Viktor Veselov (Viktorängel)
| Вид материала | Книга |
- Viktor Stepanenko, 177.1kb.
- Viktor E, 3986.29kb.
Слава
Её первая сольная пластинка, вышедшая в 1984 году называлась “Het Vind” («Горячий ветер»). Продюсировал её Лассе Линдбом, Мари сама попросила его об этом. Для первого раза это была, в общем, неплохая работа. И всё же диск получился немного сыроватым, поскольку песни, представленные на нём, были довольно разноплановыми и не слишком-то сочетались друг с другом. А всё потому, что певица ещё не определилась окончательно с собственным стилем. Но всё же одна песня с этого диска сделала Мари Фредрикссон известной всей Швеции. Это была старая вещь Лассе Линдбома, которая ему никогда не нравилась. Однако начинающей сольной певице удалось дать ей новую жизнь, изменив текст, аранжировку и название. Теперь песня называлась “Ännu doftar kärlek” («Ещё благоухает любовь»). Самой исполнительнице и её продюсеру песня казалась откровенно слабой, безыдейной и какой-то слишком «народной». Однако фирма звукозаписи сразу же увидела в ней настоящий хит, и “Ännu doftar kärlek” стала первым синглом и первой песней с альбома, прозвучавшей по радио. Воротилы шоу-бизнеса оказались правы, и песня приобрела невероятную популярность, с годами став действительно народной. Её и по сей день поют люди, когда собираются вместе—на свадьбах, крестинах или похоронах. На второй стороне 7”-сингла “Het Vind” была представлена песня американской рок-певицы Синди Лопер (Cindi Lauper) “All trough the night” (музыка и слова Jules Shear) с её альбома “She’s So Unusual” 1983 года, перепетая на шведском. Теперь под названием “Natt efter natt («Ночь за ночью») она завершала пластинку. И надо сказать, перепевка звучит гораздо лучше оригинала.
Этот альбом Мари посвятила своей матери. На буклете к диску певица благодарит множество людей, знакомых и друзей, называя их своей семьёй . И это не просто красивый образ. Будучи окружённой с первых дней своей жизни множеством близких родственников, она впоследствии автоматически переносила эти родственные отношения на всех людей, с которыми её сталкивала судьба. Эта открытая, доверчивая и ласковая девушка заставляла совершенно незнакомых людей относиться к себе как к младшей сестре или дочери.
При создании своего первого диска Мари не забыла и о своём бывшем партнёре Мартине Стернхуфвуде. Она хотела дать своему менее удачливому коллеге ещё один шанс заявить о себе и подработать. А также она хотела загладить свою «вину», ведь её уход стал причиной распада группы и личной трагедией для Мартина. Они целый год совершенно не общались друг с другом, и вот теперь Мари сделала первый шаг к примирению. Позвонив Мартину, она спросила, не хочет ли он помочь ей в работе над диском и написать какую-нибудь песню. Мартин хотел, видно дела его были совсем плохи. Написанная им песня называлась “Jag ska ge allt” («Я отдам всё»). Благодаря Мари, она стала самым известным его произведением, его величайшим прорывом. На полученные от этого деньги он смог совершить путешествие в Америку. По возвращении из-за границы он женился и устроился работать в больнице. На этом жизненные пути Мари и Мартина разошлись навсегда.
Наряду со своей сольной деятельностью, Мари вот уже почти год работала с Пером Гессле, который пригласил её для участия в записи нового альбома Gyllene Tider. К работе был привлечён и Лассе Линдбом, он был задействован на подпевках и для игры на вспомогательных инструментах. В отличии от всех предыдущих, песни на этом диске исполнялись на английском языке,—Пер мечтал о международном успехе. Эта новая работа получила название “The Heatland Cafe”. В Швеции альбом пошёл плохо, было продано лишь 45000 экземпляров. Что же было говорить об остальном мире?! Ни одна иностранная фирма не хотела издать “The Heatland Cafe”, пока, наконец, компания Capitol Records не отважилась на этот рискованный эксперимент. Правда, диск вышел в урезанном виде как миньон с шестью песнями, и назывался он теперь просто “Heatland”. Поменялось и название группы. Вместо странно звучащего для американского уха Gyllene Tider, на обложке мини-пластинки теперь красовалось надпись «Roxette». Гессле позаимствовал это слово у группы Dr. Feelgood, так называлась одна из их песен, Roxette было именем девушки, поэтому позже многие люди никак не могли понять, что это дуэт, думая, что Roxette—имя или псевдоним Мари.
Таким образом, первое упоминание о Roxette относится к 1984 году. Но, поскольку здесь была задействована ещё и известная шведская певица Anne-Lie Ryde, полноправным дуэтом его ещё нельзя было считать.
Работа с Gyllene Tider уже стала для Мари доброй традицией. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на предыдущем их альбоме “Puls”, в записи которого она не участвовала, на развороте буклета оказалась её фотография, где она сидит у костра в окружении остальных участников группы. Далее по тексту пояснялось, что это их хороший друг Мари Фредрикссон, которая была задействована на подпевках при записи песни “Ingenting av vad du behöver”, вышедшей как приложение к рождественскому выпуску журнала «Шлягер». И что тогда, у костра в Хавердалстранде она тоже была с ними.
После выхода Het Vind, Мари, а также Мике и Андерс из Gyllene Tider отправилась в турне с группой Лассе Линдбома. Все эти парни уже давно были известны в Швеции, и их песни постоянно транслировали по радио. А теперь и она смогла громко заявить о себе первым сольным альбомом, и последствия популярности не заставили себя долго ждать,—на неё обратила внимание одна рекламная компания. Восходящей звезде предложили рекламировать известную марку кофе. Был подписан хороший контракт, сделаны великолепные фотографии, но кофейная фирма отказалась от этого рекламного проекта. Будь руководителем маркетинга этой фирмы мужчина, всё прошло бы на «ура», ведь на Мари была такая обтягивающая сексуальная одежда. Но боссом являлась женщина. Вероятно, она просто позавидовала молодости и свежести эстрадной певицы. Мари же была очень довольна. Гонорар она всё равно получила, а прославиться таким дешёвым способом, когда потом ты всё время будешь ассоциироваться с банкой кофе, не очень-то хотелось.
В следующем 1985 году Мари была задействована в работе над вторым сольным альбомом Пера Гессле, который назывался “Scener” («Сцены»). Он получил ещё более лестные рецензии, чем первый диск, но продавался гораздо хуже, несмотря на то, что материал был столь же хорош, да к тому же украшен прекрасным вокалом Мари Фредрикссон.
