Денисов Андрей Владимирович Античные мифологические оперные сюжеты в контексте культуры первой половины ХХ века семантический анализ Специальность 24. 00. 01 теория и история культуры автореферат

Вид материала

Автореферат

Содержание Общая характеристика работы Основное содержание работы Музыкально-тематический материал произведения Художественная концепция произведения в целом Основное содержание работы отражено в следующих публикациях

Подобный материал:

• Творческое наследие А. В. Никольского в контексте русской хоровой культуры первой половины, 801.48kb.
• Сулимов Владимир Александрович Литературный текст в интеллектуальном пространстве современной, 851.58kb.
• Булычёва Дарья Федоровна перформанс и хэппенинг как постмодернистские феномены постсоветской, 383.8kb.
• Н. В. Гоголя в российской книжной иллюстрации XIX-XX вв. Специальность 24. 00. 01 теория, 873.17kb.
• Морозова Ольга Федоровна культурные детерминанты социального управления 24. 00., 885.93kb.
• Шекалов Владимир Александрович Возрождение клавесина как культурно-исторический процесс, 633.62kb.
• Художественное пространство второй половины ХХ века: философско-культурологический, 442.32kb.
• Миф как реальность и реальность как миф: мифологические основания современной культуры, 269.41kb.
• Народная культура кубанского казачества: культурологический анализ современного состояния, 353.5kb.
• Гламур в контексте повседневности (по материалам современной дамской прозы) 24. 00., 382.78kb.

На правах рукописи

УДК 785

Денисов Андрей Владимирович

Античные мифологические оперные сюжеты в контексте

культуры первой половины ХХ века – семантический анализ

Специальность 24.00.01 – теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора искусствоведения


Санкт-Петербург

2008

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры

Государственного образовательного учреждения

Высшего профессионального образования

«Российский государственный

педагогический университет им. А. И. Герцена»


Научный консультант: доктор философских наук, профессор

Клюев Александр Сергеевич


Официальные оппоненты:


доктор искусствоведения, профессор Гуревич Владимир Абрамович

доктор философских наук, профессор Махлина Светлана Тевельевна

доктор философских наук, профессор Шор Юрий Матвеевич


Ведущая организация:

Санкт-Петербургская государственная академия театрального искусства


Защита состоится 21 апреля 2008 года в 14.00 на заседании Диссертационного совета Д 212.199.23 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Российском государственном педагогическом университете имени А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, ул. Малая Посадская, д. 26, ауд. 312.


С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке РГПУ им. А.И.Герцена


Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат культурологии, доцент Шпинарская Е.Н.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Общая характеристика темы работы и ее актуальность. Настоящая работа посвящена исследованию семантики античных мифологических сюжетов в оперном театре первой половины ХХ века. Связь оперы с мифом оказалась необычайно тесной с самого начала существования этого жанра. Миф стал источником творческого вдохновения для многих композиторов – от Монтеверди до Стравинского. В то же время, именно в ХХ веке трактовка мифологических сюжетов в опере оказалась принципиально отличной от их интерпретации в предшествующее время. Во многом она оказалась предопределенной самим культурным содержанием эпохи модернизма. Радикальное обновление системы средств, кардинальная перестройка ценностей, плюралистичность стилевых направлений – все это было обусловлено изменением художественного мышления в этот период. Таким образом, возникает необходимость исследования мифологических сюжетов в целостном культурно-историческом контексте этого времени. Раскрытие его взаимосвязи с семантикой оперных сюжетов позволит понять особенности трактовки мифологических образов в пространстве оперы ХХ века, более того – ее общие жанровые очертания в эпоху модернизма.

Одновременно, изучение мифологических сюжетов в опере ХХ века даст возможность по-новому взглянуть и на сущность самой оперы – в процессе ее исторического развития. Жанр оперы в принципе обладает особой гибкостью, высокой отзывчивостью к творческим поискам – наглядным подтверждением этому является вся история музыкального театра. На протяжении столетий музыкально-театральные произведения позволяли и позволяют разрешать художественные задачи, актуальные для разного времени. В общей панораме истории музыки мы можем обнаружить жанры, имеющие относительно замкнутый характер. Они не поддаются радикальным трансформациям, существуя лишь в отведенных им границах. Например, жанры оратории, мессы, существуя и в ХХ веке, не претерпевают таких изменений, как симфония или опера. Не случайно обращение к ним обычно связано со стилизацией ("Месса" И.Стравинского, "Месса" Ю.Фалика), либо ориентировано на соответствующую модель опосредованно ("Страсти по Луке" К.Пендерецкого). Такие жанры имеют более или менее "застывший" характер – не просто в силу обстоятельств самого функционирования этих жанров, но и по причине их канонической природы, изначально не допускающей радикальных трансформаций.

