Цви Ганин Отношение США к созданию Государства Израиль, 1945-1948

Вид материала

Документы

Содержание 6. Отказ от раздела и признание Трумэном еврейского государства Перечень источников Narrative of US Expedition to the River Jordan and the Dead Sea Arabian Oil

Подобный материал:

• Цви Цамерет, 2267.38kb.
• Щевелев С. С. Проблема палестины в ООН накануне провозглашения государства израиль, 159.21kb.
• Поиски и пути решения проблем общественной безопасности, 283.98kb.
• Army Specialized Training Program, далее astp. Вкоординационный центр программы входили, 262.06kb.
• Посол Государства Израиль в Российской Федерации Дорит Голендер: Перед отъездом, 147.34kb.
• Левченко А. В. 1-й Оренбургский казачий полк в Харькове (1882-1914) / А. В. Левченко, 493.79kb.
• Юрий дроздов, 6104.44kb.
• Конференции Объединенных Наций по созданию Международной Организации и вступил в силу, 369.04kb.
• Расстановка социальных сил и политическая борьба на юге Кореи (август 1945 май 1948, 320.2kb.
• Розділ 1 особливості науки І наукового знання, 4886.26kb.

5. Палестинский вопрос в Организации Объединенных Наций

Решающий этап в политической борьбе за Палестину начался 18 июня 1947 года с заявления Бевина о провале Второй лондонской конференции и о решении британского правительства передать палестинскую проблему на обсуждение Генеральной Ассамблеи ООН. В заявлении не упоминались какие-либо рекомендации, не содержалось обязательства выполнить предполагаемую резолюцию Генеральной Ассамблеи и ничего не говорилось о намерении вывести британские войска из Палестины. Дин Ачесон справедливо отметил, что выступление Бевина символизирует конец эпохи, которая началась в 1945 году и характеризовалась комиссиями по расследованию и различными переговорами. Он опасался того, что 1947 год станет «самым ужасным годом в Палестине и на Ближнем Востоке» и ознаменуется проявлениями насилия и угрозой американским интересам в регионе. Однако больше всего заместителя государственного секретаря тревожило «замораживание» проблемы иммиграции перемещенных лиц в Палестину и тот факт, что Соединенным Штатам придется выработать четкую позицию для дискуссии в ООН. Он полагал, что если администрация Трумэна не сделает этого, то Конгресс предложит свою собственную политику в данном вопросе, результаты которой будут «катастрофическими». С другой стороны, в отсутствие американского лидерства в ООН СССР сможет перехватить инициативу и добиться важного пропагандистского успеха. Ачесон спросил Лоя Гендерсона о том, какой, по его мнению, должна быть американская политика в данном вопросе. Следует ли придерживаться идеи раздела, «которую мы поддерживали до сих пор, или необходимо прийти к выводу о том, что, несмотря на все ее [внутриполитические] преимущества для нас, с этой политикой связаны столь значительные международные трудности, что нам не удастся провести ее?»⁹²

Соединенные Штаты, действительно, столкнулись с непростой дилеммой. Практически в те же самые дни (21 февраля) Британия сообщила администрации Трумэна о своей неспособности продолжить предоставление военной и экономической помощи Греции и Турции. Это заявление глубоко поразило правящие круги в Вашингтоне и вызвало у них опасения утраты Ближнего Востока и Северной Африки. В сложившейся обстановке Трумэн принял важнейшее внешнеполитическое решение со времен окончания войны. В марте 1947 года он провозгласил «доктрину Трумэна», согласно которой Соединенные Штаты начали оказание помощи Греции и Турции (вместо Британии) и приняли на себя защиту восточного средиземноморья от советской экспансии и подрывной деятельности⁹³. Передав палестинскую проблему на рассмотрение ООН без сопроводительных рекомендаций, Британия вынудила Трумэна принять решение, от которого он всячески старался уклониться. Теперь ему предстояло выработать четкую американскую позицию по вопросу о политическом будущем Палестины, которая могла осложнить взаимоотношения администрации с еврейством США, Ибн Саудом и другими арабскими лидерами.

Решение Бевина о передаче проблемы на рассмотрение ООН, в конечном итоге, оказалось ошибочным с точки зрения интересов Британии. Его шаг лишил Лондон инициативы и исключительного дипломатического контроля над Палестиной. Это, разумеется, выяснилось лишь впоследствии, а в то время, когда Бевин объявил о своем решении, ситуация представлялась иной. В 1947 году Британия все еще была крупной мировой державой, несмотря на первые признаки заката, которые уже проявились к тому времени. В свете растущего соперничества между США и СССР казалось, что ООН, скорее всего, продлит британский мандат на управление Палестиной, отменив при этом обязательства, связанные с декларацией Бальфура. Бевин, по-видимому, полагал, что, учитывая обострение «холодной войны» и страх перед советской экспансией, угроза покинуть Палестину и оставить другим неблагодарную работу по поддержанию в ней стабильности заставит Трумэна попросить Британию остаться. В конце 1946 года Бевин, действительно, начал говорить о возможном уходе его страны из Палестины.

