…Ветки хлещут по лицу, рядом загнанно хрипит Люк. Совершенно ненужный сейчас автомат колотит по спине
| Вид материала | Документы |
- Ключевые слова: боль в спине, пожилой возраст, 242.87kb.
- Тема Автомат Калашникова. Цель, 83.26kb.
- Автомат калашникова ак-74М, 71.14kb.
- Реферат "Що ми знаємо про снід", 127.46kb.
- Максим приоткрыл люк, высунулся и опасливо поглядел в небо, 4122.6kb.
- К лицу, совершившему преступление в возрасте до восемнадцати лет, могут быть применены, 12.62kb.
- Моделирование поведения: от стохастического к нечеткому автомату крылова, 130.58kb.
- К лицу со страхом, 3045.85kb.
- 1. Структура цом, представлення цом як конечного автомата, 860.73kb.
- Ы Букнику с любовью, и он немедленно забыл все те случаи, когда эту же фразу произносили, 73.69kb.
- Отряд! Стройся! - негромко, но внушительно скомандовал Фермер. Все наше разносортное воинство быстро вытянулось в цепочку около машин.
- Равняйсь! Смирно! - все затихли.
- Вольно! Слушай приказ!
- Грузовик – Казак за рулем, Док в кузов с раненными бойцами. Идет замыкающим.
- Сотников!
- Я!
- Четырех бойцов в кузов, на помощь военврачу. Их задача – прикрыть раненных.
- Есть!
- С остальными - в «ублюдка» (таким нелестным прозвищем Фермер окрестил «передок» Круппа), каски надеть, плащ-палатки немецкие - тоже. Поведу я сам. В случае боя, ваша задача – подавить пулемет. Это главное. Остальным займемся мы. Вопросы?
- Нет?
- Исполнять!
- Капитан! - это уже мне.
- Подойди.
Я подошел.
-Твой часовой у грибка, справишься?
- Не вопрос.
- По возможности – тихо.
- Попробую.
- Возьмешь кого?
- Да, Дымова и возьму, пускай привыкает. Мы в грузовик, пусть Казак стукнет по кабине, когда у поста будем.
- Договорились.
Я подошел к машинам.
- Зельц !- Тишина. - Дымов, блин!
- Здесь я, товарищ капитан госбезопасности! - Сержант подскочил, сжимая в руках трехлинейку.
- Со мной пойдешь.
- Куда?
- К бабке на блины! Работать будем. Твоя задача – спину мне прикрыть, в случае чего. Идешь сзади, слева, на два шага вбок и на три шага сзади. Контролируешь все, что от меня слева и сзади.
- Так, это, товарищ капитан, мне бы наган мой…
- Ты у нас снайпер? Ночью с полсотни метров в голову немцу из нагана попадешь?
- Нет…
- Так и нахрена тебе наган? Винтовка надежнее будет.
Я критически осмотрел сержанта. Синие галифе, белая фуражка.
- Фуражку – в кузов. На, возьми. - Я протянул ему «балаклаву», показал, как одеть и быстро раскатать шапочку. Достал из трехдневника камуфляжное пончо.
- Сверху оденешь. Винтовку под накидку спрячь, в случае чего сбоку руки повысовываешь и работай. Стрелять только в случае непосредственной угрозы, когда меня начнут явственно и очевидно убивать. Кого на землю свалю - прикладом по чану.
- ?
- По башке.
- Понял.
Мы быстро запрыгнули в кузов. Впереди затарахтел мотоцикл. Двинулись…
Я огляделся. Док, сидя на полу, спиной к кабине, поглаживал руками винтовку, лица не видно - тоже «балаклаву» одел. Кстати, да, пора и мне. Вытащив из кармана черный платок, я привычно намотал на голове чалму и заправил под нее конец платка. Теперь и у меня видны только глаза. Расстегнул клапана и проверил, легко ли выходят из кобур пистолеты. Нож и так под рукой. Дымов сжался у борта, такое впечатление, что и не дышит даже.
Скрип тормозов и стук по кабине! Пора!
Толкаю Дымова и перемахиваю через борт. Слышу, как Дымов тяжело прыгает на землю сзади, а в кузове защелкали затворы винтовок.
Грибок! «Где он, падла?» Вон он, слева.
«Так, а где часовой?» Не видно, но должен быть у шлагбаума. Тихонечко, вприсядочку, в сторонку от машин, теперь вперед…
«Вот он!» Стоит, машет жезлом. «Ублюдка» тормозит?! Так кто ж ему там отвечать будет, Фермер по-немецки, кроме «хенде хох» и «Гитлер капут» вряд ли что скажет!
Как это у римлян? «Фестина ленте»? Торопись медленно? Чтобы неслышно было.
А, медленно и не выходит, он уже около борта! Что-то говорит. Отвечают ему или нет, не слышу. Еще бы пяток метров… Опять говорит, уже тоном выше, недоволен чем-то. Чем, блин?! Отступил на шаг, рука к винтовке ползет… Все! Работаем! Н-н-н-а! «Стрела» рыбкой вылетела из руки. Есть! Не окривел еще… Что-то простонав, часовой валится навзничь. Жив еще! Сверху на него рушится Фермер, ну теперь уж точно кирдык.
Оклик! Слева, из-под грибка! Так он, не один тут? Блин! Туда!
Словно подтверждая это, под грибком мелькнула вспышка, и пулеметная очередь прошлась где-то в районе шлагбаума. Бах! Бах! С «ублюдка» ударили выстрелы. Черт, еще свои подстрелят! Бзынь! А, вот это уже у меня над ухом. Дымов постарался и куда, интересно он стрелял? Но, нет худа без добра, вспышка выстрела слегка подсветила стрелка. «ТТ» дважды дернулся в руке. Хорош! Спекся! Видно было, как его крутануло на месте и опрокинуло. Подбегаю с пистолетами в обоих руках, лежит. Полплеча как не было. Готов…
Бах! Бух!
Так, это уже на том берегу. Топот ног, это через мост мчится Фермер с подмогой, но, похоже, все. Вон, фонарь, это точно наши, тут таких нет. Слепили…
- Дымов! Цел?
- Так точно, товарищ капитан!
- Давай часового осмотри, нож мой забери и в машинах проверь - не зацепило ли кого?
Так, а это у нас, что за тип?