Опера на протяжении всего времени своего существования претерпевала крайне многообразные модификации. Она постоянно "искала" разные смысловые формы, разрабатывала новые художественные цели. Опера оказалась жанром, находящимся в вечном становлении. Она никогда не останавливалась на достигнутом – найденные ею жанровые модели, оказывавшиеся более или менее стабильными, могли сохраниться, но они не могли остановить и непрестанного поиска, устремленного вперед.

Именно в опере происходит крайне сложное взаимодействие, пересечение музыки с другими смысловыми системами¹. Находясь между собой в постоянном диалоге, они и обуславливают сложную, многосоставную природу оперного произведения. По этой же причине опера может и сама апеллировать к различным смысловым сферам, одновременно вовлекая их в свою орбиту. Исследование взаимодействия оперы и мифа, таким образом, позволит раскрыть сущность диалога разных смысловых систем – как в структурном, так и историческом аспекте.

Все вышесказанное позволяет понять, что «союз» оперы с мифом оказался чрезвычайно плодотворным – его результаты проявили себя в самых различных формах. Обращение именно к опере первой половины ХХ века, и притом опере западноевропейской также не случайно. Именно в отношении периода модернизма можно говорить об относительно сложившихся (хотя одновременно и весьма различных) принципах творческого обращения с мифом. Вообще, конечно миф не теряет своего значения и позже – во второй половине ХХ века. Но его функции в искусстве, его интерпретация во многом меняются, и потому заслуживают отдельного внимания.

При этом именно западноевропейская опера оказалась особенно восприимчивой к мифологическому материалу. Из этого, конечно, вовсе не следует, что тема настоящей диссертации русской оперы не касается вовсе². И, тем не менее, в ХХ веке мифологическая тематика ей не свойственна в такой степени, как опере западноевропейской, в которой произведения на мифологические сюжеты нередко образовывали целые взаимосвязанные линии развития музыкального театра³.

В то же время, необходимо отметить, что в данном исследовании необходимо обращаться к истории музыкального театра в целом – иначе многие явления, связанные с ХХ веком, вряд ли удастся понять и объяснить. В принципе, это касается исследования культуры любого времени – как отмечает А.Михайлов, "необходимо восстанавливать логику художественного развития в целом, устанавливать связь времен. Малопродуктивно изучение явлений искусства прошлого без перспективы его будущего развития, в отрыве от современного состояния искусства, а с другой стороны, совершенно беспочвенны попытки анализировать явления современного искусства без знания и изучения логики его развития в прошлом"⁴. В отношении рассматриваемого периода это касается в особенной степени. Дело не только в том, что каждая эпоха имеет преемственные связи с предшествующим временем, но и в том, что именно в первую половину ХХ века постепенно меняется отношение к культуре далеко ушедшего прошлого. Только зная ее специфику можно раскрыть особенности оперного театра ХХ века. В целом же, исследование взаимоотношения оперы и мифа позволит раскрыть не только сущность самого искусства оперы, ее происхождения и развития, но и саму систему художественных представлений того или иного времени.

Опера не только была связана с мифом в отношении сюжетного плана, но, по сути дела, родилась из мифа. Дело не только в том, что сама жанровая идея оперы возникла из попыток воссоздания древнегреческой трагедии, которая представляла сценическую версию мифа. Опера по своей природе создавала свой миф – как в отношении воплощаемых ею идей, так и в плане создания особого ирреального художественного пространства, в котором оказывался человек. Благодаря этому тема «опера и миф» имеет очень глубокие корни. Исследуя же мифологическую оперу ХХ в., видно, что обращение к ней неизбежно затрагивает всю ее историю. Целостные сюжеты, отдельные мотивы, порой теряющие внешние мифологические очертания, наконец – глобальные художественные темы и идеи – все это соединяет в целое отдельные проявления феномена «опера». Их взаимосвязи пронизывают мощными линиями всю историю существования жанра – только проследив эту историю до ее основания, можно понять сущность мифологических опер ХХ в.

