Р. В. Митин наваждение
| Вид материала | Документы |
- Н. Г. Козловская, В. Н. Митин,, 35.41kb.
- Р. В. Митин, 205.65kb.
- Наваждение или феномен блуждающих могил, 6011.03kb.
- Ть, Монд Дипломатик, Митин Журнал, Алекса Керви, Бориса Кагарлицкого, издательство, 7833.19kb.
- Ахромеева Т. С., Капустин М. А., Кащенко С. А., Куракин П. В., Малинецкий Г. Г., Медведев И., 459.22kb.
- Наваждение гомосексуализма, 54.57kb.
- С. С. Митин к вопросу о разделении властей, 156.22kb.
- Принято Советом Школы Протокол № от утверждаю директор моу «Чарышская сош» А. Н. Митин, 182.42kb.
- Именно потому, что оно больше не задает форму общества, оно и знакомо им лишь как наваждение,, 4832.14kb.
Р.В. МИТИН
НАВАЖДЕНИЕ
ПЕРЕВОДЫ
МОСКВА
2007
© Автор текста и компьютерного оформления - Р.В.Митин, 2007 г.
Paul Verlaine
Поль Верлен
Marine
L'Océan sonore
Palpite sous l'oeil
De la lune en deuil
Et palpite encore,
Tandis qu'un éclair
Brutal et sinistre
Fend le ciel de bistre
D'un long zigzag clair,
Et que chaque lame,
En bonds convulsifs,
Le long des récifs
Va, vient, luit et clame,
Et qu'au firmament,
Où l'ouragan erre,
Rugit le tonnerre
Formidablement
Морское
Зло океан гудит,
Волны угроз полны,
И сквозь пену волны
Мрачно луна глядит.
Молнии яркий жгут,
Жуткий, жгучий зигзаг
По морю хлещет, как
Длинный кровавый кнут.
Каждый свирепый вал
В риф, содрогаясь, бьёт,
Страшно вода ревёт
В пропастях грозных скал.
Гром расколол небосвод,
Крутится чёрный смерч,
Словно слепая смерть
По океану бредёт.
L'heure du berger
La lune est rouge au brumeux horizon ;
Dans un brouillard qui danse, la prairie
S'endort fumeuse, et la grenouille crie
Par les joncs verts où circule un frisson ;
Les fleurs des eaux referment leurs corolles ;
Des peupliers profilent aux lointains,
Droits et serrés, leur spectres incertains ;
Vers les buissons errent les lucioles ;
Les chats-huants s'éveillent, et sans bruit
Rament l'air noir avec leurs ailes lourdes,
Et le zénith s'emplit de lueurs sourdes.
Blanche, Vénus émerge, et c'est la Nuit.
Ночное
Луна красна и дымен окоём,
Туман струится в танце над землёй,
Лягушек крик над сонною водой;
Чуть ветерок колышет тростником.
Закрыли вновь кувшинки лепестки,
И тополя, как призраки, вдали
Как будто оторвались от земли;
Во тьме кустов блуждают светлячки.
Вот совы пробудились, их полёт
Колышет тёмный воздух. В высоте,
В зените возникает слабый свет;
Зажглась Венера. Тихо ночь идёт.
Chanson d'automne
Les sanglots longs
Des violons
De l'automne
Blessent mon coeur
D'une langueur
Monotone.
Tout suffocant
Et blême, quand
Sonne l'heure,
Je me souviens
Des jours anciens
Et je pleure.
Et je m'en vais
Au vent mauvais
Qui m'emporte
Deçà, delà,
Pareil à la
Feuille morte.
Осенняя песня
Осень идёт,
Скрипка поёт,
Душе моей
Долго рыдать,
Снова страдать
Вместе с ней.
Ночь настаёт,
Душно мне, бьёт
Полуночный час,
Вспомнится мне
Ушедших дней
Боль ещё раз.
