Geum.ru

России Материалы Межвузовской научно-практической конференции 29 марта 2007 года Санкт-Петербург 2008

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   11

«Карельский вопрос» и безопасность Северо-запада России – Уткин Николай Иванович, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, заместитель начальника СПб филиала Академии МЧС РФ.



Существует мнение о том, что «карельский вопрос» является надуман­ным, и об этом нет необходимости больше говорить. Хотелось бы с этим согласиться. Однако это явление имело место в истории российско-фин­ляндских отношений и сыграло известную роль на определенном этапе их становления. В своё время «Карельский вопрос», создавший большие проблемы для обеспечения безопасности России, вызвал значи­тельный международный резонанс, став даже предметом рассмотрения Лиги Наций. Можно сказать, что этот вопрос, оставаясь острым, особенно обострялся тогда, когда эти отношения становились натянутыми. Когда же эти отношения наладились, этот вопрос был закрыт и как бы перестал существовать. Это способствовало развитию добрососедского сосущест­вования обоих государств, основанному на взаимодоверии и взаимовы­годном сотрудничестве.

Вместе с тем, сегодня всё чаще задается вопрос о том, что будут ли столь же миролюбивы новые поколения политиков, которые приходят на смену старым в стремительно изменяющемся мире?1. С изменением политиче­ской обстановки в Европе в Финляндии активизировали свою деятель­ность силы, ратующие за возвращение карельских территорий. По-прежнему, в обосновании их устремлений поднимается проблема нераз­решённости так называемого «карельского вопроса». Но под этими лозунгами просматриваются и истинные причины - экономическая заинтересованность. Например, Организацией «Про Карелия» составлен подробный план «возвращения карельских территорий». В Финляндии издана книга «Возвращение Карелии», спонсором которой выступила вышеназванная организация. В этой книге обосновывается получение Финляндией колоссальной экономической выгоды в случае реализации этого проекта. Причем на его реализацию предлагается использование средств Европейского союза. Активисты организации заявляют так же, что их мнения разделяют два миллиона из пятимиллионного населения Финляндии. Поэтому, с распадом СССР, вопросы укрепления безопасности Северо-запада России вновь приобретают актуальное звучание.

Всё это, в свою очередь, указывает на значимость карельской государственности, как субъекта Российской Федерации, занимающего особое место в системе безопасности в российско-финляндском геополитическом пограничном пространстве. Поэтому представляется важным вновь обратиться к историческому опыту, для того чтобы полнее понять и оценить ситуацию с позиции сегодняшних реалий.

В основе «карельского вопроса» лежат идеи этнографической близости карельского и финского населения. Но все и всегда понимали, что истинными причинами были как раз не этнографические идеи, а стратегические интересы, и в первую очередь интересы обеспечения преимущественного геополитического состояния и безопасности в данном регионе претендующих на это государств. Идеи этнографической близости при этом служили поводом и лишь оправдывали стратегические интересы этих государств.

Именно это территориальное пространство, являясь по существу «водоразделом» между Севером Европы и Востоком, на протяжении многих столетий было предметом военных, политических, этнических, экономических, геополитических и других межгосударственных и межнациональных споров, войн и конфликтов. Причины войн в рассматриваемом регионе всегда объяснялись языковыми и этнографическими идеями, корнями уходящими глубоко в историю, объясняющую происхождение финно-угорских народов.

Но дело в том, что этнографические и этногеографические проблемы в этом геополитическом пространстве до сих пор оставляют открытыми вопросы этногенеза, особенно в период возникновения тех или иных племен, населяющих данную территорию. Проблемы этногенеза, в свою очередь, могут поставить под сомнение любую гипотезу об этнической общности карел с другими народами, а это может повлечь за собой критику любой теории о принадлежности той или оной этнографической группы к какой-либо народности или нации. Вместе с тем, во всех гипотезах о происхождении карел и финнов признается, что они принадлежат к одной языковой группе, но имеют совершенно разную историю, существуют столь же основательные предположения о том, что карельская нация как минимум на пятьсот лет древнее финской1

О происхождении карел и местах их первоначального обитания, так же как и по проблемам истории финского народа, высказываются различные предположения. Но ранние летописи указывают на то, что карелы проживали и к западу, и к востоку, и к северу от Ладожского озера и эта земля называлась карельской. Помимо Корелы летописи упоминают второй город – Выборг, который был основан шведами в 1293 году на карельской земле. Эти города стали ключевыми в борьбе Швеции и Новгорода. К середине XV века Выборг с прилегающими к нему территориями окончательно перешел к шведам, а Корела стала центром русской части карельской земли.

