Наталия Вико «шизофрения»

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 33

Заметив ее недоуменный взгляд, Николя взглянул на часы и пояснил, что через несколько минут, ровно в полночь начнется распродажа, и каждый норовит первым оказаться у вешалок с одеждой нужного размера.

— Быстрее всех в последние годы это получается у японцев, — хмыкнул он. — Просто помешались на французской моде!

Они прошли еще немного в сторону Триумфальной Арки и остановились напротив кабаре ссылка скрыта.

— Снова хотите открутиться от раскрытия тайны Черной Мадонны и вместо этого пригласить меня на стриптиз-шоу? — с улыбкой поинтересовалась она.

— А после повести вас в «Распутин», да? — включился в игру Николя, перейдя на русский и весело глядя на спутницу. — Тем более, ресторан напротив, — указал рукой на другую сторону улицы. — Шампанское, черная икра, блины и тсыгане! — воодушевленно продолжил он. Чистое произношение буквы «ц» ему никак не удавалось. — Гулять, так гулять! Я согласен, — рассмеялся он, задорно глядя на спутницу, потом посмотрел на часы, извлек из кармана мобильник, открыл крышечку, бросил взгляд на экран и снова закрыл. — Надо подождать еще несколько минут и можно будет идти, — взял Александру под руку и отвел в сторону, чтобы не мешать потоку гуляющих.

— Так все-таки, в «Лидо» или в «Распутин»? — весело спросила она.

— В мрачное подземелье, — вполголоса сказал он, наклонившись к ее уху.

— А-а, тогда я поняла, мы ждем катафалк, — она рассмеялась.

— Запряженный черными лошадьми, — состроил он мрачное лицо.

— Мне все равно, какого цвета будут лошади, но, надеюсь, в вашем подземелье есть кондиционер и окна? А то у меня клаустрофобия.

— Простите, мадам, боюсь, что нет, — понурил голову Николя, пряча улыбку. — Но обещаю, в следующий раз там все будет. Даже зимний сад.

— С пальмами?

— И журчащим ручейком, — с готовностью подтвердил он.

Александра, с лица которой не сходила улыбка, огляделась вокруг. Настроение было головокружительное, наполненное ожиданием праздника, приключений и сюрпризов. Для полноты ощущений не хватало только фейерверка и карнавала.

«Впрочем, люди в карнавальных костюмах, похоже, уже собираются!» — она заметила старушку, руки, шея, лоб и щеки которой были покрыты затейливой, похожей на восточный орнамент, татуировкой, а на голове возвышалась огромная остроконечная шляпа, с краев которой спускалась накидка, похожая на маскировочную сеть, накинутую на халат, будто сшитый из разноцветных лоскутков, что делало ее похожей то ли на дервиша, то ли на странствующую колдунью, переживающую не лучшие времена.

— Кстати, — Николя снова посмотрел на часы, — греческое название Елисейских полей — Элисиум, которое обычно переводят как «Остров блаженных», но вспомните мой рассказ про «Пер Ис» и получите… «Эл Исиум»… — многозначительно сказал он, а затем недоуменно повернул голову в сторону старушки, которая, остановившись в паре шагов, бесцеремонно уставилась на Александру. Маленькая лохматая собачка непонятной породы на длинном поводке, неохотно переставляя лапы, доковыляла до ног хозяйки и, воспользовавшись остановкой, немедленно легла на асфальт, положив грустную мордочку на лапы.

— Мсье! — обратилась старушка к Николя, который было уже открыл рот, чтобы напомнить ей о правилах приличия. — Мсье, хорошо, что я вас встретила, — сказала она так, будто продолжила незаконченный когда-то разговор со старым знакомым.

— Что вам угодно, мадам? — настороженно спросил Николя.

— Я, мсье, хотела вам дать один совет, — глуховатым голосом сказала старушка, — очень важный совет, поверьте.

Николя смотрел недоуменно и настороженно.

— Обойдите вокруг нее, — вдруг сказала старушка, указывая рукой на Александру. — Она — истинная! И-стинная! — повторила нараспев, пристально глядя на ошеломленного Николя, затем потянула за поводок, заставив собачку подняться, и побрела дальше, обернувшись пару раз и беззвучно шевеля губами, будто продолжая разговор с невидимым собеседником.

— Я не поняла. Что она сказала? Зачем нужно… — Александра заколебалась, говорить ли дальше, потому что не хотела попасть в смешное положение, — обходить вокруг меня?! — неуверенно посмотрела на Николя, который все еще смотрел вслед старушке.

