученые, устав не может предусмотреть полный перечень и обязанности лиц суточного наряда и устанавливает его лишь примерно. Так, по мнению В.Н. Кудрявцева, «специфика жизни и деятельности различных родов войск, подчас весьма значительная, вызывает необходимость в выделении в некоторых частях отдельных категорий специалистов, периодически несущих дежурство, помимо тех специалистов, которые предусмотрены в УВС… Это дежурные радисты, телеграфисты, наблюдатели на специальных установках и т.д. Их следует считать находящимися в составе суточного наряда части (подразделения), если их служба удовлетворяет общим условиям несения службы лицами суточного наряда…»⁹⁹.

Однако как в военно-юридической науке, так и в судебной практике утвердилась иная точка зрения, согласно которой субъектами данного преступления могут быть исключительно лица, входящие в состав суточного наряда и указанные в Уставе внутренней службы ¹⁰⁰.

Так, наряду с другими преступлениями Военным судом Уральского военного округа Р. признан виновным в нарушении уставных правил несения внутренней службы и осужден по ст. 344 УК РФ. В обоснование этого обвинения суд указал, что в момент совершения инкриминируемых ему деяний Р. в соответствии со ст. 360 и 364 Устава внутренней службы исполнял обязанности дневального постоянного наряда по охране объединенных складов части. Между тем, согласно ст. 261 того же Устава, дневальный постоянного наряда по охране складов в состав внутреннего наряда части или подразделения не входит. Указанные в приговоре нормы устава регулируют порядок несения другого вида службы – боевого дежурства.

Поскольку к уголовной ответственности за нарушение уставных правил несения внутренней службы может быть привлечено лицо, входящее в суточный наряд части, а Р. в состав такого наряда назначен не был, Военная коллегия пришла к правильному выводу о невозможности признания его субъектом данного преступления, приговор в части осуждения по ст. 344 УК РФ отменила и уголовное дело в этой части прекратила за отсутствием состава преступления¹⁰¹.

Согласно ст. 41 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» к выполнению боевых задач - участию в боевых действиях, несению боевого дежурства, боевой службы, караульной службы, задач при введении режима чрезвычайного положения и в условиях вооруженных конфликтов - могут привлекаться только те военнослужащие, которые были приведены к Военной присяге. Только за принявшими Военную присягу военнослужащими могут закрепляться оружие и военная техника. Хотя в указанной статье Федерального закона впрямую не сказано о несении внутренней службы и патрулировании в гарнизоне, по нашему мнению субъектом преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ, также может быть только военнослужащий, принявший Военную присягу. Это следует из требований Устава внутренней службы и Устава гарнизонной и караульной служб, согласно которым некоторые лица суточного наряда и гарнизонного патруля вооружаются огнестрельным оружием и боеприпасами, а также штыками-ножами. При отсутствии указанного условия военнослужащие, не принявшие Военную присягу, субъектами преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ, не являются и, следовательно, привлечение их к ответственности по указанной статье УК будет незаконным.

Не будет, по нашему мнению, являться законным привлечение военнослужащего к уголовной ответственности за нарушение правил несения внутренней службы и в некоторых других случаях.

Так, если к несению внутренней службы в составе суточного наряда назначен военнослужащий, рекомендованный медицинскими работниками к освобождению от суточного наряда в связи с болезнью, и этот военнослужащий во время несения службы нарушит правила несения внутренней службы, то он не может быть привлечен к ответственности по ст. 344 УК РФ. При таких обстоятельствах ответственность за тяжкие последствия, наступившие вследствие нарушения уставных правил несения внутренней службы, несет должностное лицо, отвечающее за подбор личного состава к несению службы и принявшее решение о назначении больного военнослужащего в суточный наряд.

Не может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 344 УК РФ военнослужащий, в предшествующую наряду ночь находившийся на занятиях или работах, а также военнослужащий, которому в день заступления в наряд не было предоставлено время для подготовки к несению внутренней службы и сна. Согласно ст. 279-280 Устава внутренней службы лица, назначенные в суточный наряд, в предшествующую наряду ночь должны быть освобождены от всех занятий и работ. Кроме того, в день заступления в суточный наряд в часы, указанные в распорядке дня, личному составу должно быть предоставлено не менее 3 часов подготовки к несению службы, в том числе для проведения практического занятия, и не менее 1 часа для отдыха.

Также не может быть привлечен к уголовной ответственности за нарушение правил несения внутренней службы военнослужащий, не подготовленный в соответствии с требованиями ст. 277-284 Устава к несению службы в суточном наряде. Лицом, подготовленным к несению службы в составе суточного наряда, следует считать военнослужащего, изучившего положения воинских уставов, инструкций и требований техники безопасности, знающего свои специальные обязанности, успешно прошедшего практические занятия, в том числе в необходимых случаях по действиям с применением оружия. По смыслу уставных правил несения внутренней службы, военнослужащий перед заступлением в суточный наряд не только должен изучить указанные уставные положения на теоретических и практических занятиях, но и отчитаться в своей подготовленности соответствующим должностным лицам.

В случае неподготовленности военнослужащего к несению внутренней службы в составе суточного наряда, исполнение им обязанностей в составе любого суточного наряда является неправомерным. Такой военнослужащий не может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 344 УК РФ.

И, наконец, не может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 344 УК РФ военнослужащий, незаконно призванный на военную службу.

