Монография опубликована при финансовой поддержке гранта кгпу 01-04-1/ФН

Вид материала

Монография

Содержание Глава 4.Западные и восточные немцыв межкультурном взаимодействии 4.1. Межкультурная адаптацияв немецко-немецком варианте Wagner, 1999: 23), хотя впервые после Второй мировой войны им пришлось «den Gürtel enger schnallen

Подобный материал:

• Нп «сибирская ассоциация консультантов», 83.31kb.
• Составитель: Ю. П. Зарецкий Общая редакция: А. А. Сванидзе, 3278.51kb.
• -, 227.21kb.
• Конференция проводится при финансовой поддержке ргнф в рамках гранта 09-02-20280г/в, 73.18kb.
• Методы, модели конференция проводится при финансовой поддержке ргнф в рамках гранта, 77.89kb.
• 13-я международная научно-образовательная конференция Организована и при финансовой, 30.34kb.
• 13-я международная научно-образовательная конференция Организована и при финансовой, 30.35kb.
• Программа всероссийской научно-практической конференции Конференция проводится при, 179.77kb.
• Курс лекций по дисциплине специализации: краткий конспект, 128.22kb.
• Курс лекций по дисциплине специализации: краткий конспект, 109.58kb.

Глава 4.
Западные и восточные немцы
в межкультурном взаимодействии

4.1. Межкультурная адаптация
в немецко-немецком варианте

В предыдущих параграфах монографии рассматривались особенности общения между представителями двух разных национальных культур. Иллюстрацией тезиса о том, что коммуникативные сложности могут возникать также в рамках одной лингвокультуры, является анализ своеобразной ситуации в современной Германии, объединившей два разных, по сути, мира и переживающей парадокс «разъединения после объединения» (Greiffenhagen, Greiffenhagen, 2002: 19). Несмотря на то что согласно последним опросам 80% жителей западной части и 68% жителей восточной части страны идентифицируют себя с новой объединённой Германией^*, проблема «внутреннего единства» остаётся актуальной как среди политиков, так и среди населения (Приложение 9). При этом речь прак­тически не идёт об экономических или материальных аспектах этой проблемы, прогнозы разрешения которой достаточно оптимистичны. Коммуникативно значимое отчуждение затрагивает область человеческих отношений (Приложение 10).

Встреча двух немецких культур проходит более болезненно, чем предполагалось. Примирить две идентичности одной нации оказалось далеко не простым делом. Государственная граница между Восточной и Западной Германиями прекратила своё существование, но она трансформировалась в мен­таль­ную границу между двумя идентичностями. Объединение страны подвергло солидарность немцев серьёзному испы­танию. Первая эйфория «братания» достаточно быстро ушла в прош­лое, при­чём как со стороны западных (вессис), так и восточных (оссис) немцев, для которых Западная Германия была воплощением свободы и благополучия и ещё так недавно имела сладость «запретного плода». Под напором внезапного ради­кального сдвига стали распадаться прежние социальные связи. Среди восточного населения появилось чувство отчуждения, потери корней с сопровождающей их дезори­ентацией. Люди, вроде бы оставшиеся в своём доме, оказались как бы в чужой стране: «Viele Ostdeutsche fühlen sich fremd im eigenen Land – zwischen «Nicht-mehr DDR» und «Noch-nicht-BRD» (Blick auf Deutschland, 1998: 32).

Следует заметить, что подобная оценка немецкого объе­динительного процесса представляет собой, в первую очередь, взгляд на него изнутри, то есть эмик-аспект. Современные об­щественные, политические и научные дискуссии по этой проблеме в самой Германии фокусируются более на утверждениях о различном, чем на поисках общего. Например, немецкие учебники^* в разделах, содержащих страноведческий материал для иностранцев, акцентируют внимание на темах, отражающих кризис национальной идентичности («Deutsch­land in der Identitätskrise?», «Wir haben eine äußere Vereini­gung, die innere wird noch eine Generation dauern»), трудностях экономической и политической интеграции внутри страны («Seit der Verei­nigung gehen die Uhren in Deutschland anders: alte Sicherheiten sind nicht mehr selbstverständlich; die Bürger müssen sich auf die veränderten Verhältnisse einstellen; die Wirtschaft befindet sich in einem Strukturwandel»), сложностях аккультурации для жителей бывшей ГДР («...von Euphorie bis zu Ernüchterung und gar Enttäuschung», «Die Gefahr besteht, dass Ostdeutsche nur Betroffene, aber nicht Beteiligte sind», «Die Menschen, obwohl daheim geblieben, fanden sich in einem fremden Land»). Много говорят о «стене в головах» («Die Berliner Mauer ist zwar gefallen, aber nun ist eine Mauer in den Köpfen entstanden»).

Даже краткое обращение к современной ситуации в Германии свидетельствует о том, что, по меньшей мере, её вос­точная часть испытывает сегодня определённый политический, социально-экономический и нравственный кризис. Экстра­полируя положения теории межкультурной коммуникации на процесс немецко-немецкого взаимодействия, можно говорить о том, что обе культурные системы пережили своего рода «культурный шок».

Проблемы культурного шока (см. 2.2.3.) наиболее полно изучены и описаны в контексте смены страны проживания, т. е. для людей, сталкивающихся с новой национальной культурой, со всеми её составляющими (другие язык, коммуникативный стиль, нормы поведения, ценности и т.д.). Однако сложности аккультурации и ситуация культурного шока могут возникнуть и тогда, когда между участниками контактов не существует языкового барьера, как, например, в случае коммуникации восточных и западных немцев после объединения Германии (Hermanns, 1990; Albert, 1993; Wagner, 1999; Bausinger, 2002; Wehling, 2002), а также в рамках одной национальной культуры.^*

При этом причина происходящего очевидна. Во-первых, последние поколения двух немецких государств, ставшие непосредственными участниками и исполнителями объеди­ни­тель­ного процесса, прошли инкультурацию в разных политических, культурных, мировоззренческих системах со своими ценностными установками и поведенческими нормами. Во-вторых, имевшая место ещё во времена раскола Германии асимметричная коммуникация сохранилась и после вхождения восточной части в западную. «Wir sind die besiegten neuen Untertanen» – обозначил в 1991 году статус восточных немцев Г. Маац (Maaz, 1991: 26). Он же описывал особенности общения между представителями двух немецких культур, в котором восточники постоянно испытывали «ощущение неполноценности и неуверенности в контактах с западными немцами», пройдя «попрошайничество и позу просителя». Тогда как для западников были характерны «щедрость, великодушие, постоянная поза дарителя и учителя, чувство превосходства» (Maaz, 1990: 177).

Следует оговориться, что состояние «культурного шока» и основные сложности межкультурной адаптации пережили и переживают жители новых федеральных земель, по определе­нию которых: «Kaum dass wir den Westen hatten, hatte der Westen uns» (Rosenlöcher, 1997). Вероятно, наибольшую трудность представляют факторы психологического диском­форта и социальной фрустрации, прежде всего потому, что многие из бывших жителей ГДР не могут реализовать себя в рамках прежнего статуса, который они имели в своей стране.

Для немцев из старых земель мало что изменилось в повсед­невной жизни ( Wagner, 1999: 23), хотя впервые после Второй мировой войны им пришлось «den Gürtel enger schnallen». «За­тянуть поясок потуже» западники вынуждены в связи с естественным повышением налогов для экономического и культурного выравнивания бывшей ГДР (Solidaritäts­zuschlag). Безусловно, проблема безработицы, резко возросшая на территории всей Германии, является раздражающим фактором для обеих её частей.

Репрезентативный опрос 1998 года, проводившийся среди представителей как новых, так и старых земель, показал, что в оценке первых итогов объединения и те, и другие видят пока больше недостатков, чем преимуществ (Wagner, 1999: 23). При этом западные немцы считают, что жители восточной части должны проявлять больше терпения по поводу улучшения их жизни, больше самостоятельности и решимости в решении собственных проблем. Восточники же придерживаются мнения, что представители западного немецкого мира должны быть готовы к большим затратам и лишениям, способствующим скорейшему развитию новых земель.

Естественно, что процесс межкультурной адаптации в Германии сопровождается не только исключительно негативными последствиями. В публикациях, посвящённых 10-й годовщине немецкого единства, апеллируется и к имеющимся достижениям во всех сферах жизни (Deutschland, 2000, № 4. С. 42). Однако, как отмечает, например, Г. Баузингер, успехи не настолько бросаются в глаза, как многочисленные проблемы недопонимания, которые прежде всего проявляются в повседневной комму­никации. Жители Восточной Германии успешнее общаются между собой, чем с западниками. Процент браков, заключающихся между партнёрами из Западного и Восточного Берлина, намного ниже, чем между берлинцами и зарубежными партнёрами (Bausinger, 2002: 134 – 135).

Сегодняшний этап немецко-немецкого взаимодействия, по описанию В. Вагнера, соотносится с фазой перехода от культурного шока (этап эскалации и отчуждения в его терминологии) к периоду восстановления, выстраивания новой ориентационной системы и адекватных поведенческих стратегий. На смену объединительному «буму» и кризису аккультурации приходит трезвая оценка ситуации. Большинство немцев, несмотря на трудности, не ставят под сомнение воссоединение страны и не стремятся «повернуть колесо истории вспять» (Deutsch­land. – 2000. – № 4. – С. 45). Однако, по мнению многих, для полной адаптации как «прибывших», так и «принимающих», а также полноценной включённости «прибывших» в новую систему экономических и социальных отношений, в новую парадигму ценностей и национальной семиотики потребуется как минимум жизнь ещё двух поколений.