Погоны с просветами, унтер?
Пулемет - отлично, автомат - это добре, так, подсумок с магазинами, тоже хорошо. Кобура. А, тут у нас что? Опаньки, вот это сюрприз! Унтер-то заслуженный, падла! Был… В кобуре у него «ВИС-35», машинка серьезная и хорошо знакомая, у меня такой трофейный был. Тот же люгеровский патрон, две сотни метров прицельного боя, мягкий плавный спуск, красота! Я его еще ТАМ ценил, холил и лелеял. На двести метров, мы, ясен пень стрелять не будем, но он и вблизи очень даже неплох. «Вальтер» мне Арт подогнал, так что два нормальных ствола для работы накоротке теперь есть. Так…
- Дымов!
- Я!
- Лейтенант где? Сотников?
- Здесь он.
Топот ног и они оба подбежали ко мне. За спиной у Дымова торчали две винтовки. В левой руке он держал "Стрелу".
- Держите. - я передал Дымову автомат и подсумки,"Стрелу", обтерев о мундир немца, убрал в ножны.
- Лейтенант, держи. - я протянул ему его же собственный "ТТ".
- Возвращаю. Хороший ствол, теперь пусть хозяину послужит. На еще патроны к нему, но ими только вблизи работать.
Сотников покосился на унтера, впечатлило…
- Что там, в машинах, зацепило кого?
- Да, колесо, вроде пробило, а так, нет. Целы все.
- Добро, лейтенант, собирайте людей, осмотритесь тут. Только быстро, времени нет. Пулемет оприходуйте.
Сотников козырнул и пошел к дороге.
- Товарищ капитан! - это Дымов.
- Ну, говори.
- Я, это, когда стрелял…
- Ну?
- Рано?
- Да, как тебе сказать… - в ушах еще звенело от его выстрела. – В целом, правильно. Он ведь мог у дороги такую кашу устроить.
У моста раздался свист.
- О, вот и командир. Пошли Зельц, пора уже отсюда ноги делать.
** Автор – Александр Конторович.
….
Невзирая на непривычность конструкции моста, когда я вышел из караулки со следующей охапкой барахла, установка зарядов была закончена. Заметив, что двое из «группы поддержки» расположились с пулемётом прямо на мостовом настиле, я направился к ним.
«Ба, знакомые всё лица!» - подумал я, узнав экс-майора и «карманного мента».
- Что же вы, товарищ Трошин, так неграмотно пулемёт поставили? Сместитесь метров на пять в сторону, вон, какой хороший бугорок виднеется! – и я рукой показал направление.
Тот покосился на меня, но, ничего не сказав, встал и, подхватив пулемёт, потрусил в указанном направлении.
- Внимание! – раздался за моей спиной голос Люка. – Похоже, у нас гости!
Я метнулся к мотоциклу и подхватил лежащий в коляске ППД (по моим ощущениям баллистика ТТшного патрона лучше подходит для огневого контакта на дальней дистанции), после чего залёг за «караулкой», контролируя наш левый фланг. Сигнал по рации нашим я подать не мог, поскольку не надел гарнитуру и не включил рацию, не желая демаскировывать себя перед немцами, сторожившими мост, однако я уверен, что Люк это уже сделал.
- Тоха, рацию включи, – крикнул он мне.
- А гады где? – тут только я заметил, что Саня наблюдает за окрестностями в «совиные глазки».
- Ещё метров двести. Они только из деревни вышли.
Воспользовавшись паузой, я достал из подсумка рацию, включил её, и, сняв каску, надел гарнитуру.
Два раза «щёлкнув» тангентой я сказал:
- Арт в канале. Я теперь на связи.
- Арт - Фермеру. Что там у вас?
- Гости идут, сколько – пока не понятно. А вы что там копаетесь?
- Да старый и опытный склад досок нашёл, теперь там со спичками балуется.
- Стойте! Пожар же нас подсветит! - но в этот момент на другом берегу начал разгораться огонёк.
- Да вашу-Машу!
- Люк в канале. До «гостей» - сто пятьдесят метров! Насчитал около двух десятков.
- Фермер в канале. Подпускайте метров на шестьдесят-восемьдесят и мочите.
- Понял тебя. – Хором откликнулись Люк, Тотен и я.
- Люк, давай отсчёт дистанции! – сказал я.
- Тотен, целься в середину силуэта. Прицел – на «сотню».
- Сделано.
«А ведь это – наш первый настоящий бой! НЕ засада, не попытка вывернутся из критической ситуации, а первое осознанное столкновение с противником!» - подумал я. «И, что самое необычное – я совершенно не волнуюсь. Нет, от выброса адреналина меня «потряхивает», конечно. Но коленки друг об друга не стучат, в ушах басовые барабаны не бухают… Странно…»
И тут загрохотал пулемёт Трошина, выпустив длинную, в пол-ленты, очередь.
«Ой, бля! У них-то рации нет, а голосом мы их предупредить забыли».
- Люк, дистанция?
- Девяносто пять, по дальномеру.
На дороге замелькали огоньки винтовочных выстрелов, а, через десяток секунд к ним добавилась пульсирующая вспышка пулемёта.
- Алик, пройдись по стрелкам. Только короткими. Целься на палец ниже вспышек, - это в рацию – Тотену.
Вдох, длинный выдох… «Посадив» огонёк вражеского пулемёта на мушку, даю две короткие.
Откатываюсь за караулку.
- …ты его загасил – слышу голос Люка в наушнике.
Пламя на том берегу разгорается всё сильнее, освещая весь пятачок перед мостом
- Трошин, Дымов! Как вы там? – ору я, что есть мочи.
- Ранен Трошин! – еле слышно доносится ответ.
«Ёшкин кот!»
Осторожно выглядываю из-за угла. Количество вспышек на дороге явно уменьшилось.
- Урррраааа!!!
«Это ещё что такое?» - недоумённо пытаюсь понять я.
По мосту в рост бегут человек пять. Оживает пулемёт на дороге, правда теперь, его оттащили в одну из придорожных канав. Двое из бегущих по мосту спотыкаются и падают. Нехорошо так, как куклы. Стиснув зубы и матерясь про себя, начинаю снова выцеливать пулемётчика. Вдох-выдох, вдох-выдох. Когда я последний раз стрелял из такого агрегата на стрельбище (там, правда, был ППШ), то уверенно попадал первой очередью в сигаретную пачку на полсотни метров. У ППД кучность должна быть похуже из-за отсутствия компенсатора, но «попитка – не питка», как говаривал один исторический деятель мину… тьфу, ты, нашего времени.
