На прошлой лекции я начал говорить о дипломатическом представительстве, об учреждении дипломатического представительства и его штатах

Вид материалаЛекции
Международно-правовой режим морских пространств.
Территориальные воды
Прилежащая зона.
Исключительная экономическая зона
Подобный материал:
1   2   3

Международно-правовой режим морских пространств. С точки зрения морского права все морские пространства подразделяются на 6 поясов, имеющих различный статус:
  1. внутренние воды
  2. территориальные воды
  3. прилежащая зона
  4. исключительная экономическая зона
  5. континентальный шельф
  6. открытое море

Внутренние воды – это воды, расположенные в сторону берега от исходной линии территориального моря. По общему правилу это линия наибольшего отлива.

Вот р.Нева впадает в Финский залив. Мы проводим линию в точку устья. То, что расположено в сторону берега, это внутренние воды. Это есть исходная линия территориального моря в данном случае. Это означает, что все наши внутренние водоемы, Ладожское озеро, каким бы большим оно не было, все реки и т.д. – это внутренние воды.

Что касается линии прилива и отлива, вы знаете, что в приокеанских местностях приливная волна может уходить на 20-30 км. Поэтому Конвенция дает по линии наибольшего отлива, то есть она дает как можно больше территории государству. Та часть, которая периодически покрывается водой, а потом освобождается в ходе прилива и отлива, это даже не исходная линия территориальных вод.

Там, где берег глубоко изрезан или вдоль берега и в непосредственной близости к нему имеется цепь островов, для определения исходной линии применяют метод прямых исходных линий, соединяющих наиболее выдающиеся точки берега. Вот здесь я попытался нарисовать нечто похожее на норвежское побережье. Государство имеет право на простую операцию: соединить наиболее выдающиеся точки и объявить, что эти воды являются его внутренними водами.

А как быть, если у государства есть остров, далеко удаленный от берега? Оно, как вы понимаете, может провести линию границы, включая и этот остров, и сказать: а это наши внутренние воды. Как быть в этом случае?

Конечно, государство может так сделать. Например, Бирма провела исходную линию длиной в 222 морских мили, а ширина исключительной экономической зоны – 200 миль. А Вьетнам – в 161 милю. Как быть в этом случае? Обычный вариант. Государство может, конечно, заявить, что эта линия – его внутренние воды, и сюда плавать без разрешения нельзя. Но это не значит, что другие государства обязаны с этим согласиться. Они могут это не признать и сказать, что вы нарушили международное морское право, вот здесь должна проходить ваша исходная линия, а мы тут плавали и будем плавать. А дальше что решает? У кого флот сильнее. К примеру, Советский Союз заявлял, что Северный морской путь – это его внутренний национальный путь, и никого мы туда не пустим. Другие не соглашались с этим, но плавать не пытались. Теперь уже не советские времена. Поэтому на Северном морском пути появились и иностранные суда.

Если вы посмотрите на карту Ливии, там есть залив Сидра. Лидер ливийской революции Каддафи провел линию между двумя выдающимися точками и десятки тысяч кв.километров воды объявил своими внутренними водами. Что сделали американцы? Они послали туда свой шестой флот, специально, чтобы поплавать, никакой другой цели у них не было. Это было в 1986 году еще до бомбежки Триполи. Они туда приплыли. Против них, нарушителей границы, вылетели ливийские истребители. Дальше случился воздушный бой, о котором американские газеты сообщили, как о результате футбольного матча: США – два, Ливия – ноль. То есть американцы сбили два ливийских МИГа, после чего уплыли. Зачем они туда приплыли? Чтобы продемонстрировать всем, что США не признают этой границы внутренних вод. Если Каддафи так считает, то это его личное дело, а мы где плавали, там и будем плавать.

