Н. В. Гоголя в российской книжной иллюстрации XIX-XX вв. Специальность 24. 00. 01 теория и история культуры автореферат

Вид материала

Автореферат

Содержание Г.И. Зверева Обшая характеристика работы Степень разработанности темы Хронологические рамки исследования Источниковая база исследования Методологическую базу Научная новизна Теоретическая значимость исследования Практическая значимость Основные положения, выносимые на защиту Апробация исследования. Структура работы. Основное содержание работы Первая глава Четвертая глава Основные положения диссертации отражены

Подобный материал:

• Шекалов Владимир Александрович Возрождение клавесина как культурно-исторический процесс, 633.62kb.
• Сулимов Владимир Александрович Литературный текст в интеллектуальном пространстве современной, 851.58kb.
• Ческидов Борис Михайлович национальные рынки ценных бумаг: теория и история развития., 581.09kb.
• Булычёва Дарья Федоровна перформанс и хэппенинг как постмодернистские феномены постсоветской, 383.8kb.
• Морозова Ольга Федоровна культурные детерминанты социального управления 24. 00., 885.93kb.
• А. Е. Снесарева и современность автореферат, 312.23kb.
• Денисов Андрей Владимирович Античные мифологические оперные сюжеты в контексте культуры, 640.5kb.
• Великанова Анна Ильинична книга Руфи как символическая повесть Специальность 24. 00., 376.58kb.
• Организационно-правовые основы системы предотвращения правонарушений среди несовершеннолетних, 298.13kb.
• Черёмушникова Ирина Кабдрахимовна имидж в смысловом пространстве культуры 24. 00., 795.82kb.

На правах рукописи


Син Хе Чо


ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Н.В. ГОГОЛЯ В РОССИЙСКОЙ

КНИЖНОЙ ИЛЛЮСТРАЦИИ XIX–XX вв.


Специальность 24.00.01 – теория и история культуры


АВТОРЕФЕРАТ

Диссертации на соискание ученой степени

кандидата культурологии


Москва 2011


Работа выполнена на кафедре истории и теории культуры факультета истории искусства Российского государственного гуманитарного университета


Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Г.И. Зверева


Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Л.Г. Березовая

кандидат искусствоведения

Е.В. Грибоносова


Ведущая организация: Московский государственный

университет культуры и искусства


Защита состоится «19» декабря 2011 г. в 14:00 часов на заседании диссертационного совета Д.212.198.06 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Российском государственном гуманитарном университете по адресу: 125993, ГСП-3, Москва, Миусская площадь, д. 6, ауд.


С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Российского государственного гуманитарного университета по адресу: 125993, ГСП-3, Москва, Миусская площадь, д. 6.


Автореферат разослан «15» ноября 2011 г.


Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат культурологии С.А. Еремеева



ОБШАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ


Актуальность темы

Проблема взаимосвязи классического литературного текста и его визуальной интерпретации интересует исследователей культуры, начиная с эпохи Просвещения и до наших дней. Вне зависимости от времени в литературном тексте обнаруживаются черты «живописности», а живопись и графика используют литературные образы и сюжеты. Изобразительное искусство всегда сопровождало литературу, откликалось на ее творения раньше, чем другие виды искусства в силу своей меньшей «вещественности», «материальности». Феномен книжной иллюстрации требует его детального рассмотрения в контексте истории мировой культуры. В частности, в России книжная иллюстрация признана значительным художественным явлением, получившим название «искусство книги»¹. Книжные иллюстрации играли (и продолжают играть в наши дни) важную роль в интерпретации литературных произведений, участвуя в процессе их оценки и критики.

Иллюстрация – это изобразительное толкование поэтики вербального текста, который стал поводом для творчества художника, применившего свое мастерство к литературному материалу. Книжная иллюстрация в качестве интерпретации конкретного текста иногда считается чем-то вторичным, подчиненным, иногда – особым произведением искусства, показателем мастерства иллюстратора. И только если возникает гармония между идеями писателя и художника, иллюстрированная книга как их общее детище приобретает новую глубину и смысл.

И большой писатель, и настоящий художник способны чутко воспринимать настроения своей эпохи, интуитивно предвидеть назревающие перемены и кризисы. Свое видение они передают и посредством стиля и композиции литературного произведения, и средствами цветового или графического решения иллюстраций. Создавая художественный образ, творец сознательно или бессознательно предполагает его воздействие на публику. Художник пишет свои произведения кистью и красками, оживляя их оригинальными колерами, а писатель пользуется пером и словами, «раскрашивая» свое произведение неординарными оборотами или характерным почерком мастера. Смысл любого цельного произведения часто раскрывается именно благодаря симбиозу литературы и изобразительного искусства. Однако в наше время эти два вида творчества в большинстве случаев рассматриваются как самостоятельные формы презентации идей и образов данной эпохи. В этом смысле исследование по данной теме оказывается одной из главных задач культурологической и искусствоведческой сферы.

В диссертационном исследовании рассматривается взаимосвязи вербального и визуального искусств на примере книжной иллюстрации XIX–XX вв. к произведениям Н.В. Гоголя. Выбор темы обусловлен тем, что в настоящее время заметно возрастает интерес к Гоголю не только как к писателю, но и как к деятелю русской культуры, значение которого невозможно переоценить. Поэтика Гоголя полнее раскрывается посредством анализа иллюстраций к его произведениям.