Автомат вздрагивает в злой, короткой, на три патрона очереди. Так, немного сместить точку прицеливания… Ещё одна очередь… Несколько пуль бьют в стену караулки… Это немецкие стрелки пытаются достать гада, не дающего спокойно работать их пулемётчику.
По пехотинцам щедро отрабатывает пулемёт Тотена. Слышу за спиной топот.
- Тоха, это я. Фланг им сейчас загну, – полукричит-полушепчет Люк и скрывается в предрассветной мгле.
Спустя несколько бесконечно долгих минут?... мгновений? слева слышатся отрывистые очереди люковского эмпешника. Пользуясь наличием у него ПНВ, Саня на выбор отстреливает немцев.
Взрыкивает мотор «круппа», и фары, с которых сняли светомаскировочные шторки, освещают дорогу. Несколько согнувшихся фигур пытаются отступить к деревне, но пулемёт Алика и автомат Люка валят их на землю.
Затем была лихорадочная погрузка оружия и других трофеев в грузовики, скоростное «штопанье» Доком Трошина – в кузове «опеля», при свете фонариков. Бывшему майору повезло, пуля попала в спину по касательной, и, отрикошетив от лопатки, вылетела наружу, раскроив, правда, как ножом мышцы и кожу.
Тела двух погибших на мосту бойцов мы взяли с собой: это был тот молодой москвич, что собирался с Сотниковым идти к фронту, и окруженец с разбитым лицом, которого я вытащил из сарая. Лейтенанту Сотникову, который поднял бойцов в идиотскую и бессмысленную контратаку на пулемёт, Фермер чуть не разбил лицо. Правда, подержав сопляка «за лацканы» и матерно высказав в глаза все, что он думает по поводу таких командиров, Саша несколько поостыл и пообещал разобраться, сразу после того, как мы прорвёмся.
Мост мы подорвали, как только колонна была готова к движению. Фейерверк был знатный!
А с учетом того, что Бродяга спалил весь запас пиломатериалов, приготовленных для ремонта моста, можно смело рассчитывать на то, что немцы с ремонтом провозятся как минимум два-три дня.
Рогово мы очень удачно объехали по просёлку, и, смешавшись с потоком немецких колонн, идущих на восток, проехали по шоссе ещё несколько километров, после чего свернули с трассы на север, на одну из рокад и остановились в лесу в паре километров от шоссе.
Как там великий русский поэт-лейтенант написал: «…тогда считать мы стали раны, товарищей считать…».
Расположившись на днёвку, мы устроили разбор полётов, совмещённый с подсчётом трофеев.
- Ну, что же, товарищи, - начал командир, - домашние заготовки реализуем на «четыре-пять», а как только начинаем импровизировать, лоховство так и прёт! Саня, ну ёж твою медь! Что мешало дрова запалить на три минуты позже? План перевыполнить хотел? А в нашем нелёгком деле, перевыполнение плана – это трупы лишние, и хорошо, если чужие!
Теперь ты, товарищ старший лейтенант! – это он уже мне. – Сработали великолепно, даже не ожидал! Но долбоносиков кто контролировать будет, Пушкин? Дернись этот горе-пулемётчик на двадцать секунд раньше, и немцы бы просто оттянулись в деревню, связались бы с гарнизоном в Рогово и всё! Аллес капут!
- А вы, товарищ лейтенант? – это уже Люку. – У вас же опыт! Проконтролировать действия более молодого и горячего товарища впадлу было? К остальным у меня претензий нет. Кроме…
Саша стремительно поворачивается к Сотникову:
- «Мы бились, бились, пока на хер не разбились!» Это – ваш принцип товарЫщ лейтенант?
Какого, длинного и деревянного вы в атаку пошли? Подсвеченные со спины пожаром, на окопавшегося противника? Из-за таких тупых «инициативников» мы сейчас под Смоленском дерёмся, а не под Варшавой. Блядь, у вас в училище что, пришедшим на занятия по тактике стакан в самом начале наливали – для памяти? Или, наоборот – в задницу пользовали? И никто, поэтому туда не ходил?
Уж что-что, а «фитиль вставлять» командир умеет!
- Товарищ начальник штаба! – это он Бродяге, - выдайте лейтенанту Сотникову бумагу, и пусть он «похоронки» напишет, а потом перед строем зачитает. С выражением. И если кто-нибудь после этой декламации не проникнется, будет переписывать. До результата!
Всем всё ясно?
- Так точно, товарищ майор государственной безопасности! – хором грянули мы.
- Теперь к добыче. Кто у нас трофеями занимался?
- Я – встал с места Казачина.
- Молодец, хозяйственный ты наш. Доложи!
- В ходе последней акции мы захватили тридцать две винтовки с бэка, три пулемёта: два «тридцатьчетвёртых» и один ручник…
- «ЗеБэ двадцать шесть», его клон британцы аж до восьмидесятых использовали - откомментировал я с места.
- Угу. Три автомата с БК, тридцать четыре ручные гранаты, пять пистолетов, полевой телефон, продовольственные пайки…
- Сводку в письменной форме мне позже предоставишь. Сейчас всем есть и отдыхать. Люк и Антон – на вас посты. Заодно и «пешмергу»16 нашу поучите. Все свободны!
Пока я ходил переодеваться в более привычный камуфляж, ребята собрались в кружок и о чём-то разговаривали. Последнее, что я видел перед тем как закопаться в свой баул, был Фермер, подошедший к кружку «попаданцев»
**Бродяга. Взгляд сбоку.
Отойдя в сторону, я присел на подножку грузовика.
Напряжение последних часов схлынуло и как-то вдруг резко мышцы налились тяжестью. Поспать бы… Чуток позже, надо будет обязательно прихватить часика три-четыре. Сейчас один хрен, сразу не усну, пока не отпустит.
А, пока… Достав пистолеты, я принялся, чисто автоматически, за разборку и чистку. За этим занятием и застал меня подошедший Люк.
- Не помешаю?