В состав внутренних вод входят также а) воды портов, б) воды заливов, ширина входа в которые не превышает 24 морские мили, в) воды так называемых исторических заливов, то есть заливов, ширина входа в которые превышает 24 морские мили, но которые исторически принадлежат прибрежному государству. Например, залив Петра Великого в Российской Федерации, в глубине которого стоит г.Владивосток, Гудзонов залив в Канаде, Варангер-фъорд в Норвегии, залив Делавэр и Чезапикский залив в США. Например, самая узка ширина входа в Гудзонов залив 70 морских миль (при общем критерии 24). Тем не менее, Канада объявила его своими внутренними водами, и остальные государства с этим согласились.

Замечу, что в последние годы число исторических заливов всё увеличивается, и всё большее и большее число государств обнаруживает, что воды тех или иных заливов исторически к ним принадлежат. Например, Делавэр и Чезапикский залив американцы объявили своими только в начале 80-х годов. А если вы знаете, в Чезапикский залив впадает река Патома, а на этой реке стоит город Вашингтон. То есть иностранные суда пускать туда особого резона нет. А если бы, предположим, Гудзонов залив был не внутренними водами, а территориальными водами Канады, и там был бы большой участок открытого моря, то подводная лодка вероятного противника могла туда заходить и лежать на дне. А оттуда очень близко до ключевых центров США. Вот одна из причин, почему его объявили историческим заливом.

На внутренние воды не распространяется право мирного прохода. Заход в них возможен лишь с согласия прибрежного государства. Обратите на это внимание. Любое плавание по внутренним водам, то есть внутренним водоемам, заход в любой порт, любой заход в исторический залив прибрежное государство вправе запретить. Применительно к портам это как делается? Порт объявляется открытым или закрытым. Например, Владивосток открыли для иностранных судов в начале 90-х годов. В советские времена это был закрытый порт. Поэтому объявить тот или иной залив внутренними водами – это закрыть плавание иностранным судам, когда это нужно. Вот в чем смысл увеличения числа исторических заливов.

На суда, находящиеся во внутренних водах, распространяется юрисдикция прибрежного государства. Единственное исключение составляют военные корабли и суда на государственной службе. Где бы они не находились, они подчиняются только юрисдикции государства флага.


Территориальные воды – это участок моря шириной не более 12 морских миль, отмеряемых от исходных линий территориального моря. Эта акватория находится под полным суверенитетом прибрежного государства с изъятиями, предусмотренными правом мирного прохода.

Я расскажу, как в начале 90-х годов Финляндия существенно увеличила свою территорию (при том, что в Европе каждый клочок земли расхватан). Дело в том, что до начала 90-х годов ширина территориальных вод Финляндии была 3 морских мили. Отчего такая скромность? У Швеции – 12, у Советского Союза – 12, у всех 12, а у Финляндии –3.

По договору 1948 года, заключенному между Советским Союзом и Финляндией, Финляндия не была нейтральным государством, она была союзником Советского Союза. Финны это скрывали, но все, кто прочитал этот договор, могли это видеть. В договоре было написано, что если нападение на одну из договаривающихся сторон производится через или с территории одной из договаривающихся сторон, она обязана прийти другой договаривающейся стороне на помощь всеми своими вооруженными силами. Иными словами, если бы враг напал на Советский Союз с территории Финляндии (ракеты через нее полетели бы), то Финляндия должна была помочь Советскому Союзу эти ракеты сбить. И другая ситуация. К примеру, в Финский залив к нашей границе подходит американский авианосец, он стоит на расстоянии 5 миль от берега и имеет целью нанести удар по базам Балтийского флота. Обязана Финляндия вмешаться? Нет, поскольку территория Финляндии – это 3 морских мили, а всё, что дальше, Финляндии уже не касается. Вот поэтому финны так скромно вели себя до начала 90-х годов, когда необходимость в договоре отпала и он был расторгнут.