Анализируя различные гипотезы, можно сделать заключение, что все ученые сходятся в одном: карелы, как и финны, вепсы, хяме, водь, ижора, ливы и эсты, населяющие северо-западные земли, являлись различными ветвями прибалтийско-финских племен, принадлежащих к финно-угорской группе. Кроме того, «корела», одна из древнейших прибалтийско-финских племенных групп, представляла собой небольшую народность, образовавшуюся в результате длительного исторического процесса племенного отделения, миграции и ассимиляции, происхождение которой проявилось в названии и их бесписьменном языке.

В результате длительного этнографического процесса оказалось, что суоми (финны) и емь с одной стороны (на западе) соседствовали со шведами, а на востоке с карелами. Карелы же были соседями новгородцев. Это обстоятельство в большей степени сказалось на историческом развитии этих народов. Несомненно, что в IX – XII века Карелия входила в состав древнерусского государства, а после его распада – в Новгородскую республику. В последующем Карелия вошла в состав Новгородской Руси, став по существу её северо-западным рубежом. Всё последующее время ее территориальное положение притягивало карел к Новгороду, объединяя их в единое геополитическое пространство в борьбе против шведов и «каянских немцев».

Таким образом, издревле территория, населенная финнами и территория, населенная карелами, являлись порубежными «буферными» в борьбе Швеции и России, и судьбы обоих этих этнически родственных народов, создание их национальной государственности напрямую связаны с историческим процессом формирования зоны безопасности между Западом и Востоком.

С ХII века Финляндия становится частью Шведского государства, одержавшего верх в борьбе с Новгородом за обладание этой территорией. С этого времени Финляндия на протяжении шести веков находилась под властью Швеции, но борьба за эти территории не прекращалась, и границы Финляндии в этот период периодически изменялись. Неизменным оставалось одно – географическое расположение этого края, все это время служившего коридором противостояния между Швецией и Россией. В период шведского господства в Финляндии укоренилась шведская правовая система и организация внутреннего управления, а также повсеместно устоялся шведский язык.

Но в то время границы земель еще не были точно обозначены, не были строго определены подати, что рождало споры, а «порубежное» население было постоянно готово к столкновениям. В данном регионе развивались два сильных государства – Швеция и Россия.

В 1323 году между Швецией и Россией был заключен первый письменный мирный договор, известный в истории как «Вечный мир». Договор определил Финляндию как владение Швеции (Финляндия вошла в состав Шведского королевства как его провинция) и впервые установил официальную границу между Швецией-Финляндией и Россией.

Подписа­ние договора не привело к прекращению территориальных споров, но его ценность состоит в том, что было положено начало – отправная точка от­счета дальнейшего процесса договорного урегулирования территориальных конфликтов и первоначального установления погранич­ной черты. В этом договоре уже тогда невольно был заложен потенциаль­ный этнографический конфликт в данном геополитическом пространстве, периодически проявляющийся в моменты обострения отношений между государствами. Дело в том, что в основе убеждений некоторых политиков в Финляндии просматриваются далекие исторические постулаты о том, что эта граница рассекла Древнюю Карелию на две части – русскую и швед­скую (финскую), и с этого момента половина карельского народа была по­теряна для Финляндии. Эти убеждения и легли в основу лозунгов о созда­нии «Великой Финляндии».

«Тявзинский мирный договор» в 1595 году изменил эту границу. России были оставлены Нева и Ладога, а за Швецией были закреплены за­воеванные ею территории. Таким образом, происходило теснение карелов на восток от границ, определенных Ореховецким договором. В этом про­явились стратегические интересы сильной Швеции развития её политики - «экспансии на Восток». Это заставляло думать о безопасности Новгород­ского государства. По обе стороны границы стали создаваться города-кре­пости для обороны и укрепления границы.

В неизменности эта граница сохранялась до 1721 г., когда набравшая силу Россия, благодаря своим победам в длительной Северной войне, за­ключила Ништадтский мир со Швецией, принудив её уступить не только Лифляндию и Эстляндию, но и свою «передовую стену» Ингерманландию, Кексгольм (Приозерск) и сильную пограничную крепость Выборг с Вы­боргской губернией как часть древних новгородских владений. При этом завоеванная Россией Финляндия была возвращена Швеции. Вернув утра­ченные ранее земли и значительно расширив свои территориальные гра­ницы, Россия получила выход к Балтийскому морю, что имело важное гео­политическое значение – тем самым было «прорублено окно в Европу».

В августе 1743 года в финском городе Або был подписан мир, которым была расширена территориальная граница, путем закрепления завоеванной Россией территории до реки Кюмени. Этот дого­вор отодвинул границу от новой столицы России Петербурга вглубь Финляндии. Можно отметить, что уже тогда императрица Елизавета Петровна в мани­фесте от 18 марта 1742 г., обращаясь к финнам, высказала мысль о воз­можности создания финляндского «свободного, ни от кого независящего государства», которое могло бы стать промежуточным между Швецией и Россией в случае, если Швеция даст на это свое согласие.1 Но эта идея не была поддержана.

