Марина Крапивина, (1971)
| Вид материала | Документы |
- Системный анализ морфогенеза рака молочной железы 14. 00. 14- онкология, 334.29kb.
- Министерство здравоохранения СССР приказ 11 ноября 1971, 541.11kb.
- John Fraser Hart) и Коттона Матера (Cotton Mather). Особое влияние на умы студентов, 24.07kb.
- Тупицына Марина Алексеевна Пименова Марина Николаевна (авторские коллектив) Самарская, 63.51kb.
- Приложение V кафедральные научные доклады, 31.54kb.
- Классный час "Что такое "добро", 32.3kb.
- Собрание сочинений (В 9 т., в 6 кн.). Кн., 265.63kb.
- Слонов Тимур Людинович, кандидат биологических наук, доцент, Крапивина Елена Александровна,, 925.19kb.
- Математическое моделирование социальных процессов, 248.4kb.
- Описание папки «Цветаева Марина», 4.62kb.
Сцена 7.
Ирина в махровом халате выходит из душа и видит, что Одд лежит на разобранной постели под одеялом.
Ирина (в замешательстве). Ты тоже решил отдохнуть? И мы... будем спать вместе?
Одд. Я сегодня с шести утра на ногах, волновался перед твоим приездом. Тоже дико устал. (пауза) Совсем необязательно заниматься сексом. У меня два одеяла.
Ирина. Да, конечно, но хотелось как-то в первый день... не знаю пока... я не уверена... А в гостиной нельзя... на том диване?
Одд. Нет-нет, для спанья у нас есть спальни, а в гостиных люди отдыхают, слушают музыку, смотрят телевизор, общаются, а не спят.
Ирина. У тебя есть тапочки?
Одд. Фу, тапочки, это очень скучно. Халат, тапочки, я не держу в доме эти скучные вещи. У меня чистый пол.
Ирина. А я вот люблю халат, особенно махровый.
Одд. Нет, только не махровый.
Ирина ложится рядом с ним в халате.
Одд. Нет, нет, только не в халате. Сними его, сними.
Ирина. Это провинциально?
Одд. Вот именно.
Ирина. Но у меня там ничего нет.
Одд. Вот и хорошо.
Ирина. Тогда дай мне футболку.
Он достает из встроенного шкафа футболку, протягивает.
Ирина отворачивается, скидывает халат и быстро надевает его футболку.
Одд. Ты красивая.
Ирина. Я знаю.
Одд (возбужденно). Мы будем самой красивой парой, мы будем беззаботны и веселы, будем путешествовать на поезде, знаешь, как это здорово! Мы поедем на поезде в Берлин, там много клубов, у нас будет много друзей, и детей, ты родишь братика Томасу, он этого заслуживает. Как мы его назовем?
Ирина (ложится с краю, укрывается вторым одеялом). Да, Одд, это так романтично. Я мечтала об этом всю свою жизнь. А теперь давай поспим, я спала два часа.
Одд. Я тоже мечтал… я так нервничал. Хорошо, у нас каникулы начались, а то последнее время я с трудом вникал в ответы учеников и в их письменные работы. Извини, я болтлив, но это потому, что… я так рад, что мы, наконец, вместе. Все, спи (заботливо поправляет на ней одеяло и отворачивается в своем одеяле).
Лежат какое-то время. Он поворачивается к ней, обнимает ее.
Она лежит неподвижно, раздумывает, потом одной рукой приобнимает, скорее из вежливости, чтобы ответить на объятие. Он начинает ее целовать, она окаменевает.
Одд. Тебе неприятно?
Ирина. Нет, то есть... я просто не могу так быстро.
Он отстраняется.
Одд. Извини, не буду. Отдыхай (отворачивается)
Она какое-то время лежит неподвижно. Потом поворачивается к нему и начинает гладить по спине. Он резко переворачивается, обнимает ее, они начинают целоваться, он возбужден, она тоже, они стаскивают с себя футболки, трусы и начинают трахаться.
