Ассоциация юридический центр судебная практика

Вид материала

Книга

Содержание Заявляем следующее Заключительная Декларация 2-го Саммита Заявляем следующее I. Общие положения — Толкование 5. Абсолютный характер гарантии: в особенности, поведе­ние жертвы 24. Плохое обращение. Критерии «доказывания за рамками любого разумного сомнения». 27. Запрещенное обращение. Развитие уголовных норм 31. Утверждение о плохом обращении. Физическая неприкосновенность лица. Позитивные обя­занности. Плохое обращение (удары палкой) с ребенком со сто­роны лица, которо 43. Запрет обращения по статье 3. Позитивные обязанно­сти Государства.

Подобный материал:

• Учебная программа для специальности 1-24 01 02 Правоведение Факультет юридический, 380.45kb.
• Информационный обзор изменений законодательства о некоммерческих организациях Нормативные, 388.31kb.
• Министерство здравоохранения и социального развития рф, фгу научный центр акушерства,, 31.82kb.
• Министерство здравоохранения и социального развития рф, фгу научный центр акушерства,, 31.72kb.
• Борис Иванович Машкин, российский патентный поверенный. Российская судебная практика, 14.83kb.
• Exhibition Centre «Интерсиб», 149.15kb.
• Планы семинарских и практических занятий по спецкурсу «Судебная экспертиза» по направлению, 218.99kb.
• Семинарских и практических занятий для слушателей общеюридического факультета, 182.31kb.
• Лицензионное издание “Юрист-плюс” на cd-диске. Все законодательные акты с 1930 + судебная, 2903.29kb.
• Судебная практика применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью, 293.11kb.

86. «За европейское пространство без смертной казни»

Декларация Комитета министров, принятая 9 ноября 2000 года

«Мы, министры иностранных дел Государств — членов Совета Европы, собравшиеся в Страсбурге на 107 сессии, (...)

7. Приветствуя тот факт, что 39 Государств-членов, т. е. на 11 больше, чем на момент Второго Саммита [ ], отменили смертную казнь, и учитывая тот факт, что два Государства-члена сохраняют на протяжении долгого времени мораторий на ее исполнение,

ЗАЯВЛЯЕМ СЛЕДУЮЩЕЕ:

Территории 41 Государства — члена Совета Европы представляют отныне пространство, где смертная казнь не применяется;

Это является шагом на пути к реализации нашей общей цели пространства без смертной казни, которая должна быть достигнута путем отмены последней во всех Государствах-членах, как этого требует вышеупомянутая Резолюция № 2 от 4 ноября 2000 года Европейской конференции министров по правам человека, проводимой в Риме»


87. Заключительная Декларация 2-го Саммита

40 Государств — членов Совета Европы, Страсбург, 10-11 октября 1997 года

«Мы, главы Государств и Правительств Государств — членов Совета Европы, собравшиеся в Страсбурге 10 и 11 ок­тября 1997 года на Второй Саммит нашей Организации,

Уверенные в том, что коренные перемены в Европе и большие вызовы нашим обществам требуют еще большего со­трудничества между всеми европейскими демократиями,

Воодушевленные значительным расширением нашей Ор­ганизации, которая создала основы более широкого простран­ства демократической безопасности на нашем континенте,

(...)

ЗАЯВЛЯЕМ СЛЕДУЮЩЕЕ:

Убежденные в том, что повышение роли прав человека и укрепление плюралистической демократии в значительной степени способствуют стабильности в Европе:

— принимаем решение об усилении защиты прав челове­ка, следя за тем, чтобы наши институты были в состоянии обеспечить эффективную защиту прав лиц в масштабе конти­нента,

— призываем к всеобщей отмене смертной казни и на­стаиваем на сохранении, тем временем, существующих в Ев­ропе мораториев на ее исполнение (...)»


содержание

Статья 3

Запрещение пыток


Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоин­ство обращению или наказанию.


Введение


1. Являясь частью незыблемых статей Конвенции и междуна­родно-признанной нормой, содержащейся в таких же терминах в других международных документах, это положение категорически запрещает пытки и бесчеловечное или унижающее достоинство об­ращение или наказание. В отличие от других норм, которые преду­сматривают возможность вмешательства, настоящая статья не пре­дусматривает никакого исключения, и в этом смысле она закрепляет одну из основных ценностей демократических обществ, входящих в Совет Европы.

В частности, Государства взяли на себя с точки зрения Конвен­ции объективную ответственность за действия всех представителей Государства. Так, государственные власти не могут прикрываться ссылкой на свое бессилие, реальное или предполагаемое, заставить соблюдать запрещение подвергать обращению, запрещенному статьей 3 Конвенции. Абсолютный характер гарантий подкрепляет­ся тем фактом, что действия, которые ставятся в упрек жертве, ка­кими бы неприемлемыми или опасными они ни были, никоим обра­зом не могут оправдать какое-либо посягательство.

