Федеральное собрание российской федерации

Вид материала

Решение

Содержание Иванов И.С. Кадохов В.Т. Иванов И.С. Стариков И.В. Иванов И.С. Федоров В.И. Иванов И.С. Степанов В.Н. Иванов И.С. Вавилов А.П. Иванов И.С. Тлеуж А.Х. Иванов И.С. Маргелов М.В. Иванов И.С.

Подобный материал:

• Конституцию Российской Федерации, в которой статья, 723.31kb.
• Правительства Российской Федерации от 30. 06. 2004 г. N 321 Собрание закон, 59.39kb.
• Правительства Российской Федерации от 30. 06. 2004 г. N 321 Собрание закон, 98.97kb.
• Правительства Российской Федерации от 30. 06. 2004 г. N 321 Собрание закон, 142.14kb.
• Правительство Российской Федерации, а после утверждения направляется в Федеральное, 11.35kb.
• Федеральное собрание российской федерации комитет совета федерации по делам федерации, 3092.11kb.
• Постановления Правительства Российской Федерации от 7 апреля 2004 г. N 185 "Вопросы, 11182.06kb.
• Постановления Правительства Российской Федерации от 7 апреля 2004 г. N 185 "Вопросы, 9903.91kb.
• Правительство Российской Федерации постановляет: Изложить пункт 4 Перечня территорий, 11.02kb.
• Верховного Совета Российской Федерации, 1993, n 24, ст. 857; Собрание закон, 17.93kb.

Иванов И.С. Предыстория известна: Ирак совершил агрессию против соседнего государства Кувейт.

Эта агрессия была осуждена международным сообществом, были приняты соответствующие резолюции в отношении Ирака, требующие прежде всего прекращения агрессии и вывода войск. Были приняты и другие резолюции, в том числе касающаяся региональной безопасности, которая требовала разоружения Ирака, с тем, чтобы Ирак не представлял угрозы своим соседям. В ней речь шла об оружии массового уничтожения, не вообще о разоружении, а о ликвидации оружия массового уничтожения, которое Ирак имел и которое Ирак применял, в частности, в ходе предыдущей войны с Ираном. Поэтому эта резолюция была одобрена Советом Безопасности и, естественно, требует выполнения.

Более того, я вам скажу, что мы полностью ее поддерживали, и сегодня позиция России заключается в том, что наличие оружия массового уничтожения в Ираке и в любой другой стране, которая нарушала бы, нарушала бы, повторяю, режим нераспространения оружия массового уничтожения, – противоречит нашим интересам. Представьте себе, если это оружие массового уничтожения, особенно химическое или биологическое (ядерное оружие создать тяжелее), начнет расползаться по всему миру в условиях, когда везде огромное количество экстремистских организаций, террористических организаций, националистических организаций. Мы можем себе представить, какая угроза будет, в том числе и для нас, если это оружие попало бы в руки таких экстремистских организаций. Вы сами прекрасно помните угрозы, раздававшиеся со стороны террористов, в том числе на Северном Кавказе, о том, что они планировали использовать химическое оружие против мирного в том числе населения. Поэтому мы за укрепление режима нераспространения оружия массового уничтожения. Именно исходя из этого Россия голосовала за то, чтобы в Ираке было ликвидировано оружие массового уничтожения.

В течение восьми лет в Ираке работали международные инспекторы, и значительная часть оружия массового уничтожения там была ликвидирована. Было объявлено о том, что практически ликвидированы потенциальные мощности по производству ядерного оружия. Были ликвидированы значительные запасы химического оружия. Были ликвидированы средства доставки оружия массового уничтожения, превышающие 150 километров. Таким образом, международными инспекторами была проделана значительная работа.

И если бы в декабре 1998 года те же Соединенные Штаты и Великобритания не совершили военное нападение на Ирак, что прервало деятельность инспекторов, может быть, сегодня ситуация была бы иной. К сожалению, эта агрессия была совершена, и деятельность инспекторов была прервана на 4 года.

Сейчас эта работа была возобновлена при активном участии многих стран, в том числе и Российской Федерации. И по докладам, представленным международными инспекторами, в течение нескольких месяцев эту работу можно было бы завершить и, таким образом, доложить международному сообществу, что в Ираке нет оружия массового уничтожения, а если есть, то оно ликвидировано, и нет потенциала воспроизводства.

