Те, кого правительство поддерживает, поддерживают это правительство.
Тогда не должно быть никакого перераспределения богатства. Коммунистический Манифест действительно является сатанинским.
Разумеется, Сатаны нет, но Я понимаю, какой смысл ты в это вкладываешь.
Идея, стоящая за заявлением "От каждого - по способностям, каждому - по потребностям", не является злом, она прекрасна. Это лишь другой способ сказать о том, что вы являетесь братством. Просто воплощение этой прекрасной идеи может стать безобразным.
Мы должны делиться и это должно быть образом жизни, а не указом, навязанным правительством. Нам надо делиться добровольно, а не по принуждению.
Но (и снова мы об этом!), в самом лучшем смысле, правительство это и есть люди, и его программы являются лишь механизмом, при помощи которого люди делятся друг с другом, то есть это "образ жизни". И я поспорил бы, что через свою политическую систему люди коллективно выбрали делать именно так, потому что по их наблюдениям, подтвержденным исторически, "имущие" не делятся с "неимущими".
Крестьянин в России дождался, пока российское дворянство заморозило к черту все, что давало возможность делиться богатством, которое обычно формировалось и приумножалось тяжелым трудом крестьян. Крестьянам в качестве побуждающего "стимула" давали ровно столько, чтобы они могли существовать и кормиться и продолжать обрабатывать землю, то есть делать баронов еще богаче. А Ты говоришь о зависимости во взаимоотношениях! Принцип был такой: я-помогу-тебе-если-ты-поможешь-мне, то есть устройства для более бесстыдной эксплуатации не было изобретено ни одним правительством когда-либо ранее!
Именно против этого бесстыдства взбунтовалось российское крестьянство и совершило революцию. Правительство, которое гарантировало, что со всеми людьми будут обращаться одинаково, было рождено без учета разочарования народа, вызванного убеждением в том, что "имущие" ничего не отдадут "неимущим" по своей собственной воле.
То была Мария Антуанета, которая перед массами, шумно и яростно протестующими под ее окном, появилась на покрытом золотом и драгоценными камнями пьедестале, и чавкая импортным виноградом, бросила в адрес голодающих людей: "Пусть едят печенье!" Против именно этого отношения восстал попранный и растоптанный народ. Это те самые условия, которые вызывают революции и создают так называемые деспотичные и притесняющие народ правительства.
И теперь правительства, которые берут у богатых и отдают бедным, называют угнетающими, в то время как правительства, которые ничего не делают, когда богатые эксплуатируют бедных, называют репрессивными.
Спросите крестьян в Мексике даже сегодня. Вам скажут, что двадцать или тридцать семей, составляющих богатейшую и властную знать, буквально руководят Мексикой (принципиально, потому что они фактически владеют ею!) в то время, когда двадцать или тридцать миллионов живут в постоянных лишениях. Поэтому в 1993 - 1994 годах крестьяне совершили переворот, стремясь принудить элитарное правление признать свою обязанность помогать людям обеспечивать себя средствами к хотя бы скудному существованию и минимальным достоинством. Есть разница между элитарным правительством и правительством "от, за и для народа".
Разве народные правительства не созданы озлобленными людьми, крайне разочарованными первостатейным эгоизмом человеческой натуры? Разве правительственные программы созданы не как лекарство от человеческого нежелания обеспечить лекарством самого себя?
Разве это не генезис свода справедливых законов, статутов о детском труде, программ поддержки матерей, имеющих на иждивении детей?
Разве правительственная программа Социальной Защищенности не была попыткой обеспечить престарелых людей тем, чем их собственные семьи не могли их обеспечить?
Как нам примириться с нашей ненавистью к правительственному контролю при отсутствии нашей готовности делать хоть что-нибудь из того, что нам не приходится делать, когда никакого контроля нет?
Говорят, что до того, как правительство потребовало от неприлично богатых владельцев грязных и отвратительных рудников навести в них порядок и очистить, некоторые шахтеры работали в ужасающих условиях. Почему владельцы не сделали это сами? Потому что это сократило бы их доходы! И богатым наплевать на то, сколько людей погибает в небезопасных шахтах для того, чтобы обеспечить приток доходов и рост их прибыли.
Бизнесмены платили начинающим рабочим рабскую заработную плату пока правительство не определило и не установило ее минимальную ставку. Те, кто предпочитает вернуться в "золотые прошлые деньки", говорят: "Ну и что? Они обеспечили людей работой, разве нет? И как бы там ни было, кто рискует-то? Разве рабочий? Нет! Все риски терпят инвесторы и владельцы! Поэтому самое большое вознаграждение должно причитаться им!" Любого, кто думает, что с рабочими, которые трудятся на владельцев и зависят от них, следует обращаться с достоинством, называют коммунистом.
Любого, кто думает, что человека нельзя лишать жилья из-за цвета его кожи, называют социалистом.
Любого, кто думает, что нельзя лишать женщину возможности устроиться на работу и продвигаться по служебной лестнице просто потому, что она "не того" пола, называют радикальным феминистом.
И когда правительства через своих избранных представителей приступают к решению проблем, которые власть упорно отказывалась решать сама, то такие правительства называют притесняющими! (Те, кому помощь оказывается хотя бы случайно или эпизодически, так не говорят. Так говорят только люди, которые отказываются обеспечивать себя и помогать сами себе.) Нигде это не является более доказательным, чем в здравоохранении. В 1992 году Американский президент и его жена решили, что для миллионов американцев несправедливо и неподобающе не иметь доступа к профилактическому здравоохранению; это привело к началу дебатов о здравоохранении, и в эту драку были вовлечены даже люди медицинских профессий и представители страховой индустрия.
