Учебное пособие для вузов Составитель Е. Ю. Красова
Вид материала | Учебное пособие |
Тема 6. Политическое решение как психологический процесс Тема 7. Психология агрессии в политике Тема 8. Психология политического конфликта Тема 9. Психологические основы политической коммуникации |
- Учебное пособие для студентов педагогических вузов Автор-составитель, 2925.54kb.
- Учебное пособие для вузов, 757.74kb.
- Учебное пособие для вузов / Г. Р. Колоколов. М.: Издательство «Экзамен», 2006. 256, 66.37kb.
- Учебное пособие для технических вузов Серия «Современное высшее образование», 19249.92kb.
- Учебное пособие для вузов Составитель Т. А. Тернова, 241.72kb.
- Учебное пособие для вузов Составитель Т. А. Тернова, 241.22kb.
- Учебное пособие для вузов Составитель Т. А. Тернова, 165.31kb.
- Учебное пособие для студентов медицинских вузов Волгоград 2003г, 624.61kb.
- Учебное пособие для вузов, 9441.53kb.
- Учебное пособие для модульно-рейтинговой технологии обучения Бийск, 2035.37kb.
на политическое поведение
Большинство психологов считает, что люди мыслят по канонам универсального алгоритма, краеугольный камень которого был заложен в сознании древнего общества. Согласно теории К.Г. Юнга, мифологизация окружающей жизни характерна как для древнего, так и для современного человека. Во втором случае мифологемы оттесняются в подсознание под влиянием социокультурных запретов, образуя архетип – нечто личное, смутное, наивное. Программа выбора лидера, к примеру, является одной из древнейших программ, доставшихся человеку в наследство от пращуров. Рациональные процессы в ней здесь нередко играют небольшую роль. Мифологический архетип «отец нации» определяет взаимоотношения лидеров и населения.
Архетип - есть первообраз стереотипа традиционного канона мысли, восприятия и поведения. Политические стереотипы отличаются содержанием. Они связаны с восприятием политических отношений, с деятельностью публичных политиков, государственных структур, политических партий. Политический стереотип - образ социально-политического явления или процесса, обладающий эмоциональностью, упрощенностью, символичностью. В схематическом виде стереотипы отражают ценностные ориентации личности. Процесс стереотипизации мышления существует объективно, так как экономит процесс познания и укоряет реакцию поведения в условиях дефицита информации. В качестве примера приведем образы личности президента В. Путина, сложившиеся в массовом сознании россиян – «сильный и волевой человек» «спокоен как удав», «системный человек, сочетающий решительность и осторожность», «человек, ассоциирующийся с хищными животными»36.
На основе статистического анализа произведений коммерческого искусства И.Л. Викентьевым были выявлены типовые пары «вечных стереотипов», характерных и для политической сферы37. Во-первых, это «победил-проиграл» (жизнь-смерть, господство-подчинение, гений-
посредственность, редкий-стандартный, молодость-старость, свобода-несвобода, желание-возможности и т.п.). Во-вторых, «изменение-сохранение» (мужчина-женщина, свой-чужой, заповеди-грехи и т.п.).
Понятие "стереотип" впервые введено в оборот известным американским политическим журналистом У. Липпманом в 1922 г. В книге "Общественное мнение", он определяет стереотип как упрощенное, заранее принятое представление, не вытекающее из собственного опыта человека. Мир слишком хрупок, сложен и мимолетен для прямого общения, поэтому человек реконструирует окружение, используя простейшие, управляемые, ментальные модели – стереотипы. «Они являются крепостью, стоящей на страже наших собственных традиций, и под ее прикрытием мы можем чувствовать себя безопасно в том положении, которое мы занимаем», - писал Липпман38.
Многогранность, сложность феномена стереотипа определили исключительную разноречивость его характеристик в науке. Однако, можно выделить некоторые его характерные черты, с которыми согласны все ученые. Когда о понятии говорят как о стереотипе, то подразумевается, что оно
- скорее простое, нежели сложное;
- скорее ошибочное, нежели точное;
- усвоено, скорее, от других, нежели получено в непосредственном опыте с действительностью, которое оно предположительно представляет;
- устойчиво к воздействию нового опыта.
Очевидно, что стереотип соотносится главным образом не с соответствующим объектом, а со знаниями других людей о нем. Это стандартное знание. Чем дольше существует определенный стереотип, который постоянно подтверждался практикой, тем больше времени и усилий требуется для его разрушения. Традиционное консервативное массовое сознание, например, содержит стереотипы «наше дело маленькое», «от нас ничего не зависит», «власть всегда цинична», «политика – грязное дело». Это находит отражение в пословицах - устойчивых политических стереотипах, отсеянных временем и отложившихся в народной памяти - «Ваша воля – наша доля», «Кому кнут да вожжи, кому хомут на шею». Старинная русская пословица «Все по-новому да по-новому, а когда же будет по-доброму?» как будто сконцентрировала в себе все реформаторские тревоги и сомнения наших современников.
По мнению российского исследователя политических стереотипов А.В. Меренкова39, у человека формируются три вида стереотипов:
- архетипы (выступают в виде безусловных рефлексов);
- спецтипы (возникают на протяжении жизни нескольких поколений конкретной социальной группы и выражают особые условия их существования);
- униктипы (формируются на протяжении жизни отдельного индивида в результате приспособления к окружению).