Степень разработанности темы

В изучении данной темы можно выделить несколько направлений исследования. Одно из них связано с обсуждением проблем симбиоза художественной литературы и изобразительного искусства (живописи, графики, книжной иллюстрации), а также концепцию иллюстрации как синтеза искусств в области русской культуры. Некоторые аспекты данной темы в России во второй половине XIX – начале XX века обсуждались в литературной критике и искусствоведении (В.Г. Белинский и В.В. Стасов, С.П. Дягилев, А. Блок, А. Белый, Ю.Н. Тынянов, Н.Э. Радлов и др.). Так, А. Блок и А. Белый полагали, что симбиоз литературы и изобразительного искусства составляют важное свойство русской культуры. Как писал А. Блок: «Неразлучны в России живопись, музыка, проза, поэзия, неотличимы от них и друг от друга – философия, религия, общественность, даже – политика»². По убеждению А. Белого, «каждая форма³ искусства не совершенно замкнута. Элементы, присущие всем формами, причудливо переплетены в каждой форме»⁴.

Иная позиция представлена в аналитических работах Ю. Тынянова, И. Грабаря и Н.Э. Радлова, которые с сомнением относились к ценности подобного симбиоза литературы и художественных иллюстраций. В соответствии с этой позицией иллюстрация как особый вид творчества достаточно ограничена в правах и оценках, а первенство в проявлении смысла произведения принадлежит писателю. Когда живописец прибегает к чисто литературным приемам, он всегда оказывается неизмеримо слабее писателя⁵. И. Грабарь полагал, что книжная иллюстрация играет второстепенную роль и зависит от выбора автора текста; зачастую она просто отражает сюжетную линию произведения, все ее переломы – завязку, кульминацию, развязку. Обратный вариант – картина или портрет становятся предметом или художественной деталью литературного произведения⁶. Анализируя взаимоотношение литературы и изобразительного искусства в качестве «симбиоза этих двух организмов», некоторые авторы подчеркивали принципиальное различие между этими двумя видами творчества. Например, художник Н.Э Радлов относился к иллюстрации двойственно. Он полагал, что иллюстрация, находясь в связи с художественным текстом, должна быть не только её неотъемлемой частью, но и полностью подчиняться стилю и характеру произведения.

Другое направление составляют работы русских художников-иллюстраторов, посвященные иллюстрации как таковой (Д.С. Бисти, О.Г. Верейский, В.В. Медведев и В.А. Фаворский). В них проводится важная мысль о двойственной природе иллюстрации: с одной стороны, иллюстрация имеет собственную художественную значимость, и вместе с тем она неотъемлемый элемент книги. Так, в статье Бисти, Верейского и Медведева «Разговор об иллюстрации» функции, цели иллюстрации и роли, задачи художника-иллюстратора определяются с точки зрения его культурно-эстетического миссии.

В сочинениях «Об искусстве, о книге, о гравюре» (1986) и «О художнике, о творчестве, о книге» (1966) Фаворский – описывая личный опыт иллюстрирования, дает собственную характеристику книжной иллюстрации. Иллюстрация, по мысли Фаворского, не просто сопровождает текст, она является не чем иным, как своеобразной интерпретацией произведения. Художник должен передать сам стиль писателя, сам дух его произведений.

С другой стороны, Фаворский рассматривает иллюстрацию как главнейший элемент оформления книги как единого целостного организма. Различные элементы книги вместе составляют единое целое с собственно художественной составляющей⁷. При этом каждая книга является своеобразным отпечатком эпохи своего создания и отражает не только эстетические и стилевые признаки, но и личность создателей. Вместе с тем, исследуя проблематику графической иллюстрации, Фаворский утверждает, что свои ограничения графика может восполнить использованием линий разной толщины, переходами одной формы в другую, что придает иллюстрации своеобразный динамизм. Оформление художественной книги есть синтез искусств, наглядно демонстрирующий близость, родственность двух искусств – литературы и живописи.

Теоретические аспекты книжной иллюстрации рассматриваются в работах Л.О. Таракановой, М.П. Ельникова, А.А. Сидорова, Ю. Герчука. Так, в работе Таракановой «Антикварная книга» (1996) отражена история понятия «антикварная книга» на русской почве, прослежено изменение самого содержания термина, описана эволюция разных элементов книги, подробно исследованы исторический процесс развития книгоиздания в России. Вместе с тем подробно исследована такая общая и широкая проблема, как роль и функция книги в русской культуре.

М.П. Ельников в статье «Феномен книги» (1955)⁸ характеризует книгу как теоретико-гносеологический феномен, выделяя основные качественные элементы книги как системы. Объектами рассмотрения книги как интеллектуально-доховной системы становятся для автора понятия «состава книги», «структуры книги», «содержание книги».

Продолжая разработку этой темы, Ю.Я. Герчук в своей монографии «Художественные миры книги» (1989)⁹ исследует разные элементы книги (иллюстрация, шрифт, надпись) во взаимосвязи с разными эпохами, стилями, мировоззрением различных художников. Герчук показывает образцы книжного искусства во всем своеобразии их творческого решения. В другой своей книге «Искусство книги и искусство графики» он показывает специфику историю книжной иллюстрации как отрасли графики в контексте историей книги.

В работах «Искусство книги как синтез» (2002) и «Искусство романтической книги» (2004) А.А. Сидоров исследует феномен книги как произведения искусства, многообразные функции книги и книжной иллюстрации, художественность книги как искусства, необходимость и важность иллюстрации в книге.

Кроме того, в статье «Книга как объект изучения и художественные элементы книги» (2008) он определяет «внешний вид» книги в отличие от ее «формы». По мнению автора, различие между «внешностью» и «формой» есть различие между конкретным – эмпирическим, реальным, с одной стороны, и спекулятивным и идеальным с другой. «Внешность» - продукт техники и она всегда индивидуальна, а книжная «форма» - это художественный замысел и закономерное в отношении страницы одна к другой¹⁰.