Одним словом, именно достоинство и физическую неприкосно­венность личности хотели защитить этой нормой.

Для того чтобы плохое обращение представляло собой наруше­ние статьи 3, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Вследствие этого, судебная практика разработала значение, которое следует давать различным понятиям, содержащимся в этой статье: бесчеловечное, унижающее достоинство обращение; бесче­ловечное, унижающее достоинство наказание. Что касается пыток, то в общем плане они представляют собой отягченную форму бес­человечного обращения.

Хотя рассматриваемая норма в принципе не предусматривает, что подобное обращение может иметь место со стороны властей Го­сударства — участника Конвенции, судебная практика распростра­нила ее действие на случаи, когда Государство вынуждено передать лицо третьему Государству путем высылки или экстрадиции. В этом случае, если обстоятельства дают основание полагать, что заинтере­сованное лицо может быть подвергнуто обращению, запрещенному статьей 3, в этом третьем Государстве, Государство-участник под­лежит ответственности на основании Конвенции, так как может быть установлено "потенциальное" нарушение. Именно в отноше­нии этих случаев Комиссия выработала практику, которой следовал прежний Суд и которая поддерживается настоящим Судом, состоя­щую в принятии временных мер, правовая основа которых всегда остается неопределенной (смотри статью 35 ниже); но, тем не менее, эта практика приобретает важное значение, так как часто приводит власти к отсрочке исполнения высылки иностранного гражданина, и даже к отмене этой меры.


I. Общие положения — Толкование

II. Бесчеловечное и унижающее достоинство обращение — Толкование

III. Бесчеловечное и унижающее достоинство наказание — Толкование

IV. Пытки — Толкование

V. Высылка иностранного гражданина — Толкование

VI. Разное — Толкование


I. Общие положения


----------Толкование----------


2. Статья 3 Конвенции ставит в особо строгие рамки действия или бездействие Государств в той мере, в какой она имеет своей целью защиту достоинства и физической, и психической непри­косновенности личности.

По общему правилу, обращение, которое запрещает статья 3, само по себе противоречит внутреннему праву. В силу этого фак­та, оно обычно рассматривается в национальных уголовных судах. Это обращение представляет собой незаконные и анормальные действия. Даже в самых, трудных, случаях, таких, как борьба с тер­роризмом и организованной преступностью, органы государствен­ной власти должны воздерживаться от любых, действий, которые могут быть расценены как обращение, запрещенное этой нормой. Подобное обращение никогда не допускается, какими бы ни были его устрашающие последствия, реальные или предполагаемые, для эффективной борьбы с преступностью.

К этому добавляется позитивная обязанность Государства следить за тем, чтобы никто не был подвергнут запрещенному об­ращению. Так, если лицо утверждает в свою защиту, что оно под­верглось обращению, предусмотренному в рассматриваемой норме, должно быть проведено эффективное официальное расследование с целью установления личности ответственных лиц и их наказания.

Очевидно, что для того, чтобы подпасть под действие этой статьи, вменяемое обращение должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня по своей сути относительна; она зависит от всех обстоятельств дела, в частности от его продолжительности, его воздействия на физиче­ское или психическое состояние и в некоторых случаях от пола, воз­раста и состояния здоровья жертвы такого обращения.

Ссылки на обращение, противоречащее Конвенции, должны быть подкреплены соответствующими доказательствами. Поми­мо совокупности доказательств, которые находятся в его распо­ряжении (или которые он может добыть по своей инициативе), Суд опирается, в этом отношении, на критерий доказывания за рамками любого разумного сомнения. Опираясь на процедурные особенности контроля, введенного Конвенцией, судебная практика, кажется, развивается в направлении усиления строгости. Вот по­чему: если кто-либо попадает в руки публичных вооруженных сил, он по определению является уязвимым; таким образом, органы го­сударственной власти должны доказать происхождение возмож­ных следов плохого обращения, появившихся после удара, нанесенного заинтересованному лицу, и что этот удар не имел места в то время, когда лицо было лишено свободы.

Речь идет о своего рода переходе бремени доказывания, предна­значенном для увеличения объективной ответственности органов государственной власти. Ту же строгость обнаруживают, когда Суд вынужден восстанавливать действия, многочисленные и неод­нократные, которые доказывают существование административ­ной практики плохого обращения. Существование этой практики характеризуется двумя моментами: неоднократность обращения (речь не идет об отдельных актах) и официальная допустимость (в том смысле, что власти проявляют неприемлемую пассивность).