В структуру стереотипа входят когнитивно-информационные, эмоционально-чувственные и мотивационно-побудительные компоненты. Эмоции при этом играют доминирующую роль. Если политические стереотипы слишком обобщены или явно неверны, они преобразуются в предрассудки – неоправданно негативные установки по отношению к политическим объектам (явлениям и процессам). Предрассудки порождают дискриминирующее поведение. Так, Г. Явлинскому пришлось публично объяснять свое этническое происхождение, когда он баллотировался в президенты РФ.
Политические предрассудки чаще всего имеют скрытую форму и проявляются завуалировано в виде предпочтений того, что привычно, похоже, удобно. Избиратели в России в ходе политических выборов предпочитают кандидатов-мужчин (гендерные предрассудки), более зрелых по возрасту (возрастные предрассудки).
Политические стереотипы и предрассудки имеют следующие корни:
- социально-политические;
- эмоциональные;
- когнитивные.
Всякая политическая система создает набор стереотипов, следование которым необходимо для ее успешного функционирования. Мифы поддерживаются институционально со стороны правительства, политических партий, СМИ, церкви и т.д. Например, в нацистской Германии культивировались такие элементы политической культуры, которые свидетельствовали о высоком этническом статусе немцев40. Были выведены точные количественные параметры окружности головы, степени удаленности глазниц друг от друга, форма и изгиб локтевой пластины, чтобы «подтвердить» стереотип «истинного арийца». Активно насаждалась вера в реинкарнацию души эсесовцев.
В условиях чеченского кризиса 1990-х гг. распространялись мифы о вечном военном противостоянии Чечни и России при идеализации восточных мусульманских каналов культурного развития. В современной Якутии активно пропагандируется идея «особой якутской северной цивилизации».
Когда стереотипы связываются с чувством страха или тревоги, то формируется враждебное отношение одних групп к другим. Стереотип
ность мышления часто оказывается тесно связана с психологическим механизмом «смещения чувств» или «смещения агрессии». Чувства враждебности или гнева направляются против объектов, которые не являются реальными источниками беспокойства или тревоги. Люди выражают антагонизм к «козлам отпущения». В 1994-1995 гг. в российских СМИ появились публикации, в которых чеченские боевики обвинялись в кастрации российских солдат, что вызвало волну изгнаний чеченцев из селений и городов всех регионов России. Позже появились опровержения со стороны хирургов полевых госпиталей41.
Стереотипы не только социально обусловлены или замещают враждебность, но они являются побочным продуктом нормального процесса мышления. Психика человека работает так, что стремится свести сложные взаимосвязи к более простым. Происходит процесс категоризации – организации политического мира путем группировки объектов. Чаще всего это делается по этнической принадлежности и по полу. Чем менее близки отношения социальных групп, тем более шаблонным будет мышление друг о друге. Отчуждение народа от власти в современной России – источник мощной стереотипизации. Политическая элита в глазах масс зачастую категоризируется как «они», «чужие», «воры».
Современная Россия является кризисным обществом. Ряд проявлений кризиса способствуют мифологизации массового политического сознания:
- социально-экономическая нестабильность,
- маргинализация индивидов и групп,
- информационное обеспечение, когда имеет место неопределенность из-за недостатка информации об общественных процессах.
Люди глубоко переживают семейные и служебные конфликты, так как имеют возможность повлиять на конечный результат. Политическая жизнь страны и даже города в их сознании не зависит от представлений отдельных граждан. Так возникает отчуждение от политики. Большинство населения страны обладает репрессивным сознанием, склонным воспринимать экономический порядок как порядок административно-полицейский42.
Народные образы власти имеют источником сказки43, где
- положительные герои не стремятся к власти, манией господства одержимы только отрицательные персонажи;
- герои обладают харизматическим призванием и руководствуются логикой «чуда»;
- главное средство самоутверждения героя - его хитрость и ум;
- главный атрибут власти – волшебство.
В современном российском политическом сознании исследователями были выявлены архетипические образования культуры: «богоданность» власти; упование на всемогущество избранной и сакрализованно воспринимаемой высшей персоны власти, проявляющееся в представлении о безграничности влияния, всесилии и победе над хаосом; непосредственности связи всех явлений жизни с властью; триединство духовной эмоции «Вера, Надежда, Любовь»44. Победа на президентских выборах В. Путина в марте 2000 г. во многом оказалась следствием успеха избирательного блока «Межрегиональное движение «Единство» (Медведь)», созданного в сентябре 1999 г. за три месяца до парламентских выборов. Психологи утверждают, что есть основополагающая причина, которая вывела легитимационный рейтинг «Медведя» на уровень 23.3%45. Это сам символ «медведя», противоречивый и богатый, вследствие устойчивых ассоциаций прочно отсканированных в массовом сознании россиян.
В современных политических стереотипах массового сознания, в соответствии с глубинными архаическими пластами психики, противоречивым образом сочетается ложность оценки политических отношений и достаточно точное отражение реальной ситуации. С одной стороны, сохраняется вера в то, что верховная власть сумеет наладить систему эффективного развития экономики, обеспечит рост благосостояния, урегулирует отношения между субъектами федерации. С другой стороны, стереотипы о власти строятся на представлениях о продажности чиновников, их ориентации только на свои узколичные интересы, о бесстыдном манипулировании политическим сознанием населения. В обществе сложилось негативное отношение, как к политикам, так и к целям их деятельности.
Стереотипизация мышления характеризуется
- различным отношением к местной и центральной власти, когда линии ответственности и вины сходятся в гипотетической высшей точке;
- вниманием к борьбе за власть, в то время как повседневная управляющая деятельность не акцентируется;
- оперированием понятиями «своя»-«чужая» власть, а не правовыми категориями «законная»-«незаконная»;
- представлением о том, что государство лукавит с населением в большей мере, чем население с государством46.