Самостоятельную группу исследовательской литературы образуют книги и статьи, в которых дается анализ книжных художественных иллюстраций произведений Н.В. Гоголя. В монографии К.С. Кузьминского «Русская реалистическая иллюстрация XVIII и XIX вв.» (1937) история книжной иллюстрации рассматривается в контексте развития реализма в литературе и изобразительном искусстве. В своей работе Кузьминский дает оценку суждениям В. Майкова по поводу иллюстраций гоголевских произведений, сделанных Агиным.¹¹ Кузьминский отмечает, в частности, что Майков считал необходимым для художника строго следовать тексту, используя метод «натуральной школы». Позиция Майкова согласовывалась с отзывами Белинского об Агине как о художнике, знающем Россию, то есть, по сути дела, как о художнике-реалисте, который был не просто иллюстратором, но и глубоким истолкователем и проводником поэмы «Мертвые души». По мнению Кузминского, значение агинских иллюстраций гоголевского произведения состоит в том, что они стали своеобразным историческим документом эпохи и своего рода образцом для работ российских иллюстраторов позднейшего времени.

Близкой по концепции Кузминского является монография Г.Е. Лебедева «Русская книжная литература XIX в.» (1952),¹² выдержанная в духе утверждения идей социалистического реализма в искусствознании. В этой работе основной акцент сделан именно на реалистической социальной составляющей книжных иллюстраций Агина и Бернадского. Исходя из этой позиции, автор полагает поверхностными книжные интерпретации гоголевских образов художником Боклевским.

В статье «Герои Гоголя в русском изобразительном искусстве» (1952)¹³ Г. Стернин и А. Коростин подробно исследуют генезис и развитие гоголевской иллюстрации, отмечают ее связь с искусством театра, дают анализ некоторых наиболее выдающихся иллюстраций, прежде всего Агина, Боклевского, Шевченко, Репина, Маковского, Крамского, Петра Соколова, Павла Соколова, Грибкова, Берестова, Трутовского и др. Кроме того, авторы делают акцент на социологической стороне гоголевской иллюстрации. В статье прослежена эволюция восприятия Гоголя изобразительным искусством на протяжении девятнадцатого-двадцатого веков.

Интересной выглядит позиция Г.Ю. Стернина относительно значимости книжных иллюстраций А.А. Агина и Е.Е. Бернадского, которая представлена в его статье «Иллюстрации А.А. Агина и Е.Е. Бернадского к «Мертвым душам» Н.В. Гоголя» (1985). Автор обращает внимание на специфику графики этих художников в русской классической книжной иллюстрации. По мнению Стернина, эти иллюстрации глубоко погружают зрителя в художественную традицию девятнадцатого века и строго следуют пластическому мышлению своей эпохи¹⁴. В своей статье автор уделяет много места истории появления иллюстраций Агина и Бернадского и сложным взаимоотношениям между художниками и Н.В. Гоголем.

В отличие от Кузьминского, Г.Ю. Стернин не является совершенным апологетом реализма. Признавая важность ввода художниками читателя-зрителя в реалистический, «натуральный» план повествования, Стернин, тем не менее, полагает, что Агин и Бернадский оставили без внимания те смысловые пласты «Мертвых душ», которые трудно поддаются художественной визуализации. В частности, по его мнению, иллюстраторы прошли мимо сильных пейзажных картин, представленных в поэме «Мертвые души». Между тем, они могли быть стать хорошим материалом для художника-графика.

М. Петренко в статье ««Мертвые души» Н.В. Гоголя в творчестве А.А. Агина и П.М. Боклевского» (1988)¹⁵ ставит проблему адекватности художественного восприятия текста в искусстве XIX века на примере книжных иллюстраций Агина и Боклевского. Указывается на своеобразную «сценографичность» агинской иллюстрации, на способность иллюстратора передать характер персонажа через пластику, на психологизм агинской портретной иллюстрации. В то же время отмечена односторонность сатирической интерпретации гоголевских образов Боклевским, на вторичность иллюстраций Боклевского по отношению к иллюстрациям Агина.

Опубликованная в 1988 г. статья В.И. Мильдона «Поэтика Гоголя и иллюстрация»¹⁶ содержит наиболее конкретный анализ феномена гоголевских иллюстраций как художественного перевода литературных сюжетов и образов с языка литературы на язык живописи. С точки зрения Мильдона, эти иллюстрации выступают в роли своеобразного критического комментария к произведениям Гоголя, вскрывающего основы его поэтики. Особый упор исследователь делает на то, что иллюстрация открывает в книге «непрочитанные смыслы».

В статье «Гоголина Марка Шагала» (2005) ¹⁷ И.П. Золотусский обращает внимание на важные особенности иллюстраций гоголевских произведений этим художником. Автор отмечает внутренне родство Шагала и Гоголя, подчеркивая значимость комического в их творчестве. В частности, Золотусский указывает на специфику художественного представления Шагалом темы смерти в его иллюстрации «Похороны прокурора», где похороны выглядят как веселое представление. Автор неоднократно подчеркивает конгениальность Шагала Гоголю, его способность передавать само художественное пространство поэмы, видеть его и глазами Гоголя, и глазами персонажей поэмы.