Вопросы о применении ст. 344 УК РФ к лицам, на которых неправомерно возложены обязанности по несению внутренней службы в суточном наряде, до настоящего времени являются весьма спорными.

Некоторые ученые считают, что лица, незаконно призванные на военную службу, не приведенные к Военной присяге, больные, не подготовленные к несению внутренней службы и не усвоившие программу соответствующей подготовки, совершившие проступки, по которым назначено расследование, военнослужащие, которые в назначенное время по своему морально-психологическому состоянию, не могут нести специальную службу, не могут быть привлечены к уголовной ответственности за нарушение правил несения специальных служб, так как исполнение специальных обязанностей по несению специальных видов воинской службы на этих военнослужащих возложено незаконно. Сторонниками такой точки зрения, в частности, являются ученые А.А. Тер-Акопов, Н.А. Петухов, А.Т. Уколов¹⁰².

Данная точка зрения соответствует существующему в военно-юридической науке подходу, согласно которому не могут быть признаны субъектами преступлений против военной службы лица, на которых противоправно возложены воинские обязанности¹⁰³. По такому же пути идут следственная и судебная практики, о чем свидетельствует их анализ за последние годы (1997-2002 гг.).

Другое, более распространенное среди ученых мнение, сводится в общем плане к тому, что назначение военнослужащего на специальную службу осуществляется с соблюдением установленного порядка и правил, возлагаемых на соответствующего начальника, например, при обязательном медицинском осмотре военнослужащих, выяснении их физического и психического состояния на момент их заступления на службу, предоставлении им времени для отдыха и подготовки к наряду. Если же начальник в нарушение требований Устава внутренней службы эти правила не выполняет, то это не исключает уголовной ответственности военнослужащих, нарушивших уставные требования внутренней службы, но может расцениваться как смягчающее наказание обстоятельство. В теории военно-уголовного законодательства такую позицию высказывает, например, А.С. Самойлов¹⁰⁴.

Х.М. Ахметшин также предлагает считать этих лиц субъектами воинских преступлений, при условии, что указанные обстоятельства могут признаваться в качестве смягчающих обстоятельств и в отдельных случаях исключать ответственность, если они (эти обстоятельства – авт.) препятствовали исполнению конкретной обязанности (например, лицо не могло выполнить отданное ему приказание в силу своего физического недостатка)¹⁰⁵.

Ф.С. Бражник высказывает утверждение, что незаконно призванные на военную службу граждане, а также военнослужащие, не принявшие Военную присягу, становятся участниками воинских правоотношений, пользуются всеми правами, льготами и исполняют обязанности военнослужащих. Поэтому эти лица должны признаваться субъектами преступлений, посягающих на установленный порядок несения военной службы¹⁰⁶. По его мнению, «военнослужащий является субъектом воинского преступления независимо от степени его военной подготовленности и того, правильно или ошибочно он призван на военную службу, находился или нет в момент совершения преступления при исполнении конкретных обязанностей военной службы, до или после принятия военной присяги им совершено преступление»¹⁰⁷.

Автор разделяет предлагаемую А.А. Тер-Акоповым, Н.А Петуховым и А.Т. Уколовым позицию, устанавливающую, что военнослужащие, на которых неправомерно возложены обязанности по несению внутренней службы в составе суточного наряда части, не могут быть привлечены к уголовной ответственности по ст. 344 УК РФ. Одним из оснований такой позиции, на наш взгляд, служит толкование ст. 278-283 Устава внутренней службы, предписывающих осуществление четкого порядка подготовки военнослужащих к несению внутренней службы в составе суточного наряда. В данном случае правоприменителю приходится преодолевать определенное противоречие. С одной стороны, незнание лицом из состава суточного наряда специальных правил не является законным и безусловным основанием для непривлечения к уголовной ответственности, так как современное уголовное право исходит из принципа римского права: Ignorantia legis neminem excusat (незнание закона никого не извиняет). С другой стороны, эта древняя презумпция не закреплена в действующем уголовном законе Российской Федерации и ее требование не может быть абсолютным.

Следует согласиться с учеными, которые считают, что вопрос о возможности применения ст. 344 УК РФ к лицам, на которых неправомерно возложены обязанности по несению внутренней службы в составе суточного наряда, должен найти окончательное разрешение в статье Уголовного кодекса Российской Федерации, устанавливающей круг субъектов этих преступлений или в статьях общей части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Рассмотрим особенности правового положения дежурного по полку, как одного их субъектов преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ, по сравнению с правовым положением других лиц суточного наряда полка.

С одной стороны, дежурный по полку входит в состав суточного полкового наряда и исполняет обязанности по несению внутренней службы в соответствии с Уставом внутренней службы.

С другой – дежурный по полку по отношению к внутреннему караулу и к караулам полка руководствуется положениями Устава гарнизонной и караульной служб (ст. 288 Устава внутренней службы) и, таким образом, несет службу также в соответствии и с правилами караульной службы.

В связи с изложенным возникает вопрос о правильной квалификации допущенного дежурным по полку нарушения уставных правил несения караульной службы.