И по мере того как деятельность инспекторов продвигалась к позитивному результату, нарастали военные приготовления со стороны США и Великобритании, что говорит о подтверждении тезиса, что интересовало их не разоружение Ирака в плане оружия массового уничтожения, а именно изменение режима, насаждение того режима, который был бы лоялен к Вашингтону и Лондону, а дальше уже делайте выводы, какие интересы могут быть, – геополитические, экономические и так далее.

Председательствующий. Пожалуйста, вопрос Валерия Тотразовича Кадохова.

Кадохов В.Т., первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по делам Федерации и региональной политике.

Уважаемый Игорь Сергеевич, я очень почтительно отношусь к позиции МИДа и Вашей лично, как министра, однако мне несколько непонятно, почему мы столь обтекаемо даем характеристику ситуации, вот и в наших сегодняшних проектах используется формулировка "вооруженная акция" и так далее.

Только что Вы говорили: Ирак совершил в отношении Кувейта агрессию. Верно. А разве США или "Азорская Антанта" (группа стран) сейчас не тем же самым занимаются?! Но почему-то мы избегаем об этом говорить.

Когда в Афганистан позвали наши войска по приглашению тогдашнего режима (Бабрак) или в Чехословакию, то весь мир, Запад, США назвали это агрессией, а мы избегаем.

Между тем русские словари, словари русского языка Даля и Ожегова характеризуют, что агрессия – это вооруженное нападение одного или нескольких государств, захват территорий, изменение политического режима, экономическое подчинение и так далее. Все сегодня обстоит именно так, классически. Почему мы избегаем вот такой оценки?

Иванов И.С. Вы знаете, мы не избегаем оценок. Думаю, что оценки, которые даются в наших заявлениях, очень ясно характеризуют те действия, которые предприняты. Вместе с тем есть правовые оценки, которые может давать Совет Безопасности ООН.

Сегодня началось заседание Совета Безопасности ООН, созванное по инициативе Лиги арабских государств, и мы поддержали это заседание. Вот Совет Безопасности на основании соответствующих резолюций и должен дать правовую оценку тех действий, которые есть. Наши оценки (то, что мы говорим) не имеют правового обоснования. Это оценка, которая вытекает из анализа тех резолюций, которые есть. А вот оценить это… Думаю, важно, чтобы эту оценку дал Совет Безопасности. Мы можем, конечно, и вы можете, как парламентарии, давать оценку. Как министр, я должен ею руководствоваться, если мы призываем другие страны уважать международное право, я сам должен действовать таким образом. Оценку должен дать Совет Безопасности, и эта оценка будет основой, руководством и в наших действиях.

Председательствующий. Стариков Иван Валентинович, пожалуйста, Ваш вопрос.

Стариков И.В., председатель Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике.

Уважаемый Игорь Сергеевич, уважаемые коллеги! Казалось бы, тот вопрос, который я задам, не имеет непосредственного отношения к иракскому кризису, тем не менее он имеет к нему самое непосредственное отношение. Внешняя политика государства складывается из целого ряда компонентов, в том числе и таможенно-тарифной политики.

Игорь Сергеевич, как можно объяснить, что при принятии постановления Правительства от 23 января 2003 года № 48 о мерах по защите российского птицеводства (тарифная квота – достаточно серьезный инструмент таможенно-тарифной политики), наряду с так называемым историческим принципом, когда мы решили поддержать тех импортеров, которые поставляли мясо птицы и не уходили от уплаты таможенных платежей, а не фирмы-однодневки, вкрался еще один принцип – принцип географии, привязки к странам? Из тех 1050 тыс. тонн мяса птицы, которые будет разрешено ввезти на таможенную территорию Российской Федерации, почти 80 процентов закреплено за Соединенными Штатами Америки.

При этом мы отчетливо видим, что та структура питания, которая стала улучшаться (ведь произошли изменения в умах наших людей, желающих покупать не только, извините, красное мясо или пресловутые "ножки" Буша, но и другие части курицы), была подменена. Ведь в последний год сократился импорт тушки из других стран. Считаю, что в данном случае торговая, таможенно-тарифная политика государства ''раздирается" на группы отдельных коммерческих интересов. С учетом той ситуации, в которой мы сегодня оказались, это никоим образом не обосновано.

Вот мой вопрос – как относится Министерство иностранных дел к абсолютно логичному принципу привязки поставки мяса курицы в Россию, и при этом 80 процентов закрепить за Соединенными Штатами?

Иванов И.С. Конечно, привязать Ваш вопрос к иракскому кризису непросто, но я постараюсь найти здесь какую-то связь. По-моему, я в своем выступлении ясно сказал (и еще раз подчеркну) — не дай Бог, чтобы эта война, которая сейчас потрясает Ирак, Ближний Восток и всех нас беспокоит, переросла в другие войны: экономические, информационные, войны другого характера.

