Geum.ru

Вера Николаевна Данилина, наш двигатель и великий ветеран, сказала мне, что ее нужно обязательно делать, и что лекция

Вид материалаЛекция

Содержание


Выступающий №1
C.а. караганов
Выступающий №1
Выступающий №1
Н.к. арбатова
Подобный материал:
1   2   3   4   5

На сегодня это соревнование, мне кажется, на глазах превращается в нечто качественно другое. Пока страны авторитарного капитализма, кроме особого случая России, (хотя и она выдержала кризис относительно неплохо) оказались лучше приспособленными к выживанию и развитию в условиях долговременного кризиса и обострения международной конкуренции. А демократия проигрывает и вовне, и внутри. То есть, речь не идет уже о вызове авторитарного капитализма, а о возможной, я повторяю, о возможной, я не утверждаю, а бросаю эту мысль Вам, возможной неспособности нынешних демократических государств конкурировать в новых условиях. То есть, возможно, что мы стоит перед историческим вызовом – необходимостью для демократических стран менять модель развития и вести ее не вперед, не к прогрессу, который заложен в модели нашего развития, т.е. к большей открытости, большему участию, плюрализму; а назад – к большей опоре на полуавторитарные методы. А вызов социально-политической системе, который, если я не ошибаюсь, начинает зарождаться, я надеюсь, что я ошибаюсь, – это один из наиболее фундаментальных вызовов, с которым может сталкиваться общество и государство наряду с угрозой суверенитета и территориальной целостности. Этот новый вызов как раз и приводит к реидеологизации и идейной борьбе, которые можно увидеть сейчас на каналах телевизоров и на страницах газет. В годы моей юности, когда мы с Владимиром Барановским, с Надеждой Арбатовой, с другими друзьями, с Игорем Юргенсом, хотели узнать правду, мы шли в спецхран, если у нас была такая возможность, и, в общем, получали довольно объективную информацию, читая западные газеты. Сейчас, читая западные газеты, объективную информацию, как правило, получить нельзя. Уходит культура двух точек зрения, практически ее уже нигде нет, по нарастающей идет односторонняя оценка событий, сугубо идеологизированная. Хорошую информацию сегодня получить можно, но для этого нужно работать совершенно по-другому, нужно прорабатывать огромное количество информации, нужно иметь хорошее знание надежности этих источников, смотреть на каждое событие с точки зрения разных регионов, разных социальных групп, разных политических течений и партий. Тогда, в принципе, объективную картину получить можно, но повторяю, реидеологизация всех оценок, с которыми мы сейчас сталкиваемся, – очевидна. И это очень неприятное явление, которое Вам, особенно нашим молодым друзьям, нужно учитывать, потому что естественно, когда Вы что-то изучаете, Вы попадаете под влияние того, что Вы читаете. Вот теперь нужно читать больше и смотреть на каждое явление с разных точек зрения: географических, политических, идеологических, чтобы понять, что реально происходит. Или смотреть только на факты и вырабатывать в себе умение оценивать их объективно, на основе уже не только знания, но и собственной интуиции. Но это, к сожалению, для молодых и, к счастью, для моих друзей и коллег ветеранов, это приходит с годами. Сразу интуицию не выработаешь, но сейчас нужно вырабатывать в себе готовность и стремление постоянно любую информацию, особенно, аналитическую информацию, ставить под вопрос. Большая часть ее является ложной. Или, по крайней мере, идеологически мотивированной.

Началась сдача и традиционных моральных позиций, которые стояли в основе мировой политики и экономики. Отбрасываются приличия в геополитической борьбе, уже не говоря, о поддержке демократии, прав человека. Смотрите, что творится с Украиной. Там совершенно чудовищная ситуация, в том числе идут политические репрессии против не самой приятной дамы, которая есть, но в стране бывшего Советского Союза, которая помнит 37-й год, нельзя премьер-министра судить. И, тем не менее, там, конечно, не приняли нынешнего президента в Брюсселе, но сказали, что примут чуть попозже, но сейчас – нет. Даже извинились перед ним. С Лукашенко старались фантастически разными методами, очень настырно, предлагая ему деньги, предлагая все что угодно, посылали к нему эмиссаров, чтобы с ним подружиться, только ради геополитических интересов. Еще 10-20 лет назад такое было, в принципе, немыслимо. Повторяю, я не оцениваю сейчас эту ситуацию с точки зрения русского, потому что в таких случаях, если бы я оценивал с точки зрения русского, любой из вас сказал бы: «Чья бы корова мычала», потому что у нас совсем никаких моральных основ в политике нет. Но я говорю о более широкой картине, которую нужно учитывать.