Теперь Мари и Лассе задумывались о выпуске второго сольного альбома, и уже начали писать для него некоторые песни. У обоих были одни увлечения, одна цель и одна работа. Всё это не может не сблизить людей, особенно когда они молоды и полны надежд. И вот, постепенно чисто деловые отношения переросли в гораздо более личные. Мари и Лассе теперь появлялись везде вместе как одна пара и жили в одной маленькой квартирке, когда останавливались в Стокгольме. А если были в разлуке, каждый день созванивались. Вместе с Пером Гессле и МР они образовали группу под названием Spännade Ostar, и выступали в ночных клубах и на различных курортах.
Зима в Швеции—довольно мрачное и неприятное время года. Короткий световой день, холод, снег, пронизывающий ветер. И люди вынуждены проводить всё своё время в закрытых помещениях. У многих шведов начинается сезонная зимняя депрессия, многие начинают выпивать гораздо больше и чаще, чем обычно. Поэтому все, кто имеет такую возможность, стараются провести это время в тёплых краях.
Вот и Лассе предложил однажды Мари провести зиму 1985 года на Канарских островах. Они поселились в уютном бунгало на побережье острова Сан-Августин. Там они прожили до весны, работая над новым альбомом, великолепно сочетая творчество и отдых. Большинство мелодий принадлежало Лассе, а Мари разрабатывала песни. Демо-версии песен записывались на кассетный магнитофон и потом, лёжа на пляже, можно было их обсудить и внести необходимые коррективы. По возвращении в Швецию они продолжили работать над материалом и, наконец, новый диск был готов. Он получил название “Den sjunde vågen” («Седьмая волна»). Это уже была зрелая, мастерская работа. Альбом пользовался бешеной популярностью, было продано более 100000 экземпляров, и буквально за одну ночь малоизвестная певица стала рок-королевой Швеции. Критики разразились хвалебными отзывами. «Красиво, сильно», писал Expressen об этом диске. И в этом же году Мари Фредрикссон впервые удостоилась звания «Лучшая шведская артистка (певица) года» (“Årets svenska kvinnliga artist”), встав на одну ступень с такими грандами шведской эстрады как Eva Dahlgren, Annifrid Lyngstad, Agneta Fältskog, и Anne-Lie Rydé.
Песни этого альбома изобиловали красочными описаниями природы, будь то зимняя стужа, шум дождя, морской прибой или крики чаек. Но все они служили лишь аллегориями, драпирующими главную тему—любви и всей гаммы взаимоотношений между двумя людьми. А ещё здесь Мари проявила способности мультиинструменталиста, исполнив партию блок-флейты сопрано в песне “Silver i din hand” («Серебро в твоей руке»).
Зимой 1986 года она отправилась в своё второе сольное турне. Первое состоялось ровно год назад. Она взяла тогда с собой тех же музыкантов, что участвовали в записи альбома “Den sjunde vågen”. Среди них был и Пелле Андерссон, о котором ещё будет упомянуто на страницах этой книги. Её первый сольный вояж был малобюджетным, но все остались очень довольны.
Однако нынешнее турне было омрачено трагическим событием, повергшим в шок всю Швецию. После окончания премьерного концерта Мари узнала, что на одной из стокгольмских улиц был убит глава шведского правительства Улоф Пальме. Певица страшно переживала, она помнила его ещё с детства, ей было одиннадцать лет, когда он занял этот пост. Пальме был её любимым политиком, и она всегда голосовала за социал-демократов. Под руководством Улофа Пальме в стране была построена знаменитая модель "шведского социализма". Его партия боролась с безработицей, повышала пенсии, ввела семейные пособия, медицинское страхование и провела реформу налоговой системы, сократив разрыв между бедными и богатыми. И если бы не социал-демократы, вряд ли простой сельский почтальон Йоста Фредрикссон смог бы прокормить и вывести в люди своё многочисленное потомство.
Убийство Улофа Пальме, как и в случае с Джоном Кеннеди, по сей день остаётся нераскрытым.
В принципе, его мог убить любой желающий, ибо в Швеции даже король ходит по улицам без охраны, и даже сам покупает подарки семье на Рождество, расплачиваясь кредитной карточкой в обычном магазине, как рядовой покупатель.
Мари срочно вылетела в Стокгольм, чтобы принять участие в телепрограмме “Gomorron Sverige” (“Доброе утро, Швеция”), посвящённой похоронам премьер-министра. Здесь она исполнила песню “Mot okända hav” («К неизвестному морю»), вложив в неё особые, глубоко личные чувства. И, стоя на сцене, она была сейчас голосом всей страны, отдававшей дань благодарности и памяти своему великому сыну.
К сожалению, у Пальме было много врагов из класса буржуазии, и их ненависть к нему и к социалистическим идеям сейчас автоматически перекинулась на юную певицу. Мари помнит, как услышала тогда из толпы злобный возглас в свой адрес: «Убирайся в ад, чёртов Красный Чулок!»
Так уж сложилось, что “Mot okända hav” стала для Мари траурной песней. После событий, связанных с гибелью Улофа Пальме, она пела её ещё два раза на похоронах своих друзей.
После выпуска второго альбома финансовые дела Мари пришли в полный порядок. Теперь, когда у неё в кармане появились деньги, причём немалые, можно было позволить себе кое-какие излишества, будь то красивая модная одежда, вечеринка с друзьями или поход в кинотеатр на фильм с Вуди Алленом. Она преклонялась перед гением этого маленького некрасивого еврея в нелепых очках с толстыми линзами, который был столь же блистателен на съёмочной площадке, сколь и невыносим в личной жизни. Ей нравилась его грустно-смешная манера игры, а главное, честность перед зрителем. Он играл, как жил, не скрывая своих многочисленных комплексов.
А ещё можно было побаловать себя большой порцией итальянской пасты. Готовила Мари не слишком хорошо, да и времени на это чаще всего не было, поэтому она и остановилась на этом простом, но вкусном блюде. Делала она его так: в готовую пасту (спагетти) добавляла тёртый сыр "равиолли", чеснок, масло. И можно было экспериментировать с соусами: грибными, мясными, рыбными—всякими разными. Получившееся блюдо хорошо сочеталось с сухим красным вином.
С окончанием работы над “Den sjunde vågen” закончились и отношения между Мари и Лассе. Исчезла общая цель, объединявшая их, и теперь им просто было скучно друг с другом. Если людей не связывает ничего, кроме секса, это может довольно быстро надоесть, приесться. Оба музыканта были молоды, амбициозны, и ещё не созрели для того, чтобы чувствовать какую-либо ответственность друг за друга, для того, чтобы принять на себя какие-либо серьёзные обязательства. Сейчас для них была важнее их собственная эстрадная карьера, сейчас они думали лишь о музыке, деньгах и славе. Целый год они постепенно разрывали свои отношения, временами встречаясь, а затем снова отдаляясь. Наконец между ними всё было кончено.
