Geum.ru

Ты солнца луч, тобой согрета грудь

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7

Чтобы пересказать все, о чем звонит колокол, понадобились бы целые годы. Он звонит о том, о сем, повторяет одно и то же не раз и не два, иногда пространно, иногда вкратце – как ему вздумается. Он звонит о старых, мрачных, суровых временах...

«На колокольню церкви Санкт-Альбани взбирался монах, молодой, красивый, но задумчивый, задумчивее всех... Он смотрел в слуховое оконце на реку Оденсе, русло которой было тогда куда шире, на болото, бывшее тогда озерцом, и на зеленый Монастырский холм. Там возвышался Девичий монастырь; в келье одной монахини светился огонек... Он знавал ее когда-то!.. И сердце его билось сильнее при воспоминании о ней!.. Бом-бом!» .. вот о чем звонит колокол.

«Подымался на колокольню и послушник настоятеля. Я мог бы разбить ему лоб своим тяжелым медным краем: он садился как раз подо мною, да еще в то время, когда я раскачивался и звонил. Бедняк колотил двумя палочками по полу, словно играл на цитре, и пел: «Теперь я могу петь громко о том, о чем не смею и шептать, петь обо всем, что скрыто за тридевятью замками!"

Церковный колокол висит высоко, видит далеко! Его навещают птицы, и он понимает их язык! Посещает его и ветер, врываясь в слуховые окна, во все отверстия и щели, а ветер знает обо всем от воздуха, – воздух же есть всюду, где есть жизнь, проникает даже в легкие человека и воспринимает каждый звук, каждое слово, каждый вздох!.. Воздух знает обо всем, ветер рассказывает, колокол внимает ему и звонит на весь мир: бом-бом-бом!..

Отсюда мораль - одни служат для красоты, другие только для пользы, а без третьих и вовсе можно обойтись. Я говорю про бедные растения, окружающие нашу улицу. Бедные отверженные растения! Большая в самом деле разница между нами! Какими несчастными должны они себя чувствовать, если только они вообще способны чувствовать, как я и мне подобные! Да, большая между нами разница! Но так и должно быть, иначе все были бы равны!

Особенно - полевые цветы, на которые смотрю с каким-то состраданием; особенно жалким кажется один сорт цветов, которыми кишмя кишат все поля и даже канавы. Никто не собирает их в букеты, - они слишком просты, обыкновенны; их можно найти даже между камнями мостовой, они пробиваются отовсюду, как самая последняя сорная трава.

Никогда из них не делают букетов, их топчут ногами - слишком уж их много! Семена же их летают над дорогой, как стриженая шерсть, и пристают к платью прохожих. Сорная трава, и больше ничего!

- Вы недооцениваете красоту и гармонию, которые царят в природе, - заметила Лариса.

- Ах, я так благодарен судьбе, что я не из их числа, - ответил старый уличный фонарь, - они доставят радость разве что старой деве. К слову сказать, знавал я одну старую деву! — рассказывал фонарь. — Зимою она постоянно носила один и тот же желтый атласный салоп; он как будто не изнашивался, не выходил из моды. Летом же она ходила в одной и той же соломенной шляпе и, кажется, все в одном и том же голубом платье. Из дома она выходила только в гости к старой приятельнице, жившей в доме напротив. В последние годы она, впрочем, не ходила и туда. Я постоянно видел старую деву в ее каморке одну-одинешеньку. Летом окно каморки было заставлено чудесными цветами, а зимою на нем красовалось донышко от старой шляпы, в котором зеленел кресс-салат.

И другие люди разгуливали здесь взад и вперед, сравнивая новое и старое освещение. Народу было много, и вдвое больше ног, чем голов. Ночные сторожа ходили, повеся головы, раздумывая о том, скоро ли и их упразднят, как старые фонари. А мы вспоминали далекое прошлое — о будущем и думать не смели. И чего-чего только ни вспоминалось нам, какие тихие вечера, темные ночи!