- Да, ладно тебе…
Он присел рядом.
- И здесь оторвал? - кивнул он на «ВИС».
- Да, повезло, немец заслуженный оказался. Такие стволы они не всем подряд выдавали.
- «Курица» есть?
- А, то ж… - повернул я пистолет боком, чтобы Люк разглядел клеймо военной приемки.
Мы помолчали.
Закончив чистку, я убрал пистолеты.
- Какие мысли? – Люк кивнул на солдат, которые занимались постройкой шалаша.
- Грустные. Да, и сам-то я тоже хорош. Дернул меня черт эти доски палить. Чего проще – бензином полить и при отходе зажечь. И полил ведь! Минуту бы обождать!
- Да, кто ж его знал, лейтенанта?! Что в лобешник на пулемет попрет?
- Да, задним-то умом мы все – крутые профи и Александры Македонские. Надо было с ним Зельца рядом оставить, этот вроде посообразительнее будет.
- Будешь натаскивать?
- Ну, с кого-то ж надо начинать, а этот вроде грамотный, да и логично это, ежели вперед глянуть. Пусть среди нас хотя бы один реальный НКВДшник будет. Когда-никогда, а со своими может и пересечемся и что тогда? Какие сказки расскажем?
- Резонно.
- Ты-то как? Со снайперкой работать будешь или с МГ? У тебя вроде неплохо в свое время получалось.
- Ну, это уж, как Фермер решит.
- Сколько там к ним патронов прихватили?
- По восемь сотен на ствол – как положено.
- Да, пулеметчиком у них точно не абхаз был.
Люк хмыкнул.
- Да уж, не утруждался мужик.
Неслышно ступая по траве, подошел Док, присел на корточки.
- Чего не спите?
- А, сам-то?
- Да, не спится что-то вот.
- Аналогично.
- Может, перекусим чуток, тогда и сон придет.
- Лучше грамм по двадцать «Специального» капни, это вернее отпустит.
- Добро, только поберечь его надо, где ж мы тут корней нароем?
- У меня в сумке еще бутылка чистого корня лежит, возьми. Для твоих целей, нужнее.
- Это есть гут! – Док, аж привстал,- Запас карман не тянет. Тем более, такой.
- Чего не спим? - это уже Фермер подошел. – Отдельный приказ каждому давать? Подкрепленный средствами физического воздействия?
- Саш, да тут сразу не уснуть. Сам-то как?
- Как, как… Каком кверху. Сам не видишь?
- Саш, - это уже Люк. – Мы тут Дока на «Специальный» разводим, грамм по двадцать на лицо, ты как?
- Добро. Один заход и всем, кроме Люка и Арта, мордой в подушку. Уяснили?
- Есть, командир!
**Автор – Александр Конторович.
….
Когда же, переодевшись, я вылез из-за крупповского внедорожника, то единственным из наших, оставшихся на виду был Люк.
«Хм, наверное, командир всех разогнал», - подумал я и махнул рукой Люку, приглашая его на запланированную инспекцию.
Когда мы проходили мимо шалаша, построенного окруженцами, из него выглянул Трошин и окликнул меня:
- Товарищ старший лейтенант, у вас найдётся для меня минута времени?
- Да, конечно. В чём дело, товарищ Трошин?
- Вы, товарищ старший лейтенант, извините, меня за то, что я раньше, чем нужно стрелять начал… Я слышал, вам за это от командира попало…
- Товарищ Трошин, что вы как в детском саду? «Извините МарьВанна, я больше в штанишки какать не буду… Я заигрался…» - изобразил я детское лепетание. – Вы же кадровый военный! Моя недоработка была, мне за неё и отвечать.
- Товарищ Окунев, но ведь я неправильно место выбрал…
- Ну и что, вы же не пулемётчик. И потом, я вас всё равно в другое место отправил. Так что не переживайте.
- Товарищ старший лейтенант, я пулемёт хотел почистить, вы не знаете, как его разбирать.
- По этому поводу вам лучше побеспокоить товарища Тотена… - увидев непонимание на лице Трошина, я добавил:
- Это член нашей группы, которого вчера в ногу ранили. Он в немецких пулемётах хорошо разбирается.
- Спасибо товарищ старший лейтенант.
- Не за что…
Лишив, таким образом, Тотена двадцати минут заслуженного отдыха, я отправился догонять Люка, утопавшего вперёд метров на десять.
- Что этот «лишенец» хотел? – поинтересовался Саня, когда я его догнал.
- Да переживает, не упорол ли у моста косяк…
- Упорол. – Флегматично обронил Саша.
- Какой? – спросил я в недоумении.
- Заставил командира напрягать мозг.
- Ты что, шутишь что ли?
- Ни разу…
- Не понимаю…
- Видишь ли, Тоха, он виноват в том, что выбрал для пулемёта своего наихудшую, на тот момент, позицию, чем заставил тебя отвлекаться на вытаскивание его задницы из … проблем. Далее, он не спросил дистанцию открытия огня. Да если бы у нас в группе «за речкой» такое случилось, он бы в торец выхватил. А ты с ним разговоры «на вы» разговариваешь. Дрессировать их нужно. Ты, часом, не помнишь, что перед войной с подготовкой личного состава было?
- Помню, как раз перед поездкой сюда интересную статью читал.
- И что там написано было?
- Отчёты интересные были Наркомата Обороны. Если коротко, то хреново с подготовкой было. Стреляли мало, перемещениями практически никто не занимался.
- Вот видишь. Как думаешь, сможем научить за неделю?
- Всему – нет, но кое-что показать можем.
- Тох, я вот что придумал. Может, предложим командиру засаду на большом шоссе устроить.
- Обалдел? Нас просто затопчут! Знаешь, какой там поток войск.
- А мы по принципу: «плюнул в харю – и беги». Прикол про «плюс один патрон» знаешь?
- Это когда каждый последующий стрелок стреляет на один патрон больше, а предыдущий ноги делает?
- Верно. А на «коротком плече» пулемёт будет работать.
- А что? Может и получится! Надо только Фермера уболтать.
На этой бравурной ноте мы быстро проверили посты и убыли под заботливо натянутый для нас тент отрабатывать взаимодействие с подушкой, благо, что до заступления в наряд у нас было ещё четыре часа.
