Дзарасов Солтан Сафарбиевич российский кризис: истоки и урок
| Вид материала | Урок |
- Дзарасов Солтан Сафарбиевич, Институт экономики ран, г. Москва Посткейнсианство и планово-рыночная, 138.88kb.
- Урок по теме: «Права человека», 57.34kb.
- Об экономических основах мироздания, или Можно ли краеугольный камень вставить обратно?, 114.98kb.
- «Истоки», 65.19kb.
- Российский Университет Дружбы Народов Кафедра иностранных языков и общеобразовательных, 228.44kb.
- Вусловиях объявленного кризиса актуальным стало обращение к теории и практике антикризисного, 74.4kb.
- Латвийское общество поразил острый политический, экономический и социальный кризис., 396.44kb.
- Учебного курса «истоки» для основной школы, 190.05kb.
- Российский демографический кризис: факторы, модели, пути решения, 1277.12kb.
- Российский рынок листового стекла: основные тенденции и проблемы роста, 291.81kb.
3. Кризис и теория общего равновесия
В связи со сказанным следует рассмотреть, насколько теория общего равновесия, образующая основу существующей у нас модели экономики, состоятельна сама по себе и подходит нашим условиям.
Выдвинутая франко-швейцарским экономистом Л. Вальрасом (1834-1910) эта теория утверждает, что предоставленная сама себе рыночная экономика в автоматическом режиме обеспечивает наиболее эффективное распределение и использование ресурсов, стремится к полной гармонии и благосостоянию всех и каждого. Кризисные спады, как и другие неблагоприятные явления, если даже они возникают, то, по логике этой теории, связаны не с природой рынка и капитализма, а имеют лишь экзогенные (внешние) причины, вроде войн, неурожая, эпидемии и т.д. Получается, что при капитализме нет противостоящих классов и конфликтов, а потому, если не будет внешнего раздражителя, вроде государства, профсоюзов и т.д., то экономика будет развиваться наилучшим образом.
Маркс, напротив, утверждал, что капиталистическое общество имеет социально-классовую структуру, различные группы людей занимают в нём разное положение и имеют разные, большей частью противоположные интересы. Поэтому капитализму присущи противоречия, основным из которых является противоречие между общественным характером производства и частной формой присвоения.
В погоне за прибылью, говорил Маркс, капиталист одной рукой расширяет выпуск и предложение товаров, а другой сдерживает зарплату и тем самым спрос на товары. Отсюда диспропорция между производством и доходами населения, и наступает момент, когда товары не могут быть проданы, и наступает кризис.
«Конфликт противодействующих друг другу факторов, - пишет Маркс, - периодически выливается в кризисы, которые всегда представляют собой только временное насильственное разрешение существующих противоречий, насильственные взрывы, которые на мгновение восстанавливают нарушенное равновесие».12
Лишь после этого экономика вступает в фазу роста и снова начинается движение по тому же кругу и со временем приходит к новому кризису. Это утверждение в последствие нашло свое подтверждение в кейнсианской теории экономического роста, согласно которой экономика балансирует на острие ножа13.
Но каковы бы ни были опровергающие аргументы, теория общего равновесия рисует капитализм в таких оптимистических красках, что элита буржуазного общества никак от неё отказаться не может. В последние годы эта теория получила дальнейшее развитие в экономико-математических моделях лауреатов Нобелевской премии Эрроу и Дебрю14. С помощью ограничения круга исходных данных, периодов во времени, количеств событий, товарных групп и других допущений, Эрроу и Дебрю математически доказали высокую вероятность соблюдения равновесия в условиях свободной конкуренции. Эти доказательства были приняты неоклассической концепцией в качестве не подлежащих сомнению аксиом.
Однако, математическая элегантность не принесла теории равновесия полного признания. Посткейнсианские теоретики обрушили на неё свои контрдоказательства. Они указали, что принятые Эрроу и Дебрю ограничения и допущения настолько удаляют теорию равновесия от реальности, что в итоге она оказывается неспособной объяснить конкретную ситуацию. Так, Итуэлл и Мильгейт15 считают, что без принятых в рассматриваемых моделях искусственных допущений, равновесие не достигается, а, следовательно, заключают они, нет гарантий достижения этого состояния в реальности. Здесь нет возможности привести весь объём аргументации такого рода. Ограничимся их выводом: предоставленная сама себе рыночная экономика не может обеспечить равновесное состояние, а, следовательно, и предотвратить наступление кризиса.
К сказанному следует добавить и то, что вся аргументация теории равновесия опирается на анализ западной ситуации. Почти нигде нет ссылок на опыт других стран. Странным образом западная экономическая мысль искала равновесие в экономике, постоянно переходившей от фазы подъема к фазе спада и обратно, причем с массовой и хронической безработицей, и в то же время она отказывала в признании равновесия в экономике непрерывного роста и всеобщей занятости. В любимой системе (при капитализме) безработица объявлялась благом (добровольной), а в нелюбимой системе (при социализме) занятость людей и гарантированность заработка объявлялись пороком.
Плененные таким подходом российские реформаторы настаивали на необходимости безработицы как целительном свойстве рынка. Безработица стала логическим следствием осуществлённой «либерализации экономики», что означало предоставление частным предпринимателям неограниченной свободы. Такая «свобода» развязывала не хозяйственную инициативу, как это утверждалось, а породила господство мафиозного капитала, и вследствие этого привела к кричащему неравновесию в экономике. Мы имеем в виду такие общеизвестные диспропорции, как непомерное развитие добывающих отраслей промышленности в ущерб обрабатывающим, упадок машиностроительного комплекса и наукоемких технологий, импортную зависимость страны по продовольствию и технологиям.
Отмеченные диспропорции (неравновесие) нашей экономии теперь редко оспаривается. Тем не менее, дальше констатации обычно не идут. Между тем из неё вытекает вывод о несоответствии принятой модели развития нашим нуждам. Весьма любопытно, что в числе других доводов о невозвращении домой скопившиеся в зарубежных банках валютных средств, российские власти выдвигали тот, что такой способ хранения финансов, якобы, является более надёжным. Если же мы вернём деньги домой, утверждали власти, то они могут быть разворованы, что надо рассматривать как признание криминального характера нашего капитализма. Мало того, что капиталисты сами не инвестируют средства в экономику, они ещё норовятся разворовать то, что есть у государства. Таков «автоматизм» действия рыночных сил в наших условиях.
Если бы рассматриваемая теория была верна, то сегодня у нас был бы не кризис, а полная благодать. Потому-то в период реформ никто не заикался о кризисе, рынок и капитализм изображались как царство всеобщего благоденствия. Теперь следует признать, реальные последствия принятой нами модели экономики. Одни получили в свое распоряжение несметные богатства страны, а другие, наоборот, лишились даже тех прав, которые имели в прошлом и впали в рабскую зависимость от своих работодателей.