Экологический мониторинг нефтепромыслов сахалинского шельфа как элемент системы технологического, информационно-аналитического, правового и политического сопровождения жизнедеятельности Дальневосточного региона России
| Вид материала | Документы |
- Инновационная образовательная программа центр компетенций в области экономического, 1280.41kb.
- Л. И. Шершнев безопасность жизнедеятельности современный комплекс проблем безопасности, 2172.51kb.
- Конференция-конкурс научных докладов студентов,аспирантов и молодых исследователей, 55.41kb.
- «Разработка автоматизированной централизованной информационно-аналитической системы, 193.86kb.
- 1 Количественные показатели участия в фэпо и в программе информационно-аналитического, 471.93kb.
- 1 Количественные показатели участия в фэпо и в программе информационно-аналитического, 409.64kb.
- 1 Количественные показатели участия в фэпо и в программе информационно-аналитического, 349.94kb.
- Комаров Сергей Александрович доктор юридических наук, профессор, начальник отдела аналитического, 3047.18kb.
- Научный социально-экологический мониторинг зоны влияния бурейского гидроузла сводный, 359.06kb.
- Методические основы преподавания охотоведения Экологический мониторинг Экологический, 33.23kb.
Экологический мониторинг нефтепромыслов сахалинского шельфа как элемент системы технологического, информационно-аналитического, правового и политического сопровождения жизнедеятельности Дальневосточного региона России
ссылка скрыта
ссылка скрыта
Недорез Ю.И., «Центр перспективных исследований» (г. Южно-Сахалинск), в круг исследовательских интересов входит геополитическая, социально-экономическая, инновационная проблематика.
Ключевые термины:
- геополитическая ткань
- Большая Нефть
- восполняемый биоценоз океана
- технологии и сверхприбыли «второго темпа»
- сырье нефти и рыбы
- генеалогии технологического передела
- альтернативная экономика, энергетика и комфорт
- центробежные традиции
- мнимая дотационность
- рыбные «порто-франко»
- приоритет рыбы перед нефтью
- вытеснение с продовольственных рынков
- «флаговые» структуры нефтепромышленников
- Аристотелева логика
- историческая альтернатива России
- замыкание финансов на себя
- синэкологическая активность биоценоза
- единая система мониторинга Охотского моря
- подводные лодки США
- обеспечивающие точки на шельфе Сахалина
- специальные приоритеты над экономическими
- блокирующие проекты
Геополитика Большой Нефти
Очевидно, что начало добычи нефти и газа на месторождениях Сахалинского шельфа открыло новую главу не только в истории Сахалина, но и всего Дальневосточного региона России, явилось дополнительным ускорителем процесса интеграции нашей страныв сложную геополитическую ткань всего Тихоокеанского региона, занимающего половину планеты. Однако, представляется, что отдавая должное процессу интеграции как таковому, следовало бы и в целом, и в случаях, подобных обустройству сахалинских нефтепромыслов, тщательней сепарировать и отделять российские национальные приоритеты от приоритетов олигархии мирового рынка. Пока что эти интересы далеки от полного совпадения и гармонии по вполне объективным рыночным и геополитическим обстоятельствам. В этой связи, если не принимать термин «патриотизм» как ругательный анахронизм, оставить понятие «общечеловеческие ценности» в поле земного тяготения и не расширять его до космических масштабов, то интеграция и иностранные инвестиции перестают быть самоцелью, но обретают свою добротную прагматическую значимость только при позитивном предпринимательском и социально-экономическом прогнозе. Именно с таких патриотических позиций, а также из соображений личной предпринимательской выгоды понимают общечеловеческие ценности наши иностранные партнеры, в кабинетах которых на самом почетном месте всегда стоит флаг их Родины.
В России и, тем более - на Сахалине существует множество (в том числе – полярных) точек зрения по вопросу о том, по какому формату (государственные, частные или совместные предприятия, соглашения о разделе продукции, концессии и т.д.), в какие сроки, с какой последовательностью и с какой экологической составляющей должно осуществляться обустройство нефтегазовых месторождений шельфа. При этом, дискуссия об экологической составляющей этих нефтепромыслов, с чего бы она ни начиналась и чем бы не заканчивалась, но всегда явно или же подтекстно определялась выбором эколого-экономических приоритетов между нефтью и океаном.
И то, и другое весомо. Время однозначно на стороне океана с его незаменимыми и восполняемыми (пока еще) ресурсами жизнеобеспечения человеческой цивилизации и всего биоценоза планеты. Но львиная доля сегодняшнего комфорта всецело на стороне нефти, которая блещет иллюминацией, крутит маховики производства, колеса авто, винты кораблей, турбины истребителей и авиалайнеров, преображается в изящные предметы быта, городской асфальт, трансконтинентальные автомагистрали и, что наиболее притягательно – в щедрые финансовые реки и ручейки. Что и побуждает зависимых президентов, министров и парламентариев предоставлять льготы и без того не бедствующим нефтепромышленникам.
Хотя здравомыслящий минимум цивилизации пытается, как может, оттянуть тот час, когда вдохновенное горение Большой Нефти уничтожит озон и кислород планеты, окончательно замутит атмосферу угарными автомобильными выхлопами, оставит на поверхности и берегах океана свою ядовитую неприглядную жижу. Еще теплится надежда на достаточно мощный импульс самосохранения и разума, который расчистит дорогу альтернативной энергетике, альтернативной экономике и альтернативному комфорту. Но пока эти вполне реальные проекты и мысли не видны и не слышны за громким рекламным ревом и выхлопами демонических красавиц - “Формул”, за романтическими миражами и барханами ралли “Париж – Дакар”. Большая Нефть может праздновать свою очередную крупную победу – автомобиль из средства передвижения превратился, вопреки утверждению Остапа Бендера, в повседневную престижную побрякушку прекрасной половины человечества – и теперь процесс приобрел еще большую эмоциональность, а значит – и неуправляемость..
Рыболовный промысел в густом «тумане» центробежных традиций
На локальную дискуссию по Сахалинскому шельфу свой особый отпечаток, кроме прочего, накладывает сугубо российская центробежная традиция, сформировавшаяся на фоне поистине «имперских» пространств нашего евразийского «медведя». Являясь предметом законной национально-исторической гордости россиян, эти пространства, тем не менее, весьма расточительно «прописали» наш Российский Восток в «Дальний», а высокие транспортные составляющие неоправданных центробежно-центростремительных товаро- и энергооборотов сделали напряженный труд дальневосточников малорентабельным, и их жизненный уровень – приравненный к районам сурового Крайнего Севера.