- Ты его чувствуешь?
- Да.
- Он большой?
- Да.
- Тебе это нравится?
- Да.
Затемнение. Секунд тридцать звучит композиция Tindersticks «Tie-Dye». Затем звук приглушается.
- Ты его чувствуешь?
- Да, ммм.
-Он большой?
-Да, ах, блять.
-Тебе это нравится?
-Мне больно.
-Ты совсем сухая.
-Я устала.
-Ты разве не кончила?
-Нет. Давай сделаем перерыв. Мне надо в туалет.
Ирина уходит в туалет, который пристроен к спальне.
Ирина (сидя на унитазе). На самом деле у меня живот сейчас взорвется, а у них еще идиотская привычка строить туалет при спальне. Еще в школе, чтобы не слышать и не видеть, как дубасят и дергают дверь, я затыкала себе уши, закрывала глаза,. И вот, приведя свое сознание в медитативное состояние, я могла расслабиться и посрать, но, чтобы как-то преодолевать отвращение к себе, я придумала такую мантру: «туалет специально создан для этих запахов и этих звуков, туалет специально создан, чтобы в нем срали, все, абсолютно все люди планеты Земля делают это в туалетах». (пока Ирина произносит эту мантру несколько раз, звучит индийская музыка, под которую Ирина раскачивается, сидя на унитазе, глаза ее закрыты, тело расслаблено).
Раздается какой-то стук за стенкой.
Ирина (вздрагивает, выходит из транса, умудряется дотянуться рукой до крана, включает воду). Да, совсем забыла, вода заглушает ЭТИ звуки, я так делала первые полгода, когда жила с Николаем. А потом привыкла, и он привык, мы оба привыкли. И, Господи, как не хочется опять к кому-то привыкать! Я ненавижу к кому-то привыкать!
Сцена 8
В доме у Агнесс.
Агнесс. Ты собираешься повесить этот жернов на шею?
Одд молчит.
Агнесс. Ты должен подумать о Томасе. На тебя мне наплевать.
Одд молчит.
Агнесс. Идиот.
Одд. Хватит.
Агнесс. Ты всегда был придурком. Ты ее хоть хорошо знаешь?
Одд. Не твое дело.
Агнесс. Не вздумай жениться без брачного договора.
Одд. Где Томас?
Агнесс. Он у твоей матери. (смотрит на часы). Она обещала его привезти к четырем.
Молчание.
Агнесс. Слушай, а где ты ее откопал? В Сети, сто пудов.
Молчание.
Агнесс. Такие, как ты, придурки, всегда знакомятся по Интернету. ( Пауза. Она пьет пиво) Ты ей еще не говорил, что в завязке?
Одд молчит.
Агнесс. Что тебе даже пива нельзя. Что ты пьешь золофт и толвон и никогда не можешь кончить.
Одд. Замолчи. Я здесь только потому, что жду сына.
Агнесс. А я не позволю тебе и твоей русской бляди ограбить моего сына.
Одд. Заткнись.
Сцена 9
Ирина и Одд сидят в автобусе, который стоит на пароме. Паром плывет в Берген.
Одд (нервозно-возбужденно продолжает давно начатый разговор). ...но парома не избежать... туннели, туннели... а последнее препятствие этот залив, и через час мы будем в Бергене.
Ирина. Дорогой, мы уже на пароме… Ты не хочешь выйти из автобуса?
Одд. Нет-нет, я сейчас… я соберусь… но я просто буду сидеть в закрытой части парома, в салоне.
Ирина. Конечно. Пойдем, держись за меня.
Они выходят из пустого автобуса, проходят во внутреннюю часть парома, в закрытый салон. Садятся: Ирина у иллюминатора, Одд с краю, старается не смотреть в иллюминатор.
Ирина. Расскажи мне про Берген.
Одд (отвернувшись от Ирины). Это знаменитый город, в нем была основана первая в мире церковь сатаны и коллектив «Иммортал»...
Ирина. Церковь сатаны?