Но окончательно их творческие пути не разошлись—оба вращались в музыкальном бизнесе, оба были профессионалами, и в дальнейшем они ещё не раз так или иначе сотрудничали. Даже спустя 15 лет, на своём сольном альбоме 2000 года Мари упоминает Лассе Линдбома в разделе благодарностей.
Между тем, у другого её знакомого и коллеги Пера Гессле дела обстояли совсем плохо. В 1985 году распалась его знаменитая группа Gyllene Tider, популярней которой не было в Швеции со времён АББЫ. Каждое их выступление вызывало настоящую истерию, вполне схожую с битломанией, были даже смертельные случаи на концертах. Но в марте группу внезапно покинул Андерс Херрлин, и о недавних кумирах очень скоро все забыли. Пер оказался на мели, ему даже нечем было платить за квартиру, и он был вынужден начать продавать свои коллекционные гитары.
Спас его счастливый случай, ему удалось написать потрясающий хит, который сразу же оценили все его друзья. Вещь называлась “Svarta glas” («Тёмные очки»). Директор фирмы EMI предложил Гессле исполнить эту песню вместе с Мари Фредрикссон. Пер не очень-то надеялся на её согласие, поскольку “Svarta glas”не напоминала не только репертуар Мари, но даже его собственный. Песня не была похожа ни на что, написанное им прежде. Услышав новую песню, Мари похвалила её, но сказала, что такой стиль ей не очень-то подходит, слишком уж он попсовый. Пер сказал, что тогда можно будет заменить шведский текст на английский. Певица обещала подумать. К тому времени она уже была знаменита, её песни постоянно передавались по радио, а её фотографии не сходили со страниц печатных изданий. У неё уже сложился определённый стиль и имидж серьёзной исполнительницы, поющей трогательные баллады о глубоких чувствах. Все её друзья и знакомые также придерживались мнения, что ей не стоит связываться с таким сомнительным проектом. Она может потерять сложившийся образ, собственную публику и разрушить свою сольную карьеру. Мари получала массу писем от поклонников, которые называли новую затею совершенно идиотской. Петь дешёвую попсу, да ещё на английском! Это всё равно, как если бы Монсерат Кабалье начала бы вдруг исполнять песни из репертуара Мадонны!
Конечно, Мари не могла не помочь старому другу, к тому же она отлично помнила те смелые до безумия мечты, которым они предавались за кружкой-другой пива в ресторане “Karl XI”. Это были мечты о международном успехе, мировых турне, красочных фотографиях на обложках известнейших журналов и альбомах, издаваемых миллионными тиражами.
За последние годы они с Пером довольно сильно сблизились. Оказалось, что у них довольно много общего, например музыкальные вкусы. Так, у них обоих дома были синглы Small Faces и все старые песни Kinks. А у Мари, вдобавок, был сейчас не лучший период в личной жизни. Несколько разочаровавшись в своих отношениях с мужчинами, слишком уж много они отнимали душевных сил и психической энергии, она теперь полностью сконцентрировалась на работе. В данный момент ей был необходим просто хороший, верный друг, человек, с которым можно было бы поделиться сокровенными мыслями и чувствами. И Пер, в свою очередь, доверял ей самые тайные мечты и замыслы. Постепенно они стали друг другу почти как брат и сестра. Им удалось пронести эту глубокую дружбу сквозь долгие годы. И сегодня оба знаменитых певца и музыканта дружат семьями, часто ходят друг к другу в гости, и их дети дружно играют вместе.
“Neverending Love”—так называлась эта новая экспериментальная работа. Было решено сохранить как можно большую анонимность и не помещать на обложке фотографии исполнителей, лишь название группы “Roxette”. Теперь это уже был настоящий дуэт.
На удивление Мари и Пера , сингл продавался великолепно, а сама песня стала хитом лета в Швеции. Это сработало. Теперь нужно было выпускать полноформатную пластинку, причём за рубежом, в Германии или Голландии. Как ни странно, новое творение, названное “Pearls Of Passion”, получило меньшую популярность и продавалось хуже сингла. Действительно странно, ведь этот альбом состоял сплошь из хитов. Отличная работа, качественная поп-музыка. Диск сразу же стал раритетным, и потом долгие годы многие поклонники группы даже не подозревали о его существовании. Тогда в 1997 году решено было переиздать его, снабдив большим количеством демо-версий в качестве бонусов.
Но по-настоящему раритетным был и остаётся по сию пору следующий альбом Roxette, вышедший в 1987 году. Назывался он “Dance Passion” и содержал семь миксов песен с предыдущей пластинки.
Летом 1986 года Roxette отправились в своё первое турне, до этого публика их живьём ни разу не видела. Турне называлось “Rock Runt Riket” («Рок вокруг королевства»), и кроме Roxette в нём принимали участие Ева Далгрен и группа Ratata. Премьера прошла для дуэта довольно неудачно, но к концу турне всем стало ясно, что именно Roxette являются хедлайнерами. Хотя лучшей шведской группой этого года была признана Ratata, она получала этот почётный титул уже во второй раз. После концерта группа обычно «отдыхала», накачиваясь под завязку красным вином, и порывалась иной раз после этого вести себя как «настоящие» рок-группы, скандально прославившиеся погромами отелей, в которых им доводилось останавливаться.
По итогам этого турне была выпущена совместная пластинка “I Want You”.
В 1987 году Мари выпустила третий сольный альбом “Efter Stormen” («После бури»). Это была серьёзная работа, музыка тут сложна, прекрасно аранжирована и рассчитана скорее не на широкие слушательские массы, а на настоящих эстетов, знающих толк в высоком искусстве. Здесь, на “Efter Stormen”, наиболее заметно влияние ритм-н-блюза и джаза. В целом, альбом достаточно минорен, и в него включена та самая песня-реквием “Om du såg mej nu”. Общая же тематика большинства прочих треков—разбитая любовь и несбывшиеся мечты. Поэтому все решили, что это—автобиографические произведения, навеянные разрывом с Лассе Линдбомом. Ничего подобного, ведь все песни были написаны задолго до тех событий. Её сотрудничество с Лассе на этом не закончились—диск “Efter Stormen”продюсировал именно он, им же были написаны многие песни к этому альбому.
Несмотря на сложность, даже некую сюрреалистичность музыки, диск получил огромное признание, число его продаж составило 200000 экземпляров, в два раза больше предыдущего альбома. Более того, “Efter Stormen” получил приз как “Årets svenska skiva” (“лучшая шведская пластинка года ”).
Одной вещью с этой пластинки Мари гордилась особо. Это была песня, давшая название всему диску. Она написала её совершенно самостоятельно, это была первая стопроцентно «фредрикссоновская» работа, и вот теперь её собственная песня прочно обосновалась в хит-параде. Помимо этого, песня “Efter Stormen”стала отдельной пластинкой, 7”-синглом, на вторую сторону которого вошла баллада “Varmt och djupt”, представляющая собой великолепный образец любовной лирики, потрясающий своей откровенностью и чувственностью.