Сахалинский рыбопромышленный комплекс, обреченный самой природой на процветание, тем не менее, прозябает, благодаря ущербной «академической» традиции гигантов всероссийской экономической мысли. Наши рыбаки выдавливаются из родных портов в Японию и Корею непомерным таможенным и контрольно-запретительным чиновным прессом, чему бесконечно рады рыбные рынки, муниципальные и государственные бюджеты этих и без того процветающих соседних стран. «Генералы» и «академики» рыбопромышленной мысли годами и десятилетиями никак не желают постичь простую арифметику, которую им покажет на пальцах любой матрос траулера. «Академикам» что-то очень мешает согласиться с тем, что подсчет итогового дохода в госбюджет от добытой морепродукции можно считать завершенным только после того, как эти морепродукты съели, употребили в виде фармации и других производных товаров всей разветвленной генеалогии технологических и рыночных преобразований прародительского сырья. Но тогда потребуется обнародовать, что пресловутая дотационность рыбной промышленности – это термин сугубо политического передела экономических приоритетов, взятый на вооружение молодыми честолюбивыми кормчими, которых небескорыстно подготовили специально для России на монетаристских курсах начальной академии свободного рынка. Опытные дипломированные капитаны свободного рынка, поощрительно подсмеиваясь над этими кормчими, ведут свои корабли уверенно и не позволяют им заполошно рыскать среди рифов и переменчивых течений.
В советский период тайна товарно-денежных потоков хранилась за семью печатями Госплана СССР и мало кого волновала, потому что упреки в мнимой дотационности всплывали лишь изредка – да и то - для сущего оправдания ошибок и просчетов самого Госплана. Но сейчас, когда дотационность далеких регионов и отдельных жизненно важных для всей страны отраслей становится обоснованием для многочисленных госдумских обсуждений о введении реформ-санкций, назрела самая что ни на есть демократическая необходимость посмотреть в глаза всей правде, а не пролонгировать в рыночное настоящее только отдельные, политически выигрышные фразы госплановской мелодии.
Целостная же мелодия свободного рынка со всей очевидностью подсказывает дальневосточному рыбопромышленному комплексу путь цивилизованной агрессии, которая заключается в том, чтобы без ложного чувства стыда заманить в сахалинские и другие рыбные порты России всех отечественных и как можно больше иностранных рыбаков со всеми добытыми ими морепродуктами. Для этого достаточно преобразить наши чиновно-ощетинившиеся порты в приветливые «порто-франко» без всяких таможенных пошлин, с минимальными портовыми сборами, минимальными ценами за обслуживание флота, а также обеспечить режим благоприятствования предпринимателям, готовым обустроить рыночную инфраструктуру и гостиничный комфорт для покупателей (поначалу без туристических изысков). Несбывшиеся таможенные надежды и даже пресловутые крохи от продажи квот будут в этом варианте многократно перекрыты уже сразу же за периметром «порто-франко» только на первичных операциях по реализации еще не переработанного сырья, за которым покупатели со всех концов мира приедут именно на наш рыбный рынок (а куда же тогда еще?…). И тогда без надобности окажутся из года в год ужесточающиеся на бумаге, но бессильные в море карательные меры. Нарушать будет невыгодно, браконьеры-флибустьеры превратятся в добропорядочных законопослушных тружеников моря.
Глубокий же технологический передел морепродукции, как известно, увеличивает доходы, в среднем, не менее, чем на порядок (в 10 раз) и имеет устойчивую тенденцию к росту доходности. Если при этом не забывать о моряках и не отлучать их от всей последующей рыночно-технологической генеалогии до ее завершения (что и делал ранее Госплан без всяких эмоций и восклицательных знаков, а японский, корейский или норвежский рынки вместе с госбюджетами делают так для своих рыбаков всегда), то станет очевидным, что дотации рыбопромышленному комплексу – это, по сути, собственные рыбацкие инвестиции в свое производство из суммарного дохода, полученного от добытой морепродукции. Как правило, эти инвестиции возвращаются в развитие и поддержание государственных элементов рыбопромышленного комплекса (служб мореплавания, портового хозяйства, навигационного, научного обеспечения, подготовки кадров и т.п.), а также в другие ёмкие структуры различных форм собственности – такие как судоремонт и судостроение.
Нефть и рыба в сухих сахалино - японских цифрах
Как уже было отмечено, подсчет достаточно объективных итоговых цифр доходности по завершении всех многообразных и многоступенчатых стадий генеалогии технологического передела на пути к потребителю под силу лишь таким мощным информационно-аналитическим и организационным структурам как бывший Госплан - да и то – не всегда и лишь в пределах российского географического пространства.
Известно, что по некоторым технологическим генеалогиям доходность по сравнению с сырьем может достигать и двух порядков (в 100 раз), а то и более. Но глубокий технологический передел нефти для сахалинцев и курильчан – это даже не заоблачные дали, а воспаленное воображение. Уже достаточно грандиозным достижением можно будет считать обустройство завода сжиженного природного газа (СПГ) для обеспечения его транспортировки морем, а также реализацию проекта долгостроя по продаже в Японию и в дальневосточные регионы электроэнергии из местных углеводородных энергоносителей, в том числе - угля. Существующий нефтеперерабатывающий модуль «Петросах» в Смирныховском районе – не в счет как по объемам, так и по глубине технологической переработки.
Совсем другое дело – выход на передовые позиции по глубокой технологической переработке морепродукции. Эти проекты куда как менее затратны, менее материалоемки, с небольшими сроками реализации, окупаемости и вряд ли могут вызвать у кого-либо повышенную настороженность в экологическом отношении. Но главное преимущество перед нефтью здесь в том, что глубокий технологический передел поступившей на сахалинский рынок морепродукции (и соответствующие многократно возросшие доходы!), можно, в отличие от нефти, почти полностью замкнуть на географию (и бюджет!) Сахалинской области. Уже сейчас внедрены в производство или же доведены до производственной стадии собственные сахалинские и дальневосточные инновационные технологии по производству из водорослей, сидячих видов морской фауны и даже из традиционной пищевой морепродукции биологически активных веществ (БАВ), получивших и получающих все большее признание на весьма доходных фармакологическом и продовольственном рынках. К примеру – модифилан и другие производные из морской капусты (ламинарии), запасы которой в охотоморской акватории составляют до 20 млн тонн с допустимой нормой ежегодной выемки и самовосстановления популяций до 6 млн тонн.