Степень научной разработанности проблемы: Сама категория «миф», так же, как и оперный жанр, исследованы достаточно подробно. Кроме того, существует значительное число публикаций, посвященных теме «миф и опера». В то же время, большинство этих работ связано с решением частных вопросов, или с анализом отдельно взятых произведений. Работ обобщающего значения, посвященных проблеме исследования мифологических оперных сюжетов ХХ века, до сих пор не существует. Некоторые рассматриваемые в настоящей диссертации произведения до сих пор вовсе не подвергались детальному анализу. Наконец, не исследован вопрос о взаимосвязи интерпретации мифа в опере с общим культурно-историческим контекстом ХХ века.

Объект исследования: взаимодействие смысловых систем музыкального искусства и мифа.

Предмет исследования: античные мифологические сюжеты в западноевропейской опере первой половины ХХ века.

Задачи исследования: Основная задача диссертации ­– исследование семантики античных мифологических сюжетов западноевропейской оперы первой половины ХХ века в культурном контексте данного времени. Эта задача предполагает решение следующих вопросов:

– исследование положения мифа в культуре ХХ века в целом, его проявлений в разных формах ментального опыта, а также соотношения «музыка и миф» в культурном пространстве данного периода.

– исследование семантики мифологических сюжетов в операх, а именно – соотношения оперных сюжетов с мифом-первоисточником, трансформаций первоисточника в сюжете, предпосылок, обуславливающих эти трансформации, наконец – преломления семантики сюжетов в контексте музыкального плана произведений.

– анализ особенностей семантики мифологических сюжетов в соответствии с общекультурным контекстом рассматриваемого периода

Методы: Центральный метод – системный анализ художественных произведений в целостном контексте развития культуры. В его основе – установление закономерностей в интерпретации мифа в оперных сюжетах в соответствии со спецификой культуры данного периода. В работе также используются методы семантического, структурного и парадигматического анализа сюжетов, методы герменевтики, анализа музыкального текста оперных произведений.

Научная новизна: Новизна работы заключается, прежде всего, в предложенном ракурсе анализа оперных сюжетов, а также его методологической основе. Смысловое пространство оперы имеет сложную, многосоставную природу. Возникая в результате пересечения музыкальной и внемузыкальной смысловых сфер, оно одновременно концентрирует в себе область смыслов, опосредованных контекстом возникновения и существования данного произведения. Таким образом, следует говорить о существовании в оперных произведениях двух типов музыкальной семантики – аконвенциональной (имманентно присущей музыке как искусству) и конвенциональной, возникающей при взаимодействии музыки с другими языками. Анализ конвенциональной семантики позволяет показать особенности трактовки мифологического оперного сюжетах в системе контекстов – от целостной художественной системы произведения до культурного контекста данной эпохи. Изучение оперных сюжетов (а тем более – мифологических) в таком ракурсе до сих пор не производилось. Наконец, необходимо отметить, что многие произведения, рассматриваемые на страницах работы, исследуются в контексте темы диссертации впервые.


Основные положения, выносимые на защиту:

• Определены три формы существования мифа – как явление культуры, как тип мышления, и как объяснительная модель.
  
• Раскрыты основные ракурсы соотношения «миф и музыка» – миф как сюжетный первоисточник музыкального произведения, миф в контексте эстетических представлений композитора, наконец, миф, порождаемый самим музыкальным произведением.
  
• Показано существование в оперных сюжетах исходного смыслового уровня, сохраняющего в себе неизменные значения, связанные с мифологическим первоисточником. Следовательно, задача заключается в выявлении этого уровня и определении степени и характера трансформации смысла первоисточника в сюжете.
  
• Доказано, что все многообразие форм оперных сюжетов, связанных с мифом образуют две группы – сюжеты, сохраняющие фабулу первоисточника (в неизменном или трансформированном виде), и сюжеты, апеллирующие к мифу в скрытой форме.
  