- С другой стороны, у вас была нелегкая судьба, - заметила Лариса, - вы работали много, на зависть другим.

- Мы делали, что могли! - ответил фонарь - Мы отслужили своему времени, светили людям на радость и на горе. Много важных событий мы пережили. Мы служили, так сказать, ночными глазами города. Пусть же теперь нас сменят новые светила. Но сколько лет им приведется светить и что освещать — скажет лишь время. Правда, они светят поярче нас, стариков, но это и немудрено! У газовых фонарей столько связей, они сильны взаимной поддержкой! От них во все стороны, во все концы идут трубы, по которым к ним притекают силы из города и из-за города! А мы-то, старые фонари, обходимся собственными средствами, не прибегаем за помощью к семейным связям. Мы и наши предки светили Копенгагену с незапамятных времен. А вот теперь пришел нашему горенью последний вечер, и мы стоим, так сказать, во второй шеренге, вы заслоняете нас собою, яркие товарищи! Но мы не станем хмуриться или завидовать, нет! Мы весело и добродушно уступим им свой пост, как старые часовые молодым драбантам, одетым в более блестящий мундир, нежели их.

Хотите, я расскажу вам, что пережил и перевидел наш род, начиная с нашего прапрапрадедушки-фонаря? Расскажу всю историю города?

И фитиль в фонаре зашипел, словно в ворвань влили воды.

- Расскажи ей лучше историю про нашего ученого, - посоветовал фонарь, - ведь Лариса имеет некоторое отношение к Педагогическому университету. Ей это будет интересно.

- Жил-был на свете ученый - начал старый фонарь - Он был удивительно беден, так, что даже не мог позволить себе защитить диссертацию. Он был беден настолько, что в один прекрасный день от него ушла даже его тень.

"Ну что ж, - подумал ученый, - невелика пропажа. Будем продолжать исследования"

И вот сидит он однажды вечером у себя дома, как вдруг послышался тихий стук в дверь.

Он отворил дверь и увидел элегантно и модно одетого молодого человека.

- С кем имею честь говорить? - спросил ученый.

- Ты не узнал меня? - спросила Тень ( а это была именно она ), - неудивительно. Вы, люди, порой так ненаблюдательны. К тому же, замечу, и нетребовательны - вам надо так мало для благополучия. А вот Тень - Тень надо кормить.

С этими словами Тень уселась на мягкое кресло, единственное, оставшееся у ученого из мягкой мебели.

- Но я к вам по другому поводу, - продолжила Тень, - Вы бедны и ваши требования к жизни мне известны. Я же решила зажить на широкую ногу. Я в отличие от вас, дорогой ученый, в состоянии содержать семью, и даже неплохо. Пожалуй, можно и жениться. Только вы должны мне пообещать, что никому здесь, в городе, не скажете о том, что я когда-то был вашей Тенью.

- На этот счет можешь быть благонадежен, - ответствовал ученый, - я не болтлив.

Через несколько лет Тень опять явилась к ученому.

- Как жизнь? Как дела? - поинтересовалась Тень.

- Увы! - отвечал ученый, - я пробовал было преподавать на курсах благородных девиц, но меня оттуда выжил один благородный человек.

- Благородный человек? Почему ты его так называешь? - возмутилась Тень, так что даже по ней пошла рябь.

- Благодаря ему у меня теперь есть время для размышлений. Я пишу о добре. истине и красоте.

- Но до этого же никому нет дела, бедный ученый, - хитро улыбнувшись, заметила Тень - Да, не умеете вы, что называется, "устраиваться" в нашем Датском королевстве. Вы так можете и заболеть.

- Как же, как же, мне многие говорили, что я в самом деле болен, - грустно сказал ученый.

- Вам надо путешествовать, - порекомендовала Тень, - Я как раз собираюсь летом в небольшое путешествие, так не поедите ли со мной?