Представляется, что данный вопрос должен решаться следующим образом. Дежурный по полку отвечает как за правильную организацию и несение внутренней службы суточным полковым нарядом, так и за организацию охраны и обороны объектов воинской части (полка). По отношению к внутреннему караулу дежурный по полку исполняет обязанности дежурного по караулам. Исполнять такие обязанности ему предписывается уставными правилами несения внутренней службы. Поэтому, нарушая правила караульной службы, дежурный по полку одновременно нарушает уставные правила несения внутренней службы (ст. 288, 290 Устава внутренней службы). Кроме того, ответственность за нарушение уставных правил караульной службы наступает только в том случае, если подобное деяние совершается лицом, входящим в состав караула. Как мы установили, дежурный по полку входит в состав суточного наряда полка, и по отношению к внутренним караулам лишь руководствуется положениями Устава гарнизонной и караульной служб, в состав караула при этом не входит. Поэтому за нарушение положений этого Устава о дежурном по караулам, например, за незаконное снятие караула с охраняемого объекта, которое повлекло тяжкие последствия, дежурный по полку должен привлекаться к ответственности по ст. 344 УК РФ.

В случае совершения дежурным по полку нарушения уставных правил караульной службы и нарушения уставных правил несения внутренней службы, квалификация по совокупности ст. 342 и 344 УК РФ (реальная совокупность) также невозможна.

При исполнении дежурным по полку своих обязанностей в составе суточного полкового наряда может возникнуть ситуация, когда одним деянием последний нарушит уставные правила караульной службы и уставные правила несения внутренней службы. Например, дежурный по полку оставил комнату дежурного, не оставив за себя помощника дежурного по полку и не сообщив последнему, куда и на какое время отлучился, в результате чего произошли нарушения правил несения специальных служб в подразделении и во внутреннем карауле, повлекшие тяжкие последствия. В данном случае деяние дежурного по полку следует квалифицировать только по ст. 344 УК РФ.

Представляется, что более подробное рассмотрение вопроса о квалификации нарушения дежурным по полку положений Устава гарнизонной и караульной служб нецелесообразно по той причине, что в судебной практике военных судов всех уровней такие случаи крайне редки, а за последние годы и отсутствуют вовсе.

Обратимся к рассмотрению вопроса о субъективной стороне состава преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ.

В литературе вопрос о субъективной стороне преступления освещен достаточно широко¹⁰⁸.

В российской правовой науке под субъективной стороной преступления понимается «характеристика внутреннего содержания преступления, т.е. вина, заключающаяся в особом психическом отношении субъекта к совершаемому им запрещенному уголовным законом деянию и его последствиям в форме умысла и неосторожности, а также мотив и цель преступления»¹⁰⁹.

Вина является основным и обязательным признаком субъективной стороны любого состава преступления. В ч. 1 ст. 5 УК РФ прямо указано: «Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина».

Умысел и неосторожность представляют собой формы вины. Умышленная вина определяется в ст. 25 УК РФ, где указано, что «преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом».

В некоторых составах преступлений против военной службы законодатель дифференцирует ответственность за умышленные и неосторожные нарушения специальных правил. Например, в ч. 1 и 2 ст. 340 УК РФ, ч. 1 и 2 ст. 341 УК РФ, ч. 1 и 2 ст. 342 УК РФ установлена ответственность за умышленные нарушения. В ч. 3 ст. 340 УК РФ, в ч. 3 ст. 341 УК РФ и ч. 3 ст. 342 УК РФ устанавливается ответственность за неосторожные нарушения. Преступление, предусмотренное ст. 344 УК РФ, характеризуется возможностью совершения деяния в форме как умысла, так и неосторожности¹¹⁰.

Следует отметить, что определение формы вины в преступных нарушениях уставных правил несения внутренней службы не является до конца решенным вопросом в теории уголовного права, и зачастую вызывает определенные трудности на практике. Это вызвано тем, что в ст. 344 УК РФ законодатель непосредственно не указывает на форму вины и не очерчивает субъективную сторону преступления. Субъективная сторона этого преступления раскрывается только в литературе, где большинство авторов высказывают точку зрения, согласно которой нарушение специальных правил в ст. 344 УК РФ совершается умышленно, а отношение к последствиям характеризуется чаще всего неосторожностью.

Другие ученые полагают, что указанные нарушения могут совершаться в форме как умысла, так и неосторожности, а отношение к последствиям в ст. 344 УК РФ также может быть как неосторожным, так и умышленным.

Некоторые ученые убеждены, что преступления, выражающиеся в нарушении специальных правил поведения, в том числе и преступления, предусмотренные ст. 344 УК РФ, следует относить к преступлениям, совершаемым только по неосторожности. Как пишет Ф.С. Бражник, «…сознательное нарушение правил или сознательное невыполнение определенных обязанностей, повлекшее наступление преступного последствия вопреки желанию виновного, не может квалифицироваться как умышленное в уголовно-правовом смысле»¹²⁰. Последняя точка зрения в некоторой степени подтверждается и судебной практике, согласно которой подавляющее большинство преступлений, предусмотренных ст. 344 УК РФ, совершается по неосторожности.

Таким образом, в литературе также не сформировано определенное мнение об окончательной форме вины в преступлении, предусмотренном ст. 344 УК РФ.

На наш взгляд, при определении формы вины в преступном нарушении уставных правил несения внутренней службы, необходимо исходить из нижеследующих положений.

А. Преступное нарушение уставных правил несения внутренней службы может быть совершено умышленно или по неосторожности, так как толкование ч. 2 ст. 24 УК РФ позволяет прийти к выводу, что если законодатель не конкретизирует в статье Особенной части форму вины, то преступление может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности¹¹¹.