• Разграничиваются синтагматический и парадигматический типы трансформации мифологического первоисточника в сюжете. В первом случае сюжет насыщается новыми мотивами, отсутствующими в мифе-первоисточнике, во втором – сюжет обогащается новыми внетекстовыми связями (то есть, сюжет воспринимается на фоне корпуса произведений, также связанных с мифом-первоисточником).
  
• Показано, что сами функции сюжета в контексте целостного произведения могут быть различными – от воспроизведения в пространстве оперы основных смысловых координат мифа («Царь-Эдип» И.Стравинского), до его семантической трансформации (вплоть до пародийного переосмысления – миниоперы Д.Мийо).
  
• В мифологических оперных сюжетах действуют семантические константы – устойчивые семантические комплексы, сохраняющиеся в них неизменными (например, это константы жертвенной смерти, смерти-превращения, взаимодействия человека с трансцендентным миром).
  

Теоретическая и практическая ценность работы: Теоретическую ценность представляют выводы работы, связанные с исследованием семантики мифологических сюжетов, а именно: (1) определение трех аспектов соотношения «миф и музыка» – эстетический, художественно-смысловой, метауровень; (2) разделение двух типов музыкальной семантики – аконвенциональной (имманентно присущей музыке как искусству) и конвенциональной, возникающей при взаимодействии музыки с другими языками; (3) разграничение синтагматического и парадигматического типов трансформации мифа в оперном сюжете, а также функций, которые он выполняет в контексте оперного произведения (дистанцирующие функции, семантическая трансформация); (4) определение понятия «семантическая константа», отображающая глубинные, неизменные смысловые первоосновы оперных сюжетов.

Предложенный в работе метод анализа оперных сюжетов может найти практическое применение в дальнейших исследованиях по данной теме. Работа в значительной степени расширяет представления о самой музыкальной культуре ХХ века в целом. Отдельную ценность представляет произведенный в диссертации подробный критический обзор работ по теме «миф и музыка». Наконец, аналитический и фактологический материал работы может быть использован в педагогической практике.

Апробация полученных результатов: Основные теоретические положения и результаты данной работы были представлены в докладах на различных конференциях и симпозиумах, опубликованы в статьях, тезисах докладов, монографии, учебных пособиях. Ряд результатов работы используется в курсах «История музыкального театра» и «История искусств», читаемых в Российском государственном педагогическом университете им. А.И.Герцена. Материалы исследования неоднократно использовались автором в радиопередачах на радио «Классика-Петербург», 88,9 FM (цикл программ «Лабиринты либретто», 2004-2005 гг.) и радио «Россия» (программы «Ближе к полуночи», 2004-2007 гг.). Работа выполнена при финансовой поддержке гранта Президента РФ (номер проекта МК-2295.2005.6).

Структура работы: Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, двух приложений и списка литературы (259 наименований, на иностранных языках – 78).


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении формулируется тема исследования, ее актуальность и новизна. Раскрываются предмет и объект исследования, определяются его задачи, методология, наконец – теоретическая и практическая значимость.

В первой главе («Миф и музыка – к постановке проблемы») рассматриваются общие проблемы, связанные с категорией «миф». В первую очередь показывается его положение в культуре ХХ века в целом. Так, особое значение мифа проявляется в сфере научного знания (этнография, история культуры, литературоведение, психология). Это многочисленные работы, посвященные собственно мифологии разных стран (Греция, Египет, страны Востока, Скандинавии, и т.д.), в которых описываются и систематизируются мифологические предания, их образная система, рассматриваются мифологические представления в целом, их генезис. Миф исследуется в его соотношении с ритуалом, системой религиозного культа.

С другой стороны, к мифу обращено также внимание литературоведов и искусствоведов – достаточно вспомнить работы, посвященные исследованию литературы в соотношении с мифом, воплощения мифологических тем и сюжетов в литературе (О.Фрейденберг, М.Стеблин-Каменский, Р.Вейман, Ю.Лотман, В.Топоров, Е.Мелетинский); соотношению мифа и эпоса (В.Пропп, Б.Путилов, Т.Новичкова). С весьма разнообразных позиций рассматривается сама "субстанция" мифа (А.Лосев), его логика (Я.Голосовкер), структурная организация (К.Леви-Стросс, Е.Мелетинский). Исследуется соотношение мифа с музыкальным и изобразительным искусствами, архитектурой. Наконец, отдельно изучается положение мифа в ту или иную эпоху, точнее – его место в культуре соответствующего периода ее развития⁵ и конкретное преломление в художественном творчестве (Е.Корнилова, А.Ханзен-Леве, И.Едошина).