3. Абсолютный характер гарантии: в особенности, поведе­ние жертвы. «Конвенция категорически запрещает пытки и бесче­ловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от поведения потерпевшего. В отличие от большинства статей Конвенции и Протоколов № 1 и 4 в статье 3 не предусмотре­ны никакие исключения, и в соответствии со статьей 15 п. 2 не мо­жет быть отступлений от статьи 3 даже в случае чрезвычайного по­ложения, угрожающего существованию нации» (Irlande с. Royaume-Uni,163; тот же принцип, Tyrer,30; Ribitsch,32; Ahmed, 40. См. также CommEDH, Hurtado, Avis, 44; Tomasi,47).

4. Абсолютный характер гарантии: в особенности, поведе­ние жертвы. «Статья 3, которая закрепляет одну из основных цен­ностей демократических обществ (…) категорически запрещает пытки и бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от поведения потерпевшего» (H.L.R. с. France).

5. Абсолютный характер гарантии: в особенности, поведе­ние жертвы. Высылка иностранного гражданина: угроза обраще­ния, запрещенного статьей 3, в стране назначения. «Поведение лица, каким бы неприемлемым или опасным оно не было, не может браться в расчет. Защита, обеспечиваемая статьей 3, является более широкой, чем защита, предусмотренная статьей 33 Конвенции ООН 1951 года, относящейся к статусу беженцев» (Ahmed,41).

6. Абсолютный характер гарантии. Общепризнанная норма. «Статья 3 не знает исключений, а статья 15 не допускает отступле­ния от нее в период войны или иного чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации. Этот абсолютный запрет пыток или бес­человечного или унижающего достоинство обращения или наказа­ния показывает, что статья 3 воплощает одну из основополагающих ценностей демократических Государств, входящих в Совет Европы. Аналогичные формулировки такого запрета можно также найти в других международно-правовых актах, таких как Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г. и Американская конвенция о правах человека 1969 г.; это норма, пользующаяся все­общим международным признанием» (Soering, 88).

7. Значение статьи 3. «Статья 3 (...) охраняет одну из основ­ных ценностей демократического общества. Даже в наиболее слож­ных обстоятельствах, таких как борьба против терроризма и органи­зованной преступности, Конвенция категорически запрещает пытки или бесчеловечное, или унижающее достоинство обращение или наказание. В отличие от большинства статей Конвенции и Протоко­лов № 1 и 4 в статье 3 не предусмотрены никакие исключения, и в соответствии со статьей 15 п. 2 не может быть отступлений от ста­тьи 3 даже в случае чрезвычайного положения, угрожающего суще­ствованию нации» (Aksoy,62; см. также Aydin,81; Selsuk et Asker,75; Dikme, 89).

8. Важность запрещения обращения в силу статьи 3. Прин­ципы. «Как и статья 2, статья 3 Конвенции должна считаться одной из ее основополагающих статей и закрепляющей одну из основных ценностей демократических Государств, входящих в Совет Европы. В отличие от других положений Конвенции, эта статья изложена категорически, не предусматривает ни исключений, ни условий, и согласно статье 15 от нее не может быть никаких отступлений» (Pretty, 49).

9. Запрет обращения, предусмотренного статьей 3. Абсо­лютный характер гарантии. «Даже в наиболее сложных обстоя­тельствах, таких как борьба против терроризма и организованной преступности, Конвенция категорически запрещает пытки или бес­человечное, или унижающее достоинство обращение или наказание. В отличие от большинства статей Конвенции и Протоколов № 1 и 4 в статье 3 не предусмотрены никакие исключения, и в соответствии со статьей 15 не может быть отступлений от статьи 3 даже в случае чрезвычайного положения, угрожающего существованию нации» (Assenov et al.,93).

10. Запрет обращения, предусмотренного статьей 3. Цель нормы. «Даже в самых тяжелых условиях, таких как борьба против терроризма и организованной преступности, Конвенция категориче­ски запрещает применение пыток или бесчеловечного, или уни­жающего достоинство обращения или наказания. В отличие от большинства материальных норм Конвенции и Протоколов № 1 и 4, статья 3 не содержит никаких исключений, и в соответствии с п. 2 статьи 15 от нее не может быть отступлений, даже в случае чрезвы­чайных обстоятельств, угрожающих жизни нации» (Selmouni,95).

11. Значение статьи 3. Общие рамки. «Даже в наиболее слож­ных обстоятельствах, таких как борьба против терроризма и органи­зованной преступности, Конвенция категорически запрещает пытки или бесчеловечное, или унижающее достоинство обращение или наказание. В отличие от большинства статей Конвенции и Протоко­лов № 1 и 4 в статье 3 не предусмотрены никакие исключения, и в соответствии со статьей 15 не может быть отступлений от статьи 3 даже в случае чрезвычайного положения, угрожающего существова­нию нации. Запрет пыток и бесчеловечного и унижающего достоин­ство обращения или наказания, является категорическим, независи­мо от поведения потерпевшего. Природа нарушения, которое ставится в упрек заявителю, лишена обоснованности для рассмотре­ния под углом статьи 3» (Labita, 119).