Б. Две формы вины в ст. 344 УК РФ не могут сосуществовать одновременно, так как по смыслу ст. 27 УК РФ подобное может быть осуществимо только в случае, если психическое отношение лица выражается к последствию, являющемуся квалифицирующим признаком материального состава, - в форме неосторожности. В ст. 344 УК РФ тяжкие последствия таким квалифицирующим признаком не являются.

В. Субъективное отношение лица, нарушившего уставные правила несения внутренней службы, к наступлению возможных последствий такого нарушения имеет решающее значение в определении формы вины.

Для установления признаков субъективной стороны в нарушениях уставных правил несения внутренней службы, совершенных лицом из состава суточного наряда части, важным является выявление волевого и интеллектуального моментов умысла и неосторожности.

Интеллектуальный момент умысла в нарушении уставных правил несения внутренней службы заключается в осознании субъектом этого преступления общественно опасного характера совершаемого деяния для установленного уставными правилами порядка несения внутренней службы. Его определяют такие субъективные качества правонарушителя, как степень его общей воинской и специальной подготовки, образование и воспитание и другие обстоятельства, относящиеся к его личности. Эти же субъективные качества определяют предвидение виновным возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий своего деяния.

Волевой момент умысла в преступлении, предусмотренном ст. 344 УК РФ, заключается в желании либо сознательном допущении наступления тяжких последствий для порядка несения внутренней службы, как объекта уголовно-правовой охраны.

Интеллектуальный момент неосторожности в виде легкомыслия применительно к нарушению уставных правил несения внутренней службы сводится к предвидению возможности наступления общественно опасных (тяжких) последствий и легкомысленному расчету на их предотвращение.

Волевой момент неосторожности в виде легкомыслия заключается в желании не допустить наступления общественно опасных (тяжких) последствий, возможность наступления которых лицо, входящее в состав суточного наряда, предвидит. Однако это желание исходит из легкомысленного, недальновидного и наивного расчета, поэтому вопреки воле лица общественно опасные (тяжкие) последствия наступают.

При преступной небрежности устанавливается, действительно ли лицо из состава суточного наряда не предвидело возможности наступления тяжких последствий нарушения уставных правил несения внутренней службы, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия.

Такие нарушения, как непринятие дежурным по роте неотложных мер к наведению порядка в случае происшествия в роте, выдача дежурным по полку оружия и боеприпасов гражданским лицам, пропуск дневальным по роте в помещение роты посторонних лиц для совершения противоправных действий, совершаются, как правило, умышленно.

Недостаточная бдительность и невнимательность при наблюдении за комнатой для хранения оружия со стороны дневального по роте, небрежность, допущенная дежурным по столовой при проверке доброкачественности качества пищи происходят чаще всего по неосторожности.

Некоторые нарушения порядка несения внутренней службы могут совершаться как умышленно, так и по неосторожности. Например, сон очередного дневального, несвоевременный доклад дежурного по полку о получении сигнала тревоги командиру полка и т.д.

В некоторых случаях отношение лица из состава суточного наряда части к последствиям может быть в форме прямого умысла. Это может быть при таких нарушениях внутренней службы, когда лицо, входящее в состав суточного наряда части, сознательно вызывает общественно опасное последствие, для предупреждения которого было назначено. Например, дежурный по контрольно-пропускному пункту выносит за территорию полка военное имущество для последующей продажи, дежурный по столовой при закладке продуктов в котел похищает большое количество этих продуктов и т.д. В указанных случаях может иметь место совокупность преступлений (ст. 344 УК РФ и соответствующие статьи УК РФ).

Иногда психическое отношение виновного к совершаемому им общественно опасному деянию характеризуется ошибкой - неверным представлением или заблуждением о сущности этого деяния. В науке уголовного права под ошибкой принято понимать ошибочное представление правонарушителя об уголовно-правовой или фактической стороне содеянного. В этом случае лицо, совершившее противозаконное деяние, имеет неверное представление об оценке содеянного со стороны закона (юридическая ошибка) или ошибочное субъективное мнение о фактических обстоятельствах совершенного им преступления (фактическая ошибка).

Например, дежурный по роте, ошибочно полагая, что он обязан выполнить приказ прибывшего в расположение командира не своей роты, выдает тому оружие из комнаты для хранения оружия, что впоследствии приводит к тяжким последствиям. В данном случае совершение дежурным по роте правомерных, по его мнению, действий не влияет на его уголовно-правовую оценку и их квалификацию по ст. 344 УК РФ.

Ошибочное представление лица об уголовно-правовой или фактической стороне содеянного не следует отождествлять с судебной ошибкой, когда к уголовной ответственности привлечено лицо, в действиях которого отсутствует состав преступления.

В некоторых случаях лицо, входящее в состав суточного наряда, хотя и нарушает уставные правила несения внутренней службы, не подлежит привлечению к уголовной ответственности, так как не могло осознавать общественной опасности своих действий либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не могло их предвидеть.

Например, очередной помощник дежурного по контрольно-пропускному пункту пропускает на территорию полка уволенного в запас офицера полка, которого знает в лицо, без предъявления удостоверения личности. В рассматриваемом примере следует учесть, что помощник дежурного по контрольно-пропускному пункту, согласно ст. 300 Устава внутренней службы, имеет право пропускать военнослужащих своего полка, проходящих военную службу по контракту, если он знает их в лицо, без предъявления удостоверения личности. Незаконно проникший на территорию части офицер совершает тайное хищение военного имущества в крупном размере. Если по обстоятельствам дела будет установлено, что помощник дежурного по КПП не был поставлен в известность об увольнении офицера в запас и не предупрежден о запрете на пропуск последнего на территорию части, то его деяние признается невиновным и он не подлежит привлечению к уголовной ответственности.

