Geum.ru

Роль фольклора в эволюции чеченской прозы ХХ века 10. 01. 02 Литература народов РФ 10. 01. 09 Фольклористика

Вид материалаЛитература

Содержание


Нет, как видно она из тех
Из чего ты сделано, сердце в груди
Подобный материал:
1   2   3
В третьей главе «Традиции устного народного творчества в прозе второй половины ХХ века» выявлены фольклорные мотивы в романах С. Арсанова, М. Мамакаева, А. Айдамирова, М. Ахмадова, Ш. Арсанукаева М. Сулаева.

В 50-е годы С. Арсанов продолжил работу над романом «Когда познаётся дружба», сохранив основную проблематику и тематику, при этом значительно расширив повествование за счет новых сюжетных линий, многоплановости, введения новых персонажей, что существенно повысило художественный уровень.

В критических статьях Ф. Бреуса, О. Гончара, Н. Рыбака, М. Ауэзова, И. Сенькова и других отмечены сильные и слабые стороны произведения, которые были особенно важны для автора, корректирующего роман до 1967 года, последнего года жизни, поэтому считается, что он остался незавершённым.

К исследованию романа С. Арсанова «Когда познаётся дружба» в контексте различных проблем неоднократно обращались известные ученые Х.Р. Абдуллаева, М.М. Губанукаева, В.Б. Корзун, О.А. Мальсагов, Х.В. Туркаев, Р.К. Ужахова и другие. Использование научного опыта вывело к конкретному решению вопроса о традициях устного народного творчества в романе.

Роман «Когда познаётся дружба» - многоплановый роман. В нем масштабно показана жизнь различных социальных слоёв общества накануне революционных событий. Судьба главного героя Арсби носит автобиографический характер. Однако считать этот роман автобиографическим нельзя, поскольку главным является воссоздание историко-революционной действительности.

Наряду с созданием реалистического фона, в который вовлечены все действующие герои, в романе обнаруживаются фольклорные традиции. Писатель творчески подходит к использованию элементов народно –поэтического языка и художественным приемам повествования, выработанным в фольклоре. Знание обычаев, традиций помогает С. Арсанову раскрыть национальную специфику характеров героев, сообщает этнографизму функции подлинной художественности, а не привнесённого извне орнамента.

Влияние фольклорных традиций в романе выразилось в композиционной структуре, в использовании эпитетов при описании пейзажа, мотива дороги, пути при описании странствий героя, благородно принявшего на себя вину кровника, во включении в художественное пространство лирических, героико-исторических песен илли. Каждая народная песня, вошедшая в роман, не просто сопутствует героям романа и укрепляет их решимость, а раскрывает духовный мир исполнителя. Народные песни в исполнении героев романа – живительный родник, они дают им силы, придают смысл происходящему, формируют мышление и чувства.

Фольклорность образов проявляется в их завершенности и «заданности» на уровне художественного замысла писателя, а также в делении героев на положительных и отрицательных, что соответствует в фольклоре разделению на «добрых» и «злых». Так, Арсби, его мать Хадиша, его надежные друзья – воплощение лучшего и честного, им противопоставлены богач Хаджебекир и ему подобные, характеризующиеся негативными качествами характера. Безусловно, в романе есть и попытки преодоления этого рода «заданности», что проявляется в психологической мотивировке действий и поступков и не сводится к фольклорному стереотипу, а решается каждый раз совершенно неповторимо, придавая динамизм повествованию и усложняя фабулу.

Роман «Когда познаётся дружба» С. Арсанова – «самый фольклорный роман» в чеченской литературе, в художественную структуру произведения включено немало фольклорных жанров - чеченские лирические песни, пословицы, поговорки, т.д. Несомненно, что писатель хорошо знал чеченский фольклор, он его впитал с детства и пронёс в своей душе через всю жизнь.

Жанр героико-революционного романа стал активно развиваться в чеченской прозе во второй половине ХХ века. В течение ряда лет М. Мамакаев осмысливал судьбу легендарного Асланбека Шерипова, возглавившего движение чеченского народа за обновление жизни; итогом стал роман «Мюрид революции» (1962).