На церемонии вручения ежегодных музыкальных премий, Мари Фредрикссон вновь было присвоено звание «Лучшая шведская певица года». После этого она ещё два года подряд будет получать этот почётный титул, и затмит саму Еву Далгрен, которая ещё совсем недавно считалась лучшей певицей Швеции.
Наконец Мари поняла, что стала настоящей звездой. Она была счастлива и хотела теперь совершить сольное турне по Швеции, чтобы взглянуть в глаза своей собственной публике.
В восьмидесятых годах в Швеции было много талантливых певиц. Почему же лучшей стала именно Мари Фредрикссон? Дело в том, что она обладает фантастическим даром подбирать ключи к сердцам слушателей, подкупая их своей невероятной искренностью и открытостью. Эта певица буквально выворачивает наизнанку свою душу, посвящая публику в свой прекрасный романтический мир, наполненный глубокими сокровенными чувствами и возвышенной поэзией. В каждое слово, исходящее из её уст, она вкладывает свои личные, неподдельные переживания, так что песня становится неотъемлемой частью её самой. Услышь её голос Станиславский, он непременно изменил бы своему обыкновению, сказав: «Верю!»
Следующий, 1988 год стал для Мари и Пера переломным, они выпустили очередной диск, который сделал их звёздами мировой величины. Альбом “Pearls Of Passion”, хотя и был отпечатан в Голландии, никакого успеха за границей группе не принёс. Было одно выступление в шоу на телевидении в Гамбурге вместе с популярнейшими Status Quo и ещё какой-то ужасной немецкой группой, да несколько концертов в Европе. И всё, никакого резонанса, они по-прежнему оставались известны лишь в своей стране.
Новая пластинка называлась “Look Sharp!”. Её звучание резко отличалось от предыдущего альбома. Звук стал более жёстким, это была уже не попса, а поп-рок. Да и роли солистов поменялись местами. Если на “Heatland”основная роль как вокалиста принадлежала Гессле, то теперь на передний план выдвинулась Мари и исполняла большинство песен почти без его участия. Это, без сомнения, пошло группе на пользу. В Швеции многие критики уже неоднократно подвергали сомнению вокальные способности Пера, Мари же получала сугубо положительные отзывы. Изменились также стиль и внешний вид певицы. Ещё год назад она коротко подстригла волосы и обесцветила их, превратившись из шатенки в платиновую блондинку с карими глазами. Одевалась Мари теперь соответственно, как и подобает рок-диве, в чёрную кожу и джинсу, с множеством металлических украшений. Не хватало лишь татуировок. Когда её спрашивали об этом, она говорила неуверенно: «Не знаю, это так больно… Может быть позже я и сделаю какую-нибудь маленькую татуировку—цветок или что-нибудь в этом роде».
В Швеции альбом имел большой успех, было продано более 350000 экземпляров. Однако за границей о Roxette по-прежнему почти никто не слыхал, исключение составляла разве что Германия, которую Мари и Пер называют своей второй родиной. Для продвижения своего нового диска оба музыканта ездили даже в Америку, но там им отказали, сказав, что их песни звучат, видите ли, не «по-американски». С тех пор Мари не очень-то жалует заносчивые Штаты, в которых, вдобавок ещё и очень грязно, не то что в культурной Европе.
Помогла же им удача, невероятный счастливый случай. Американский студент Дин Кашман (Dean Cushman), отдыхавший в Швеции, привёз на родину полюбившийся ему альбом “Look Sharp!”. Теперь он хотел, чтобы на местной радиостанции KDWB в Миннеаполисе непременно прослушали и передали в эфир эти замечательные песни. Сотрудникам радиостанции особенно понравился “The Look”, они поняли, что это настоящий хит с весьма оригинальным текстом. Они сделали пиратскую запись и принялись постоянно транслировать песню по радио, потому что после первого же выхода “The Look” в эфир, на станцию обрушился шквал звонков с просьбами поставить эту песню ещё раз. Затем копии были разосланы на другие радиостанции, и вскоре по всей Америке гремел хит Roxette, а ведь у группы ещё не было контракта ни с одной из американских звукозаписывающих компаний!
И вот, в конце марта 1989 года “The Look”поднялся на вершину американского хит-парада. Первое место в Америке! До Roxette такого успеха добивались лишь две шведские группы, включая АББУ. Радости музыкантов не было предела. Это событие Мари шумно отмечала всю ночь в стокгольмском “Cafe Opera” в кругу своих друзей, шампанское лилось рекой. Она вообще любила устраивать вечеринки и тратила на это большую часть своих средств. Позже они с Пером разыскали этого Дина Кашмана и закатили в его честь грандиозный банкет, благодаря за то, что он невольно оказался орудием в руках их счастливой судьбы.
Летом началось турне по Швеции. Оно прошло просто великолепно. Были выступления в Хальмстаде, Хюскварне (Huskvarna), Юсдоле (Ljusdal), Варберге (Varberg), Карлстаде (Karlstad)… Особенно запомнился Кристинехов (Kristinehov) . Здесь концерт проходил в парке Розового замка (Rosa slottet). А после представления владелец замка пригласил всю группу к себе, и там они до утра праздновали удачное выступление. Довольно экзотичными были выступления в развалинах крепости Боргхольм (Borgholm) на острове Öland. Roxette добирались туда по длинному-длинному мосту, проложенному с материка, и казалось, что ты паришь над водой. На одном из двух этих концертов была сделана запись, ставшая первой официальной видеокассетой группы.
За первым хитом №1 последовал второй. На сей раз это была песня “Listen To Your Heart” с того же альбома. Два хита №1 в Америке, такого успеха не достигал ещё никто из шведов! Теперь можно было начинать европейское турне.
Оно взяло свой старт в ноябре 1989 года в Хельсинки. Для Мари премьера была крайне неудачной, за день до этого у неё разболелась поясница, да так сильно, что певица буквально лежала пластом, не в силах пошевелиться. В день премьеры она чувствовала себя лучше, но танцевать на сцене почти не могла. Но затем турне пошло гораздо успешнее. Roxette ожидал потрясающий приём в Германии, а затем в Швейцарии и Голландии.
Теперь, где бы Roxette ни появлялись, их осаждали толпы журналистов. За девять месяцев они дали 1300 интервью! Мари очень раздражало, когда им вновь и вновь задавали один и тот же вопрос, не пара ли они с Пером. Тот же вопрос им задают и по сей день, но они уже к этому привыкли, и как и прежде отвечают: «Нет!» Но журналисты не унимаются, это просто не укладывается у них в голове. Как же, столько лет вместе, неужели ни разу…? И сколько раз за эти годы «жёлтая» пресса успела уложить их в постель, а несколько раз даже переженить! Подобные новости возникали с неизменной периодичностью, подобно сообщениям об НЛО или очередном появлении Элвиса.