Но, оставив временно за кадром сравнение реальных рыбных инновационных перспектив с далекой от берегов Сахалина (и от его бюджета) географией технологического передела нефти, обратимся к некоторым сравнительным цифрам по нынешним сугубо сырьевым экономическим реалиям. Так, комитет по международным и внешнеэкономическим связям администрации Сахалинской области прогнозирует устойчивый экспортный приоритет нефти перед рыбой на 10 – летнюю перспективу в следующих сравнительных цифрах вывоза за границу (общие цифры по нефти учитывают добычу на прежних месторождениях суши Сахалина, а также прогноз по снижению ее стоимости с 2001 года до 17 долларов за баррель):
Таблица 1
| | 2000 год | 2005 год | 2010 год | |||
| Нефть всего / в т.ч. с шельфа | Рыба | Нефть всего / в т.ч. с шельфа | Рыба | Нефть всего / в т.ч. с шельфа | Рыба | |
| Объем в тысячах тонн | 2929 / 1700 | 120.3 | 3300 / 2400 | 150 | 19800 / 18600 | 160 |
| Сумма в млн $ США | 596.6 / 387 | 196.9 | 488 / 355 | 240 | 2930 / 2750 | 256 |
Цифры по нефти конструктивных возражений не вызывают, … поживем - увидим. Но цифры по рыбе требут дополнительных пояснений кардинального характера.
Во всех эшелонах государственной власти, а, тем более – в СМИ уже с добрый десяток лет как признано, неоднократно просчитано и смоделировано то печальное для нашей экономики обстоятельство, что отечественные рыбаки поставляют в Японию за бесценок примерно на порядок (в 10 раз) больше морепродукции, нежели официально учитывают для налогообложения и таможенного декларирования. Для пущей убедительности и, в особенности, для тех, кто не имеет возможности заниматься этой проблемой глубоко, приводится отдельный сравнительный фрагмент из недавнего прошлого на основе официальных отчетов губернаторства Хоккайдо, опубликованных в СМИ:
Таблица 2
| | 1995 год | 1996 год | 1997 год | |||
| Данные губернаторства Хоккайдо об объемах российского импорта морепродукции в млн. иен | 240181 млн. иен | Расхождение в 8 раз | 244168 млн. иен | Расхождение в 9.3 раза | 275384 млн. иен | Расхождение в 12 раз |
| То же самое по декларациям, представленным рыбаками в российскую таможню | 29882 млн. иен | 26161 млн. иен | 22902 млн. иен |
Принимая во внимание, что до настоящего времени ситуация с сокрытием уловов от российских контрольных органов существенных изменений не претерпела, можно смело экстраполировать из таблицы 2 в таблицу 1 округленный до величины 10 средний показатель кратности расхождений между фактическим уловом, поставленным в Японию, и заниженными официальными данными, представляемыми рыбаками в российскую таможню. В этом случае таблица 1 примет следующий вид (все цифры по рыбе умножаются на 10):
Таблица 3
| | 2000 год | 2005 год | 2010 год | |||
| Нефть Всего / в т.ч. с шельфа | Рыба | Нефть Всего / в т.ч. с шельфа | Рыба | Нефть всего / в т.ч. с шельфа | Рыба | |
| Объем в тысячах тонн | 2929 / 1700 | 1203 | 3300 / 2400 | 1500 | 19800 / 18600 | 1600 |
| Сумма в млн $ США | 596.6 / 387 | 1969 | 488 / 355 | 2400 | 2930 / 2750 | 2560 |
Не утомляя читателя и далее обилием цифр и таблиц по разным портам Японии и по видам морепродукции, можно только отметить, что в таблице совсем не учитывались цифры по реализации сырья на внутрироссийском рынке (в среднем, они на порядок ниже фактических цифр экспорта). Цифры по нефти перенесены из таблицы 1 в таблицу 3 без всяких изменений, так как здесь учет и контроль прост и не нуждается в экстраполяциях.
Но вот сравнение этих цифр по таблице 3 показывает уже совсем иную динамику перспектив, нежели цифры областного комитета, а именно: в случае принятия государством кардинальных протекционистских мер в отношение российского рыбопромышленного комплекса (уже упоминалось о «порто-франко» и рыбном рынке), только лишь сахалинские рыбаки и только по сырью перекроют уже сейчас в долларовом эквиваленте валовые цифры по нефти в среднем в 5 раз. Лишь только к пику добычи нефти на сахалинском шельфе эти цифры станут примерно сопоставимы сроком на 10 – 15 лет, но затем кривая добычи нефти неуклонно пойдет вниз в связи с истощением месторождений.
А далее нетрудно себе представить, как далеко позади в экономике Сахалинской области может быть оставлена нефть, если в наши порты, кроме отечественных, пойдут с добычей рыбаки других стран; если на островах будет по - уму налажен технологический передел морепродукции. Кроме того, и что весьма существенно, развитый рыбопромышленный комплекс уверенно закрывает вопрос безработицы, о чем можно ретроспективно «догадываться» даже без специальных расчетов, но внимательно всмотревшись в теперь уже далекий образ не столь уж и благополучного, но работоспособного рыбопромышленного комплекса СССР.
Серьезными «довесками» экономического благополучия области, позволяющими успешно конкурировать с опрометчиво запрограммированным нефтяным приоритетом, являются также лесопромышленный комплекс и угольная отрасль, переходящие сейчас на инновационные технологии добычи и глубокой переработки. Однако, очевидно назревшая необходимость корректировки всей нынешней концепции развития Сахалинской области - это предмет отдельного исследования. Корректировка же приоритетов между рыбопромышленным комплексом и нефтью – это безотлагательная необходимость, вызванная наступившим опасным физическим соприкосновением этих отраслей на Охотоморской акватории. Причем, степень опасности для среды обитания охотоморского биоценоза тем большая, чем меньшая роль ему отводится в действующей экономической стратегии. Для большей наглядности приведенного тезиса будет уместна следующая аллегорическая интерпретация: если финансово ограниченный владелец садового участка посчитает, что яблоневый сад, на защиту которого от вредителей необходимо потратить последние деньги, все же не спасет его семью от голодной зимы, то он вырубит яблони и посадит картошку.