Одд. Почему церковь сатаны?
Ирина. Ну, ты сейчас сказал, что этим знаменит Берген.
Одд. Я этого не говорил, я имел в виду, что в этом городе родился антихрист…
Ирина. Антихрист?
Одд. Почему антихрист? Нет. Основатель группы «Иммортал», Варг Викернес, это неоязыческая группа, блэк метал.
Ирина (смеется). Значит, я тебя не поняла. Забавно (засматривается в иллюминатор на скалы). Смотри, какая красота! Пойдем на палубу...
Одд (сидит, отвернувшись от иллюминатора). Он поджигал церкви. Ничего забавного. И убил гитариста из другой группы (пауза). Я говорил тебе, я не люблю волны. Ты можешь выйти, а я останусь здесь.
Она колеблется. Он куда-то смотрит в одну точку.
Одд (показывает куда-то в темноту зала). Видишь, вон ту девушку?
Ирина смотрит, куда показывает Одд.
Одд. Эта девушка смотрит на меня всю дорогу. Не так откровенно рассматривай.
Ирина. Ты уверен? По-моему, она слушает плеер.
Одд. Это для отвода глаз. Она смотрит на меня не отрываясь. И смотрит враждебно. Это так неприятно.
Ирина. И что это значит?
Одд. Она больная. Это такая болезнь.
Ирина. А мне кажется, ей нет никакого дела до нас...
Одд. Ты не понимаешь, не до нас, а до меня. Ей есть дело до меня. У меня в классе есть такой ученик, он аутист, вернее у него синдром Аспергера, и он меня пугает. Он написал сочинение про бойню в колледже Вирджиния. И он описал это как видеоигру: «стрелок перешел на высший уровень под названием «Колледж Вирджиния», убив 37 человек, и впоследствии весь мир его прославил». Это явная угроза. А теперь еще этот конфликт с руководством школы. Как раз на следующий день…
Ирина. Какой конфликт?
Одд. Они считают, что я к нему плохо отношусь, к этому ученику с Аспергером, они говорят, что Аспергер был у многих людей, например, у Билла Гейтса, Эйнштейна. Просто у них слегка нарушены связи с окружающим миром. И, получается, я против политики интеграции больных в общество здоровых.
Ирина. А в чем угроза для тебя?
Одд. Он нарисовал картинку к этой игре, там он изобразил меня как главного врага, и у меня в голове кнопка, и если он на нее нажмет, я потеряю сознание. Я смертельно боюсь этого психопата, который навис над моей головой (пытается отмахнуться от чего-то как от мухи). И еще с помощью этого устройства в моей голове они могут считывать мои мысли.
Пауза.
Ирина. И тебя это тревожит?
Одд. Да, я его боюсь. В школах участились случаи террора. Ученики ненавидят учителей. Но самое неприятное, он сын моих друзей Свена и Карен. Кстати, на следующей неделе они пригласили нас в гости.
Ирина. Но ведь ты хороший учитель, тебя любят ученики и... наверное, ученицы. В тебя влюбляются ученицы?
Одд. Я не знаю, меня это не волнует. Почему ты об этом спрашиваешь? Это нехороший вопрос.
Ирина. Ну, я просто так. Извини. Просто чтобы отвлечь тебя от мрачных мыслей.
Одд. Она строит мне глазки, эта девушка, видишь, сделала знак. У нее тоже Аспергер. Они повсюду.
Сцена 10
Ночь. Гостиничный номер. За окном слышны звуки петард, крики, свист. Ирина и Одд спешно одеваются.
Одд. Ты только пожестче. И обязательно оскорбляй. В этом весь смысл.
Они заканчивают одеваться. Давай.
Ирина. Раздевайся.
Одд. Нет, ты должна это сказать грубо.
Ирина (грубо). Раздевайся, ублюдок. Давай снимай свои сраные джинсы и майку.
Одд. Не хочу.
Ирина. Я сказала, раздевайся, уебок.