Распространены стереотипы: «идеальной модели власти, когда сильный Президент советуется с законодательным собранием», «Запад негативно влияет на обновление страны», «политические выборы – организационный обман народа», «все находящиеся у власти – продажны» и т.п.
Таковы достаточно устойчивые представления о добре и зле, героизме и подлости, спасителе и «враге народа». Они имеют свойство меняться во времени, отражать политические интересы государства, представлять обыденное политическое сознание, свойственное эпохе. Средства массовой информации являются лабораторией по проверке на прочность старых представлений и выработке новых стереотипов.
Тема 6. Политическое решение как психологический процесс
Американскими политологами был составлен рейтинг наиболее серьезных политических промахов, допущенных президентами США47. На пьедестале почета оказались Джеймс Бьюкенен, которому не удалось предотвратить начало Гражданской войны, Эндрю Джонсон, примкнувший к южанам и выступивший против отмены рабства уже после окончания Гражданской войны, Линдон Джонсон, который не смог остановить войну во Вьетнаме. Это примеры ошибочных политических решений.
Политика – процесс взаимодействия коллективных субъектов, мир публичности. Отдельный политик, как правило, не принимает решение в одиночку, он выражает интересы тех, кого представляет. В этом смысле картина политической жизни выглядит запутанной и деперсонализированной. Всегда возникает вопрос: «Какие силы стоят за тем или иным заявлением и действием?». Однако политическую психологию интересует механизмы психики, регулирующие процесс принятия решения.
Решение является мыслительной операцией, снижающей неопределенность проблемной ситуации, процессом выбора варианта действия с целью достижения результата. В зависимости от преобладающих психических механизмов различают интеллектуальное, эмоциональное и волевое решения.
Первенство в разработке специальной концепции политического решения принадлежит Аристотелю. Он писал о «рассудительном выборе».
Рассудительность в государственном управлении основывается на практически-политическом типе знания, включающего постановку целей (то или иное благо) и способы их реализации (поступки, действия)48.
Возраст принятия решения как научной проблемы 250-300 лет. Психологи же обратили на нее внимание в 50-е гг. ХХ в. Это традиционно междисциплинарная проблема, которой занимаются и математики, экономисты, и специалисты по управлению и психологи.
В ХVII в. появилась идея математического ожидания. Суть ее сводилась к следующему: есть альтернативные варианты, надо определить их исходы и вероятности исходов. Далее для каждого из вариантов нужно найти сумму произведений: вероятности умножаются на исходы. Выбирается вариант, который имеет наибольшую сумму произведений. Это максимально ожидаемая ценность.
В ХVIII в. данный взгляд на принятие решения впервые был подвергнут сомнению. Вряд ли речь могла идти об объективной ценности исходов. К ХХ в. эта идея оформилась в теорию субъективно ожидаемой полезности. Это уже был психологический подход. В своем выборе человек, как правило, руководствуется не объективно измеренной ценностью и вероятностью получения результата, а некоторыми субъективными представлениями о ситуации принятия решения. Была поставлена задача: понять, как и почему происходит отклонение от нормальной стратегии, предсказать поведение выбора и скорректировать его.
Начало психологическим исследованиям принятия решения было положено У. Эдвардсом в 1954 г.49. Экспериментами было подтверждено, что человек руководствуется при выборе субъективными значениями вероятности событий. Охарактеризуем психологические эффекты, проявляющиеся в сознании индивида при принятии решения.
1. Иллюзия контроля. Вера в контролируемость ситуации влияет на оценку вероятности события. Например, ситуация конкуренции повышает уверенность, человек переоценивает успех. Вот почему так важна для функционирования политической системы процедура демократических выборов.
2. Доступность информации. Индивид оценивает вероятность события в зависимости от того, насколько легко может вспомнить примеры этих или подобных событий. Часто нет никаких реальных оснований оценивать событие как более вероятное, но оно случилось недавно, имело сильное эмоциональное воздействие, часто освещалось в СМИ. Наглядная информация при прочих равных условиях легче приходит на ум.
3. Якорный эффект. Оценочные суждения зависят от точки отсчета, от исходного пункта.
4. Эффект вклада. Радость от приобретения меньше, чем огорчение от потери. Этот эффект является причиной фундаментального противоречия, присущего политическим переговорам. Один и тот же совместный акт будет рассматриваться одной стороной как акт потери, представителями другой – как акт приобретения.
Зная эти психологические механизмы принятия решения, можно влиять на выбор избирателя с помощью эффективной политической рекламы и паблик рилейшенз; на решение суда присяжных (деятельность обвинителя и защитника), на выбор стратегии руководителем (работа референтов, заместителей) и т.д. Так в политической практике оказывается влияние на поведение лиц, принимающих решение.
В декабре 1993 г. на выборах в Государственную Думу России политологов поразил непрогнозируемый успех партии В. Жириновского и поражение гайдаровского «Выбора России» (см., табл.8).
Таблица 8
Результаты голосования на выборах в Государственную Думу РФ, %*
Избирательные объединения, партии, движения | 1993 | 1995 | 1999 | 2003 |
Левые радикалы КПРФ Аграрная партия России Родина | 12,4 8,0 | 22,3 3,8 | 24,3 | 12,7 9,0 |
Левые либералы Яблоко Женщины России | 7,9 8,1 | 6,9 4,6 | 5,9 | 4,3 |
Правые либералы СПС Демократический выбор России Демократическая партия России | 15,5 5,5 | 3,9 | 8,5 | 4,1 |
Левые консерваторы Единство Партия российского единства и согласия | 6,7 | | 23,3 | 37,9 |
Правые консерваторы ОВР НДР | | 10,1 | 13,3 | |
Правые радикалы ЛДПР | 22,9 | 11,2 | 6,0 | 11,6 |
* Скакунов Э.И. Политическая конкуренция в России // Социол. исслед. - 2000. - №5. - С.13.; Интернет.