Тесный контакт с мифом существует и в искусстве, дающем ему новую творческую жизнь – миф рассматривается, прежде всего, как специфическая художественная система, имеющая свои законы и логику строения. К нему обращаются композиторы, писатели; мифологические сюжеты и темы можно встретить в киноискусстве (например, фильмы Ж.Кокто, посвященные мифу об Орфее). Более того, формируются целые направления, так или иначе связанные с мифом – например, неомифологическое направление в литературе, в котором сама сущность мифа обретает новое освещение.

Отдельно показаны причины, объясняющие столь значительный интерес к мифу в ХХ веке. Прежде всего, актуальность мифа осознается в русле интереса к архаическим традициям (а также интереса к различным национальным культурам, их прошлому, и т.д.). Миф рассматривается как материал, позволяющий вскрыть специфику собственно архаического мышления⁶, своего рода "первоосновы" современной человеческой ментальности.

С другой стороны, с помощью мифа представляется возможным решение наиболее глобальных проблем бытия – внеисторическое прошлое мифа трактуется как символический первообраз тем, значимых во все времена. Как известно, в центре мифа лежит утверждение фундаментальных законов космического и социального порядка, их незыблемости и абсолютной устойчивости. Исторические катаклизмы, социальные и духовные кризисы в обществе ХХ века привели к осознанию этих вопросов в их наиболее острой форме. Неудивительно, что их разрешение устремлено к существующим тысячелетиями объяснительным мифологическим моделям.

Отдельного внимания заслуживают причины, стимулирующие интерес к мифу в сфере научного знания. В гуманитарной науке ХХ века все более актуальным оказывается представление о целостности культуры, единстве различных ее проявлений. Возможно, обращаясь к мифу, наука как бы стремится обнаружить некие единые основания культуры. В мифе видится не просто один из ее феноменов, но и ее исходная, универсальная парадигма.

Далее рассматриваются формы понимания сущности мифа как категории. Именно в ХХ веке ее трактовка оказывается весьма объемной. Так, в первую очередь миф рассматривается в традиционном понимании – как явление культуры (в том числе – художественной). В таком качестве миф выступает и как объект изучения, и как материал искусства. Иной ракурс образует представление о мифе как определенной форме мышления, актуальной для разных эпох. В этом плане миф рассматривается как универсальная сфера когнитивной деятельности, присущая не только архаическим культурам далекого прошлого, но и в принципе любому времени. Подобный взгляд предлагается многими исследователями, среди них – А.Потебня, Р.Барт. Рассматривается соотношение мифа и средств массовой информации; как проявления современного мифологического мышления исследуются некоторые литературные жанры (в частности, жанр фэнтези); в литературоведении формируется аналитические методы так называемой "мифореставрации".

Наконец, миф интерпретируется и как некоторая парадигма, объяснительная модель, позволяющая раскрыть специфику достаточно широкой перспективы объектов. Параметры и конститутивные свойства мифа образуют, таким образом, систему, эвристические возможности которой предстают в аналитическом ракурсе – он и дает ключ к пониманию явлений социальной жизни, психологии поведения, творческой деятельности, и т.д. Таковы аналогии между мифом и музыкой, литературой, проводимые в различных аспектах.

Несмотря на все различие взглядов и позиций, в них фактически всегда признается одно общее свойство мифа, а именно, существование в нем особой формы духовной реальности, истинность которой не предполагает и не допускает рациональной проверки. Именно это определение мифа и принимается как ведущее в данной работе.

Далее рассматриваются и подвергаются критической оценке работы, посвященные теме «миф и музыка». Выделяя основные аспекты, к которым обращаются исследователи, видно, что здесь фактически невозможно определить какие-то магистральные направления – отдельные ракурсы и позиции оказываются тесно переплетенными между собой.