- В каком качестве? - поинтересовался ученый.

- В качестве моей тени. Не безпокойтесь - все издержки я беру на себя. Вы же будете развлекать меня в дороге и описывать нашу поездку. Я собираюсь на воды: у меня что-то не отрастает борода, а это своего рода болезнь - борода нужна! Ну, будьте благоразумны, принимайте мое предложение.

Итак, они отправились в путешествие. Они были неразлучны, правда, Тень все время норовила спрятаться от солнца за спиной ученого. Как она объясняла, солнечный свет может быть опасен.

И вот они прибыли на воды. Здесь было много иностранцев, и весьма образованных, напр., датский профессор-гастролер. Была и одна красавица-принцесса, страдавшая слишком зорким зрением. Она сразу заметила, что Тень не отбрасывает тени.

Она так прямо и сказала ей, мол, вы не отбрасываете тени в последнее время. это дурной признак. На это Тень ей ответила:

- Ваше королевское высочество, вы близки к выздоровлению! В самом деле, я большой оригинал. Моя тень - это особа, которая постоянно следует за мной, мой молодой аспирант ( так Тень назвала ученого ). Вас это удивляет? Да, у всех людей тени обыкновенные, у меня же - нарядная, похожая на настоящего человека!

Принцессе понравился витиеватый ответ Тени.

Вечером был бал, и принцессу пригласила Тень. Принцесса танцевала с Тенью, - и еще больше удивлялась - Тень танцевала легко, такого кавалера принцесса еще не встречала. Протанцевав с Тенью три раза, принцесса прониклась к ней сипатией.

"Однако надо выяснить, действительно ли она так умна и образованна, как об этом говорят", - решила принцесса.

И вот принцесса завела с Тенью разговор и стала задавать такие трудные вопросы, на которые и сама, пожалуй, не смогла бы ответить.

Тень пришла в замешательство и только страшным усилием воли заставила себя сдержаться, чтобы не выразиться по-матушке.

- Все это я изучил еще в детстве, - собравшись с духом, ответила Тень, - Вы можете это выяснить из беседы с моей тенью, - вот она, кстати..

- Ваша тень? - переспросила принцесса. - Это было бы просто поразительно!

- Да. она - мой аспирант, и много лет неразлучна со мной, так что кое-чего от меня наслышалась. Только, ваше высочество, обращайтесь с ней, пожалуйста, как с человеком - мой аспирант.. то есть я хотел сказать - моя тень - очень обидчива.

- Это мне нравится! - ответила принцесса и, подойдя к ученому, заговорила с ним о солнце, о луне, о внешних и внутренних сторонах и свойствах человеческой натуры.

Итак. ученый отвечал на все вопросы так хорошо, что принцесса пришла в состояние, близкое к восторгу.

"Вот это да! Каким же должен быть научный руководитель, если даже его тень так умна! - подумала принцесса, - будет настоящим благодеянием для народа и государства, если я изберу его в супруги. Да, так и сделаю!"

И они - принцесса и Тень - скоро договорились между собой обо всем. Никто, однако, не должен был знать ничего, пока принцесса не вернется к себе на родину.

- Никто, даже моя собственная тень! - настаивала Тень, имея на то свои причины.

Они прибыли в страну, которой управляла принцесса, когда бывала дома.

- Вот что я тебе скажу, кореш, - сказала тут Тень ученому, - кажется, я достиг верха могущества. Но и ты будешь кое-что иметь с того: останешься при мне, будешь жить в моем дворце, получать сто тысяч "баксов" в год. Но за это позволь мне называть тебя тенью. Что делать, если так уж повелось. Ты не должен и заикаться, что был когда-то человеком, тем более - ученым. а раз в год, в солнечный день, когда я буду, по своему обыкновению, восседать на троне, ты будешь - как подобает тени - лежать у моих ног. Да, забыл тебе сказать. Я сделал предложение принцессе. Сегодня вечером свадьба.