Также для Мари был крайне досаден тот факт, что во время интервью Пера постоянно спрашивали о музыке, о работе над песнями, а её—лишь о личной жизни. Нет, она была не против поделиться фактами своей биографии, до определённых пределов, разумеется. Но получалось, что её принимают за безмозглую куклу, которая только и может, что рот открывать. И потом, о музыке она могла бы рассказать, во всяком случае, не хуже Пера, который и нотной грамоты-то не знал. Да и абсолютность его слуха вызывала некоторые сомнения. Недаром иной раз прямо во время концерта вторая половина дуэта говорила ему на ухо: “Du sjunger falskt din djävul!” («Фальшивишь, дьявол ты эдакий!») И он отвечал: "Я знаю".
Иной раз она сильно обижалась на подобные вопросы. Будучи импульсивной, эмоциональной личностью, Мари часто не могла сдержать своих чувств. Её легко можно было ранить или вывести из состояния душевного равновесия, она очень остро реагировала на любую несправедливость или непорядочность не только по отношению к себе, но и к людям, окружавшим её. Эта её способность сопереживать, чувствовать чужую боль, вскоре вылилась в активную благотворительность. Мари жертвовала деньги Международной Амнистии, Красному Кресту, фондам по борьбе с раком, по охране окружающей среды, по защите прав женщин, подвергающимся пыткам в странах с тоталитарными режимами и т. д. и т. п. И даже одно время в частном порядке помогала какому-то пакистанскому мальчику.
А ещё Мари была настоящей феминисткой. Швеция вообще стоит «впереди планеты всей» в этой области, и её называют «страной победившего феминизма». В парламенте женщины составляют не менее половины всех депутатов, представительницы прекрасного пола активно участвуют во всех сферах общественной жизни: служат в армии, полиции, есть даже женщины-священники! Традиционный институт семьи морально устарел, и теперь более половины шведских детей рождается вне брака; отцы-одиночки стали обыденным явлением. Более того, можно сказать, что именно женщины сейчас «женят» на себе мужчин, а на дискотеках первыми приглашают кавалеров на танец. Жена может даже подать на мужа в суд за изнасилование, если у неё не было желания исполнять супружеские обязанности. Роли в семье радикально поменялись. Очень часто женщины зарабатывают больше мужчин, и сами садятся за руль, а мужчины гуляют с детьми и обсуждают кулинарные рецепты. И уж совсем поразительный факт: в Швеции официально регистрируются браки между гомосексуалистами и лесбиянками, а с недавних пор таким парам разрешено усыновлять детей. Но Мари Фредрикссон никогда не шокировали такие вещи, она всегда считала, что все люди должны иметь одинаковые права, и не преследоваться за свои сексуальные, политические, религиозные и прочие предпочтения. У неё самой есть друзья и знакомые среди представителей сексуальных меньшинств, взять хотя бы ту же Еву Далгрен и Эфву Аттлинг или Элтона Джона...
А как же её религиозные взгляды, спросите вы, ведь это же грех. Но разве в Евангелии от Иоанна не сказано, что «Бог есть любовь», и если двое людей любят друг друга, то где же тут грех? Уж пусть лучше любят, чем ненавидят!
Этот, полный знаменательными событиями 1989 год стал ещё и важной вехой в сольном творчестве рок-королевы Швеции. Впервые она совершенно самостоятельно сделала пластинку. Пусть это был пока не альбом, а лишь сингл, он сразу же приобрёл статус золотого. Мари очень гордилась своей работой. На 7” виниловой пластинке была лишь одна песня “Sparvöga”, а на стороне «В»—её же инструментальная версия.
Хотя злые языки утверждают, что “Sparvöga”—лишь копия другой, давно забытой песни “Stjärnhimmel”, исполненной в 1983 году Elisabeth Andreasson на своём альбоме “I’m A Woman”, это не так. Да, припев очень похож на “Stjärnhimmel”, но и он исполняется в другом ритме и в другой аранжировке. Не говоря уже об остальной песне. Так что это два совершенно разных произведения. Причём песня Мари Фредрикссон гораздо лучше, ведь, в конце концов, именно “Sparvöga” взлетела на вершину шведского хит-парада, прославив свою исполнительницу и автора.
Песня была написана к одноимённому старому чёрно-белому сериалу про воробья, это его имя—Sparvöga (“Воробьиный глаз”). На обложке сингла Мари поместила свою семейную фотографию. На снимке она вместе с сестрой Тиной. Будущей певице было тогда три года, это было её первое посещение фотографа. Но она не боялась и не плакала как многие дети в такой ситуации, потому что привыкла доверять всем без исключения окружающим. А тот весёлый дяденька всё время шутил и говорил, что сейчас из аппарата должна вылететь птичка. На фотографии она так и запечатлелась, радостной и возбуждённой, в предвкушении того, что сейчас увидит ту самую «Спарвёгу» из своего любимого сериала.
А потом была история, благодаря которой голос Мари стал известен не только тинейджерам, но и большинству людей со всём мире. Однажды осенью 1989 года к Roxette обратились представители голливудского концерна Disney/Touchstone, и попросили предоставить им какую-нибудь песню для новой мелодрамы “Pretty Woman”с почти неизвестными тогда актёрами в главных ролях—Ричардом Гиром и Джулией Робертс. Мари с Пером решили отдать им свой рождественский сингл 1987 года “It Must Have Been Love ( Christmas for The Broken-Hearted)”. Песня была хороша, и в своё время заняла первое место в шведском хит-параде. Мари исполняла её не просто хорошо и проникновенно как всегда, на сей раз песня была ей особенно близка и вызывала огромный резонанс в её душе…
Но Голливуду не нужна была рождественская тематика. Тогда Пер Гессле немного изменил аранжировку и текст, заменив «рождественский» день на «зимний». Итак, песня стала саундтреком. Фильм получил невероятную популярность и прославил не только актёров, но и Roxette. И хотя многие люди в мире и по сей день не знают названия этой группы, но, услышав голос Мари, поющей “It Must Have Been Love”, говорят: «А-а, это песня из фильма «Красотка»».
Надо сказать, что самой Мари фильм этот никогда не нравился, она считала его слишком примитивным и банальным.
Песня вышла отдельным синглом в 1990 году, а американские «друзья» издали, вдобавок, полный саундтрек к фильму “Pretty Woman”, включающий в себя, разумеется, и “It Must Have Been Love”, сделав на нём колоссальные деньги. Roxette же не получили с этого ничего, так как в своё время просто подарили песню создателям фильма.
После такой раскрутки “It Must Have Been Love”, само собой, стал для Roxette третьим по счёту хитом №1 в США.