12. Позитивные обязательства. Процессуальные обязанно­сти, вытекающие из статьи 3. «Статья 3 Конвенции (...) изложе­на в субстантивной форме. Более того, хотя потерпевший от предпо­лагаемого нарушения данной статьи может находиться в уязвимом положении, данная ситуация часто отличается от случаев примене­ния насилия, приведшего к смерти, или случаев подозрительной смерти. Суд считает, что требование статьи 13 Конвенции о том, чтобы лицу, которое заявляет требование о нарушении статьи 3 Конвенции, было предоставлено эффективное средство правовой защиты, в большинстве случаев будет предусматривать как компен­сацию заявителю, так и необходимые процессуальные гарантии про­тив нарушений со стороны представителей Государства. В своих решениях, носящих прецедентный характер, Суд установил, что понятие эффективного средства правовой защиты в этом контексте включает обязанность осуществлять всестороннее и эффективное расследование, целью которого является установление и наказание ответственных за плохое обращение и предоставление свободного доступа заявителя к процессу расследования. Таким образом, воз­можность или необходимость признания процессуальных наруше­ний статьи 3 Конвенции будет в каждом случае зависеть от конкрет­ных обстоятельств дела» (Ilhan,92).

13. Значение и важность статьи 3. «Статья 3 охраняет одну из основных ценностей демократического общества. Она категори­чески запрещает пытки и бесчеловечное или унижающее достоинст­во обращение или наказание, независимо от поведения потерпевше­го» (Kudla,90).

14. Минимальная степень тяжести. «Для того чтобы плохое обращение представляло собой нарушение статьи 3, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого мини­мального уровня по своей сути относительна; она зависит от всех обстоятельств дела, в частности от его продолжительности, его воз­действия на физическое или психическое состояние и в некоторых случаях от пола, возраста, состояния здоровья жертвы такого обра­щения, и т. д» (Monde с. Royaume-Uni,162; Soering,100; Cruz Varas,83; см. также Vilvarajah,107; тот же принцип, Costello Rob­erts, 30; Nsona,92),

15. Плохое обращение. Минимальный уровень жестокости. «Суд напоминает, что для того чтобы плохое обращение представ­ляло собой нарушение статьи 3, оно должно достигнуть минималь­ного уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня по сво­ей сути относительна; она зависит от всех обстоятельств дела, в частности от его продолжительности, его воздействия на физическое или психическое состояние и в некоторых случаях от пола, возраста и состояния здоровья жертвы такого обращения» (Selcuk et Asker, 76).

16. Плохое обращение. Критерии. Минимальный уровень жестокости. «Для того чтобы плохое обращение представляло со­бой нарушение статьи 3, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня по своей сути относительна; она зависит от всех обстоятельств дела, в част­ности от его продолжительности, его воздействия на физическое или психическое состояние и в некоторых случаях от пола, возраста и состояния здоровья жертвы такого обращения» (Tekin, 52).

17. Плохое обращение. Минимальный уровень жестокости. Лицо, лишенное свободы. «Суд напоминает, что для того чтобы плохое обращение представляло собой нарушение статьи 3, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня по своей сути относительна; она зависит от всех обстоятельств дела, в частности от его продолжительности, его воздействия на физическое или психическое состояние и в некото­рых случаях от пола, возраста и состояния здоровья жертвы такого обращения. В случае, когда лицо оказывается лишенным свободы, применение по отношению к нему физической силы, которая не яв­ляется необходимой ввиду его поведения, посягает на человеческое достоинство и представляет собой, в принципе, нарушение права, гарантированного статьей 3» (Assenov et al, 94).

18. Понятие обращения, запрещенного статьей 3: мини­мальный уровень жестокости. «Для того чтобы плохое обращение представляло собой нарушение статьи 3, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня по своей сути относительна; она зависит от всех обстоя­тельств дела, таких как характер и контекст такого обращения, образ действий и методы, в которых выражается такое обращение, его продолжительность, его воздействие на физическое или психическое состояние и в некоторых случаях от пола, возраста и состояния здо­ровья жертвы такого обращения» (Kudla,91).

19. Угроза плохого обращения. «Простая угроза обращения, за­прещенного статьей 3, может попасть по действие этой статьи, если она является достаточно реальной и непосредственной. Так, угроза кому-либо о том, что его будут пытать, могла бы, при конкретных обстоятельствах, представлять собой, по крайней мере, "бесчеловеч­ное обращение"» (Campbell et Cosans,26).