Я сказал, что интересам России не отвечает конфронтация. Интересам России отвечают конструктивное взаимодействие и сотрудничество, в том числе и с Соединенными Штатами. И занимая жесткую, я бы сказал, одну из наиболее жестких позиций критики в отношении действий Вашингтона и Великобритании, мы вместе с тем не прерывали и не будем прерывать отношения с этими странами.

Более того, в мае, если я не ошибаюсь, Министр сельского хозяйства Российской Федерации с визитом посетит, как и планировалось, Соединенные Штаты, где он будет обсуждать и ту проблему, о которой вы сказали.

Что касается географического или не географического распределения, то мы живем в условиях рыночной экономики. Мы должны руководствоваться интересами, принципами рыночной экономики там, где это выгодно, и там, где это отвечает нашим интересам. Если выгодно завозить товары из Америки – надо завозить из Америки, если из Австралии – значит, из Австралии. Переносить же те или иные разногласия по конкретным вопросам на торговые отношения, повторяю, значит нанести ущерб нам не меньший, чем противоположной стороне.

Председательствующий. Валерий Иванович Федоров, пожалуйста, Ваш вопрос.

Федоров В.И., первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству.

Уважаемый Игорь Сергеевич, спасибо за объективную, взвешенную информацию. Прошу Вас дать свое видение проблемы единства среди стран арабского мира. Мы часто говорим об исламском факторе во внешней политике. Почему накануне войны с Ираком Лига арабских государств вела себя, я бы сказал, неоднозначно? Да и в период военных действий большой активизации ее что-то не наблюдается.

Иванов И.С. Вы совершенно правы, что в рамках Лиги арабских государств единства нет, но это не новая тема. Причин здесь много. Это связано с характером истории, с характером самих режимов, которые существуют, с их экономическими интересами, с их политическими приоритетами.

Однако должен сказать, что в последнее время в условиях продолжающегося израильско-палестинского конфликта и в условиях надвигающейся военной угрозы на Ирак как раз произошла определенная внутренняя консолидация в рамках Лиги арабских государств. Например, в Бейруте впервые Лига арабских государств выдвинула по предложению Саудовской Аравии инициативу ближневосточного урегулирования. Раньше такого не было. Вы знаете, что в отношениях между Ираком, который стал агрессором в отношении Кувейта и который угрожал Саудовской Аравии и так далее, и этими странами были серьезные противоречия. В условиях надвигающейся войны произошла, наоборот, большая консолидация.

Конечно, внутренние разногласия будут сохраняться. В силу, повторяю, многих факторов – объективных, исторических, политических, экономических.

Сегодня в арабском мире прекрасно понимают, что Ирак – это лишь начало процесса. Если здесь не будут даны соответствующие оценки, если здесь не будут поставлены какие-то преграды, то такого рода действия могут последовать в отношении других стран и жертвами подобных противоправных действий могут стать другие страны. Это они осознают, и это является фактором, который позволяет им преодолевать исторические противоречия и консолидироваться. Тот факт, что сегодня Совет Безопасности созван по инициативе Лиги арабских государств при одном воздержавшемся – Кувейте, который предоставил территорию фактически для развертывания коалиционных сил, как раз говорит об этом.

Председательствующий. Степанов Виктор Николаевич, пожалуйста, Ваш вопрос.

Степанов В.Н., представитель в Совете Федерации от Правительства Республики Карелия.

В принципе я поддерживаю своих товарищей и Ваше мнение о том, что, возможно, у парламента более жесткая, резкая оценка. Наверное, мы примем довольно жесткое решение. Не знаю, коллеги поддержат или нет, но всем нам понятно (мне, например, совершенно ясно), что Соединенные Штаты Америки реализуют свои экономические интересы. Это попытка передела мирового пространства с учетом национальных интересов Соединенных Штатов Америки. Странам Европы, которые тесно с ними взаимодействуют, это тоже понятно.

Я бы хотел Вам задать чисто профессиональный вопрос. Вы прекрасно знаете документы Организации Объединенных Наций. Можно ли расценить действия руководства США и Великобритании, скажем, в Гаагском трибунале как действия военных преступников?

Иванов И.С. В некоторых заявлениях отдельных юристов в Западной Европе эти вопросы начинают обсуждаться. Сказать вам сейчас однозначно ''да'' или ''нет'' я сейчас не могу, не могу и взять на себя такую ответственность. Но то, что в определенных юридических кругах эти вопросы обсуждаются, не в отношении США, которые, как вы знаете, не ратифицировали соответствующие документы, но в отношении европейских стран, — такая гипотеза существует. Получит она развитие или нет, я вам сейчас не могу сказать.

