Geum.ru

«эксперимент»: вчера, сегодня, завтра…

Вид материалаДокументы

Содержание


22. Ответственность [13]
Политика образования
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   23

22. Ответственность [13]


Ответственность нравственная, моральное качество личности и категория этики, отражающая, с одной стороны, способность человека отвечать за свои поступки, с другой – возможность для общества подвергать эти действия моральной оценке. Теоретики морали решали ряд вопросов по отношению к категории О.: в состоянии ли человек вообще выполнять предписываемые ему требования, в какой мере он их правильно понял и истолковал, насколько велики его деятельные способности, должен ли человек отвечать за достижение требуемого результата и за последствия своих дел?

Моральная О. распространяется на всю социально значимую деятельность человека, осуществляемую им в условиях возможности свободного выбора. Понятие нравств. О. намного шире юридической, ограниченной правовыми нормами. Кроме того, моральная О. предполагает гораздо большую роль личности, к-рая является не только объектом, но и субъектом О. самостоятельно и добровольно выполняющим свой долг перед обществом. Являясь выражением свободы личности, нравств. О. несовместима с конформизмом как одной из форм уклонения от О. Моральная О. включает в себя умение реализовывать нравств. цели на практике, способность на основании своих знаний и жизненного опыта предвидеть возможные отрицат. последствия своих действий.

В психол. плане О. означает способность личности искать причины своих поступков, прежде всего, в самом себе, а не в др. людях и внеш. обстоятельствах, что, впрочем, не избавляет окружающих от учёта этих моментов при определении меры О. конкретного человека.

Чувство О. воспитывается с ранних лет, гл. обр. поощрением самостоятельности ребёнка в принятии им решений. О. формируется как результат требований, к-рые предъявляются к личности. Воспринятые ею, они становятся внутр. основой мотивации поведения. С поступлением в школу возникает потребность в новых или более совершенных ответств. качествах личности: дисциплинированности, сознательности, организованности, требовательности к себе и другим. Закреплению О. способствует организация уч.-воспитат. процесса с учётом интересов учащихся, их стремления к осознанной творческой деятельности. Одним из осн. условий формирования у ребёнка О. является достижение им успеха, вера в свои силы. Контроль со стороны взрослых по мере взросления детей сменяется самоконтролем, когда ученик в состоянии проанализировать своё поведение и определить меру своей О. Привычка ответственно относиться к своим обязанностям переносится на деятельность, к-рая является не очень интересной, но необходимой. Таким образом, вырабатывается созиат. отношение к О. Большое значение в воспитании О. имеет личный пример родителей и педагогов.

Б.О. Николаичев.


23. ПИАЖЕ [16]

(Piaget) Жан (9.8.1896, Невша-тель, Швейцария, – 16.9. 1980, Женева), швейц. психолог. Д-р естеств. наук (1918). Окончил Невшательский ун-т (1915). С 1921 проф. Ин-та Ж. Ж. Руссо в Женеве, Невшательского (1923-29) и Лозаннского (1937-54) ун-тов. Директор Ин-та Ж. Ж. Руссо (с 1929), Психол. лаборатории в Женеве (с 1940). Первый през. Швейц. психол. об-ва (1942), директор Центра генетич. эпистемологии в Женеве (с 1955). Ред. журн. «Archives de Psychologie» («Архивы психологии»). Основатель Женевской школы генетической психологии, науч. журн. «Etudes d'epistemologie genetique» («Исследования по генетич. эпистемологии», 1957).