У британского министра иностранных дел были, разумеется, и другие козыри. На первый взгляд казалось, что состав Генеральной Ассамблеи ООН заранее гарантировал провал любого просионистского предложения. Пять арабских и несколько мусульманских государств (а также страны, в которых существовали значительные мусульманские меньшинства) придерживались четкой антисионистской позиции. Намерения большинства стран коммунистического блока во главе с Советским Союзом были на тот момент неясными, однако считались враждебными сионистскому движению. Блок азиатских стран, возглавлявшийся Индией, также не симпатизировал сионизму. Латиноамериканские государства, несмотря на их положительное отношение к сионистской идеологии, обладали тесными связями с арабскими странами и находились под влиянием Ватикана, который возражал против создания еврейского государства на Святой Земле. Вместе с тем, всем было ясно, что характер рекомендации Генеральной Ассамблеи и судьбу дискуссии в ООН определят две ведущие державы, Соединенные Штаты и СССР. При этом решающим значением обладала позиция США⁹⁴.

Борьба в ООН была продолжительной и включала в себя несколько этапов. В этой статье мы остановимся на ее третьем и решающем этапе, который завершился принятием резолюции Генеральной Ассамблеи 29 ноября 1947 года.

Этап 1: специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН продолжалась с 28 апреля по 15 мая 1947 года. В ходе нее было принято решение о создании УНСКОП (Специальной комиссии ООН по Палестине, UNSCOP), в состав которой вошли представители одиннадцати государств из ведущих блоков в ООН (Австралии и Канады из Британского содружества наций, Нидерландов и Швеции из Западной Европы, Чехословакии и Югославии из Восточной Европы, Индии и Ирана из Азии, Гватемалы, Уругвая и Перу из Латинской Америки). Специальная сессия Генеральной Ассамблеи поручила комиссии подготовить отчет по палестинской проблеме. За день до окончания работы сессии советский представитель Андрей Громыко удивил своих слушателей, выступив с политическим заявлением, в котором он подчеркнул необходимость предоставления независимости Палестине и намекнул на то, что СССР, возможно, согласится на раздел страны. Его слова знаменовали собой неожиданную перемену в традиционно антисионистской позиции Советского Союза.

Этап 2: Подобно своим предшественникам, УНСКОП, которая действовала в июне-августе 1947 года, также углубилась в сложности и нюансы палестинской проблемы. Однако на этот раз сионистской дипломатии удалось убедить членов комиссии в том, что британское правление в стране потерпело крах, и добиться от 8 из 11 ее членов поддержки плана раздела (против него выступили лишь представители Индии, Ирана и Югославии). Из рекомендаций комиссии, представленных 3 сентября 1947 года, выяснилось, что ее члены разошлись во мнениях. Восемь из них рекомендовали раздел Палестины на два независимых государства при сохранении экономического союза между ними. Согласно этому предложению, еврейскому государству было отведено 62 процента территории к западу от реки Иордан, а арабскому государству – оставшиеся 38 процентов. Меньшинство членов комиссии (представители Индии, Ирана и Югославии) выступили против раздела, за создание единого федеративного государства.

Этап 3: решающий этап борьбы в ООН. Он начался 16 сентября 1947 года с открытием второй сессии Генеральной Ассамблеи и достиг своего пика 29 ноября. Дипломатическая деятельность на этом этапе велась одновременно на нескольких аренах: в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке, в столицах стран-членов ООН и, главным образом, в Вашингтоне. С приближением дня голосования по плану раздела выяснилось, что без активной поддержки со стороны администрации Трумэна будет невозможно мобилизовать необходимое большинство в две трети голосов.

Какова была позиция администрации в отношении плана раздела, предложенного УНСКОП? Для того чтобы ответить на этот вопрос, следует, прежде всего, рассмотреть персональные изменения, произошедшие в руководстве Государственного департамента в 1947 году. В январе ушел в отставку государственный секретарь Джеймс Бирнс. Его место занял генерал Джордж С. Маршалл, прославленный начальник генерального штаба армии США времен Второй мировой войны, обладавший огромным престижем в глазах американского народа, Конгресса и самого президента Трумэна. В июне Государственный департамент также покинул заместитель государственного секретаря Дин Ачесон. Его сменил Роберт Э. Ловетт, близкий личный друг морского министра Джеймса Форрестала (до этого Ловетт занимался финансовыми инвестициями на Уолл-Стрите). Сам Форрестал спустя короткое время стал первым в истории США министром обороны. Уход Дина Ачесона, который склонялся к осторожной поддержке плана раздела, лишил Государственный департамент единственного чиновника, обладавшего большим опытом работы в области палестинской проблемы.

Члены американской делегации в ООН также расходились во мнениях по вопросу о разделе. Заместитель главы делегации Гершель Джонсон, Элеонора Рузвельт и генерал Хильдеринг безоговорочно поддерживали раздел. Новый государственный секретарь генерал Маршалл и глава делегации посол Уоррен Р. Остин придерживались менее решительной позиции, а директор отдела Ближнего Востока Государственного департамента Лой Гендерсон был категорически против раздела. 17 сентября 1947 года на сессии Генеральной Ассамблеи генерал Маршалл официально объявил о поддержке США плана раздела Палестины и тем самым положил конец борьбе мнений внутри американской делегации. В своей речи Маршалл объяснил, что Соединенные Штаты не могут возражать против рекомендаций, которые были приняты большинством голосов членов комиссии ООН по расследованию.