Выйду во двор,
Ветер, как вор
Под буйный свист
Пылью завьёт,
Меня несёт,
Как мёртвый лист.
Soleils couchants
Une aube affaiblie
Verse par les champs
La mélancolie
Des soleils couchants.
La mélancolie
Berce de doux chants
Mon coeur qui s'oublie
Aux soleils couchants.
Et d'étranges rêves,
Comme des soleils
Couchants sur les grèves,
Fantômes vermeils,
Défilent sans trêves,
Défilent, pareils
A de grands soleils
Couchants sur les grèves.
Закат
Уплывая вдаль,
Облака горят,
Тихую печаль
Вновь разлил закат.
Алая печаль,
Шлёт прощальный взгляд
Сквозь лучей вуаль
Тлеющий закат.
Солнце, облака
Сумрачно красны,
Тени на песках
Тайнами полны.
Странная тоска,
Странные, как сны,
Призрачно мрачны
Тени на песках.
Un grand sommeil noir
Un grand sommeil noir
Tombe sur ma vie :
Dormez, tout espoir,
Dormez, toute envie !
Je ne vois plus rien,
Je perds la mémoire
Du mal et du bien...
O la triste histoire !
Je suis un berceau
Qu'une main balance
Au creux d'un caveau :
Silence, silence !
Черны мои сны
Черны мои сны,
Закончена жизнь,
Надежда, засни,
Желанье, уймись!
Забыто, ушло,
Что видел и знал,
Добро или зло…
О, грустный финал!
И я – колыбель,
Качаюсь в ночи
Под склепа капель,
Молчи, молчи!
Cauchemar
J'ai vu passer dans mon rêve
-Tel l'ouragan sur la grève,-
D'une main tenant un glaive
Et de l'autre un sablier,
Ce cavalier
Des ballades d'Allemagne
Qu'à travers ville et campagne,
Et du fleuve à la montagne,
Et des forêts au vallon,
Un étalon
Rouge-flamme et noir d'ébène,
Sans bride, ni mors, ni rêne,
Ni hop! ni cravache, entraîne
Parmi des râlements sourds
Toujours! Toujours!
Кошмар
Приснился всадник мне во сне,
Летит, как вихрь, на скакуне,
В руке – часы, и снится мне,
Что держит меч всадник лихой
В руке другой.
Летит в комках с копыт земля,
Его в безвестные края
Через холмы, через поля,
Ущельем из конца в конец
Мчит жеребец.
Он мастью чёрно-алый огонь,
Без шпор и узды тот конь,
И хлыстом такого не тронь!
Храпя, седока он несёт
Всегда вперёд.
Un grand feutre à longue plume
Ombrait son oeil qui s'allume
Et s'éteint. Tel, dans la brume,
Eclate et meurt l'éclair bleu
D'une arme à feu.
Comme l'aile d'une orfraie
Qu'un subit orage effraie,
Par l'air que la neige raie,
Son manteau se soulevant
Claquait au vent,
Et montrait d'un air de gloire
Un torse d'ombre et d'ivoire,
Tandis que dans la nuit noire
Luisaient en des cris stridents
Trente-deux dents.
Под шляпой синим огнём
Злой глаз горит, и в нём
Вот-вот яркий блеск сверкнёт,
Как будто враг навёл
Оружья ствол.
Как бьёт крылом орлан,
Когда налетит ураган,
И снежный воет буран,
Хлопал под ветра плач
Всадника плащ.
Под ним сквозь мрак ночной
Белый скелет зиял пустотой,
И под пронзительный вой
В чёрной ночи сверкал
Зубов оскал.
* * *
Il pleure dans mon coeur
Comme il pleut sur la ville ;
Quelle est cette langueur
Qui pénètre mon coeur ?
Ô bruit doux de la pluie
Par terre et sur les toits !
Pour un coeur qui s'ennuie,
Ô le chant de la pluie !