С одной стороны, проблема «миф и музыка», как правило, возникает в связи с исследованием конкретных музыкальных произведений. Так, вопросы интерпретации мифологических сюжетов неизбежно возникают при изучении западноевропейской оперы XVII-XVIII вв. Кроме того, это работы, посвященные творчеству Р.Вагнера, И.Стравинского, Р.Штрауса, композиторов группы «Шесть» (в частности – Д.Мийо, А.Онеггера), а также О.Мессиана, Я.Сибелиуса, и т.д. С другой стороны, существуют работы, в которых рассматриваются вопросы более широкого порядка, то есть, ставящие своей целью именно обобщение отдельных позиций.

Среди таких вопросов, интересующих исследователей, необходимо выделить следующие. Во-первых, это изучение структурных аналогий между мифом и музыкой (К.Леви-Стросс, Е.Тарасти, Ю.Кон). Во-вторых – исследование особенностей мифологического мышления и его воплощения в музыкальных произведениях (Г.Григорьева, Л.Акопян, В.Валькова). В частности, показывается его специфика в контексте целостных художественно-стилевых направлений («новый универсализм», «мифологический неоархаизм»).

Совершенно иной подход – сопоставление музыки и мифа не в структурном отношении, а в плане их положения в самой культуре, обусловленного их имманентной близостью. Так, Л.Кириллина показывает, что изначально присущая опере связь с мифом об Орфее обретает удивительную жизнеспособность, проявляя себя в разных формах фактически на протяжении всего времени существования жанра. Исследование мифа в подобном ракурсе выводит проблему в новую плоскость – а именно, в план существования мифа в пространстве искусства, более того – культуры в целом. Здесь речь идет не столько о жизни тех или иных сюжетных мифологических мотивов в некотором “корпусе” произведений, а об их смысловых потенциях, сохраняющих себя во временнóм континууме. Именно к такому пониманию приводят работы, в которых исследуется совершенно неожиданный, на первый, взгляд аспект – мифы о художнике-творце, о той или иной эпохе или художественном направлении. Например, Ю.Габай исследует «романтический миф о художнике», о мифах, связанных с русской историей начала ХХ века пишет Н.Шахназарова, о рождении мифов, связанных с личностью П.Чайковского идет речь в работах М.Раку.

Следует подчеркнуть, что, несмотря на обилие и разнообразие рассмотренных работ, множество существенных вопросов остаются пока нерешенными. Остается неясным, имеет ли единую форму само соотношение "миф и музыка", или нет. С другой стороны, в некоторых работах, так или иначе, подчеркивается, что взаимоотношение музыки и мифа неразрывно связано со смысловой системой вербального языка (работы М.Лобановой, Л.Гервер). Сам же механизм этого взаимодействия до сих пор не раскрыт. Наконец, если говорить о проблеме семантики мифологических сюжетов, непонятно, существуют ли какие-то общие принципы ее воплощения. Последний вопрос, центральный для диссертации, и рассматривается в следующей главе.

В завершении первой главы рассматривается само соотношение «миф – музыка». В самом общем плане, в нем можно выделить три аспекта:

1. миф в контексте эстетических представлений того или иного автора, или целого направления;
   
2. миф в контексте художественной системы произведения;
   
3. миф, создаваемый самой художественной системой произведения.­­­­­­­
   

Если говорить о первом аспекте, то здесь миф выступает как объект эстетической рефлексии. Следует напомнить, что в отдельные исторические периоды композиторское сознание относилось к мифу избирательно (в той или иной степени) – он мог обретать бóльшую или меньшую актуальность. Кроме того, и само отношение к мифу было разным – достаточно сравнить интерпретацию мифологических сюжетов у Р.Вагнера и у представителей неоклассицизма.

Второй аспект – миф как элемент художественной системы произведения. В этом случае он вступает во взаимодействие с художественной реальностью, оказывается в непосредственном контакте с ней. Так, очевидно, что миф может выступать в качестве сюжетной основы произведения, становиться источником его образов. С другой стороны, миф может становиться и структурной моделью произведения, организующие законы которого подчиняются (в той или иной степени) логике мифа. Именно этот второй аспект и является центральным для настоящей работы.