Это обстоятельство, что моральные нормы начинаются сыпаться, проявляется и в том, что начинают сдавать своих «негодяев». Помните, да? Это была политика, которая, в принципе, означала, что есть некие моральные основы в политике. Сейчас на наших глазах сдают всех. Смотрите, сдали всех мубараков, а как они верно служили. Сдают на глазах Израиль, а ведь это одна из самых демократических стран мира, одна из самых продвинутых демократий мира. И, тем не менее, только Соединенные Штаты Америки стоят из-за своего все еще сильного еврейского лобби на защите Израиля. Раньше так сдавал своих обанкротившийся СССР, Советский Союз, 91 год, когда мы сказали, что все эти бывшие наши коммунистические братья – не наши. Понятно, у нас была обанкротившаяся политическая система, это было отвратительно, так делать нельзя – сдавать своих. Но мы сдавали, потому что у нас, действительно, рухнула система. Сейчас сдают без того, что система рухнула. Есть, конечно, и опасная, не только неприятная, но и опасная сторона в том, что слабеет Запад, появляются попытки отыграться в военно-политической сфере. Ливия – классический пример, это попытка Великобритании и Франции, но и частично других стран, показать, что они еще что-то значат, проигрывая по всем другим направлениям. Соединенные Штаты Америки пока колеблются. Посмотрим, куда они двинутся. С одной стороны, большая часть американского правящего класса не хочет переигрывать, она хочет идти и собрать силу для нового контрнаступления, мирного. И в американском правящем классе пока доминирует идея сокращения военных расходов, создания новой эффективной экономики, это у и части республиканцев и, точно, у демократов. Но вы знаете, что в Соединенных Штатах Америки рвутся к власти и оголтелые, которые хотят переиграть снова. Их идеал – Рейган, но Рейган приходил совершенно на других условиях. И Рейган приходил не на обанкротившуюся модель Джорджа Буша младшего. Таким образом, я надеюсь, тем не менее, что в Соединенных Штатах Америки не произойдет кратковременного реванша, поскольку он серьезно бы терроризировал ситуацию, конечно, нанес бы огромный ущерб в первую очередь самим Соединенным Штатам Америки и всему миру. И сделал бы его еще менее управляемым. Вот это падение Запада выгодно России тактически – слабеют традиционные геополитические соперники, - но крайне невыгодно стратегически – слабеют модернизационные и моральные импульсы, которые мы все-таки получали из Европы. В России – так уж сложилась наша история, так уж сложилась наша культурная матрица, - приличие и технологический модерн приходили с Запада. Вот когда Запад начинает слабеть, то начинает слабеть и стремление жить по-европейски, которое было заложено в глубине русской души, будь она западническая или славянофильская, потому что даже любые тамбовские помещики, которые не добирались до лафита, а пили наливку, тем не менее, хотели жить, как в Европе. Да, и носили, естественно, не сюртуки, а кожухи и кафтаны, они все равно хотели жить, как в Европе. Это был мощнейший импульс развития. Вот ослабление этого импульса является одной из причин того, что у нас происходит то, что происходит. Я думаю, что, тем не менее, – повторяю, – несмотря на все эти фантастические изменения, тот мир, в который мы вступаем, будет гораздо менее кровавым, чем XXI век просто по одной простой причине: человечество, конечно, ничему не научилось, но появилось ядерное оружие. И может быть поэтому будут конфликты, будет кровь, будут очень быстрые изменения, но будут и огромные возможности для роста и развития. Тем более, что технологический прогресс сейчас временно приостановился, то есть нет новой волны, но, видимо, новая волна технологического прогресса тоже не за горами. И мы увидим новые волны и процветания. И, думаю, что будут решаться экологические проблемы, потому что они частично решаются технологическим путем, как мы знаем. Вот смотрите на Европу, которая была во многих своих регионах «вонючей помойкой» и превратилась в «цветущий сад». Эта проблема экологии частично хотя бы технологически решается. Может быть, проблема изменения климата уже нерешаема, то есть запущен механизм долговременного изменения климата, но к нему можно приспосабливаться. Об этом нам все время и постоянно здесь говорят лучшие специалисты в мире и, уж точно у нас, профессор Порфирьев. Но все это масштабное перераспределение сил, помноженное на политическую активизацию масс населения, и происходящая во многом двойная информационная революция, то есть вторая волна информационной революции (первое было телевидение, второе – Интернет) означают, видимо, то, что мир начинает вступать в эру глубоких социально-политических изменений. Но первая волна этих революций у всех на слуху – Арабская весна. В ней, кстати говоря, не было ничего необычного. Они не являются недемократическими, как об этом известили в СМИ. В Арабских странах, находящихся в стадии исторического