Александра Сергеевича Пушкина, казака по крови и по духу Василия Дмитриевича Сухорукова. Донские казаки любили и почитали историю родного края. Впреданиях и былинах, песнях и сказка

Вид материалаСказка
Азовцы разрывают мир (1624 г.).
Казаки разоряют Старый Крым и улусы близ Керчи.
Приступ донских казаков к г. Трапезонту.
Междоусобие казаков с черкасами.
Азовцы сожигают пять казачьих городков.
Новые морские поиски казаков; взятие ими городов Трапезонта и Синопа.
Негодование крымского двора на послов наших за разорения, причиняемые казаками крымцам и туркам, и решительные требованья об изг
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   18

Азовцы разрывают мир (1624 г.).


Еще во время возвращения посланников Кондырева и Бормасова из Константинополя, когда они встречены были (на речке Каланче) казаками, провожавшие послов азовцы завели с сими последними ссору и на оной умертвили двух человек; казаки принуждены были, хотя и с негодованием, оставить сие без отмщения единственно в угодность послам. Впрочем, казаки и по отъезде послов с Дону еще желали продолжать мир с азовцами; но они в декабре месяце того же 1623 года, в числе 620 человек (вместе с ногайцами), под начальством турчанина Асан-бея, внезапно напали на городок их Маныч. Близость враждебного Азова и некоторых улусов ногайских заставляла казаков быть всегда готовыми к обороне, потому жители сего городка по первому сигналу немедленно соединились, отразили врагов, многих побили и преследовали их до реки Аксая.

Казаки разоряют Старый Крым и улусы близ Керчи.


Пылая мщением за нарушение мира, казаки с нетерпением ожидали весны, и по наступлении ее около 1500 отважнейших из них, соединясь с черкасами запорожскими, на 55 стругах, под начальством черкашенина Демьяна, вышли на море, разорили город Старый Крым и многие улусы близ Керчи, разделили добычи и возвратились одни на Дон, а другие в Запороги; но у первых на возвратном пути 12 стругов разбило бурею.

В сие время казаки, пользуясь смутными обстоятельствами крымского царя Джан-Бек-Гирея, соединясь с запорожцами всего до ста человек, пристали к Шан-Гирею калге и способствовали низвержению первого. Не менее того донские казаки страшны были и ногайским татарам улуса Казыева176.

Приступ донских казаков к г. Трапезонту.


Весною следующего (1625 г.) 2030 человек казаков и черкас запорожских опять пустились в море, разделясь как бы на две эскадры: донские казаки особливо, а запорожские особо, но согласились пристать к берегам анатолийским и действовать совокупно. Казаки плыли впереди и к условленному месту достигли прежде. Взору их представился город Трапезонт и они, не дождавшись товарищей своих запорожцев, пристали к берегу, вышли на сушу, стали приступать к городу сему и, по четверодневной упорной битве, овладели первыми укреплениями оного. Потом соединились с ними и запорожцы, но уже не могли войти в самый город и с чувствительным уроном принуждены были отступить.

Междоусобие казаков с черкасами.


Запорожцы приписывали неудачу сию донским казакам, обвиняя их в опрометчивости и в нарушении договора. Вспыхнула междоусобная брань, и донские казаки лишились в оной вождя своего лучшего атамана. Наконец, возвратились, не сделав ничего важного177.

Азовцы сожигают пять казачьих городков.


Между тем азовцы, узнав об отплытии сих казаков на море, тайно прошли в их юрты и сожгли пять городков почти безлюдных, ибо большая часть казаков из сих городков была на морских поисках. Войсковой атаман приказал немедленно возобновить городки сии и дождавшись товарищей своих с моря, предложил в войсковом кругу отмстить азовцам. Все единодушно одобрили намерение сие и около 2500 человек, летом сего же года, под предводительством опытного вождя атамана Епифана Родилова, пошли к Азову; дважды приступали к оному, взяли одну башню и уже взошли было на крепостную стену, но встретив сильный отпор турок, защищавших оную, и видя раненого храброго атамана Родилова, отступили. На другой день казаки всеми силами устремились на каланчинскую башню, завладели оною и, умертвив всех бывших в оной турок и татар, взяли 9 пушек и укрепление сие, препятствовавшее свободному выходу их в море, срыли до основания, ибо крепостца сия построена была турками на устье одного из рукавов Дона, по коему казаки плавали в море. Сверх упомянутых 9-ти пушек тут же взято ими несколько пушек поврежденных, весом в 117 пудов, и медь сию раздали потом в монастыри: Воронежской, Шацкой, Лебедянской и Святогорской178.

Новые морские поиски казаков; взятие ими городов Трапезонта и Синопа.


После сего, спустя несколько времени, казаки вздумали вознаградить неудачу весеннего похода новым нападением на турецкие приморские города, и в сем намерении, собравшись до 2 тыс. челов., в следующую осень отправились в море. На пути сошлись с ними 300 стругов, на коих находилось около 10 тыс. человек запорожских черкас; согласились опять действовать совокупно и предметом поисков назначили те самые места, на кои ходили весною того же (1625) года.

По кратковременном плавании они достигли Трапезонта, взяли оный и потом еще два города – Синоп и Самсонов; но скоро опять были вытеснены из оных пришедшими туда на каторгах турками под предводительством Илес-паши, посланного с 100 тыс. против персидского шаха, овладевшего Багдадом. В сем деле донские казаки потеряли 500, а запорожцы 800 человек179.

Отсюда они поплыли к берегам Таврии и, близ Козлова погромив несколько деревень, возвратились в жилища свои. Озлобленные неудачами казаки в последнем нападении были весьма жестоки и кровожадны180.

Они вторгаются в улусы крымские и отгоняют крымских лошадей. Враждуя непрестанно с азовцами и крымцами, казаки иногда бывали в дружеских связях с татарами ногайскими, кочевавшими по степям астраханским, на правой стороне Волги, и соединясь с ними, нередко громили крымцев. Так, осенью 1625 года казаки с астраханскими татарами ходили к Перекопи и отогнали там 300 лошадей181.

Негодование крымского двора на послов наших за разорения, причиняемые казаками крымцам и туркам, и решительные требованья об изгнании их с Дону.


Столь частые набеги донских казаков на крымские и турецкие владения с моря и с суши возбудили сильное негодование двора крымского на послов наших. Им выговаривали, что казаки, получая от государя московского ежегодно жалованье и разные припасы, без сомнения, во всем от него и зависят и ходят на море и улусы крымские громят по его велениям. Посланники старались всячески доказать, что на Дону живут люди вольные в местах отдаленных, переходя с одного места на другое, как воры и разбойники; что жалованья к ним посылается изредка малое и единственно для того, чтобы послам российским и турецким, к султану отправляемым, никакого задержанья и обид от них не было; что государь запрещал им громить улусы крымские; что они вопреки велениям царским от своевольства и дерзостей не только не унимались, но нередко и бояр оскорбляли, и что, наконец, и рать была посылана для наказания их; но они, сведав о том, расходились врознь, а по возвращении рати возвращались на прежние места и опять начинали жить и своевольствовать по-прежнему. Потом говорили, что и азовцы ничем не лучше казаков: ежегодно вторгаются в окраины российские, великие в оных разорения и убытки причиняют и множество людей в плен уводят. Но послам не внимали и настоятельно требовали, чтобы казаки с Дону были изгнаны182.