Пропагандистская кампания В. Жириновского была искусной и продуманной (доступность информации). За Жириновского проголосовали группы населения, наиболее пострадавшие от последствий реформ 1992-1993 гг. (якорный эффект). Перед коммунистами у Жириновского было
преимущество «нового человека», не связанного с дискредитированной КПСС (иллюзия контроля).
Специфика принятия политического решения состоит в том, что возникает противоречие между практическими задачами, которые требуется решить, и идеологическими и политическими установками лиц, принимающих решение. Необходимость в политической поддержке часто перевешивает критерии «экономичности», заставляя государственных менеджеров принимать решения в рамках сравнительно ограниченного набора альтернатив50. Это и вносит критические сложности, отягощающиеся:
- нестандартностью и непрограммируемостью политических ситуаций, когда нет готового шаблона решения;
- дефицитом времени;
- недостатком информации;
- ограниченностью ресурсов.
В связи с этим большое значение имеют личностные свойства политиков – креативность, воля, гибкость, интуиция, выдержка, терпение. А. Болман и Т. Дил наряду с понятием «профессионализм» вводят категорию «артистизм» - восприимчивость, чуткость и многоплановость в оценке встающих проблем51.
На политической арене действуют не просто представители безличных общественных групп, а живые люди. Их идеи, таланты, амбиции и ограничения оказывают прямое воздействие на политический процесс. Вряд ли можно понять развитие событий в октябре 1993 г. в России от Указа Президента, распустившего парламент, до трагических событий 3-4 октября без анализа личностных свойств Б.Н. Ельцина, Р.И. Хасбулатова, А.В. Руцкого и без анализа социально-психологической ситуации, сложившейся в Кремле и Белом Доме.
Распространены две стратегии принятия политического решения.
Во-первых, это рационально-идеальная модель. В этой модели алгоритм действия определяется точностью в диагнозе ситуации и постановке задач, разносторонним и полным информационным обеспечением, поиском всех возможных альтернатив и выбором лучшей из них.
Во-вторых, стратегия «проб и ошибок», отличающаяся отсутствием точности в оценке ситуации и в постановке задач, ущербным информационным обеспечением и ограниченным поиском возможных альтернатив. Результатом такого подхода, как правило, бывают ошибочные решения.
Первую стратегию далеко не всегда можно осуществить на практике по объективным и субъективным причинам. К первым из них можно отнести слишком большой объем информации, которую нужно осмыслить,
противоречия между практическими целями и политическими установками, противоречия групповых интересов и т.д. Субъективные причины выражаются, прежде всего, в интеллектуально-психологической неподготовленности политических и государственных деятелей к осознанию глубины и сложности самого процесса принятия политического решения. Поэтому в политической практике используется нечто среднее между двумя названными стратегиями с преобладающей тенденцией к методу «проб и ошибок». Степень этого приближения зависит от уровня политической культуры как общества в целом, так и тех лидеров, которые его возглавляют.
Американский психолог И. Джейнис предложил концепцию «групп-мышления» - процесса принятия решений ущербного типа52. Это парадоксальный вариант принятия явно неадекватных, а нередко катастрофических политических решений, когда каждый из участников группы является человеком умным, образованным и опытным. История накопила большое количество примеров такого рода:
- Мюнхенское соглашение 1938 г., развязавшее руки А. Гитлеру для агрессии, в том числе и против участников соглашения;
- Позиция И. Сталина и его ближайшего окружения перед вторжением Германии в СССР, в которое Сталин не хотел верить;
- Позиция властей США в 1950 г. при принятии решения о вступлении в войну в Корее, когда было заранее ясно, что это приведет к поражению США;
- Позиция Л. Брежнева и его окружения, когда принималось решение о вторжении советских войск в Афганистан и т.п.
Главным фактором, определяющим принятие такого рода решений, выступают специфические социально-психологические характеристики тех групп, в которых они принимаются. К этим характеристикам следует отнести: а) идейно-нравственное, социальное единство членов группы и ее сплоченность на этой основе; б) убежденность в моральной обоснованности и непогрешимости принимаемых решений; в) предвзятость в отборе и оценке поступающей информации и выводов из нее по принципу «принимаем желаемое за действительное»; г) тенденцию оказывать групповое давление на несогласных и сомневающихся. Огромную роль при этом играет позиция лидера группы, в частности, его терпимость к критике, умение воспринимать мнение других и способность создавать условия для свободной дискуссии.
От того, насколько личностные особенности государственных деятелей опосредуются законом и процессом согласования интересов, различаются политические решения принимаемые в условиях:
- диктатур и военных режимов,
- нестабильных демократических институтов,
- стабильных демократических институтов.
Проблема принятия политических решений исключительно важна потому, что от умения управлять процессами их принятия зависит содержание и качество жизни общества.