И что теперь у нас имеется? Эстонские территориальные воды – 12 миль, финские территориальные воды – 12 миль, и остается коридорчик в 6 морских миль. Вот и всё, что осталось от окна в Европу, прорубленного Петром. Еще наше великое счастье, что имела место зимняя война 1939-1940 гг., иначе бы этого коридорчика вообще не существовало, и вход в Финский залив к нашему городу был бы перекрыт территориальными водами двух таких дружественных государств, как Эстония и Финляндия. Объясню, что случилось. Западнее границы между Россией и Эстонией существуют несколько островов, среди них Готланд и … . Эти острова до 40-го года входили в состав Финляндии, а товарищ Сталин их у Финляндии попросил, и Финляндия не смогла ему отказать. К счастью, товарищ Сталин включил их не в состав Эстонии, а мог, как получилось, например, с Выборгом, когда Александр 1, когда стал Великим князем, с легкого плеча подарил его Финляндии. Петр 1 его завоевал в 1704 или 1705 году, он сто лет входил в состав России, а потом Александр 1 легким движением руки передал Финляндии. И с тех пор Финляндия уверена, что Выборг – это их город, как можно было отнять его у них! Хотя этот город был финским в составе Великого герцогства с 1807 по 1940 год.

Так вот, он их передал в состав РСФСР. Сейчас на этих островах ничего нет, всё там брошено. Если бы они были эстонскими или финскими, что было бы? 12 миль вокруг – и всё.

Еще раз подчеркну, что Финляндия и Эстония – не такие уж большие враги России, но тут на первый план выступают коммерческие интересы. Нужен им порт в Санкт-Петербурге, Приморске или Лужской губе? Да это для них настоящая катастрофа! Применительно к Латвии треть ее бюджета – это транспорт российской нефти через Вентспилс. Построить порт в Приморске – для Латвии это катастрофа. Поэтому много говорится, что строительство нового порта вызовет экологическую катастрофу. Но вот здесь есть финский порт Котка, который за последние 10 лет увеличил свои мощности в два раза. Ну и что, экологическая катастрофа случилась? Вот они тут перегружают и потом фурами через наш город, через перешеек и т.д. вывозят всё это в Москву. Почему нельзя сделать по эту сторону границы? Что, катастрофа будет? Понятно, зачем это делается.

Поэтому, если бы они имели такую возможность, боюсь, что любые суда в наш порт и возможные порты, которые построят, проходили бы с большими трудностями. Но, к счастью, этого пока нет: 6 морских миль входа пока осталось, так что не всё потеряно.


На борту судна, проходящего через территориальные воды, действует юрисдикция государства флага, за исключением следующих случаев.
  • Если последствия происшествия на судне распространяются на прибрежное государство. Например, судно проходит в территориальных водах России, судно под панамским флагом. На борту судна подрались два матроса – бельгиец и гондурасец, и бельгиец убил гондурасца. Это преступление имеет какое-нибудь отношение к России? Нет. Значит на него распространяется юрисдикция государства флага. А если то же самое панамское судно, но на борту подрались два члена экипажа – гражданин РФ и бельгиец, и бельгиец убил гражданина РФ, может Россия осуществить свою юрисдикцию? Может, поскольку последствия преступления касаются ее, погиб ее гражданин. Или, скажем, судно осуществляет загрязнение в территориальных водах (выпустило лужу мазута). Распространяется происшествие на судне на прибрежное государство? Да. А предположим, эта лужа мазута вылилась в один из отсеков и там пострадали какие-то граждане. Какое дело России до того, что там кого-то в трюме панамского судна залило мазутом? Пусть сами разбираются, нас это не касается.
  • Если капитан или консул обратятся к властям прибрежного государства за помощью.
  • Если вмешательство необходимо для пресечения торговли наркотиками.


Прилежащая зона. Прилежащая зона – это морской район, прилежащий к территориальному морю и совместно с ним имеющий ширину не более 24 морских миль. В прилежащей зоне прибрежное государство вправе осуществлять свою юрисдикцию в таможенной, налоговой, иммиграционной и санитарной сферах в том же объеме, что и на своей территории.

Как я говорил, в открытом море судно подчиняется только государству флага, то есть судам другого флага оно не подчиняется, кроме особых случаев.