…
К моему глубочайшему сожалению, нормально поспать мне так и не пришлось. Примерно через полтора часа меня разбудил сержант Несвидов:
- Товарищ старший лейтенант госбезопасности, проснитесь! – раздался у меня над ухом трагический шёпот.
- А? Что? – спросонья пробормотал я.
- Товарищ старший лейтенант, товарищ Сотников пропал!
- А, Несвидов, это ты… Как пропал?! Погоди, я сейчас вылезу…
- Мы посты проверяли, и я сам не понял, когда его рядом не оказалось.
- Так, притормози… - сказал я, потирая лицо (всё-таки в последние три дня со сном у меня было плоховато), - сейчас до командира дойдём и разберёмся.
- А может не надо? – сокрушённо поинтересовался Несвидов.
- Надо!
Фермера мы нашли под одним из тентов – он спал, положив голову на карту.
- Товарищ командир, у нас, похоже, проблемы, – негромко позвал я Сашу.
Командир оторвал голову от своей импровизированной подушки:
- А, Тоха, это ты… Что за проблемы? – и Саша зевнул.
- Сотников пропал.
- Чего?
- Вот, Несвидов расскажет.
Сержант повторил свою историю.
- Нда, ну не дурак, а? Давай, буди Люка, и с сержантом по следу пройдитесь.
- Далеко пройтись?
- Пару километров хватит. Чёрт, только на отдых встали, а теперь опять линять отсюда!
- Товарищ майор госбезопасности, а зачем линять? – спросил Несвидов.
- А потому что, если этого сопляка героического поймают хотя бы в радиусе пяти километров от нашей лёжки – то есть шанс на появление гостей. Так, давайте быстро в погоню.
Растолкав Люка, мы отправились на поиски лейтенанта. Головным шёл Несвидов, я за ним, а Люк составлял наш арьергард. Вдруг из кустов раздался голос:
- Стой. Семнадцать.
- Стою. Четыре. – Ответил я за всех.
«О, молодцы, прониклись системой!» - порадовался я.
Во время развода постов я объяснил окруженцам систему числовых паролей. Паролем назначается какое-нибудь число. Запрашивающий называет произвольное число, а отвечающий – число, составляющее в сумме с запросом число-пароль. Весьма эффективная система, только в уме считать быстро надо.
- Юрин, ты что ли?
- Я, товарищ старший лейтенант.
- Как обстановка?
- Тихо всё. Только вот… - он немного замялся.
- Что такое?
- Там, - он показал рукой на северо-запад, - вороны каркали. Громко так…
- Давно?
- С полчаса прошло…
- А расстояние не определил?
- Ну… примерно метров триста, может – полкилометра.
- Понятно. Ну что, товарищи, пошли, посмотрим.
Люк, молча, кивнул, а Несвидов пока права голоса не имел.
Пройдя метров четыреста в указанном направлении, мы увидели впереди прогалину. Оставив Несвидова прикрывать тылы, мы с Люком аккуратно стали пробираться вперёд. Спустя пять минут нашим глазам открылась печальная картина: на довольно большой поляне некоторое время назад остановилась наша часть, судя по нескольким лафетам и зарядным ящикам – артиллерийская батарея. Тут-то их немцы и накрыли. Авиацией или артиллерией – из кустов мы разобрать не могли, но крупные воронки чернели по всей поляне. Вся она была усеяна телами погибших солдат. Виднелись и лошадиные трупы.
- Теперь понятно, откуда вороны. – Пробормотал Люк. – Похоже, что летёха их спугнул случайно, а может и гонял. С убитых. С него станется, романтика. Давай Сане доложим.
- А Сотникова ловить?
- Он здесь прошёл минут сорок как. И направление мог выбрать любое. Я считаю, что на него охотится – дело, конечно, не дохлое, но хлопотное, а, главное – не очень нужное.
Я связался с Фермером и обрисовал ситуацию.
- Артиллеристы – это хорошо! А лейтенант… Да и хрен бы с ним с тем лейтенантом. А вы там осмотритесь пока, я сейчас ещё людей вам пришлю.
«Начальнику оперативной группы YYY унтерштурмфюреру СС Бойке.
Хайль Гитлер!
Во исполнение Вашего указания от 16 июля 1941 г., мною были произведены повторные осмотры мест боестолкновений и диверсий имевших место в районе Минск-Заславль 11-13 июля сего года. Для проведения более тщательного анализа и реконструкции событий в каждом конкретном случае, мною были привлечены к работе специалисты-криминалисты из Заславльского отдела гехаймстаатсполицай – старший группы шарфюрер Робличка и зипо – старший группы советник Бауэр. Осмотр тел погибших солдат проводил опытный патологоанатом штабсартц Майер. Перед группой специалистов была поставлена задача найти взаимосвязь между отдельными случаями, чтобы доказать, либо опровергнуть данные о том, что эти нападения были совершены одной и той же группой лиц.
С этой целью были произведены исследования имеющихся на телах солдат повреждений, осмотр поврежденного автотранспорта и мест боестолкновений, исследования гильз, обнаруженных на местах боестолкновений и пуль, изъятых из тел погибших военнослужащих и гражданских лиц.
За указанный период времени на обследованной территории произошло 7 инцидентов, связанных с нападением неустановленных лиц на военнослужащих вермахта.
По факту обстрела 11 июля мотопатруля 141 отдельного охранного батальона (тяжело ранен ефрейтор Райнеман) имеются задержанные лица из числа гражданского населения. Проводится дознание.
Подрыв на мине грузовика с продовольствием, имевший место 12 июля, объясняется халатностью, проявленной при разминировании перекрестка дорог военнослужащими 173 отдельного саперного батальона, не сумевшими своевременно обнаружить и снять мины, установленные там отходящими подразделениями Красной Армии.
По остальным 5 случаем нападений установлено следующее:
Характер ранений нанесенных 10 июля рядовым Абелю и Райнерту позволяет сделать вывод о том, что при нападении на них использовалось холодное оружие с клинком, отличающимся по форме от уставных образцов холодного оружия, состоящего на вооружении у противника. По-видимому, мы имеем дело с самодельным холодным оружием. Третий солдат мотопатруля был убит пулей, выпущенной из винтовки Мосина. Никаких признаков, свидетельствующих о нападении спецподразделения противника, на месте не имеется.