Председательствующий. Пожалуйста, Андрей Петрович Вавилов, Ваш вопрос.

Вавилов А.П., представитель в Совете Федерации от Законодательного Собрания Пензенской области.

Игорь Сергеевич, у меня такой вопрос. Представим себе ситуацию, может быть, маловероятную, что завтра США и Англия согласятся сотрудничать с Россией, Францией, Германией по какому-то урегулированию иракского кризиса. Как Вы реально себе это представляете: будут выведены войска, они останутся, иракская армия разоружится или начнутся какие-то переговоры? Как это реально будет происходить, если, допустим, представить маловероятную ситуацию, что США согласятся послушать Совет Безопасности?

Иванов И.С. Здесь может быть большое количество сценариев. Поэтому я не знаю, какой сценарий будет задействован. Вспомним агрессию НАТО в отношении Югославии. 78 дней шла война. И затем, после того как стала очевидна бессмысленность всей этой акции, сели за стол переговоров и начали искать варианты, которые позволили нам выйти на политические договоренности, которые, не могу сказать, что решили все проблемы, не могу сказать, что в полной мере нас удовлетворили, но они остановили войну. К сожалению, предотвратить развал страны уже не удалось.

Здесь возможны какие варианты? Первое, что совершенно очевидно, — вопрос должен вернуться в Совет Безопасности ООН. Таким образом, необходимо использование многосторонних механизмов. Необходимо урегулирование поставить на прочную правовую основу, а именно учитывая Устав ООН и соответствующие резолюции Совета Безопасности ООН. Это первое и необходимое, и обязательное условие начала политического урегулирования.

Второй шаг – это определение той ситуации, в которой мы будем находиться, если это сегодня, завтра или послезавтра… и принятие соответствующих мер. Если потребуется какой-то международный фактор поддержания безопасности, как, допустим, это имеет место в Афганистане, значит, необходимо направить международные силы по поддержанию безопасности. Но это должны быть международные силы, подотчетные Совету Безопасности ООН. Если потребуется фактор экономического восстановления, значит, должны быть выработаны соответствующие механизмы в рамках, как мы говорим, гражданской составляющей. Это имеются в виду политическая, экономическая, гуманитарная составляющие, это должны быть структуры, подотчетные Совету Безопасности ООН.

И третье. Конечно, международные инспектора должны завершить свою работу в отношении оружия массового уничтожения. Вот три компонента. Как из них будет складываться формула мира, как будут идти переговоры, на что будут готовы страны — это уже предмет переговоров и поиска компромиссов.

Председательствующий. Тлеуж Адам Хусейнович, пожалуйста, Ваш вопрос.

Тлеуж А.Х., представитель в Совете Федерации от Государственного Совета — Хасэ Республики Адыгея.

Уважаемый Игорь Сергеевич! Сегодня сто шестое заседание Совета Федерации. И судя по графику действий Соединенных Штатов Америки, мы на сто двадцатом заседании примем очередное заявление в связи с очередной военной акцией Соединенных Штатов Америки. Но я бы хотел задать такой вопрос. Очевидно, что свои задачи в Ираке Соединенные Штаты Америки все-таки решат, во всяком случае, заявят об этом. А до какой степени распространяется, до каких границ наше стратегическое партнерство с Соединенными Штатами Америки? Когда мы можем заявить, что после очередной военной акции США наше стратегическое партнерство поставлено под угрозу? Есть ли какой-то план в связи с дальнейшими действиями Соединенных Штатов Америки, которые наверняка на Ираке не остановятся?

Иванов И.С. Во-первых, я думаю, что в интересах России и подавляющего большинства государств мира создание такой системы, такого миропорядка, который не позволял бы повторять подобного рода действия, свидетелями которых мы сейчас являемся в Ираке. Из любой, даже самой большой, трагедии, из войны надо извлекать уроки.

Вы говорите, когда мы порвем партнерство? Давайте тогда в общем плане рассуждать, что значит порвать это партнерство. У нас есть два пути: или мы должны расширять фронт международного сотрудничества, укреплять правовые основы такого сотрудничества с тем, чтобы их было тяжелее нарушать даже такому мощному государству, как Соединенные Штаты, или мы должны скатываться к конфронтации. Мы должны делить весь мир на какие-то противостоящие лагери, не знаю, по какому принципу: по идеологическому не получится, по экономическому не получится. Мне трудно сказать, какие можно сколачивать противостоящие лагери. И это опять будет та же холодная война, только в еще худшем исполнении.