Аристотелева логика: экономика, экология, военно-стратегическая проблематика и солидарная ответственность
Одним из основополагающих в классической логике является принцип исключенного третьего, согласно которому любое простое (атомарное) высказывание рассматривается либо как истина, либо как ложь.
В более тонкой логике предикатов рассматриваются логические связки не только между отдельными высказываниями, но и между отдельными элементами (субъектами) каждого из высказываний с учетом индивидных переменных и констант (терм) каждого элемента, а также свойств и отношений (предикатов) между элементами как внутри одного высказывания, так и между элементами взамодействующих высказываний. При этом, когда формируется комплекс высказываний, взаимодействующих между собой посредством логических связок (конъюнкции, дизъюнкции, импликации, отрицания и др.), возможен вариант фактуального противоречия – т.е. когда составное высказывание при одних условиях принимает значение истина, а при других - ложь.
Если и в рассматриваемой нами теме не пренебречь признанной классикой хотя бы в ее приведенном здесь сжатом и схематичном виде, то существенно повышается шанс избежать логических противоречий при определении и оценке экономических ориентиров, формировании оптимального механизма выявления и упреждения экологических угроз, их локализации при возникновении аварийных событий. В этой связи предлагается к рассмотрению логика трех представившихся наиболее значимыми высказываний и вытекающие из этой логики выводы и предложения:
Высказывание первое - противоречивое
Значительная часть сахалинцев и тех, для кого проблемы Сахалинской области небезразличны, давно свыклись с настойчиво внедряемым в сознание людей вариантом логической фактуальности, который озвучивается примерно так: «экономика Сахалинской области и уровень жизни ее населения будут оставаться на низком уровне до тех пор, пока не будут обустроены месторождения сахалинского шельфа».
С точки зрения классической логики и действительности, это высказывание нельзя огульно отнести ни к истине, ни к лжи по той причине, что при определенных условиях оно может быть истиной (например, в тот печальный временной промежуток, когда все остальные отрасли экономики преднамеренно или по неосторожности выводятся властями региона в состояние стагнации), но может быть и ложью (на что указывают рассмотренные выше сравнительные цифры по нефти и рыбе). Классическая логика отнесла бы приведенное высказывание к противоречию в варианте фактуальности. Однако, вряд ли такое логическое противоречие может устроить население Сахалинской области, если оно до конца прочувствует на себе, а не в Аристотелевой классике последствия варианта истинности предлагаемого высказывания.
Выводы и предложения:
Как было отмечено и показано в цифрах выше, приоритет нефти для развития сахалинской экономики искусственный. Но изобретен этот логически противоречивый шаблон не на Сахалине и не сейчас, а значительно раньше. Генеральный замысел состоит, во-первых, в том, чтобы не иссякали дешевые сырьевые источники сверхприбылей нефтехимических, автомобильных и энергопроизводящих гигантов в странах с технологической перенасыщенностью и превосходящим все разумные пределы уровнем энергопотребления на душу населения. Ночная иллюминация японских городов вообще выводит из строя биологические часы.
Собственных природных запасов нефти, способных обеспечить столь высокий уровень энергопотребления, сырьевого обеспечения нефтехимии и всей последующей цепочки перепроизводства, у этих стран или нет, или они уже исчерпаны, или введены в номенклатуру неприкасаемых стратегических запасов, чего, к примеру, строго придерживается США. В этой связи перед ними объективно возникает двуединая задача, в которой оба элемента на удивление хорошо взаимосогласованы: с одной стороны – как можно более дешевым способом получить нефтегазовые ресурсы у потенциального экспортера, а с другой стороны – не допустить конкурентного развития в стране-экспортере высоких производственных технологий. Этим, кстати, объясняется также чересчур длинный список безобидных с оборонной точки зрения технологий, запрещенных к экспорту по правилам КОКОМ.
Нелишне будет также обратить внимание и на следующий, пока что неоднозначный и, как бы, неумышленный, но настораживающий своим постоянством момент: дезориентируя экономику и нанося ущерб экологии стран-экспортеров нефти, импортеры освобождают тем самым рынок для своей сельскохозяйственной, рыбопромышленной и иной продовольственной продукции, которая, в итоге, оказывается экологически более чистой. Примером тому могут служить Вьетнам, Мексика, многие другие страны Южной Америки и Полинезии.. В случае же с «гуманитарными» бомбардировками Югославии Соединенные Штаты взяли еще один рубеж в борьбе за рынок экологически чистого продовольствия. Члены и союзники НАТО – Венгрия, Греция, Албания, Болгария, Турция и Италия серьезно пострадали как в результате ядовитых выбросов в Дунай с разбомбленных югославских химкомбинатов, так и в результате массового слива на сельхозугодия излишков авиационного топлива с бомбардировщиков, которые оказывались перед угрозой быть сбитыми югославскими ПВО.
Идеологическое обеспечение указанной двуединой (? - или многоцелевой) задачи достигается путем активного продвижения направленной информации о том, что только благодаря обустройству нефтепромыслов возможно дальнейшее развитие местных экономик. Причем, если страна-экспортер небольшая (Кувейт, Бахрейн и т.п.) и не занесена в список потенциальных стратегических конкурентов, то на ее развитие (и на долю в разделе продукции) особо не скупятся. - Иногда даже с кажущимся ущербом для инвестора-оператора. Ведь все-равно для таких гигантов, к примеру, как «Шелл» или «Экксон» прибыль или мнимый убыток на стадии добычи сырой нефти – это крохи, на которые не стоит обращать особого внимания. Львиная доля их прибылей – это участие в нефтехимическом, автомобильном и ином сопутствующем сверхприбыльном бизнесе «второго темпа». Только с учетом прибылей «второго темпа» они в состоянии планировать расходы на широкоплановые идеологические мероприятия, в числе которых выборочная экономическая поддержка некоторых экспортеров, участие со своей долей в создании «флаговых» структур с призрачными экономическими потенциалами – типа «Фонд развития Сахалина», «Сахалинское Агенство Развития», а также попечительская корректировка «зеленых» движений.