Однако, учитывая то, что на этом самом месте вскоре было совершено нападение на штабную машину ХХХ пехотного полка, можно предположить, что патруль застал диверсантов в момент установки ими фугаса. Вследствие этого, неизвестные и произвели нападение на солдат патруля. Обращает на себя внимание и способ нападения на штабную машину. Для этой цели был использован подрыв бензобака брошенной автомашины. Обнаруженный на месте происшествия отрезок электрокабеля, отличается по своим характеристикам и внешнему виду от стандартной продукции, выпускаемой в рейхе и на заводах противника. При осмотре остатков сгоревшей автомашины обнаружены документы из Заславльского УНКВД. По-видимому, и нападение и последующая диверсия были совершены сотрудниками НКВД, сопровождавшими данную автомашину.
Осмотр тел солдат 173 отдельного саперного батальона был сильно затруднен в связи с тем, что тела сильно обгорели. Однозначно установлено лишь то, что часть солдат были застрелены из пистолета «ТТ»(3 человека), часть - из револьвера «Наган»(2 человека). 5 солдат поражены пулями стандартного патрона 9 мм «Парабеллум». Для нападения использовался, скорее всего, пистолет-пулемет МП-38. Судя по расположению гильз, стрелявший (автоматчик), в данном случае, был один. Один солдат был убит холодным оружием. На месте происшествия также обнаружены 4 гильзы от пистолета «ТТ» (что соответствует количеству пуль, извлеченных из тел солдат при осмотре) и 3 гильзы от винтовки Мосина. Исходя из обстоятельств нападения, количества стрелявших и их предположительного месторасположения при стрельбе, можно сделать вывод о том, что в нападении принимало участие от 3-х до 5 человек. На месте происшествия также были обнаружены следы кратковременного пребывания группы людей численностью до 15 человек, однако ввиду их неявной выраженности, сделать вывод о том, что это и были лица, напавшие на солдат 173 отдельного саперного батальона, не представляется возможным. На земле имеется большое количество следов обуви с рисунком подошвы, характерным для строевых частей противника. Имеются также следы оставленные прикладами огнестрельного оружия. По форме и очертанию следов - это винтовки Мосина. В сарае, расположенном в 30 метрах от места нападения обнаружены остатки перевязочного материала, использованные упаковки от медикаментов, следы крови, что позволяет сделать вывод о наличии в данной группе раненных. По заключению специалистов, упаковка перевязочных средств, обнаруженная на месте нападения, им неизвестна. В армии противника не применяется. Не смотря на это надписи на упаковке выполнены по-русски, типографским способом, офсетная печать. Часть надписей на осколках ампул сделана по-английски. Ввиду недостаточности материала (осколки мелкие и многие фрагменты утрачены), идентифицировать название лекарственных препаратов и их принадлежность не представляется возможным. В одном из строений обнаружены остатки гимнастерки. По заключению специалистов, это фрагмент летней формы частей НКВД. Указанное доказательство, косвенно подтверждает версию о том, что нападения на солдат 173 отдельного саперного батальона, штабную колонну ХХХ полка и ранее, на этом же месте, на мотопатруль, совершены одной и той же группой лиц. Такими лицами могли быть сотрудники НКВД, сопровождавшие автомашину.
Отдельно следует упомянуть факт обнаружения на месте нападения на солдат 173 отдельного саперного батальона шаров диаметром 6 мм. Шары изготовлены из твердого немагнитного материала желтого и зеленого цветов методом горячей штамповки (видны следы от пресс-форм). Материал изготовления и назначение объектов специалистам не известны. Всего таких шаров обнаружено 21 шт. Имеет ли данная находка отношение к нападению или нет, установить не представляется возможным.
По факту нападения на сотрудников фельджандармерии в селе Булаши, имевшем место 11-го июля, установлено следующее. Характер ранений на телах свидетельствует о том, что один сотрудник был заколот деревянным колышком, а двое других застрелены из пистолета-пулемета ППД (по свидетельству сослуживцев погибших, такой пистолет-пулемет имелся у ефрейтора Гершвина). Таковое нападение вполне могло быть совершено как местными жителями, так и оставшимися в тылу вермахта остатками советских частей. Судя по расположению стреляных гильз, стрельба велась с одного места, и стрелявший был один. Отделению фельдполиции обслуживающему данный район, дано указание о розыске родственника погибшего местного жителя. Полагаю, что его допрос позволит прояснить обстоятельства более подробно.
Факт нападения на мост у села Боубли, произошедшего в ночь с 11-го на 12-е июля, был исследован более тщательно, т.к. в данном случае группа располагала большим количеством вещественных доказательств и показаниями очевидцев.
Установлено, что нападение на оба поста, находившихся по разные стороны моста было предпринято одновременно. Причем двое часовых были заколоты холодным оружием, а двое застрелены. В обоих случаях нападавшие использовали револьвер «Наган». (Судя по отдельному мнению советника Бауэра, в одном случае было применено какое-то другое оружие, рассчитанное под использование этого же патрона. Ввиду сильной деформации пули, ответить на этот вопрос более подробно, не представляется возможным). Характер ранения рядового Германа, свидетельствует о том, что одно из ножевых ранений было нанесено ему сзади справа. То есть, нападавший каким-то образом, усыпив бдительность, как самого Германа, так и находившегося неподалеку унтер-офицера Майерса, зашел за спину Герману, откуда и нанес удар. Впоследствии он же (или его сообщник) застрелил унтер-офицера. Согласно показаниям рядового Вальде, мотоцикл с мнимыми фельджандармами перед въездом на мост притормозил около рядового Германа и его пассажиры о чем-то с ним разговаривали. Исходя из этого, мы можем сделать вывод о том, что в составе нападавших имеются несколько человек хорошо владеющие разговорным немецким языком. Что еще раз, косвенно, подтверждает высказанную ранее версию о сотрудниках НКВД. Дальнейшие действия нападавших наблюдались рядовым Вальде лишь частично, но, по его мнению, они были осведомлены оточном количестве солдат на посту и о путях возможного подхода подкреплений. По-видимому, наблюдение за мостом велось в течение длительного времени. Ничем другим нельзя объяснить факт флангового удара по подкреплению, вышедшему из дер. Мацки. Вероятно, нападающие заранее (до нападения на мост) расположили стрелков с автоматическим оружием на дальних подступах к мосту. Подпустив подкрепление поближе, они открыли огонь по подсвеченной фарами грузовика цели. Ничем иным нельзя объяснить необыкновенно высокий процент потерь в наступающей цепи. Огонь велся с фланга с высокой точностью. Что свидетельствует о хорошей стрелковой подготовке нападающих.