Отвечает ли это интересам России? По моему глубокому убеждению, не отвечает. Интересам России отвечает развитие многостороннего сотрудничества, участие в многосторонних механизмах и вовлечение всех государств, включая и те, которые сегодня, к нашему сожалению, нарушают право, в эти многосторонние процессы. Вот наше стратегическое направление и наши стратегические интересы. Поэтому ставить какие-то рубежи, я считаю, было бы неправомерно.

Председательствующий. Маргелов Михаил Витальевич, пожалуйста, Ваш вопрос.

Маргелов М.В., председатель Комитета Совета Федерации по международным делам.

Уважаемый Игорь Сергеевич! Начинается заседание Совета Безопасности ООН, которое созвано по инициативе Сирии. Что Россия будет отстаивать на этом заседании и против чего выступать?

И связанный с этим второй вопрос. Понятно, что ООН в кризисе. Есть ли у российского МИДа, условно говоря, некий план реформирования ООН, в частности, как Вы относитесь к идее расширения числа членов Совета Безопасности ООН?

Иванов И.С. Что касается заседания Совета Безопасности, то это заседание будет носить открытый характер. Думаю, что выступит большое количество государств, которые зафиксируют позицию, отражающую широкое общественное мнение против той войны, которая сегодня ведется в отношении Ирака. Дальше, уже в ходе дискуссии, будет определяться возможность того или иного решения, на которое может выйти Совет Безопасности ООН. Не надо забывать, что два государства, которые сегодня участвуют в войне, являются постоянными членами Совета Безопасности и могут наложить вето на те решения, которые они сочтут противоречащими их интересам. Поэтому здесь будет не простая задача — выйти на соответствующее решение.

Что касается России, то позиция ясная. Первое – немедленное прекращение военных действий. Второе – возвращение этого вопроса в рамки Совета Безопасности и продолжение усилий международного сообщества по политическому урегулированию на основе соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН.

Вот три принципиальные позиции, которые мы будет отстаивать в ходе заседания Совета Безопасности.

Что касается реформы системы ООН вообще и Совета Безопасности в частности как центрального органа ООН, то, конечно, реформа назрела. Потому что изменился мир, изменилось соотношение сил в мире, изменились ведущие игроки в мире. И такая реформа необходима.

Но весь вопрос в том, что для того, чтобы осуществить реформу, необходимо, чтобы эта реформа получила поддержку подавляющего большинства государств – членов Организации Объединенных Наций. В противном случае ООН расколется. И эти переговоры идут уже много лет. Есть рабочая группа по реформе, есть наша позиция, которая близка к позиции многих государств. Мы считаем, в частности, отвечая на Ваш вопрос, что, конечно, Совет Безопасности можно и нужно расширить, с тем чтобы он более реально отражал соотношение сил в мире и представительство тех или иных государств в решении мировых проблем. Но вместе с тем это расширение должно быть ограниченным, чтобы Совет Безопасности оставался эффективным рабочим органом.

Поэтому у нас было одно из предложений, чтобы увеличить число членов Совета Безопасности на 5 представителей. И мы уже высказывали поддержку в отношении отдельных кандидатов на членство в Совете Безопасности, в частности, это Германия, Япония. В отношении Индии мы также высказали позитивное мнение. То есть должны быть представлены ведущие государства, такие как: Германия и Япония, входящие в "восьмерку" и играющие заметную роль в мировой политике, и вместе с тем по представителю от Азии, Африки и Латинской Америки. Работа в этом направлении идет.

Не исключаю, что нынешние события могут ускорить процесс реформы. Пока, к сожалению, этот процесс идет очень медленно, потому что даже в Европе есть серьезные разногласия. Не вся Западная Европа (теперь она, наверное, уже большая Европа, потому что в организацию вступают уже и представители Центральной и Восточной Европы) согласна с тем, что Германия должна представлять Европу.

Есть, допустим, предложение о том, чтобы иметь полупостоянное членство, которое позволяло бы иметь в рамках той или иной группы (в данном случае европейской группы) ротационную систему. Меняться ежегодно или раз в два года. Идет дискуссия, идет процесс, он сложный, повторяю, потому что в нем участвует большое количество государств, затрагивается много интересов, но то, что реформа нужна, – это очевидно. И то, что мы поддерживаем необходимость реформы в интересах повышения эффективности ООН и Совета Безопасности – это тоже наша позиция.