В романе М. Мамакаев показал, как народ от стихийного протеста приходит к пониманию революционного долга, осмыслил своеобразие духовной и политической зрелости известного героя гражданской войны Асланбека Шерипова в соответствии с историческим временем и его задачами. В произведении реалистически представлена целостная панорамная картина народного движения в Чечне, наряду с образом главного героя укрупнены и выделены образы его сподвижников. Автор показал как постепенно раскрывается духовный потенциал народа, пробуждается патриотизм и внутреннее осознание того, что они участвуют в общем деле.

Наряду с мотивами революционной романтики, в романе М. Мамакаева присутствуют и фольклорные. Описание внешнего облика Асланбека напоминает описание героя в чеченских народно-героических песнях илли. Неоднократно Шерипов оказывался в сложных драматических ситуациях, из которых с честью выходил, как и герои национального эпоса. Для него характерны благородство, мужество, героизм и самопожертвование. Любимая песня Асланбека – народная, прославляющая мужество абрека Вары: «В звуках пондара как бы слышатся голоса смелых Нартов, журчание горных родников, ласковые слова любимой и грозный звон клинков, скрещённых в жарком бою. Поёт певец. Он славит честность, храбрость и доброту. Но что значит храбрость, когда герой выступает один против зла целого мира! Он погибает, потому что невозможно победить в этой неравной борьбе…».1

В романе, как в эпических песнях и легендах, М. Мамакаев запечатлел бессмертие героя. Даже природа скорбит о безвременной гибели Асланбека: «рыдает Аргун», «склонились мрачные горы», «вековые дубы и чинары», «смолк щебет птиц» и т.д. Связь человеческого бытия и природы неразрывна.

В другом своём произведении - романе «Зелимхан» (1968) - М. Мамакаев продолжил развитие реалистической тенденции повествования, сохраняя при этом мотивы фольклора. В произведении широко представлена историческая действительность в Чечне 1900 – 1913 гг.

По верному замечанию критиков, писатель первым среди чеченских прозаиков создал произведение, в котором проблема абречества была решена с позиции художника-реалиста. Тема абречества в произведении сохраняется автором и остаётся ключевой, однако раскрывается в контексте социально-исторических и национальных проблем.

Образ Зелимхана близок героям чеченских героико-исторических песен илли, которые отстаивали справедливость и помогали бедным. Фольклоризм присутствует в сознательной героизации образа в романе М. Мамакаева, придавая ему избранность и возвышенность. Писатель откровенно любуется своим героем, его красотой, горящими глазами, которые могут быть то грозными и страшными для врагов, то полными любви и нежности, когда он смотрит на своих родных. Герой силён, крепок и вызывает восхищение даже у врагов: «Какой грозный человек. Такой сотрёт любого генерала в порошок. Вот он, оказывается, какой – Зелимхан!»2

Фольклорные традиции в романах М. Мамакаева нашли своё воплощение в художественной обрисовке событий, они во многом определили национальную специфику и менталитет чеченского народа.

Особую роль в развитии национальной прозы сыграл Х. Ошаев, который стоял у истоков формирования чеченской литературы. После реабилитации и возвращения писателя на родину был напечатан роман «Пламенные годы» (1959 - 1963). Значимость этого произведения заключается в том, что писатель на страницах романа воссоздал судьбу своего народа и осмыслил важнейшие исторические проблемы.

В этом произведении менее всего выражено влияние фольклора, однако оно сохраняется в обрисовке и героизации образа Шамиля, в разработке отдельных сюжетных линий и развитии масштабного многопланового конфликта, основанного на противоборстве добра и зла.

В отличие от этого произведения, Ш. Окуев в романе «Лай тIехь цIен зезагаш» («Красные цветы на снегу») (1978) активно использует фольклорно- этнографический материал. Большой пласт разножанрового фольклорного материала, введённого автором в повествование романа, служит для представления поэтической, эмоциональной, философской, социально-психологической информации о духовной и материальной культуре народа. В данном случае мы можем утверждать, что «эти этно-эстетические элементы активно участвуют в самой художественной структуре произведения, в показе формирования национальных характеров, их нравственной психологии, в передаче местного колорита».1

Включенные писателем в романную ткань, фольклорные жанры значительно расширяют представления о жизни и быте народа, его мыслях и чаяниях. Опираясь на многовековой опыт народа, на его традиции, Ш. Окуев стремится к достижению цельности лирического настроения, динамики драматического переживания, глубины, широты, убедительности показа событий. Фольклоризм романа является важным средством воплощения идейно-эстетической сущности произведения, которое можно определить как всестороннее исследование картины народной жизни в контексте сложного исторического развития.