Следующий альбом Roxette назывался “Joyride”. Диск вышел в 1991 году и получил гигантское число продаж—11 миллионов экземпляров! И до сего дня ни один диск группы не смог побить этот рекорд. Чем же был так хорош “Joyride”? Музыка этого альбома, в целом, продолжала традиции “Look Sharp!”, но была ещё более рок-н-ролльной. Теперь здесь было больше «живых» инструментов, добавились и совершенно новые, например тамбурин и аккордеон. Диск поражал гармоничностью, законченностью и слушался на одном дыхании. Тут было множество хитов—быстрых песен и прекрасных баллад. Одна их них, “Perfect Day”, особенно понравилась Мари, глубоко растрогав её. Она считала, что это лучшая песня Пера и МР. А баллада “Watercolours in The Rain” была положена на её собственную музыку.
Песня “Joyride”стала в очередной раз хитом №1 в Америке. В четвёртый! Теперь Roxette превзошли не только почти всех иностранных исполнителей, но и сравнились с такими столпами американской эстрады как Beach Boys и Prince! Помимо Соединённых Штатов “Joyride”стал хитом ещё в 26 странах мира. Давно уже пора было начинать мировое турне, однако оно немного задерживалось из-за военной операции «Буря в пустыне».
Итак, первое мировое турне Roxette взяло старт в начале сентября а Хельсинки, как и два года назад. И опять для Мари оно началось с досадного происшествия. Пронырливые и непорядочные журналисты двух крупнейших шведских газет тайно засняли генеральную репетицию, хотя солистка Roxette лично запретила им это делать. И на следующее утро фотографии появились в периодической печати. Мари была глубоко огорчена этим вероломством. Но, как и в прошлое турне, дальше всё пошло как по маслу. Огромный успех. Швеция, Норвегия, Дания, Голландия, Германия, Швейцария, Бельгия, Великобритания… На стадионах собиралось до 40000 зрителей! И Roxette заняли почётные места на вершине музыкального Олимпа, получив статус супергруппы. А на родине прославленному дуэту была оказана особая честь—Шведская Королевская почта выпустила марки с их изображением. Из эстрадных исполнителей до них такого почёта удостаивалась лишь АВВА.
Зрелость
В общем, в профессиональном плане у Мари Фредрикссон теперь всё было более чем хорошо. Золотые и платиновые диски, почётные титулы, фотографии на обложках крупнейших мировых изданий, многотысячные рекламные контракты, интервью, выступления по радио и телевидению и так далее.
Но в личной жизни всё обстояло хуже некуда. Теперь, став звездой, она как бы разделилась на две разные личности. Одна была просто Мари—скромная, задумчивая и доброжелательная, с полной гаммой человеческих чувств. Вторая же её часть была Примадонной, гордой и ослепительной, заставляющей замирать сердца миллионов. И вот эти-то две половинки вдруг стали резко расходиться, и вторая часть всё больше и больше начинала доминировать над первой. Потому что теперь она была всё время в пути, гастролируя по всему миру с Roxette, и на личную жизнь просто не было времени. Мари как бы исчезла, осталась лишь королева эстрады. Вездесущие папарацци теперь неотступно следили за каждым её шагом. И хотя певица тщательно скрывала свои романтические связи, это ей не всегда удавалось.
Газеты писали, что после её разрыва с Лассе, она одно время встречалась с барабанщиком Пелле Андерссоном. Затем её бой-френдом стал певец Йохан Кинде, который был на пять лет младше неё. Звёзд он с неба не хватал, но в Швеции его имя было на слуху. У него была неотразимая внешность профессионального сердцееда и весьма приятный тембр голоса. Пел он в лёгком эстрадном жанре, более всего напоминающем творчество Джо Дассена (Joe Dassin). Знакомы они были уже довольно давно, но лишь теперь их отношения приобрели интимную окраску. Жили они в её стокгольмской однокомнатной квартире. Поскольку оба были певцами, их отношения носили также и профессиональный характер. Так, на сольном диске Йохана Кинде 1990 года, именуемом “Valona”, Мари была задействована на бэк-вокале буквально во всех треках. Но, поскольку, кроме неё, на подпевки были привлечены ещё пять человек, в том числе и Вики Бенкерт из Roxette, её голос часто терялся в общей массе. Песню “Telefonsvarare” («Автоответчик») с этого же альбома Йохан посвятил Мари Фредрикссон. Эта-то песня и отражала последующий характер их отношений. Знаменитая певица путешествовала по всему свету с Roxette, помимо этого у неё была её сольная карьера и совместные проекты с другими исполнителями. Короче, её почти никогда не бывало дома, и звонивший Йохан постоянно нарывался на автоответчик. Очень скоро такое качество их взаимоотношений перестало его устраивать.
Ещё газетчики писали, что Йохан был, к тому же, очень ревнив и пытался запретить ей выступать в слишком сексуальных костюмах. Само собой, он также завидовал её блестящей музыкальной карьере, намного превзошедшей его собственную. И вот однажды, когда Мари в очередной раз оказалась дома в перерывах между турне, оказалось, что её никто не ждёт, она осталась одна. Это было тяжёлым ударом, певица, как всегда, в первую очередь винила только себя. Ей казалось, что в ходе этих изматывающих гастролей она утратила большинство своих человеческих качеств, превратившись в холодную и безжизненную супер-звезду. Часами она одиноко сидела у окна своей пустой неуютной квартиры на Västmannagatan, тоскливо наблюдая, как медленно и неотвратимо умирает закат, и тьма окутывает город. Пытаясь успокоиться и отвлечься от мрачных мыслей, она курила сигарету за сигаретой, как это делала её любимица, Джони Митчелл. Когда это не помогало, Мари отправлялась в ближайший бар, чтобы найти утешение в стаканчике-другом виски, и хоть немного побыть среди живых людей.
Она вновь попыталась наладить свою личную жизнь. На этот раз её избранником стал Матс Бертилссон (Mats Bärtilsson). Знакомы они были вот уже 15 лет, встретившись впервые в Хальмстаде в "Parkenteatern", где он был режиссёром, а она писала музыку. Матс был на четыре года старше Мари. Теперь он работал режиссёром в Советском Союзе, в национальном театре города Рига. Поехал он туда «не корысти ради», ибо получал чисто символическую зарплату в 500 крон, в то время как на родине имел бы ровно в сто раз больше. Матс Бертилссон мечтал написать о сибирских трудовых лагерях, и собирал материал для своего произведения. И, как за любым иностранцем, за ним неусыпно следили агенты КГБ. Эти негодяи, с руками по локоть в крови от чудовищных репрессий 30-х—50-х годов, теперь прослушивали его частные телефонные переговоры с Мари. Более того, они вскрывали её письма Матсу и изымали фотографии певицы, вырезанные из газетных статей. «Почему? Может быть, они считали это порнографией», думал Матс, «странные они, эти русские…»
Матс Бертилссон был абсолютно немузыкален и не мог взять ни одного гитарного аккорда. Их с Мари объединяла общая любовь к театру. Помимо этого, оба хотели иметь детей, возраст для этого был более чем подходящий. Матс вполне мог бы жить на её деньги, но не хотел бросать свою профессию, которая была для него всей его жизнью. Поэтому встречаться им удавалось лишь тогда, когда оба оказывались в Стокгольме.