— Хм! Интересно, — он повернулся к Александре. — Жизнь полна знаков, — задумчиво сказал уже знакомую ей фразу. — Вы все правильно поняли! — успокоил спутницу. — Я, конечно, не уверен, но, кажется, то, что она сказала, есть одна давняя история. Я знаю, вы любите такие. Так вот, — задумался, собираясь мыслями. — Был такой знаменитый суфий Аль-Халладж, которого казнили в Багдаде в 922 году за то, что он, переживая мистическое единение с Аллахом, в экстазе говорил: «Я — истинный!», то есть, «Я — Бог!» Говорят даже, что на вопрос, надо ли совершать хадж в Мекку и ходить вокруг Каабы, он отвечал: «Обойди вокруг меня, во мне тоже есть Бог!» Заявление звучало неприятно для правоверных мусульман.

Александра слушала так внимательно, что Николя даже улыбнулся.

— По глазам мадам вижу, вы хотите, чтобы я исполнил приказ старушки и обошел вокруг вас прямо сейчас, да? Если хотите — я готов!

— Я не рождественская елка, — хмыкнула она. — И для хоровода вокруг меня вам как минимум не хватает Клариссы, — сказала, отметив прозвучавшие в собственном голосе ревнивые нотки.

— Да-да, нам пора идти, — спутник подхватил ее под руку, — искать Клэр, раз уж вы так по ней скучаете, — он бросил на Александру смеющийся взгляд и повел к входу в «Лидо»…

* * *

Коридоры и двери, повороты и лестницы, снова коридоры и опять двери. Александра едва поспевала за спутником, который шел на полшага впереди, показывая дорогу. Ступени вниз, еще одна дверь и вот они уже на улице в темном узком проходе между домами. Прошли в арку и сели в машину, за рулем которой сидел водитель в куртке с накинутым на голову капюшоном. Автомобиль сразу же сорвался с места.

— Мы от кого-то убегаем? — поинтересовалась Александра, с любопытством глядя по сторонам и пытаясь понять, где они едут.

— Кажется, вы говорили, что ничего не боитесь? — с усмешкой заметил Николя, наклонившись к ней. — Не передумали еще откусить запретный плод? — спросил по-французски.

— Не боюсь и не передумала, — уверенным голосом ответила Александра, тоже перейдя на французский. — Разве вы забыли, что в каждой женщине есть частица Евы? Предстоит только прояснить, вы, мсье Николя, змей-искуситель или Адам? — она откинулась на спинку сиденья, решив не тратить больше усилия на ориентирование на местности.

— А вам как бы хотелось? — Николя вдруг прикоснулся к ее ладони, лежащей на сиденье машины.

— Мне, кстати, это тоже интересно, — сказал вдруг водитель голосом Клариссы. — Ведь если мсье Николя окажется змеем, то мне придется играть роль Адама, но род человеческий в этом случае точно не продолжится, — засмеялась она. - Если же мсье Николя — Адам, то получается — я змей-искуситель?

— Вы, наверное, хотели сказать, змея? — уточнила Александра и высвободила руку.

— Между прочим, Клэр, в Библейской истории был еще один персонаж, — добавил Николя. — Лилит.

— Но все об этом предпочитают молчать, — многозначительно сказала Кларисса.

Александра отвернулась к окну, во-первых потому, что про Лилит ничего не знала, а во-вторых, у нее просто слегка испортилось настроение.

Ехали недолго, хотя и петляли по улочкам и переулкам. Кларисса все время поглядывала в зеркала заднего вида и даже пару раз притормозила, пропуская вперед машины. Наконец, они выехали на набережную Сены и остановились, выключив свет.

— Вот и приехали! — сказал Николя и, наклонившись вперед, шепнул что-то на ухо помощнице, которая молча кивнула.

Выйдя из машины, Александра огляделась. Вдали возвышался темный величественный силуэт храма, очень похожего на Нотр-Дам, над которым, прикрываясь рваными облачками и явно стараясь стать незаметной, висела бледная, словно припудренная, луна.

«Стоило ли так крутить по городу, чтобы привезти меня в известное мне место?» — подумала Александра, провожая взглядом отъезжающую машину.

Они по ступенькам спустились к реке, пахнущей прохладной сыростью, сели в лодку, на корме которой сидел человек в темной куртке с капюшоном, накинутом на голову. Лодка отчалила и поплыла по темной воде на другую сторону реки, а потом вдоль берега, прячась от света фонарей в тени набережной, пока не причалила к узенькому парапету.

— Держитесь за меня, — сказал Николя, проворно выскочив из лодки и протягивая Александре руку. — С непривычки в темноте можно оступиться, — потянул спутницу к себе наверх. Дождался, когда лодка отплывет, пошарил рукой по каменной облицовке набережной, и вдруг исчез в открывшемся узком проеме.

— Идите сюда! — услышала Александра приглушенный голос и последовала за спутником. Небольшая дверь, облицованная снаружи камнем, закрылась, оставив за собой шум большого города. Николя включил карманный фонарик, выхвативший из темноты каменные своды подземного хода.

— Осторожно, здесь ступени, — посветил фонарем под ноги спутнице, — их почти не видно, можно упасть, — крепко взял ее за руку и повел за собой.

Шли долго. Неширокий подземный ход в рост человека был почти прямым. Луч фонаря лишь на мгновения выхватывал углубления по бокам, не позволяя понять, ниши это или ответвления. Запах сырости и плесени исчез уже через несколько минут после того, как они удалились от реки. Неровные и выщербленные камни под ногами заставляли Александру невольно поднимать ноги выше обычного и сожалеть, что все-таки надела мокасины, а не кроссовки.

— Где мы сейчас? — тихо поинтересовалась она.

— Под островом Ситэ, — сказал Николя.

— В Москве под Кремлем, насколько мне известно, тоже есть подземный город, планы которого утеряны, — сообщила Александра.

— Да, я тоже кое-что читал в Интернете про подземные путешествия московских диггеров, — Николя посветил фонарем вправо.

Они свернули в боковой проход, потом повернули еще раз и оказались у кованой решетки с мощными прутьями. Николя провел рукой по стене, надавил на какой-то камень, и через мгновение дверь ожила: что-то шелкнуло, заскрежетало и послышался металлический звук отпираемого запора. Николя толкнул решетку, которая открылась с недовольным стоном, пропустила гостей и снова закрылась с тюремным лязгом. Показалось, что навсегда. И снова проход, уже более просторный. Луч фонаря раздвигал пространство, выхватывая светлые каменные стены, с черными подпалинами в местах, где вероятно раньше крепились факелы. Наконец, дошли до раздвоения в виде буквы «Т». Луч света выхватил на стене уже знакомый Александре рисунок: крест, опирающийся на полумесяц.

— Пришли, — сказал Николя, повернул направо и остановился в тупике у глухой стены с изображением квадрата, разделенного на несколько равных частей, в каждой из которых была написана цифра, а вверху каждой части имелось круглое отверстие.

— Кажется, это тупик, — нарочито весело сообщила Александра, недоуменно глядя на спутника. — Заблудились? — спросила сочувственно.

— Не думаю, — улыбнулся тот.

— А что означает этот квадрат с дырочками? — спросила она и протянула руку к одному из отверстий.

— Осторожно! — вскрикнул Николя, хватая ее за руку.

— Что такое? — Александра отступила на полшага. — В дырочках живут зубастые чудовища?

— В дырочках живут… гильотинки, — пояснил он, не отпуская ее руку. — Этот квадрат — старинный кодовый замок к двери, за которой собственно и находится то, ради чего мы пришли. Но это не просто замок, а ловушка, которая оставит без руки любого, кто не знает код.

— Кодовый замок? — переспросила Александра с недоверием. Высвободила руку и потерла кисть.

— Да-да, именно замок, — подтвердил Николя. — Взгляните, — отошел на несколько шагов, чтобы луч света осветил стену целиком, — на рисунке числа с одного до девяти расположены по принципу «магического квадрата», представляющего собой матрицу с тремя столбцами и тремя строками.

— Ой, я знаю! Это похоже на магический солнечный квадрат.

— Магический, но не солнечный, — уточнил Николя. — Сумма чисел в каждом столбце, каждой строке и по диагоналям этой матрицы равна пятнадцати, а в солнечном — сто одиннадцати.

— Действительно, пятнадцать, — подтвердила она, быстренько сложив в уме цифры. — И вы знаете код? Впрочем, глупый вопрос, конечно, знаете, если привели меня сюда.

— Код написан вон там, — повернулся Николя в противоположную сторону и осветил фонарем глухую стену с изображением шестиконечной звезды.

— Символ веры иудеев — код к замку? — с удивлением спросила она.

— С чего вы взяли, что это «Звезда Давида»? — недоуменно спросил Николя. — Символом иудаизма звезда стала лишь с середины восемнадцатого века. А до того звезда, образованная соединением двух равносторонних треугольников, направленных один острием вверх, а другой — вниз, всегда называлась «Звездой Гермеса». Того самого, который Трисмегист, то есть Трижды величайший. Он же древнеегипетский бог мудрости — Тот. Кстати, знаете, что означает имя Гермес?

— Памятуя о ваших предыдущих пояснениях, могу предположить, что имя означает… «Храм», а «ис» — вероятно, греческое окончание? — вопросительно посмотрела на спутника.

— Вероятно, — согласился Николя. — Однако же Эдуард Шуре — автор книги «Великие посвященные» еще в начале прошлого века заметил, что «ис» в именах означает «египетское посвящение».

— Хм, может поэтому наши старообрядцы по традиции пишут имя Иисус с одним «и»?

— Возможно, — сказал Николя.

— А код? — нетерпеливо спросила Александра, которой было не очень уютно стоять между двух тупиков в замкнутом пространстве. Во всяком случае, в голове появились знакомые неприятные ощущения. — Вы сказали, что звезда скрывает код.

— Да-да, — подтвердил Николя. — «Звезда Гермеса» имеет много скрытых значений. Одно из них — числовое. Треугольник острием вниз — арабская цифра 7, треугольник острием вверх — цифра 8, плюс шесть сторон треугольников. Получается 786. Это и есть код замка. Кстати, если в арабскую фразу «Во имя Бога всемилостивого и милосердного» подставить цифровые значения букв, исходя из буквенно-цифровых соотношений по системе, которая называется «абджад», и последовательно сложить их — тоже получится число 786. Ну, теперь сможете сами открыть?

— Я не помню, — замялась та, — вы что-то говорили про «остаться без руки», или я не так поняла?

— Да-да, — поспешно согласился Николя. — Вашей здоровой рукой мы рисковать никак не можем.

Александра понимающе кивнула, подумав, что гипсовая повязка неожиданно оказалась полезной.

— А то не с чем будет сравнить… — добавил он.

— Что сравнить? — немедленно поинтересовалась она, но Николя будто не услышав, запустил руку по локоть в отверстие в квадрате с цифрой семь в середине правого вертикального ряда. Послышался щелчок.

— Та-ак, — протянул Николя, на лбу которого все же выступили капельки пота.

«Видно все же беспокоится из-за возможности сбоя в древнем механизме», — решила Александра.

— Теперь — восьмерка, — запустил руку в отверстие в нижнем левом углу квадрата. Снова послышался щелчок. — А теперь «шестерка», — его рука исчезла в дыре в правом нижнем углу.

Массивные камень посередине коридора, на котором был изображен символ Исиды, дрогнул и медленно отполз во внутрь.

— Прошу, мадам! — Николя галантно указал рукой в сторону открывшегося прохода…

* * *

— Досточтимый Магистр, лодочник отвез их к входу, — хрипловатый голос в телефонной трубке звучал виновато и обескураженно.

— Хочешь сказать, что граф повел гостью в крипту? — грузный мужчина с одутловатым лицом, раздраженно стукнул ладонью по рукояти массивного кресла с высокой резной спинкой, поручни которого были украшены оскаленными львиными головами.

— Думаю, что повел.

— И нарушил заповедь внутреннего круга. Только посвященного он может ознакомить с таинством, непосвященный не должен этого знать, иначе жизнь его укоротится…

— Может быть, граф считает, что русская сможет пробудить богиню?

— Это дело внутреннего круга, а не одного графа. И он это знает… Они могут выйти только через часовню. Отправляйся туда. Сам знаешь, что надо делать...

— Я все понял, досточтимый Магистр. Не беспокойтесь…

* * *

«До тайны осталось лишь несколько шагов», — немного волнуясь, подумала Александра, войдя в темный проем, манивший давними детскими фантазиями, рожденными книгой о Томе Сойере. Правда, в книге был еще зловещий индеец Джо, но об этом думать сейчас не хотелось. Тем более что индеец все-таки был вымышленным книжным злодеем.