Война 1788-1790 гг. закончилась подписанием Верельского мир­ного договора на основе статус-кво и не принесла ни одной из сто­рон победных результатов. Но уже тогда стало постепенно вырисовы­ваться будущее место Финляндии в пограничном геополитическом про­странстве, призванном обеспечить России наибольшую безопасность в этом регионе. Поэтому исторически логичным было и то, что в 1808-1809 году Россия завоевала всю Финляндию, завершив тем самым формирова­ние такого пространства. Официально мирный договор об этом был под­писан 5 сентября 1809 г. в городе Фридрихсгаме. Но еще в марте 1808 года Финляндия была объявлена всему миру русской провинцией, за­воеванной силой русского оружия. Важную роль в закреплении такой зоны безопасности играли новые границы России. Не случайно первые действия русской администрации были направлены на формирование новых границ и новой пограничной политики. Прежде всего, в связи с этим на русско-финской границе спешно были уничтожены заставы, и было объявлено свободное судоходство между портами России и Финляндии. Первона­чально были упразднены и таможенные установления. Внешняя граница Финляндии стала внешней границей России. Финляндии был предоставлен статус автономии, что по замыслу российской политики делало Финлян­дию буферной (промежуточной) зоной на северо-западных рубежах Рос­сии. Для охраны внешней границы в Финляндии была расквартирована русская армия. Всё это обезопасило Россию от нападений со стороны Швеции. Теперь и в Стокгольме понимали, что новая русско-шведская война могла быть перенесена на территорию самой Швеции, что имело бы трагические последствия. Понимая сложившиеся реа­лии, Швеция в 1811 году отвергла предложение Наполеона о выступлении против России, даже за обещание вернуть не только Финляндию, но и все бывшие шведские владения. А в 1812 г. между Швецией и Россией был заключен союз в борьбе против Наполеона. При этом шведский нейтрали­тет обеспечил России гарантию безопасности северо-западного фланга.

После завоевания и объединения Финляндии с Российской империей внешняя граница России передвинулась далеко за пределы Карелии. Теперь Финляндии отводилась роль буферного пограничного пространства между Швецией и Россией. Такое положение соответствовало геополитическим интересам России. В связи с этим русское правительство потеряло всякий интерес к Карелии, к сохранению её военно-административной территориальности и целостности, которая к тому времени перестала обеспечивать безопасность северо-западных рубежей. Отсутствие внимания правительства, выразившееся, прежде всего в прекращении финансирования мер по поддержанию и укреплению границы, вызвало спад экономического развития края. Всё внимание русского правительства теперь было сосредоточено на закреплении унии Великого княжества с империей и развитии его как буферного государства. Карелия постепенно стала превращаться в патриархальную, захолустную окраину Российской империи.

В результате проведенной в конце XVIII века административной реформы Карелия оказалась разделенной среди трех губерний: Олонецкнй, Архангельской и Выборгской. Но это не привело к какому-либо росту экономического развития края.

В 1811 г. в знак признания лояльности населения Финляндии к Рос­сии Выборгская губерния – «старая Финляндия», или как её называли прежде - «русская Финлян­дия», была объединена с «новой Финляндией» - «шведской Финляндией», что вновь придвинуло внутреннюю границу Великого княжества Фин­ляндского к Петербургу. Образованная из присоединенных к «новой Фин­ляндии» территорий Выборгская губерния стала третьей по величине из всех губерний Финляндии. В её состав входил весь Карельский перешеек, южная Карелия, пограничная Карелия, а также ряд островов.

Если обобщить все изложенное выше, можно сделать заключение о том, что одной из основных причин развития карельской народности явился этногеографический процесс, в результате которого родственные племена финнов и карелов, будучи соседями, оказались объединенными георегиональным пространством, составившим буферную зону между Западом и Востоком Европы. Это обстоятельство сказалось на дальнейшей судьбе обоих народов. Финны оказались под влиянием сильного западного соседа – Швеции, а карелы – под влиянием их восточного соседа – Новгорода. Такое порубежное положение сделало территории, населенные финнами и карелами, зоной постоянных набегов, войн, завоевательских походов и пограничных инцидентов.

Территориальное положение притягивало карел к Новгороду, объединяя их в единое геополитическое пространство в борьбе против шведов и «каянских немцев» – финнов. Это было впервые закреплено в подписанном в 1323 году «Ореховском мирном договоре». Этим договором была определена новгородско-шведская граница. Первая официальная северо-западная граница Древнерусского государства закрепила «коридор противостояния» из земель, занимаемых народами, составляющими некогда родственные ветви прибалтийско-финских племен.