Одд. Так, так, оскорбляй дальше. Ты должна ударить меня.
Ирина. Не могу. (смеется) Эта твоя режиссура...
Одд. Ну, я прошу тебя. Это такая игра. Не смейся, пожалуйста.
Она подходит к нему и бьет его по лицу.
Одд. Не надо, не бей меня!
Ирина (растерянно). Но ведь ты сам...
Одд. Продолжай, продолжай... Не обращай внимания на мои слова. И посильнее ударь.
Ирина. А, понятно. Давай, урод, раздевайся, я сказала.
Одд. Не буду.
Она сильно ударяет его ногой в пах. Он складывается пополам.
Одд. Уууу!
Потом она бьет ребром ладони по шее. Он падает на колени.
Одд. Ты с ума сошла. Ты что, самбистка?
Ирина (входя в роль). Каратистка. Раздевайся, придурок ебаный. Или я тебя убью.
Она начинает стягивать с него майку. Он лежа на полу в позе эмбриона сопротивляется.
Ирина. Я сейчас тебя свяжу, если не будешь слушаться.
Одд (все еще в позе эмбриона). Красный! Стоп! Стоп! Ты переборщила, мне, и, правда, больно.
Она устало садится на кровать.
Ирина. Я закурю (достает пачку, закуривает).
Одд (подползая к кровати). Когда в игре что-то идет не так, надо говорить «красный», это как в футболе «красная карточка». (садится рядом с ней, все еще держась за пах)
Ирина (смотрит на него долго). Знаешь, я вот думаю, а как же ты ко мне приедешь, если ты не любишь самолетов и паромов?
Одд (с издевкой). Через Белорушу.
Ирина. Белоруша? Почему не Белораша?
Одд (отходя от боли). Не знаю, прикольно. Сначала до Осло, потом через всю Европу до Белоруши.
Ирина. Но это очень долго. Не проще ли через Финляндию?
Одд. Через Финляндию - не избежать чертова парома. Так долго на воде, среди волн и в полном одиночестве я не выдержу. (пауза) Я люблю путешествовать. Расстояние не имеет значения. А если самолет упадет, все you're fuckin' dead.
Ирина (сама себе). Пиздец!
Одд. Что?
Ирина. Fuckin' dead.
Одд подходит к рюкзаку, роется. Достает баночку с таблетками.
Одд. Совсем забыл, мне надо выпить успокоительное (глотает таблетку, запивая водой в бутылке). (пауза) Это от депрессии. Нервная работа. Большие нагрузки.
Ирина (прислушивается к шуму за окном). А почему так шумно? Я думала, здесь у вас всегда тихо, никто никому не мешает спать, уважение к личному пространству и все такое.
Одд. В обычные дни да, сплошное уважение, но завтра пасха, и накануне уже все веселятся.
Ирина. А у нас сейчас, как это по-английски, ну когда все должны скорбеть, но всем по фигу. А на пасху все на кладбище ломанутся.
Одд (берет раскрытый ноутбук, равнодушно). Да? Это ты про разницу календарей? Пост, это называется Великий пост (пауза).
Ирина. Слушай, давай еще раз попробуем, а то какой-то незавершенный процесс получился, мне нужна какая-то разрядка. (подходит к нему) А? (шутливо бьет по плечу, хватает за футболку) Давай, давай, раздевайся… (начинает подбираться к его ширинке, останавливается) Ты уже… все? Это таблетки?
Одд отстраняется. Молча смотрит в ноутбук.
Одд. А ты пьешь таблетки?
Ирина (не понимая). Что? Какие таблетки?
Одд. Моя бывшая девушка, Агнесс, от которой родился Томас, врала мне, говорила, что принимает таблетки...
Ирина. Я предпочитаю презервативы.
Одд. А я таблетки (пауза). Не люблю резинки, в них все равно что купаться в водолазном костюме. Ты же не хочешь сразу залететь? (пауза) Нет, ну, я хочу от тебя ребенка, но не так быстро, у нас столько планов...