При нарушении уставных правил несения внутренней службы следует обязательно выяснять мотив и цель. В ст. 344 УК РФ эти признаки не указываются в качестве обязательных, вместе с тем они подлежат обязательному выяснению. Необходимо учитывать, что любое преступление против порядка несения специальных служб совершается по какому-либо мотиву или с какой-нибудь целью. Следует согласиться с утверждением А.С. Самойлова, что их «…установление имеет важное значение для индивидуализации ответственности, а также отграничения от других преступлений»¹¹².

Например, дежурный по контрольно-пропускному пункту умышленно пропускает на территорию части граждан иностранного государства или иностранной организации для проведения враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации. Если в ходе расследования будет установлено, что указанное нарушение уставных правил несения внутренней службы предпринято с целью оказания помощи иностранному государству для проведения враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, то это деяние может быть квалифицировано по ст. 275 УК РФ.

В ряде случаев мотивом, как побудительным стимулом совершения нарушения уставных правил несения внутренней службы, может быть нежелание военнослужащего исполнять обязанности по несению внутренней службы. В этих случаях военнослужащий объясняет допущенное им нарушение правил несения внутренней службы тяжелым характером и сложностью несения этой службы.

Такой мотив влияет также на оценку характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного и, следовательно, учитывается при назначении наказания.

Изложенное в данном параграфе позволяет сделать ряд выводов, которые могут быть использованы в правоприменительной деятельности:

1. С учетом научно разработанных рекомендаций, к тяжким последствиям нарушений порядка несения специальных служб, в т.ч. уставных правил внутренней службы относят имущественный ущерб, организационный вред, а также причинение физического вреда здоровью гражданина (причинение смерти или вреда здоровью).

2. Тяжкими последствиями в контексте ст. 344 УК РФ могут являться причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью одного лица, либо хотя и меньшего вреда здоровью, но нескольким лицам. Причинение побоев, легкого вреда здоровью одного лица тяжкими последствиями нарушения уставных правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне не являются и, следовательно, не будут основанием для привлечения к ответственности по ст. 344 УК РФ.

3. Военнослужащие, назначенные приказом или распоряжением воинского должностного лица (командира части или подразделения) для несения внутренней службы в составе суточного наряда части вопреки требованиям ст. 278-283 Устава внутренней службы, не подлежат уголовной ответственности за ее нарушение. Не являются субъектами нарушения уставных правил несения внутренней службы военнослужащие и граждане во время прохождения ими военных сборов, на которых незаконно возложены обязанности по прохождению военной службы.

4. Субъектом нарушения уставных правил несения внутренней службы могут быть только лица, входящие в суточный наряд части, что прямо указано в диспозиции ст. 344 УК РФ. Число таких лиц строго ограничено уставными правилами несения внутренней службы. Уставом внутренней службы (ст. 261-262) установлен перечень лиц суточного наряда, соответственно субъектом нарушения уставных правил несения внутренней службы может быть только лицо, несущее службу в его составе.

2. Нарушение уставных правил патрулирования в гарнизоне
   

Многие общетеоретические положения, высказанные в предыдущем параграфе относительно нарушения правил несения внутренней службы, справедливы и применительно к указанному преступлению. Поэтому при анализе объективных и субъективных признаков нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне мы предполагаем основное внимание уделить рассмотрению спорных вопросов, возникающих в теории и практике применения ст. 344 УК РФ.

Правила патрулирования в гарнизоне лицом, входящим в состав патрульного наряда, содержатся во многих правовых актах, которые имеют разную юридическую силу и относятся к внутриорганизационным подзаконным актам или военно-административным актам. К таким правовым актам следует отнести, прежде всего, Устав гарнизонной и караульной служб, другие воинские уставы, приказы и директивы министра обороны Российской Федерации, совместные приказы министра обороны Российской Федерации и министров Российской Федерации, приказы и директивы начальника Генерального штаба и главнокомандующих видами Вооруженных Сил Российской Федерации. К числу нормативных правовых актов органов военного управления, регулирующих порядок патрулирования в гарнизоне лицом, входящим в состав патрульного наряда, относятся и приказы начальника гарнизона.

В теории военно-уголовного права признано, что нарушение уставных правил патрулирования в гарнизоне лицом, входящим в состав патрульного наряда, может выражаться как в действии, так и в бездействии. Так, если начальник гарнизонного патруля в нарушение требований Устава гарнизонной и караульной служб производит необоснованное задержание военнослужащих или необоснованно применяет оружие в общественных местах, то нарушение уставных правил патрулирования в гарнизоне в указанных случаях характеризуется активными действиями. Если же нарушения проявляются, например, как непринятие лицами из состава патрульного наряда мер по прекращению нарушений со стороны отдельных военнослужащих, то в этих случаях объективная сторона характеризуется как бездействие. Следует также отметить, что по характеру такие нарушения весьма неоднородны.

Обязательным признаком преступного нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне является наступление тяжких последствий, для предупреждения которых организована гарнизонная патрульная служба.

Нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне лицом из состава патрульного наряда проявляются чрезвычайно многообразно. Таких нарушений значительно больше, чем собственно уставных правил патрулирования в гарнизоне. Это обусловлено тем, что такие правила могут нарушаться разными способами и в разных условиях.