Ю. Герчук в статье «Иллюстраторы и интерпретаторы» (2009)¹⁸ дает исторический очерк развития гоголевской иллюстрации как элемента русской художественной культуры с 40-х годов XIX в. по 30-е годы XX в. Дана характеристика проявлениям творческой индивидуальности Агина, Боклевского, Кустодиева, Шагала, Кардовского, Фаворского, Репина, Соколова через гоголевсую иллюстрацию.

Наше исследование опирается также на работы Ю.В. Манна: «Поэтика Гоголя» (1988), «Постигая Гоголя» (2005), «Творчество Гоголя: смысл и форма» (2007), «Гоголь. Судьба и творчество» (2009), И. Золотусского «По следам Гоголя» (1984), «Смех Гоголя» (2005) и А. Белого «Мастерство Гоголя» (1996). В этих работах характеризуется такие поэтические категории, как «амбивалентность образов», «карнавальность и фантастичность сюжетных линий», «типы персонажей» в гоголевских произведениях. Подробно освещаются такие важные «константы» гоголевской поэтики, как «миражная интрига», «фигура фикции», выявляются абсурдистские черты гоголевского мира, убедительно доказывается новаторство Гоголя в деле творческой переработки жанровой традиции плутовского романа.

Рассмотрение феномена иллюстрации как культурного текста нуждается в культурологическом объснении. Исследования интерпретации творчества Гоголя через книжную иллюстрацию в современной культурологической научной литературе представлены довольно слабо. Особенно это касается работ, в которых книжная иллюстрация рассматривалась бы теоретически, в плане синтеза литературного текста и изобразительного искусства в России. Творческому наследию художников-иллюстраторов посвящены только отдельные статьи в журналах, сборниках и различных интернет-изданиях.

Явно недостаточно изучены следующие проблемы: феномен иллюстрации как культурного текста; общие принципы взаимоотношения литературного текста с иллюстративным материалом; роль и место иллюстрации в истории русской культуры XIX – XX вв.; многообразие интерпретаций одного и того же гоголевского текста через различные книжные иллюстрации.

Объектом данного диссертационного исследования являются книжные иллюстрации произведений Н.В. Гоголя как феномен истории русской культуры.

В диссертации представлена эволюция гоголевской иллюстрации и выборочно проанализированы произведения наиболее значительных иллюстраторов Гоголя. Мы выбрали объектом подробного анализа работы четырех иллюстраторов: Агина, Боклевского, Лаптева, Шагала. Первые два – самые известные иллюстраторы произведений Гоголя в девятнадцатом веке, в то время как Лаптев и Шагал воплощают собой две разные тенденции в развитии гоголевской иллюстрации двадцатого века – реалистическую и авангардистскую. Сравнение иллюстраций этих художников девятнадцатого и двадцатого века позволяет понять содержание и характер изменений гоголевской иллюстрации.

Предмет исследования – изменения подходов к интерпретации гоголевской поэтики у иллюстраторов его произведений на протяжении XIX –XX вв. Необходимо было, с одной стороны, проследить динамику гоголевской иллюстрации, ее углубление и усложнение, с другой стороны, обнаружить за этой динамикой черты преемственности.

Хронологические рамки исследования, обозначенные в названии темы, необходимо уточнить: имеется в виду период от начала публикаций первых гоголевских произведений (в 1830-х гг.) до конца советской эпохи (точнее, до выхода в свет полного собрания сочинений и писем Гоголя в 1985 г.). В «Приложении» были использованы также репродукции гоголевских иллюстраций из альбомов, опубликованных уже в XXI в.

Целью диссертационного исследования является анализ феномена книжной иллюстрации и истории ее художественно-смысловой интерпретации в контексте истории русской культуры (на примере изданий произведений Гоголя).

Для реализации данной цели были поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть теорию книжной иллюстрации как культурно-эстетического феномена.
   
2. Выявить взаимосвязь образов литературы и изобразительного искусства на материале книжной иллюстрации.
   
3. Рассмотреть особенности подходов к проблеме иллюстрации произведений Гоголя в связи с изменениями мировоззрения, конъюнктуры, моды и стилевых предпочтений в России XIX–XX вв.
   
4. Проанализировать различные интерпретации произведений Гоголя посредством их иллюстрирования.
   
5. Рассмотреть оценку гоголевских иллюстраций, наиболее значимых для русской художественной культуры, на основе анализа манеры исполнения их авторов.
   

Источниковая база исследования

Основным источником для данной работы послужили издания произведений Гоголя с иллюстрациями разных художников в период с 1846 по 1957 годы. При этом особое внимание уделялось многочисленным иллюстрированным изданиям поэмы «Мертвые души»¹⁹. Далеко не все художники оставили заметные следы в истории русского искусства. Многочисленные разнообразные иллюстрации к произведению Гоголя не однозначны по своему художественному устремлению и уровню изобразительного воплощения. В этом исследовании дана классификация наиболее значимых и важных для русской эстетико-художественной культуры графических результатов иллюстраторов «Мертвых душ», создававшихся на протяжении всего существования книжного издания гоголевских произведений, и рассматриваются их авторские манеры и концепции.

Кроме того, был рассмотрены и отобраны для анализа произведения живописи и графики на гоголевские темы²⁰, представленные в художественных альбомах и в интернет-изданиях. Те гоголевские иллюстрации, которые имеют самое прямое отношение к нашей теме, собраны в «Приложении» к диссертационному исследованию.

Источником для изучения поэтики Гоголя, кроме самих его сочинений, послужили высказывания писателя (в его письмах и дневниковых записях) относительно замысла его произведений, его отношения к живописи и графике, а, главное, к проблеме книжной иллюстрации вообще и работам отдельных художников в частности. Мы опирались также на различные оценки творчества Гоголя и иллюстраций к его сочинениям со стороны литературных критиков и искусствоведов разных эпох.