Обороняя свои земли, карелы создавали зону безопасности для Новгорода. Помощь же сильного Новгорода в отражении нарастающего потока вторжений спасла карелов от вероятного уничтожения. В этом совпадали их внешнеполитические интересы.

С развитием русского государства, Карелия вместе с другими частями Новгородской республики вошла в состав Московского государства, к которому преемственно перешла заинтересованность в охране своих северо-западных рубежей. В сдерживании постоянного стремления Швеции к экспансии на Восток, Карелия приобрела для Москвы важное стратегическое значение именно как пограничная область. Это заставило русское правительство принимать меры по укреплению «свейского рубежа» и созданию оборонительной системы в этом «порубежье». Войны между Швецией и Россией продолжались вплоть до начала XIX в.

Стремление России к завоеванию выхода к Балтийскому морю и обеспечению дальнейшей безопасности на северо-западе закончилось завоеванием Финляндии. Получив Финляндию, Россия отодвинула границы от новой столицы империи на безопасное расстояние и обеспечила безопасность своих территорий, необходимых для эффективного функционирования выхода к Балтийскому морю. Но основной задачей правительства стало закрепление Финляндии в составе империи как буферной автономии. Поэтому все внимание русского правительства было перемещено в Финляндию.

Карелия же, перестав быть пограничной территорией, утратила для правительства прежний интерес, что привело край к экономическому упадку. Основной задачей в Карелии для русского правительства стало проведение административно-территориальной реформы, целью которой было утверждение и охрана «устоев русской государственной жизни» в этой «забытой богом» национальной окраине. Интересы самих карел с тех пор, как Финляндия оказалась в составе Российской империи, мало волновали центральное правительство. К этому времени из-за отсутствия государственных заказов произошел спад производства, в то же время государственные монополии поглотили многие виды традиционных карельских промыслов. Карелия постепенно превратилась в одну из самых отсталых окраин империи. Фактически карельский народ, его самобытность и культура в этот период были обречены, если не на вымирание в этом регионе, то на полное забвение. И только сырьевые богатства края помогли сохранить его как административно-территориальное пространство. При этом судьба самого карельского населения практически не учитывалась.

Еще до подписания мира со Швецией, выполняя свой план навечно привязать Финляндию к России и надеясь получить признательность финнов, принимая во внимание их желания, Александр I особым объявлением созвал представителей всех сословий Финляндии на сейм в городе Борго (Порвоо). 15 марта 1809 г., открывая сейм, Александр I выступил с грамотой о вступлении в обладание Великим княжеством Финляндским. Он объявил об утверждении им традиционной религии, т.е. о сохранении в Финляндии евангелическо-лютеранского исповедания; утверждении и удостоверении коренных законов, прав и преимуществ, коими доселе пользовалось все население Финляндии по их конституциям. Царь, имея в виду основные законы: «Форму правления» 1772 г. и «Акт соединения и безопасности» 1789 г., обещал хранить оные в нерушимой их силе и действии. Таким образом, царь обещал сохранить традиционный порядок самоуправления, основанный на шведских законах, а, следовательно, сохранить и право собственности на землю и организацию крестьянского хозяйства, чего не существовало в самой России. Затем были оглашены 4 предложения: о военной системе; о взимании подати; о военном устройстве и об учреждении совета. После чего была принята присяга сословий на верность императору.1

России же предстояло решить сложную задачу: закрепить в своем составе своеобразное национальное образование так, чтобы оно органично вписалось в общую систему государственного устройства империи. При этом царским властям приходилось считаться с политическими и экономическими интересами Финляндии, т.к. создание Великого княжества было продиктовано стратегическими интересами России. Царские власти вынуждены были проводить в этом регионе политику, отличавшуюся от политики в других национальных окраинах империи. Эта политика в конечном итоге привела к значительным изменениям в экономике, повлиявшим и на фактическое расширение и углубление государственной автономии Финляндии.

Все проводившиеся в Финляндии преобразования вызывали большие споры в России. Но монарх стремился по возможности удовлетворить требования финнов, чтобы вызвать их лояльное отношение к самодержцу и заручиться их преданностью, ведь на карту была поставлена стратегическая безопасность северных границ. Это стремление легло в основу «вечного» спора между самоуправлением Финляндии и центральной властью.

Реализация данных русским царем финнам обещаний о самостоятельном развитии Финляндии как буферной автономии в составе России на основе устоявшегося законодательства и традиций наполнило отношения этой автономии с центральной властью множеством противоречий. Стремление к обещанной самостоятельности с одной стороны, и связанность данными обещаниями, основанными на стратегических интересах России – с другой, приводило к несоответствию приобретенного положения Финляндии основным целям этих обещаний – удержания её в составе Российской империи как буферной зоны безопасности. Финляндия стала постепенно превращаться в «зону повышенной опасности» для геополитической стабильности России в этом регионе.