Другое дело – огромная Россия с ее огромными сырьевыми и прочими стратегическими ресурсами, в числе которых – устойчивый, несмотря ни на что, научно-интеллектуальный потенциал. Не надо быть великим историком или великим экономистом, чтобы понять, что геополитический расклад всего последнего тысячелетия не дает оснований надеяться на особую любовь к России других стран и народов, сколь бы ни миролюбивей и доброжелательней их мы не были. Абсолютно точно констатировал наш Президент В.В. Путин в Послании Федеральному Собранию РФ, что у России, в отличие от многих других стран, предельно ясная историческая альтернатива – или Россия сможет себя защищать, или России не будет.
Сахалинцам, как никому, следовало бы прислушаться и к другой констатации В.В. Путина, когда в апрельском (2001 г.) Президентском Послании он заявил о необходимости отказа от сырьевой политики как таковой и, в частности, отметил, что финансовые потоки, образующиеся в результате экспорта газа и нефти, практически полностью возвращаются назад в нефтегазовый комплекс (на его развитие, поддержание в рабочем состоянии, создание собственной инфраструктуры, оплату своей рабочей силы и т.п.), за исключением той немалой части, которая уходит за границу.
Ну, и, чтобы не разрывать тему Президентских инициатив, имеющих прямое отношение к выбору сахалинских приоритетов и к рассматриваемому здесь вопросу – в целом, следует напомнить, что 30 января 2001 года В.В. Путин дал поручение ведущим экологам страны разработать «Экологическую доктрину России» с тем, чтобы в любом экономическом проекте экологическая составляющая была признана приоритетной.
Не хотелось бы, чтобы кто-то воспринял логический анализ приведенного противоречивого высказывания, а также ссылки на высокие авторитеты как призыв к принудительному пересмотру соглашений «Сахалин-1» и «Сахалин-2». Эти проекты уже есть, они являются предметом соглашений, а потому должны работать вне зависимости от нашего сегодняшнего мнения о степени их добросовестности и учета интересов сторон. Несмотря на изнуряющие экономические трудности сегодняшнего дня, Россия – великая страна с хорошим капиталом и потенциалом добропорядочности и партнерской надежности. У нас впереди еще множество проектов с добросовестными иностранными партнерами в самых разных отраслях – и мы не должны поколебать их уверенность в нашей надежности.
Однако не лишне было бы порекомендовать партнерам по «Сахалину-1» и «Сахалину-2» вновь вернуться к тексту соглашений и самим выйти с новыми предложениями по совершенствованию схемы долевого участия, руководства проектами, порядка согласований, более внимательного отношения к рекомендациям российской стороны по использованию квалифицированных местных подрядчиков. С особым вниманием иностранной стороне следовало бы отнестись к рекомендациям сахалинских ученых и специалистов по вопросам разработки и создания систем предотвращения экологических угроз и ее важнейшего элемента – единой системы экологического мониторинга. Есть такая очень точная русская (а скорее - интернациональная) поговорка: «не лезь со своим уставом в чужой огород». У сахалинцев с их «морским огородом» связано очень много жизненно важного - и поэтому вряд ли будет правильным игнорировать их жизненно заинтересованное и, при том, достаточно квалифицированное мнение.
Ну, а властям и общественности Сахалинской области, скорее всего, придется все-таки, рано или поздно пересматривать всю концепцию социально-экономического развития области, обустройства месторождений шельфа и много думать о целесообразности, сроках и степени иностранного участия в последующих проектах освоения углеводородных месторождений шельфа.
Высказывание второе - истинное
Относительно же рассматриваемой экологической составляющей нефтепромыслов сахалинского шельфа, то стержневое логическое высказывание может быть озвучено следующей логичекой импликацией: «ЕСЛИ бы нефтепромыслы сахалинского шельфа не были бы обустроены, ТО не существовало бы вообще угрозы со стороны этих нефтепромыслов экологии охотоморской акватории, ее береговой линии и угрозы рыболовному промыслу в этой акватории». Высказывание истинное при любых вводных логических фразах-посылках.
Можно предпринять теоретическую попытку сделать это высказывание фактуально-ложным за счет искусственного ограничения понятия «охотоморская акватория» или за счет ложных утверждений об абсолютной надежности конструкций и средств предотвращения этой угрозы.
Опыт общения человечества с технологиями, а также накопленные тысячелетиями познания о веществе говорят об обратном динамическом абсолюте – росте энтропии, разрушении и увеличении количества аварий с повышением уровня технологичности объектов. Разрушается абсолютно все, но обустроенные на сахалинском шельфе платформы, буровые установки, подводные коммуникации, плавучие нефтехранилища и транспортные танкеры-челноки, курсирующие в охотоморской акватории с повышенной частотой, особо аварийногенны в силу соприкосновения с океанской средой в районе действия мощных и, зачастую, аномально-катастрофических факторов динамики океана и атмосферы. В частности: обледенение судов, ураганные шторма, экстремальные течения, морские сейши и прибрежные наводнения, землетрясения, цунами, опасность взрывов подводных вулканов на дне Охотского моря, а также чрезвычайная опасность выхода на поверхность и даже взрыва метана, который накапливается в сжиженном состоянии на морском дне сахалинского шельфа.
Не представляется также возможным ограничить географию понятия «охотоморская акватория» координатами небольшой зоны вокруг платформ и буровых. Против этого имеется более чем достаточно (кроме уже указанных выше) оснований, вытекающих из тех же особых условий динамики океана и гидрометеорологической обстановки в этой акватории, а также повышенной синэкологической активности биоценоза. В частности:
- обширная география маршрутов танкеров – челноков;
- обширная география миграции рыбы и морских животных, охватывающая всю охотоморскую акваторию, впадающие в нее реки, а также прикурильскую акваторию Тихого Океана;
- постоянные течения, огибающие Сахалин, остров Хоккайдо, Курилы, Камчатку, прибрежные акватории Хабаровсого края, Магаданской и Камчатской областей, которые на сахалинском шельфе приводят к стремительным перемещениям тяжелых ледовых полей;
- изменяющиеся поверхностные течения, океанская зыбь и внутренние волны, интенсивность которых обусловлена гидродинамической активностью всего Охотского моря и прилегающих акваторий Тихого океана;
- мощные разнонаправленные течения, сейшевые колебания уровня моря и штормовые нагоны в периоды прохождения тайфунов, источники которых могут находиться на огромном расстоянии от нефтепромыслов сахалинского шельфа.