- Ну это уже слишком! - воскликнул ученый, - не хочу обманывать всю страну и принцессу. Я скажу все. Скажу, что я человек, а ты - только переодетая тень.

- Лады, - усмехнулась Тень, - посмотрим. кто тебе поверит.

- Я пойду прямо к принцессе, - сказал ученый.

- Ты, наверное, не знаешь, кому повинуется стража!! - закричала Тень не своим голосом.

Так и вышло: стража повиновалась тому, за кого, как им было известно, выходит замуж принцесса.

Вечером Тень навестила принцессу. Тень дрожала от нетерпения.

- Ты весь дрожишь, - сказала принцесса. - что-нибудь случилось? Смотри не захворай до вечера. сегодня ведь наша свадьба.

- Да, подумать только! - воскликнула тень, еще раз сдерживая себя, чтобы не прибавить пару-тройку излюбленных ею идиоматических выражений, - много ли нужно мозгам какой-то несчастной тени. Подумай только - моя тень, та. с которой ты разговаривала, сошла с ума и вообразила себя ч е л о в е к о м. А меня она называет теперь своей Тенью. Каково? Я прямо пылаю весь от возмущения.

- Да, какое неожиданное известие, - изумилась принцесса, - и что же теперь будет?

- Как? Ее заперли, но. боюсь, она уже не придет в себя.

- Бедная тень! - вздохнула принцесса - она так несчастна.

- О, не стоит сожалеть о какой-то там тени, - сказала Тень, - ведь у нас впереди подлинное будущее, замечательные перспективы.

Вечером весь город был расцвечен огнями иллюминации, гремели пушечные выстрелы, солдаты брали ружья на караул. Принцесса с Тенью вышли на балкон, и ротозеи прокричали им "ура".

Ничего этого ученый не слышал..

- Зато как рада была Завистливая ведьма! – воскликнул чайник.

- Да, она пришла сюда, - подтвердил фонарь, - и говорила с придворным мальчиком. «Не подскажете ли одинокой больной волшебнице, в какой местности она находится?» – спросила у него ведьма. «Подскажу. - отвечал мальчик, - у дворца короля» «Отлично. А теперь, мальчик, веди меня к королю, а не то я сломаю тебе руку!!» Вот так Ванесса и проникла во дворец.

- Спасибо тебе, друг фонарь, - промолвил чайник, - но мы должны тоже побывать там.

- Что ж, хорошо. Вы скрасили мое одиночество, друзья, - сказал фонарь, - думаю, вам посчастливится и вы поможете принцессе.

Лариса вежливо пожелала фонарю всего самого светлого и пошла дальше, по замощенной дорожке, ведущей к королевскому дворцу.

- Только бы нам встретить с принцем, - сказал чайник Ларисе, - говорят, он уже прибыл, но младшая принцесса увлеклась им так, что и слушать не хочет о том, чтобы он кого-то будил.

Лариса подошла к самому входу во дворец и посмотрела вверх. С высоты доносился какой-то шум.

Не прошло и минуты, как из дворца вылетела как пуля расфуфыренная младшая принцесса и принялась голосить:

- Ох - ох! И полноченьки не спала! Ох - ох, извелась - душа в пятки!

Лариса помогла принцессе подобрать слетевший с ее ножки башмачок и спросила:

- Что же вам помешало, милая, красивая принцесса?

Принцесса строго поглядела на Ларису:

- Если я милая, то моя мамаша немая. Горошина!

- О, я ничуть не удивлена, - сказала Лариса, - ведь это старинная сказка.

- Ты знаешь сказки, девочка? - спросила принцесса, - а мои стихи ты читала? Они распечатаны высочайшим повелением.

С этими словами принцесса достала откуда-то книжку в светло-зеленой обложке.

