Андрей Караулов. Русский ад. Избранные главы
| Вид материала | Документы |
- Андрей Караулов. Русский ад-2 избранные главы, 2482.44kb.
- Bank Austria Creditanstalt, 0221-00283/00, blz 12000 Избранные главы доклад, 625.47kb.
- Bank Austria Creditanstalt, 0221-00283/00, blz 12000 Избранные главы доклад, 286.59kb.
- Методический план Проведения занятий с группами личного состава дежурных караулов, 78.32kb.
- Методический план Проведения занятий с группами личного состава дежурных караулов, 75.61kb.
- Избранные главы, 3027.15kb.
- Планы лекций по курсу «Избранные главы физико-химии вмс» для студентов 4 курса специальности, 193.71kb.
- Программа спецкурса «Избранные главы по математике» Предпрофильная подготовка, 70.97kb.
- Учебное пособие для участников торгов на мировых биржах (избранные главы), 5378.39kb.
- Анна андреева андрей Дмитриевич, 986.66kb.
Коржакову не хотелось прерывать это совещание — он задрал голову, пытаясь оценить все соседние березы. Вдруг какая свалится на Бориса Николаевича, ветер-то сильный.
Грачев улыбался, кивал головой, хотя аргументация его не убеждала. В декабре 88-го Нахичевань, например, уже заявляла о выходе из СССР. Ну, заявила... — а дальше-то что? Кто, какая страна или, скажем, международная организация, признали бы выход из СССР трех прибалтийских республик без согласия на это самого СССР?
Еще больше, чем Грачев, разволновался Баранников: МВД остается, армия остается, а КГБ? Неужели Ельцин, всегда презиравший, кстати, «контору», сведет роль органов только к внешней разведке?
— Возражения есть? — спросил Ельцин.
Налетел ветер — удар был такой, что Ельцин, казалось, даже покачнулся на своем пне.
— Ну?..
Генералы молчали.
— Я долго служил на Западной Украине, — тихо начал Шапошников, — и знаю, Борис Николаевич... как там относятся к русским. Если позиции Москвы ослабнут, вокруг русских скоро начнутся такие пляски, что покрикивать придется... часто.
— И ваши предложения, министр?
Шапошников поднялся.
— Повременить... пока. Найти другое решение.
— Какое такое... другое?
— Ну... — Шапошников съежился, — иначе как-то все провернуть...
— А.. как, понимашь? Вы знаете как?
Ельцин разозлился, он даже чуть приподнялся на своем пне.
— Я не знаю, — развел руками Шапошников.
— И я не знаю! — отрезал Президент.
— Вы, товарищ маршал, доложите Борису Николаевичу про разговор с Горбачевым, — вежливо попросил Баранников. — В деталях, если можно.
— Не надо... в деталях; Горбачев, понимаешь, уже... прибегал... ко мне, хотел вас, Евгений Иванович, в отставку отправить.
— Сволочь Горбачев, — твердо сказал Баранников.
Шапошников встал:
— Так я и знал, Борис Николаевич... Сначала завтраком кормят, потом сдают.
— Может, костер развести? — подошел Коржаков.
— Мне не надо, — буркнул Ельцин.
— Кроме того, Борис Николаевич, — упрямо продолжал Шапошников, — если Россия выделяется, так сказать, в самостоятельное государство, нас, русских, ну... всех, кто в России... будет примерно... сто пятьдесят миллионов — так? Если даже не меньше. А американцев... с их штатами... двести пятьдесят миллионов.
— Сколько-сколько?.. — не расслышал президент.
— Двести пятьдесят.
— Ну и шта-а..?
— То есть даже по численности, Борис Николаевич, — невозмутимо продолжал Шапошников, — их армия становится в два раза больше нашей. Чтоб был паритет, придется увеличить призыв — верно? А у нас призывать некого, одни калеки. Да и доктрина сейчас другая — сокращать Вооруженные силы... раз служить некому...
— Товарищ министр, вы не расслышали, — Грачев тоже поднялся и встал рядом с ним. — Президент Российской Федерации нашу армию не трогает. Она... армия... и будет как раз тем фундаментом, на котором мы выстроим новый союз.
— Вам не холодно? — вдруг поинтересовался Ельцин.
— Никак нет! — Грачкв вытянулся по стойке «смирно».
— Тогда сидите... — разрешил Президент.