20. Мера, закрепленная традицией. «Угроза применить кон­кретную меру не подпадает под категорию "унижающего достоин­ство обращения" в смысле статьи 3 лишь по той причине, что речь идет о мере, закрепленной обычаем, даже общепризнанной» (Camp­bell et Cosans, 29).

21. Применение меры к заинтересованной стороне. «Угроза, созданная для лица, на редкость невосприимчивого, может не ока­зать на него никакого ощутимого влияния, но тем не менее, иметь бесспорно унижающий достоинство характер; наоборот, исключительно чувствительное лицо могло бы быть глубоко затронуто угро­зой, которая могла бы быть расценена как унижающая достоинство только из-за искажения обычного значения слова» (Campbell et Соsans,30).

22. Запрещенное обращение. Средства доказывания. Для того чтобы «определить, имеются ли серьезные и доказанные основания верить в реальную угрозу обращения, несовместимого со статьей 3, Суд опирается на совокупность доказательств, которые ему предос­тавлены, или, в случае необходимости, которые он добудет по своей инициативе» (Cruz Varas,75; Vilvarajah,107).

23. Запрещенное обращение. Средства доказывания. «Для то­го чтобы оценить существование угрозы обращения, несовместимо­го со статьей 3, Суд должен применять жесткие критерии, принимая во внимание абсолютный характер этой нормы и то, что она закреп­ляет одну из основных ценностей демократических обществ, входя­щих в Совет Европы» (Vilvarajah,108).

24. Плохое обращение. Критерии «доказывания за рамками любого разумного сомнения». «Утверждения о плохом обращении должны быть подкреплены в Суде соответствующими доказательст­вами. Для установления фактов, на которые ссылаются, Суд исполь­зует критерий доказывания "за рамками любого разумного сомне­ния"; тем не менее, подобное доказывание может вытекать из совокупности косвенных доказательств или достаточно веских, чет­ких и согласующихся выводов» (Labita,121).

25. Утверждение о плохом обращении. Элементы доказыва­ния. «Что касается более точно утверждений о плохом обращении, то они должны быть подкреплены соответствующими доказательст­вами. Суд для установления истинных обстоятельств использует критерий доказывания "за рамками любого разумного сомнения", причем подобное доказывание может вытекать из совокупности дос­таточно веских, четких и согласующихся выводов» (Dikme, 73).

26. Плохое обращение во время лишения свободы. Обязан­ность Государства. «Суд напоминает, что в случае, если лицо было доставлено в полицейский участок здоровым, и ко времени освобо­ждения у него имеются травмы, то на Государстве лежит обязан­ность предоставить правдоподобное объяснение об их происхожде­нии, и если оно этого сделать не может, то вступает в действие статья 3 Конвенции» (Dikme, 78).

27. Запрещенное обращение. Развитие уголовных норм. Оце­нивая, должно ли то или иное обращение или наказание рассматри­ваться как бесчеловечное или унизительное с точки зрения целей статьи 3, «Суд не может не испытывать влияния современных тен­денций развития и получивших всеобщее признание норм в области политики определения наказаний за уголовные преступления в Го­сударствах — членах Совета Европы в этой сфере» (Tyrer,31; Soering, 102).

28. Запрещенное обращение и ответственность Государств. «Действия, запрещенные статьей 3 Конвенции, влекут ответствен­ность Государства-участника, только если они совершаются лицами, осуществляющими государственную власть; кроме того, следует считать, что во всех странах, подписавших Конвенцию, эти действия противоречат внутреннему праву. Следовательно, нарушения ста­тьи 3 являются по своей сути незаконными и анормальными дейст­виями Правительства» (Affaire grecque, Vol.1, p. 13, § 26).

29. Обращение, запрещенное статьей 3. Меры по лишению свободы. «Меры по лишению свободы обычно сопровождаются по­добным страданием и унижением. Однако нельзя считать, что пред­варительное заключение под стражу составляет проблему с точки зрения статьи 3 Конвенции. Также, эта статья не может толковаться как устанавливающая общую обязанность освободить заключенного по причине здоровья или поместить его в гражданскую больницу для того, чтобы позволить ему пройти курс лечения особого типа» (Kudla,93).

30. Утверждение о плохом обращении со стороны полиции. Обязанность Государства. Эффективное расследование. «Суд уже говорил об этом: в случае, когда лицо утверждает, заявляя требова­ние, что оно подверглось обращению, несовместимому со статьей 3 Конвенции, со стороны полиции или других сравнимых государст­венных служб, эта норма, рассматриваемая в совокупности с общей для всех Государств обязанностью, следуя статье 1, "обеспечить ка­ждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, опре­деленные в Конвенции", требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось эффективное официальное расследование. Это расследование, наподобие расследования, требуемого статьей 2, Должно привести к установлению личности и наказанию ответст­венных лиц. Если бы это было не так, общий законный запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, невзи­рая на свою существенную значимость, был неэффективным на практике, и в некоторых случаях представители Государства могли бы пренебрегать, пользуясь квазиненаказуемостью, правами тех, кто находится под их контролем» (Dikme,101).

31. Утверждение о плохом обращении. Лицо, содержащееся в помещениях жандармерии. Насилие, примененное во время попытки бегства. Совместимость телесных повреждений, которым под­верглось заинтересованное лицо (небольшой тяжести), со случаем попытки бегства, во время которой заявитель должен был быть усмирен двумя жандармами. Обязанность Государства предоста­вить правдоподобное объяснение причин возникновения ранений. «Суд напоминает, что в случае, если лицо было доставлено в поли­цейский участок здоровым, и ко времени освобождения у него име­ются травмы, то на Государстве лежит обязанность предоставить правдоподобное объяснение об их происхождении, и если оно этого сделать не может, то вступает в действие статья 3 Конвенции» (Са1ос,84).

32. Утверждение о плохом обращении. Лицо, содержащееся в помещениях жандармерии. Эффективное расследование. «Суд счи­тает, что в случае, когда лицо утверждает, заявляя требование, что оно подверглось обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, со стороны полиции или других сравнимых государственных служб, эта норма, рассматриваемая в совокупности с общей для всех Госу­дарств обязанностью, следуя статье 1, "обеспечить каждому, нахо­дящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось эффективное официальное расследование.

Это расследование, наподобие расследования, требуемого статьей 2, должно привести к установлению личности и наказанию ответственных лиц. Если бы это было не так, общий законный за­прет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обра­щения, невзирая на свою существенную значимость, был бы неэф­фективным на практике, и в некоторых случаях представители Государства могли бы пренебрегать, пользуясь квазиненаказуемостью, правами тех, кто находится под их контролем» (Caloc, 89).

33. Обращение, запрещенное статьей 3. Меры по лишению свободы. Медицинский уход. «Статья 3 Конвенции возлагает на Го­сударство обязанность обеспечить, чтобы каждый заключенный со­держался в условиях, совместимых с уважением человеческого дос­тоинства, чтобы условия исполнения меры не подвергали заинтересованное лицо подавлению или испытанию на выносли­вость, которое превышает неизбежный уровень страдания, присуще­го содержанию в местах лишения свободы, и чтобы, учитывая прак­тические требования наказания в виде лишения свободы, здоровье и хорошее самочувствие заключенного обеспечивались надлежащим образом, в частности путем осуществления требуемого медицинско­го ухода» (Kudla,94).

34. Бесчеловечное обращение. Нарушения, приписываемые полиции. Жалоба посреднику. «Заявитель, подавая жалобу посред­нику, обратил внимание властей на свои утверждения. Прокурор был расположен считать их внушающими доверие. Таким образом, в Суде заявитель без всякого сомнения утверждал, выдвигая требова­ние, что он стал жертвой нарушения статьи 3 Конвенции. Вследст­вие этого, власти (...) были обязаны провести тщательное и эффек­тивное расследование, способное привести к установлению и наказанию ответственных лиц» (Egmez,66).

35. Бесчеловечное обращение. Нарушения, приписываемые полиции. Эффективное средство правовой защиты. Процессуаль­ные обязанности Государства. «Суд напоминает, что обязанность, возложенная на внутренние власти в силу Конвенции, предоставить эффективное средство правовой защиты лицу, которое заявляет тре­бование о нарушении статьи 3, не означает с необходимостью нало­жения санкций любой ценой на чиновников, замешанных в плохом обращении, о котором утверждает лицо. Конвенция требует лишь "расследования, способного привести к установлению и наказанию ответственных лиц". В этом смысле Суд полагает, что компетентные власти (...) исполнили бы свои обязанности в силу Конвенции, на­чав уголовный процесс против полицейских, которых назвал по­средник в своем отчете, каким бы ни был исход этого процесса» (Egmez, 70).

36. Бесчеловечное обращение. Нарушения, приписываемые полиции. Эффективное средство правовой защиты. Процессуаль­ные обязанности компетентных властей. «Власти, о которых идет речь, не должны недооценивать важность послания всем заинтере­сованным лицам, а также широкой общественности, о том, решили они или нет начать уголовное преследование против чиновников, подозреваемых в обращении, несовместимом со статьей 3 Конвен­ции. Они не должны ни в коем случае производить впечатление, что они намерены оставить подобное обращение безнаказанным» (Egmez, 71).

37. Запрет бесчеловечного и унижающего достоинство об­ращения. Защита детей и лиц, находящихся в уязвимом положе­нии. «Европейский Суд напомнил, что статья 3 Конвенции закреп­ляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она полностью запрещает пытки и бесчеловечное и уни­жающее достоинство обращение или наказание. Обязанность Высо­кой Договаривающейся Стороны согласно статье 1 Конвенции по обеспечению каждому, находящемуся под ее юрисдикцией, прав и свобод, определенных в Конвенции, взятая в совокупности со стать­ей 3 Конвенции, требует от Государства предпринять меры, предна­значенные для обеспечения того, чтобы лица, находящиеся под его юрисдикцией, не подвергались пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обращению, включая такое жестокое об­ращение, осуществляемое частными лицами. Такие меры должны обеспечить эффективную защиту, в частности, детей и иных уязви­мых лиц и включать в себя разумные шаги по предотвращению жес­токого обращения, о котором власти знали или должны были знать» (Z. Et al с. Royaume-Um,73).

38. Запрет бесчеловечного и унижающего достоинство об­ращения. Защита детей. Роль социальных служб. Конкретный случай, рассматриваемый Судом. «Европейский Суд признал слож­ность и деликатность решений, вынесенных социальными служба­ми, и важность противопоставленного принципа уважения и сохра­нения семейной жизни. Однако настоящее дело не оставляет сомнений относительно того, что система не защитила этих детей-заявителей от тяжкого продолжительного пренебрежения и злоупот­реблений» (Z. et al. с. Royaume-Vni,74).

39. Пытки или плохое обращение и административная практика. «Для того чтобы имела место административная практи­ка пыток или плохого обращения, необходимо наличие двух факто­ров: неоднократность действий и официальная допустимость. Под неоднократностью действий следует понимать большое количество пыток и случаев плохого обращения, которые соответствуют общей обстановке. Эти действия могут быть совершены в одном и том же месте, вменяться представителям одной и той же полицейской или военной власти, или жертвы могут принадлежать к одной и той же политической группе; также эти действия могут быть совершены в нескольких местах, или вменяться различным властям, или постра­давшими могут быть лица различных политических взглядов.

Под официальной терпимостью следует понимать то, что пыт­ки и плохое обращение, хотя и незаконные, допускаются в том смысле, что высшие ответственные лица знают об этих действиях, но ничего не делают для того, чтобы наказать их авторов или вос­препятствовать их повторному совершению; или то, что вышестоя­щие органы перед лицом многочисленных жалоб демонстрируют равнодушие, отказываясь проводить надлежащее расследование по поводу истинности или ложности указанных утверждений, или рас­сматривать подобные жалобы в условиях справедливого судебного разбирательства» (Affaire grecque, Vol.1, p. 13, §26).

40. Бесчеловечное обращение. Позитивные обязанности. От­сутствие тщательного и эффективного расследования на пред­мет утверждения заявителя о том, что он был избит полицей­скими во время его задержания. «В случае, когда лицо утверждает, заявляя требование, что оно подверглось жестокому обращению, несовместимому со статьей 3 Конвенции, со стороны полиции или других сравнимых государственных служб, эта норма, рассматри­ваемая в совокупности с общей для всех Государств обязанностью, следуя статье 1, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрис­дикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме проводилось эффектив­ное официальное расследование. Это расследование, наподобие рас­следования, требуемого статьей 2, должно привести к установлению личности и наказанию ответственных лиц. Если бы это было не так, общий законный запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, невзирая на свою существенную значи­мость, был неэффективным на практике, и в некоторых случаях представители Государства могли бы пренебрегать, пользуясь квази­ненаказуемостью, правами тех, кто находится под их контролем» (Assenov et al, 102).

41. Физическая неприкосновенность лица. Позитивные обя­занности. Плохое обращение с ребенком со стороны лица, кото­рое имеет над ним власть (отчим). Ответственность Государ­ства. «Статья 3, рассматриваемая в совокупности с обязанностью Высоких Договаривающихся Сторон, следуя статье 1, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, оп­ределенные в Конвенции", предписывает им принять меры, способ­ные воспрепятствовать тому, чтобы указанные лица подверглись пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обраще­нию или наказанию, даже со стороны частных лиц. Дети и другие уязвимые лица, в особенности, имеют право на защиту Государства в форме эффективной профилактики, укрывающей их от жестоких форм посягательства на неприкосновенность личности» (А. с. Royaume-Uni,22).

42. Физическая неприкосновенность лица. Позитивные обя­занности. Плохое обращение (удары палкой) с ребенком со сто­роны лица, которое имеет над ним власть (отчим). Лицо, осво­божденное от ответственности (законное наказание). Отсутст­вие надлежащей защиты. «Согласно мнению Суда закон не защищает в достаточной степени от обращения или наказания, несо­вместимого со статьей 3. Правительство также согласилось, что за­кон в своем настоящем состоянии не обеспечивает достаточной для детей защиты и должен быть изменен.

По обстоятельствам дела, за неимением надлежащей защиты, имеет место нарушение статьи 3 Конвенции» (А. с. Royaume-Uni, 24).

43. Запрет обращения по статье 3. Позитивные обязанно­сти Государства. В частности, принятие разумных мер по пре­дотвращению осуществления угрозы плохого обращения. «Обязан­ность, возложенная на Высокие Договаривающиеся Стороны в соответствии со статьей 1 Конвенции, защищать указанные в Кон­венции права и свободы каждого, находящегося под их юрисдикци­ей, а также статья 3 Конвенции вместе требуют от Государства при­нимать соответствующие меры для гарантирования каждому, находящемуся под его юрисдикцией, что он не будет подвергнут пыткам или бесчеловечному и унижающему достоинство обраще­нию, включая насилие со стороны частных лиц. Государство также несет ответственность в случае, когда существующий закон не может обеспечить необходимую защиту, либо когда власти не пред­принимают разумных мер для предотвращения угрозы насилия, о которой они знают или должны знать» (Mahmut Kaya,115).

44. Важность запрета обращения по статье 3. Природа обя­зательств Государства. Обращение к практике. «Изучение су­дебной практики свидетельствует о том, что статья 3 в большинстве случаев применялась в контексте, когда угроза для лица подверг­нуться одной из запрещенных форм обращения исходила от умыш­ленных действий представителей Государства или государственных властей. В общих словах она (статья) может быть описана как возла­гающая на Государства негативную по своей сути обязанность воз­держиваться от причинения тяжких телесных повреждений лицам, находящимся под их юрисдикцией. Тем не менее, учитывая сущест­венную значимость этой нормы, Суд оставил за собой гибкость, дос­таточную для того, чтобы говорить о ее применении в других могу­щих возникнуть ситуациях» (Pretty,50).

45. Важность запрета обращения по статье 3. Природа обя­зательств Государства. В особенности, позитивные обязанно­сти. Обращение к практике. «Статья 3, рассматриваемая в сово­купности с обязанностью Высоких Договаривающихся Сторон, следуя статье 1, "обеспечить каждому, находящемуся под их юрис­дикцией, права и свободы, определенные в Конвенции", предписы­вает им принять меры, способные воспрепятствовать тому, чтобы указанные лица подверглись пыткам или бесчеловечному или уни­жающему достоинство обращению или наказанию, даже со стороны частных лиц. Суд пришел к выводу, в определенном количестве дел, о существовании позитивной обязанности Государства предоставить защиту от бесчеловечного и унижающего достоинство обращения. Статья 3 также возлагает на государственные власти обязанность охранять здоровье лиц, лишенных свободы» (Pretty,51).

46. Пытки или плохое обращение и норма в сфере доказыва­ния. «По каждому делу утверждения о применении пыток или о плохом обращении, являющимся нарушением статьи 3 Конвенции, Должны быть доказаны за рамками разумного сомнения. Разумное сомнение не является сомнением, основанным на чисто теоретиче­ской возможности или появившимся для того, чтобы избежать не­благоприятного вывода; это сомнение, которое основывается на су­ществующих фактах» (Affaire grecque, Vol. l,p. 13, § 26).

47. Пытки или плохое обращение и норма в сфере доказыва­ния. «Доказательство утверждений о применении пыток или о пло­хом обращении вызывает сложности. Во-первых, жертва или свиде­тель, способный подтвердить свою историю, может сомневаться в том, чтобы описать или рассказать обо всем, что с ним случилось, из-за страха репрессий в отношении него самого или его семьи. Во-вторых, пытки или плохое обращение со стороны представителей полицейских органов или вооруженных сил совершаются, насколько это возможно, без свидетелей и, возможно, без ведома верховной власти. В-третьих, когда утверждения о применении пыток или о плохом обращении сформулированы, власти — будь то полицейские органы или военные службы, или министерства — неизбежно имеют мнение о том, что у них есть коллективная репутация, которую сле­дует защищать, мнение, которое будет тем более сильным, если вла­сти не знали о деятельности представителей, против которых сдела­ны утверждения» (Affaire grecque, Vol. 1, p. 13, § 26).

48. Плохое обращение. Вменение в вину действий. Заключен­ные лица. Переход бремени доказывания. «Если лицо было достав­лено в полицейский участок здоровым, и ко времени освобождения у него имеются травмы, то на Государстве лежит обязанность пре­доставить правдоподобное объяснение об их происхождении, и если оно этого сделать не может, то вступает в действие статья 3 Конвен­ции» (Selmouni,87).

назад