Однако принципиальной американской поддержки было недостаточно. После того как дискуссия в ООН вступила в решающую фазу, стало ясно, что для мобилизации требуемых для принятия резолюции двух третей голосов потребуется активное американское вмешательство. В противном случае, план раздела Палестины окажется мертворожденным проектом. Это хорошо понимали как арабы с их британскими и мусульманскими сторонниками, так и Лой Гендерсон с его многочисленными единомышленниками в Государственном департаменте. С приближением даты решающего голосования борьба между сторонниками и противниками раздела становилась все более острой. Как уже отмечалось выше, главным врагом сионистов в Государственном департаменте был Лой Гендерсон, к которому присоединились директор отдела ООН Дин Раск и Джеймс Форрестал. В июле Форрестал был назначен на вновь созданный ключевой пост министра обороны, в подчинение к которому перешли все вооруженные силы США. Гендерсон, ведший настоящий крестовый поход против раздела Палестины, неоднократно утверждал, что активная американская поддержка плана и мобилизация голосов в его пользу в ООН противоречат национальным интересам страны. Он предупреждал: «Если принятый в конечном итоге план будет считаться американским планом или таким, который был принят в результате американского давления, то на нас также возложат ответственность за его осуществление»⁹⁵. В конце сентября, после ряда меморандумов, писем и бесед на эту тему, Гендерсон решил, наконец, письменно изложить свое антисионистское кредо. Его записка представляет собой самый целостный, подробный и ясный документ, формулирующий принципиальные и практические возражения Государственного департамента против идеи создания еврейского государства. Данная позиция, по словам Гендерсона, была характерна для чиновников отдела Ближнего Востока и «почти для всех дипломатов,.. которые посвятили изучению проблем Ближнего Востока хоть какое-то время»⁹⁶. Гендерсон утверждал, что с точки зрения национальных интересов США поддержка создания еврейского государства вопреки воле арабов будет ошибкой. Она помешает оказанию американской помощи Британии в обеспечении стабильности в восточном средиземноморье и затруднит предотвращение советского проникновения в ближневосточный регион. И, самое главное, – потребует от США военного и финансового участия в осуществлении раздела. Гендерсон также считал этот план непрактичным и полагал, что вместо разрешения проблемы его реализация лишь увековечит ее. В продолжение меморандума он перешел к анализу самой идеи создания еврейского государства. По мнению Гендерсона, она является абсолютно неприемлемой, так как противоречит принципам самоопределения наций и власти большинства, а также хартии ООН и американской демократии. Гендерсон пришел к выводу о том, что еврейское государство в Палестине будет носить «расистско-теократический» характер. По его словам, не вызывает сомнения, что США должны заботиться о том, чтобы евреи не испытывали дискриминации в Палестине, однако «мы не несем по отношению к евреям никаких обязательств по созданию еврейского государства. Декларация Бальфура и акт о мандате обещали еврейский национальный очаг, а не еврейское государство. США и британское правительство не трактовали понятие «еврейский национальный очаг» в смысле еврейского национального государства».

Гендерсон предложил свой собственный план действий. Поскольку на данном этапе уже не представлялось возможным отказаться от плана раздела, о поддержке которого США объявили публично, единственная возможность заключалась в его ликвидации посредством бездействия. Другими словами, Гендерсон рекомендовал американской делегации занять пассивную позицию в том, что связано с мобилизацией большинства голосов стран-членов Генеральной Ассамблеи. Таким образом, план раздела будет отклонен, и США снимет с себя всякую ответственность за его провал⁹⁷. В качестве замены раздела Гендерсон рекомендовал продолжение британского правления в Палестине в новой форме «опеки» на протяжении длительного времени и достижение договоренности в отношении иммиграции ста тысяч беженцев. Хотя Британия не упоминалась в его меморандуме, было вполне ясно, что именно ей будет передана «опека» над Палестиной⁹⁸.

Лидеры сионистов (Абба-Хиллель Сильвер, Моше Шарет и д-р Хаим Вейцман, ведший важную закулисную работу), а также их сторонники в Конгрессе знали о «плане бездействия» Гендерсона и о его одобрении руководителями Государственного департамента. Они понимали, что лишь вмешательство президента Трумэна и его личное указание американской делегации в ООН заняться мобилизацией требуемого большинства голосов смогут пресечь замыслы чиновников. В течение десяти критических дней перед голосованием (18-29 ноября) все усилия сосредоточились на получении поддержки Белого Дома. Эта задача была отнюдь не простой. На протяжении предшествующих двух лет палестинская проблема доставила Трумэну немало хлопот, разочарований и досады. В течение этого времени он постоянно испытывал сильное давление со стороны евреев, арабов и Британии. Его в особенности раздражали антибританские действия ЭЦЕЛа и ЛЕХИ в Палестине, а также агрессивная общественная кампания, организованная Аббой-Хиллелем Сильвером. В мае 1947 года в личной записке своему помощнику Дэвиду Найлсу Трумэн писал: «Мы могли бы разрешить [проблему] Палестины, если бы не вмешательство американской политики. Террор в [Палестине] и Сильвер являются причиной нескольких, если не всех наших неприятностей. О, если бы только Господь Бог дал евреям пророка Исаию, христианам – Святого Павла, а мусульманам позволил бы увидеть золотую середину (Golden Rule)! Может быть, Он решит сделать это» (выделено в оригинале – Ц. Г.)⁹⁹. В 1947 году гнев Трумэна в адрес сионистов был столь сильным, что он отказывался от встреч с сионистскими лидерами (за исключением Вейцмана), и простое упоминание имени Сильвера приводило его в ярость. Начиная с 1946 года, несмотря на многочисленные просьбы и уговоры, Сильвера не допускали в Белый Дом. Что касается разрешения палестинской проблемы, то в частном порядке Трумэн по-прежнему верил в предложенный англо-американской комиссией план ее сохранения в качестве священной страны трех религий. При этом он осознавал, что этот план был отвергнут как евреями, так и арабами¹⁰⁰.

Что думал Трумэн о проблеме мобилизации требуемого большинства голосов в ООН? Даже спустя более тридцати лет после описываемых событий не представляется возможным дать однозначный ответ на этот вопрос. Насколько известно, вплоть до 24 ноября он твердо держался «плана бездействия» Государственного департамента. Единственным исключением здесь было его решение включить в территорию еврейского государства южный Негев (после встречи с Вейцманом 19 ноября). Заместитель государственного секретаря Ловетт писал: «Президент не хочет, чтобы американская делегация прибегала к угрозам или несправедливому давлению какого-либо рода на другие делегации, с тем, чтобы они проголосовали за план большинства, поддерживающий раздел Палестины. Мы готовы проголосовать за этот отчет (отчет УНСКОП), так как он выражает позицию большинства, однако мы ни в коем случае не станем вынуждать другие делегации следовать нашему примеру»¹⁰¹.

Абба-Хиллель Сильвер и его коллеги по Чрезвычайному комитету и правлению Еврейского агентства следили за позицией президента. В течение десяти решающих дней перед голосованием они старались привлечь на свою сторону каждого, кто имел хоть какое-то влияние на Трумэна, и оказывали на него все возрастающее давление через прессу, Конгресс и близких к нему лидеров Демократической партии. В конечном итоге, их усилия увенчались успехом. В последний момент президент приказал американской делегации в ООН и сотрудникам Белого Дома приступить к мобилизации требуемого большинства (две трети) для одобрения плана раздела. Лишь благодаря этому внезапному вмешательству Трумэна, на пленарном заседании Генеральной Ассамблеи в субботу 29 ноября 1947 года резолюция о разделе была принята большинством в 33 голоса против 13 при 10 воздержавшихся и одном отсутствующем делегате¹⁰².

Почему Трумэн изменил свою позицию в последний момент? Явилось ли это следствием его зависимости от еврейских голосов и еврейской финансовой поддержки на приближающихся президентских выборах 1948 года, или тому были другие причины? Возможно, что Катастрофа и проблема перемещенных лиц, которые, несмотря на двухлетние усилия Трумэна, все еще находились в лагерях на территории Германии, сыграли здесь свою роль. Трудно также в точности оценить эффект личных обращений к президенту его друзей, в особенности Эди Джейкобсона, и преданных политических союзников, а также роль советов Дэвида Найлса. Однако можно предположить, что его личные политические амбиции сыграли важную роль, так как Трумэн, который вступил на пост президента США, не будучи избранным, горячо желал победить на грядущих президентских выборах.

6. Отказ от раздела и признание Трумэном еврейского государства

Первый этап политической битвы за раздел Палестины, на котором США сыграли центральную роль, закончился голосованием в ООН 29 ноября. Теперь начался второй, решающий этап этой борьбы, а именно практическое осуществление плана раздела, в ходе которого Вашингтон по-прежнему являлся важной ареной деятельности сторон. Немедленно по окончании голосования в ООН в Палестине начались вооруженные столкновения между арабами и евреями, ход и результаты которых оказывали влияние на действия Государственного департамента и Белого Дома.

Представители арабских стран в ООН категорически отвергли резолюцию о разделе, заявив, что они считают ее незаконной. Высший арабский совет в Палестине объявил решение Генеральной Ассамблеи недействительным и сообщил о своем отказе от участия в процессе раздела. Он также демонстративно потребовал от Британии немедленно передать власть в Палестине арабским жителям страны. Вооруженные нападения арабов на евреев начались 30 ноября 1947 года, на следующий день после принятия резолюции ООН¹⁰³.

Противники раздела среди чиновников администрации и американской общественности также отказывались признать законность резолюции ООН. Они немедленно начали широкомасштабную кампанию с целью добиться отказа США от поддержки раздела и вызвать пересмотр решения Генеральной Ассамблеи. Эти усилия возглавили Лой Гендерсон и Дин Раск из Государственного департамента и министр обороны Джеймс Форрестал. Некоторые исследователи полагают, что горячий энтузиазм, который проявили Гендерсон и Форрестал в этом деле, был следствием их личных антисемитских предрассудков¹⁰⁴. Форрестал, действительно, иногда проявлял признаки антисемитизма, однако в отношении Гендерсона отсутствуют какие-либо доказательства таких наклонностей. Не вызывает сомнений, что их возражения против раздела Палестины были, в первую очередь, следствием оценки ими положения на Ближнем Востоке и его влияния на американские национальные интересы в регионе.

Противники раздела столкнулись с двойной проблемой. Во-первых, им предстояло убедить государственного секретаря и его заместителя, Белый Дом, Конгресс и общественное мнение в непрактичности плана раздела и в связанных с ним опасностях. Во-вторых, они должны были получить согласие на предлагаемую ими альтернативу в государственных учреждениях, отвечавших за внешнюю политику и безопасность США (включая разведывательные службы). Подготовка к достижению первой цели, по сути, началась за несколько дней до голосования в ООН 29 ноября 1947 года. В связанной с ней интеллектуальной работе важное участие принял Джордж Кеннан, блестящий дипломат, возглавлявший недавно созданную в Государственном департаменте группу политического планирования. Подобно Гендерсону, свой дипломатический опыт он приобрел в странах Восточной Европы. В 1947 году Кеннан опубликовал в журнале «Форин эффейрс» статью об «истоках советского поведения» (статья была опубликована анонимно, однако личность автора выяснилась спустя короткое время), которая принесла ему широкую известность. Содержащийся в ней анализ советской политики произвел большое впечатление на министра обороны Форрестала, который добился его назначения на новый пост в Государственном департаменте и всячески способствовал его служебной карьере¹⁰⁵. Уже 17 декабря 1947 года Кеннан и его группа в сотрудничестве с Гендерсоном и его сотрудниками подготовили первый черновой вариант политического анализа и рекомендаций в свете решения ООН от 29 ноября. Этот меморандум послужил основой для последующих исправленных и дополненных вариантов. Он впервые предоставил интеллектуальное обоснование идее об отказе от раздела Палестины¹⁰⁶. В своем меморандуме Кеннан и Гендерсон нарисовали целый ряд апокалиптических последствий, которые может вызвать активная поддержка раздела Соединенными Штатами:

• Закрытие американских образовательных, религиозных и филантропических учреждений на Ближнем Востоке.
  
• Отмена экономических концессий, прав посадки самолетов и прокладки нефтяных трубопроводов.
  
• Глубокая и продолжительная неприязнь арабов к США, «поскольку арабы ничего не забывают и не прощают».
  
• Угроза «плану Маршалла» по экономическому восстановлению Европы.
  
• Угроза отмены нефтяных концессий и прав посадки самолетов в Саудовской Аравии, «чья позиция по палестинскому вопросу обладает особой важностью».
  
• Отстранение от власти умеренных арабских лидеров.
  
• Посылка на Ближний Восток советских солдат для участия в осуществлении раздела Палестины.
  
• Раздел Палестины предоставит СССР предлог для раздела Турции, Ирака, Ирана и Греции.
  
• Евреи в арабских и мусульманских государствах подвергнутся резне, и положение евреев во всех странах мира изменится к худшему. Даже в США «положение евреев может пошатнуться, когда американская публика узнает, что государство готово жертвовать ее сыновьями и деньгами налогоплательщиков, чтобы поддержать еврейское государство вопреки жизненно важным американским интересам».
  

Учитывая ожидаемые последствия, Кеннан рекомендовал отказаться от раздела Палестины и созвать специальную сессию Генеральной Ассамблеи ООН в нейтральной стране (по-видимому, с тем чтобы исключить еврейское влияние, игравшее важную роль в Нью-Йорке в 1947 году). Предполагаемая сессия займется поиском решения, приемлемого для евреев и арабов. Если такое решение не будет найдено, то Палестина перейдет под опеку ООН. На практике это решение будет означать продолжение британского контроля над страной.

Государственный департамент и Пентагон безоговорочно согласились с апокалиптической картиной, нарисованной Кеннаном. Разведывательные службы США также поддержали этот тяжелый прогноз. За четыре месяца, с декабря 1947 по март 1948 года, Гендерсону, Кеннану и Раску в Государственном департаменте и Форресталу в Пентагоне удалось добиться согласия всех ведомств администрации на отказ от поддержки раздела Палестины. По инициативе Гендерсона США также наложили эмбарго на поставку оружия на Ближний Восток. Более того, противники раздела координировали свои действия друг с другом и планомерно готовили общественное мнение и Конгресс к предстоящему изменению американской позиции по вопросу о Палестине. Успеху кампании по отказу от поддержки раздела способствовало также значительное обострение «холодной войны», связанное с коммунистическим переворотом в Чехословакии в феврале 1948 года и ростом напряженности в Берлине, а также неожиданная военная слабость «Хаганы», проявившаяся в январе-марте 1948 года во время борьбы за транспортные пути. Новая угроза войны с Советским Союзом «пробила брешь в стене 29 ноября»¹⁰⁷ и вновь продемонстрировала значение арабских стран для глобальной политики Запада. Теперь сторонникам отказа от плана раздела предстояло убедить в правоте своей позиции Белый Дом, так как подготавливаемый ими поворот в политике США невозможно было выполнить без поддержки президента.

В начале 1948 года Трумэн столкнулся с целым рядом новых проблем во внутренней и внешней политике. Руководители военно-политического истэблишмента генерал Маршалл и Джеймс Форрестал уговаривали его согласиться на отказ от раздела и тем самым предотвратить ожидаемые катастрофические последствия для жизненно важных американских интересов. С другой стороны, его помощники в Белом Доме (Кларк М. Клиффорд и Дэвид Найлс) и неофициальные доверенные лица (Макс Левенталь, Оскар Р. Юинг) советовали ему не отступать от плана раздела и при этом старались опровергнуть угрожающие прогнозы Государственного департамента и Пентагона. В беседах с Трумэном они подчеркивали значение еврейских голосов и еврейской финансовой поддержки на приближающихся президентских выборах. В начале марта 1948 года Трумэн, на которого, как обычно, оказывали давление обе враждующие стороны, дал согласие на созыв специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН для обсуждения отказа от плана раздела и его замены режимом опеки. При этом он поставил три следующих условия:

1. Перед этим должны быть исчерпаны все возможности посредничества со стороны Совета Безопасности.
   
2. Решение об альтернативном плане должно быть принято Советом Безопасности.
   
3. Совет Безопасности должен проголосовать за полный отказ от плана раздела Палестины¹⁰⁸.
   

С согласия Трумэна американская делегация в ООН получила разрешение публично заявить об отказе США от поддержки раздела (до этого все планы, разрабатывавшиеся в Пентагоне и Государственном департаменте, держались в строгом секрете). И действительно, 19 марта представитель США в ООН Уоррен Остин сделал сенсационное заявление об отказе его страны от поддержки плана раздела Палестины и о его замене «временным режимом опеки». Он объяснил это необходимостью сохранения мира в Палестине и желанием дать евреям и арабам еще одну возможность договориться между собой. Новый план урегулирования палестинской проблемы, который, как мы уже отмечали выше, хранился до этого в полной тайне, и неожиданное выступление Остина ошеломили Генеральную Ассамблею, лидеров сионистского движения, американское общественное мнение и, в первую очередь, самого Трумэна. Президент не был заранее уведомлен о речи Остина. Более того, не были соблюдены три поставленных Трумэном условия изменения американской позиции. К тому же, за день до выступления Остина в ООН состоялась конфиденциальная встреча между Трумэном и д-ром Вейцманом, в ходе которой президент заявил о своей поддержке плана раздела.

Итак, Государственный департамент не согласовал свои действия ни с президентом, ни с его помощниками в Белом Доме и тем самым поставил Трумэна в исключительно неловкое положение перед д-ром Хаимом Вейцманом и Эди Джейкобсоном. Заявление Остина вызвало один из самых громких скандалов в Белом Доме и привело к назначению внутреннего расследования обстоятельств этого заявления и способов коммуникации между Государственным департаментом и Белым Домом в период, предшествовавший 19-му марта. В ходе расследования, в частности, выяснилось, что «Государственный департамент, руководствуясь определенными соображениями, последовательным образом прибегал к волоките (если не использовать более сильных выражений) в связи с политикой президента в отношении Палестины. [Он проявлял] гораздо большую чуткость к внутреннему положению в Британии, чем к нашему [внутреннему положению]»¹⁰⁹. Пресс-секретарь президента Чарльз Г. Росс, записавший детали этого расследования, добавил в конце любопытное наблюдение личного характера (во время встречи между чиновниками Государственного департамента и Белого Дома): «Дэвид Найлс продемонстрировал свое отношение к Лою Гендерсону: в ходе беседы между ними можно было почувствовать их враждебность друг к другу». Сотрудники Государственного департамента утверждали, что причиной скандала был простой сбой в коммуникации между ними и Белым Домом (и в первую очередь, президентом Трумэном). Кларк М. Клиффорд, с другой стороны, полагал, что Государственный департамент умышленно поставил президента в неловкое положение (автор этих строк придерживается того же мнения). Как бы то ни было на самом деле, скандал вокруг заявления Остина имел важное последствие психологического характера¹¹⁰. Трумэну, разумеется, не оставалось иного выхода, кроме как публично поддержать позицию американской делегации в ООН, однако он так и не простил сотрудникам Государственного департамента проявленное ими отсутствие лояльности и спустя короткое время отомстил им за это.

Отказ Соединенных Штатов от поддержки плана раздела продемонстрировал значение бюрократии в администрации Трумэна и ограниченность влияния американского еврейства. При всей своей мощи Сионистский чрезвычайный комитет во главе с Аббой-Хиллелем Сильвером не только не смог предотвратить изменение позиции США в ООН, но и не располагал никакой предварительной информацией о сроке и содержании речи Остина. В значительной мере эта неудача явилась следствием того факта, что сионистам не удалось убедить военные и дипломатические круги США в том, что создание еврейского государства на Ближнем Востоке соответствует американским интересам. Как мы уже отмечали выше, военная слабость еврейского ишува на протяжении января-марта 1948 года разочаровала американцев, до этого полагавших, что «Хагана» без труда преодолеет сопротивление палестинских арабов. Последующие события, однако, показали, что изменение американской позиции в отношении раздела Палестины, которое евреи восприняли как внезапный жестокий удар, все же не носило фатального характера.

Политическая борьба в США вступила в решающую фазу в апреле-мае 1948 года. В Палестине чаша весов в вооруженном конфликте начала склоняться в пользу «Хаганы». Сионистская дипломатия в ООН оправилась от потрясения, связанного с внезапным изменением американской позиции, и при поддержке латиноамериканских государств сумела предотвратить принятие ООН решения о назначении режима опеки. Однако Государственный департамент не отчаивался: в течение недель, предшествовавших дате истечения британского мандата на управление Палестиной, его чиновники приложили все усилия к тому, чтобы не допустить создания еврейского государства и добиться продолжения британского присутствия в стране после 15 мая 1948 года. Руководители Государственного департамента предупредили американских сионистских лидеров о том, что провозглашение государства приведет к немедленному вторжению арабских армий в Палестину и вызовет вспышку насилия, последствия которой трудно предсказать. Они также предостерегли своих собеседников, что отклонение евреями их просьбы будет означать введение санкций: в этом случае Государственный департамент опубликует всю известную ему информацию о попытках евреев повлиять на американскую внешнюю политику. Более того, сионистам также не придется рассчитывать на военную помощь США в случае арабского вторжения. В ходе дискуссий с представителями Еврейского агентства в США американцы выдвинули различные предложения по заполнению вакуума власти, который образуется в Палестине после ухода Британии. Последнее из них называлось «Предложение по неофициальной передышке в Палестине» и было датировано 28 апреля 1948 года. Согласно одному из его главных пунктов (пункт 6), во время предлагаемой трехмесячной передышки, помимо прекращения огня «арабские и еврейские власти не предпримут каких-либо шагов к [созданию] суверенного государства»¹¹¹.

Давление, которое американская администрация оказывала на евреев с целью добиться отсрочки провозглашения государства, было исключительно сильным. Многие из членов Сионистского правления в США и Народного правления в Палестине были готовы согласиться на такую отсрочку. Однако лидеры сторонников активных действий, Бен-Гурион и Абба-Хиллель Сильвер, категорически настаивали на провозглашении независимости немедленно по истечении срока британского мандата. При помощи Сионистского чрезвычайного комитета и Еврейского агентства в США они также стремились добиться скорейшего признания Трумэном еврейского государства.

В самой администрации также велась борьба вокруг признания будущего государства между Государственным департаментом и Белым Домом. Белый Дом выступал за немедленное признание, в то время как чиновники Государственного департамента стремились вообще избежать провозглашения государства. И на этот раз выяснилось, что советники президента в Белом Доме (и вне его) обладают достаточным влиянием и интеллектуальными способностями, чтобы успешно противостоять политике Государственного департамента. Советники Трумэна Кларк Клиффорд, Дэвид Найлс, Макс Левенталь, Оскар Юинг, а также влиятельный адвокат Бертли Крамм из Сан-Франциско, требовали признать еврейское государство. Они опровергали все утверждения Государственного департамента и доказывали президенту, что США извлекут пользу из признания еврейского государства (в особенности, поскольку было известно о том, что СССР собирается признать его). Они также объяснили Трумэну, что такое признание лишь подтвердит уже свершившийся факт и будет способствовать повышению престижа ООН как организации, принявшей решение о создании государства. Помимо этого, они подчеркнули политическую пользу, которую извлечет президент из его признания, напомнив ему, что 1948 год является годом президентских выборов.

12 мая 1948 года Трумэн попытался преодолеть расхождения между государственным департаментом и Белым Домом по вопросу о Палестине и выработать единую американскую позицию в отношении признания еврейского государства. На жаркий диспут в овальном кабинете президента собрались его советники и, с противоположной стороны, генерал Маршалл, его заместитель Ловетт и их помощники. В то время в Белом Доме еще не были установлены магнитофоны, поэтому мы не располагаем дословным протоколом состоявшейся дискуссии. В нашем распоряжении имеется лишь ее краткий конспект, составленный сотрудником Государственного департамента (Клиффорд утверждал, что он весьма неточен). Несмотря на это, читая его, можно почувствовать драматическое напряжение между двумя группами участников, придерживавшихся диаметрально противоположных позиций по обсуждаемому вопросу. Взгляды Трумэна изложил Клиффорд, который выступал за признание еврейского государства. Он сказал, что следует предпринять этот шаг, «до того как Советская Россия признает еврейское государство, и таким образом вернуться к позиции президента в поддержку раздела Палестины»¹¹². Клиффорд также сообщил, что в ходе пресс-конференции 13 мая президент объявит журналистам о его решении признать еврейское государство немедленно после установления в нем демократического режима в соответствии с резолюцией ООН от 29 ноября. Согласно Клиффорду, Трумэн также попросит американскую делегацию в ООН добиться скорейшего признания этого государства другими странами-членами этой организации. Предложения Клиффорда натолкнулись на весьма холодный прием чиновников Государственного департамента. Ловетт, выступивший первым, заявил, что немедленное признание будет «преждевременным», нанесет ущерб престижу президента и будет воспринято всеми как «неуклюжая попытка завоевать еврейские голоса», однако, в конечном итоге, приведет к противоположным результатам. Еврейское государство представляет собой «кота в мешке», поскольку никто не знает, каким оно будет. Имеется разведывательная информация о проникновении в Палестину иммигрантов-коммунистов. Ловетт высказал здесь опасное с точки зрения сионистов предположение о том, что будущее еврейское государство станет ориентироваться на Советский Союз. Сам государственный секретарь – человек, которым Трумэн беспредельно восхищался, – высказался на совещании самым резким образом. Он отметил, что предлагаемые Клиффордом шаги диктуются внутриполитическими соображениями, которым не место в серьезной дискуссии о проблемах внешней политики. В заключение он откровенно сказал, что если президент решит действовать согласно предложению Клиффорда, то он проголосует против него на грядущих президентских выборах. Учитывая категорические возражения Маршалла и его коллег, Трумэну ничего не оставалось, кроме как закрыть совещание без определенных выводов.