К наиболее распространенным нарушениям уставных правил патрулирования в гарнизоне следует отнести: отклонение от маршрута движения, указанного в схеме патрулирования, непринятие мер для прекращения нарушения со стороны отдельных военнослужащих воинской дисциплины в общественных местах, отвлечение во время патрулирования от выполнения своих обязанностей и т.д. В последние годы отмечены случаи нарушений правил патрулирования в гарнизоне, выражающихся в необоснованном задержании военнослужащих в общественных местах с целью последующего незаконного изъятия у этих военнослужащих денег и других предметов, представляющих материальные ценности.

Важно отметить, что многие нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне не представляют общественной опасности и, чаще всего, не приводят к тяжким последствиям, в то время как вследствие других нарушений в большинстве случаев такие общественно опасные последствия наступают. Так, согласно ст. 75 Устава гарнизонной и караульной служб начальник гарнизонного патруля обязан следить за соблюдением военнослужащими правил ношения военной формы одежды. Вполне очевидно, что если начальник патруля нарушит это уставное правило, и во время патрулирования в гарнизоне не будет делать замечания нарушающим форму одежды военнослужащим, то общественно опасные последствия, и тем более тяжкие последствия вследствие этого нарушения не наступят.

Если же начальник гарнизонного патруля в нарушение требований указанной статьи откажет в содействии начальникам и старшим в восстановлении нарушенного военнослужащими порядка в общественном месте, то такое его неправомерное поведение во многих случаях может привести к общественно опасным последствиям.

Обратимся к рассмотрению вопроса о субъекте преступления - нарушение уставных правил патрулирования в гарнизоне лицом, входящим в состав патрульного наряда.

Субъектом нарушения правил патрулирования является вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного УК РФ, и обладающее специальными признаками. В юридической науке такое лицо (обладающее специальными дополнительными признаками) признается специальным субъектом преступления. Специальный характер субъекта конкретного преступления определяется его местом и ролью в соответствующем общественном отношении. Как отмечает Ф.С. Бражник, разделение труда, организация производства, управления и военной защиты общества потребовали наделять отдельных его членов специальными полномочиями и возлагать при этом выполнение специальных функций, например защиту государства¹¹³.

Субъектом нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне могут быть только военнослужащие, входящие в состав патрульного наряда, что прямо указано в диспозиции ст. 344 УК РФ. Число таких лиц строго ограничено уставными правилами патрулирования в гарнизоне. Уставом гарнизонной и караульной служб (ст. 51, 69, 72) установлен перечень лиц патрульного наряда, соответственно субъектом нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне может быть только лицо, несущее службу в его составе.

В состав патрульного наряда, как устанавливает ст. 72 Устава гарнизонной и караульной служб, входят начальник патруля и два-три патрульных. Следует также учитывать, что в состав патрульного наряда может входить резервный патруль с транспортным средством. Также в состав гарнизонного патруля входит специально выделенный вооруженный патрульный, который в соответствии со ст. 83 Устава гарнизонной и караульной служб, исполняет особые обязанности по охране задержанных военнослужащих в гарнизонной гауптвахте, находящейся на значительном удалении от военной комендатуры гарнизона. Этот патрульный при несении службы руководствуется ст. 201 указанного Устава, устанавливающей обязанности часового, охраняющего арестованных (заключенных под стражу).

В связи с тем, что в состав патрульного наряда может входить резервный патруль с транспортным средством, а также тем, что патрули могут быть как пешие, так и на мотоциклах или автомобилях, может быть поставлен вопрос о том, входят ли водители указанных транспортных средств в состав патрульного наряда и могут ли эти лица быть субъектами преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ. По нашему мнению, этот вопрос должен решаться, исходя из нижеследующих положений.

А. Патрульный наряд обеспечивается транспортными средствами от тех воинских частей, от которых данный наряд назначен (ст. 52 Устава гарнизонной и караульной служб). Непосредственно обязанности по патрулированию в гарнизоне исполняют лишь лица, указанные в ст. 72 Устава гарнизонной и караульной служб, а именно - начальник патруля и патрульные. Водители транспортных средств решают иные специальные задачи гарнизонной службы, а именно: перемещение лиц гарнизонного патруля по маршрутам патрулирования; доставка задержанных за нарушение требований воинской дисциплины военнослужащих в военную комендатуру гарнизона; доставка лиц патрульного наряда после окончания патрулирования в гарнизоне в их воинские части и т.д.

Б. Патрульный наряд назначается не позднее, чем за сутки до заступления в наряд (ст. 52 Устава гарнизонной и караульной служб), а военнослужащие-водители транспортных средств могут быть направлены для обеспечения патрульного наряда транспортными средствами в любое время – как к заранее согласованному командованием части и командным составом гарнизона часу, так и по мере необходимости.

В. Водители транспортных средств, обеспечивающих патрулирование в гарнизоне лицами из состава суточного наряда, подчиняются начальнику гарнизона, военному коменданту и дежурному по караулам. Исполнять приказы начальника гарнизонного патруля водители транспортных средств должны лишь в случае прямого указания об этом указанных выше лиц и только в специально указанных случаях.

Таким образом, на основании вышеуказанного мы делаем вывод о том, что водители транспортных средств, обеспечивающих несение службы патрульным нарядом, по общему правилу не входят в состав патрульного наряда и не могут быть субъектами (исполнителями) преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ.