Важным источником для интерпретации замысла «Мертвых душ» послужила собственноручно оформленная Гоголем обложка первого издания поэмы. Сочинение «Поэма Гоголя «Мертвые души»» (1987)²¹ Е.А. Смирнова конкретно рассматривает рисунок Гоголя и выявляет его основную характеристику. Обложка первого издания поэмы свидетельствует о понимании поэмы самим писателем и является своего рода ее аннотацией, а не просто украшением обертки книги.

Кроме того, привлечены критические работы русских исследователей: В.Г. Белинского, И.С. Тургенева, В.И. Кулешова, В.М. Майкова, Л.М. Жемчужникова.

В работе были подвергнуты детальному анализу гоголевские иллюстрации следующих художников и граверов XIX – XX вв.: А.А. Агина, П.М. Боклевского, И.Н. Крамского, В.Е. Маковского, И.Э. Грабаря, П.П. Соколова, М.О. Микешина, Е.А. Кибрика, В.А. Фаворского, А.М. Каневского, А.М. Лаптева, М.З. Шагала, А.Т. Зверева, М.М. Шемякина.

Методологическую базу исследования составляет историко-культурный анализ взаимосвязей литературы и изобразительного искусства. Междисциплинарный характер работы связан с использованием подходов и методов литературоведения, искусствоведения и, в особенности, культурологии.

Для теоретического анализа вопросов синтеза литературы и искусства было использование классическое филосовское наследие. Это: «Лекции по эстетике» (2001) Г.В.Ф. Гегеля, «Философия искусства» (1996) Ф.В.Й. Шеллинга, «Лаокоон, или о границах живописи и поэзии» (1957) Г.Э. Лессинга, «Игра искусства» (2006) Х.Г. Гадамера, «Исток художественного творения» (2008) М. Хайдеггера, «Исследования по эстетике» Р. Ингардена, Ж.Б. Дюбо «Критические размышления о поэзии и живописи» (1976) и других философов.

Объектом рассмотрения выступают проблемы разграничения литературы и изобразительного искусства и интерпретации художественного текста с точки зрения герменевтики. Представители немецкой классической философии подчеркивали различия способов создания и восприятия образов в живописи и литературе, при сохранении их принципиального единства. Так, Шеллинг отмечал различие между живописью и литературой, заявляя, что живопись – это реальное искусство, а поэзия – искусство идеальное, выражающее самую сущность искусства в языке²². Лессинг разграничивал искусства по такому критерию как характер знака: предмет живописи – тела и предмет поэзии – действие²³. Гегель выстраивал лестницу искусств в зависимости от степени близости к Абсолютному Духу. Он полагал, что пластические искусства, работающие с плотным материалом, находятся на начальных степенях иерархической лестницы, живопись, менее «телесное искусство», стоит выше; поэзия, строительный материал которой – бесплотное слово, стоит на вершине лестницы²⁴.

Таким образом, философы отмечали, что литература и изобразительное искусство как самостоятельные виды искусства воссоздают феномен художественно-исторической действительности независимо друг от друга. Однако, несмотря на различия, каждый вид искусства, каждый род или жанр со своей стороны, своими средствами воспроизводит абсолют. В результате все виды искусства, все жанры представляют собой единое целое. Соответственно, создается возможность художественного выражения словесного текста средствами изобразительного искусства.

С точки зрения герменевтики, интерпретация художественного произведения представляет собой основу понимания текста, при том условии, что каждый художественный текст многозначен. Как утверждал Шеллинг, бесконечность художественного произведения является не только его смыслом, но и истолкованием. Рассудочная деятельность (анализ) видит в произведении закрытую его материальной формой и непроницаемую для прямого восприятия замкнутую целостность²⁵. Восприятие искусства порождает большое количество интерпретаций, и возникает культурологическая проблема: толкование художественного произведения зависит от установок тех, кто его воспринимает²⁶.

Основные категории поэтики Гоголя рассматривались в культурологических философско-теоретических работах «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» (2010) и «Формы времени и хронотопа в романе» (2003) М.М. Бахтина, «Художественное пространство в прозе Гоголя» (2005), «Очерки по истории русской культуры XVIII века» (1996) и «Внутри мыслящих миров. Человек-текст-семиосфера-история» (1996) Ю.М. Лотмана, «Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского» (1996) В.В. Розанова, «История моего знакомства с Гоголем: С включением всей переписки с 1832 по 1852» (2010) С.Т. Аксакова и «К характеристике Гоголя» (1987) В.Я Брюсова, «Гоголь в письмах и воспоминаниях» (1937) В.В. Гиппиуса работы которых во многом определили методологический подход к теме данного исследования. В этих работах особое внимание уделяется истокам гоголевской поэтики, ее связи с карнавальной культурой, с барочной традицией, пространственно-временным характеристикам гоголевского художественного пространства.

При анализе категориального строя поэтики Гоголя и художественного пространства его произведений были использованы исследования народной карнавальной культуры М.М. Бахтина («Рабле и Гоголь») и структурно-семиотический анализ Ю.М. Лотмана («Художественное пространство Гоголя»), примененные нами не только к вербальному, но и к визуальному тексту иллюстрированных изданий. При этом особую важность представляют соображения Бахтина о гротесковости слова и Лотмана о гротесковости художественного пространства у Гоголя. Рецепция поэтики Гоголя иллюстраторами рассматривается с точки зрения применимости к ней понятий «гротескный реализм», «амбивалентность восприятия художественного пространства», «амбивалентность образов», «карнавальность и фантастичность сюжетных линий», «поэтика абсурда».