— В этой тетрадке очень много серьезного! — сказала она. — Меня все больше тянет к печальному. Вот «Ночные вздохи», «Моя вечерняя заря», вот «Наконец я твоя, мой Клеменсен!» Это стихотворение посвящено моему будущему принцу, но его можно пропустить, хотя оно и очень прочувствовано и продумано. Вот «Обязанности хозяйки» — это лучшая вещь! Но все стихи грустны — в этом моя сила. Тут есть только одна вещь в шутливом духе. Я излила в ней свои веселые мысли — находят на человека и такие — мысли о...

Да вы не смейтесь надо мною! Мысли о положении поэтессы! До сих пор об этом знала только я, а теперь узнаете вы. Я люблю поэзию, и на меня часто находит поэтическое настроение. В такие минуты я сама не своя. Все это я и высказала в «Крошке домовом»! Вы ведь знаете старинное народное поверье о домашнем духе, который вечно проказит в доме? И вот я изобразила себя домом, а поэзию, волнующее меня поэтическое настроение — домовым. Я воспела могущество и величие «Крошки домового»! Но вы должны дать мне слово никогда не проговориться об этом кому бы то ни было. Читайте вслух.

И принцесса уставилась на Ларису, да так внимательно, что ей не оставалось ничего другого как прочесть стихотворение -


- Скажи-ка, дядя, ведь не даром

Тебя считают очень старым:

Ведь, право же, ты сед

И располнел ты несказанно.

Зачем же ходишь постоянно

На голове? Ведь, право ж, странно

Шалить на склоне лет!


И молвил он: "В былое время

Держал, как дорогое бремя,

Я голову свою...

Теперь же, скажем откровенно,

Мозгов лишен я совершенно

И с легким сердцем, вдохновенно

На голове стою".


- Ах, дядя, дядя, да скажи же,

Ты стар иль нет? Одною жижей

Питаться бы пора!

А съел ты гуся - да какого!

Съел жадно, тщательно, толково,

И не осталось от жаркого

Ни одного ребра!


Я как-то раз, - ответил дядя,

Живот величественно гладя, -

Решал с женой моей

Вопрос научный, очень спорный,

И спор наш длился так упорно,

Что отразился благотворно

На силе челюстей.


- Я вижу, ты благовоспитанная девочка, - произнесла принцесса, и взяла Ларису под руку, - тебе я расскажу о том, какая вышла у меня незадача. Дело в том, что я - младшая принцесса. Вчера я принимала женихов, ведь надо же чем-нибудь себя занимать.

"Какая жара здесь!" — сказал появившись в зале, первый жених. "Да, отцу сегодня вздумалось жарить петушков!" — ответила я. Жених и рот разинул, такого разговора он не ожидал и не нашелся, что ответить, а ответить-то ему хотелось как-нибудь позабавнее.

"Э-э!" — проговорил он. Пришлось ему убраться восвояси. За ним явился ко мне другой.

"Ужасно жарко здесь!" — начал он. "Да, мы жарим сегодня петушков!" — ответила я. "Как, что, ка..?" — пробормотал он, и все писцы написали: "как, что, ка..?"

"Не годится! — сказала я, - вон!"

Тут явился третий принц. "Вот так жарища!" — сказал он. "Да, я жарю петушков!" — ответила я.

"Вот удача! — сказал он. — Так и мне можно будет зажарить мою ворону?"

"Можно! — сказала я — А у тебя есть в чем жарить? У меня нет ни кастрюли, ни сковородки!"

"У меня найдется! — сказал принц. — Вот посудинка, да еще с ручкой!" И он вытащил из кармана старый деревянный башмак и положил в него ворону.

- Да принц большой оригинал, - заметила Лариса.

- "Но где ж нам взять подливку?" - спросила я. "У меня в кармане! — ответил принц. — У меня ее столько, что девать некуда, хоть бросай!" И он зачерпнул из кармана горсть грязи.