Вместе с тем следует отметить, что в некоторых случаях военнослужащие - водители транспортных средств, могут быть отнесены к числу лиц, входящих в состав патрульного наряда гарнизона и, следовательно, могут быть субъектами преступлений, предусмотренных ст. 344 УК РФ. Например, согласно ст. 70 Устава гарнизонной и караульной служб, гарнизонные патрули могут быть как пешие, так и на мотоциклах или автомобилях. В таких случаях – патрульные, являющееся одновременно и водителями транспортных средств, отвечают общим условиям назначения и несения службы лицами патрульного наряда: периодичность, несение службы только на определенное время дня или ночи или на сутки, подчинение не только должностным лицам гарнизона, но и начальнику патруля, назначение для несения службы за сутки до заступления в патрульный наряд. Начальник гарнизона при решении вопроса о назначении патруля на мотоциклах или автомобилях либо пешим порядком обязан конкретно определить один из перечисленных видов патрульного наряда применительно к специфике соответствующего гарнизона и объявить его приказом по гарнизону.

Законодателем при формировании диспозиции ст. 344 УК РФ использован неудачный термин – патрульный наряд (подробнее об этом во втором параграфе третьей главы), в связи с чем на практике могут возникнуть трудности при привлечении к ответственности военнослужащих, исполняющих обязанности по различным видам патрулирования в частях и гарнизонах. Например, в ст. 92 Устава гарнизонной и караульной служб указан такой вид патрульной службы, как патрульный контрольного поста военной автомобильной инспекции гарнизона. Несение службы указанным патрульным формально также может быть отнесено к патрулированию в гарнизоне лицом, входящим в состав патрульного наряда, так как оно отвечает общим условиям назначения и несения службы лицами патрульного наряда. Несмотря на внешнее сходство патрулирования в гарнизоне лицом из состава патрульного наряда и патрульным контрольного поста ВАИ гарнизона, последний не является субъектом преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ. Устав гарнизонной и караульной служб (ст. 72) прямо определяет исчерпывающий перечень лиц, входящих в состав гарнизонного патруля, к которым могут быть отнесены лишь начальник патруля и два-три патрульных, один из которых может специально выделяться для охраны военнослужащих, содержащихся в камерах временно задержанных.

Следует отметить, что каждое лицо патрульного наряда во время патрулирования в гарнизоне в своей деятельности руководствуется обязанностями, сформулированными в соответствующих специальных правилах. Так, обязанности начальника патруля указаны в ст. 72, 75, 78, 79, 80 Устава гарнизонной и караульной служб, обязанности патрульных гарнизонного патруля указаны в ст. 76, 77. Обязанности лиц патрульного наряда могут устанавливаться и статьями разных частей указанного устава. Так, если обязанности начальника патруля и патрульных указаны в части первой Устава гарнизонной и караульной служб, регламентирующей организацию и несение исключительно гарнизонной службы, то обязанности специально выделенного вооруженного патрульного для охраны задержанных военнослужащих содержатся в ст. 201 части второй этого устава, отражающей организацию и несение караульной службы.

Военнослужащие, исполняющие обязанности по военной службе в составе патрульного наряда гарнизона, выполняют задачи, обусловленные различными факторами, в том числе и местом несения службы (например, улица, железнодорожная станция, аэропорт и т.д.) Однако какого-либо влияния для привлечения к уголовной ответственности по ст. 344 УК РФ такие факторы несения патрульной службы не оказывают.

Нередко обязанности лиц патрульного наряда дополняются и конкретизируются нормативными правовыми актами, изданными в развитие норм Устава гарнизонной и караульной служб, устанавливающих порядок несения службы и обязанности этого лица. Так, как указывалось выше, порядок несения службы гарнизонным патрулем установлен ст.69-84 Устава гарнизонной и караульной служб. Кроме того, такой порядок устанавливается и регулируется и иными уставами. Так, согласно статье 79 Устава гарнизонной и караульной служб начальник гарнизонного патруля имеет право сам или в составе патруля применять оружие в случае неповиновения и сопротивления военнослужащего. Порядок применения оружия в таких случаях изложен в Уставе внутренней службы (ст. 11, 12).

Следует различать патрульный наряд гарнизона (гарнизонный патруль) и вооруженных штатным оружием патрульных, осуществляющих охрану и оборону вооружения, военной техники и других материальных средств в отдельно расположенных радиотехнических и других специальных подразделениях, несмотря на внешнее их сходство. Организация и несение службы последними также регламентированы нормами Устава гарнизонной и караульной служб (ст. 266-278). Оба вида патрульной службы имеют периодический характер и продолжаются не более суток, патрульные назначаются не позднее, чем за сутки до заступления в наряд и объявляются в приказе по полку, патрулирование ими осуществляется в строгом соответствии с графиком и схемой патрулирования. Вместе с тем назначение, сущность, подчиненность и решаемые этими видами патруля задачи существенно различаются. Главным отличием обоих видов патруля является осуществление ими различных видов специальных служб.

Так, мы уже установили, что гарнизонный патруль осуществляет патрульную службу в гарнизоне, тогда как патрульные отдельной радиолокационной роты несут караульную службу как часовые, руководствуясь при этом уставными требованиями (ст. 103, 105, 110, 130-133, 190-193, 237-240, 252, 264, 265 Устава гарнизонной и караульной служб), предъявляемыми к караулу.