Представим себе, что судно под угандийским флагом, где угандийский экипаж и угандийские пассажиры, приближается к берегам какого-либо государства. Это государство опасается, что на борту судна есть болезнь эбола, которая в это время свирепствует в Африке, и что они заразят прибрежное государство. Можно в открытом море остановить это судно и сказать: давайте мы проверим, все ли у вас тут здоровы? В открытом море нельзя: это будет оскорбление и нарушение суверенитета государства. Для этого специально существует прилежащая зона. Если судно входит в эту прилежащую зону, то прибрежное государство может остановить это судно, санитарная сфера может проверить его на наличие заболевания и после этого либо разрешить вход, либо запретить. Заметьте, что подобного рода действия вне прилежащей зоны категорически запрещены, что бы там на борту не было, хоть чума, хоть капитан еле на ногах стоит от чумы, но трогать его нельзя никому, кроме государства флага.

Кстати, бывают такие несчастные суда с ядерными отходами. На него загрузили груз, они сдуру взяли его – и всё, их ни в один порт не пускают, их гоняют из конца в конец. Фирма, которая их подрядила, уже исчезла. Она получила свои деньги и всё. И вот эти люди годами болтаются по морю и их ни на один берег не пускают.

Теперь другая ситуация. Вот я нарисовал два государства – государство А и государство Б. Представим себе, что на шхуну под флагом государства Б контрабандисты загрузили контрабандный груз. После этого они поплыли на этой шхуне, проплыли через территориальные воды, прилежащую зону одного государства, участок открытого моря и вошли в прилежащую зону государства А. Могут их остановить здесь власти государства А, пограничники и таможня? Могут. Могут они их не пропускать? Могут. Найдут контрабандный груз. Что дальше? Могут ли они вести их в свой порт и судить за это? Нет. Почему? Поступление контрабанды происходит в момент пересечения государственной границы. Здесь государственная граница еще не пересечена. А в конвенции прямо написано, что привлекать к ответственности можно только в том случае, если противозаконные действия были совершены на территории или в территориальных водах государства, задержавшего преступника. То есть они могут их остановить, могут их обыскать, но в дальнейшем они могут провести только воспитательную работу, сказать: не плавайте к нам, это нехорошо, как вам не стыдно и т.д. Ведь, понимаете, они в любой момент могут сказать, что они просто решили тут поплавать, пройти вдоль границы, посмотреть на берег и вернуться назад.

Возьмем обратную ситуацию. Контрабандисты из того же государства Б взяли контрабандный груз в государстве А, вышли, прошли в территориальных водах и задержаны в прилежащей зоне. Так вот, здесь их уже можно судить за контрабанду в государстве А, несмотря на то, что они плавают под флагом другого государства.

То есть, когда судно-нарушитель входит из открытого моря в прилежащую зону, можно проводить только профилактические действия. Когда оно выходит из внутренних территориальных вод, его можно задержать и судить. То есть вот эти 4 сферы, в которых прибрежное государство вправе осуществлять свою юрисдикцию в тех же объемах, как и на своей территории: иммиграционная сфера, санитарная, таможенная и налоговая. А в остальных сферах нельзя. Если на борту судна в прилежащей зоне совершено уголовное преступление, в ходе которого погибли граждане государства А, нельзя снимать преступника с борта. В этом смысле это уже открытое море, и он подчиняется только юрисдикции государства флага.

В том случае, если расстояние между берегами двух государств 20 миль и каждому не получается по 12, то государства заключают между собой соглашение и обычно делят по принципу равной удаленности, то есть по 10 каждому. Но еще раз подчеркну, что это сложный вопрос, потому что он должен быть решен по соглашению государств, и государства часто спорят друг с другом о том, как провести эту линию. Но, в принципе, действует принцип равной удаленности. Взять тот же Ла-Манш, он ведь достаточно узкий. Так вот, по серединке английская часть, а дальше – французская.


Исключительная экономическая зона – это полоса морских вод шириной в 200 морских миль, отсчитываемых от исходных линий территориального моря, в которой прибрежное государство имеет исключительные права на экономическую деятельность. В эти исключительная права входят: 1) разведка природных ресурсов, как живых, так и не живых, в водах, на морском дне и в его недрах; 2) исключительная юрисдикция в отношении создания и использования искусственных островов и сооружений, морских научных исследований, охраны морской среды. Остальные свободы открытого моря сохраняются в экономической зоне за всеми государствами.