Приведенные выше посылки в пользу истинности основного рассматриваемого высказывания правомерно образуют следующую логическую конъюнкцию: система мониторинга экологии нефтепромыслов сахалинского шельфа должна быть элементом общей системы мониторинга состояния охотоморской акватории. В данном высказывании в понятие «охотоморская акватория» должна быть условно включена акватория Тихого Океана, прилегающая к Курильской гряде, где формируется динамика тихоокеанской массы, а также акватория Берингова моря, оказывающая влияние на формирование ледовой обстановки в Охотском море.
Выводы и предложения:
Система мониторинга экологии нефтепромыслов сахалинского шельфа, исходя из вышеприведенных конъюнкций основного логического высказывания, будет явно неэффективна, если она будет замыкаться на географию отдельных проектов, таких как «Сахалин-1», «Сахалин-2», «Сахалин-3» и последующих. Она будет малоэффективна, если будет охватывать только ограниченную географию уже функционирующих, реализуемых и планируемых к реализации нефтепромыслов. Система должна быть единой и входить как элемент в общую систему мониторинга состояния охотоморской акватории.
В соответствии с российским и международным законодательством, регулирующим мониторинговые мероприятия в исключительной экономической зоне, на континентальном шельфе и в территориальных водах, единая система мониторинга состояния охотоморской акватории по всем своим основным параметрам подпадает под ведение Российской Федерации, однако не исключается интегрирование в нее по отдельным соглашениям информационных и технологических системных элементов США в акватории Берингова моря, прилегающей к США, и Японии - в акватории Охотского моря, прилегающей к Хоккайдо. Из понятия «ведение» следует, что именно Российская Федерация должна руководить вопросами проектирования, обустройства и практической эксплуатации всей системы.
Однако, исходя из основной логической импликации (второго высказывания), ответственность за понесение затрат на создание системы мониторинга должна быть возложена на всех заинтересованных соучастников обустройства месторождений шельфа в соответствии с долями их заинтересованности. Все участники, включая и Российскую Федерацию, а также их доли заинтересованности известны, поэтому не составляет никакого труда расчитать возмещаемые расходы каждого и внести соответствующие коррективы в планируемые сметы расходов. Все новые участники предполагаемого обустройства новых месторождений сахалинского шельфа автоматически будут оплачивать свою долю расходов, ранее понесенных прежними участниками, в том числе – и долю расходов на создание системы мониторинга.
Среди вполне ожидаемых возражений против обустройства общей системы мониторинга состояния охотоморской акватории могут быть и возражения, обоснующиеся увеличением возмещаемых расходов. Эти возражения заведомо малоконструктивны именно с экономической точки зрения, т.к. на создание множества импактных и не объединенных в единый функциональный комплекс систем будут затрачены еще большие средства. Хотя, конечно же, разговор о затратах вряд ли может быть убедительно обоснован чем-либо, кроме конкретных цифр. Однако просчитывать цифры вряд ли целесообразно, пока не принята целостная концепция достаточной необходимости.
Высказывание третье - истинное
Учитывая то объективное обстоятельство, что мероприятия по защите экологии являются элементом общей системы жизнеобеспечения и безопасности государства, правомерно будет ввести здесь в рассмотрение еще одну, смежную со второй истинную логическую импликацию: «ЕСЛИ бы при обустройстве нефтепромыслов сахалинского шельфа было бы исключено иностранное, в т.ч. – иностранное технологическое присутствие, ТО не существовал бы вообще дополнительный фактор военно-стратегической угрозы для России, вызываемый специфическим характером океанологических работ, проводимых гражданами других стран в морской акватории, уязвимой в военно-стратегическом отношении».
Речь идет, в основном, о военных подводных технологиях и ядерных подводных лодках ВМС США, в том числе – стратегических ракетоносцах, задачей которых является дежурство на боевых позициях в географических точках с наименее возможным временем подлета ракеты к заранее заданным целям. У подводных лодок – охотников основной задачей является обеспечение безопасности ракетоносцев, а также уничтожение подводных лодок и надводных кораблей стратегического противника (читай – кораблей ВМФ России). Учитывая то обстоятельство, что военно-стратегическая активность ВМФ России в настоящее время значительно понижена в связи с экономическими и миротворческими обстоятельствами, подводные лодки ВМС США чувствуют себя сейчас у наших берегов в Охотском море куда как вольготнее, нежели это было ранее.
Однако и сейчас у американских ПЛ на охотоморском направлении остаются нерешенные проблемы, связанные с недостаточностью данных по рельефу дна вблизи Сахалина, Курил, всего российского дальневосточного шельфа; необходимостью получения в текущем масштабе времени массы данных по всему спектру гидрологии моря (соленость, температура, слоистость, волнение моря и т.д. и т.п.), состояния атмосферы. Так как всплывать подводным лодкам запрещено, а авиация обеспечения тоже много не налетает для снабжения ПЛ такими данными, то вдали от американских прибрежных систем гидрографии, гидрометеорологии и прочей обеспечивающей технологии они серьезно «слепнут». Поэтому есть уверенность, что американские ВМС вряд ли откажутся от возможности использовать в качестве своих обеспечивающих точек платформы и плавающие буровые установки фирм из стран НАТО и других союзников, установленные на сахалинском шельфе. Мы не говорим сейчас о конкретике, но вышесказанное, по-видимому, совершенно вероятно вплоть до абсолюта.
Теперь, для чистоты эксперимента, зададимся вопросом, можно ли составить рассматриваемую логическую импликацию с «точностью до наоборот»? Можно ли рассматривать серьезно вероятность усиления военно-стратегической угрозы для США в связи с обустройством сахалинского шельфа фирмами США или их союзников? – Представляется, что можно. …Но только в том несколько странном случае, если на платформах, ПБУ или в сахалинских офисах американских компаний почему-то вдруг окажутся документы или технологии, овладев которыми, российская разведка получит сверхсекретную информацию о военно-стратегических технологиях и планах США.
Выводы и предложения
Иностранные партнеры по Соглашениям о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2» должны с пониманием отнестись к нашим дополнительным заботам и тревогам военно-стратегического характера. Это реалии сегодняшнего дня, реалии геополитического расклада, которые не только и не столько созданы Россией, сколько по независящим от нее обстоятельствам. И если, скажем, российские представители потребуют проведения соответствующих инспекций или дополнительных согласований, внесения корректив в планы работ, в вопросы выбора подрядчиков, то к этому надо относиться спокойно и по-деловому. Если же какие – либо подобные действия российских представителей действительно могут нанести ущерб коммерческим интересам, то такие вопросы вполне могут быть отрегулированы в спокойном оперативном порядке.
Выше уже говорилось о том, что проектирование, создание и обслуживание системы мониторинга в исключительной экономической зоне России и, в том числе – экологического мониторинга нефтепромыслов находится, согласно законодательства, в ведении Российской Федерации. Иностранные операторы вправе и обязаны осуществить все согласованные мероприятия по обеспечению живучести, безопасности, предотвращению ущерба экологии на платформах, буровых установках, прочих объектах нефтепромысла или нефтеразведки, а также в пределах зон безопасности, определенных законом (500 метров от крайних точек сооружений), организовать работы по практической локализации аварийных последствий (сбор нефтяного пятна, очистка берега и т.п.) за пределами зон безопасности. Однако вести самостоятельно непрерывный или даже эпизодический мониторинг более обширных охотоморских акваторий они не должны, т.к. это создает очевидную угрозу оборонным интересам России.
В принципе, основываясь на рассмотренной выше логической импликации о военно-стратегических запросах ВМС США и делая сравнение с реальными производственными потребностями нефтепромысла, стремление иностранного партнера создать собственную систему мониторинга выглядит непонятным и может быть соответствующим образом расценено. Как и наоборот, противодействие иностранного партнера созданию общей системы мониторинга, находящейся в ведении Российской Федерации, также выглядит непонятным с позиций партнера, заинтересованного в согласованных действиях по экологически и экономически эффективной реализации сугубо коммерческого соглашения и не стремящегося протекционировать каких-либо иных юридических лиц или специальные вопросы в ущерб своей же собственности.
В настоящее время компания «Сахалин Энерджи Инвестмент Компани, лтд» приступила к согласованию разработанной ею программы экологического мониторинга на 2001 – 2003 г.г. В свете вышеприведенных соображений возникают вопросы о целесообразности и правомерности расположения вокруг платформы ПА-А, в соответствии с этой программой, весьма значительного числа станций отбора проб на расстояниях от платформы вплоть до 10 км. Представляется, что здесь есть над чем задуматься и что дополнительно проверить представителям российской стороны Соглашений и соответствующим специальным службам РФ.
И еще одно обстоятельство, требующее полной ясности позиций: вряд ли может вызвать какие-либо обоснованные нарекания вопрос о защите своих ноу-хау. Даже более того, этот вопрос находится под защитой у российского законодателя, независимо от национальной принадлежности собственника ноу-хау (статья 183 УК РФ). Однако российские представители должны знать и иметь официальный ответ о назначении всех приборов или иной технологии, находящейся и применяющейся на нефтепромыслах, иметь возможность получать и проверять выходные данные этих приборов.. Стремление скрыть назначение технологий и их выходных данных также не согласуется с сугубо коммерческой и производственной деятельностью в особо охраняемой зоне, каковой является сахалинский шельф.
Вполне также объяснимо, что у иностранных операторов существует реальная производственная необходимость перемещения через границу России документов и материалов, имеющих отношение к обустройству и функционированию нефтепромыслов сахалинского шельфа. В то же время, степень их относимости к прямым научно-производственным потребностям должна тщательно определяться каждый раз перед вывозом за границу – и это также не должно вызывать ни у кого удивления. К таким материалам по сахалинскому шельфу, входящим, как правило, в федеральный перечень сведений, составляющих государственную тайну, относятся данные гравиметрии, магнитометрии, гидрометеорологические и метеорологические данные, ледовые данные, масштабированные карты, данные о состоянии окружающей среды, гидрометеорологическая информация.
У многих вызывает удивление тот факт, что среди подрядчиков работ по обустройству сахалинского шельфа отсутствует Главное управление навигации и океанографии Министерства обороны РФ (ГУНиО МО РФ), которое, согласно Постановлению Правительства РФ № 711 – 1994 г., определено в качестве головной научно-исследовательской организации, ответственной за обоснование и разработку технической политики в области навигации, гидрографии, морской картографии, океанографического обеспечения обороны и экономики страны. В соответствии с указанным Постановлением, ГУНиО имеет полную программу конверсионного обеспечения отечественных и иностранных заказчиков. В настоящее время ГУНиО, к примеру, успешно работает по российско-норвежскому проекту обустройства нефтегазовых месторождений шельфа в Баренцевом море. Совсем рядом, в порту Корсаков дислоцируется воинская часть ГУНиО, которая располагает 3-мя оборудованными кораблями и 2-мя катерами, что более чем достаточно для полного комплекса обустроечных исследований на сахалинском шельфе. Если и этого окажется недостаточно, то на помощь будет призван еще более оснащенный гидрографический флот из Владивостока. Кроме того, ГУНиО располагает уникальным, одним из крупнейших в мире фондом гидрологических материалов.
Если предыдущие гидрологические исследования на сахалинском шельфе, без которых принципиально невозможно осуществлять обустроечные работы, были проведены гидрографическими кораблями ВМС США (что вполне вероятно), то это - вопиющее нарушение российского законодательства, наносящее серьезнейший ущерб военно-стратегическим интересам России. Кроме того, в этом случае очевиден производственный ущерб, который может привести и к серьезным экологическим последствиям. Ведь никакой самый суперсовременный иностранный корабль–гидрограф не в состоянии предоставить исторические архивные гидрографические материалы, которыми по сахалинскому шельфу и Охотскому морю может располагать только ГУНиО. Непонятно, как и ради чего можно пренебрегать такими данными, если без них даже теоретически невозможно оценить динамику гидрологии, подвижек дна и береговой линии, составить полноценные фоновые характеристики океанской среды для последующего сравнительного мониторинга? Если замысел отказа от услуг нашей ведущей службы состоял в экономии средств, то результат, без всяких сомнений - обратный, потому что ГУНиО работает по расценкам, едва ли не самым низким в мире. Поэтому в очередной раз возникает вопрос о возможном неконкурсном протекционировании иностранных фирм или же специальных интересов, выходящих за рамки производства.
Океан не прощает коммерциализованного дилетантизма
Рассмотрение научных трудов, проектных разработок, связанных с проблемой экологического мониторинга нефтепромыслов сахалинского шельфа, лишний раз убеждает в том, что Сахалинская область с населением, равным одному небольшому району Москвы, располагает, тем не менее, достаточно сильным интеллектуальным научно-техническим потенциалом в области океанографии, гидрометеорологии, сейсмологии, геологии, морского приборостроения, рыбопромышленного комплекса, связи и информатики, нефтеразработок и в целом ряде других отраслей науки, техники, биологии, медицины и культуры. Убеждаешься также, что открытие в Южно-Сахалинске центра Российской Академии наук – совершенно объективный фактор, продиктованный логикой конструктивных научных и социально-экономических ожиданий.
И в этой связи, преклоняя голову перед успехами и достоинствами мировой и общероссийской науки и технологий, хочется заострить внимание на приоритетной роли сахалинского научно-технического интеллектуального потенциала в решении рассматриваемой задачи экологического мониторинга нефтепромыслов сахалинского шельфа. Думается, что пора конкурсных исканий для операторов проектов «Сахалин-1» и «Сахалин-2», а также их главных партнеров – федеральной и областной властей непозволительно затянулась. Ее следует квалифицировать затянувшейся по той основной причине, что реализация экологически опасных проектов идет полным ходом, а система мониторинга по-прежнему в стадии обсуждений и разрозненных научно-технических проработок, не внедряемых по организационно-финансовым обстоятельствам.
Абсолютно верным можно было бы считать принятое в 1996 году решение операторов шельфовых проектов и администрации области поручить научно-техническую разработку системы мониторинга Специальному конструкторскому бюро средств автоматизации морских исследований (СКБ САМИ ДВО РАН). Это организация, которая, в силу исторически сложившихся объективных факторов, знает рассматриваемую океанскую акваторию лучше других и может на месте создать наиболее адаптированные модификации глубоководных и других морских приборов, осуществляет все свои работы по планам РАН и во взаимодействии с головными российскими профилирующими институтами и ведомствами.
Результат не заставил себя ждать, о чем можно с уверенностью говорить, внимательно ознакомившись с монографией «Пути создания системы мониторинга шельфа Сахалинской области» большого коллектива авторов, в том числе – Сахалинского управления гидрометеорологической службы (СахУГМС), Сахалинского научно-исследовательского института рыбной промышленности и океанологии (СахНИРО), института морской геологии и геодинамики (ИМГиГ) и других квалифицированных специалистов. Монография вышла в свет в 1998 году, научно – технические и организационные аспекты проблемы мониторинга, благодаря усилиям СКБ САМИ ДВО РАН, были озвучены на конференциях всех возможных уровней - и уже тогда можно было переходить от обсуждений к к созданию и финансированию информационной научно-производственной структуры, которая бы занялась практическим поэтапным обустройством единой системы мониторинга с параллельной доработкой обозначенных научно-технических проблем и поэтапным вводом системы в эксплуатацию.
Но на деле все оказалось не так. Пока СКБ САМИ продолжает последовательно и добросовестно выполнять соответствующие научно-исследовательские работы (НИР) по планам РАН, в том числе – НИР «Карта» по созданию остро необходимой в целях эффективного мониторинга цифровой информационно-картографической системы, операторы и власти продолжают осматриваться по сторонам и «натыкаться» на всевозможные околонаучные «шарашки», возникающие как грибы после дождя в отдаленных от Сахалина и Охотского моря регионах.
Продолжает витать в воздухе и в умах проект космической системы наблюдения и контроля ГРСНК – 200, протекционируемый руководителями российского «космоса». В СМИ появляются рекламные сообщения о неограниченных разрешающих возможностях этой системы и, в том числе – для полномасштабного мониторинга океанской среды. Обнародуется также непроверенная информация об одобрении проекта высшим руководством страны. В то же время пока нигде не обнаружена информация о научно-технической проработке в рамках ГРСНК-200 океанологических аспектов. Даже наоборот – исполнители НИР «Шельф», которые достаточно детально проработали интегрирование космических элементов в систему охотоморского мониторинга, считают, что ГРСНК-200 не может быть к ней адаптирована по целому ряду технологических параметров.
Представляется, что всем пора приостановиться и хорошо подумать. И подумать, прежде всего, не над оторванными друг от друга программами, которые, как в случае с ГРСНК-200, блокируют друг друга, а над целостной концепцией развития Сахалинской области, где уже сейчас единая система мониторинга состояния охотоморского региона видится как информационный базис, наиболее адекватный сугубо специфическим геополитическим особенностям Сахалинской области и имеющий наивысшую потенцию к интегрированию в себя основных информационно-аналитических ресурсов и соответствующих морских, космических и иных передовых технологий.
Постскриптум
Уже завершая подготовку статьи к обнародованию в Интернет, прочел опубликованное в газете «Советский Сахалин» за 21.04.2001 г. под названием «Инвесторам все время чего-то не хватает» интервью журналиста с министром природных ресурсов России Б. Яцкевичем.
Был приятно поражен не столько удивительным совпадением взглядов по подавляющему спектру затронутых вопросов, сколько совпадением тематической структуры интервью. Министр затронул геополитические вопросы, которые в последнее время, как правило, стыдливо замалчивались в нашей неудержимой поступи в свободный рынок. К примеру, вопрос об отсутствии у страны острой необходимости столь спешного обустройства отечественных месторождений углеводородов и уж, тем более – иностранными операторами. При этом министр дипломатично допускает, что такая необходимость может быть у регионов. Я же самонадеянно допускаю, что если бы министру попались раньше на глаза мои сравнительные выкладки по рыбе и нефти, то ему бы уже не хватило запаса дипломатии, чтобы хоть как-то «подсластить пилюлю» тем российским участникам этой захватывающей международной гонки по бездорожью сахалинского шельфа, которые заведомо обречены на выбывание.
Но у них все же остается шанс на достойный утешительный заезд, который может оказаться результативнее основного. Надо подцепить их нефтяную «таратайку» к резвой касатке, которые в Охотском море не перевелись еще. А если без аллегорий – то употребить худосочные нефтедоллары на сохранение экологии океана, организацию «порто-франко» и инфраструктуры рыбных рынков. На большее вряд ли хватит – но и того будет для начала достаточно.