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые предлагаются междисциплинарный и сравнительно-исторический подходы для рассмотрения различных интерпретаций творчества Гоголя иллюстраторами его произведений в контексте русской культуры XIX – XX вв.

В отличие от других исследовательских работ по данной теме, сопоставительный анализ книжных иллюстраций с текстами произведений Гоголя проводится в нашей диссертации с культурологических позиций. Специфика данного подхода состоит в выявлении на примере книжных иллюстраций Н.В. Гоголя одного из важнейших культурных феноменов – синтеза искусств. Это выражается в аналитическом сопоставлении внешнего облика литературного героя, воспроизведенного графически, с его художественным вербальным представлением, согласно замыслу писателя. Предпринятое культурологическое исследование позволяет по-новому подойти к интерпретации следующих понятий: художественный образ, художественная интерпретация, литературный мотив, культурная мода.

Теоретическая значимость исследования:

1. Представлены основные варианты художественной интерпретации произведений Гоголя в связи с некоторыми категориями его поэтики.
   
2. Иллюстрации были проанализированы как поликультурный феномен – синтез элементов книжного оформления, произведения искусства и средства просвещения.
   
3. Обоснована необходимость обращения к опыту образцов книгоиздания XIX – XX вв.
   
4. Выявлена необходимость включить иллюстрирование классической литературы в сферу художественной культуры определенной эпохи.
   

Практическая значимость работы в значительной мере вытекает из актуальности ее темы. В работе собран, обобщен и проанализирован большой объем информации, которая может быть использована при разработке курсов лекций по истории русской культуры, литературы и искусства, а также по истории книгоиздательства в России. Работа может быть полезной и для практической подготовки художников-иллюстраторов литературных произведений, а также для дальнейших исследований данного феномена культуры.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Основной функцией книжной иллюстрации является творческая интерпретация литературного текста; вливаясь в целостный организм книги, она становится образным комментарием к тексту.
   
2. Иллюстрации представляют собой важный элемент «искусства книги», связанного с развитием технологии книгопечатания.
   
3. Для «гоголевских» иллюстраций XIX века характерно предельное сатирическое заострение образов литературных героев, их карикатурность и гротескная выразительность.
   
4. Многие иллюстраторы XX века фокусировали внимание на социальном фоне гоголевских сюжетов. Одновременно их творческая манера отличалась отсутствием упорядоченной перспективы, неожиданными ракурсами изображений, совмещением разных сюжетов на одном листе.
   

Апробация исследования. Основные идеи диссертация и связанный с ней круг проблем были обсуждены на научных конференциях университета Сонг Кюнг Квана в Корее и аспиранских семинарах в РГГУ. Результаты исследования изложены в 5 научных публикациях автора. Данная диссертационная работа обсуждалась на кафедре истории и теории культуры факультета истории искусства РГГУ.


Структура работы.

Диссертационное исследование состоит из четырех глав, введения, заключения, списка использованных источников и литературы (184 названий). «Приложение» к работе содержит 64 репродукции иллюстраций к произведениям Гоголя.


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ


Во введении обосновывается актуальность и новизна, научная и практическая значимость, методология исследования. Здесь же приводится обзор источников и литературы по теме, формулируются цели и задачи работы, основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава – «Теоретические проблемы иллюстрирования литературных текстов» посвящена анализу книжной иллюстрации как историко-культурного и эстетического феномена (1.1), способов иллюстрирования литературного текста (1.2) и роли технологического прогресса в «искусстве книги» (1.3.). Эта глава посвящена решению одной из существенных культурологических задач, касающейся творческой характеристики книжного иллюстрирования. Намечаются пути осознания и восприятия исследованной взаимосвязи литнратурного текста и книжной графики. Книжная иллюстрация в качестве изобразительной интерпретации рассматривается в контексте основных аспектов философской герменевтики и эстетики. Анализируется европейское и русское философское наследие исследователей эстетических категорий. Выявляется история возникновения взаимосвязи литературы и изобразительного искусства – иллюстрированной книги.

Теоретические проблемы отношений между литературой и изобразительным искусством прошли долгий путь осмысления со стороны классиков философии, теоретиков разных сфер культуры, самих писателей и художников. Многие исследователи считали эти два вида творчества абсолютно самостоятельными, независимыми видами искусства. Однако именно книжная иллюстрация выполняет функцию их органического синтеза. Принято выделять два способа воспроизведения литературного текста: «собственно иллюстрация» и «картина на литературные темы», которые различаются по своим функциям и стилю.

Цель иллюстрирования – помочь читателю воспринять содержание литературного произведения в соответствии с замыслом автора. Вместе с тем, каждая иллюстрация должна нести свою изобразительную и смысловую нагрузку.

Печатная книга «как вещь» – это еще и продукт техники ее оформления, поэтому историю книжной иллюстрации следует рассматривать в контексте технологического прогресса. Сопоставляя возможности живописи и графики, большинство исследователей приходит к выводу, что графика имеет преимущества с точки зрения пространственных отношений, но и свои ограничения в эмоциональности и полисемантичности.

Прогрессу русской художественной графики фактически подвела итог деятельность издательства А.Ф. Маркса, применившего типографское оборудование, наиболее совершенное для дореволюционной России.