В 1898 г. генерал-губернатором Финляндии был назначен Н. Бобриков, который увидел, что создаваемая с таким трудом буферная твердь в виде Финляндской автономии может в конечном итоге вновь оголить границы России. Он понимал, что Финляндия нужна России, прежде всего, как северный ее оплот. Но постепенно вместо оплота оказалась выстроенной совершенно чуждая России окраина. И чем больше русское правительство стремилось сблизить эту окраину с центром, тем больше она отделялась от него, окруженная препонами и табу, которыми являлась финская народность и национальная самобытность.

С одной стороны, данное русским монархом обещание сохранить основные законы, по которым строилось все внутреннее самоуправление княжества, сдерживало центральную власть от явного вмешательства в дела автономии и создавало базу для проведения Финляндией политики развития своих интересов. С другой стороны, боясь потерять Финляндию, имперские власти делали все, чтобы она оставалась в составе империи, и для этого все больше стремились подчинить ее своему влиянию. Это заставляло искать пути усиления такого влияния, что, в свою очередь, создавало естественные условия противления со стороны Финляндии всякому проявлению нарушения данных ей обещаний.

Произошедшая в России Февральская революция и свержение монарха привели к перемене власти в России. Это вызвало всплеск активности внутрифинляндского движения за получение независимости. Но пришедшее к власти в России Временное правительство не признало независимости Финляндии, хотя и пошло на существенные уступки по разделению властных полномочий в ответ на обращение о передаче всей полноты власти финляндскому сенату. Создавшаяся обстановка способствовала обострению этого всефинского движения, приведшего к расколу финляндского общества на «белых» и «красных». Причем «красные», выражающие волю бедных слоев населения Финляндии, поддерживали русскую революцию, т.к. видели в ней будущий прообраз нового финского государства и рассчитывали на реальную поддержку со стороны российского правительства. «Белые» же, представляющие в основном интересы буржуазии, выдвигали лозунги немедленного получения независимости и не признавали верховной власти революционного российского правительства. По этим причинам в Финляндии по существу началась гражданская война. В конечном итоге это вылилось в открытую конфронтацию, приведшую в 1917 г. к объявлению Финляндией своей независимости. Сразу же после произошедшей в России Октябрьской революции в Финляндии снова стал подниматься вопрос о власти со ссылкой на Форму правления 1772 г. 15 ноября 1917 года парламент Финляндии взял власть в свои руки, объявив себя высшим органом государственной власти. Финляндия была провозглашена республикой с передачей всей полноты власти финскому народу. 6 декабря 1917 г. была провозглашена независимость Финляндии. Хотя де-факто, по канонам международного права, независимость Финляндии состоялась в день признания таковой верховной властью России. И де-юре, – когда это признали другие страны. Например, правительство США де-факто признало независимость Финляндии 7 мая 1919 г., а 20 января 1920 было официально объявлено, что это признание считается полным, т.е. – де-юре. Поэтому тогда этот факт, как, впрочем, и сам факт образования нового финского государства, нуждался еще в признании другими странами и, в первую очередь, Россией – частью которой она юридически являлась.

Падение самодержавия в России можно считать отправной точкой начала всевозрастающего процесса распада некогда мощной Российской империи. Хотя предпосылки к этому объективно начали созревать задолго до того, как явившийся первопричиной отречения от престола российского самодержца внутригосударственный кризис выразился в затяжной гражданской войне. Внутриполитическая обстановка в ряде инородческих окраинных местностей империи становилась все более напряженной из-за поднимавшейся волны национально-освободительного движения. К их числу на Северо-западе, прежде всего, относились финны, литовцы, поляки, латыши, эстонцы – т.е. те народы, территории которых в результате многочисленных войн сильных держав за расширение своего геополитиче­ского пространства и усиления своей государственной мощи отошли к им­перии, но сохраняли определенную самостоятельность (Польша, Финлян­дия) или стремились к приобретению таковой. В период падения империи это движение активизировалось и достигло критического состояния.

Поэтому одержавшие победу в революции большевики, для предотвращения распада государства вынуждены были искать компромиссное решение национального вопроса. Реальные объективные условия заставили большевистское правительство провозгласить свободу самооп­ределения наций. Это стало, бесспорно, исторически мудрым решением, обеспечившим возможное ограничение процесса дальнейшего распада территорий бывшей империи и позволившим создать и сохранить новую государственность. Не предоставь такого права на самоопределе­ние стремящимся к независимости народам, советская власть не могла бы рассчитывать на международное признание, и еще большие внутригра­жданские войны могли бы вовсе уничтожить Россию как единое государ­ство. Сил же у новой власти, чтобы справиться с этим явлением военным путем, если бы события развернулись по этому сценарию, не было. Тем более что европейские страны, панически боясь распространения боль­шевизма за пределы России, поддерживали стремления нерусских наро­дов в «освободительном» движении.