Тема 7. Психология агрессии в политике
Вся история человеческой цивилизации изобилует примерами деструктивных (разрушительных) отношений людей друг к другу. Наиболее экстремальной формой агрессии является физическое уничтожение, имеющее максимальную степень социального влияния, например: уничтожение гражданского населения во Вьетнаме, массовые казни в Камбодже,
кровавая бойня в Боснии и Руанде. Как правило, в политике, особенно во внешней, деструктивное начало маскируется конструктивными целями и объяснениями причин. Присутствие советских войск в Афганистане объявлялось «помощью братскому народу». Вмешательство НАТО в дела Югославии было названо «гуманитарной интервенцией». Война в Ираке была развязана под лозунгами «избавления страны от диктатора» и «установления демократии».
Политика издавна отождествляется с агрессией. Отличительными особенностями политической агрессивности являются организованность, широта, систематичность, эффективность применения. В мирное время легальное политическое насилие осуществляется государственными структурами – специально подготовленными людьми, обладающими оружием и другими средствами принуждения. В периоды восстаний и гражданских войн круг носителей агрессии расширяется за счет непрофессионалов. Важнейшим фактором, непосредственно влияющим на размеры, формы проявления и общественную оценку политического насилия является характер политического строя. В тоталитарных и авторитарных государствах власть наделена неограниченным правом на государственное принуждение. В демократических и либерально-демократических режимах мораль и право допускает насилие в качестве ответной или превентивной меры по отношению к уголовным преступникам и террористам. Современный создатель теории политического насилия Т.Р. Гарр пишет: «Некоторые формы силового воздействия могут оказаться необходимыми, если революционерам или правящим элитам приходится создавать и поддерживать социальный порядок во время кризисов с тем, чтобы упрочить конструктивные средства. Однако опора исключительно на силу, в конечном счете, пробуждает иные силы, разрушающие ее саму»53. Репрессивная политика разру-
шает самые благие намерения если не в ближайшем будущем, то в отдаленной перспективе.
Дать ясное определение «агрессии» чрезвычайно трудно, потому что в широком обиходе этот термин используется в разных, отличных друг от друга значениях54. Приведем несколько его интерпретаций, выработанных современной наукой55.
1. Агрессия – это любое поведение, содержащее угрозу или наносящее вред другим.
2. Чтобы те или иные действия были квалифицированы как агрессия, они должны включать в себя намерение обиды или оскорбления, а не просто приводить к таким последствиям.
3. Агрессия есть попытка нанесения другим телесных или физических повреждений.
Данные интерпретации предполагают, что агрессию следует рассматривать именно как модель поведения, хотя она часто ассоциируется с негативными эмоциями (например, злостью), с мотивами (например, стремлением оскорбить или навредить) и с негативными установками (например, с этническими предрассудками). Несмотря на то, что все эти факторы, несомненно, играют важную роль в поведении, результатом которого становится причинение ущерба, их наличие не является необходимым условием для подобных действий. Насилие разворачивается как в состоянии полнейшего хладнокровия, так и чрезвычайного эмоционального возбуждения. При этом совершенно необязательно, чтобы агрессоры ненавидели или даже не симпатизировали тем, на кого направлены их действия.
Итак, политическая агрессия - это любая форма поведения в политике, наносящая вред или имеющая целью причинения вреда другим. Физическая агрессия является лишь одной из ее форм. Наиболее распространена косвенная агрессивность – доносы, оскорбления, уничижительные публичные высказывания, слухи, сплетни, скандалы, взяточничество и т.п.
Агрессивность может проявляться как в реальных актах (поведение Б. Ельцина в августе 1991 г. и октябре 1993 г., начало военных действий в Чечне), так и в символических, демонстративных (В. Жириновский выплескивает сопернику воду в лицо во время телевизионной передачи, плюет в лицо политическому оппоненту в Государственной Думе или угрожает: «Русский солдат омоет свои сапоги в Индийском океане!»; А. Лебедь делает страшное лицо, говорит жутким голосом и показывает кулак; Ю. Лужков выступает с эмоциональными и агрессивно звучащими комментариями и требует вернуть России Крым).
Психологи различают два типа агрессии:
- враждебная, единственная цель которой состоит в причинении вреда;
- инструментальная, когда причинение вреда не является самоцелью, а средством достижения какой-либо иной цели.
Так, военные действия США в Ираке и Сомали значительно улучшили имидж президента Б. Клинтона, которого прежде многие считали «слабаком». Как отмечают аналитики, одним из мотивов, побудивших Клинтона пойти на военное вмешательство, была «корректировка имиджа»56.
Чтобы объяснить природу агрессивного политического поведения, применяются следующие теоретические подходы.
Первый объединяет инстинктивистские теории, в которых агрессивность трактуется как врожденное, инстинктивное свойство человека. В политической науке эта традиция связывается с именем Т. Гоббса, утверждавшего, что «естественное состояние людей – война всех против всех», и объяснявшего этим необходимость концентрации власти в руках государства. З. Фрейд разрабатывал «концепцию влечения» в изучении насилия. Он считал, что инстинкт смерти «работает» и на уровне общества в целом, проявляя себя в битвах между народами. Согласно его взглядам, эволюция общества связана с диалектикой взаимодействия любви и смерти, эроса и разрушения, а прогресс лишь сглаживает формы проявления агрессии.
В рамках второго подхода - фрустрационного - агрессия описывается как поведенческая реакция на ситуацию разрегулированности общественных отношений. Т.Р. Гарр разработал концепцию депривации (лишений), согласно которой члены одной социальной группы прибегают к насилию, когда, сопоставляя свое положение с другими, испытывают личную или групповую ущемленность57. Чем более интенсивна неудовлетворенность в обществе, тем более вероятно проявление политического насилия.