Во второй главе – «Поэтика Н.В. Гоголя и задача ее визуальной интерпретации» рассматривались особенности поэтики раннего Гоголя (2.1), были выявлены основные категории гоголевской поэтики (2.2), проанализирована социальная сатира в произведениях Гоголя (2.3); обосновано влияние живописности литературного языка писателя на иллюстраторов его сочинений (2.4).

Особенности социокультурных условий формирования поэтики Н.В. Гоголя позволяют выявить влияние на нее стилистики романтизма. Для характеристики гоголевской поэтики исследователи используют такие понятия: «гротескный реализм», «амбивалентность образов», «карнавальность и фантастичность сюжетных линий». Основные категории поэтики Гоголя – «хронотоп» (по терминологии М.М. Бахтина) а также «зло», «страх», «смерть»; особую роль играет многозначный образ «дороги». Фантастика гоголевских образов характерна не только для его ранних, романтических повестей, но и для произведений, традиционно относящихся к направлению «критический реализм».

Творчество Гоголя нередко редуцируют к социальной сатире, которая сыграла разрушительную роль в традиционной русской культуре. Его пьеса «Ревизор» была воспринята официальной критикой как «клевета на Россию». Однако Бердяев отмечал «загадочность» творчества Гоголя, его уникальную способность передать действие «темных, злых магических сил», подготовивших ужасы революции и последующей истории России советской эпохи.

Живописность литературного языка Гоголя подсказывает иллюстраторам трактовку образов персонажей его произведений. Несомненно, подсказкой для художника-иллюстратора могут служить и те случаи, когда Гоголь наделяет персонажей своих произведений чертами животных либо предметов домашнего обихода: Иван Антонович Кувшинное Рыло, голова-тыква Собакевича, дубинноголовая Коробочка, глаза-мыши Плюшкина. Эти детали открывают для иллюстраторов огромные возможности, которыми они часто пользуются.

В третьей главе – «Особенности подхода к иллюстрированию произведений Н.В. Гоголя в XIX веке» было проанализировано отношение Гоголя к иллюстрированию его сочинений (3.1), а также творчество иллюстраторов ранних повестей Гоголя (3.2). Затем рассматривалась специфика поэтики «Мертвых душ» (3.3) – на основе описаний персонажей поэмы у самого автора (3.3.1), в иллюстрациях А.А. Агина (3.3.2) и П.М. Боклевского (3.3.3). Третья глава посвящена конкретному анализу пути развития графических и живописных интерпретаций поэтики писателя в XIX столетии. Исследуются мировоззренческие составляющие русского общества XIX века. В главе обсуждаются такие вопросы: как повлияло современное Гоголю общество с его мировоззренческими идеалами и культурными предпочтениями на феномен гоголевской иллюстрации XIX века; в чём состоит своеобразие работы этих иллюстраторов, и как результаты их творческой деятельности сказались на последующих опытах иллюстрирования произведений Гоголя. Также данная глава посвящена анализу графического наследия самых ярких гоголевских иллюстраторов - А.А. Агина и П.М. Боклевского.

Гоголевская поэтика, представленная в авторских характеристиках персонажей «Мертвых душ», существенно опережала XIX век, тогда как русская иллюстрация не вышла из рамок реалистической традиции. Кроме того, отсутствовала временная дистанции, которая позволила бы разглядеть гоголевскую поэму в ее целостности, отразить весь ее эпический масштаб.

Проанализировав иллюстрации поэмы Гоголя «Мертвые души», выполненные А.А. Агиным и П.М. Боклевским, мы обнаружили, что даже в рамках сугубо реалистической иллюстративной традиции стилистика художников может значительно различаться. Персонажи Боклевского ярче, рельефней; манера Агина более сдержанна, зато этот иллюстратор не ограничивается внешним обликом персонажей, а стремится выявить сложность, неоднозначность их характера. Агин передает жесты, пластику гоголевских героев, их взаимоотношения; в этом отношении его можно считать предшественником иллюстраторов ХХ века.

Четвертая глава посвящена «Рецепции поэтики Н.В. Гоголя в книжной иллюстрации ХХ века». Прежде всего, были проанализированы социокультурные предпосылки новых направлений в иллюстрировании (4.1), затем – особенности творчества художников советской эпохи (4.2), в том числе – иллюстрирования поэмы «Мертвые души» А.М. Лаптевым (4.3) и М.З. Шагалом (4.4.). Здесь рассматривается процесс становления и развития культурологического мировоззрения XX века и место книжной иллюстрации в русском обществе того времени. После смены политического строя 1917 г. в России наиболее созвучной с тенденцией к «демократизации» культуры оказалась стилистика художников-авангардистов. Среди значительных графических интерпретаций гоголевских произведений необходимо отметить творческое наследие художников-нонконформистов А. Зверева и М. Шемякина.

Наиболее известным художником в сфере «искусства книги» советской эпохи был А.М. Лаптев. В отличие от предшественников, он считал необходимым изображать не только персонажей «Мертвых душ», но и образы лирических отступлений от сюжета гоголевской поэмы. Т.е. Лаптев, оставаясь верным реалистической традиции, тяготеет к передаче сюжетной динамики, взаимодействия персонажей, мимики, жестов. Лаптев стремится быть точным в деталях. В частности, размышления автора о судьбах России художник передал через символический пейзаж, в центре которого – гоголевский образ «дороги». Однако в соответствии с господствовавшей советской идеологией Лаптев делал основной акцент на сатирическом изображении помещичье-чиновничьего мира.