31 декабря 1917 г. обращение финнов поступило в Совет Народных Комиссаров России, что говорило о признании Финляндией Советского правительства. СНК в этот же вечер принял Постановление «О признании независимости Финляндии».1 В нем говорилось, что «В ответ на обращение Финляндского Правительства о признании независимости Финляндской республики, Совет Народных Комиссаров, в полном согласии с принципами права наций на самоопределение, ПОСТАНОВЛЯЕТ: Войти в Центральный Исполнительный Комитет с предложением: а/ признать государственную независимость Финляндской Республики и б/ организовать, по соглашению с Финляндским Правительством, особую Комиссию из представителей обоих (так в тексте - автор) сторон для разработки тех практических мероприятий, которые вытекают из отделения Финляндии от России».

4 января 1918 г. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет утвердил это решение.2 В тот же день в ряде стран отреагировали на это важное решение официальным признанием Финляндии независимым государством. Первыми после решения России признали независимость Финляндии Швеция, Франция и Германия.

III Всероссийский съезд Советов, участие в работе которого приняла и финляндская делегация, 28 января 1918 г. утвердил декрет СНК и ВЦИК о Финляндии и одобрил политику Совета Народных Комиссаров в этом направлении.3 Таким образом, вопрос о независимости Финляндии был решен окончательно.

Это было крайне трудное и, можно сказать, вынужденное решение для молодого советского государства, т.к. с отсоединением Финляндии северо-западная граница вновь оказывалась в непосредственной близости от столицы России. Тем более, что в Финляндии уже вынашивались планы, совпадающие с интересами Германии, о захвате Петрограда и создании «Великой Финляндии», в состав которой предполагалось объединить территорию новой Финляндии и большую часть территорий Олонецкой и Архангельской губерний т.е. территории Карелии, которые еще по Ореховецкому мирному договору 1323 г. принадлежали России. В состав «Великой Финляндии» предполагалось также включить Кольский полуостров и территорию Петроградской губернии с городом Петроградом. После захвата этих территорий по заявлению Свинхувуда, Германия должна была заставить Россию заключить с Финляндией формальный мир с отдачей названных территорий и с уплатой контрибуции, преимущественно хлебом.1

Однако только реализацией провозглашенного большевиками права наций на самоопределение в отношении буржуазной Финляндии, где этот вопрос назрел особенно остро, большевики могли сохранить авторитет России на мирных переговорах в Брест-Литовске.

Эта политика подхлестнула волну создания новых национально-государственных образований, отделившихся от России, что делало границы России неопре­деленными и по существу не охраняемыми. Происходящие на этом фоне события (интервенция, гражданская война, стремление образующихся го­сударств к получению выгодного геополитического положения с точки зре­ния определения своих территорий) существенным образом угрожало её безопасности и усложняло переговорный процесс. Предстояло доказать всему миру жизнеспособность нового социалистического государства и определить его границы.

Для осуществления мероприятий, связанных с отделением Финляндии от России, в соответствии с решением о признании независимости Финляндии был учрежден смешанный российско-финляндский комитет, важнейшей задачей которого являлось определение границ. Но сложившаяся внутренняя обстановка в обоих государствах, особенно в вопросах о принадлежности территорий Восточной Карелии, не позволяла реализовать это решение, без чего отделение Финляндии не было завершенным.

Представители финляндской буржуазии тайно уже вели переговоры в Берлине о присоединении к Финляндии части территорий России и о помощи в этом вопросе со стороны Германии. Вскоре и буржуазная пресса развернула пропагандистскую кампанию за удовлетворение претензий на часть российских территорий.1 Еще в конце 1917 г. вышла книга финских авторов Р. Норландера и С. Сарио «Северный мост». Краткое содержание этой книги было напечатано в Германии. В нём авторы, доказывая необходимость полной независимости Финляндии, призывали Германию к поддержке этой идеи и аргументировали заинтересованность Германии в этом вопросе. Авторы утверждали, что Россия представляет реальную угрозу для положения Германии в Балтийском море.

Финляндия, бывшая до этого времени органично связанной с Россией единой государственностью, оказалась во многом зависимой от неё. Утрата этих связей обострила последствия такой зависимости, и Финляндия оказалась на пороге экономического и политического кризиса, проявившегося в жестокой гражданской войне.

В конце февраля 1918 г. Советская Россия заключила Брестский договор с Германией, в соответствии с которым она начала вывод своих войск из Финляндии. И уже в марте на побережье Финляндии стали высаживаться немецкие войска.