Казалось, что Трумэн зашел в тупик, однако в течение двух дней, предшествовавших дате объявления о создании государства, Клиффорду удалось убедить Ловетта и Маршалла снять свои возражения против немедленного признания. Вечером в пятницу 14 мая, в 18:11 (через 11 минут после провозглашения независимости Государства Израиль) Трумэн неожиданно выступил с коротким заявлением о признании государства де-факто: «Администрация была уведомлена о том, что в Палестине провозглашено еврейское государство, и его временное правительство обратилось с просьбой о признании. Соединенные Штаты признали временное правительство фактическим правителем нового Государства Израиль»¹¹³.

Прошло три года с тех пор, как в 1945 году Трумэн впервые оказался вовлеченным в палестинские дела. Весной 1948 года он самым неожиданным образом признал новое еврейское государство. Что заставило президента сделать этот исключительно смелый шаг, поспешность которого была подвергнута острой критике? Сам Трумэн постарался объяснить это в письме к Элеоноре Рузвельт от 20 мая: «Так как в Палестине образовался вакуум, и русские собирались первыми признать Израиль, генерал Маршалл, Ловетт, д-р Раск и я обсудили положение и решили, что будет правильным немедленно признать еврейское правительство»¹¹⁴. Это объяснение Трумэна было неточным, поскольку он не хотел посвящать Элеонору Рузвельт в тайну своих острых разногласий с генералом Маршаллом и Государственным департаментом. Вместе с тем, не вызывает сомнения, что военная ситуация, сложившаяся в Палестине (успешное осуществление раздела и создание жизнеспособного государства благодаря победам «Хаганы»), и дипломатическая конкуренция с СССР сыграли важную роль в решении президента. Он также руководствовался и другими соображениями, в частности потребностью в финансовой и политической поддержке еврейских избирателей и данным Вейцману секретным обещанием признать еврейское государство. Наконец, нельзя не отметить и тот факт, что неожиданное решение президента послужило недвусмысленным напоминанием Государственному департаменту о том, кто является «хозяином» в американской политике. Тем самым Трумэн отомстил внешнеполитическому ведомству за неловкость, которая была причинена ему 19 марта 1948 года.

Политика президента Трумэна в палестинском вопросе отражает весь комплекс проблем, которые поставило создание еврейского государства перед христианской Америкой и ее лидерами в сороковых годах ХХ века. Сионизм, видевший в возобновлении еврейского суверенитета в Палестине средство для разрешения проблем и аномалий существования еврейского народа, приобрел в американской общественности, как многочисленных сторонников, так и противников. С начале 40-х годов, вследствие роста американской зависимости от ближневосточной нефти и страха перед советским проникновением в регион, американское отношение к сионизму перешло из области солидарности с новаторской общественно-национальной идеологией в плоскость соображений национальных интересов и национальной безопасности. С точки зрения военно-политического истэблишмента в Вашингтоне, баланс между арабской мощью (территория, население, нефть и доказанная способность к насилию) и еврейским ишувом Палестины столь явственно склонялся в пользу арабов, что единственный приемлемый вывод заключался в отказе от поддержки создания еврейского государства. Однако в эпоху Трумэна существовали объективные (ощущение вины из-за Катастрофы, проблема перемещенных лиц, еврейское политическое влияние в США) и субъективные (присутствие сторонников сионизма среди советников президента) условия, которые позволили сотрудникам Белого Дома убедить президента в том, что создание еврейского государства соответствует национальным интересам США, а не противоречит им. В решающие моменты борьбы между Белым Домом и Государственным департаментом победа была на стороне Белого Дома. Заместитель государственного секретаря Роберт Ловетт с горечью упомянул этот факт после того, как Трумэн объявил о признании Израиля: «Я могу лишь сделать вывод о том, что после того, как днем в среду [12 мая] политические советники Белого Дома не смогли сделать Трумэна отцом нового государства, они решили превратить президента в его повивальную бабку»¹¹⁵. Ловетт, разумеется, преувеличивал: Трумэн не был ни отцом государства, ни его повивальной бабкой. Еврейское государство родилось на поле битвы в Палестине. Вместе с тем, историческая роль президента Трумэна была очень значительной, поскольку (иногда вынужденное) одобрение им плана раздела и, в особенности, признание нового государства сыграли огромную роль в признании Израиля другими странами. Трумэн также заложил основы политической и моральной поддержки, которую США продолжают оказывать Государству Израиль по сегодняшний день.

Перечень источников

Архив президента Франклина Д. Рузвельта, Библиотека Рузвельта, Гайд-Парк, Нью-Йорк.

Архив президента Гарри С. Трумэна, Библиотека Трумэна, Индепенденс, Миссури.

Центральный сионистский архив (ЦСА), Иерусалим.

Сионистский архив Нью-Йорка.

Архив сенатора Роберта П. Вагнера, Джорджтаунский университет, Вашингтон.

Архив Якова Блауштейна, Балтимор.

Архив Аббы-Хиллеля Сильвера, Темпл, Кливленд.

Архив Государственного департамента, Национальные архивы, Вашингтон.

Архив министерства иностранных дел Великобритании, P.R.O., Лондон.

Архив Партии труда, Бейт-Берл.

Архив Хаима Вейцмана, Реховот.

Интервью: с Лоем Гендерсоном и Кларком Клиффордом, Вашингтон.

FRUS: Foreign Relations of the United States, Diplomatic Papers.

1943, Vol. IV

1944, Vol. V

1945, Vol. VIII

1946, Vol. VII

1947, Vol. V

1948, Vol. V