Вот это я люблю! Он был скор на ответы, за словом в карман не лез, его я и решила взять в мужья! Но вот только принц думает, что он встречался со старшей сестрой. Знаешь, пришлось немного схитрить, и теперь, не знаю, как отнесется к этому король.

- Я ничего не хотела бы говорить королю, - сказала Лариса, - ведь в таких вещах важна деликатность. Но..

- Да, - согласилась младшая принцесса, - женихи теперь разборчивые, так что нам, младшим сестрам, не приходится дремать. Рассказывают, что даже обычный воротничок может подумывать о женитьбе, если он попадает в стирку вместе с чулочною подвязкой.

"Вы, вероятно, завязка? — спрашивает тогда воротничок. — Да-да, я вижу, милая барышня, что вы служите и для красы и для пользы" "Пожалуйста, не заводите со мной разговоров! — говорит подвязка. — Я, кажется, не подавала вам никакого повода!"

"Ваша красота — достаточный повод!" "Ах, сделайте одолжение, держитесь подальше! — кричит подвязка. — Вы на вид настоящий мужчина!" "Как же, я ведь щеголь! — говорит воротничок. — У меня есть сапожная подставка и гребенка!"

И совсем неправда. Эти вещи принадлежат не ему, а его господину; так воротничок просто хвастается.

Тут его берут из корыта, стирают, крахмалят, высушивают на солнце и кладут на гладильную доску. Я сама свидетельница тому!

Появляется горячий утюг. "Сударыня! — говорит воротничок утюжной плитке. — Прелестная вдовушка! Я пылаю! Со мной происходит какое-то превращение! Я сгораю! Вы прожигаете меня насквозь! Ух!.. Вашу руку и сердце!"

Но утюжная плитка воображает себя локомотивом, который тащит за собой по рельсам вагоны. Затем воротничок встречает.. как вы думаете, что? ножницы.

"О! — восклицает воротничок. — Вы, должно быть, первая танцовщица? Вы так чудесно вытягиваете ножки! Ничего подобного не видывал! Кто из людей может сравниться с вами? Вы бесподобны! Вы достойны быть графиней! — продолжает воротничок. — Я владею только барином-щеголем, сапожною подставкой и гребенкой... Ах, будь у меня графство..."

Тут ножницы понимают, что он сватается и, осердясь, с размаху так режут воротничок, что совершенно кромсают его.

- И что же воротничок? - спросила Лариса.

- "Остается присвататься к гребенке! — говорит он — Удивительно, как сохранились ваши зубки, барышня!.. А вы никогда не думали о замужестве?" "Как же! — отвечает гребенка. — Я уже невеста! Выхожу за сапожную подставку!"

И воротничку уже не за кого свататься, и он презирает всякое сватовство. Но когда воротничок попадет с прочим тряпьем на бумажную фабрику, он начнет хвастаться.

"У меня было пропасть невест! — расскажет он. — Так и бегали за мной. Еще бы! Подкрахмаленный, я выглядел таким франтом! У меня даже были собственные сапожная подставка и гребенка, хотя я никогда и не пользовался ими. Посмотрели бы вы на меня, когда я лежал, бывало, на боку! Никогда не забыть мне моей первой невесты — завязки! Она была такая тонкая, нежная, мягкая! Она бросилась из-за меня в лохань! Была тоже одна вдовушка; она дошла просто до белого каления!.. Но я оставил ее, и она почернела с горя! Еще была первая танцовщица; это она ранила меня, — видите?

Бедовая была! Моя собственная гребенка тоже любила меня до того, что порастеряла от тоски все свои зубы! Вообще немало у меня было разных приключений!"

- Лариса, нам пора, - шепнул чайник.

- Спасибо, принцесса, - сказала Лариса, - но мы направляемся к королю.

- Ничего вам не скажу, - ответила принцесса, - или вы, чего доброго, разболтаете ему мой секрет.