Сцена 11
Ирина. Мы с Николаем часто ссорились из-за его дочери от первого брака. Когда она приходила к нам, я чувствовала, как она меня ненавидит, и она как будто нарочно била посуду, брала почитать книжки и не возвращала. Она не разговаривала со мной. Никогда. А потом еще с его отцом случился инсульт. И мы стали ссориться еще чаще. Вообще любые трудности и преодоления в семье только разрушают отношения. В общем, однажды мы были в гостях, у моих друзей, он терпеть не может ходить в гости, особенно к моим друзьям, и вот я его заставила, мне уже надоело ходить одной. Но ничего хорошего из этого не вышло...
Николай (слегка подшофе). Так вот, поручика Ржевского спрашивают: что это - маленькое серенькое в норку прыг? А он: чтобы мышь и чтоб туда! (смеется один).
Ирина. Мне осточертели его бородатые и похабные анекдоты, и было стыдно за него, они совсем несмешные, и я всегда видела, как мои друзья переглядываются... И на меня такая злоба накатывала... Бессильная злоба... что хотелось его ударить, хотелось, чтобы его больше не было рядом… никогда... И вот однажды я разозлилась и ушла в ночь, побежала тачку ловить. Причем это таксист был, не бомбила. И вот ловлю я такси, едем, ночь. Подъезжаем к дому, я выхожу и вдруг понимаю, что у меня денег не хватает, а он загнул какую-то сумму нереальную, я ему сую двести рублей, которые у меня были, и иду, а он вдруг начинает меня преследовать на одном пятачке, на машине, а я на каблуках была. И я думаю, всё, я пропала, уже каблук один сломался, и ногу подвернула, упала, ссадина на коленке, но ничего не чувствовала от страха. (пауза) И я побежала куда-то прямо на шоссе, руки растопырила, пусть хоть задавят. Вижу, на меня иномарка едет, я ей наперерез, двери открываются, и я вижу полную машину кавказцев, так мне тогда показалось, это были водитель и пассажир впереди, и я понимаю, что или – или, что все равно пропадать, пусть уж эти меня тогда изнасилуют, только не тот маньяк-таксист. И я бросаюсь к ним в машину на заднее сиденье, и вдруг вижу... а там... Колька сидит... Так не бывает, но это было. Он, оказывается, вскоре после нашей ссоры у друзей, тоже ушел... А тот маньяк сразу уехал, я им все рассказала, они выскочили, но не успели номер записать. А потом Коля дома мне ногу перекисью смазывал... И мы помирились, и я рыдала, и мне казалось, что я его люблю, что я не нужна никому, кроме него… (пауза) А потом опять…
Николай. Ты стала такая раздражительная.
Ирина. Ты глуп. Я не могу простить мужчине глупость. Все могу, а глупость нет.
Николай. А ты, думаешь, ты умная? Ну так пришей к жопе свой ум!
Сцена 12
Гостиничный номер в Бергене. Утро. Ирина и Одд в постели.
Ирина. А пойдем в церковь, сегодня же пасха.
Одд. Ты хочешь пойти в церковь?
Ирина. Я никогда не была на лютеранской пасхе, мне интересно.
Одд. Это поразительно. Я сто лет не был в церкви. Последний раз в 12 лет на конфирмации.
Ирина. Я тоже давно не заходила. А теперь почему-то тянет. Я была только на православной пасхе, очень давно. В детстве. Меня бабушка водила (мечтательно), помню людей много, все поют, душно, запах горящего воска, свечки у всех красные в руках, и капают прямо на одежду... как кровь... и очень радостно на душе... я была тогда еще не крещеная, а мне было очень светло... а у вас бывает крестный ход ночью?
Одд. Ночью? Зачем? Ночью надо спать. (смотрит на часы) Нам надо поторопиться, служба через полчаса.
Они вскакивают, быстро одеваются.
Одд (надевая штаны). Вот бы моя мама удивилась!
Ирина. Она верующая?