Высокая скорость минирования моста указывает на то, что данное мероприятие планировалось заранее, и было хорошо подготовлено. По нормативам Красной Армии на подрыв такого сооружения в боевой обстановке отведено порядка 20 минут. Исходя из этого, можно сделать вывод, что, либо перед нами хорошо подготовленная диверсионная группа, либо минирование моста было произведено ранее, а действия нападавших на мосту явились лишь инсценировкой, призванной отвлечь внимание от истинных целей нападавших. Каковой целью мог быть именно прорыв автотехники через мост.
Отдельно следует упомянуть выводы экспертов-криминалистов ЗИПО. В 5-и последних случаях на месте столкновений были обнаружены следы обуви, не соответствующие ни одному известному образцу. Причем в 4-х случаях (нападение на мотопатруль и последующая диверсия на этом месте, нападение на солдат 173 отдельного саперного батальона, нападение на мост) эти следы идентичны. Исходя из особенностей выявленных следов, можно предположить, что количество людей, ее носящих, не превышает 5-7 человек. Прочие следы оставлены обувью с рисунком подошвы, характерным для строевых частей противника.
Стреляные гильзы во всех случаях соответствуют стрелковому оружию, состоящему на вооружении противника и в вермахте.
Выводы.
С большой долей вероятности мы имеем дело с хорошо подготовленной группой сотрудников НКВД, осуществляющих вывоз из расположения войск вермахта особо важных документов или иных ценностей (в противном случае, сложно объяснить их передвижение на захваченной технике. Гораздо спокойнее и безопаснее уйти пешком по лесам). Прочие военнослужащие, по-видимому, являются подразделением прикрытия данной группы и относятся к охранным подразделениям НКВД. Ввиду того, того, что автотранспорт, осуществлявший транспортировку груза, был поврежден (подожженный грузовик с документами Заславльского УНКВД), группа и предприняла захват требуемых ей для эвакуации транспортных средств. Вполне вероятно, что, имевшие место диверсии имеют целью введение в заблуждение преследователей. Силы охранных подразделений вермахта будут брошены на пресечение диверсий, и охрану объектов, а группа, пользуясь этим, оторвется от преследования.
Заключения специалистов, протоколы вскрытия и акты криминалистических исследований прилагаются.
18 июля 1941 года.
Штурмфюрер СС Вайдеман.»
….
Бродя по поляне, и переодически консультируясь с Несвидовым, мы определили, что здесь, скорее всего, разгромили батарею дивизионок. Мы насчитали три искромсанных осколками «дивизионки» Ф-22, а вот одна пушка выглядела практически неповреждённой. Но, самое ценное - мы нашли три целых передка со снарядами.
- Хо-хо, вот и тротильчик! – радостно потирая руки, сказал Люк.
Однако, к нашему большому сожалению, в зарядных ящиках оказалась только шрапнель.
- Сержант! А что, теперь положено так? – спросил я.
- Да нет, конечно, и шрапнель должна быть и гранаты осколочно-фугасные - тоже.
- А тут что за херня?
- Может им такие выдали?
Люк тихо выматерился.
- Да, и я того же мнения. – Поддержал я товарища. – Прикинь, шрапнелью из леса стрелять. По танкам.
- Ну и на хрен они нам нужны? – поинтересовался бывший десантник. – В них же, если мне память не изменяет, только порох.
- Мда, действительно. – Но тут мне в голову пришла интересная идея. Высказать которую я не успел, поскольку на поляне показались наши командиры в сопровождении Трошина и ещё одного окруженца-артиллериста, имени которого я не знал.
- Ну что тут у вас? – спросил, Фермер, подходя к нашей небольшой группе.
- Шрапнель тут, никому на хрен не нужная - ответил Люк. – Хотя, вон у Тохи идея какая-то появилась.
- Что придумал? – это уже мне.
- Секундочку, командир. Маленькая консультация нужна. Вячеслав, - окликнул я Трошина, - подойдите сюда.
- Да, товарищ старший лейтенант.
- Вячеслав, вы, случаем, не знаете, шрапнельный выстрел разобрать сложно?
- Антон, да зачем эту древность разбирать то? – удивился Фермер.
- А представь себе: достаём из снаряда пули, в гильзу – двойной заряд пороха. Досыпаем доверху пулями и инициируем электроспособом. Мини-пушка получится. Если пули петров на двадцать полетят, а они должны, то расставляем эти «пушечки» вдоль обочины шоссе. И, пожалуйте ужинать!
- А что, идейка толковая, - поддержал меня Бродяга. – К тому же выхода у нас всё равно нет. Ну, так как, майор, - обратился старым званием к Трошину Бродяга, - выстрел разобрать сложно?
- Если ключ есть, то – не очень.
- Так вперёд, ключ искать! – скомандовал Фермер. – А вы, – это он уже нам с Люком, - оружие собирайте и документы.
- Саш, а может, похороним? – спросил я.
Тот обвёл поляну взглядом:
- Тош, я понимаю, но здесь, на глаз, шесть десятков убитых. А нас, если ты не забыл, пятнадцать, и из этих пятнадцати – четверо ранены. Давай сначала первоочередные задачи решать.
….
В конце концов, Фермер принял решение о перебазировании отряда на эту поляну. Понимая, что отоспаться можно будет и позже, все работали как проклятые. Трошин с Несвидовым, как наиболее подкованные в артиллерийских премудростях, выкручивали из снарядов трубки, а раненые бойцы, под руководством Бродяги и с помощью Казачины, разбирали патроны и потрошили снаряды. Я, Люк и Зельц собирали по всей поляне карабины погибших артиллеристов и прочее снаряжение и относили всё это в тенёчек, где командир лично разбирался с этими завалами армейского имущества. Одной из наиболее ценных находок стала командирская «эмка», обнаруженная нами в подлеске. Судя по пробоинам, её посекло осколками, когда на ней пытались скрыться в лесу. Но, судя по всему, её пассажирам повезло. Правда, не всем. На заднем сидении мы нашли тело артиллерийского подполковника. В найденном при нём планшете, к нашей бесконечной радости обнаружился комплект карт Белоруссии.