Патрульные радиотехнических и других отдельно расположенных подразделений в соответствии со ст. 266 Устава гарнизонной и караульной служб подчиняются командиру, старшине и дежурному по подразделению (роте). Патрульный наряд гарнизона подчиняется военному коменданту гарнизона и дежурному помощнику военного коменданта (дежурному по караулам).

Патрульные отдельно расположенных подразделений в соответствии со ст. 266 Устава гарнизонной и караульной служб входят в состав суточного наряда подразделения, а гарнизонный патруль – в состав патрульного наряда гарнизона.

Таким образом, патрульные отдельно расположенных радиотехнических и других специальных подразделений не могут быть субъектами преступлений, предусмотренных ст. 344 УК РФ, и должны привлекаться к ответственности за нарушение уставных правил караульной службы по ст. 342 УК РФ или в дисциплинарном порядке.

Правовое положение лиц патрульного наряда может меняться во время исполнения обязанностей в патрульном наряде. Например, военнослужащий может быть какой-то период патрульным и нести службу на маршруте патрулирования, а затем, в случае необходимости, исполнять обязанности вооруженного патрульного по охране задержанных военнослужащих в находящейся на значительном удалении от военной комендатуры гарнизона гарнизонной гауптвахте.

Правовое положение специально выделенного вооруженного патрульного для охраны содержащихся в камерах временно задержанных за нарушение воинской дисциплины военнослужащих по сравнению с правовым положением других лиц патрульного наряда гарнизона имеет некоторые специфические черты.

С одной стороны такой патрульный входит в состав патрульного наряда гарнизона, подчиняется тем же должностным лицам гарнизона, что и другие лица патрульного наряда, и исполняет обязанности по несению патрульной службы в соответствии с Уставом гарнизонной и караульной служб.

С другой – специально выделенный патрульный во время охраны задержанных военнослужащих несет службу по правилам, установленным ст. 201 этого Устава для часового, входящего в состав караула, и охраняющего арестованных (заключенных под стражу) на гауптвахте.

В связи с изложенным возникает вопрос о правильной квалификации допущенного специально выделенным вооруженным патрульным нарушения уставных правил несения службы.

Представляется, что данный вопрос уголовно-правовой квалификации должен решаться следующим образом.

Основным способом выполнения задач патрульными гарнизонного патруля является патрулирование местности в населенных пунктах. К охране военнослужащих, содержащихся в камерах временно задержанных, патрульные привлекаются лишь в случаях, специально указанных в ст. 83 Устава гарнизонной и караульной служб, то есть периодически, по мере необходимости. Специально выделенные для охраны содержащихся в камерах временно задержанных военнослужащих вооруженные патрульные во время несения службы не выходят из подчинения военного коменданта гарнизона, дежурного помощника военного коменданта и начальника патруля, тогда как охраняющий арестованных часовой подчиняется начальнику караула, помощнику начальника караула и своему разводящему. Специально выделенный для охраны задержанных за нарушение воинской дисциплины военнослужащих вооруженный патрульный исполняет обязанности в соответствии с правилами, установленными главой 2 Устава гарнизонной и караульной служб и регламентирующими порядок несения службы гарнизонным нарядом, которыми предписывается нести службу в соответствии со ст. 201 этого Устава лишь непосредственно во время охраны. В отличие от указанного патрульного, часовой по охране арестованных (заключенных под стражу) при несении службы руководствуется исключительно уставными правилами, устанавливающими права и обязанности лиц караула и изложенными в главе 5 вышеуказанного устава.

Охраняющие задержанных военнослужащих специально выделенные патрульные не имеют особого правового статуса неприкосновенности, которым обладает в соответствии со ст. 184 Устава гарнизонной и караульной служб часовой, охраняющий арестованных (заключенных под стражу). Нарушения правил несения службы указанным патрульным, как правило, имеют меньшую общественную опасность по сравнению с нарушениями, допускаемыми часовыми по охране арестованных (заключенных под стражу).

Из вышеуказанного мы делаем вывод о том, что специально выделенный для охраны военнослужащих, содержащихся в камерах временно задержанных вооруженный патрульный за допущенные во время несения службы нарушения, повлекшие тяжкие последствия, должен нести ответственность по ст. 344 УК РФ.

Автор полагает, что специально останавливаться на рассмотрении вопроса о субъективной стороне, как обязательном признаке состава преступного нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне, нет необходимости, поскольку по субъективной стороне преступления, предусмотренные ст. 344 УК РФ, идентичны.

Рассмотренные положения, касающиеся некоторых спорных вопросов о понятии нарушения уставных правил патрулирования в гарнизоне, а также о субъекте данного преступления, позволяют сформулировать ряд выводов:

1. Водители транспортных средств, обеспечивающих несение службы патрульным нарядом, не входят в состав патрульного наряда и не могут быть субъектами (исполнителями) преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ.

2. Патрульные отдельно расположенных радиотехнических и других специальных подразделений не являются субъектами преступления, предусмотренного ст. 344 УК РФ, и должны привлекаться к ответственности за нарушение уставных правил караульной службы в соответствии со ст. 342 УК РФ или в дисциплинарном порядке.

3. Специально выделенный для охраны военнослужащих, содержащихся в камерах временно задержанных вооруженный патрульный за допущенные во время несения службы нарушения, повлекшие тяжкие последствия, должен нести ответственность по ст. 344 УК РФ.