Одд. Не знаю, не уверен. Просто ни одна девушка не предлагала мне пойти в церковь. Ей бы это понравилось. Через две недели, когда отец из командировки вернется, мама приглашает нас на обед, я обязательно ей об этом расскажу.
Сцена 13
После пасхальной службы из церкви выходят прихожане. Вместе с ними Одд и Ирина. Ирина плачет. Одд смотрит на нее с удивлением и страхом.
Одд. Почему ты плакала? Ты меня напугала.
Ирина. В церкви можно плакать.
Одд. Тебе плохо со мной?
Ирина. Просто я вдруг увидела реальность как-она-есть.
Одд. Ты только не плачь, меня это пугает… Ты пойдешь на курсы норвежского, потом…
Ирина (перебивает). И все это время я буду сидеть на твоей шее… А если у нас родится ребенок…
Одд. Ты пойдешь учиться, работать...
Ирина. Кем я пойду здесь работать? Уборщицей?
Одд. Я тоже санитаром в больнице работал, когда был студентом, и ничего.
Ирина. А я студенткой работала курьером, но это было 15 лет назад.
Одд. Главное, чтобы нам не было скучно. Мы будем путешествовать. А я буду писать роман. Роман получит Нобелевскую премию! Я уже придумал фабулу. Это история про одну девушку. Ее зовут Ирен, она родилась в Осло, и в 19 лет поехала в Берген учиться на фотографа.
Ирина. А если родится ребенок, на твоей шее будет два беспомощных младенца… Не считая твоего сына… Ты меня быстро возненавидишь…
Одд. Но Ирен не может зарабатывать как фотограф, поэтому работает учительницей рисования и поэтому глубоко несчастна… и чем дальше ее засасывает это болото, тем она больше понимает, что ей придется отказаться от мечты. В Бергене она живет с бойфрендом, он бас-гитарист в ню-метал. Поэтому они тусуется в бергенских ночных клубах. Ее парень весь такой мускулистый, с длинными волосами, и у них чудесный секс. Они мечтают купить домик в старой части Бергена и о том, как их дети будут играть во дворе, и как она будет звать их на обед из окна кухни… Тебе нравится?
Молчание. Ирина думает о чем-то своем.
Ирина. Что? Прости. Да, домик в Бергене это чудесно.
Одд. Ты меня не слушала, тебе неинтересно.
Ирина. А почему домик не в Ставангере?
Одд. Ставангер город нефтяников и рыбаков. Здесь даже есть Музей нефти и Музей консервов. Это так скучно. А в Бергене совсем другая атмосфера.
Ирина. Это роман про того чувака из группы «Иммортал»?
Одд. Нет, конечно. Он… чудовище…
Ирина. Чудовища интереснее, чем учительницы начальных классов, они люди дела.
К Ирине и Одду подходит пожилой Мужчина.
Мужчина. Гу поске!
Ирина (не понимая, что он сказал, отвечает как попугай). Гуд.
Мужчина стоит в недоумении.
Ирина (Одду). Что он сказал?
Одд. Он поздравил тебя по-норвежски с пасхой. Гу поске!
Мужчина. Как вы думаете, почему в Китае убивают детей?
Молчание.
Мужчина. В Китае родился антихрист, от мнимой девственницы. Сейчас делают такие операции, ну вы меня понимаете. Все эти искусственные оплодотворения, дети из пробирок. Но без жертв невинных младенцев не обойтись. Ирод убивал младенцев, боясь Христа, теперь безработные врачи и учителя убивают детей, боясь антихриста. Только это совсем не тот антихрист, который описывает библия (понижает голос). На самом деле это инопланетянин. Он постоянно меняет обличье, национальности, страны (пауза). Сейчас он в Китае. В Китае проще спрятаться. (пауза) А вы знаете, что все китайцы инопланетяне? Это доказано, у них другая группа крови. Это вторжение.
Ирина (Мужчине, с улыбкой) Гу поске!
Мужчина (улыбается). Фёг дег* (Плюет) Голем. (Отходит.)