Il pleure sans raison
Dans ce coeur qui s'écoeure.
Quoi ! nulle trahison ?...
Ce deuil est sans raison.
C'est bien la pire peine
De ne savoir pourquoi
Sans amour et sans haine
Mon coeur a tant de peine !
* * *
Плачь, душа моя!
Тихо плачет дождь,
Слабый, как и я,
Как душа моя.
Слабый шум дождя,
Слёзы мокрых крыш.
Плачет, уходя,
Пение дождя.
Плачу без причин.
Сердце, почему,
От каких кручин
Плачешь без причин?
Сердцу так страдать
Горя хуже нет!
Отчего, не знать,
Попусту страдать.
* * *
Dans l'interminable
Ennui de la plaine
La neige incertaine
Luit comme du sable.
Le ciel est de cuivre
Sans lueur aucune.
On croirait voir vivre
Et mourir la lune.
Comme les nuées
Flottent gris les chênes
Des forêts prochaines
Parmi les buées.
* * *
Вечная тоска
Нежилых равнин,
Тусклый блеск седин
Снега и песка.
Неба медный цвет,
В дымке, чуть видна,
Льёт неверный свет
Чахлая луна.
Тяжкий свод небес
Хмурый сумрак льёт.
Будто бы плывёт
В дымке дальний лес.
Le ciel est de cuivre
Sans lueur aucune.
On croirait voir vivre
Et mourir la Lune.
Corneille poussive
Et vous, les loups maigres,
Par ces bises aigres
Quoi donc vous arrive?
Dans l'interminable
Ennui de la plaine
La neige incertaine
Luit comme du sable.
Неба медный цвет,
В дымке, чуть видна,
Льёт неверный свет
Чахлая луна.
Лишь вороний крик,
Ветер, волчий вой,
Ветхой ветки скрип
На сосне сухой.
Вечная тоска
Нежилых равнин,
Тусклый блеск седин
Снега и песка.
L'heure exquise
La lune blanche
Luit dans les bois ;
De chaque branche
Part une voix
Sous la ramée ...
Ô bien-aimée.
L'étang reflète,
Profond miroir,
La silhouette
Du saule noir
Où le vent pleure ...
Rêvons, c'est l'heure.
Un vaste et tendre
Apaisement
Semble descendre
Du firmament
Que l'astre irise ...
C'est l'heure exquise.
Чудесный час
Лучи луны,
Сойдя с небес,
Негой полны.
Волшебный лес
Лепечет вокруг…
О, милый друг!
Блестит вода,
Ветви черны,
В глуби пруда
Отражены.
Отрадно мне…
Как в чудном сне.
Тих небосвод,
В душе покой.
Цветенье звёзд,
Зефир ночной
Пьёт сонный лес…
О, час чудес!
Vendanges
Les choses qui chantent dans la tête
Alors que la mémoire est absente,
Ecoutez, c'est notre sang qui chante...
O musique lointaine et discrète !
Ecoutez ! c'est notre sang qui pleure
Alors que notre âme s'est enfuie,
D'une voix jusqu'alors inouïe
Et qui va se taire tout à l'heure.
Frère du sang de la vigne rose,
Frère du vin de la veine noire,
O vin, ô sang, c'est l'apothéose !
Chantez, pleurez ! Chassez la mémoire
Et chassez l'âme, et jusqu'aux ténèbres
Magnétisez nos pauvres vertèbres.
Виноградная страда
Чу! Что-то в голове поёт,
Когда рассудок наш молчит.
То песня крови так звучит
Чредой далёких странных нот.
Чу! Кто-то плачет в тишине.
То кровь и плачет и поёт,
Когда любовь в душе умрёт,
Или замрёт в глубоком сне.
О, винных лоз живая кровь!
И ты, вино из наших вен.
О, пойте, плачьте! А любовь,
Рассудок – пусть уснут. Взамен
Вино и кровь из вен и лоз
Творят пусть свой апофеоз!