упадка, помноженного на раздражающие картинки внешнего более благополучного мира, регулярно происходили и происходят бунты. Раньше их просто подавляли спокойно. Называлось это бунтбазары. Но сейчас это сделать в условиях новой информационной открытости стало довольно трудно. Новая культура и новая политкорректность, которая подразумевает следование неким демократическим стандартам… И нынешние правители арабского мира не смогли пустить силу в достаточном количестве. Поэтому это обычные арабские бунты, усталость от сочетания мерзости, деспотизма и коррупции. С бедностью особенно наглядно сейчас. Но все мы читали о том, что в основе этих революций лежит революция социальных сетей. Это неправда. Социальные сети в этих странах, в которых проходили бунты, практически не распространены. Известно, что в Египте, скажем, социальными сетями было охвачено около 2% населения. Другое дело, что мобильная телефония, как раньше телефон, сарафанное радио играло свою существенную роль в мобилизации масс. Но главным крючком стали не новости на Facebook-e, даже на мобильном телефоне, а банальное недоедание. Еще одно малоизвестное напоминание о нашем глобальном мире. Во многом арабские революции начались благодаря жаркому лету 2010 года, которое привело, напоминаю, к эмбарго России на экспорт зерна. Мы в основном экспортировали зерно в Египет и Северную Африку. Там резко возросла цена на субсидированное продовольствие. Правительство не смогло компенсировать это. И вот вам, собственно говоря, откуда пошла масса на улице на Тахир. Другое дело, что к этой массе, естественно, присоединилась и недовольная мерзостью вот этих режимов интеллигенция. Но не она сыграла роль. Не думаю, что нынешние арабские революции, вот эти арабские социальные взрывы приведут к каким-либо немедленным позитивным изменениям. Я надеюсь, что в дальней перспективе – да, а пока же надеяться на изменения не приходится. Чаще всего при таком состоянии обществ, экономик подобного рода восстания, бунты приводят не к прогрессу, а деградации. Но особенно, напомню вам: замечательные демократические революции работали прекрасно в обществах демократии, сходного уровня с арабскими. Февраль 1917 года в России. У нас тоже была демократическая революция, пришла демократическая власть – получили мы то, что мы получили. В 1933-м году мы получили что-то похожее в Германии. Сейчас, кстати говоря, такие тенденции проявляются и в Саудовской Аравии, где объявили в прошлом году муниципальные выборы, на которых сплошь победили исламисты, после этого выборы закрыли. Выборы в Палестине привели Хамас, последние выборы в Тунисе привели исламистов, пока мягких, но посмотрим, что будет дальше. Может быть, повторяю, через череду переворотов арабский мир запустит тенденцию обновления. Может быть, к нему поведут новые более модернистские сугубо авторитарные лидеры, которые придут туда. Есть признаки того и другого, посмотрим. Но арабским миром, похоже, революционные преобразования не заканчиваются, появляются признаки того, что и старый мир входит в новую эпоху социальных кризисов и нестабильности. Начинается вторая волна потрясений, на этой раз в развитом мире. Поэтому он – именно он сейчас, а не относительно отсталая авторитарная Россия – заразился “арабской весной”. Хотя эту заразу предсказывали, конечно, России. Эта зараза к нам пока не пристала, как вы видите. Хотя пока, могу сказать, еще не вечер, посмотрим, как будут развиваться события дальше. Но внешние проявления этого нового роста социального недовольства вам известны – это бунты люмпена в ведущих странах Европы. Но дальше начались волны более серьезных социальных протестов. Это «завоюем Уолл-стрит» в США, это, с одной стороны, ”key party”, которая, с другой стороны, является совершенно протестным движением, не выходящим на улицу и совершенно с другой повесткой дня, тоже является своего рода полуреволюционным движением. Похоже, это не временное явление, а предвестники большой волны. Почему – попытаюсь дать объяснение, возможно, неадекватное. После холодной войны деньги, люди, национальное богатство потекли к победителям. Это позволило победителям в холодной войне долгое время не менять старые модели, жить не по средствам, продавать, печать деньги, как в Соединенных Штатах Америки, или содержать бездельников. Застойная безработица практически во всех почти ведущих европейских странах, в некоторых странах превышала 10%. Революция 1989-91-го года, плюс выход на рынок Китая резко увеличил мировой ВНП, им воспользовались все, но в основном правящие классы. И в результате качественно выросло социальная неравенство. И вот на это обстоятельство мы до не давнего времени не обращали внимания: социальное неравенство выросло не только в России, где просто оно является безобразным, но и в развитом мире. Приведу самые простые цифры. С 1980 по 2008 год 1% наиболее богатых людей в США увеличил свою долю ВНП почти в 3 