Этот роман Мари закончился по той же причине, что и предыдущий—на близкие отношения с мужчинами у неё просто не было времени.
Ещё в прессе упоминали о её короткой связи в городе Брюхэ (Brüche) с бывшим менеджером Roxette Томасом Эрдтманом. Он был хорошим хозяйственником и финансистом, но вознамерился заключить с группой контракт на совершенно кабальных условиях, и от его услуг пришлось отказаться.
В жизни Мари наступила чёрная полоса. Нет, она не потеряла интереса к мужчинам, даже после стольких неудач. Также и первый, довольно неудачный сексуальный опыт, не отразился пагубно на её психике. Она не стала, как многие, относиться к сексу как к чему-то грязному и постыдному, и не возненавидела весь род мужской. Этого и не могло произойти, ведь с самого детства её окружали близкие мужчины, к которым она питала самые нежные чувства—отец, брат, друзья детства и школьные товарищи. Она всегда находила общий язык с парнями и прекрасно с ними ладила. А с интимными отношениями вскоре всё наладилось, и она получала полную гамму ощущений от общения с противоположным полом.
Теперь всё дело было в другом. Впервые в жизни Мари постигло одиночество, и она не знала, как с этим справиться. Казалось бы, в её положении такое просто невозможно—в турне ты постоянно в центре внимания: пресса, банкеты, поклонники, овации и цветы, все тебя любят. Но это лишь те два часа, пока ты стоишь на сцене. А потом ты возвращаешься в свой номер в отеле, такой неуютный и холодный, и за тобой захлопывается дверь, как крышка гроба. Ты остаёшься в полном одиночестве и темноте. Темноты Мари жутко боялась. Темнота, одиночество и смерть были для неё понятиями одного порядка. Если раньше её поддерживал Пер, то сейчас он всё внимание уделял своей подруге Òсе, оба вели себя как счастливые молодожёны, и от этого боль и тоска Мари становились ещё более невыносимыми. В отчаянии она обратилась за помощью к медикам. Что это было, — седативные препараты, транквилизаторы или просто психотерапия, неважно. Главное, что лечение помогло, и певица смогла пережить этот страшный кризис. Происшедшее резко изменило сознание шведской поп-звезды и её жизненные установки. Позднее, вспоминая о том времени, она говорила, что ни за что бы не стала искать звёздной славы, если б только знала, какую цену придётся за это заплатить. Мари поняла, что для неё важнее. Теперь она знала, что нельзя жертвовать собой ради карьеры, и что настало время обзавестись семьёй—кем-то близким и родным, кто всегда будет рядом и не бросит в трудную минуту. Несмотря на бурную рок-н-ролльную молодость, протест против всех догм и устоев, семейные ценности с детства были важны для неё. Перед глазами будущей звезды всё время был живой пример её родителей, счастливой супружеской пары, а также семейное благополучие брата и сестры. Младшая дочь Фредрикссонов просто не представляла себе иного жизненного пути, она всегда знала, что и у неё самой когда-нибудь тоже будет своя большая дружная семья.
И сейчас, наконец, она была готова встретить того, с кем сможет разделить свою судьбу, ради кого она с радостью поступится своей гордостью и независимостью.
Поистине, Мари Фредрикссон родилась под счастливой звездой, судьба вновь улыбнулась ей, в очередной раз сделав щедрый подарок. Певица нашла своё счастье, причём там, где и не ожидала, в Австралии, ибо именно туда занесло её мировое турне Roxette. Прекрасного принца звали Микаэль (Мик) Болиош (Mikael Bolyos). Столь необычная для скандинава фамилия объяснялась его восточноевропейскими корнями, он был наполовину венгр, наполовину швед. Как и Мари, Мик был музыкантом, причём мультиинструменталистом, и играл почти на всём, что только способно издавать звуки. Он был лишь на год старше её. Солистка Roxette была знакома с ним уже полгода, считала феноменальным музыкантом и втайне мечтала когда-нибудь с ним поработать. И вот теперь случайно (или не случайно) они встретились вновь на самом краю земли, в Сиднее, где он проводил отпуск. Чувство, возникшее между ними, было внезапным и неодолимым, это было похоже на удар, взрыв. Оба сразу же поняли, что предназначены друг для друга. Уже через несколько дней Мик позвонил матери в Швецию и сказал, что нашёл любовь всей своей жизни. Та, понятно, была в панике, она думала, что её сын собрался жениться на австралийке, может быть даже на аборигенке.
Концерты в Австралии закончились, и группа улетела домой. Кроме Мари, она осталась ещё на несколько дней на Зелёном континенте. А когда возвратилась в Швецию, с гордостью показывала близким и друзьям золотое колечко, блестевшее на её пальце,— теперь они с Миком были официально помолвлены.
Она была совершенно счастлива, и уже не вспоминала о том обете, который ещё недавно от отчаяния дала себе—пять лет не иметь дела с мужчинами. Тогда ей хотелось бросить всё—эти бесконечные перелёты, неуютные гостиничные номера, толпу, вечно окружавшую её, и уединиться в тихом живописном местечке на морском берегу. Не так давно Мари купила дом на западном побережье Швеции, в курортной местности Хавердол (Haverdalsstrand), в 14 километрах к северо-западу от Хальмстада. Тут она какое-то время могла оставаться совершенно незамеченной, это было её тайное убежище. Она прыгала по мокрым валунам у полосы прибоя, вдыхала воздух, пропитанный солью и напоённый ароматом нагретой солнцем сосновой хвои, собирала в полях душистый розовый вереск. Часами певица могла сидеть в дюнах, слушать крики чаек и смотреть на волны, бьющиеся о берег. Или раскинув руки лежать на траве, наблюдая за облаками, плывущими в бескрайней лазури. Тогда она погружалась в какое-то медитативное оцепенение, глубокий покой снисходил на неё, а все тревоги и волнения уходили прочь. В единении с природой Мари обретала новые силы, становясь мудрее и чище. Из этого источника она черпала свежие идеи и образы для своего творчества.
А длинными северными вечерами можно было уютно устроиться на диване с книгой в руках, и слушать, как за окном завывает ветер, и тяжёлые океанские валы с грохотом накатываются на берег. Она очень любила читать, и с годами это увлечение только усиливалось. Особенно ей нравился Хемингуэй, его рассказ «Старик и море». Это повествование было для неё образцом человеческого мужества и непреклонности в борьбе с силами природы и собственной судьбой.