Impression fausse
Dame souris trotte,
Noire dans le gris du soir,
Dame souris trotte,
Grise dans le noir.
On sonne la cloche :
Dormez, les bons prisonniers,
On sonne la cloche :
Faut que vous dormiez.
Pas de mauvais rêve :
Ne pensez qu’à vos amours,
Pas de mauvais rêve :
Les belles toujours !
Наваждение
Мышь семенит,
В сумерках серая тень,
Мышь семенит,
И уходит день.
Где-то звонят,
Завтра рано вставать,
Где-то звонят,
Узники, спать!
Спи без забот,
Моя мышка, приснись!
Спи без забот,
Кошмары, брысь!
Le grand clair de lune !
On ronfle ferme à côté.
Le grand clair de lune
En réalité !
Un nuage passe,
Il fait noir comme en un four,
Un nuage passe
Tiens, le petit jour !
Dame souris trotte,
Rose dans les rayons bleus,
Dame souris trotte :
Debout, paresseux !
Ночь и луна,
Мы крепко храпим,
Ночь и луна,
А мы – спим.
Тени ползут,
То ли сон, то ли нет?
Тени ползут,
Вот он, рассвет!
Мышь семенит,
День брызжет огнём,
Мышь семенит,
Лодырь, подъём!
Bon chevalier masqué qui chevauche en silence
Bon chevalier masqué qui chevauche en silence,
Le Malheur a percé mon vieux coeur de sa lance.
Le sang de mon vieux coeur n'a fait qu'un jet vermeil,
Puis s'est évaporé sur les fleurs, au soleil.
L'ombre éteignit mes yeux, un cri vint à ma bouche
Et mon vieux coeur est mort dans un frisson farouche.
Alors le chevalier Malheur s'est rapproché,
Il a mis pied à terre et sa main m'a touché.
Son doigt ganté de fer entra dans ma blessure
Tandis qu'il attestait sa loi d'une voix dure.
Железный рыцарь в маске
Железный рыцарь в маске, на коне
Мне сердце дряхлое пронзил копьём во сне.
Кровь хлынула дымящейся волной
На дивный луг цветов передо мной.
Мой взор угас, оцепенел язык
И умер я, издав последний крик.
Зловещий рыцарь спешился с коня
И твёрдою рукой коснулся он меня.
И палец жёсткий в рану мне проник,
И в сердце странный трепет вдруг возник.
Et voici qu'au contact glacé du doigt de fer
Un coeur me renaissait, tout un coeur pur et fier
Et voici que, fervent d'une candeur divine,
Tout un coeur jeune et bon battit dans ma poitrine !
Or je restais tremblant, ivre, incrédule un peu,
Comme un homme qui voit des visions de Dieu.
Mais le bon chevalier, remonté sur sa bête,
En s'éloignant, me fit un signe de la tête
Et me cria (j'entends encore cette voix) :
" Au moins, prudence ! Car c'est bon pour une fois. "
Как будто жёг меня он пальцем ледяным.
И сердце возрождалось – молодым!
Боль, трепет, страх остались позади,
Вновь билось сердце юное в груди!
Я молод вновь, я ожил! Я воскрес
Под действием божественных чудес!
А рыцарь, вновь поднявшись на коня,
Громовым голосом напутствовал меня.
В душе звучит с тех пор тот трубный глас:
«Смотри! Я возродить могу лишь только раз».
Autre (Impression fausse)
La cour se fleurit de souci
Comme le front
De tous ceux-ci
Qui vont en rond
En flageolant sur leur fémur
Débilité
Le long du mur
Fou de clarté.
Tournez, Samsons sans Dalila,
Sans Philistin,
Tournez bien la
Meule au destin.
Vaincu risible de la loi,
Mouds tour à tour
Ton coeur, ta foi
Et ton amour !