В области дет. психологии П. изучал происхождение и развитие интеллекта у ребёнка, формирование фундаментальных понятий (объект, пространство, время, причинность и др.), особенности дет. логики и мировоззрения. Осн. задача всех исследований П. – изучение механизмов познават. деятельности ребёнка, к-рые скрыты за внеш. картиной его поведения. Для выяснения этих механизмов им был разработан метод клинич. беседы, в процессе к-рой изучаются не симптомы, внеш. признаки явления, а процессы, приводящие к их возникновению. Систематич. изучение речи и мышления ребёнка с помощью клинич. метода позволило П. открыть новые факты, среди них – эгоцентрич. характер мышления и речи ребёнка, особенности дет. логики и представлений о мире (нечувствительность к противоречию, слабость интроспекции, непонимание относит, понятий, моральный и интеллектуальный реализм и др.). Качеств, своеобразие умственного развития ребёнка П. связывал с теми структурами интеллекта, к-рые формируются прижизненно благодаря развитию действий. Внеш. действия ребёнка – от рождения до двух лет – первоначально выполняются развёрнуто и последовательно, затем благодаря повторению они схематизируются и с помощью символич. средств (имитация, игра, рисунок, умственный образ, речь) переносятся во внутр. план. Здесь они сокращаются, объединяются с другими, в частности с противоположными, действиями и становятся операциями. В концепции П. операция – осн. единица мышления (поэтому учение П. названо операциональной концепцией интеллекта). Сенсомо-торные координации, конкретные операции и формальные операции составляют три осн. структуры интеллекта. Анализ процесса их достижения позволил П. разделить весь ход психич. развития на осн. периоды: период сенсомоторного интеллекта (от рождения до 2 лет), характеризующийся отсутствием операций; период конкретных операций (от 2 до 10-11 лет), в к-ром умственные действия приобретают свойства обратимости и оформляются в определённую структуру; период формальных операций (от 11 до 14-15 лет), в к-ром происходит организация операций в структурное целое, появляется способность рассуждать посредством гипотез. Описание периодов и стадий развития интеллекта было вторым после эгоцентризма крупным открытием П. в области дет. психологии. Общую картину развития интеллекта П. дополнил изучением эмоциональных процессов, памяти, воображения, восприятия, к-рые рассматривались им как целиком подчинённые интеллекту.

П. пытался осмыслить факты дет. развития в аспекте их жизненного, биол. значения и поэтому связывал развитие дет. мышления с общебиол. способами жизнедеятельности организма: ассимиляцией, аккомодацией, адаптацией. В пост. взаимодействии и противоречии процессов ассимиляции и аккомодации, в пост, тенденции к уравновешиванию их П. видел внутр. источник психич. развития.

Взгляды П. на природу интеллекта ребёнка нашли отражение в решении им проблемы соотношения обучения и умственного развития. Согласно П., обучение подчинено законам развития. Подобно другим внеш. воздействиям, обучение даёт лишь «пищу для познания», материал для упражнения и расчленения спонтанно образующихся структур интеллекта. Единственно полезная роль обучения состоит в создании ситуаций, требующих активного функционирования схем действия субъекта. Эффективность обучения зависит от того, в какой степени внеш. условия соответствуют наличному уровню развития.

Исследования П. всегда привлекали внимание отеч. психологов. Отмечается, что положит, стороны концепции П. состоят в раскрытии роли предметного действия как исходного начала развития интеллектуальных процессов, в генетич. подходе к исследованию мышления, в описании этапов становления интеллектуальных операций, в показе сложных отношений между восприятием и мышлением, между познавательной и эмоциональной сторонами в умственном развитии ребёнка. Однако ещё Л.С. Выготский, рассматривая работы П. как крупный вклад в развитие психол. науки, упрекал его в том, что П. подходил к анализу развития высших психич. функций абстрактно, без учёта социальной и культурной среды, конкретной обстановки, окружающей ребёнка. П. не учитывал того, что уже первые предметные действия ребёнка осуществляются в условиях его общения с взрослыми, к-рые организуют действия ребёнка в соответствии с общественно закреплённой функцией предмета. Различия взглядов П. и отеч. психологов проявляются в понимании источника и движущих сил психич. развития. П. рассматривал умственное развитие как спонтанный, независимый от обучения процесс, к-рый подчиняется биол. законам. Влияние среды П. сводил к задержке или стимуляции процесса умственного развития, а самый источник развития помещал внутрь индивида. В противоположность такому пониманию сов. психологи считали, что источник умственного развития ребенка лежит вне его, в его среде, а само развитие рассматривали как процесс присвоения ребёнком обществ.-ист. опыта. Отсюда понятна роль обучения в психич. развитии ребёнка, к-рую особенно подчёркивают отеч. психологи и недооценивал П. Критически анализируя операциональную концепцию интеллекта, предложенную П., совр. отеч. психологи не рассматривают логику как единственный и осн. критерий интеллекта и не оценивают уровень формальных операций как высший уровень развития интеллектуальной деятельности. Эксперим. исследования (А.В. Запорожец, П.Я. Гальперин, Д.Б. Эльконин) показали, что не логич. операции, а ориентировка в предметах и явлениях есть важнейшая часть всякой человеческой деятельности и от её характера зависят результаты этой деятельности. Т.о., отеч. психологи (от Выготского до наших современников) выступали как «за», так и «против» П.: «за» факты и «против» их интерпретации, т.е. против подхода к фактам дет. развития как к природным биологическим процессам.

Соч.: La representation du monde chez Геп-fant, P., 1926; La naissance de l'intelligence chez Penfant, P., [1936]; La construction du reel chez l'enfant, Neuchatel – P., 1937; De la logique de l'enfant a la logique de l'adolescent, P., 1955 (совм. с B. Inhelder); Les mecanismes perceptifs, P., 1961; La psychologie de l'enfant, Р., 19788 (совм. с B. Inhelder); Le structuralisme, Р., 19704; La formation du Symbole chez l'enfant, Р., 19787; Les formes elementaires de la dialectique, P., 1980; в рус. пер.: Речь и мышление ребенка, М.-Л., 1932, 19952; Проблемы генетич. психологии, ВП, 1956, № 3; Преподавание математики, М., 1960 (соавт.); Генезис элементарных логич. структур, М., 1963 (совм. с Б. Инель-дер); Избр. психол. тр., М., 1969; Эксперим. психология, в. 1-6, М., 1966-78 (ред., совм. с П. Фрессом).

Лит. – Флейвелл Д. X., Генетич. психология Ж. Пиаже, пер. с англ., М., 1967; Обухова Л.Ф., Концепция Ж. Пиаже: за и против, М., 1981; Выготский Л.С., Проблема речи и мышления ребенка в учении Ж. Пиаже, Собр. соч., т. 2, М., 1982; В с a r d R. M., An Outline of Piaget's developmental psychology, L., 1969; Richmond P. G., Int-roduction to Piaget for the teacher, L., 1970; Wadsworth B. J., Piagets theory of cogni-tive and affective development, N. Y., 19853.

Л. Ф. Обухова.


24. ПОЛИТИКА ОБРАЗОВАНИЯ [15]

Политика образования – это деятельность, направленная на определение и реализацию целей образования в контексте перспективного развития страны. Центральным принципом для политики образования является возможность для различных субъектов, действующих в масштабе страны, формулировать заказ на образование и возможность реализовывать его в системе образования.

Это означает, что, во-первых, должны быть сформированы площадки, где можно овладеть компетенциями по построению и оформлению заказа к образовательной системе; во-вторых – должны быть сформированы площадки, где будет разворачиваться конкуренция между различными заказами, отражающими многообразие представлений о будущем.

Все это требует построения специфических форм коммуникации между различными заказчиками, в частности – государством, бизнесом, отдельными гражданами, общественными организациями – каждый из которых претендует на реализацию заказа на образование.

К.Фришенбрудер


25. ПОНИМАНИЕ [3]

(англ. understanding, comprehending) – широкий по значению и сфере применения термин, не имеющий строго фиксированного содержания и объема. Отметим некоторые наиболее частые и важные для психологии значения слова «П.».

1. Способность личности осмыслять, постигать содержание, смысл, значение чего-нибудь. В этом смысле О. Мандельштам дал свои оценки 3 поэтам: «Пастернак – человек понимания. Я – человек исключительного понимания. Гете – человек всепонимания».

2. Когнитивный процесс постижения содержания, смысла; этот процесс м.б. успешным или безуспешным, самостоятельным или несамостоятельным, быстрым или медленным, произвольным и осознанным или же непроизвольным и интуитивным.

3. Продукт процесса П. – само толкование чего-нибудь (текста, поведения, сновидений и т. д.). В этом смысле возможно правильное и неправильное, глубокое и поверхностное, полное и неполное П.

4. П. как одна из целей познания и обучения.

Как особый процесс и метод познания рассматривал П. основоположник понимающей психологии и культурологической школы «истории духа» В. Дильтей. Противопоставляя П. как метод познания в науках о духе методам познания в науках о природе, Дильтей дал чисто семантическую трактовку П.: «П. простирается от постижения детского лепета до понимания Гамлета или «Критики чистого разума». В камне, мраморе, звуках музыки, жестах, словах, произведениях искусства, в поведении, хозяйственных порядках и юридических установлениях выражается один и тот же человеческий дух, который и требует своего истолкования». П. рассматривается им как процесс познания 1) внутреннего мира другого на основе внешних знаков (поведения), 2) самого себя на основе интроспекции и 3) культуры, в т.ч. письменных документов, с помощью искусства интерпретации {герменевтика, экзегеза). «Способность понимать действительность, природную и социальную, понимать др. людей и самого себя, тексты культуры – эта способность лежит в основе существования человека» (А.А. Брудный, 1998).

П. – это не только метод, но и предмет познания (исследования), причем весьма многоликий. Разнообразие форм и способов П. в человеческом мире обусловлено реальным многообразием языков и текстов. Языку движений и действий соответствуют не только операциональные, но и эмоциональные, и предметныезначения; языку образов – предметные и даже беспредметные, иррациональные (напр., в сновидениях) значения; вербальному языку – концептуальные или понятийные значения; языку выразительных движений (мимики, пантомимики) могут соответствовать и операциональные, и предметные, и концептуальные значения. Их переплетение в талантливой пантомимике вызывает эмоциональный отклик и порождает эстетические значения. Предметы, утварь, орудия, понимаемые как текст, прежде всего, имеют назначение (функциональное значение). Однако П. их назначения невозможно без операциональных и предметных значений, складывающихся при их употреблении.

Для того чтобы П. произошло, текст, высказанный или прочитанный на каком-либо языке, должен быть воспринят, а его значения осмыслены, т. е. переведены на собственный язык смыслов. Доказать или показать другому, что П. случилось, далеко не просто, что хорошо иллюстрируют, напр., недоразумения на экзаменах. Для этого необходимо осуществить обратную процедуру означения построенных смыслов. Если собрать вместе все попытки истолковать Гамлета, то получится приличная библиотека, а попытки, тем не менее, продолжаются. Трудности связаны с тем, что эмоциональные смыслы и переживания трудно вербализуются, они как бы сопротивляются концептуализации, своему понятийному оформлению.

В трудах М.М. Бахтина П. литературного текста представлено как сложный и творческий процесс: «Понимать текст так, как его понимал сам автор данного текста. Но П. м.б. и должно быть лучшим. Могучее и глубокое творчество во многом бывает бессознательным и многоосмысленным. В П. оно восполняется сознанием и раскрывается многообразием смыслов. Т.о. П. восполняет текст: оно активно и носит творческий характер. Творческое П. продолжает творчество». К этому завету выдающегося мыслителя, проделавшего огромный труд П. гения Достоевского, есть смысл прислушаться.

П. устной речи возникает уже на 2-м г. жизни. Весьма условно внутри раннего возраста выделяют этап доречевого (от 1 до 1,5 лет) и этап речевого развития (от 1,5 до 3 лет). На 3-м г. резко возрастает речевая активность ребенка во время игровой деятельности, в т.ч. и индивидуальной, а также в процессе общения с взрослым. На 3-4-м г. жизни ребенок вступает во 2-й период вопросов (возраст «почемучек»), у него впервые пробуждается сознание непонятности того, что он воспринимает, и зарождается потребность в П. (Дж. Болдуин, С.Л. Рубинштейн). Продуктивность непонимания связана с тем, что оно влечет за собой поиск смысла. Точки развития и роста человека (и культуры) как раз и находятся в дельте понимания-непонимания.


В.П. Зинченко


26. ПОНЯТИЕ [3]

(англ. concept) – форма знания, которая отображает единичное и особенное, являющееся одновременно и всеобщим. П. выступает и как форма отражения материального объекта, и как средство его мысленного воспроизведения, построения, т.е. как особое мыслительное действие. Первый момент представляет собой пассивную, созерцательную, зависимую от объективного содержания предпосылку деятельности. Вместе с тем существует внутренняя связь подлинного содержания П. со способом его конструирования, идеализации (абстракции и обобщения). Через П. происходит реализация содержательного обобщения, совершается переход от сущности к явлению. Оно фиксирует в себе условия и средства такого перехода и выведения частного из всеобщего. За каждым П. скрыто особое предметное действие (или их система), воспроизводящее предмет познания. Исторически сложившиеся в обществе П. объективно существуют в формах деятельности человека и в ее результатах – целесообразно созданных предметах. Индивид усваивает их раньше, чем научается действовать с частными проявлениями. Усвоенное общее – прообраз, мера, масштаб для оценки эмпирически встречающихся вещей.

П. в зависимости от типа абстракции и обобщения, лежащих в основе его познания, выступает как эмпирическое или теоретическое. Эмпирическое П. фиксирует нечто одинаковое в каждом отдельном предмете класса на основе сравнения. Специфическим содержанием теоретического П. выступает объективная связь всеобщего и единичного (целостного и отличного); оно отображает переход, отождествление различного в едином, происходящее в самой действительности, воспроизводит развитие, становление системы целостности конкретного и лишь внутри этого раскрывает особенности и взаимосвязь единичных предметов (см. Теория).


27. ПРОБЛЕМАТИЗАЦИЯ [14]

Формы и методы постановки и употребления проблем в мышлении. П. определяется через трактовку смысла и функции проблемы в деятельности и мышлении. Термин «проблема» (в данном контексте) употребляется как минимум в трех смысловых значениях:

1) Как препятствие в деятельности, непреодолимое наличными и известными деятелю средствами и методами. Собственно проблема в этом смысле характеризует не само препятствие, а отношение деятеля к препятствию (она есть субъективное отношение к препятствиям при достижении целей). В такой субъективной трактовке проблема может восприниматься как вызов, требующий ответа, усилия, подвига или изобретения. Для того чтобы препятствие в деятельности стало проблемой, кроме субъективного восприятия его как вызова, необходима соответствующая эпистемическая ситуация, в которой возможно решение проблемы. Например, выражение «летательный аппарат тяжелее воздуха» обретает откровенный характер вызова для инженерного мышления и творчества в период после изобретения воздушного шара, когда искусственный полет человека в принципе возможен, но на аппаратах легче воздуха, с одной стороны, и при наличии знаний аэродинамики и баллистики – с другой.

2) Как «ученое незнание» или знание о незнании. Со времен Николая Кузанского очерчивание в знании зоны незнания широко используется как мотивирующий прием в организации исследований. Все географические знания получены экспедициями, направляемыми в те места земного шара, которые помечены «белыми пятнами» на его модели – глобусе. Аналогичную функцию выполняли сочинения типа «Мировых загадок» Геккеля, даже если они выражались в форме – «не знаем и никогда не узнаем», как у П. Дюбуа-Раймона.

3) Как столкновение двух внутренне непротиворечивых знаний об одном и том же. Самым древним и классическим примером проблемы этого типа являются некоторые античные апории. В апориях элеатов упор делался на противоположности рассудочного вывода из данных чувственного опыта: «Стрела», «Ахиллес и черепаха» и др. У поздних софистов и в рамках Мегарской школы более популярными стали иные, формально-номинативные парадоксы: «Лжец», «Брадобрей», «Лысый», или грамматические ловушки, например, «Рогатый», где не соблюдается закон тождества, хотя это может быть незаметным на некотором этапе развития логики. Функция проблем этого типа в развитии знания описывается схемой: тезис – антитезис – синтезис. Понятно, что проблемы второго и третьего типа сами могут становиться препятствиями в деятельности, особенно, если это деятельность, ориентированная на познание. Тогда логические парадоксы и «ученое незнание» (Николай Кузанский) сами становятся вызовом, а проблема – объектом пересечения логики, онтологии и этики.

Основная трудность проблем и П. состоит в том, чтобы тезис и антитезис относились к одному и тому же объекту. В противном случае получается просто паралогизм или логическая ошибка – нарушение закона тождества. Поэтому нельзя представлять П. просто как оппозицию двух логических суждений, это только форма выражения проблемы. В П. противопоставляются типы и формы знания, способы и методы доказательства и обоснования. Для античности было актуальным противопоставление застывшего традиционного знания и обычая, с одной стороны, и динамичного полисного политического знания, с другой, чувственного обоснования знания обывателя и противоположного ему рассудочно-абстрактного обоснования и доказательства софиста или философа. Схоласты пытались добиться согласования «двух истин»: истины откровения (теология) и истин разума и здравого смысла (философия и практическая жизнь). Для методологов науки Нового времени (Галилей, Ф. Бэкон, Декарт) принципиальное значение приобрела оппозиция дедуктивного вывода и индуктивного экспериментального доказательства (рационализм и эмпиризм). И. Кант специально останавливается на проблемах чистого разума – антиномиях, а Г. Гегель формулирует для работы с ними законы «единства и борьбы противоположностей» и «отрицания отрицания». После Канта и Гегеля к П. перестали относиться как к предмету философских спекуляций. Проблемы стали материалом и содержанием методологической рефлексии. Различные направления методологии разрабатывали техники П. и определяли разные функции проблем в структуре метода. Предлагалось даже выделение исследований проблемы в специальную дисциплину – апоретику (Н. Гартман). В 19 в. остро стояла проблема применимости естественно-научного метода в гуманитарных исследованиях, а в 20 – актуализировалась оппозиция натуралистического и деятельностного подходов в науке, инженерии и гуманитарной практике.

П. может быть представлена как организованность трех действительностей: критико-онтологической (отнесение тезиса и антитезиса к объему, причем одному), логико-технической (форма выражения и техники П.) и этической (субъективация вызова, прагматический мотив поведения и деятельности). Так, например, Галилею при сравнении двух утверждений «ускорение свободного падения зависит от массы тела» и «ускорение свободного падения – константа» пришлось провести онтологическую критику и показать, что эти утверждения относятся к разным объектам: к падению тел в воздухе и к падению тел в идеальной пустоте. Затем ему пришлось отказаться от формально-логических рассуждений Аристотеля и воспользоваться формой представления движения, предложенной Николаем Оремом. Кроме того, ему пришлось принять вызов и набраться смелости для противостояния авторитету Аристотеля. Таким образом, проблема может быть понята только как историческое явление или как организованность в исторической практике. Как триединство онтологии, логики и этики она может быть решена, диалектически снята в синтезисе, или она может утратить актуальность, после чего в культуре сохраняется только логическая форма выражения проблемы, которая уже ни для кого не способна стать вызовом. Кроме того, могут измениться объектные представления (идеальная пустота Галилея и торричелева пустота, эмпирически открытая много лет спустя), может измениться научная парадигма. А если мотивирующий заряд проблемы сохраняется для философа иной эпохи (например, апория «Лжец» для Рассела), то выражается она уже в иных знаках, логиках и языках. В истории философии и науки проблемы имеют самостоятельное значение независимо от их решения. Например, как аргумент в критике – парадокс «третьего человека», сформулированный Аристотелем в «Метафизике» для критики платоновского мира идей; как тема философствования или предмет многолетней дискуссии – проблема универсалий в средневековой философии, или психофизическая проблема в физиологии и психологии 19 в. и т.д.; как инструмент фальсификации научной теории (Поппер) – проблема свободного падения тел, сформулированная Галилеем для фальсификации представлений Аристотеля, или почти аналогичная галилеевской проблема неаддитивности света, возникшая в классической физике после эксперимента Майкельсона-Морли.