Geum.ru

Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам Общество любителей российской словесности

Вид материалаМонография
3.3.2. Тенденции карнавализации в языке Рунета
Маленькая дивалога.
Беня: Ура! а что за новость то?
Подобный материал:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   29

3.3.2. Тенденции карнавализации в языке Рунета


Ирония, пародирование, высмеивание – все это смешалось в сегодняшней жизни в виде карнавального действия. Мода на искаженное цитирование требует достаточных культурных фоновых знаний от рецепиентов. Чтобы сегодня осуществлять эффективную коммуникацию, необходимо владеть широкой палитрой многовекового культурного контекста. Приспособление к новым условиям жизни диктует смеховые формы речевого самовыражения. Карнавализация русского языка проявляется и в освоении реалий интернет-пространства. Здесь при вхождении в русский язык большого пласта сетевого жаргона наблюдается явное стремление к опрощению, снижению и смеховому переосмыслению компьютерно-сетевых заимствований («Сплошное спамство» (СМИ.ру, 13.06.01)).

Концепт «смеховая культура», введенный М.М.Бахтиным (Бахтин, 1985), раскрывает двойную природу смеха, комического начала: освобождает от условностей, выражает презумцию доверия к адресату, открытость к общим ценностным иерархиям и, в то же время, проявляет «снижающую» тенденцию, агрессивное начало, освобождение от мира культурных ценностей, от стыда, от жалости. Все эти свойства органично присущи языку Рунета, в котором, согласуясь с принципом солидарности и кооперации в речевом общении, эстетика комического способствует развитию языка метафорического осмысления и импровизации. «Смеховая новация активизирует ощущение относительности» при необходимом, но трудном процессе осваивания компьютерно-сетевой лексики, необходимой для вхождения в компьютерно-сетевое сообщество (Добренко, 1997). Языковые игры по правилам народного смехового этимологизирования с целью приблизить чуждые термины-варваризмы к имеющимся в русском языке словам дает такие стилистически экспрессивно окрашенные образцы компьютерно-сетевого сленга, как мыло, стервер, кряк, шаровары (shareware), пентюх и др.

Такая же тенденция – высмеять, чтобы осмыслить и освоить – просматривается и в современных текстах, которые в Интернете (особенно в художественных сетературных текстах и в чатовых полилогах) становятся еще более «линеарными», многомерными, «характеризуясь наслоением смыслов и предполагая активное соучастие читателя в его расшифровке» (Костомаров, Бурвикова, 2001: с. 10).

Маленькая дивалога.

Рома,Беня и Меркуцива с бодуна.

Меркуцива:

Эй,пацаны,пацаны

Фу,Ромео,гадкий мальчик!

Итак,братва,есть занимательная тема.

Беня:

Шо случилось?

Меркуцива:

Беня,возрадуйся, тебя не ищет наша Мать-Тиранша

Беня:

Ура! а что за новость то?

Рома:

Ик..ой,простите, как то мне фигово..

Беня:

Опять тошнит?

Меркуцива:

Фиг с ним, пусть топает до туалета.

Пошли расскажем остальным..

Беня:

Чаво поведаем? Что Рома не умеет пить?

Меркуцива:

Беня,что стобою, скажел я,что тема занимательна

А не про нашего зеленого приятеля.

(www.li.ru)

Именно языковым чутьем можно и нужно объяснить те многочисленные переосмысления и сдвиги в семантике русских слов, с помощью которых русский язык осваивает новую, компьютерно-сетевую, реальность своего бытия. Причем устойчиво большая частотность стилистико-семантического сдвига за счет усиления иронии как эмоционально-экспрессивного оттенка убедительно говорит о росте карнавальных тенденций в языковом вкусе интернет-эпохи в России (покилобайтно; сетеголовый).

Новая фразеология также приняла язык Интернета, вышедший далеко за рамки профессионального жаргона. Особенно заметно это в языке рекламы, предназначенной для широкой (особенно, молодежной) аудитории, которая с удовольствием использует приемы игры со словами, слогами и звуками, смешивая кириллицу и латиницу и придавая словам и выражениям новый оттенок смысла (UZкие места (Русский журнал, 09.06.03); По дороGE в Интернет (Русский журнал, 28.07.01)).

Коммуникация в своей новой онлайн-реализации требует от своих участников умения распознавать в слове не только его прямое, но и контекстное содержание. Так называемое смысловое поле в сознании киберкоммуниканта расширяется до многомерного текстового пространства, организованного по принципу гипертекстовой структуры, в котором каждое слово становится ссылкой на другой уровень текста, другой уровень смысла (дырка - дефект компьютерной программы; заплатка - программа, устраняющая дефект).