Третий подход составляют концепции (бихевиористская модель), рассматривающие агрессивность как характеристику поведения, формирующегося в результате научения. А. Бандура, Л. Берковиц полагали, что агрессивность усваивается в процессе социализации посредством наблюдения соответствующего способа действий при социальном подкреплении. Агрессивные действия запоминаются тем эффективнее, если их осуществляет значимый человек.
Прямые приказы представителей власти могут влиять на развитие и течение агрессивного поведения. Большое количество агрессивных действий осуществляется представителями армии, силовых структур государства. За повиновением приказам скрывается мощь государства и весомость служебного положения.
Адольф Эйхман возглавлял подотряд по делам евреев в управлении безопасности нацистской Германии. Он аккуратно исполнял приказы убивать тысячи невинных гражданских лиц. Лейтенант американской армии Уильям Келли был признан виновным в преднамеренном и ничем не спровоцированном убийстве вьетнамских женщин и детей в деревне Сонгми в 1968 г., хотя он и выполнял приказ старшего по званию офицера. Чеченец Салман Радуев на суде в Махачкале оправдывался, что захват больницы в Кизляре и убийство заложников – приказ Джохара Дудаева.
Однако в психологических экспериментах было выявлено, что и не самый авторитетный представитель власти способен побудить обычных людей к жестоким антисоциальным действиям. С. Милграм поставил испытуемых в ситуацию, когда они должны были наказывать ударом тока «ученика» (помощник экспериментатора), делающего ошибки в запоминании слов58. Максимальный уровень «тока» был опасен для здоровья и жизни. Целью исследования было изучение условий выполнения требований причинить вред другому человеку и условий неповиновения. Хотя испытуемые могли прервать процедуру (им все оплатили вперед), только открыто не повинуясь указаниям сурового и властного экспериментатора, 65% довели силу тока до 450 вольт. В результате были выявлены факторы подчинения и неповиновения. Достижению максимального уровня послушания способствовал ряд условий.
- Влияние статуса, легитимности власти. В эксперименте в роли наделенной властью персоны выступал ученый из престижной лаборатории Йельского университета. Если в эксперименте участвовал человек из какого-то заурядного офиса, то количество согласившихся на насилие уменьшалось на 17%. Если в роли экспериментатора выступал «ученик» - на 45%.
- Эффект присутствия. Уровень послушания снижался, если персона, обладающая властью, физически отсутствовала (приказы отдавались по телефону).
- Эффект близости. Если жертва не была видна, то агрессия возрастала. Когда в эксперименте «учителей» просили прижимать руки «учеников» к электродам, то количество согласившихся довести дело до конца составило 30%.
Также были выявлены два эффективных фактора, уменьшающих возможность авторитетного лица вынуждать подчиненных причинять вред другим. Подчинение нарушается в условиях, когда человек ощущает личную ответственность за результаты своих действий, и когда демонстрируются примеры непослушания смелых и решительных людей.
Последние выводы лабораторного эксперимента дают основание для размышлений об управлении агрессивным поведением в реальной жизни. Способами гуманизации политики могут выступить повышение ответственности лиц, принимающих решения, и активность правозащитников. Однако они могут результативно функционировать лишь при работающей правовой системе и при эффективных структурах гражданского общества. Ведь самый распространенный прием – наказание - «срабатывает» лишь тогда, когда потенциальные агрессоры не подвергаются сильному провоцированию и вероятность наказания велика. Вот почему так сложно регулировать такую скрытую форму насильственного поведения в политике, как коррупционность в государственных структурах.
После распада Советского Союза российское государство подверглось столь значительной фрагментации, что оценка набиравших силу тенденций как гоббсовской «войны всех против всех» выглядит вполне оправданной59. Формируется «хищническое государство» как политический инструмент в руках правящих групп, преследующих краткосрочные цели. Однако политическое насилие не является неотвратимым выражением человеческой природы или неизбежным следствием самого существования политической общности. Оно представляет собой специфический род отклика на особые условия социальной жизни.
Тема 8. Психология политического конфликта
Конфликт – одна из наиболее распространенных форм политического взаимодействия, связанного с проблемами достижения власти, ее перераспределения, с изменением политического статуса в обществе. Политика конфликтна по своей сути, так как в одном из своих важнейших проявлений она выступает как деятельность по мирному или насильственному разрешению конфликтов с помощью государственной власти.
Конфликт с политико-психологической точки зрения является процессом резкого обострения противоречий двух или более сторон-участников в решении проблем, имеющих политическую значимость. Само по себе наличие противоречий не обязательно ведет к конфликту. Если стороны осознали, что их интересы и цели несовместимы, а также имеют установки на конфликтные способы разрешения противоречий, начинается мобилизация сил.
Для психологического понимания природы политического конфликта важны понятия, сформулированные известными учеными. Польский социолог Я. Щепаньски вводит понятие «антагонизм» - комплекс негативных установок и оценок, основанных на предубеждениях и чувстве опасности. Антагонизм перерождается в конфликт после осознания противоположности ценностей и целей. Немецкий исследователь Д. Зенгхаас рассматривает
понятие «политический аутизм» - восприятие и основанное на нем мышление, логика которого стремится к выполнению «желаемого». В результате происходит утрата чувства реальности, другая сторона воспринимается в качестве «враждебной» или «дружественной» на чисто субъективной основе60.
В большинстве вооруженных конфликтов ХХ столетия ошибки восприятия политических лидеров стали одним из ведущих факторов их дальнейшего развития, создали много сложностей при их урегулировании. Эти ошибки выражались в
- неадекватной оценке собственных возможностей;
- неверной оценке лидера противоположной стороны, его личностных черт;
- ошибочном восприятии намерений противоположной стороны;
- недооценке сил и возможностей противоположной стороны.