Исключительная экономическая зона – это создание 70-80 годов нашего века, ответ на попытку приокеанских государств объявить своими территориальными водами 300-400 миль океана. Это означало, что для некоторых государств это стало бы фактически большим источником дохода. Есть такое государство Мавритания, которое граничит с Атлантическим океаном. Берега Мавритании очень богаты рыбой. Раньше Мавритания ничего не имела от этой рыбы. Теперь благодаря объявлению 200-мильной экономической зоны, а рыба преимущественно держится не на океанских глубинах, а у берега, Мавритания получила серьезный источник валюты. Конечно, нужны определенные расходы, нужна погранслужба и т.д., но доходы от продажи лицензий более чем окупают это. Создание экономической зоны привело к тому, что между большинством приморских государств возникли территориальные споры. Уж на что, казалось бы, наши прибалтийские республики едины в своей антирусской ненависти (более единых не найдешь), тем не менее, и у Эстонии с Латвией, и у Латвии с Литвой серьезный спор по экономической зоне.

Приведу только один пример. Вот Курляндский полуостров, здесь проходит граница, здесь находится г.Клайпеда, который Красная Армия отняла у немцев и передала Литве. Вильнюс, как вы знаете, Красная Армия отняла у Польши и тоже передала Литве, а Литва всё обижается. Если они, кстати, хотят отказаться от пакта Рибентропа-Молотова, так милости просим, передайте Вильнюс Польше, а потом возмущайтесь, какой плохой был пакт.

Так вот, здесь проходит граница между Латвией и Литвой. И надо же такому случиться, что в Балтийском море было обнаружено небольшое нефтяное месторождение. Оно было обнаружено, разумеется, еще в советские времена, но было таким маленьким, что для Советского Союза это была капля в море, а тут Куршская коса проходит, памятник природы, загрязнять его не стоит. Но то, что было мало для Советского Союза, для этих двух государств это огромное богатство. Но беда в том, что всё зависит от того, как провести разграничение экономической зоны. Проведем ее на 10 миль севернее, оно отойдет Литве. Проведем на 10 миль южнее – отойдет Латвии. Проведем перпендикулярно – оно будет разрезано напополам, и будет не понятно, кому его осваивать. То есть между этими двумя государствами идет очень серьезный спор. Каждое из них передало право на исследование этого месторождения (разработку) своей карманной американской компании, а объединиться друг с другом они не могут. И вот они на ножах: послов отзывают, ругаются и т.д.

Аналогичные отношения у Латвии с Эстонией. Там еще проще. Латвия говорит: давайте мерить экономическую зону, исходя от континентальной части. Эстония говорит: давайте ее мерить от островов Сааремаа и Хийумаа.

И последний пример из бурной деятельности М.Горбачева и Э.Шеварднадзе на посту министра иностранных дел. Вот Чукотка, вот Аляска. В Беринговом море было обнаружено очень крупное нефтегазовое месторождение. Кроме того, этот район очень богат рыбой и пушным зверем. Естественно, между двумя странами встал вопрос, как разделить экономическую зону. Выдвигались разные принципы. Стороны были лоб в лоб на протяжении всего советского периода, пока президентом не стал Горбачев. И вот в 90-м году он вместе с министром иностранных дел приезжает в Вашингтон, и там они вместе с госсекретарем Бейкером подписали соглашение, по которому весь этот спорный район был передан Америке. Более того, в соглашение была вставлена статья, что соглашение начинает применяться немедленно без ратификации, то есть, в принципе, и Верховный Совет СССР, и Госдума России его могут не ратифицировать. Но они до сих пор этого не делают, и соглашение временно применяется уже 10 лет. Предположим, теперь Дума не ратифицирует. Что напишут американские газеты? Россия расторгает договор с США. На самом деле она не расторгает. Но американские газеты ничего не будут писать про это, и Россию выдадут, как нарушительницу международного договора. И вот в результате такой деятельности стратегический резерв перешел под контроль США.

_________________