А в самой Финляндии, где разоружение русской армии переросло в кро­вопролитную гражданскую войну, уже полыхала борьба за власть между «бе­лыми» и «красными» – некое подобие русской революции. Белая гвардия с помощью германских войск и шведских добровольцев одержала победу над «красными», в отрядах которых сражались и остатки русских частей. 4 мая 1918 г. Маннергейм объявил стране об окончании национально-освободи­тельной войны.

В Финляндии к этому времени, по данным русской разведки, под ружьем вдоль русской границы было сосредоточено около 200 тысяч человек, из них 50 тысяч немецких солдат. Основные силы финско-германских войск были сосредоточены на границе, в непосредственной близости от Петрограда – в Териоки (Зеленогорск-Белоостров) и были хорошо вооружены. В любой мо­мент они были готовы перейти границу для наступления на Петроград. О серьезности угрозы безопасности России говорит и тот факт, что 10 марта 1918 г. правительство России, понимая нависшую опасность оккупации го­рода, переехало из Петрограда в Москву, куда были перемещены и прави­тельственные учреждения, а 12 марта Москва была объявлена столицей Рос­сийского государства.

Приобретение Финляндией долгожданной независимости, победа буржу­азных сил в «освободительной» гражданской войне, военная поддержка Гер­мании, сложная внутриполитическая обстановка в самой России, связанная с борьбой за установление власти, иностранной интервенцией, экономическими трудностями, – все это вскружило голову многим буржуазным политикам, по­чувствовавшим силу и увидевшим возможность столь же стремительно сде­лать Финляндию Великой державой, расширить свои территории до пределов обитания древних финских племен.

Ещё в августе 1906 г. движение карельских купцов, проживающих в Финляндии, ратующих за единение карел со своими соплеменниками в г.Тампере учредили «Союз беломорских карел» («Vienan karjalaisten liitto»). Эта организация ставила главной целью проведение просветительской работы среди карельского населения северных волостей. Однако конечной целью этого союза было удовлетворение их экономических интересов под видом просветительства и сближения карел с Финляндией. Необходимо было зару­читься поддержкой местного населения в вопросах сближения карельских во­лостей с Финляндией в угоду интересов финляндской и местной карельской буржуазии. Эти интересы в большей степени и повлияли на рождение идеи в реакционных кругах финской буржуазии «О Великой Финляндии».

Другими словами, именно тогда стали укореняться лозунги о «Великой Финляндии до Урала». Первостепенной задачей в создании Великой Финлян­дии представлялось «освобождение от русского гнета Восточной Карелии». Суть этой идеи состоит в том, что отсталые карельские соплеменники нужда­ются в освобождении, а территория Восточной Карелии на самом деле явля­ется Финской, и все земли с востока от Финляндии должны быть присоеди­нены к ней. Еще царским правительством этот союз был признан вредным, и его деятельность была запрещена в Карелии. Но амбиции и притязания на ка­рельские земли не перестали быть для определенных кругов в Финляндии вечно актуальными. Весной 1917 г. «Союз беломорских карел» был переиме­нован в «Карельское просветительское общество». Устав этого общества был утвержден финляндским правительством. Основной целью общества остава­лась идея привязать Карелию к Финляндии. Правлением общества разрабаты­вались различные документы от имени карелов. Был разработан даже проект конституции «автономной Карелии» в составе русского государства. Особую активность пропагандисты общества проявляли в пограничных районах. В Ухте, Вокнаволоке, Реболах (Репола) были созданы комитеты этого общества1.

Амбиции по этому вопросу легли и в программу Маннергейма. Еще в феврале 1918 г. в данной им присяге говорилось о том, что целью финской ар­мии является захват Карелии и Мурманска – незамерзающего порта. В его ставке разрабатывались планы присоединения Восточной Карелии к Финлян­дии. Здесь снова со всей очевидностью просматривались не только интересы геополитической безопасности Финляндии, но и её экономические интересы.

В марте 1918 г. Россия вынуждена была подпи­сать Брест-Литовский мир, по которому граница была отодвинута вглубь России, с предоставлением Фин­ляндии больших территориальных пре­имуществ.

В начале марта 1918 г. в Мурманске высадились первые отряды интер­вентов. А уже в конце марта 1918 г. в северные части пограничных карель­ских волостей стали вторгаться белофинские отряды.