Наконец, в третьем аспекте миф существует в совершенно особом качестве. Здесь само музыкальное искусство формирует новый миф о своем прошлом или настоящем, или даже о внеположной искусству действительности (мифы о композиторах, той или иной эпохе). Это означает, что то или иное произведение (или ряд произведений) оказывается художественным воплощением некоей вымышленной, несуществующей реальности, которая, в то же время, признается истинной. Подобное «порождение мифа» далеко не всегда является сознательной целью композитора, более того, обычно такая цель изначально и вовсе не ставится. Сам контекст существования произведения может обуславливать эти «генерирующие функции» искусства, в котором неизбежно открываются новые смысловые перспективы, в том числе – имеющие мифологические качества.

Отдельно представлена проблема исследования семантики сюжета музыкального произведения. Обосновывается существование двух типов музыкальной семантики – аконвенциональной и конвенциональной. Аконвенциональная семантика присутствует в музыкальном тексте всегда, составляя его имманентный уровень, опосредованный музыкальным языком. Эта семантика определяет смысловое своеобразие музыки как искусства, но одновременно – и ее смысловые границы. Конвенциональная семантика образуется при взаимодействии музыкального текста с внетекстовой реальностью. Таким образом, конвенциональная семантика (о которой и будет идти речь в настоящей работе) имеет сложную, синтетическую природу, образуя плоскость, лежащую над семантикой аконвенциональной. Например, конвенциональной семантикой обладают оперные лейтмотивы, риторические обороты эпохи Барокко, программные сочинения – в них отдельные тематические элементы обозначают объекты внемузыкальной действительности.

Формирование конвенциональной семантики в сфере жанров музыкального театра происходит в нескольких плоскостях, в соответствии с многоплановостью самой художественной структуры оперных произведений. В самом общем виде таких "плоскостей" можно выделить три:

1. Музыкально-тематический материал произведения (формирование лейтмотивной характеристики действующих лиц, например, диктуется исходным драматургическим замыслом).
   
2. Композиция произведения – развитие тематического материала, драматургия (в частности, соотношение музыкальной драматургии с сюжетной линией произведения).
   
3. Художественная концепция произведения в целом, его «сверхидея».
   

Исследование конвенциональной семантики, таким образом, может последовательно производиться в этих трех плоскостях. Впрочем, в любом случае оно неизбежно обращено к вербальному тексту произведения. Если говорить об операх, написанных на мифологические сюжеты, то здесь оказывается необходимым определение связей вербального текста с исходным мифом - первоисточником. Вербальный текст оперного произведения содержит своего рода исходный смысловой уровень, сохраняющий свою связь с мифом. Этот смысловой уровень образует в произведении глубинную, далеко не всегда подвластную «непосредственному чтению» плоскость. Достаточно сравнить ясно видимый мифологический сюжет в "Эдипе" Ж.Кокто - И.Стравинского с "Доктором Фаустом" Ф.Бузони, "Турандот" Дж.Пуччини, в которых мифологические истоки сюжетов с трудом различимы.

Композитор, отталкивающийся от того или иного литературного текста, ориентируется именно на этот, содержащийся в нем уровень, являющийся своего рода «фундаментом» в художественной системе произведения. Таким образом, главной задачей в исследовании семантики сюжета оказывается выявление этого исходного смыслового уровня, а также определение тех трансформаций, которым подвергся миф в данном произведении (в соответствии с его общей художественной концепцией). Кроме того, необходимо иметь в виду также внетекстовые связи целостных сюжетов и их отдельных мотивов. Эти связи, как станет видно ниже, могут приобретать достаточно усложненный вид. В то же время, именно они образуют смысловую "ткань" произведения, в которой исходный уровень сплетается с новыми линиями.

Наконец, в отношении «мифологических» музыкальных произведений можно говорить о существовании некоторых константных значений, сохраняющихся (в том или ином виде) на этом исходном уровне (например, тема искупительной или жертвенной смерти, присутствующая в мифах об Альцесте, Ифигении, и продолжающая свое существование в многочисленных литературных и музыкальных произведениях, вроде бы с мифом никак не связанных). Они обретают разные воплощения, их внешняя сюжетная форма варьируется в крайне широких пределах (вплоть до того, что сам сюжет в своих прагматических отношениях может далеко уходить от мифа), внетекстовые связи могут давать им новое освещение, но они никогда не исчезают полностью.

В начале