раза – на 285%. А для следующих 19% из 20-ти, эта доля из самой богатой двадцатки, вы знаете эту социальную стратификацию. Увеличение прошло только на 65%, а для нижних 20% увеличение богатства прошло на 20%. Их доля уменьшилась в разы. Уменьшилась доля среднего класса. Похоже, рост неравенства - тоже последствие крушения социализма и особенность нынешнего этапа научно-технической революции, дающего преимущества людям, их слоям, связанными с лучшим образованием, с информационными технологиями и финансовым капиталом. Вызов социализма к коммунизму заставлял правящие круги капиталистических стран делиться. Мы, я говорю, мы – те, кто жил в Советском Союзе, терпели от коммунизма уничтожение лучших, бедность и плохую жизнь. Но вызов коммунизма был выгоден массам на Западе. С ними считались, их задабривали, с ними делились, чтобы не допустить распространение коммунистической заразы. Было создано социальное государство, более сильное в Европе, где вызов коммунизма был более мощен; более слабый, но все равно мощный в Соединенных Штатах Америки. До поры до времени увеличение пирога маскировало рост неравенства, ситуация надломилась в 2008 году. Кризис, во-первых, привел к тому, что потерпела моральное фиаско модель либерального капитализма и спала аура победителей, посодействовали геополитические поражения в Ираке и в Афганистане. Но главное, стало очевидно, что модель благосостояния для всех не работает. И чем дальше, тем больше работать не будет, что будущее поколение европейцев и американцев не будет жить лучше, а будет жить хуже, чем их отцы. К тому же этому кризису уже четвертый год, и он начинает сказываться на жизни людей. В этой ситуации неравенство стало особенно нестерпимым. А это неравенство нарастало и в общественной среде. Одной из причин бунтов в арабском мире было то, что арабы, живя в очень примитивных условиях, постоянно видели картинки замечательного, красивого мира. Эта одна из главных причин этого постоянного асоциального напряжения, которое ведет и к взрывам, и к росту исламизма в арабском мире и в мусульманском мире. Но ведь и в нашем мире огромное количество людей, которое все время смотрит на картинки гораздо более недоступной им жизни, до поры до времени терпело, сейчас, видимо, когда пирог начал сокращаться или замерз, стало бунтовать. И в этой ситуации мы можем, возможно, ожидать роста вот этих социальных протестов по всем направлениям. Тем более что за последнее десятилетие (надо еще этот вопрос, конечно, дополнительно исследовать) частично капиталистический мир стал отказываться от показной скромности. Баффеты оказались в меньшинстве. На первый этап вышли новые финансовые ребята, которые, наоборот, тратили деньги совершенно сумасшедшим образом. За 10 лет в рекламу врезались дорогие часы и яхты даже в самых простых журналах для масс. Конечно, эти часы и, особенно, яхты, были недоступны для этих масс, но, тем не менее, они пока задавали уровень ожидания, который, видимо, теперь эти люди в массе своей начали понимать, что они не достигнуть. Но и, соответственно, мы получаем «Захвати Уолл-стрит» против финансовых воротил, традиционные левые “key parties”. Полагаю, это только начало. Такой коктейль правых и левых радикалов, традиционный люмпенский протест. Приведет ли это к веку настоящих социальных революций, то есть к смене социального строя и политического строя? Не знаю и не думаю. Но рост популярности левых радикалов почти неизбежен. Тем более, вероятен рост правых радикалов и националистов. Мы будем жить в другом мире. Соответственно, будет трещать традиционная партия социальной и политической структуры. Никто до конца не знает, какую роль играет во всем этом процессе и будет играть Интернет, социальные сети. То ли преимущественно дрожжей для новых социальных течений, то ли клапана для выпуска пара, и в каком соотношении. Ясно, что политика, социальная борьба, да и во многом экономика перемещается в это виртуальное пространство. Но какую роль оно будет играть – неясно. Точнее неясно людям моего поколения. Это белое пятно в социальных науках вообще. Кстати говоря, если молодым моим коллегам дать совет, мне кажется, изучение этого белого пятна – одно из самых перспективных и даже выгодных сфер приложения интеллекта и времени. Но подвожу итоги: мир вступает в эру не только быстрых и непрерывных геополитических изменений, но и быстрых социальных, политических изменений. Такое сочетание обычно делает его не просто непредсказуемым, а предсказуемо-хаотичным. Но понимаю это, приспосабливаясь к такому миру, развиваю в себе привычку к лидерству, к переменам, понимание, что предсказуемое поведение не будет соответствовать непредсказуемому миру. А можно постоянно играть, проигрывать, но чаще выигрывать. Опережая за счет смелости ума, знаний и интуиции. Поэтому мир революции несет не только тревогу и опасности, но беспрецедентные возможности. Воспользуйтесь ими! Спасибо...

Но теперь давайте я с удовольствием выслушаю вашу реакцию или вопросы, которые у вас возникли. Сразу могу сказать, что не претендую на то, что я знаю истину. И поэтому буду отвечать по мере своего скромного разумения. Повторяю, я – часть того интеллектуального вакуума, который описывал. Поэтому мне интересны, конечно, не только ваши вопросы, но и ваше суждение. Прошу, кто первый? Прошу, называйте, то есть знаю многих. Называйте себя, чтобы понятно было.

* * *


ВЫСТУПАЮЩИЙ №1:

Сергей Александрович, я руковожу одной из самых крупнейших газет России. Вот Ваши слова о том, что поменьше читайте, потому что все врут, они меня повергли в такой небольшой шок. Потому что вы для меня уже на протяжении 20 лет являетесь кумиром, и каждое ваше слово я пытаюсь записать, грубо говоря, на скрижалях. Вот как мне сейчас быть? У меня вот завтра будет планерка. Каждый мой номер посвящен, например, защите российского авиапрома, защите России от происков ВТО, но с точки зрения, например, сельского хозяйства, легкой промышленности. Тираж моей газеты растет в отличие от многих других. Растет и посещаемость сайта моей газеты. Это газета «Аргументы недели». Как мне оценивать ваши слова?


C.А. КАРАГАНОВ:

– Первое, я не сказал: «Читайте меньше». Я сказал: «Читайте меньше газеты», как и профессор Преображенский. Напоминаю, какие газеты читал он. Читать, конечно, нужно много. И как раз весь мой пафос заключался в том, что нужно читать, но не верить. Смотреть с разных точек зрения. А читать придется, как и получать информацию с разных источников. И вырабатывать при этом в себе способность оценивать надежность источников. Кстати говоря, «Аргументы недели» – это одна из немногих газет, которая нормальная, при всем том, что там есть ангажированные статьи. Я заметил. Вы даже назвали две темы. Но, тем не менее, это как раз одна из относительно не идеологизированных.


ВЫСТУПАЮЩИЙ №1:

Авиапром – это потому, что я закончил Московский авиационный институт.


C.А. КАРАГАНОВ:

– Вот вы и признались, почему вы защищаете Российскую авиационную промышленность вопреки, может быть, логике эффективности, я уважаю эту позицию. На логике эффективности нашей же авиационной промышленности, которая говорит, что у нас мало что получится, так давайте лучше реконструироваться в очень узких областях. Но это уже совершенно другой спор. Нужно видеть мир очень разным, нужно исходить из того, что, к сожалению, прежние стандарты журналистики падают. Кстати говоря, это не относится к вашей газете.


ВЫСТУПАЮЩИЙ №1:

Большое спасибо.


C.А. КАРАГАНОВ:

Но прежние стандарты журналистики падают во всем мире. Здесь сидит еще журналист из “Российской газеты”, мною глубокоуважаемой и любимой, я там регулярно печатаюсь. Т.е., я читаю “Российскую газету”, но при этом я начинаю с “Новой газет”, потом я читаю “Российскую”, потому перехожу на “Аргументы недели”, в основном в Интернете, правда. Потом смотрю “Washington Times”, потом “Street Times” и “Financial Times”, если есть время, я еще куда-нибудь захожу. И тогда я, может быть, получаю более-менее объективную информацию.


Н.К. АРБАТОВА

Сергей Александрович, а Вы знаете, “Daily Mail” написали вчера какую статью? О том, что через 6 лет будет война между Францией и Англией, и российские войска войдут в Эстонию и Латвию.