Язык, помещенный в гипертекстовое онлайн-пространство, обнаруживает в нем уже давно намечающийся, а здесь являющийся концептуальным, сдвиг в сторону многомерности.

В киберкоммуникации еще больше расширяется зона «пустых мест» или «участков неопределенности», которые Е.Добренко определяет как единицы «апеллятивной структуры текста» (Добренко, 1997). Как в художественном сетературном тексте, так и в киберкоммуникативных высказываниях количество таких нарушений во фразовой структуре, приемов врезки, монтажа и композиции текста или комментариев рассказчика, то есть «пустых мест», которые должен заполнить рецепиент, увеличивается, а в тексте сетературных произведений этот прием становится одним из определяющих концепцию нового литературного жанра, появившегося именно в Интернете (см. Приложение №6).

Коммуникативная свобода от многих социальных условностей влияет и на минимизацию речевых поведенческих барьеров в интернет-пространстве. Карнавальные процессы в современной русской речи во многом определяются законами языковой игры как особого вида семиотической деятельности, направленной на речевое творчество, что также является характерной особенностью русского Интернета («www.10RUЛЕТ-шоу»; «Доменины-2004» и др.). Так как в целом речевая деятельность участников речевой игры в Интернете включена в общий процесс киберкоммуникации, то и правила этой языкотворческой игры связаны с коммуникационными задачами индивидуального либо общественного характера. Языковая игра в Интернете отвечает всем необходимым требованиям игры вообще, приобретая также и ряд специфических особенностей. К числу участников игры можно отнести каждого постоянного обитателя онлайнового мира, так как в любой момент через ссылку или появление в чате он может включиться в игру, благодаря технологическим особенностям функционирования Рунета.

В своей речевой деятельности посетитель Интернета переходит на позиции «человека играющего». В качестве игрового материала, естественно, присутствует вся палитра языковых и речевых средств, причем среди участников чатов и других зон непосредственного речевого общения особенно широко используется карнавальная логоэпистемизация лексического пласта. В среде сетевых литераторов или любителей литературы большой популярностью пользуются, естественно, фонетико-графические интернет-новации, связанные с использованием элементов латиницы, а также возрождаются различные традиционные поэтические языковые игры, перенесенные в интернет-реальность (см. Приложение №5).

Как и на традиционной территории реального мира, языковая игра в Интернете не может быть успешно реализована без соблюдения таких правил, как владение нормами словообразования в русском языке, понимание смысла выражения, которое подвергается смеховой переработке, и адаптированность к общекультурной ситуации (Попытки диШКРЕДитации и вСПАМожения (Русский журнал, 25.01.02)).

Социально-исторический, национально обусловленный культурный компонент смысловой структуры слова, в который «аккумулирует социально-историческую информацию, интеллектуальную и экспрессивно-оценочную, оценочную, общегуманистического и конкретно национального характера» – это объективно существующее понятие, которое сохраняет свою актуальность при анализе функционирования русского языка в Интернете (Бельчиков, 1988. - c.32).

Предварительное владение контекстом – еще одно обязательное условие результативности языковой игры, так как в ее процессе должны установиться крепкие и скородействующие связи между производителем речевых игровых конструкций и их получателем, который должен быстро установить умозаключение. Как и в любом творчестве, опирающемся на сатирические средства воздействия, скорость получения результата имеет немаловажное значение.

Требование знакомства участников с правилами игры и согласия с ними становится на территории Интернета принципиальным, так как сам процесс функционирования Интернета уже предполагает единообразный и соблюдаемый всеми алгоритм. В то же время языковая игра в киберобщении вовсе не предполагает формирования нового стиля речи под действием намеренного языкового снижения. Попытки создать для пользователей Интернета какой-либо искусственно ограниченный язык типа арго или компьютерного социолекта заранее обречены на неудачу, так как Интернет существует и развивается лишь в условиях массовости. Процессы, происходящие с компьютерно-сетевым жаргоном, еще раз указывают на правомерность данного утверждения. Например, русский эквивалент в большей части случаев подбирается к английскому оригиналу по признаку острой и злой иронии, граничащей с агрессивностью, по отношению как к языку-источнику, так и к языку-цели. Для настоящего интернет-обитателя работать за компьютером – значит топтать (мять) Клаву (Клава = клавиатура) или крошить батоны (батоны = buttons); файлы он не архивирует, а утаптывает; не удаляет слова (DEL), а убивает; интерфейс для него - междумордие, Screen Saver - эсэсовец, а программа UnErase – болезнь энурез.