Ближний (Наваждение)
Скор суд, и вот я тут –
За кругом круг
Воры бредут,
За другом друг,
На сбитых ногах
Вдоль стены,
На глупых кругах
Внутри тюрьмы.
Кручу, как слепой Самсон,
Судьбы жернова.
Дурацкий закон
За круг, за два
Размелет, сотрёт
И высушит кровь,
И веру убьёт,
И любовь.
Ils vont ! et leurs pauvres souliers
Font un bruit sec,
Humiliés,
La pipe au bec.
Pas un mot ou bien le cachot
Pas un soupir,
Il fait si chaud
Qu'on croit mourir.
J'en suis de ce cirque effaré,
Soumis d'ailleurs
Et préparé
A tous malheurs.
Et pourquoi si j'ai contristé
Ton voeu têtu,
Société,
Me choierais-tu ?
Идём, и грубые башмаки
Камнями гремят,
Крутим круги,
В зубах цигарки дымят.
В карцер – за слово одно,
Или сквозь зубы стон.
А там – тюремное дно,
Лишь душный сон.
Всё это – цирк дураков,
Смирюсь с судьбой,
И я готов
К беде любой.
Если властям насолить,
Тогда, как дурак,
Будешь ходить
Точно так!
Allons, frères, bons vieux voleurs,
Doux vagabonds,
Filous en fleurs,
Mes chers, mes bons,
Fumons philosophiquement,
Promenons-nous
Paisiblement :
Rien faire est doux.
Вперёд, братишки, идём,
Вы – цвет ворюг!
Вместе с жульём
Иду за кругом круг,
Как все, курю, не спеша.
Гуляем мы!
Жизнь хороша
И внутри тюрьмы.
Charles Baudelaire
Шарль Бодлер
L’Albatros
Souvent, pour s'amuser, les hommes d'équipage
Prennent des albatros, vastes oiseaux des mers,
Qui suivent, indolents compagnons de voyage,
Le navire glissant sur les gouffres amers.
A peine les ont-ils déposés sur les planches,
Que ces rois de l'azur, maladroits et honteux,
Laissent piteusement leurs grandes ailes blanches
Comme des avirons traîner à côté d'eux.
Ce voyageur ailé, comme il est gauche et veule !
Lui, naguère si beau, qu'il est comique et laid !
L'un agace son bec avec un brûle-gueule,
L'autre mime, en boitant, l'infirme qui volait !
Le Poète est semblable au prince des nuées
Qui hante la tempête et se rit de l'archer ;
Exilé sur le sol au milieu des huées,
Ses ailes de géant l'empêchent de marcher.
Альбатрос
Когда за кораблём огромный альбатрос
Парит над горькою пучиною морской,
Бывает иногда скучающий матрос
Поймает в сеть его приманкою простой.
И вот, распластанный на палубе, в грязи
Лазури властелин в позоре и тоске
Крылами белыми беспомощно скользит,
Бессильными теперь, как вёсла на песке.
Крылатый пилигрим, как слаб ты, неуклюж,
Краса морей – сейчас уродлив и смешон!
Один шутник суёт цигарку тебе в клюв,
Кривляется другой, как ты, хромает он!
Таков и ты, поэт! Как этот принц ветров,
Ты можешь в небесах над миром воспарить;
Внизу же, на земле – свист, гиканье шутов,
Размах огромных крыл едва даёт ходить.
La musique
La musique souvent me prend comme une mer !
Vers ma pâle étoile,
Sous un plafond de brume ou dans un vaste éther,
Je mets à la voile ;
La poitrine en avant et les poumons gonflés
Comme de la toile,
J'escalade le dos des flots amoncelés
Que la nuit me voile ;
Je sens vibrer en moi toutes les passions
D'un vaisseau qui souffre ;
Le bon vent, la tempête et ses convulsions
Sur l'immense gouffre
Me bercent. D'autres fois, calme plat, grand miroir
De mon désespoir !