Российская Советская республика являлась правопреемницей Россий­ской империи. Но вопросы о границе между Россией и Финляндией остро возникли после выхода Финляндии из её состава. Россия предлагала признать границы Финляндии в пределах границ ВКФ. Но подписанный незадолго до этого дого­вор с народно-демократическим правительством Финляндии, пре­дусматри­вающий большие территориальные уступки со стороны России по­родил боль­шие сомнения и надежды. В Финляндии нарастали идеи расшире­ния на восток. Фактически эта граница на протяжении 1918-1922 гг. игнори­ровалась фин­ляндской сторо­ной, являясь предметом постоянных споров и свидетелем воен­ных кон­фликтов, многочисленных вооруженных столкнове­ний, массовых пе­рехо­дов и захватов. Притязания Финляндии были основаны на том, что эти территории были заселены родственными финнам народно­стями, которые ну­ждались в спасении от большевистского хаоса. Притязания России основыва­лись на многочисленных международных договорах о гра­нице, в соответствии с которыми эти территории издревле входили в состав Российского государ­ства.

Развитию таких настроений способствовала и Германия, влияние которой усилилось в связи с оказываемой Финляндии помощью и намерением исполь­зовать Финляндию как плацдарм для взятия Петрограда. В мае 1918 г. Ман­нергейм даже передал командование вооруженными силами Финляндии пред­ставителю главного германского командования генералу фон-дер-Гольцу, ко­торый по поручению немецкого правительства заключил договор с главой бе­лофинского правительства. Некоторые новеллы этого договора правильно бу­дет привести полностью: «…Ст. 4. Германия признает, что стремления Фин­ляндии к аннексии области, известной под названием «Восточной Карелии», представляет законную политическую цель, и она будет поддерживать эти стремления Финляндии во время переговоров с Россией. Ст.5. В случае, если во время текущей войны между Германией и Финляндией будет иметь место военное сотрудничество, Германия поддержит оружием условия Финляндии к завладению территории, указанной в ст.4».1

По инициативе советской стороны в Германии в августе 1918 г. начались российско-финляндские переговоры. Главной целью этих переговоров была нормализация отношений между Советской республикой и новой Финляндией. И, конечно же, основными вопросами на переговорах были вопросы о границе и о Карелии. Финляндская делегация сразу же выдвинула требования о вклю­чении в её границы обширной территории. Причем, помимо северных карель­ских волостей, к Финляндии должна была отойти территория, равная по вели­чине 3/5 территории всей существующей Финляндии.2 Главным аргументом финской делегации в этом вопросе был лозунг о необходимости спасения со­племенников, населяющих эти районы и требующих присоединения к Фин­ляндии. При этом финская делегация, помятуя о процедуре выхода из состава России самой Финляндии, ссылалась на провозглашенное правительством Рос­сии право на самоопределение наций. Для Финляндии, так же как и для Рос­сии, обладание этими территориями имело, прежде всего, важное стратегиче­ское значение.

Эти претензии являлись поводом для постоянного стремления к фактиче­ской оккупации территорий, населенных карелами в 1918 – 1922 гг. Поэтому с освобождением в 1920 году большей части территорий Карелии от белофин­ских интервентов встал вопрос о создании карельской советской национальной государственности в пределах РСФСР. 8 июня 1920 г. Всерос­сийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК) рассмотрел подго­товленные предложения и принял постановление, в котором говорилось:

«…1. Образовать в населенных карелами местностях Олонецкой и Архангельской губерний в порядке ст.11 Конституции РСФСР (Собр. узак., 1918 г., №51, ст.582) областное объединение – Карельскую Трудовую Ком­муну. Само название говорило о том, что по замыслу создается карельская на­циональная трудовая община, объединенная отдельной территорией и само­управлением (автор). 2. Поручить Карельскому Комитету приступить немед­ленно к подготовке созыва съезда Советов Карельской Трудовой Коммуны, ко­торый определит организацию органов власти в Карельской Трудовой Ком­муне».1

1 июля 1920 г. в соответствии со ст.2 постановления ВЦИК в Петроза­водске был созван съезд Советов КТК. Кроме представителей остающихся ок­купированными белофиннами Вокнаволокской, Поросозерской и Ребольской пограничных карельских волостей на съезде были представители всей Каре­лии от 24 волостей. На собраниях по выборам делегатов на съезд должны были быть решены вопросы: «Об отношении населения к независимости», «Об отношении их к Финляндии» и «Об отношении к России». За сохранение Карелии в составе РСФСР высказалось 88,3% населения, за создание незави­симой Карелии – 10,8%, за вхождение в состав Финляндии – 0,9% населения.2 В резолюции съезда, подписанной всеми его участниками, было заявлено о том, что Коммуна должна оставаться в неразрывной связи с Советской Рос­сией.

Таким образом, в максимально короткий срок был решен вопрос о созда­нии карельского национально-территориального образования. Карелия впер­вые получила национально-государственный статус, закрепивший её как об­ластное объединение – Карельскую Трудовую Коммуну в составе РСФСР