С этим подходом Лаптева резко контрастирует творческий почерк Марка Шагала, у которого каждый предмет изображения рассматривается с трех точек зрения: Гоголя, одного из персонажей и самого художника. В иллюстрациях Шагала ярко проявляется его нетрадиционная творческая манера: смещение времени и пространства, отсутствие линейной перспективы, необычные ракурсы изображения. В трактовке Шагала сюжета «Мертвых душ» гротеск соседствует с символизмом, подчеркивается экспрессия и хаотичность, присущие русской жизни. Его иллюстрации наиболее адекватно отражают замысел Гоголя – создать в своей поэме собирательный образ России. Шагаловское пространство конгениально пространству Гоголя точно так же, как поэтика Шагала конгениальна поэтике Гоголя. Оптика Шагала и оптика Гоголя – это очень близкие явления.

В заключении исследования приводятся следующие общие выводы исследования. Природа феномена книжной иллюстрации, сложные проблемы, с этим связанные, давно стали предметом внимания писателей, художников, культурологов и философов. С изобретением книгопечатания возникла и техника воспроизведения рисунков, сначала довольно примитивная, причем иллюстрации долго выполняли подсобные функции при оформлении книги. Однако постепенно сложился своеобразный симбиоз литературы и изобразительного искусства; визуальное воплощение образов и сюжета литературного произведения позволяет обнаружить его новые смыслы, способствует более глубокому его пониманию.

Печатная книга «как вещь» свидетельствует также об уровне технологии и господствующей моде в эпоху ее создания.

Среди основных категорий гоголевской поэтики особое место занимает художественное пространство и время («хронотоп», по терминологии М.М. Бахтина), а также «зло», «страх», «смерть».

Творчество Гоголя не должно быть редуцировано к функции социальной сатиры, как это случилось с его пьесой «Ревизор», оцененной официальной критикой как «клевета на Россию». Н. Бердяев отмечал «загадочность» творчества Гоголя, его уникальную способность передать действие «темных, злых магических сил», подготовивших ужасы революции и советской эпохи.

Живописность литературного языка Гоголя помогала иллюстраторам создавать художественную интерпретацию персонажей его произведений. Писатель протестовал против оформления «Мертвых душ» известными художниками его времени, так как он добивался сохранения идейно-художественной целостности своей поэмы. Несмотря на такую позицию Гоголя, его сочинения вдохновляли многих художников в течение двух последующих столетий.

Проанализировав иллюстрации поэмы Гоголя «Мертвые души», выполненные двумя выдающимися иллюстраторами XIX века, мы обнаружили, что персонажи А.А. Боклевского ярче, рельефней, тогда как манера А.А. Агина более сдержанна. Последний не ограничивался изображением внешнего облика персонажей, а стремился выявить сложность, неоднозначность их характера, передавая жесты, пластику гоголевских героев, их взаимоотношения.

Иллюстрации «Мертвых душ», выполненные официально признанным советским художником А.М. Лаптевым, обладали рядом существенных отличий от работ его предшественников. Так, Лаптев считал нужным подчеркивать сатирическое изображение Гоголем помещичье-чиновничьего мира – в соответствии с требованиями идеологии его эпохи и цензуры.

В отличие от Лаптева, в иллюстрациях гоголевской поэмы Марка Шагала, выполненных в период его эмиграции, ярко проявляется нетрадиционный творческий почерк художника. Ему удалось передать сам дух гоголевской поэмы, ее художественное пространство – временами пестрое и тесное, а временами – просторное, наполненное голосами, разнообразием жизни.

Таким образом, иллюстрирование произведений Гоголя ХХ века значительно отличалось от традиций, сложившихся ранее. Сказалась временная дистанция между эпохой Гоголя и иллюстраторами, которые получили возможность использовать новые технические средства оформления книжных изданий. Иллюстрация стала самостоятельным синтетическим литературно-живописным жанром, перестав выполнять служебную роль визуальной фиксации литературного текста. Художники стремились раскрывать глубинные смыслы произведения, используя визуальные символы, позволяющие перейти от фрагментарности к целостности изображения.

Исследовав наследие художников – интерпретаторов поэтики Гоголя и проанализировав различный теоретический материал по теме, мы пришли к выводу, что особенности иллюстрирования его произведений зависят от следующих факторов: 1) от общего стиля искусства разных эпох (романтического, реалистического или «соцреализма»); 2) от идейно-художественной составляющей произведения, подлежащего иллюстрации; 3) от официальной идеологии и степени жесткости цензуры; 4) от технических возможностей книгоиздательства и выбранной иллюстратором техники иллюстрирования; 5) от культурной моды и рыночной конъюнктуры.

Лучшие произведения русской литературы и искусства поистине бессмертны, как и их авторы. Безусловно, это относится и к творчеству Гоголя, и к творчеству многих его иллюстраторов.


Основные положения диссертации отражены

в следующих публикациях:


В изданиях, рекомендованных ВАК:

1. 
   Син Хе Чо. Воспроизведение поэтики Гоголя в графических изображениях М.З. Шагала // Теория и практика общественного развития М., 2011. № 7. teoria-practica.ru.
   
2. Син Хе Чо. Типы личности гоголевских персонажей в иллюстрациях А.А. Агина и Е.Е. Бернадского // Вестник Университета Российской академии образования М., 2011. № 4.
   

В других изданиях:

3. Син Хе Чо. Феномен гоголевской иллюстрации // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2010. №12. С. 427–432.
   
4. Син Хе Чо. Этапы развития эстетической мысли о границах литературы и изобразительного искусства // Объединенный научный журнал. 2010. №6. С.41–46.
   
5. Син Хе Чо. Роль современных иллюстраторов Гоголя в русской культуре // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2009. №3. С. 226–229.