Дли понимания конкретно конфликта необходимо учитывать его особенности, чтобы найти адекватные способы его разрешения. Помочь этому
может типология политических конфликтов. Однако проблема типологизации сложных разнородных процессов методологически трудноразрешима. Российский ученый А.В. Дмитриев полагает, что надо отказаться от поиска единой типологии как полного и однозначного отображения любого конфликта и признать множественность типологий61. Конфликтолог А.В. Глухова анализирует различные типологии в фундаментальном издании «Политическая энциклопедия» и в научной монографии62.
Основоположник конфликтологии Л. Козер выделял следующие типы конфликтов на основе стратегии поведения конфликтующих сторон:
- рациональные/реалистические конфликты (когда поведение участников диктуется рассчитанными ходами с учетом шансов на выигрыш);
- иррациональные/нереалистические конфликты («слепые», когда инерция самоэскалации конфликта приводит к потере его первоначальной цели, а на передний план выходит доминирование над противником)63.
Возможно простое деление политических конфликтов в зависимости от способов разрешения (типология А. Рапопорта):
- конфликты типа «схваток», когда противников разделяют непримиримые противоречия и рассчитывать на разрешение конфликта можно только в случае победы одной стороны;
- типа «дебатов», где возможны споры, маневры, обе стороны могут рассчитывать на компромисс;
- типа «игр», где обе стороны действуют в рамках одних и тех же правил, поэтому они никогда не завершаются и не могут завершиться разрушением всей структуры отношений.
Американский социальный психолог М. Дойч предложил типизировать конфликты по двум взаимосвязанным критериям – объективным причинам и субъективным представлениям участников64. Такая типология в наибольшей степени отвечает психологическому взгляду на конфликт. Таким образом, выделяются несколько типов конфликтов.
- Подлинный конфликт: столкновение интересов существует объективно, осознается участниками и не зависит от какого-либо легко изменяемого фактора.
- Условный конфликт зависит от случая, легко поддается изменению обстоятельств, что не осознается его участниками. Он прекращается в случае осознания реально имеющихся альтернатив.
- Смещенный конфликт: воспринимаемые причины конфликта лишь косвенно связаны с объективными причинами, лежащими в его основе. Он может быть выражением подлинного конфликта, но в какой-то символической форме.
- Неверно приписанный конфликт – относится не к тем сторонам, между которыми действительно разыгрывается. Это делается либо непреднамеренно, либо сознательно с целью провоцировать столкновение в группе противников, тем самым, ослабляя ее и затушевывая конфликт между истинными сторонами.
- Скрытый конфликт в силу объективных причин должен иметь место, но не актуализируется (неосознаваемое противоречие). Он может быть смещенным, неверно приписанным или никак не представленным в сознании.
- Ложный конфликт не имеет объективных оснований, возникает в результате ложных представлений или недоразумений (ошибок восприятия).
Толчком для изучения психологических особенностей политического конфликта послужил Карибский кризис. Тогда фактор субъективной оценки оказался решающим. Идея восприятия ситуации как конфликтной нашла отражение в Уставе ЮНЕСКО: «Войны начинаются в сознании людей». Стороны предпринимают те или иные действия, выбирают силовые
или мирные пути разрешения проблем, исходя не из наличия «объективных» противоречий, а из того, как они видят и оценивают обстановку. Ядерным признаком, на основании которого ситуация определяется как конфликтная, становится воспринимаемая несовместимость собственных целей и целей другой стороны65.
Восприятие конфликта развивается по собственным законам, для него характерен ряд психологических эффектов66.
- Стереотипизация ограничивает поиски возможных вариантов выхода из конфликта. Сужается спектр источников информации. Стороны в большей степени склонны основывать свои суждения на информации, полученной разведкой, чем на информации из открытых источников.
- Конфликт упрощается, схематизируется. Легче ведется пропаганда войны, чем мира. Предполагаются простые решения, нацеленные на
уничтожение врага. Проявляется двойной стандарт в оценке своих и чужих действий по принципам:
«победа или смерть»;
«мы невиновны – они виноваты»;
«мы говорим правду – они лгут»;
«мы обороняемся – они нападают».
- Противник дегуманизируется – у него отсутствуют человеческие черты. Для этого используется сравнение с темными силами, с животными, вызывающими отвращение (шакалы, гиены, крысы).
- Проявляется феномен «зеркальных образов» - стороны начинают оценивать одни и те же факты диаметрально противоположным образом (см., табл.9).
Таблица 9
«Зеркальные образы» периода «холодной войны»*
События и факты | Советская интерпретация | Американская интерпретация |
Роль СССР в Восточной Европе | Лидирующая | Захватническая |
Размещение советских ядерных ракет на Кубе | В целях предосторожности и в ответ на многочисленные аналогичные действия США | Агрессивная: новый этап в «холодной войне» |
Западный Берлин | Форпост враждебности, центр опасного шпионажа и источник буржуазной пропаганды | Форпост свободы во вражеском окружении |
* Лебедева М.М. Политическое урегулирование конфликтов: учеб. пособие. - М.: Аспект Пресс, 1999. - С.52.
5. Восприятие характеризуется гипертрофированностью. Конфликт оценивается как серьезная угроза основным интересам и ценностям. Самое незначительное событие может расцениваться как ключевое, действия другой стороны – как угроза, свои действия как превентивные («мы так поступили, потому что были вынуждены»).