Исключительно важную роль в эволюции чеченской прозы сыграла трилогия А. Айдамирова («Долгие ночи», «Молния в горах», «Буря»). В основе произведения – повествование о трагической судьбе горцев, переселившихся в Турцию в 1864-1865 годах и ставших заложниками политики. В трилогии нет главного героя, в этом принципиальная идейная позиция автора. Война, которую вели горцы с Россией, не была ни заслугой, ни прихотью. Это было движение масс, вынужденных взяться за оружие, чтобы не быть истреблёнными. В описании действительности писатель сохраняет историческую точность происходящего, включая «сквозных» персонажей (Макал, Корней, Мачига и Васал), мужественно переносящих все тяготы полумирной-полувоенной жизни, и реальных исторических героев (Шамиль, Бакунин, граф Воронцов, граф Игнатьев, граф Барятинский, абрек Зелимхан).

Построение сюжетных линий в романах А. Айдамирова достаточно сложное, повествование ведётся сразу в нескольких направлениях. Наряду с документальными материалами эпохи (выдержки из газетных статей, из стенограмм выступлений депутатов Государственной Думы, из переписки с чиновниками и т.д.), включенными в композиционную структуру произведения, в содержании прослеживаются лирические отступления и фольклорные мотивы, создающие национальный колорит.

В начале первого романа трилогии «Долгие ночи» подробно и обстоятельно воссоздаётся историческая действительность на Кавказе, предшествующая переселению горцев в середине ХIХ века в Турцию. Писатель глубоко и детально анализирует политическую, экономическую ситуации, выявляя причины борьбы чеченского народа. Однако на большом историческом фоне постепенно вырисовываются личностные характеристики отдельных персонажей. С одной стороны,- это люди, которые принимают решения, например, генерал-лейтенант Лорис-Меликов, генерал-майор Кундухов, с другой – те, кто исполняет эти решения или кого они в первую очередь касаются, например, бедного крестьянина Али.

Писатель создаёт в романе поистине широкие эпические картины переселения чеченцев в Турцию: «Двигались повозки и конные, шли пешие. Казалось, нет конца этому людскому потоку. Горцы шли, разделившись на двадцать восемь партий. Во время всего пути до границы их сопровождал конвой из офицеров». Пока чеченцы шли по родной земле, их не покидала бодрость духа и какая-то надежда «…от лесов и гор, от аулов, видневшихся по сторонам дороги, от горцев, встречавшихся в пути, веяло знакомым и родным».1 Однако встреча с Турцией не предвещала ничего хорошего, она воспринималась как большое народное горе. Людей разместили в бесплодной долине, в Диарбекире, выжить в такой обстановке было очень трудно, и они помогали друг другу, как могли. Неотступно перед каждым был образ далёкой родины, всё сильнее ими овладевало желание вернуться обратно. Каждая попытка вернуться на родину жестоко подавлялась, но у чеченцев не было выбора: погибать на чужбине или вернуться умирать в родные места.

Над вторым романом трилогии «Молния в горах» А. Айдамиров работал долго и тщательно, он собрал большой документальный материал о восстании в Чечне в 1877 и о том, какой отклик оно получило в общественных кругах. Фактическую основу произведения, так же, как и первой книги, составили многочисленные исторические документы, воссоздающие хронику восстания, ссылки на записки очевидцев, воспоминания участников и военные мемуары.

Художественно убедительно, и в то же время опираясь на документальный материал, писатель опровергает официальную позицию историографии, что восстание 1877 года было поднято религиозными деятелями, «увлёкшими за собой легковерных и наивных горцев-крестьян». Причины этого восстания А. Айдамиров видит в глубоком сословном размежевании, когда вражда и непримиримость стали неотъемлемыми чертами взаимоотношений в этносреде. Вместе с тем, пытаясь избежать односторонности и схематизма, он показывает, как социальная борьба была осложнена идеями национального освобождения.