— Да, когда еще он образуется, Паша... — спокойно возразил Шапошников. — Но пока... я так понял... союз трех. А я не уверен, что Снегур, например, быстро к нам присоединится, я их знаю...
— Зато Назарбаев присоединится, — твердо сказал Ельцин. — Вот увидите.
— Конечно присоединится! — согласился Грачев. — Куда он денется?
— Но... — Ельцин помедлил, — все, шта... говорит маршал Шапошников, он говорит... правильно. Мы же видим, шта.. в Прибалтике происходит.
— А если Россия посыпется, Борис Николаевич, русские будут заложниками и в Татарии, и в Якутии, и в Калмыкии — везде! — вскочил Грачев. — Нет, товарищи, план Бориса Николаевича — хороший план, извините меня! Раньше надо было, я так считаю, — раньше!
Грачев посмотрел на Баранникова. Тот согласно кивал головой.
— Я, конечно, не политик, — воодушевился Грачев, — я даже... не министр... я простой солдат, десантник, генерал... но армия, я уверен, все сделает в лучшем, так сказать, виде... и все как надо поймет!
— Прибалтика — другое государство, — Баранников смахнул с носа капельку дождя, — а мы, славяне, обязательно разберемся между собой...
— Где разберетесь? — не понял Ельцин.
— Ну в смысле дружбы, Борис Николаевич, — уточнил Грачев. — Виктор Павлович в смысле дружбы говорит...
Коржаков хмыкнул, причем громко, но Коржакова сейчас никто не слышал.
— ...И колебаться не надо, — продолжал Баранников. — Кремль для Горбачева — это ловушка. Как у Наполеона... А мы с Борисом Николаевичем... с Суворовым нашим... — до победы!
Ельцин, закутанный в полурваные тряпки, больше напоминал больную старуху, но аналогия прозвучала внушительно.
— А то Горбачев выдавит всех из Кремля, — закончил Баранников.
— Как? — не понял Грачев. — Зачем выдавит?
— А ты у министра поинтересуйся, какие у него планы! — вскочил Баранников. — И вообще: Ельцин — Президент и Горбачев — Президент. На хрена нам с тобой два Президента, Павел?
— На фиг не нужно, — согласился Грачев.
С Ельцина сполз тулуп, но Коржаков тут же подошел, заботливо его поправил.
— Ну, Евгений Иванович, — Ельцин повернулся к Шапошникову, — убедили они... как?
— А я «за», Борис Николаевич. Чего ж меня убеждать?
— Нет, вы спорьте, если... нужно, спорьте...
Шапошников промолчал.
— Операцию, я считаю, назовем «Колесо», — вдруг предложил Баранников. — Лучше не придумаешь!..
— Почему «Колесо»? — удивился Ельцин.
— Мы ж на колесе сидим, Борис Николаевич!
Все засмеялись.
— Я вас выслушал, — сказал Ельцин, — спасибо. Окончательно, значит, я пока не решил. Впереди — плановая встреча в Минске. Будет Леонид Макарович, буду я, конечно, и... третий... этот... Он что за человек, кстати, кто-нибудь знает? Шушкевич... — Президент вспомнил фамилию.
Генералы переглянулись. Шушкевича никто толком не знал.
— Вот и пусть определяется, понимашь... — закончил Ельцин. — Што-о лучше — в разбивку... или, значит, единый кулак!
Ельцин облокотился на руку Коржакова, но встал легко.
— Хорошо посидели! — сказал Ельцин. — Быстро управились. И с пользой. Для всех... — он опять обвел генералов взглядом. — Спасибо...
Генералы были совершенно мокрые.
— Товарищ Президент, какие указания? — спросил Баранников.
— Зачем еще... указания?.. — пожал плечами Ельцин. — Указание одно: м-можно... в баню, шоб... по-русски... — как, Евгений Иванович?
— В баню — это здорово, — широко улыбнулся Шапошников. — В баню, это по-нашему, Борис Николаевич!
Ельцин быстро пошел к корпусам.
Гулять вместе с Ельциным было сущим наказанием — за ним никто не успевал! Коржаков окрестил шаг Ельцина «поступью Петра Великого»: так же, вприпрыжку, бояре носились, наверное, за могучим русским самодержцем.
Шапошников и Грачев побежали следом.
— А летчику — хана, — Коржаков ткнул Баранникова в бок. — Ты это понял, Виктор?..