Стратегии поведения в конфликте демонстрирует рис. 2.
Рис. 2. Стили поведения в конфликте.
Стратегия конкуренции (соревнования) заключается в активности индивида, его способности на волевые решения, удовлетворении его собственных интересов в ущерб интересам оппонента. Это эффективный стиль для критических ситуаций, требующих немедленного реагирования.
Стратегия уклонения состоит в игнорировании конфликтной проблемы и перекладывании ответственности за нее на других людей. Индивид в этой ситуации не отстаивает свои права, не сотрудничает. Типичной для применения стратегии уклонения является слишком сложная или опасная ситуация, когда обсуждение может ее ухудшить (иногда просто надо «выиграть время»).
Стратегия компромисса представляет собой частичное удовлетворение интересов конфликтующих сторон, когда они обмениваются уступками и торгуются. В отличие от сотрудничества, компромисс достигается на поверхностном уровне. Данный стиль эффективен, например, для временного урегулирования конфликта.
Стратегия приспособления заключается в совместных действиях с партнером, когда отстаиваются его интересы. С помощью такой стратегии можно смягчить конфликт: в определенной ситуации важнее сохранить мир и добрые отношения, чем отстаивать свои собственные интересы.
Стратегия сотрудничества состоит в активном участии индивида в разрешении конфликта, в отстаивании одновременно и своих интересов, и интересов оппонента. Этот стиль требует продолжительной совместной работы. Он особенно эффективен в ситуации, когда стороны имеют различные скрытые нужды. Сотрудничество является сложной стратегией
поведения в конфликте, позволяющей выработать наиболее удовлетворяющие обе стороны решения в сложных и важных конфликтных ситуациях.
Большинство людей склонны использовать в конфликтной ситуации лишь одну-две из приведенных стратегий. В российской политической культуре, с ее богатым тоталитарным прошлым, типичен выбор либо конкуренции, либо капитуляции («моя хата с краю»).
Современные конфликты стали одним из ведущих факторов нестабильности в мире. Будучи плохо управляемыми, они имеют тенденцию к разрастанию, подключению все большего числа участников, что создает серьезную угрозу всем живущим на земле. Поэтому так важны психологические знания о природе и способах поведения в политических конфликтах.
Тема 9. Психологические основы политической коммуникации
В российской прессе эпохи перестройки широко обсуждался эпизод парламентской дискуссии, в которой А.А. Собчак назвал В.И. Воротникова «удмуртом». Он намекал на то, что последний баллотируется в Удмуртии из-за боязни провалиться в центральных городах. Высказывание было проинтерпретировано как оскорбление удмуртского народа. Сыграл роль комплекс культурных стереотипов, представленных в анекдотах о «чукче», о «незваном госте, что хуже татарина». Это пример коммуникативной неудачи государственного деятеля. Ведь достижение общественного согласия выступает главной характеристикой развитой политической коммуникации.
Политическая коммуникация является процессом установления и развития контактов, влияния, порождаемого политической деятельностью. Условно можно выделить три ее стороны:
- обмен политической информацией;
- восприятие – понимание, познание;
- взаимодействие – обмен действиями.
Сущностные характеристики политической коммуникации состоят в следующем.
- Ее содержание и предмет касается большого количества людей (социальных групп).
- Коммуникаторы – это, как правило, люди, обладающие высоким статусом – властью, имеющие доступ к СМИ.
- Через коммуникацию происходят два важнейших процесса в политике – политическая социализация (процесс усвоения образцов политического поведения, политических норм и ценностей, необходимых для успешной жизни в данном обществе) и политическая легитимизация (формирование положительной оценки власти у населения, признание ее правомочности, права управлять и согласие подчиняться).
Анатомия политической коммуникации включает ряд составляющих.
А) Процесс передачи информации от коммуникатора к получателю. Это может быть Послание Президента Федеральному собранию, выступление депутата перед избирателями, образец политической рекламы и т.п.
Б) Цели отправителя. Они могут быть разнообразные – сообщить информацию, дать указание, отчитать, сделать внушение, высказать свою точку зрения. Не следует смешивать цель с побудительными причинами; цель - часто является рациональным намерением, а причина может быть скрытой, даже социально неодобряемой (например, унижение политического оппонента).
В) Передача и прием информации осуществляется с помощью устной и письменной речи, а также посредством невербальных знаков – жестов, мимики, взглядов и т.д.
Г) Код – это символы, выражающие содержание коммуникации. Слова обладают значением и становятся кодом, когда это значение известно группе. В политической коммуникации зачастую используются многозначные термины, в которые разные люди вкладывают разное значение – «демократия», «справедливость», «свобода» и т.п.
Д) Декодирование – это процесс расшифровки вербальных и невербальных сигналов. Понимание сигналов является, как правило, неполным и избирательным, так как получатель применяет свой собственный код, собственную систему интерпретации. Главный момент здесь – это система координат получателя, которая представляет собой «склад», где хранится его личный социальный опыт (происхождение, воспитание, образование, социальные отношения, социально-профессиональные роли). Если системы координат коммуникатора и получателя сильно различаются, то возможен «диалог глухих».
Различаются виды политической коммуникации (см., табл. 10).
Таблица 10
Виды политической коммуникации*
Факторы коммуникации | Вид | |
Иерархическая | Демократическая | |
Приоритетная связь | Прямая | Обратная |
Получатель информации | Подчиненный | Свободный человек |
Коммуникативное действие | Приказ | Убеждение |
Тип коммуникации | Монолог | Диалог |
Текст | Один | Много |