Ирина. Что? Что он сказал? Голем? Почему он плюнул?
Одд. Он говорит: да благословит тебя Бог. А плюнул… ну, он юродивый… Это такая болезнь, синдром Туретта. Его здесь все знают.
Мужчина (кричит издалека). «Кто скажет брату своему "безумный", подлежит геенне огненной...» Идите вы оба к ебаной матери… И да благословит вас Бог! (Уходит.)
Ирина. Этот мужчина… он что-то нехорошее говорил… Почему он сказал «голем»?
Одд. Голем это искусственный человек, которого сделал…
Ирина. Я знаю эту легенду. Он что-то другое имел в виду… Что-то об этом писал Станислав Лем.
Одд (смеется). Кто? Как ты сказала?
Ирина (удивленно). Станислав Лем. Польский писатель-фантаст.
Одд. По-норвежски «лем» означает пенис. А на этого больного не обращай внимания, обычное дело для кирки, поэтому я не люблю сюда ходить, обязательно псих привяжется… Ты только не плачь, меня это пугает…
Смотрит на часы.
Одд. Через два часа нам надо быть у Свена и Карен. Надо успеть купить вина.
Ирина. Слушай, я что-то так устала, совсем не высыпаюсь, ты храпишь… Можно мне не ехать к друзьям… я лучше поеду домой и посплю?
Одд. Когда любишь, храп не раздражает (пауза) Это невозможно, они нас ждут, они специально организовали вечеринку в твою честь…
Сцена 14
Ирина и Одд едут в автобусе. Ирина задумчиво смотрит куда-то сквозь стекло автобуса. Одд, напротив, весел и возбужден.
Одд. Знаешь, мне прислали письмо из этого сайта знакомств, где мы с тобой познакомились. Они хотят опубликовать нашу историю. И даже предлагают две тысячи крон.
Ирина. Ты согласился?
Одд. Нет, конечно.
Ирина. Почему? Лишние две тыщи не помешают.
Одд (не замечая ее иронии). Ты думаешь?
Пауза.
Одд. Знаешь, завтра у Томаса день рождения. И моя очередь быть с ним. Я должен буду помочь с подготовкой и проконтролировать вечеринку. Ты не обидишься?
Ирина. Опять вечеринка. Как вы не устаете?
Одд. А ты предпочитаешь в каникулы целыми днями валяться на диване? И потом… я ведь предупреждал тебя про день рожденья…
Ирина. Да, конечно, извини. Я помню. Я ему тоже кое-что привезла, ты сказал, он футбол любит.
Одд. Да, футбол и видеоигры.
Ирина молча смотрит в окно.
Одд. Ты опять плачешь? Что случилось?
Ирина. Я… я была, как дура, с твоими друзьями, я ничего не понимала, что они говорят. Я не разбираюсь ни в винах, ни в музыке, ни в современных художниках, и еще ты им зачем-то рассказал о том, как я решила, что в Бергене была построена первая сатанинская церковь. Они так смеялись. И ты с ними.
Одд. Но это, действительно, было смешно, ты же сама смеялась, когда поняла, что речь шла о группе «Иммортал».
Ирина. Я чувствовала, как они снисходительны ко мне, я для них второй сорт. Зато они не знают, кто такой Бидструп.
Одд. А кто такой Бидструп? Вечно ты вспоминаешь какое-то старье: Гамсуна еще вспомнила, этого нациста. Не преувеличивай. Ты Карен очень понравилась, и Свену тоже. Они мне потом сказали…
Ирина. Ты меня нарочно водишь по всем своим знакомым и родственникам на смотрины?
Одд. Ты не так все поняла, я и не думал…
Ирина. Чтобы потом обсудить мою жопу, мои вкусы, мой интеллект… Нет, старик, она тебе не пара…
Одд. Окей. Первая семейная ссора.
Ирина отворачивается к окну автобуса, за которым идет дождь.
Звучит музыка «Иммортал».