В романе А. Айдамирова анализом причин восстания в Чечне занимается Яков Степанович Абросимов, журналист, прогрессивный деятель, по своим взглядам близкий к революционерам, именно ему писатель доверяет важнейшие размышления о судьбе чеченского народа. В то же время образ Абросимова важен для осмысления проблемы проникновения на Кавказ передовой мысли того времени.

«Записки Абросимова», приведённые писателем в романе, - очень ценный и важный материал, в нем содержится не только жестокая и горькая правда, но и попытка проанализировать ситуацию, разобраться в сложнейших вопросах истории. Публицист всецело разделяет чаяния чеченского народа, он считает несправедливым осуждение его за любовь к своей земле, за стремление защитить свою родину, честь, достоинство, за желание жить, как и все другие народы. «Всех людей Бог создал равноправными. Никто не имеет права силой вмешиваться в естественное, природное развитие другого человека или народа. И чеченцы не терпят такое вмешательство. Не желают преклоняться, поклоняться, терять свободу, честь и достоинство. Потому чеченец борется за них, как умеет, но храбро, мужественно и героически. Он предпочитает смерть рабству. Он не умеет просить пощады у победителя, прощать ему обиды, оскорбления и унижения. Мы должны понять характер, психологию, нравы чеченцев, если хотим установить мир и спокойствие на их земле».1

Совершенно справедливо герой романа подчеркивает, что в проблеме урегулирования взаимоотношений народов первостепенное значение имеет национальная культура, обычаи, традиции, в них раскрывается духовная основа народа: «Эти обычаи можно сравнить с могучим деревом, которое своими корнями крепко обхватило все общество и каждого человека. Обычай чеченца обязывает, чтобы младший почитал и уважал старшего, а старый считался с достоинством младшего. Любой человек имеет право младшему по возрасту дать любое поручение и потребовать его выполнения. Но тот же старший по возрасту обязан прийти на помощь младшему, пожертвовать своей жизнью, спасая его. Если в дом чеченца в гости придёт даже кровный враг, пока он в доме – для хозяина он друг и брат...

Обычай обязывает чеченца не ронять честь и достоинство при любых опасных обстоятельствах, даже если для этого надо умереть… Эти обычаи не записаны, как европейские законы, но они передаются из уст в уста и живут столетиями».1

Устное народное творчество рассматривается в трилогии А. Айдамирова в качестве составной части большого художественного полотна и совершенно уникальной идейной основы. Абросимов, рассуждая о своеобразии чеченского языка, утверждал, что этот язык, будучи богатым художественными образами, специально создан для чеченских песен, легенд и сказок. «Главное содержание устного народного творчества этого народа – осуждение трусости, жадности, жестокости, вероломства, измены, и, наоборот, - восхваление дружбы, благородства, верности, мужества и уважения к женщине. Прибавьте ко всему этому острый ум и весёлый нрав чеченца. В песнях ярко отражается их глубокое уважение и любовь к другим народам».2

Разножанровость устного народного творчества в трилогии А. Айдамирова позволяет говорить о полифункциональности фольклора и создании необычайной образности. В диссертации представлена единая жанровая систематизация фольклора на русском и чеченском языках, полученная методом типологического сравнения и создающая единую картину использования писателем фольклора в трилогии.

В итоге установлено, что самыми распространёнными жанрами фольклора в ней являются пословицы и поговорки: они «рассыпаны» по всему художественному полотну трёх книг, придавая яркость и колорит речи героев, подчеркивая глубину и мудрость суждений. Для усиления идейно-художественого содержания произведения писателем используются также притчи, некоторые из них приводятся только в переводном варианте. Для создания красочности, поэтичности, музыкальности, национального колорита в художественную структуру трилогии введены многочисленные лиро-эпические песни, служащие не только фоном, передающим настроение, раскрывающим психологию, но и отражающие многовековую историю чеченского народа. Среди них мы выделяем жанры героико-исторических песен (илли, узум), духовных песен (назам) и лирических, которые исполняются героями, усиливая фольклорное начало произведения.