- Вот это подарок! – обрадовался Люк.
- Ага. Слушай, надо подполковника этого похоронить по-человечески. В благодарность.
Забрав документы и знаки различия, мы отнесли тело офицера в небольшую воронку, Люк отодрал от какого-то ящика кусок жести и я, сверяясь с командирским удостоверением, нацарапал на металле ножом:
Неречин Павел Самойлович
Подполковник
1912 – 1941
И, после того, как мы засыпали тело землёй, воткнул этот импровизированный обелиск в ногах у покойного.
За этим занятием нас и застал командир. Он молча постоял, думая о чём-то своём, а потом сказал:
- Знаешь, Антон, а, наверное, ты прав! Похороним всех! А то, что же, им непогребёнными до скончания века так лежать.
На время оставив все прочие дела, мы подтаскивали тела к воронкам, как могли, сортировали их. Проверяли карманы, искали медальоны. Узнав имя и звание, вырезали их на жести. Минут через пятнадцать к нам присоединились и все остальные, кроме часовых и раненых. Да и то, Тотен вызвался вырезать надписи на металле.
За три с лишним часа мы похоронили всех. Шестьдесят восемь человек. И, только, сорок два имени. Когда последняя, восемнадцатая по счёту могила была засыпана, я присел на остатки снарядного ящика и, с трудом подняв натруженную руку, вытер пот со лба. Рядом присел Фермер.
Примерно за час до заката, когда обессилевшие бойцы расползлись по шалашам и навесам, командир снова созвал нас на совет.
- Поработали мы все сегодня на твёрдую пятёрку, мужики! Объявляю нам всем благодарность. Теперь подобьём бабки. Саш, - обратился он к Бродяге, - сколько фугасов сделали?
- Тридцать один, да и то остановились потому, что работа тонкая, а все старые шрапнели закончились. Да и все замотались до того, что глаза слипаются и руки дрожат.
- А при чём тут старые шрапнели или новые? – спросил я.
- А в новых - пули канифолью залиты так, что чуть ли не по одной выковыривать приходится.
- Так у нас скипидара почти два ведра! Плеснуть стакан внутрь, чтобы канифоль размягчить! – посоветовал я Ване.
- Молодцы! А сколько такой фугас по площади накрывает? – сказал командир.
- А кто ж его знает. Я такие - никогда не делал…
- Так, может, испытаем? – предложил я.
- В смысле?
- Досок вокруг много есть. В землю навтыкаем, и рванём один. А у нас тридцать останется… Круглое число.
- А силы то есть? С досками возится? – поинтересовался Фермер.
- Ради красивого фейерверка я готов пострадать, - отшутился я.
- Ну, пошли. Пострадаем ещё маленько.
Пока Бродяга с Ваней устанавливали фугас, мы вчетвером установили пару десятков мишеней на поляне, воспользовавшись для разметки сектора Люковским лазерным дальномером.
Бродяга даёт отмашку. Мы залегли в одной из воронок. Негромкий взрыв - и свист и визг шрапнельных пуль над поляной. На противоположной опушке (от нас метров тридцать - сорок) – рукотворная осень. Кружатся в воздухе сорванные листья, с шорохом падают на землю срезанные ветки.
Гильзу развернуло «цветочком». Бродяга задумчиво трогает эту металлическую «икебану» ботинком:
- «Бинтовать» надо. Для надёжности.
- Чем бинтовать? – спрашивает Казачина.
- Проволокой. Но можно и палки верёвкой приматывать.
Мы идём осматривать мишени. Результат впечатляет. Пробоины в досках даже на расстоянии в тридцать метров – ровные и аккуратные. Осматриваем деревья на опушке – некоторые пули почти пробили десятисантиметровые стволы. Другие – глубоко застряли в более толстых деревьях.
Спрашиваю у Казачины:
- Вань, а по сколько пуль в фугас клали?
- Сотни по три, больше в гильзу не лезет. Мы точно не считали.
- А пыж делали?
- Конечно! Из кожи седельной вырезали и ещё тряпки добавили.
Результат всем нравится, вот только сектор узковат – на глазок, градусов пятнадцать.
В голову опять лезут рационализаторские мысли, которые я озвучиваю, что называется, по месту:
- Мужики, а если часть фугасов на деревьях закрепить с наклоном вниз? И подрывать в два захода? После первого немцы залечь должны, а тут их сверху приголубит! Как вам идея?
- А что, неплохо! – высказывается командир.
Бродяга одобрительно качает головой. Потом вносит своё рацпредложение:
- Только заряды эти надо ставить с директрисой не перпендикулярной дороге, а под углом к ней. Тогда глубина поражения больше будет.
- Ну что же, инструмент для работы на дорогах у нас теперь есть – резюмирует командир.
Вернувшись под «командирский» тент (он, кстати, единственный, под которым можно сидеть, не скрючившись в три погибели), мы продолжаем «производственное совещание».
- Так, теперь - о добыче. – Продолжает Фермер. – На поляне найдено и оприходовано… Тридцать шесть карабинов, около полутора тысяч патронов к ним, «дегтярёв» ручной и к нему аж четыре диска, четыре нагана и немного гранат. Я предлагаю часть оружия спрятать, не тащить же всё это с собой.
Да уж, нашей огневой мощи можно только позавидовать: на пятнадцать человек – четыре пулемёта и шесть пистолетов-пулемётов, да по пять гранат на брата.
- Кстати, Серёга, как там раненые? – задал я Доку, давно интересовавший меня вопрос.
- Нормально. Тотен, сам видишь, хромает потихоньку. Трошину только перевязки регулярные нужны. А артиллеристам я бы ещё денёк отдыха порекомендовал дать.
Посовещавшись, мы решили дать себе небольшую передышку, а именно: провести назавтра занятия с личным составом, разведать окружающую местность, а на диверсию выдвинутся только вечером.
Ночь прошла на удивление спокойно, и, отстояв свои два часа на посту, причём мне досталось самое собачье время – с четырёх до шести утра, остаток времени до подъёма я провёл в состоянии крепкого, здорового сна.
….
**