За массивной двустворчатой деревянной дверью со старинными коваными петлями, которая, судя по тому, что Николя, отодвинув щеколду, толкнул ее сразу, без обычных предосторожностей, не таила ловушек, открылось небольшое, похожее на сводчатый склеп, помещение. Николя щелкнул зажигалкой и поднес огонек к свечам на каменной тумбе, похожей на алтарь. Свечи разгорались неохотно, словно не желая пробуждаться от сладкого сна, но потом начали весело потрескивать, источая медовый аромат, и, наконец, замерли, превратившись в огненные лепестки, осветившие склеп и нишу, в которой… — Александра сделала шаг вперед, чтобы получше разглядеть — в которой лежала сделанная из светлого камня изящная кисть женской руки с чуть разомкнутыми пальцами, а рядом — белый мраморный цветок с отколотым лепестком, похожий на лотос. Александра, бросив вопросительный взгляд на спутника, который чуть заметно кивнул, шагнула вперед и осторожно провела пальцами по отполированному камню, еще раз посмотрела на Николя и, заручившись его молчаливым согласием, осторожно взяла мраморную руку и положила себе на ладонь. Пальцы живой и каменной руки переплелись, и Александра ощутила неожиданное тепло, исходившее от камня, а потом легкое жжение между бровями. Недоуменно поморщила лоб, но жжение не прошло, а в глубине ниши появился неяркий столб голубоватого света, и в нем словно прорисованное тонким лучом мерцающее изображение женской фигуры с накидкой на голове, сотканной из множества крошечных звездочек-огоньков. Александра ошеломленно замерла, как завороженная наблюдая за полупрозрачной фигуркой, которая подрагивала и переливалась, и оттого казалось живой. Складки легкой накидки слегка колыхались в отсвете пламени…

— «Я есть все, что было, есть и будет… — тихий голос послышался, а может, возник у нее в голове. Краем глаза заметила, что Николя замер в восхищенном благоговении, вытянув полусогнутые руки ладонями вперед в сторону ниши. — Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит… — снова донесся до нее тихий голос. — Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя… — Александра боялась пошевелиться, чтобы не вспугнуть видение — одно из тех, рассказы о которых слышала от пациентов. — Все реки текут в море, но море не переполняется; к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь… — Александра, все еще отказываясь верить происходящему, неотрывно смотрела на фигурку, ожидая, что будет дальше. Свечение вдруг потемнело до синего цвета. — Все люди лица скрывают, боятся взглянуть друг на друга… — голос стал тревожным. — Жадность во всех сердцах, не на кого положиться… Повсюду день начинается со лжи… С кем говорить мне теперь?... говорить мне теперь… мне теперь… теперь… — звуки заметались, отражаясь от каменных поверхностей и впитались в стены. Силуэт на мгновение стал ярче, а потом начал меркнуть и исчез, будто растворившись в нише...

— «С кем говорить мне теперь», — шепотом повторила Александра и бережно положила мраморную руку на место.

— Вы что-то сказали? — услышала голос Николя.

— Что это было? — не отвечая на вопрос, вполголоса спросила у спутника, который продолжал стоять в той же благоговейной позе.

— О чем вы? — спросил тот с недоумением.

— Вы что ничего не видели и… не слышали? — посмотрела недоверчиво.

— А вы? — взгляд Николя был серьезен.

— «Все лица скрывают, боятся взглянуть друг на друга, — начала повторять Александра услышанные слова. — Жадность во всех сердцах, не на кого положиться. Повсюду день начинается со лжи. С кем говорить мне теперь?» — закончила, напряженно вглядываясь в лицо спутника и пытаясь понять, тот действительно ничего не видел, или все-таки лукавит?

«Почему я сказала все по-русски? — подумала она изумленно. — Разве она говорила на русском? И говорила ли вообще? Но я же слышала…»

— О-о! — воскликнул Николя. — Вы что ж, читали «Беседу разочарованного со своей душой»? — его взгляд оставался по-прежнему напряженным и очень внимательным.

Заметив удивление на лице Александры, пояснил:

— То, что вы протситировали, есть кусочек из тайных речений древнего египтянина Ипуера — писца фараона. Папирус был найден в некрополе Саккара.

— Никакого Ипуера здесь не было…— растерянно пробормотала Александра. — Это сказала мне… она…

— Так вы видели… Ее? — голос Николя дрогнул.

Александра, ничего не ответив, отошла на шаг и прислонилась к стене. Ноги противно дрожали и голова кружилась.

— Вы ее видели… — уверенно сказал Николя. — Так и должно быть. Все правильно…

* * *

Александра сидела на каменном полу, обхватив плечи руками. В тишине едва слышно потрескивали свечи, отбрасывая подрагивающие отсветы на стены крипты, отчего казалось, что и сами стены подвижны и живы. Николя стоял напротив, молча наблюдая за ней.

«Это бред, — убеждала она себя. — Дурацкая игра воображения. Нехватка воздуха в замкнутом пространстве вызвала галлюцинации».

Blog

Наталия Вико «шизофрения»