Проведённая аналитическая работа текстового материала трилогии А. Айдамирова позволила создать классификацию жанров устного народного творчества (схема-таблица представлена в диссертации на 216 с.), используемых автором в произведении, и определить роль фольклорных единиц в художественном пространстве произведения.

Фольклор не только является составным компонентом трилогии А. Айдамирова, но смыслообразующим источником, через который выражается национальная специфика чеченской народной культуры и истории. Разножанровый фольклорный материал существенно обогатил художественное произведение, сделав его непревзойдённым с точки зрения синтеза и философской глубины.

Чеченская проза 80-90-х годов прошлого века представляет собой достаточно сложный этап, поскольку её развитие, как и жизнь всего народа, было прервано войной. Однако следует сказать, что, несмотря на возникшие сложности, многие чеченские писатели активно продолжали своё творчество. В начале 80-х годов был напечатан роман в стихах на чеченском языке Ш. Арсанукаева «Линии судьбы», на русском языке - роман М. Ахмадова «На заре, когда звёзды гаснут» и в начале 90-х годов – М. Сулаева «Горы молчат, но помнят».

Роман в стихах известного чеченского поэта Ш. Арсанукаева «Линии судьбы» после выхода и по сегодняшний день остаётся настоящим литературным событием. Автор рассказывает о событиях накануне Великой Отечественной войны. Герой романа Ризван поступает учиться в ГИТИС. Учеба прерывается, и Ризван добровольцем вместе с однокурсниками идёт защищать Москву. На войне он теряет близких друзей, Виктора и Владимира, один из них закрыл грудью Ризвана и погиб. После ранения и госпиталя он встречается с любимой девушкой, которая смогла убедить Ризвана в искренности, глубине её чувств и ошибочности прежних поступков.

Ш. Арсанукаев в этом романе остаётся верен чеченским фольклорным традициям, которые успешно развивало предыдущее поколение писателей. В романе «Линии судьбы» влияние чеченских героико-исторических песен илли проявляется, прежде всего, в идеализации и романтизации героики войны – это первый фольклорный мотив, выделенный в произведении.

Второй фольклорный мотив - обращение к образу матери. «Обращение к образу матери, - пишет в своём исследовании М.В. Исмаилова, - ещё одна черта, сближающая произведение с илли. В эпосе мать или сестра провожает героя, о матери он вспоминает в самые тяжелые минуты, материнская забота излечивает героя от ран».1

Третий мотив героико-исторических песен, реализуемый в романе Ш. Арсанукаева, - мотив братства, преданности, взаимовыручки. Герои илли всегда приходят на помощь, защищают друг друга, жертвуют собой ради других. Ризван воюет с Виктором и Володей, с которыми учился и жил в общежитии.

Четвёртый фольклорный мотив, культивируемый писателем в романе «Линии судьбы», не так распространён в илли, как героический, - это мотив любви. По этому поводу известный чеченский ученый Х.В. Туркаев справедливо отмечает: «Чеченская поэзия за время становления и развития не накопила сколько-нибудь значительных традиций любовной лирики (если не считать лирику А. Мамакаева и некоторых стихов Ш. Айсханова). Устная народная поэзия не располагает богатыми традициями интимных посланий мужчин женщинам, кроме немногих скупых слов, с которыми молодцы героических песен обращаются к ветру, птицам с просьбой рассказать их любимым девушкам о том, что они умирали».1 Мотив любви в романе Ш. Арсанукаева лишь пунктирно намечен автором, как в чеченском фольклоре, но не развернут. Наиболее важное значение в романе имеет не мотив любви, а мотив борьбы за невесту, имеющий особое значение в чеченском фольклоре: «Борьба за женщину – борьба за продолжение рода, за будущую жизнь, и совсем не безразлично, какая женщина даст жизнь новым представителям рода. Невеста также не может выбрать слабого и недостойного. Борьба за невесту… имеет двойной смысл. Это и проявление личного выбора, интимных межличностных отношений, борьба за чувство, и одновременно, символическая борьба за землю, за право жить на родной земле и возделывать её».2

В художественную ткань романа «Линии судьбы» включена чеченская легенда, в которой рассказывается о юноше, который полюбил девушку, но она выбрала себе другого жениха, кровного врага юноши. Молодой человек не только отказался от убийства кровника, но и совершил поистине героический поступок. В те далекие суровые времена существовал обычай: того, кто прибудет последним на сбор, убивали. И когда был объявлен сбор, предпоследним пришёл кровник юноши, молодой муж его любимой девушки, а последним – юноша. Он сознательно это сделал ради счастья любимой, оберегая её от страданий.

Рассказанная легенда придаёт всему произведению глубокий философский смысл, передаёт национальный колорит, позволяет автору глубже раскрыть характеры героев, соотнести их действия и поступки с высокими идеями.

Несомненным является то, что в романе «Линии судьбы» Ш. Арсанукаева широкое использование фольклорных традиций чеченских героико-исторических песен илли усиливает героику романа, делает образ Ризвана мужественным, сильным, достойным во все отношениях. Наряду с ними в произведении развиваются литературно-художественные традиции, которые нашли отражение в жанровом решении, в осмыслении темы войны и человека, в реализации лирических элементов.

В романе другого известного чеченского писателя, М. Ахмадова, «Сатосуш, седарчай довш» («На заре, когда гаснут звёзды»), опубликованного в 1986 году, рассказывается о судьбе старого Аказа, молодость которого пришлась на 30-40-е годы прошлого века, и его дочери от второго брака Зары, представительницы поколения 70-х годов. С самого начала определён художественный конфликт, построенный на противоречивости взглядов, различном отношении к жизни.

Ситуацию, в которую попала девушка, мать Зары, Алуба, комментирует по-своему и находит причины в своей судьбе. В прошлом, оставшись с ребенком одна, она не смогла дать должного воспитания, поскольку было другое желание – выжить. В чеченских героико-исторических песнях илли всегда отводилась исключительно важная роль матери. К ней обращались всегда и дочери, и сыновья, когда хотели получить совет, узнать, правильный ли выбор сделан. Мать всегда оставалась главной морально-нравственной опорой. Примером могут служить «Илли об Альбике и Хамарзе», «Илли о Темирко, сыне Ахи», «Илли об Автархане, сыне Дибы» и т.д.

В илли иногда говорится и о недостойном поведении женщин. Осуждается легкомысленность, корысть, нечестность. Так, в «Илли о сыне старой вдовы» юноша замечает, что любимая им девушка оказывает знаки внимания не только ему, но и тому, «…кто в походах удал, кто славы много достал».1 Кант расценивает такое поведение девушки как упрёк себе. Мать, к которой обращается сын, осуждает девушку, обвиняя её в недостойном поведении:

Нет, как видно она из тех,

Кто любовных ищет утех,

Кто, придя на аульский сход,

Всем, кого ни встретит, мигнёт!2

Развитие аналогичных мотивов илли мы находим в романе М. Ахмадова «На заре, когда гаснут звёзды». За подробным повествованием, включающем лирические отступления и монологи героев, прослеживается авторское осуждение поведения Зары. Писатель указывает на то, что нарушение традиций, которые веками создавались предками и закрепились в непревзойденном по глубинному нравственному содержанию устном народном творчестве чеченцев, ведёт к утрате морально-нравственного потенциала общества.

В другом романе М. Ахмадова, «Деревья в сумерках» (1988), продолжается решение социально-нравственных проблем, намеченных в предыдущем произведении. Используя гротеск и элементы фантасмагории в художественном пространстве произведения, писатель пытается спроецировать модель жизни молодого поколения, где не всегда соблюдаются законы миропорядка.

Чеченские народные песни являются составной частью поэтики романа М. Ахмадова, их исполняют Илланчи, Астамар, старик, живший в лесу пятьдесят лет тому назад. Народные девичьи песни звучат из уст сестры Астамара, его однокурсницы Имани, народную песню вспоминает и волчица, рассказывая о тяжелой судьбе чеченской девушки, которой она была в прошлой жизни:

Из чего ты сделано, сердце в груди,

Каким твёрдым ты оказалось, сердце…3

Роль фольклора в романе М. Ахмадова «Деревья в сумерках» является не просто важной составляющей, а смыслообразующей. По мысли писателя, сохранение национальных традиций, обычаев предков, определяет место человека в жизни, его морально-нравственную основу, формирует сознание и мировоззрение.

Для создания единой картины эволюции чеченской прозы второй половины XX века важен роман М. Сулаева «Горы молчат, но помнят», в 1992 году опубликованный на русском языке после смерти писателя. Судьба этого произведения имеет длинную историю. В 1966 году был опубликован на чеченском языке роман «Тавсолта ломара дIавоьду» («Тавсултан уходит с гор»). Основной конфликт этого произведения ограничен рамками семейной драмы, за которыми неразвернутыми оказались сложнейшие проблемы депортации чеченского народа. Писателю понадобилось время, изменение социально-исторической ситуации, чтобы не только открыто сказать об этих проблемах, но и сделать попытку объективного анализа произошедшего. Спустя четверть века был представлен новый вариант романа под названием «Горы молчат, но помнят».

В этом романе М. Сулаева отразилась новая общественная информация, которая стала достоянием гласности в конце 80-х годов. Писатель в предисловии сформулировал концепцию своего произведения: «В ночь на 23 февраля 1944 года, в три ноль-ноль (в праздничный день – День Красной Армии!) по коварному замыслу «отца народов» Сталина и его послушных холуев, Молотова, Берии, Когановича, полмиллиона чеченцев и ингушей… были в считанные часы взяты под ружьё, погружены в товарные эшелоны, лишены имущества, домов, скота, вырваны с корнями из родной, исконной своей земли и насильственно вывезены в далёкие края… Около половины переселенных погибло в первые же месяцы изгнания от морозов, болезней и голода».1

В повествовании внимание сосредоточено на судьбах семей Тавсултана Берсанова, Керима Албастова и Анны Львовны, в которых, как в фокусе, сконцентрирована непростая судьба чеченского народа.

Тавсултан Берсанов из числа тех, кто в молодости защищал Советскую власть, однако со временем происходит разочарование в том, как расходятся со словами действия людей, пришедших к власти, как партийные функционеры пользуются незаслуженными благами, нарушая права обычных людей. Одна за другой обрушиваются на Тавсултана проблемы, которые возникают в семье, - известие о гибели на фронте старшего сына Мурада, смерть жены Нурбики, нарушение горских обычаев дочерьми и т.д. Много требуется сил, чтобы выдержать все эти испытания, однако старый Тавсолта так и не смог примириться с так называемыми «новшествами власти» - стали играть комсомольские свадьбы, выращивать на плантациях в горах табак. Во всем этом герой видит не только нарушение горских обычаев, а разрушение морально-нравственных основ жизни, с которыми так и не смог он примириться до самой смерти.

Идейным центром романа М. Сулаева является одна из самых трагических страниц истории чеченского народа – депортация. «Страшные картины переселения, - пишет К. Гайтугаев, - сопровождавшиеся расстрелом на месте, в упор «нетранспортабельных стариков», больных, детей, – не вымысел автора. За ними – кровоточащая правда, правда о заживо сожжённых в Хайбахе, вероломно умерщвленных врачами-выродками больных в Урус-Мартановской райбольнице. И много других правд в той же цепи (помноженных на сегодняшний беспредел и бойню в многострадальной Чечне)».1

За множеством подробных эпизодов романа – страшная правда истории чеченского народа и искорёженные судьбы людей. Нельзя не отметить значимости романа М. Сулаева в истории развития чеченской литературы. Исходя из проведенного анализа произведений можно заключить, что в 90-е годы прошлого века в чеченской прозе возросла реализация реалистического материала, усилился историко-социальный подход, стали разрабатываться новые темы, позволяющие писателям выходить на совершенно новый уровень осмысления поставленных проблем. М. Сулаев в романе показал огромную степень разрушения национальных традиций, которую нанесла власть, тем самым возвращая нас к национальным истокам, к возрождению и сохранению культуры чеченского народа.

В конце 80-90-х годов ХХ века чеченские писатели глубоко осмысливали и разрабатывали на материале современности тему исторической правды, воссоздавая и бережно сохраняя национальные, традиции, обычаи и обряды, отраженные в народных песнях, преданиях, легендах, составляющих важнейшую и неотъемлемую часть идейно-художественного пространства произведений и определяющих их национальную специфику.

В