И. И. Ипатов Воспоминания военного геодезиста
| Вид материала | Документы |
- Воспоминания Сайт «Военная литература», 4244.99kb.
- Роль Президента Российской Федерации в формировании системы государственного оборонного, 399.31kb.
- Лобанов Владислав Константинович, Бондаренко Татьяна Романовна Данилова Елена Александровна, 251.96kb.
- Международно-правовые обязательства Российской Федерации в области применения средств, 823.54kb.
- Становление теории авиации: эпистемологический анализ, 368.29kb.
- Реферат по учебной дисциплине Воинские преступления. Дисциплина. На тему Разглашение, 198.67kb.
- Записки миссионера, 278.61kb.
- Имы военного противоборства в условиях войн и вооруженных конфликтов выступают специфическими, 179.98kb.
- Список літератури №2011 Академик Иван Тимофеевич Фролов: Очерки. Воспоминания. Избранные, 90.57kb.
- Исключительные правовые режимы в системе военного права Российской Федерации, 99.01kb.
И.И. Ипатов
Воспоминания военного геодезиста
2003
Оглавление
Разделы | Содержание разделов | Страницытекста |
III III III-1 III-2 III-3 IV V VI VII VIII IX | От автораДетские и юношеские годыЛенинградское Военно-Топографическое Училище 63-й Геодезический отряд (г. Иркутск) Работа в МонголииПолевые работы на Дальнем Востоке Полевые работы в ЗабайкальеУчеба на Геодезическом факультете Военно-Инженерной Академии им. В.В. Куйбышева Служба в 63-м Геодезическом отряде (г. Каунас) Учеба в адъюнктуре Работа на кафедре Геодезии и Астрономии Военно-инженерной Академии имени В.В. Куйбышева Работа в Геоцентре "Природа" Жизнь пенсионера | 2 3 7 10 11 17 23 27 31 36 38 50 56 |
================================================================
Ипатов Иван Иосифович – бывший заместитель начальника кафедры Геодезии и Астрономии Военно-инженерной Академии имени В.В. Куйбышева, доцент, кандидат технических наук, Ветеран Великой Отечественной войны.
От автора.
Трудность написания данных воспоминаний заключается в том, что никаких дневников и специальных записей я не вел, да и писать воспоминания начал поздно.
В детские, юношеские годы, да и в первые годы работы, было мало фотографий, которые позволили бы сейчас лучше вспомнить некоторые подробности отдельных событий.
За долгие годы стерлись из памяти некоторые названия населенных пунктов, имена и фамилии людей, с которыми мне приходилось сотрудничать. Но и сейчас наиболее яркие и важные события хорошо помнятся. Хотя мне сейчас уже более 75 лет.
I. Детские и юношеские годы
Родился я 1 февраля 1927 года в деревне. Родители: Осип Степанович (1893 г.р.) и Александра Васильевна (1900 г.р.) всю жизнь прожили в деревне Погорелка и занимались сельским хозяйством. Мать училась всего один год, не могла даже письмо написать, хотя немного читала. Отец закончил три класса церковно-приходской школы и курсы счетоводов. Отец - участник первой мировой, гражданской и Великой Отечественной войн.
У родителей было 9 детей, их которых выжили четверо: (Анна – 1924 г.р.), Иван (1927 г.р.), Александр (1935 г.р.), Николай (1938 г.р.), остальные умерли в детском возрасте.
В детстве я рос хилым ребенком, часто болел, был маленьким, худеньким. В 16 лет (на приписке) я весил 42 кг и был ростом 1 м 52 см.
В 1930 г. родители вступили в колхоз. Отец с 1932 до 1941 г. работал в колхозе счетоводом, а мать – на различных сельскохозяйственных работах. Жизнь в деревне в эти годы была хорошей. С раннего детства нас приучали к работе. В восемь лет я с родителями ездил сено косить (ворошил и загребал граблями сено, а с десяти лет уже косил).
В 1-4 классах я учился в Чудской начальной школе, расположенной от нашей деревни примерно в одном километре. Учителем у нас все четыре года был Андрей Григорьевич (фамилию я забыл). Класс был большой. В 5-10 классах я учился в Абакановской средней школе, удаленной от нашей деревни на 2,5 км. В Абаканово была больница, аптека, магазин, почта, сельсовет.
Детские годы до десяти лет я помню плохо. Хорошо запомнился мне сенокос. Участки, на которых заготовляли сено, были расположены не ближе 5-10 километров от деревни.
Там были сараи для хранения сена. Перед сенокосом собирались все жители деревни (том числе и ребятня) и делили участки. В спорных вопросах бросали жребий.
Мы с отцом и дядей Александром жили все время на сенокосе, ночевали на сене в сарае, а мама с тетей Анной вечером уезжали домой выполнять домашние работы по хозяйству. Утром они приезжали, привозили что-то на завтрак. Мы к этому времени уже наработались (косить вставали рано). Обед и ужин варили на костре. Дрова для костра готовил я, часто и ужин готовил я. Было у меня время сходить за ягодами и грибами. Иногда варили собранные мною грибы. Хорошо помню также, как прямо с сенокоса с отцом или дядей я возил сдавать сено в г. Череповец (ездили на двух лошадях).
Хорошо запомнился мне почему-то пятый класс. Узкое, длинное помещение с двумя рядами парт. Часть учеников этого класса была из нашей Чудской начальной школы, а большинство – из другой начальной школы. Этим ребятам каждый день приходилось ходить в школу по 5-6 километров туда и обратно. О количестве учеников, обучающихся в Абакановской средней школе можно судить по тому, что наш класс был пятый – пятый, т.е. было пять пятых классов. Может быть, пятый класс я больше помню потому, что у меня сохранилась фотография, когда нас с одной девочкой (Сира Кулепетова) награждали похвальной грамотой. В школе было по четыре-пять шестых и седьмых классов, а восьмых осталось только два, девятый и десятый класс был только один. Большинство учеников после окончания 7 классов шли работать в колхоз, а некоторые поступили в техникумы.
Учился я все годы хорошо. С первого и до десятого класса у меня по всем предметам были только отличные оценки во всех четвертях. Учеба для меня не составляла больших трудностей.
Когда началась Великая Отечественная война, я находился в пионерском лагере. Мы вернулись с ночной рыбалки и узнали о начале войны. Когда я вернулся в деревню из пионерского лагеря, то большинства мужчин призывного возраста уже в деревне не было, я не видел проводов их в армию. Мой отец был еще дома, его призвали в конце 1941 года в трудовую армию, где он проработал на сплаве леса в районе г. Котласа до 1946 года.
Когда отец ушел в армию, нас у матери осталось пятеро: я, сестра и еще три брата. Один из них грудной, да и два другие совсем маленькие (3 и 6 лет). Мне было 14 лет, сестра на два с половиной года старше меня, но ей в 1940 году делали операцию на голове, поэтому она мало чем могла помогать матери в работе.
Мама всю войну работала конюхом. Я после занятий в школе помогал ей носить на конюшню воду. Колодец был глубиной около 20 метров, еле достанешь ведро с водой. Ушатом на коромысле мы с мамой носили воду от колодца на конюшню метров пятьдесят. После прихода из школы мне приходилось выполнять и другие работы по дому (нарубить дров, нарвать травы корове, подремонтировать обувь братьям и др.). Особая сложность была с обеспечением дровами. Летом дровами запастись не могли (сев, сенокос, уборка урожая). Зимой через две недели давали лошадь для поездки за дровами, и ездить приходилось мне, пропуская занятия в школе. Сухих дров в лесу не было, приходилось рубить сырые, еле печку растопишь, не горят никак. Часто бригадир просил меня в дни занятий съездить за сеном или еще что-то сделать. Иногда в неделю я не ходил в школу два-три дня.
Хотя немцы в нашем районе не были, но обстановка осенью 1941 г. и зимой 1941-1942 г.г. у нас была напряженная. Немцы захватили Тихвин, перерезали железную дорогу с Вологды на Ленинград и ежедневно бомбили железнодорожный мост через реку Шексна недалеко от Череповца. Туда и обратно самолеты летели над нашей деревней, всегда в одно и то же время. Один раз немецкий самолет снизился над деревней и обстрелял нашу улицу, где около двух колодцев были люди. Только большие тополя спасли людей от гибели. В стволах тополей было больше десятка пробоин.
Осенью 1941 года в нашем районе проходили переформирование сибирские дивизии, которые сначала направлялись под Тихвин, а из-за тяжелой обстановки под Москвой после переформирования их отправили на Москву. В нашей деревне располагалась какая-то артиллерийская часть. В каждом дворе стояли орудия, а в каждом доме располагались солдаты. Я помню, что в нашем доме (в летней половине) был продуктовый склад, а в зимней половине вместе с нами жили кладовщики.
В декабре 1941 года недалеко от нашей деревни сделали вынужденную посадку два наших самолета. Зима была снежная, холодная. Летчиков отправили в Череповец, а охрану самолетов поручили жителям. Каждые сутки по два человека дежурили около самолетов. Чаще дежурили подростки. Ребятня за время дежурства растащила все патроны. Я обычно дежурил за себя, за бабушку Варвару и за дядю Александра. Месяца два стояли самолеты в снегу, а потом тракторами их куда-то увезли.
Бомбежки железнодорожного моста через Шексну продолжались и в 1942 году, но уже реже. Была хорошая противовоздушная оборона в районе моста. Один раз бомба упала совсем рядом от моста, но почему-то не взорвалась.
Один раз зимой 1941-42 гг. нас учеников старших классов (несколько парней) вместе с военруком (с одной винтовкой) отправили в лес на поиски парашютистов. Никого мы не нашли.
Летом (с мая по сентябрь включительно) занятий в школе не было, все ученики работали в колхозе. Иногда работали и в октябре. Нам - мальчишкам четырнадцати-семнадцати летним приходилось выполнять самые тяжелые работы (пашня, сенокос, уборка урожая, перевозка мешков с зерном с поля в склад, сдача сена и зерна государству), (возили в г. Череповец более 20 км). За лето я зарабатывал столько трудодней, сколько мать за весь год.
На трудодни в годы войны хлеба выдавали мало, а денег совсем не выдавали. Питались мы плохо. Младшие братья собирали головки клевера, сушили их во дворе. Потом мать молола их, добавляла в муку, из которой пекла хлеб. Самый младший брат умер в начале 1942 года. Немного выручал приусадебный участок, на котором сеяли ячмень или овес, сажали картошку, овощи. Картошка была основной едой в эти годы. Но вырастить урожай на приусадебном участке было непросто. Все работы на приусадебном участке выполнялись в вечернее время после возвращения с колхозной работы.
После окончания восьмого класса я должен был ехать на месяц на военные сборы. Во время медицинской комиссии у меня признали "порок сердца" и на сборы не взяли. Меня не взяли на военные сборы и после девятого класса, хотя в этот раз не было медицинской комиссии.
В октябре 1944 года я получил повестку прибыть в военкомат в г. Череповец для отправки в армию. Прошли мы медицинскую комиссию, остригли нас и построили для отправки на пересыльный пункт в г. Вологду. В это время приехал военком, поздоровался с призывниками и спросил: "Кто из вас учится сейчас в десятом классе?". Нас таких оказалось четыре человека (все из нашей школы). Он сказал: "Отправляйтесь домой, школу не бросать, я проверю". Так я остался учиться в десятом классе.
В классе было 12 девушек и 4 парня. (Сергей Пушменков, Петр Шмонин, Генка Балдычев и я). Я на голову был ниже всех ребят ростом. Много времени в десятом классе (да и в девятом тоже) отводилось на военную подготовку (изучали винтовку, стреляли, ходили на лыжах, тренировались в противогазах).
В год нашего выпуска впервые были введены экзамены на аттестат зрелости". Я был одним из претендентов на золотую медаль. Годовые отличные оценки у меня были по всем предметам, нужно было только все экзамены сдать с оценкой "отлично". Экзамены мы сдавали в мае месяце, когда уже война окончилась. В колхозе в это время уже были полевые работы. В дни подготовки к экзаменам я нередко привлекался к работе в колхозе. Больше половины экзаменов я сдал на отлично. И вот экзамен по истории. На этот экзамен к нам в школу приехал представитель райкома партии. Мне на экзамене он задал вопрос по работе В.И. Ленина "Три источника и три составные части марксизма". Эту работу мы не изучали, и я не мог ответить на заданные вопросы. Так я получил первую четвертку на экзаменах и лишился золотой медали. Мы тогда сдавали больше десяти экзаменов. Экзамен по истории был не последним, но дальше у меня не было желания сдавать все на пятерки. Получил я еще четверки по химии и по тригонометрии, так как большую часть времени, отведенного на подготовку к экзаменам, я работал в колхозе. Наша школа была хотя и сельской, но очень хорошей. Был сильный учительский коллектив (особенно учитель математики Виталий Иванович Мазуров). О том, что подготовка учеников нашей школы была хорошей, говорит и то, что все выпускники нашего класса поступили в институты. Класс был дружный, со многими одноклассниками я долго переписывался. Одна из одноклассниц (Шура Ропакова) стала потом моей женой.
В мае 1945 года (еще до начала экзаменов) нам прислали повестки явиться в военкомат на медицинскую комиссию. В этот раз нас признали годными к военной службе только двоих из класса (меня и Генку Балдычева). Пушменкова и Шмонина признали не годными к военной службе. Они стали готовиться для поступления в институт. Мы с Генкой Балдычевым должны были прибыть в военкомат для отправки в армию 8 июля 1945 г.
В конце мая закончились экзамены, прошел выпускной вечер, и я распрощался с одноклассниками. После выпускного вечера я еще весь июнь работал в колхозе. За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года я награжден медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов".
В 1985 году одна из наших одноклассниц (Муза Севастьянова), работавшая в то время в Абакановской школе, собрала нас в школу на сорокалетие окончания десятого класса. К сожалению, из 16 человек (вернее из 14, так как двоих к тому времени уже не было в живых) собралось только 7. Посмотрели новую школу, поговорили о своей жизни, вспомнили учебу. К настоящему времени из этих 7 человек живы только трое.
В декабре 2002 года Абакановской школе исполнилось 110 лет, а в 1940 году состоялся первый выпуск десятиклассников. Мне прислали статью из Череповецкой газеты, написанную одним из выпускников школы (выпуска 1946 года). Статья называется: "Учителями славится школа, ученики приносят славу ей". В статье упоминаются и выпускники нашего класса (Пушменков С.А., Балдычев Е.Т., Ипатов И.И.), добившиеся определенных успехов в своей работе.
II. Ленинградское Военно-Топографическое Училище