Однако от вездесущей прессы нельзя было укрыться нигде. Мари была просто в ярости, когда, открыв однажды газету, обнаружила в ней собственное изображение на фоне панорамной фотографии с видом на своё уединённое жилище. Журналисты разнюхали даже мельчайшие подробности о том, что этот дом с большими панорамными окнами был построен в 1970 году, и шведская королева рока купила его за 1,5 миллиона крон. Из-за этого случая певица всерьёз и надолго обиделась на шведскую прессу, столь бесцеремонно вмешавшуюся в её личную жизнь.
После нескольких недель отдыха в Швеции, турне продолжилось в Канаде и США. Вся группа была в приподнятом настроении, особенно Мари. Она просто обожала любые живые выступления, и терпеть не могла съёмок видеоклипов, где приходилось под фонограмму открывать рот и изображать пение. Хотя работа на съёмочной площадке и походила на игру в театре, а получившийся результат иной раз забавлял её, здесь она была игрушкой в руках кинематографистов. Ей же нужен был непосредственный контакт со зрителем, нужно было видеть глаза сидящих в зале. Певица видела реакцию публики и могла регулировать настроение своих поклонников. От них она получала массу энергии, гораздо больше, чем давала сама. А надо сказать, что выкладывалась на сцене Мари полностью, иначе она просто не умела.
Минуты, предшествующие началу концерта, были для неё священны. Она уединялась в гримёрной, чтобы переодеться и наложить макияж. Но не только. Это была своего рода психологическая подготовка перед выступлением. Происходило волшебное перевоплощение. Скромная, мечтательная Майсан превращалась в мега-звезду мировой эстрады. Немаловажными атрибутами для этого таинства являлись неизменный букет цветов на столике грим-уборной, холодная минеральная вода и бутылка пива.
А к такому ответственному мероприятию как мировое турне, Мари начинала готовиться за несколько недель. Она бегала трусцой, разминалась у балетного станка, а также для поддержания формы занималась боксом или выполняла силовые упражнения на тренажёрах. Кроме того, она резко ограничивала себя в курении. Непосредственно перед выступлением певица спала по 8—9 часов, иначе на следующий день её голос был хриплым.
Нужно сказать, что, несмотря на положение примадонны, «звёздные» манеры были Мари абсолютно чужды. Она могла выполнять любую работу, необходимую в данный момент для группы, даже подсобную. Так что иностранные рабочие, нанятые Roxette, только диву давались. Но уж таков менталитет скандинавов. Сложился он ещё во времена викингов, плававших по бушующим волнам и научившихся работать слаженно, как единый организм, ибо от этого зависела их жизнь. И в далёких потомках тех морских разбойников по сей день сохранился этот удивительный командный дух.
Скромность и простота нравов наблюдается у певицы даже в мелочах. Если сейчас она выходит в город, то одевается неброско и без затей, совершенно не выделяясь из толпы. И если приходится обедать в ресторане, то заказывает она не трюфеля и авокадо, а обычную шведскую еду, например биточки с картофельным пюре и брусникой. И ещё Мари удивительно сердечна и открыта в общении с фэнами. Так, если на улице или в гостинице поклонники не могут к ней пробиться, она может, отодвинув охрану, подойти к ним, поговорить и даже сняться на память.
А как же её 2000 пар обуви? О, это отдельная история. Когда певица стала выступать на сцене босиком, желая быть ближе к земле, более естественной, её поклонники вообразили, что у их кумира нет обуви, и, зная её размер (№5), прислали аж несколько тысяч пар. Такое количество Мари, конечно, не было нужно. Поэтому она решила всё это продать, а вырученные деньги, по обыкновению, отдать на благотворительность.
Но есть у неё одна пара обуви, которую она бережно хранит с самого детства. Это маленькие красные сандалии, перешедшие ей в своё время от Тины. Сандалии эти настолько поношенные и потёртые, что на носках уже почти не осталось красной краски—результат многочисленных детских игр. Звезда мировой величины сентиментально хранит их как память, как связующее звено с семьёй и детством.
Весной 1992 года Roxette гастролировали уже по Южной Америке. Выступления здесь были лучшими за всё время “Join The Joyride”, особенно в Аргентине. Но музыкантов сильно угнетало то обстоятельство, что в этих странах царила страшная нищета и преступность. Хорошо, всё-таки, что мы живём в Швеции, а не где-нибудь в Эквадоре, Лаосе или Танзании, думали они.
Затем были ещё выступления в Европе, в том числе в бывших странах Восточного блока. Наконец группа возвратилась в Швецию, после чего этот грандиозный вояж по четырём континентам закончился.
Из турне, помимо массы впечатлений и многократно возросшей популярности, Roxette привезли ещё и страшную, изматывающую усталость. Особенно утомляли многочисленные многочасовые перелёты, иногда даже связанные с риском для жизни. Летать на самолётах побаивалась почти вся группа, Мари же подниматься в воздух боялась просто ужасно. Правда, иной раз была возможность расслабиться и в турне. В гостиницах можно было посетить сауну, фиттнес-центр или поиграть в теннис. А если там находился ещё и бассейн, Мари никогда не упускала случая в него нырнуть.
К сожалению, для солистки Roxette во всей этой кочевой жизни был ещё один неприятный момент. Зачастую организаторы разного рода банкетов и презентаций подавали на стол моллюсков и различных представителей класса головоногих, зная, что Пер их безумно любит. Мари же всю эту холодную скользкую гадость просто не выносила, и ей приходилось вставать из-за стола голодной.
В этом же году Мари сделала очередной сольный альбом “Den ständiga resan” (“Вечное странствие”). Он увидел свет осенью, в её любимое время года. Это было хорошим знаком. Впервые это был полноформатный альбом, целиком написанный ей самой. Здесь она была не только автором, но также впервые сама продюсировала диск, в этом ей помогал бас-гитарист Roxette Андерс Херрлин, который выступал сейчас заодно и в роли студийного техника. Пластинка получилась потрясающе сильной, песни “Det regnar igen”, “Den ständiga resan”и “Mellan sommar och höst”, где певица сама играет на церковном органе, были настоящими шедеврами, которые доказали всем, что Мари Фредрикссон сама может писать хиты, причём даже лучшего качества, чем Лассе Линдбом.
Этот диск получился столь же личным, как и её дневник, это была её автобиография. Страшный жизненный кризис, пережитый ею, имел, как ни удивительно, и свои положительные стороны, вдохновив певицу на создание множества песен, включённых в эту пластинку. Общий фон диска был мрачным, минорным, как и чувства, которые она испытывала тогда. Наиболее точно её тогдашнее состояние отражала сама песня “Den ständiga resan”: