Н. И. Сазонова у истоков раскола русской церкви в XVII веке: исправление богослужебных книг при патриархе никоне (1654-1666 гг.)

Вид материала

Книга

Содержание 1.2. Деятельность «ревнителей благочестия» и пути выхода из церковного кризиса

Подобный материал:

• Праздники Русской Православной Церкви, 184.64kb.
• Флоря Б. Н. У истоков религиозного раскола славянского мира (XIII в.), 894.91kb.
• Старообрядчество (проблемы и перспективы осмысления), 657.3kb.
• Миссионерская и духовно-просветительская деятельность русской православной церкви, 2041.51kb.
• Русской Православной Церкви конкурс, 92.12kb.
• Русской Православной Церкви «О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской, 244.23kb.
• Содержание курса литература XVII века I. XVII, 159.97kb.
• Проект утвержден решением Священного Синода Русской Православной Церкви, 162.15kb.
• История Русской Церкви»); Голубинский Е. Е. («История Русской Церкви»); Карташев, 56.27kb.
• История Русской Церкви, 6820.61kb.

1.2. Деятельность «ревнителей благочестия» и пути выхода из церковного кризиса

Необходимость реформирования как ответа на падение церковного авторитета и на проникновение западной культуры осознавалась как низшим духовенством, так и церковной иерархией. Очевидно было, что реформа должна была, прежде всего коснуться отношений иерархии с паствой, отношений внутри церковной иерархии, преодоления недостатков духовенства, не способствовавших росту церковного авторитета – небрежного отношения к своим обязанностям, безграмотности, пьянства. Кроме того, необходимо было унифицировать обрядность и сам текст богослужебных книг. Отдельной и очень важной проблемой было упразднение многогласия.

В середине XVII в. направления реформирования в большой мере определялись группой близких к царю и Патриарху светских и духовных лиц, получившей название “кружка ревнителей благочестия”. В составе кружка исследователи называют как важнейших его членов царского духовника Стефана Вонифатьева, священников Иоанна Неронова, игумена Кожеозерского монастыря Никона, светских лиц (напр., боярина Ф. Ртищева)²²⁹. Большинство исследователей отмечают отличающую членов кружка и близких к ним церковных деятелей высокую богословскую образованность и стремление к “помощи своим братьям, спасению их душ, а не заботу о своем личном спасении”²³⁰.

О высокой образованности и активной деятельности членов кружка свидетельствует и анализ их сочинений, осуществленный исследователями – О. В. Чумичевой, Л. В. Титовой, Н. С. Демковой, В. И. Малышевым и другими авторами²³¹. Изучение сочинений протопопа Аввакума, диакона Федора, Иоанна Неронова и ряда других деятелей, разделявших программу “ревнителей” показывает их богословскую начитанность. Из сказанного можно сделать вывод о компетентности членов кружка, достаточной для проведения реформы.

Ее видение “ревнителями” просматривается, в частности, из “Жития” протопопа Аввакума, где автор подробно останавливается и на деятельности “кружка” в период, предшествующий реформе. Согласно трактовке Аввакума, идея необходимости изменений шла одновременно “снизу”, от духовенства, а также исходила и от церковных властей. Описывая свою деятельность в качестве приходского священника, он рассказывает о конфликте с местными властями вследствие нарушения ими нравственных норм христианства, за что Аввакум был изгнан из прихода. Прибыв в Москву, он обратился в царскому духовнику Стефану и Иоанну Неронову, которые и доложили о нем царю, “и с тех мест меня государь знать почал”²³².

Кроме моральных недостатков, с которыми боролся Аввакум, среди причин своего конфликта с начальством и прихожанами он называет и свои выступления против скоморошества и других остатков язычества²³³. Таким образом, представления Аввакума и его соратников о церковном реформировании сводились, в основном, к исправлению недостатков духовенства и прихожан, к необходимости ревностного и точного исполнения заповедей христианства.

Большое значение в этом плане имело и введение в церковную практику проповедей. Одним из первых выдвинул эту идею священник Иоанн Неронов²³⁴. Первоначально И. Неронов ввел проповеди в своем приходе в Нижнем Новгороде, затем, в 1647 г., появившись в Москве, он перенес ту же практику и в свой приход (Казанской церкви). Некоторое время служил и проповедовал в той же церкви и протопоп Аввакум²³⁵. Значение введения проповедей оценено было современниками событий. По свидетельству Аввакума “много народу приходило к Казанской”²³⁶. Косвенным свидетельством огромного резонанса может считаться и отражение факта введения проповеди в “Описании путешествия в Московию” Адама Олеария – этот автор, иностранец, упоминает о муромском священнике Логгине, который, по его мнению, за проповеди с амвона, якобы запрещенные патриархом, был проклят и сослан²³⁷. Безусловно, это свидетельство говорит о том, что деятельность “кружка” была очень заметным событием в церковной жизни. С. А. Зеньковский особо выделяет среди членов кружка священника Иоанна Неронова, называя его даже “отцом русской Реформации”²³⁸.

Другой мерой, призванной понять церковный авторитет и развивать христианское просвещение, была издательская деятельность: в период деятельности «кружка» Московский Печатный двор издает целый ряд сочинений богословско-просветительского характера: это «Книга о вере единой» (1648), «Кириллова книга» (1644), поучения Ефрема Сирина (1647), «Маргарит» (1641). В числе мер, необходимых для поднятия церковного авторитета и духовного возрождения страны, было также исправление богослужебных книг с целью достижения в этом плане полного единообразия. Однако, проблема «исправления» текста богослужебных книг имела давнюю историю и во многом воспринималась как рутинная, так как постоянно существовала в течение всей истории Русской Церкви. Поскольку в дальнейшем, в период никоновской реформы, проблема эта получила особую остроту, представляется необходимым остановиться на ней более подробно.

Исправление богослужебных книг осуществлялось на протяжении всей церковной истории. Первоначально необходимость исправлений была вызвана ошибками переписчиков, которые дополнительно тиражировались после появления в России книгопечатания. Кроме того, долгое время сохранялись разночтения в тексте книг и даже в обрядности, вызванные региональной разобщенностью страны в период феодальной раздробленности. Многочисленные книжные исправления не вызывали удовлетворения их авторов и вдохновителей, так как основой для них служили рукописные славянские книги X-XII вв., несшие в себе, как уже говорилось, значительные ошибки переписчиков, что создавало определенный “замкнутый круг” в книжных исправлениях и приводило к новым. В то же время попытки сделать новый перевод с греческого оригинала, каковой являлась, например, работа Максима Грека, не встречали поддержки властей, так как, по их мнению, не опирались на традицию в должной мере.

Особенно активно процесс книжной справы пошел после окончания Смуты и воцарения новой династии, в начале XVII в. Первыми после Смуты справщиками, по общему мнению исследователей, стали архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Дионисий, старец той же обители Арсений Глухой и священник из монастырской Климентьевской слободы Иван Наседка²³⁹. Главной их работой стал Требник, сличенный по 20 спискам, в том числе по 5 греческим, правились и другие богослужебные книги, в которых справщиками обнаружены были даже отдельные ошибки еретического характера. Однако такая активность справщиков не была поддержана церковными властями, во многом в силу причин личного характера, и справщики на несколько лет, с 1618 по 1626 гг., оказались под арестом или в ссылке, а архимандрит Дионисий даже был отлучен от церкви.

При Патриархе Иосифе (1642-1654 гг.), в период преодоления последствий Смуты и установления политической стабильности в результате укрепления новой династии исправление книг пошло в более серьезных масштабах, не смотря на то, что сам патриарх Иосиф не был активным участником исправления.

В последние несколько лет перед реформой патриарха Никона свою лепту в книжную справу внес и «кружок ревнителей благочестия»: при его участии в последние 7-8 лет перед реформой изданы были Московским Печатным Двором как произведения, способствовавшие религиозному просвещению – поучения Ефрема Сирина, «Книга о вере», «Собрание краткое науки об артикулах веры», так и ряд богослужебных книг. Принцип исправления остался прежним – в его основе лежала сверка к славянскими рукописями периода первых веков христианства на Руси²⁴⁰.

При этом само «исправление», как и ранее, понималось не как новый перевод с греческого языка, а как устранение ошибок и погрешностей предыдущих редакций текста. Между тем, перспектива решения этой задачи все более ставилась под сомнение, так как процесс «исправления» ошибок требовал некоторого «идеального», эталонного текста, который, в принципе, отсутствовал: разные справщики пользовались разными эталонами. Решить эту задачу, опираясь на русские богослужебные книги, было крайне сложно. По-видимому, «кружок ревнителей благочестия», исходя из принципа «исправления» по славянским рукописям, также не видел путей решения проблемы, либо не был сосредоточен на ней как на первостепенной, придавая первенствующее значение не богослужебным изменениям, а другим аспектам реформы, о которых говорилось выше.

Стоит отметить, что богослужебные реформы, в дальнейшем явившиеся одной из важнейших составляющих никоновской реформы (включая изменения перстосложения в крестном знамении, изменения в облачении священства и другие), «ревнителями», в принципе, не планировались. Иной стала ситуация после того, как патриархом стал Никон.